Текст книги "А может?.. (СИ)"

Автор книги: atranquility

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 52 страниц)

– Кевин, если мы и сможем что-то сказать по поводу…этого всего… – в этот момент Йен запнулся, но уже через мгновение продолжил говорить, – то только пару фраз. Всё же личная жизнь должна оставаться личной жизнью, и я думаю, Нина со мной согласится.

– Безусловно, – закивала Добрев.

– Ребята, больше и не нужно, – ответил Кевин. – Скажите хоть два слова и забудьте об этом.

Йен и Нина молчали ещё несколько секунд.

– Хорошо, – наконец сказали ребята. – Мы сделаем это, Кевин.

– Спасибо за понимание, – сказал Уильямсон, – Простите, что так приходится… Я сам ненавижу эти СМИ, шороху они наводят гораздо больше, чем фанаты.

– В конце концов, это часть нашей профессии, – сказала Нина, стараясь успокоить прежде всего саму себя. – Может быть, этот информационный террор и правда прекратится, если мы с Йеном обо всём расскажем сами.

– Прекратится, – с уверенностью сказал Кевин. – Людям интересна какая-то новость, только если она официально не подтверждена – слухами земля полнится. Вот увидите, вскоре после церемонии все успокоятся.

– Хочется верить, – вздохнул Йен.

Проговорив с продюсером ещё минут десять, ребята отправились по домам.

– Чёрт бы побрал этих журналистов, – со злостью сказал Йен, когда они с Ниной вышли на улицу. – Кто расстался, кто сошёлся… Ну какая им разница? Даже противно!

– Это тоже часть их профессии, – вздохнула Нина. – Ну, а для нас – это цена любимого дела и популярности.

– Эту сторону медали я ненавижу, – признался Сомерхолдер. – Знаешь, иногда так хочется скрыться от этого всего, уехать куда-нибудь на необитаемый остров, где не будет этой бесконечной шумихи и суеты…

– Сама об этом мечтаю уже года три, – с пониманием ответила болгарка. – Но, может быть, Кевин прав, когда поступит официальное заявление, так скажем, из первых уст, они перестанут наконец мусолить эту тему. Тогда и обсуждать будет нечего – расстались и расстались…

Нина почувствовала, как у неё в этот момент больно кольнуло в области сердца. «Расстались и расстались» – за этими словами скрывались бессонные ночи, слёзы в подушку, литры виски, желание забыться и худшее лето в жизни их обоих. О том, что все эти чувства они с Йеном, находясь далеко друг от друга, делили на двоих, Нина, в глубине души желая верить в то, что Сомерхолдер счастлив, не знала.

– Кстати, – пробормотал Йен. – Как об этом сказать? Всё-таки развлекательное шоу… Не хотелось бы вообще акцентировать внимание на самих себе.

– Знаешь, мне кажется, лучший вариант в таких случаях – это юмор, – ответила Нина. – Можно как-то отшутиться или разыграть сценку… Вроде как смешно, а вроде и всё рассказали, – улыбнулась она.

– И правда, – сказал Йен. – Ты просто генератор идей. Всегда думал, как у тебя хватает на всё фантазии?

– Это процесс внезапный, – рассмеялась болгарка. – Так что сказать не могу. Ну, мы еще все обсудим, – сказала она. – До премии осталось даже больше месяца, время в запасе у нас есть. Да и вообще, может быть, мы не победим в этой номинации, тогда ничего делать и не придётся.

– В таком случае, впервые не хочу брать награду PCA, – рассмеялся Сомерхолдер.

В этот момент неподалёку от павильона остановился автомобиль с «шашечками» – это было такси, вызванное Ниной десять минут назад.

– Это за тобой? – спросил Йен.

– Да, – кивнула девушка. – Мне пора, Йен. Хорошего вечера тебе.

– Тебе тоже, – отозвался он. – До скорого.

Николина машинально помахала ему по-дружески рукой, как она это делала обычно в те времена, когда они близко общались, но ещё не были парой, и села в автомобиль. Сейчас она понимала, что в жизни её ждёт очередной рубеж – та самая церемония вручения премии PCA, на которой самостоятельно придётся полоснуть по старой ране острым лезвием. «После PCA точно всё должно закончиться», – с надеждой думала она, не зная, что после этого дня для неё всё только начнётся.

====== Глава 21 ======

– А потом наши герои стали встречаться в сериале.

– И мы начали встречаться в реальной жизни.

– А потом мы расстались в реальной жизни…

– Но наши герои по-прежнему вместе.

– И так здорово, что нет никакой неловкости!

Нина сделала глубокий вдох, а Йен озадаченно, явно не зная, куда опустить взгляд, положил руки в карманы, натянуто улыбнулся и отвернулся от девушки.

– Что ж, хорошо, что между нам до сих пор есть химия! – воскликнула Нина.

Эту нехитрую сценку, предложенную болгаркой, за сегодняшний день Нина и Йен повторяли перед зеркалом в гримёрной у Добрев уже в третий раз, желая ещё как-нибудь сократить фразу о своём расставании, но понимая, что сделать её ещё короче вряд ли удастся. Предпоследней фразой о неловкости и паузой после неё ребята хотели высмеять журналистов, которые уже несколько месяцев одну за другой выпускали статьи о том, как Сомерхолдеру и Добрев неприятно работать вместе: по предположениям СМИ, разногласия у актёров дошли до такой степени, что из-за их постоянных конфликтов на съёмочной площадке рабочий процесс всё время приостанавливался. Предположения эти были правдивыми ещё месяц назад, когда Нина и Йен действительно устраивали споры на ровном месте, за которыми скрывались взаимные обиды. Но с того самой ночи, когда они так помогли друг другу, к радости для них обоих, многое изменилось. Они по-прежнему мало общались друг с другом наедине, но если это случалось, то неловкости теперь и вправду не испытывали.

– По-моему, неплохо, – сказала Нина.

– Да всё будет хорошо, что может случиться? – Йен улыбнулся. – Две минуты – и можем жить спокойно.

– Скорей бы… Ещё никогда так не ждала не просто РСА, а её окончания.

Едва Нина проговорила последнюю фразу, она услышала, как у Йена начал звонить телефон, и одновременно с этим в гримёрную кто-то постучался. Через несколько мгновений в зеркальном отражении Нина увидела Кэндис, стоявшую в дверном проёме и державшую в руках две бутылки с холодным чаем. Блондинка кивнула Нине, спрашивая таким образом, можно ли зайти. Болгарка жестом пригласила подругу.

Йен взял мобильник в руки, и краем глаза Добрев увидела на экране надпись: Никки.

– Ну, мы ведь уже закончили, да? – обратился он к Нине.

– Да, – ответила девушка.

– Отлично, я тогда пойду, – пробормотал Сомерхолдер, которому, судя по его взгляду, уже не терпелось снять трубку. – До скорого, Нинс.

Йен поспешно снял со стула свой пиджак и, разблокировав наконец экран, направился к выходу, по пути едва не столкнувшись с Кэндис, с которой он поздоровался только сейчас, с улыбкой кивнув ей.

– Никки, привет! – услышали девушки в следующее мгновение голос Сомерхолдера, который уже успел выйти из гримёрной. – Как ты? Я как раз хотел тебе позвонить…

–«Никки, привет, как я скучал, бла-бла-бла», – передразнила друга Аккола, и в свойственной ей манере скорчила рожицу. За такой реакцией скрывалась неприязнь её к Никки и к их с Йеном общению.

– Ты так любишь Никки, я смотрю, – снисходительно улыбнулась Нина, подойдя ближе к подруге.

– Бесит она меня, – Кэндис ответила с такой детской непринуждённостью, с которой подравшиеся между собой малыши обычно оправдываются перед родителями и говорят фразу наподобие: «Мам, ну он первый начал!» – А ещё больше бесит Йен, который кроме своей обожаемой Николь теперь никого не замечает.

– Эй, перестань. Это дружба, – сказала Нина, проведя рукой перед глазами блондинки, как бы стараясь отвлечь её от эмоций по отношению к Рид.

Кэндис с отвращением вздрогнула и тряхнула головой.

– Ладно, забыли о ней. Чёрт! – внезапно воскликнула блондинка. – Чуть не забыла. Вот, держи, – с этими словами девушка протянула одну из бутылок с чаем подруге. – Ты же просила принести.

– Точно, спасибо, – улыбнулась Нина, открутив крышку и сделав несколько глотков.

– Как ваша подготовка к церемонии награждения? – спросила КэндиКола.

– Вроде как сценку отрепетировали, – ответила Нина, садясь на диван. – Но чем больше мы её репетируем, тем яснее я осознаю, насколько это всё глупо… Кэндис, ты только вдумайся: мы репетируем то, как рассказать десяткам незнакомых людей в зале и ещё тысячам зрителей перед экранами телевизоров о нашем расставании! – воскликнула Добрев. – Это уму непостижимо, – с грустью сказала она, покачав головой.

– В этом весь шоу-бизнес, – вздохнула Кэндис.

– Всё равно не понимаю, зачем это нужно, – продолжила Нина. – В зале будет полно представителей и других фэндомов, которые совершенно не интересуются «Дневниками» и нами с Йеном в частности. Очень интересно будет слушать поклонникам, к примеру, Джастина Тимберлейка, о том, что два «вампира» из сериала разбежались.

– Да ладно тебе, – примирительным тоном сказала КэндиКола. – Произнести всего несколько фраз и забыть. Как бы там ни было, мы – актёры, и это часть нашей профессии.

– Я понимаю это, но ты же знаешь, что я терпеть не могу вмешательство в свою личную жизнь.

– А Йен как к этому относится?

– Более спокойно, чем я, но всё же видно, что и ему это не по душе. Но, если честно, с ним мне спокойнее, – призналась Николина. – То ли это из-за того, что я к нему уже так привыкла, то ли потому, что он действительно очень располагающий к себе человек…

«А может, оттого, что ты до сих пор любишь его», – подумала Кэндис, но свои мысли не озвучила, чтобы не раздражать подругу лишний раз.

– Но я очень скучаю по тем годам, когда мы посещали такие премии вместе, – с грустью сказала Нина. – Это было весело, душевно, по-семейному. А теперь на подобные мероприятия выбираемся максимум мы втроём – я, Пол и Йен. И то Пол в этом году на РСА не собирается. Только Джозеф. Да и вообще… Ушли Мэтт и Торри, Джозеф, Фиби, Дэниэл и остальные теперь снимаются в спин-оффе. Мне порой кажется, что с годами этот павильон…как-то пустеет. Наверное, ещё пару лет, и проект закроют… И закончится это по-настоящему чудесное время, с которым я так боюсь прощаться.

Нина говорила всё это и смотрела в одну точку. Кэндис внимательно слушала размышления подруги, но не удивлялась им: после расставания с Йеном Нина стала более серьёзной, стала гораздо реже улыбаться и чаще делиться своими рассуждениями о жизни с подругой.

– Эй, – прошептала Кэндис, приобняв болгарку за плечи. – Зачем об этом думать сейчас? И почему в настолько негативном ключе? Да, многие ребята уходят из сериала, но это ведь не потому, что им надоело смотреть на наши рожи, – улыбнулась она.

– Я не к тому клоню, – мотнула головой Нина. – Знаешь, Кэндис, я только недавно поняла, как на самом деле глупо говорить о том, что ты будешь находиться в том или ином состоянии или делать что-то вечно. Это блеф. Уже через неделю жизнь может повернуться так, что все эти громкие слова будут казаться тебе бредом сумасшедшего. Всё рано или поздно заканчивается. Я убедилась в этом на собственном опыте. Знаешь, съёмки пятого сезона… Ещё никогда работа над этим сериалом не была настолько тяжёлой для меня, – задумчиво сказала Нина. – Что-то давит на меня извне, я чувствую себя некомфортно, хотя раньше этот павильон был для меня вторым домом, и я думала, что иначе быть не может.

Кэндис, конечно, понимала причину такого состояния Нины, но как об этом сказать подруге, чтобы снова не ранить её чувства воспоминаниями о Йене, она не знала.

– Йен… – погрузившись в свои мысли, блондинка сама не заметила, как вслух произнесла имя старого друга. И осеклась, прокляв свою несдержанность. Кэндис со страхом посмотрела на Нину, убедившись в том, что болгарка слышала её. Нина усмехнулась.

– И он в том числе, – сказала она. – Мне уютно рядом с ним. И я так скучаю по тем временам, когда мы часто проводили время вместе, хотя очень стараюсь это скрывать.

С этими словами Нина опустила глаза, и Кэндис показалось, что болгарка сделала это для того, чтобы Аккола не увидела, что глаза у неё были на мокром месте.

– Ты по-прежнему занимаешь особое место в его жизни, – тихо, но уверенно проговорила Кэндис.

– Не знаю, – мотнула головой Добрев. – Не знаю, что я значу для него, и что у него в душе… Никогда раньше не задумывалась об этом, но теперь я так хочу, чтобы после окончания сериала он не вспоминал обо мне, как о последней твари.

– Ты же сама прекрасно знаешь, что этого не будет, – сказала Кэндис. – Неужели его поведение по отношению к тебе ни о чём не говорит? Он ради тебя рисковал жизнью…

– Он поступил бы точно так же, окажись на моём месте любая другая девушка, – перебила её Нина, – и это правильно.

– Ты всё ещё его любишь, – теперь Кэндис наконец-то решилась озвучить свои мысли, больше не видя смысла в том, чтобы молчать об очевидном.

– Наверное, – рассеянно пробормотала Николина. – И я ненавижу в себе это. Ненавижу, что не могу отпустить прошлое, сделать шаг навстречу новой жизни… И новой любви. Я не могу отпустить его, Кэндис, понимаешь? – с дрожью в голове сказала она и взглянула на подругу. Глаза болгарки были полны боли и отчаяния. – Ей-богу, я уже готова позвонить Дереку и сказать: «Слушай, помнишь, ты тут мне летом в любви признавался, давай попробуем начать встречаться?», – Нина с горечью усмехнулась. – Для того, чтобы забыть наконец обо всём том, что было между мной и Йеном и о том, как всё это закончилось. Я так хочу заставить себя влюбиться… Но не могу. Знаешь, наверное, было бы лучше, чтобы мы с ним конфликтовали, как это было в сентябре. Тогда он действительно раздражал меня, и я практически ничего не чувствовала. А сейчас, когда мы так близки на работе… Это больно.

Нина закончила говорить и с грустью вздохнула, вновь опустив глаза и облокотившись руками на колени. Кэндис положило руку на плечо лучшей подруги.

– Не надо заставлять себя полюбить кого-то, это не выход, – сказала девушка. – Это, наверное, прозвучит банально, но время лечит, Нинс. Я знаю это. В конце концов, настанет тот момент, когда ты сможешь смотреть на Йена и улыбаться, даже осознавая, что вам уже не по пути.

– Если бы ты знала, как я жду этого момента, – с грустью проговорила Добрев. – Знаешь, иногда так хочется подойти к нему, поговорить о чём-то, как раньше… Но ему это вроде как и не нужно.

– Да откуда ты можешь знать, что у него в голове? – воскликнула Кэндис. – По каждому его действию видно, что он начал отпускать эту ситуацию.

– Если так, то я буду счастлива, – сказала Нина. – Ему было тяжелее, чем мне, я знаю это…

– Как бы там ни было, всё произошедшее уже в прошлом, – сказала Аккола. – Время идёт быстро. Вы и сами можете не замечать, как оно отдаляет вас от всех воспоминаний, притупляет эмоции, помогает забыть и преодолеть эти барьеры, которые вы сами друг перед другом выстроили.

Нина хотела было что-то ответить подруге, но в этот момент в гримёрную постучались.

– Входите, открыто, – отозвалась болгарка, и в дверном проёме появился Пол.

– Привет, девчата, – с улыбкой поздоровался он, войдя в комнату и обняв сначала Нину, а затем Кэндис. – Нина, ты чего такая грустная? Выше нос! Вы же едете получать награду!

– Тебе показалось, Пол, – ответила Нина и улыбнулась, чтобы убедить друга в том, что всё в порядке. – Почему ты так уверен, что мы победим?

– Потому что химия Делены непобедима, – хохотнул Уэсли. – Нет, серьёзно, кому там ещё брать эту награду?

– Лично мне нравятся ещё Капитан Крюк и Эмма, – сказала Нина. – Колин и Джен действительно потрясающи, так что я буду только рада, если награду возьмут они – это будет заслуженно.

– Делена. Я сказал, Делена. И точка. – фыркнул Пол, скрестив руки на груди.

– Ладно, ладно, пусть будет по-твоему, – рассмеялась Добрев.

– Кстати, я по поводу чего заходил-то… – пробормотал Василевски, потирая лоб. – Перерыв кончается, вас попросила позвать Кэролайн. Надо отснять ещё несколько сцен, и всё – мы свободны, как птицы в поднебесье.

– Передай Кэролайн, что мы уже идём, – отозвалась Кэндис.

Уэсли кивнул и вышел за дверь.

– Спасибо тебе, Кэндис, – сказала Нина. – Я поговорила с тобой, и мне действительно стало как-то легче. Спасибо, что выслушиваешь моё нытьё.

– Прекрати, это не нытьё, – с возмущением перебила её подруга. – В таких ситуациях всегда лучше выговариваться кому-то, иначе так и в депрессию недолго уйти.

Нина кивнула и улыбнулась.

– Ну, а теперь пошли работать, – предложила Кэндис, и девушки вышли из гримёрной.

Вечером следующего дня Сомерхолдер и Добрев вылетели в Лос-Анджелес, чтобы уже через несколько часов после приезда посетить любимое многими американцами и не только мероприятие под названием People’s Choice Awards. Организаторы, распределявшие места в зале между знаменитостями, которые были приглашены на церемонию и официально подтвердили своё участие в ней, выделили для Йена и Нины места практически рядом друг с другом – они должны были сидеть на расстоянии двух мест друг от друга. Такое расстояние между ними было оставлено с той целью, чтобы эти места могли занять люди, которые могли сопровождать актёров. Нина и Йен не договаривались друг с другом, но решили, что звать на премию с собой никого не станут. Правда, на протяжении какого-то времени Йен хотел предложить Никки составить ему компанию, однако от этой идеи впоследствии очень быстро отказался, не желая вызывать ревность со стороны Пола Макдональда. К тому же, он думал, что это будет не слишком-то красиво по отношению к Нине. Так что смело можно сказать, что этот вечер Нина и Йен разделяли только друг с другом.

На следующий день после РСА у Нины был день рождения, маленький юбилей – девушке исполнялось 25 лет. Болгарка настолько увлеклась работой, что о предстоящем празднике даже не думала, планируя лишь собрать всех друзей в ресторане по возвращении из Лос-Анджелеса. Но вот её близкая подруга Джулианна Хаф и Йен о её дне рождения не забыли. За неделю до церемонии вручения премии Джулианна позвонила Сомерхолдеру и напрямую спросила, как он собирается поздравить Нину. Такой вопрос, к удивлению девушки, бывшего жениха подруги врасплох вовсе не застал: он сказал, что хочет как-то скрасить этот день для Нины, ведь она проведёт его вдали не только от семьи, но и от друзей, но честно признался, что пока не знает, как это сделать. Вот тут-то Хаф и Сомерхолдер и сошлись в желании устроить для девушки маленький праздник, а потому великолепно сработались, обсуждая детали на расстоянии нескольких тысяч километров друг от друга. Джулианна, как и Йен, прилетела в Лос-Анджелес, так как была приглашена на РСА. Вместе с Йеном, прибывшим в город на несколько часов раньше болгарки, они забронировали несколько номеров в отеле, чтобы переночевать, а затем отправились в одну из лучших кондитерских Лос-Анджелеса, чтобы заказать праздничный именной торт. Подругу Нины расстраивало лишь одно: она отлично готовила и поэтому хотела испечь праздничный торт для болгарки самостоятельно, а заодно и привлечь к его приготовлению Сомерхолдера – так, по её мнению, получилось бы искреннее и милее, однако Йен и Джулианна попросту не смогли найти в Лос-Анджелесе свободные апартаменты с кухней на пару часов. Впрочем, расстраивались друзья болгарки недолго: им ещё предстояло выбрать подарки, и этот процесс для них обоих был настолько сложным, что о самостоятельном приготовлении торта они в скором времени забыли.

8 января, 20:00. К зданию Microsoft Theater в Лос-Анджелесе начали подъезжать дорогие иномарки с самыми разными пассажирами – это были и актёры, и музыканты, и телеведущие. На церемонию вручения премии РСА Йен и Нина приехали по отдельности, чем снова взбудоражили волну разговоров о своём расставании в кулуарах. Оба, впрочем, были в прекрасном расположении духа, искренне улыбались и охотно давали интервью репортёрам на красной дорожке. Но оба они находились в ожидании лишь одного: встречи друг с другом. Нине хотелось поскорее увидеть хоть кого-нибудь близкого на этой церемонии, на которой она впервые чувствовала себя немного растерянной, хоть и умело это скрывала. Кандидатура Джозефа Моргана, также посетившего премию, на эту «роль» не подходила: с Ниной они никогда близко не общались, а потому обменялись лишь дружелюбными приветствиями и коротким разговором о премии. Джулианны в округе вообще видно не было: впоследствии она написала Нине смс о том, что немного задержится. Йен растерян не был, но раз за разом ловил себя на мысли, что ему хочется поговорить с Ниной о какой-нибудь ерунде, спросить, как долетела, отпустить пару шуток насчёт награды и Делены. Рядом друг с другом им было по-прежнему комфортно.

Когда Нина прошла в зал, неподалёку от её места уже расположился Сомерхолдер. Увидев болгарку, он встал со своего места и, как только она подошла к нему, неожиданно даже для неё самой, обнял её.

– Привет, – с улыбкой проговорил он. – Ты сегодня обворожительна.

– Давно не виделись, – хихикнула в ответ Нина. – Спасибо за комплимент, – в этот момент девушке показалось, что её щёки начинают гореть. – Ты тоже выглядишь великолепно. Кстати, готов получить премию, как «Самый горячий красавчик»?

– Я на неё номинирован? – искренне удивился Йен, чем снова вызвал на лице у болгарки улыбку. – Ну, в таком случае, видимо, не готов, – хохотнул он. – Честно, я последний раз список номинантов видел где-то месяц назад… Ну как видел – просмотрел глазами, увидел Делену, на этом моё ознакомление с этой бумагой и закончилось. Но… Я помню, что ты тоже номинирована как «Любимая драматическая актриса», – с этими словами Сомерхолдер прищурил глаза и поднял вверх указательный палец правой руки.

– Абсолютно верно, – ответила Нина. – Значит, ты немного лукавил, когда говорил, что практически не помнишь список номинантов.

– Правда, себя в этих списках я всегда игнорирую, – рассмеялся брюнет. – Знаешь, для меня дороже командные награды – «Любимый каст», «Лучшая экранная химия», «Любимый броманс«… Ощущать себя частью команды – это здорово.

– Узнаю скромнягу Смолдера, – улыбнулась Нина.

– Прости за нескромный вопрос, тебя сегодня кто-то сопровождает? – вдруг спросил Йен.

– Я сегодня одинокий волк, – рассмеялась болгарка. – А тебя?

– Тоже, как видишь, нет, – отозвался Йен. – Как ты смотришь на то, чтобы сесть поближе друг к другу? А то репортёры быстро состряпают статейку о том, как Добрев и Сомерхолдер, придя на РСА, даже сидеть вместе не могут, обдумывая план о том, как придушить друг друга за кулисами, – брюнет снова громко рассмеялся, заставив захохотать и Нину.

– Я только за, – ответила болгарка.

Зал постепенно наполнялся людьми, номинанты и другие приглашённые гости рассаживались по своим местам. Всё это время Нина и Йен не прекращали разговаривать друг с другом, обсуждая буквально всё на свете, включая даже рассказы о том, как прошёл полёт.

Церемония награждения, как и подобает развлекательному шоу, шла в расслабленном режиме, ведущие на отлично справлялись со своей задачей – зал то и дело взрывался хохотом от их фраз. На сцене одни победители сменяли других, выступали различные музыканты – в общем, не скучал никто. По мере приближения к объявлению победителей в номинациях по телевидению, Нина чувствовала, как внутри у неё всё сжимается. Ей хотелось бы, чтобы в номинации «Лучшая экранная химия» победила Делена, но вместе с этим ей было страшно выходить на сцену и говорить уже давно заученные, но всё ещё отзывавшиеся болью в сердце слова. Вот уже объявили победителей в номинации «Лучший броманс», «Любимый ТВ-сериал», «Любимая комедийная актриса». Забрать награду в номинации «Лучший актёр фантастического шоу» успел и Йен. Через несколько минут ведущие объявили о том, что следующими будут награждены актёры, получившие статуэтку за «Лучшую экранную химию». У Нины задрожали руки, но отнюдь не от её волнительных мыслей о том, победят они с Йеном или нет.

– Лучшая экранная химия… Йен Сомерхолдер и Нина Добрев!

В следующее же мгновение зал взорвался аплодисментами и возгласами преданных фанатов Елены и Деймона и актёров, исполнявших их роли. Йен встал со своего места и галантно подал руку Нине, чтобы помочь подняться на сцену.

«Спокойно», – твердила себе болгарка. – «Вдох-выдох. Раз. Два. Три.»

Нина сильно переживала и теперь уже не могла скрывать этого. Йен же держался более чем спокойно и уверенно. Именно поэтому говорить первым начал он.

– Вау! – воскликнул Сомерхолдер. – Ты можешь себе представить, – обратился он к Нине, – что мы делаем это уже пять лет?

– Да, ты прав, – улыбнулась Нина. – Но знаешь, в чём ещё заключается безумие? В том, что в начале шоу Елена ненавидела Деймона.

– Ты закрутила роман с моим братом, – сморщился Йен.

– А ты убил моего! – воскликнула Добрев.

– Но в конце концов она полюбила меня, – продолжил Йен, кивнув головой в сторону девушки.

Нина почувствовала, как сердце начинает биться сильнее.

– И мы стали встречаться в сериале, – быстро проговорила свою реплику она.

– А затем мы стали встречаться и в реальной жизни.

– А потом мы расстались в реальной жизни, – протараторила Нина.

«Вот и всё. Сейчас всё закончится», – думала она, пытаясь отдышаться.

– Но наши герои до сих пор вместе, – сказал Сомерхолдер.

– И так здорово, что нет никакой неловкости, – пробормотала Нина.

Как и было задумано, в этот момент Йен отвернулся от болгарки и посмотрел куда-то вдаль, положив руки в карманы и откашлявшись. Нина поджала губы и обвела взглядом зал. Зал сразу оживился, и отовсюду послышались возгласы разочарования.

– Что ж, хорошо, что между нами до сих пор есть химия! – именно такой была последняя фраза прописанной заранее сценки.

Нина улыбнулась, и в этот момент произошло то, чего она ожидала меньше всего: Йен резким движением притянул её к себе и так сильно поцеловал в щёку, что характерный «чмокающий» звук поцелуя услышал весь зал, так как прямо перед Йеном и Ниной стоял микрофон. Добрев даже не успела как-то отреагировать на это, а просто продолжила улыбаться.

– Спасибо, ребята! – сказал Йен, наклонившись к микрофону. – Большое спасибо!

Зачем он поцеловал Нину, Йен не знал и сам. В жизни бывают моменты, когда человек вообще не может контролировать свои эмоции и поступки. Вероятно, этот случай на РСА был одним из таких. Сомерхолдер даже не мог понять, дружеский ли это поцелуй или нечто большее. Просто ему вдруг захотелось это сделать. И он сделал, не привыкнув скрывать свои эмоции от окружающих. Завершило речь Нины и Йена дружеское, непринуждённое и очень искреннее «дай пять».

– Отлично сработались, мисс Добрев, – улыбнулся Йен, когда, уже после окончания церемонии вручения премии, они вместе с другими номинантами и победителями оказались за кулисами.

– Я ждала момента, когда смогу вздохнуть спокойно, – счастливо призналась Нина. – Йен, ты такой молодец. Жаль, что звание «Горячего красавчика» ты так и не получил…

– Ерунда это, – отмахнулся Йен. – Я пришёл сюда не за этим. Награды не всегда распределяются справедливо – ты, например, не получила награду как «Лучшая драматическая актриса».

Йен не успел договорить, так как сзади к ребятам подошла Джулианна.

– Джулс! – завизжала Нина, увидев её и бросилась в объятия подруге.

– Привет-привет, Нинс, – улыбнулась девушка. – И тебе привет, Йен, – сказала она, обняв Сомерхолдера. – Поздравляю вас, ребята, вы проделали огромную работу.

– Мы слышим эту фразу уже раз четвёртый, но спасибо, – хохотнул брюнет.

– Джулс, почему ты опоздала? – спросила Добрев. – Что за неотложные дела у тебя появились? Я тебя искала в зале минут сорок!

– Потом объясню, – ответила блондинка. – Если честно, мне уже сейчас нужно будет уехать.

– Ну ты даёшь, – пробормотала болгарка. – Я тебя три месяца не видела, а ты уже уезжаешь? У меня рейс завтра утром, мы больше не увидимся! – кажется, девушка была не на шутку возмущена, но Джулианна поспешила успокоить подругу.

– Еще увидимся, не переживай, – загадочно сказала она. – Мы с тобой остановились в одном отеле.

– Ловлю тебя на слове! – воскликнула болгарка.

Джулианна поспешно распрощалась с друзьями, показав Йену, перед тем, как уехать, знак, указывавший на то, что он должен проверить мобильник. Сомерхолдер, пока Нина общалась с другими актёрами и музыкантами, проверил входящие смс на телефоне. Одна из них действительно была от Джулианны и имела следующее содержание: «Привези Нину в отель ровно в 12:00, торт тоже будет к тому времени.» Йен просьбу подруги принял к сведению и был точен как часы: к полуночи они с Ниной уже были в отеле.

– И как мы раньше не пересеклись, если остановились в одной гостинице? – удивлялась Нина, пока они с Йеном поднимались по лестнице на пятый этаж, где и находился номер болгарки.

– Мы же прилетели с разницей в несколько часов, – ответил Йен. – Вероятно, когда ты только прилетела, я уже наводил красоту и пытался завязать галстук, – хохотнул он.

– Ты на каком этаже живёшь? – поинтересовалась болгарка.

– Сейчас это не так важно, – ответил Сомерхолдер, что стало для Добрев полной неожиданностью. Она насторожилась. – Пойдём со мной, у меня для тебя кое-что есть, – улыбнулся он.

– Сомерхолдер, ты меня пугаешь, – сказала Нина, но всё-таки пошла вслед за ним.

Йен незаметно проверил время на своём мобильнике: 23:59. Буквально через полминуты Нина и Йен подошли к заветному 437 номеру, в котором остановилась болгарка.

– Открывай, – усмехнулся Йен.

Нина настороженно покосилась на брюнета.

– Да не бойся, маньяков там точно нет, – улыбнулся он.

Добрев вставила в специальный проём карточку и открыла дверь. В это же мгновение она увидела, что весь номер был украшен воздушными шарами и конфетти.

– С ДНЁМ РОЖ-ДЕ-НИ-Я! – услышала болгарка знакомый голос, который, конечно же, принадлежал Джулианне. Из глубины комнаты подруга Нины вышла с тортом, на котором цветными буквами было написано: «С днём рождения, Нина Добрев!»

– Будь счастлива, именинница, – шепнул ей на ухо Йен, отчего Нина в ту же секунду почувствовала, как по её телу пробежали мурашки.

– Боже мой, ребят… – пролепетала она. – Вы волшебные!

– Я успел! – с облегчением проговорил Йен, взглянув на часы, показывавшие ровно 12.

– Молодец-молодец, – рассмеялась Джулианна. – А теперь дай мне пройти к имениннице, отдать ей торт и крепко её обнять.

Всё задуманное Джулианна исполнила.

– Конспираторы, – улыбнулась Нина.

– Мы не могли проигнорировать этот праздник, – сказал Йен, обнимая болгарку за плечи. – Не каждый же день тебе исполняется двадцать пять. – Не знаю, находимся ли мы на верхних позициях в своём списке тех, с кем ты хотела бы провести этот день, но мы клятвенно обещаем сделать его ярким и весёлым. Правда, Джулс?

– Так точно! – отчеканила блондинка и отдала честь, как американские солдаты.

– Вы в этом списке самые первые, – улыбнулась Нина. – И ещё Кэндис.

– Кстати, о Кэндис, – сказал Йен, доставая из кармана мобильный телефон. – Тут тебе кое-кто хотел сказать пару слов…