Текст книги "Война (СИ)"

Автор книги: Яна Ильинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 44 страниц)

– Скажи, вот вы, поэты, как вы пишите стихи?

Латин распахнул глаза.

– Если в тебя ударило каменное ядро, оно было слишком маленьким, я даже и не заметил.

– Я серьезно.

– Иллар, я не могу тебе дать рецепт. Это не пирог, не соус. Это состояние души.

– Но одинаковые события вы описываете совершенно разными словами?

– Ну так каждый человек разный. И каждый видит по-своему.

– Вот и я о том же. – Иллар указал на листки. – Они все из разных мест. А слова одинаковые, хотя их писали разные люди.

– Ну, Иллар. Это же военные донесения. Сюда нельзя вставить: «О, раннее утро, и мы выступаем. Пришли мы в Гелназ и вас там ожидаем»

– Да, но вот посмотри: от Хайдира третье, четвертое, седьмое и девятое абсолютно похожи. Только другие цифры, названия. «Пополнение 50 человек. Из Дорна. Отбит 1 обоз. Убито 40 противников. Потери 30 человек»

– Ну да, – пробормотал Латин, – и почерк у этих донесений один, а у остальных другой.

– Разный? Как там можно разглядеть-то?

– Да по петелькам в букве, по цифре. Приглянись.

Иллар разложил перед собой донесения от Учайка и Арона. Они также были сухими и короткими: «Направлены отряды в Сегот. Бой у Иртила. Погибло 300 воинов. Через пять дней прибудет пополнение». От Арона чуть ли не дословно, только он не воюет с Сеготом. Пять дней, десять дней, все они давно прошли. Одно и тоже. Но должны же союзные королевства согласовать свои действия, между собой, с Хайдиром.

Латин быстро отобрал из них несколько. На этот раз одинаковыми оказались почти все последние от Учайка. И все – от Арона.

– Тот же почерк, – показал он, – что и от Хайдира.

Иллар откинулся на спинку кресла.

– Все послания, что мы получали – все подделки.

– Ну, не все, но, в общем-то, ты прав.

– Проклятье. Зови Фаркуса, пойдем на голубятню.

Новую голубятню построили на месте сожжённой, чтобы голуби могли прилетать на знакомое место. Вход был поднят над каменным полом башни, деревянная лестница вела к двери, со всех сторон домика были узкие, забранные решетками окошка. Раздавалось курлыканье множества голубей. На верхнем этаже башни, и на площадке дежурила стража.

– Блент там? – спросил Фаркус стражников.

Те кивнули. Фаркус поднялся по лестнице, Иллар и Латин за ним. Открыв дверь, они вошли в полутемную обширную комнату. Вокруг были насесты, столы, гнездовья. И везде голуби. К ним повернулся мужчина, обезображенный ожогом, настороженно вглядываясь в посетителей.

– Приветствую, Блент. – сказал Фаркус.

– И вам хорошего утра, – ответил им хриплым голосом Блент, тщетно всматриваясь в гостей. – Что привело вас ко мне. Кто вы?

– Нам хотелось бы задать вам несколько вопросов, – выступил вперед Иллар.

Но мужчина, видимо, так и не признал в полутьме ни Фаркуса, ни Иллара. Он подошел к столу и взял свечу. «Вообще-то опасно тут сидеть со свечой-то», – только успел подумать Иллар, оглядывая сухие доски, сено на полу и пух в воздухе. И тут же в углу вспыхнул огонь, порывом сквозняка устремившегося на них.

– Наружу, – крикнул Фаркус, увлекая обоих юношей за дверь.

Они кубарем скатились по лестнице, подбежали к люку, но оглянувшись, не смогли отвести глаз, в ужасе наблюдая за столбом огня. Голубятню делали специально из сухих досок, чтобы птицы не боялись возвращаться в дом, пропахший свежеструганным деревом. И вот теперь сухие доски вспыхнули в одно мгновение. Оконца, выпускающие птиц, были открыты, но они были забраны решетками. И сейчас сквозняк усиливал огонь. Дверь была открыта, но оттуда смогли вылететь лишь несколько птиц.

Стражники подхватили хромавшего Фаркуса, Латин помог оглушенному Иллару, и они ввалились в люк башни, убегая от рухнувшего домика голубей, не видя как сначала из открытой двери вывалилось горящее тело, а потом на него рухнула голубятня.

– Проклятье! Проклятье! Проклятье! – ругался Фаркус, держась за пострадавшую ногу, но его ругательства относились явно не к ноге.

– Стало быть, это и был тот самый четвертый. И, значит, отец всё же жив, – сказал задумчиво Иллар, сидя на полу верхнего этажа башни.

– Огонь и ветер бурей рвутся, но белых птиц не дозовутся… – шептал потрясенный Латин.

– Ты что-нибудь заметил? – спросил Иллар Фаркуса.

– Заметил, – буркнул он. – У него там целый бочонок смолы или масла был. Не знаю что, но занялось знатно, моментально. Он как понял всё, так сразу и кинул туда свечу.

– И сам сгорел…

– Хотел людей ты предавать, умей себя и убивать…

– Латин… – простонал Иллар.

– А? – очнулся Латин.

Он встал и нетвердой походкой, с распахнутыми глазами, направился к лестнице.

– Я, пожалуй, пойду…

Фаркус кивнул стражнику.

– Проводи нашего поэта.

Фаркус серьезно повредил ногу, и пока они дождались лекаря, который вправил вывих, наложил охлаждающую мазь и повязку, Кандир уже был в курсе произошедшего. Он дожидался их в зале Совета. Первым делом он выговорил пожилому капитану:

– Как у тебя хватило ума потащить милорда к подозреваемому в предательстве.

– Ну, вообще-то это я его туда потащил, – вяло ответил за Фаркуса Иллар.

– Фаркус не собачонка, чтобы его тащить.

– А я, значит, эта самая, собачка…

Фаркус коротко хохотнул:

– Командующий, я виноват. Но я даже помыслить не мог. Блент, насколько я его помню, всегда следил за голубями. Он просто не мог оказаться предателем, тем, четвертым. Вы не представляете, как он убивался после первого пожара. Мы просто шли к нему, чтобы уточнить, кому и когда он вручал послания.

– Вот и уточнили…

– У него есть семья? Может, как с Каретом, заставили?

– Мы сейчас проверяем.

– Он после первого пожара обгорел сильно, лицо теперь в шрамах – немного подумав, произнес Фаркус.

– Думаешь, теперь это не Блент?

– Да кто его знает! Я бы тоже после такого ранения не всех узнавал. Тогда я не придал этому значения.

Они помолчали. Кандир нарушил молчание первым:

– Какие из донесений можно считать подделкой?

– Да все, – махнул рукой Иллар, – по крайней мере, от Учайка и Арона. От Хайдира – половину.

– Значит, Хайдир все же собрал войска.

– Более-менее.

Днем следующего дня Кандир сообщил Иллару о небольшом оживлении в стане врага. Оставив на этот раз Фаркуса долечивать ногу, Иллар с Кандиром вновь, в который раз объехали город. Покушений уже, наверное, можно было не опасаться, но они не рисковали, Иллар по-прежнему был в кольчуге, шлеме, простом солдатском плаще. Но все солдаты давно уже узнавали его в лицо, и Латин удрученно махал рукой. Какое там не выделяться, если то место, где находится Иллар, было ознаменовано приветственным оживлением.

К вечеру стало ясно, что войска и в самом деле перестраиваются.

– Вот оно! – с облегчением вздохнул Иллар.

Кандир кивнул головой.

А к Иллару подбежал посыльный мальчишка.

– Милорд, во дворец, срочно!

Сердце бухнуло несколько раз.

– Что с королем?

Мальчишка удивленно посмотрел на него.

– Король Корн и послал.

– Что там случилось? – спрашивал Иллар уже на ходу, перехватывая поводья у солдата, который следовал на его лошади вдоль крепостных стен, когда сам Иллар шел по крепостной стене.

Он подсадил мальчишку позади себя на круп лошади. Алехн и Дамин привычно заняли места спереди и сзади. Кандир пристроился рядом.

– Там какой-то человек. Грязный весь и не дышит почти совсем.

На мосте по пути во дворец, их уже ждал Фаркус.

– Это Тарлин, – сказал он торопливо въезжающему в замок Иллару.

– Где?

– В тронном зале. Королева с ним. Он ранен.

Они вбежали в зал, перед ними расступились. Над высокой кушеткой склонилась королева. Она что-то тихонько шептала, ее руки быстро мелькали, а стоящие рядом женщины обтирали влажной тряпкой тело Тарлина. Иллар, перегнувшись через плечо королевы в ужасе замер. На голове Тарлина была содрана кожа, руки в ранах, на ноге огромный уродливый разрез.

– Утром… на все направления… брат… отец там…

– Он это повторяет, как только появился.

– Развилка, влево… третий поворот… вправо…. второй… вправо… потом сразу… левый…. вверх… пять ступенек… камень… вверх…

– Он шел по потайному ходу, – рядом раздался далеко не спокойный голос Корна. – Появился вот в таком виде прямо здесь. Судя по ранам, там был обвал. Наши люди уже там, проверяют. Может, кто еще остался. Мы с Фаркусом пойдем, проверим.

– Вы не можете…

– Занимайся, Иллар, завтрашним наступлением. Он принес весть для тебя.

Королева, ничего не видя и не слыша, по-прежнему что-то успокаивающе говорила внуку, но руки её занимались ранами уверенно и четко.

Бред Тарлина продолжался. Вернее, не бред. Это было задание, которое он выполнял, и он должен был довести его до конца. Внезапно он открыл глаза, глаза его остановились на Илларе, и он произнес:

– Завтра утром, брат, наступление. Отец ждет, – произнес он четко.

После чего расслабился и потерял сознание.

– Твой отец или мой? – но ответа на этот вопрос Иллар уже не получил.

Он повернулся к Кандиру.

– Готовим выступление, командующий.

Призвав всех командиров, объявив готовность к наступлению, они планомерно намечали действия каждого отряда. Во время совещания пришел посыльный от королевы. С Тарлином все в порядке. Потом пришли усталые и вымазанные в грязи Корн и Фаркус.

– Обвал. Как мы и думали, – сказал Корн, устало опускаясь в кресло. – Где-то под стеной. Видимо, потолок обвалился во время обстрела.

– При том именно в тот момент, когда там проходил Тарлин. – добавил Фаркус, – иначе он не смог бы перейти его. И теперь понятны его раны, он выбирался из-под завала.

– Задел какой-нибудь камень или подпорку? – предположил Иллар.

– Мы не знаем. Как не знаем, шел он один или их было несколько. Мы оставили там каменщиков, они расчищают завал.

– Я правильно понял, это тот ход, который выходит на берег реки?

– Да. И ты прав, Иллар, его знал только твой отец. И только он мог послать Тарлина.

– Или рассказал ему раньше.

– Что ж, всё может быть.

Чуть позже в зал Совета пришла Тайлис. На этот раз без сопровождения Карташа.

На удивленный взгляд Кандира она не обратила внимания, подойдя сразу к Иллару.

– Мы выступаем завтра с вами.

– А ты? Ты выступишь под своим флагом? – встал ей навстречу Иллар.

– Да.

– Господа, – Иллар, взяв девушку за руку, развернул ее к Кандиру и остальным собравшимся командирам. – Представляю вам Её Величество, королеву Кордии – Тайлис.

Собравшиеся мужчины склонились в глубоком поклоне. Латин удивленно вскинул брови. Он явно узнал девушку, с которой танцевал Иллар.

Совещание продолжилось дальше. С учетом того, что Тайлис безапелляционно заявила, что она и её стрелки пойдут туда, где будет Курхот.

– Я прошу обеспечить поддержку моих людей, мы намерены убить Курхота. Чего бы нам этого не стоило. И вы не можете отрицать, что мои люди – лучшие стрелки.

– Согласен, ваше величество, – кивнул Кандир, – предположительно это будет на западе. Но если это окажется не так, наши разведчики предупредят вас.

До рассвета оставалось совсем немного, когда мужчины разошлись по своим войскам и отрядам.

Иллар и Тайлис остались одни.

– Ты не должна сама стремиться убить Курхота, твое дело – вести своих людей.

– А ты? Ты будешь смотреть издалека?

– Нет.

– Вот и я иду биться за свое королевство. И никто не остановит меня.

– Твои люди?

– Готовы.

– А ты?

– Я не засну.

– Я тоже.

Иллар протянул руку, девушка вложила в его руку – свою.

На всем пути до комнаты Иллара они никого не встретили. Хотя Иллар не сомневался, телохранительницы Тайлис незримо сопровождают их, как, возможно и вездесущий Латин.

Иллар закрыл за собой дверь в свою комнату и повернулся к девушке. Она смотрела на него серьезно и спокойно. Иллар положил ей руки на плечи и заглянул в лицо:

– Возможно, это последняя ночь для нас обоих.

Она кивнула:

– Я думаю также.

Иллар провел рукой по её шее, потом по спине. Девушка потянулась к нему, он нежно поцеловал её. Не прерывая поцелуя, распустил её волосы, снял свою и её куртки. Им пришлось прерваться, чтобы скинуть сапоги и кольчугу. И опять поцелуй, уже не нежный, страстный. Не отрывая губ, Иллар подхватил её на руки и перенес на кровать.

До рассвета оставалось мало времени. Но им хватило.

Глава 30
 Решающая битва

Фаркус привычно занял свое место справа от Иллара, напряженный Латин слева.

Тайлис окружали телохранительницы, одна из них держала в руках королевский штандарт Кордии.

Они стояли на западном направлении. Сначала тяжеловооруженные всадники. Они обеспечат прорыв туда, где, по их сведениям, скопилось основное ядро армии Курхота. За ними – пехотинцы. Стрелки, копейщики, мечники. После чего легкая кавалерия. В их задачу будет входить уничтожение разрозненного предыдущей конницей и пехотинцами строя врагов. Дальше им предстояло действовать по своему усмотрению. Осажденные по-прежнему не видели, где их союзники. Если уж согласовать выступление не получалось, каждому командиру как конного отряда, так и отряда пехотинцев придется принимать решения самостоятельно. Выполнять главную задачу – окружить, сжать врага с двух сторон. Стрелкам рассредоточиться и обеспечить охрану флангов, отстреливая возможное окружение и охранную цепь крепостных стен. Впрочем, с рассветом они заметили, что Курхотом снято окружение с города. Он тоже стягивал все силы в один единый кулак.

Много всадников Кандир дать на западное направление не мог. У них была большая проблема с восточным направлением. Слова Тарлина недвусмысленно говорили, что подошедшая помощь ждет выступления на все направления. Но восточные ворота были покорежены, завалены. И выйти оттуда не представлялось возможным. Поэтому всадников перевели к южным воротам.

Основная часть тяжелой кавалерии должна напасть и, если надо, сдерживать врага, давая возможность легкой кавалерии прорваться к востоку, перейдя вброд мелкую Таиру. Всех воинов верховых отрядов, которые во время осады участвовали в вылазках, как самых опытных, всех Кандир отправлял на южные ворота.

Не из восточных ворот, так хоть от южных, но подмога к ожидаемым союзникам подойдет.

Дополнительно командирами башен отобраны и посланы на восток наиболее ловкие, опытные воины. Кандир планировал в том месте, где был завален ров, где находились остатки разрушенной осадной башни, по лестницам спустить остальных воинов. Когда конница с юга возьмет основной удар на себя, пехотинцы, при поддержке стрелков, начнут переходить стены.

На севере, где командовал Касмин, задача стояла такая же, как и на западе. Если бы не переправа через Лернису, то к восточным воротам часть войск можно было бы направить с северных ворот. На всякий случай Кандир обговорил с Касмином и эту возможность.

На остальных участках крепостных стен по-прежнему оставались раненные воины и мужчины столицы. Они должны были дать первый бой, если удар будет на их участки. Они же подожгут сигнальные костры, которые возвестят о внезапном штурме.

Командир западной части городских войск Юмаст скомандовал опустить ворота. И выступление началось.

Тяжелая конница, выйдя из города, помчалась в атаку.

Со стороны города Курхот явно не ожидал таких быстрых и слаженных действий. Но сориентировался на удивление быстро, отдав приказ перегруппироваться, образовав стену из щитов. Но внезапность не обеспечила стройность ряда, и всадники находили лазейки, бреши. Вслед им спешили пешие воины. Они врубались в уже разрозненные ряды противника. Копьями, дротиками они расстраивали ряды противника, а потом в ход шли мечи. За ними устремился небольшой отряд всадников.

Но отряд вышедших илонийцев ни в коей мере не мог сравниться с армией Курхота, хотя, судя по тому, что видели дозорные с северных башен, тут была только часть войск ситарцев. Озверевший от наглости осажденных, противник обратился против них.

Иллар со своим отрядом и маленькой армией Тайлис, вышедшие за войском из ворот города, пришпорили коней. И в это время с дозорной башни раздался пронзительный звук рожка, означающий, что помощь пришла. «Тогот» – доносились с башни приветственные крики солдат. Привстав на стременах, Иллар, вглядевшись вдаль, узнал флаги Тогота и личный штандарт наследника Куртиса. Союзник их не бросил. С противоположной стороны в ситарское войско врезались горцы Тогота. Курхот оказался в ловушке.

И тут Иллар увидел его. Король Ситара гневно кричал что-то, восседая на высоком мощном коне. Было странно, что он находился в гуще битвы. До этого он командовал всегда издалека. Скорее всего, неожиданное наступление с города спутало все его планы и построения. Что ж, Тарлин не зря рисковал жизнью. Противник знал, что у них нет связи с внешним миром, Иллар сам убедил их в этом, и поэтому не ожидал удара с двух сторон. Теперь враг поплатился за свою ошибку.

Тайлис тоже увидела Курхота. Пришпорив коня, она ринулась в гущу битвы. Ее телохранительницы, сам Иллар и его сопровождение следовали вокруг неё, не допуская к ней противника. Сочтя расстояние приемлемым, Тайлис остановилась. Перебиравший ногами конь был приучен к битве. Он не шарахался из стороны в сторону. Но и Тайлис привыкла стрелять на ходу. Она молча взвела арбалет и нажала на спуск. Арбалетный болт вошел Курхоту точно в грудь.

На этот раз на нем были доспехи. Но с такого расстояния стрела пробила их. Следом в тело вонзилось еще несколько болтов. Телохранительницы Тайлис были не менее искусны в стрельбе, чем их госпожа. Курхот упал.

Вопль ярости пронесся по рядам врага. Чей-то голос призвал, заглушая крики: «Отмщения!» И враг яростно бросился в бой. Та ситуация, когда армия противника, потеряв своего предводителя, теряла боевой дух, тут явно не прошла.

Ещё совсем недавно Иллар и его молодые товарищи совершенно не представляли себе, как биться верхом. Их мечи были слишком коротки, чтобы рубить им противника на земле.

Фаркус, зная это, заставил их заменить свои клинки на тяжелые, немного загнутые кавалерийские мечи. Устроенных небольших тренировок явно не хватало, чтобы стать опытными боевыми всадниками, но, по крайней мере, в сражении они не стали обузой.

Бой захватил их. Но помня наставления Фаркуса, они не бросались в атаку, не преследовали убегавшего врага, не было рубки, сечи, того, что они наблюдали, когда бились обученные опытные конные всадники. Иллар выступал символом боя, его люди его охраняли. Этого было достаточно. И все же они дрались. Уж помочь своим пешим воинам, снеся крупом лошади наседавшего, обрушить меч на замахнувшегося врага, они могли.

В битву Иллар не одел латы, ограничившись кольчугой, с которой, похоже, сжился. Латы были дополнительным препятствием его свободы движений и ловкости. Сверху накинул свой парадный плащ. Фаркус, бившийся рядом, бормотал проклятья. Плащ приманивал врагов, был мишенью. Но даже Фаркус понимал, что если не стяг, которого у Иллара и не было, то хотя бы плащ с королевскими знаками должен вселять в воинов радость и гордость, что наследник с ними.

Несколько раз они не без помощи пеших воинов отбивали направленный на Иллара удар ситарских конников. И снова бросались в бой.

Тайлис и её люди стреляли с арбалетов, а когда закончились стрелы, стройно и организованно отошли. Они выполнили свою задачу и с лихвой.

Ярости врага не хватило надолго. В окружении, разбитые, оставшиеся без своего короля, пираты дрогнули. Они еще сопротивлялись, но не так яростно. Голоса, требовавшие мести, звучали всё реже и глуше. Ситарцы уже оглядывались, куда бежать. Пока было куда бежать. Пока их теснили с двух сторон, охватывая полукругом, оставляя один путь бежать, и они побежали. На запад.

Войско Тогота внезапно остановилось. Юмаст, чуть помедлив, отдал такой же приказ. Не его кучке людей догонять противника. А без союзника это бессмысленно.

А объятое паникой поражения войско противника медленно, но начало останавливаться. Резкий, срывающийся голос властно отдавал приказы.

– Морские словечки, – сказал очутившийся рядом с Илларом Фаркус.

И тот понял, почему ничего не мог понять в речи отдававшего приказы человека. С одной стороны, часть слов казалась знакомой, лишь какое-то другое наречие, но многих слов он не понимал.

– Кто это? Что он делает?

– Юмаст послал гонца к Куртису, по-видимому, тот знает, в чем дело, сейчас выясним.

Пользуясь внезапной передышкой, воины Тогота стали выносить с поля боя раненных. Люди Юмаста занялось тем же.

Войско противника внимало приказам. Сначала слышались гневные выкрики, затем лишь ругательства и, наконец, войско прислушалось и замерло на месте. Организованно и сохраняя порядок. Войско Тогота по-прежнему оставалось на месте. А к ним, именно к ним, илонийцам, а не к Куртису, направился всадник. С зеленой ветвью в руках. Предстояли переговоры.

Всадник был чуть младше Иллара и казался бы совсем юным, если бы не его вид: перевязанная куском тряпки голова, одежда в крови и его глаза – холодные, жесткие и властные. Он обвел взглядом войско противника и безошибочно остановил свой взгляд на Илларе, несмотря на то, что Юмаст выехал вперед.

Иллар, тронув бока коня шпорами, медленно двинулся навстречу. Фаркус с Латином не отставали. К удивлению Иллара, в глазах незнакомца, когда он смотрел на Иллара, виднелось жадное любопытство, тут же сменившиеся гримасой боли.

– Мы прекращаем бой, – сообщил он Иллару, полностью игнорируя Юмаста.

– Сдаетесь? – сурово переспросил Юмаст.

– Нет, прекращаем и уходим, – повторил юноша.

– Кто вы такой?

Тот усмехнулся, глядя на Иллара.

– Лорд Иллар?

– Принц Иллар.

– Да ладно! – рассмеялся внезапно юноша. – Насколько я знаю ваш этикет, вы еще не доросли до «принца».

Он спешился, предлагая противникам сделать то же самое.

Иллар стиснул зубы. Странный юноша резал по больному. До последнего момента Иллар надеялся, что вот-вот соединится с приведшим войско отцом. Но среди войска Куртиса его стяга не было. Войско вообще, казалось, не имело предводителя. Они по-прежнему оставались на отдалении. Как будто и не помогли им разгромить Курхота.

– С кем я говорю? – сквозь зубы проговорил он, соскакивая с коня. К нему присоединился Юмаст.

– Меня называют Раднир. Капитан Раднир. Король Курхот – мой отец.

– Вы приняли на себя командование?

– Вроде как бы да.

– Вы сдаетесь?

– Я же сказал, что нет, и хотел бы обсудить с вами кое-что.

Подъехала Тайлис, спешилась, встала за Илларом. Раднир поклонился.

– Насколько я успел заметить, именно вы сделали меня сиротой?

Тайлис вопросительно взглянула на Иллара.

– Это сын Курхота, – сказал он.

– Я сделала бы это несколько раз, если бы это было возможно, – холодно ответила она.

– Примите моё восхищение вашей меткостью.

– Забери его себе обратно.

– О, так грубо! – Юноша явно веселился, забыв даже про боль. – А как насчет того, чтобы представиться, ваше величество?

– Вы мертвы, – Иллар наставил на него меч.

– О! А как же переговоры?

– Отбросьте ветвь и скрестим оружие.

– И не подумаю!

– Что вы хотите?

– Что? Поговорить, ну и тяну время, – юноша демонстративно оглянулся на застывшее войско Тогота.

Его собеседники проследили за его взглядом. К ним приближались два всадника. Вернее, одним из них была всадница. Знакомая всадница. Слишком знакомая. Сердце Иллара сжалось. В глазах потемнело, рука сжала эфес так, что пальцы побелели.

– Эй, парень, – от Раднира не ускользнуло это. – Полегче. А то испугаешь сестру.

Овета соскочила с лошади и кинулась в объятия Иллара. Иллар пошатнулся, судорожно прижав девушку к себе.

Вторым подъехавшим был тридцатилетний мужчина, наследник Учайка – Куртис. Но Иллар не видел его. Его мысли были заняты Оветой. А она, почувствовав что-то, отстранилась, внимательно посмотрела на брата и резко обернулась к Радниру:

– Что ты ему наговорил? Иллар, ты что, не узнаешь меня? Что тут произошло?

Наблюдавшая за ними Тайлис спокойно сказала:

– Может, вы расскажите, что тут происходит, пока ваш брат не сошёл с ума. Вы разве не заложница?

– О, Небеса! Разумеется, нет! Раднир, ты что, сказал, что я заложница? Я тебя убью, ты, невежественный дикарь.

– Я? – деланно удивился юноша, – лорд Иллар, я сказал хоть слово о заложниках?

Иллар снова притянул к себе сестру. Испытав такое облегчение, что хотелось кричать от радости. Он, наконец, увидел Куртиса.

– Ваше высочество!

– Лорд Иллар. – Куртис повернулся к Тайлис. – Ваше величество!

Тайлис кивнула головой. И они все обернулись к Иллару. Раднир насмешливо произнес:

– Не хочешь повторить приглашение на поединок? Когда ты сейчас размяк как тряпка, я повеселюсь.

– Не получится.

Иллар отстранил сестру и поднял меч. Раднир уже без усмешки глядел в его стальные глаза.

– Так, оставим это. Если ты так же хорош, как твой отец, я, пожалуй, перенесу поединок на пару годиков вперед. Мне ещё до вас расти и расти.

– Что это значит? Когда это ты дрался с моим отцом?

– Иллар, – Овета тормошила его. – Мы привели войско Тогота. А теперь Раднир уводит войско своего отца из Илонии. Раднир служит у папы, и папа отдал ему такой приказ.

– Я не служу твоему отцу, дочь принца, и не выполняю его приказы, – резко прервал её Раднир.

– Но ты сделал именно то, что хотел папа, – возразила Овета.

– Служил? Уводит? – Иллар не спускал глаз с Оветы. – Отец всё же… жив?!

– О, Небеса! Ну, конечно! Он же послал к тебе Тарлина. Ведь Тарлин дошел, – в словах Оветы промелькнул ужас, но тут же исчез, – ну дошел же, раз вы сделали всё, как надо. Мы победили, Иллар! Но почему Тарлин не сказал про папу? Как там бабушка, как дедушка?

Иллар пошатнулся. Он всех убедил, что отец жив, а, сам, оказывается, был не до конца уверен.

– Где он?

– Он с войском Вароссы на востоке. Тетя Талина со Стенком с севера с Хайдиром, а Стенли с юга. Тарлин дошел? Иллар, не молчи.

– Да, но он ранен, он не все сказал. А мама? – озвучил он последний мучавший его вопрос.

– Мама ждет нас в лагере.

– Они все живы!

– Ну, конечно же!

Иллар опять прижал к себе сестру.

– Мы слышали о тебе, Иллар. Мы спешили, как могли. Но мы собирали войско. Мы не могли прийти с пустыми руками, – говорила она ему.

Раднир со смешанным чувством смотрел на них. Тайлис наблюдала за ним.

– Мы не покончили еще с вами, сын Курхота. Для чего вы тут?

Юноша посмотрел на неё.

– Я сказал лорду Иллару. Я уведу своих людей. Мы вернемся на родину. Если вы пойдете со мной, я верну вам ваше королевство.

– Откуда вы меня знаете?

– У нас было ваше описание, ваше величество. Нам приказано было взять вас живой.

– И после этого вы хотите, чтобы я пошла с вами?

– Вы были нужны моему отцу. Я не знаю для чего. Может, сделать вас наложницей, или даже женой, и прогнать в будущем Сегот из Кордии, а может, отдать Сеготу и заменить фальшивую на настоящую. Или же он не нашел вашу сокровищницу. Отец не делился планами. Он приказывал. Мне вы не нужны. Теперь вам нужен я, чтобы вернуть королевство.

– Вы мне поможете? Но почему?

– Потому что я ухожу с материка домой. Мне надоели ваши горы и поля. Ваше золото. Мне нужен мой простор, мои острова и мое море, мой корабль, моя команда. Мне нужна дружба с Кордией, Арилазой, Илонией и помощь принца Интара. А по пути я немного исправлю то, что сделал отец.

– Ваше величество, – Овета присела в реверансе перед Тайлис, – вы можете верить ему. Мой отец будет тому порукой.

Иллар, опять схватив руку Оветы, будто боясь, что она исчезнет, повернулся к Радниру:

– Ты это хотел обговорить? – он, как и противник, перешел на простецкое «ты».

– Да. Мы отступаем и уходим. Навсегда. Но я хочу сохранить всех своих людей.

– И ты обо всем договорился с моим отцом?

– Нет, – весело сказал Раднир, – насчет твоей сестры у нас не получилось договориться.

Иллар напрягся.

Овета разозлилась.

– Иллар, Раднир пригласил меня в гости на свой корабль. Отец не соглашается. Только это.

– Откуда ты вообще взялся? Почему ты, сын Курхота, служишь моему отцу, и почему тебя в таком случае слушается его армия?

– Я не служу принцу Интару. Он отпустил меня, я вернулся к отцу. – Раднир тряхнул головой, явно прогоняя от себя какие-то мысли. – Я воевал рядом с отцом. И мы победили бы, если бы королева Тайлис не убила моего отца. Но удача отвернулись от нас, так случилось, что мы побеждены. И на этот случай у меня договоренность с принцем, что я сохраню своих людей. И я – капитан корабля. А это – моя команда. Просто сейчас корабль слишком большой и команда намного больше. Но меня знают и меня приняли. Без меня вам придется попотеть, чтобы победить, – в голосе юноши слышалась злость, глаза сверкали.

– Мы уже победили.

– Нет, я могу повернуть своих людей навстречу вам. За мной пойдут.

– Иллар, – жалобно сказала Овета, – он не враг нам, правда…

– Он только что сказал, что воевал против нас, – брат мельком взглянул на сестру и та поежилась от его холодного пронизывающего взгляда. – Ты уведешь своих людей, – не обращая больше внимания на девушку, продолжал Иллар. – А наемников? Ты принимаешь командование и над ними?

Раднир запнулся.

– Мне не нужны наемники. Они не мои люди.

– Значит, мне надо будет поделить твое войско, разделяя на одних и других. Одних просто так отпустить, а вторых пленить? Ты об этом договаривался с моим отцом? Я не верю тебе.

– Иллар, – теребила его за рукав испуганная Овета, никогда не видевшая Иллара таким суровым, непреклонным и даже злым.

– Подожди, Овета, я спросил у него.

– Нет, мы говорили только о моих людях, – процедил сквозь зубы Раднир.

– Ты просил его о своих людях?

– Я не просил принца Интара, – резко ответил Раднир, взгляд полыхал еле сдерживаемой яростью. – Это его план. Ему не нужны ни пленные, ни рабы. Я должен увести их обратно. В обмен на ваших людей, которых увезли на острова.

– Курхот привел сюда наемников. Это все – люди Курхота. Мы или продолжим битву и уничтожим их. Или ты уводишь всех, Раднир, сын Курхота. А до тех пор – они наши пленники и ты заставишь их сложить оружие.

– У меня есть третий вариант, Иллар, – вступила в разговор Тайлис. – Сын Курхота помогает мне вернуть Кордию. Он мне обязан, он уже пообещал это. Я принимаю его предложение. А наемников нанимаю я. С их помощью я освобожу свое королевство.

– А как быть с оплатой? – внезапно раздался спокойный голос Фаркуса. – Вы, ваше величество, не можете просто взять и забрать наемников. Прежде чем они поступят на службу к вам, они потребует плату с наследника Курхота. Если он заплатит, то ничего страшного. Но если нет, а я что-то не вижу телег с золотом, если они останутся на свободе, они пойдут искать себе оплату по Илонии. Что-то я не уверен, что принц Интар на такое рассчитывал. Не думаю я, что он рассчитывал и на то, что заплатит за Курхота.

– У нас была договоренность с принцем Интаром, – сверкнув глазами, запальчиво произнес Раднир.

– Я не оспариваю слова отца, – сказал Иллар. – Но сейчас люди Курхота – мои пленники. И ты, их предводитель, тоже. Ты спас от разгрома своих людей. Но я принимаю только сдачу. И вы, с наемниками или без них, несомненно, уйдете из Илонии. Но только за плату. За выкуп. За условия. А вот какие это будут условия, будет решать король и принц Интар.