Текст книги "Война (СИ)"

Автор книги: Яна Ильинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 44 страниц)

Гольвен совсем недавно вступил в наследственные права и был введен в Королевский Совет, проявив себя хорошим Правителем своих земель. Он представлял Восточное Владение, соседствующее с Торогией, и был заинтересован в возобновлении торговли. Так что рано или поздно, давление на Интара в этом вопросе все равно выросло бы в несколько раз. «Наверное, – подумал Иллар, – ни за какие ниточки, по сути, и не пришлось дергать. Так, на всякий случай, вдруг Гольвен сам не додумается»

Заседание продолжилось, обсуждались тонкости. Теперь, когда распределились ответственные, у членов Королевского Совета возникали определенные вопросы: в каком размере, какое Владение обязано выделить средства на тот или иной случай, что можно будет требовать с Цибаза. Кто имеет право выдавать расписки, и каковы будут предельные суммы, в какой форме отчеты о расписках. Где хранятся планы хранилищ. Кто будет иметь доступ. Какие должны приниматься меры для недовольных или не согласных. Система связи, периодичность созыва Совета.

Был поднят вопрос и об отряде контроля, который должен был возглавить Иллар. Никто не оспаривал решение Интара возложить эту функцию на сына, но вот правомочия и сфера действия интересовала всех. Сколько людей сопровождения будет у Иллара, будет ли это один отряд или несколько? Как будет осуществляться контроль – по плану или по вызову? Какие критерии проверки? Как он будет взаимодействовать с отрядами порядка? Вопросы сыпались как из ведра.

Собрав последние силы, Иллар решительно отмел их всех:

– Я буду действовать исключительно в рамках наследника королевского дома, а не командира какого-то там отряда. Первое время мне необходим будет опыт господина Бахтина. На местах, по факту претворения в жизнь наших планов, я буду поступать соответственно. И у меня будет королевский приказ с полными полномочиями.

Это был не тот ответ, на который рассчитывали члены Совета, но им пришлось удовольствоваться и этим. Иллар имел право так действовать и говорить.

Корн незамедлительно воспользовался наступившей паузой:

– Совет закончен! Следующий мы созовём через десять-двенадцать дней. К тому времени что-либо прояснится в Кордии и Арилазе, у лордов-Правителей появятся первые данные о готовности городов, а остальные доложат о своей работе.

Подождав, пока последний человек выйдет из зала, он обратился к внуку, без сил откинувшемуся на спинку кресла:

– Ты хорошо держался!

Иллар вымученно улыбнулся. Корн продолжил:

– Прости, что не помогал тебе. Решил, тебе так будет легче.

– Да, это действительно было легче. Теперь я понимаю, что вы имели в виду, говоря об отце за спиной у Хайдира.

Корн весело рассмеялся. Потом стал серьезным.

– Мама поправится, – сказал он.

– Конечно! – немного удивлённо произнес Иллар. – Она ведь только расстроена, не так ли?

– Да, не волнуйся. С ней бабушка, все обойдется. Я просто боялся, что это будет отвлекать тебя. Но ты отлично справился. Ты продумал состав своего отряда? Или об этом ещё рано говорить?

– Нет, не рано. Я беру с собой Латина.

Корн улыбнулся. Когда-то два паренька делили одну кровать на двоих, и младший из них искренне привязался к своему нелюдимому угрюмому товарищу. Именно к нему, а не к братьям шёл Иллар после сражения в Тарских горах. Именно Латин вытащил Иллара на тот знаменательный турнир. А с тех пор как выяснилось, кем на самом деле оказался мрачный Брайт, Латин сделался его неизменным спутником. Некоторое время он даже числился оруженосцем Иллара.

Сейчас они, хотя и жили практически в одном дворце, виделись не часто. У каждого были свои обязательства. Слишком насыщенной была жизнь Иллара рядом с отцом. Латин же получил офицерское звание, состоял в королевской гвардии, по-прежнему занимал первенство любимого певца в столице, будучи ещё и автором своих баллад. И, тем не менее, дружба продолжалась.

Иллар передал указ принца в дворцовую гвардию о переводе Латина под непосредственное командование его сына и тот не сомневался, что старый товарищ уже где-то рядом.

– Латина понятно, – качнул головой Корн. – Кого еще?

– Отец велел мне взять в свой отряд двоих из дворцового гарнизона – Фаркуса и Степаса. Они помогут набрать остальной отряд.

Корн согласно кивнул.

– Еще возьму у Ордата четырех пареньков.

Корн опять одобрительно наклонил голову. Пора Иллару обзаводиться своим молодым окружением. И где, как не в походе, набираться опыта молодым людям, пока еще не выходящих из фехтовального зала Ордата.

– И… – Иллар замялся. Но не от короля же скрываться, и он продолжил, – забрать из темницы Ногала.

– Вот как?! – Корн знал, кто этот человек, сразу уловив, чем он будет полезен. – Интересно! И не думаю, что это будет опасно для тебя… Хорошо. – Корн немного помолчал. – На тот случай, если мне не представится больше возможность сказать тебе это – удачи тебе!

– Вам тоже, – нахмурился Иллар, вспомнив, куда именно и на встречу с кем направляется Корн.

Корн кивнул и улыбнулся:

– Но я-то поеду в карете!

– Я бы тоже не отказался, – не удержался Иллар.

– Да, тебе пора отдохнуть. Ступай спать! – похлопал его по плечу Корн.

Иллар сник, взгляд потух. Возвращаться в пустой кабинет отца не хотелось. Когда он забегал к себе, его комната была такой же холодной. Никто не удосужился затопить там камин. К маме пойти нельзя, она больна. Но не оставаться же спать в зале Совета, пусть даже здесь тепло.

Он решительно встал и направился к двери за дедом. Может Витива и подсуетилась, приказав растопить камин и приготовить ему горячий ужин.

Первым делом, выйдя из зала, они увидели сладко посапывающего в кресле Латина. Корн усмехнулся:

– Забирай-ка его отсюда.

Но Латин и сам встрепенулся, потянулся и вскочил с кресла.

– Ваше величество, – поклонился он Корну.

Корн кивнул на Иллара:

– Тогда ты забирай этого молодого человека! Пока он не рухнул, где стоит.

Латин весело улыбнулся и хлопнул Иллар по плечу.

– Всего-то два дня перехода, да он просто притворяется.

Иллар смутился. Ему стало стыдно. Братья в еще более жестком темпе направляются к Кордии, а ведь потом им сразу в бой. А он размяк после каких-то двух дней верхом, пусть даже на обратном пути его и застал мелкий дождик. Зато до этого он полдня провел в удобной карете, а целую ночь проспал на нормальной кровати. Но, вспомнив про пустую и холодную комнату, передернул плечами.

– Может, пойдем к тебе? – неожиданно для себя спросил он.

Ту теплую комнату, в стене которой шел теплый воздух расположенного этажом ниже камина, и в которой сейчас жил Латин, раньше они делили на двоих. Когда Латин закончил обучение, комнату оставили за ним ради голоса поэта.

В своё время, приложив неимоверные усилия, заручившись поддержкой королевы, Талины и Лайны, Латин добился от Урхарда, дворцового Управляющего, чтобы эту комнату слегка расширили, сломав стену и объединив две комнаты в одну и теперь помещение стало просторней, в ней уже стояла нормальная мебель, стены украшали гобелены знаменитой илонийской вышивки, висели полки с книгами, свитками со стихами и, конечно, музыкальные инструменты, лиры, арфы, флейты. Латин умел и любил каждый из своих инструментов больше, чем меч. И именно бережное хранение и содержание его инструментов были тем решающим аргументом, которым он оперировал, чтобы получить поддержу женщин королевской семьи.

Комната имела уютный вид, хозяин славился гостеприимством и Иллар несколько раз становился участником устраиваемой в комнате пирушки. Присутствие сына принца частенько спасало молодых людей от разгневанного дворцового Распорядителя Манита, но Иллар предпочитал всё же одиночество, хотя ему и нравилась как атмосфера, так и тепло комнаты. И он знал, что к услугам задержавшихся гостей у друга было несколько приличных тюфяков.

– Конечно, – пожал плечами Латин. – Только учти, никто не будет переносить из твоей комнаты в мою лохань горячей воды!

– О!!! Это действительно то, что я услышал?

– Ха, – только и произнес Латин, увлекая Иллара за собой.

В комнате было действительно тепло, вода ещё не остыла и была теплой, а на столе стояли блюда восхитительных яств. Одна нарезанная благоухающая ветчина чего стоила.

– Я боялся, что, если мама заболела, никто не вспомнит обо мне, – на ходу скидывая одежду, Иллар впился зубами в ветчину и с наслаждением залез в лохань.

– Они и не вспомнили, – усмехнулся Латин, расположившись в кресле и запустив руку в вазу с фруктами. – Но твой отец дал мне четкие указания заботиться о тебе. Вот и пришлось подсуетиться.

– Что, так и сказал? – недоверчиво переспросил Иллар.

– Вернее написал! – Латин поднял в воздух листок пергамента, – «Предписание оруженосцу моего возлюбленного сына Иллара Латину Илонийскому – тщательно следить за моим сыном, обмывать, одевать, кормить, уложить спать. О, Боги! – Латин вскочил с кресла и воздел руки к небу. – Я забыл про один пункт, твой отец убьет меня! Тут написано – найти тебе прекрасную, как сама весна – девушку и уложить её к тебе в постель»

– Лгун, – рассмеялся Иллар

– Ну, хорошо, соврал! Несравненную, как лунная ночь! У меня есть на примете, я намекнул ей на тебя, она проявила интерес!

Только один человек в королевстве мог соперничать со Стенли в деле разбивания девичьих сердец. Но если Стенли приводил в трепет девушек своей мужественностью, смелостью и отвагой, то Латин завораживал слушательниц своим изящным, мягким, серебристым голосом. Его красивые баллады о любви расходились по всему миру, а поединков с ревнивыми женихами было ничуть не меньше, чем у Стенли.

В нескольких таких поединках Иллару доводилось исполнять роль секунданта. Зато Латин намного улучшил свое фехтовальное мастерство. Иллару пришлось в свое время серьезно заняться его тренировкой, чтобы он мог с честью покидать поле боя. Сейчас можно было сказать, что молодой офицер стал умелым мечником.

Друг не остался в долгу. Как-то после одной хорошей драки, где против дружков ревнивого жениха пришлось выступить с мечом и Иллару, им пришлось возвращаться во дворец окольными путями. Совершенно случайно, как потом клялся Латин, их путь прошел через один неприметный, но очень чистый и опрятный особняк, имевший двор с фонтаном, аккуратный садик и бассейн внутри дома. Усталых, запыхавшихся беглецов с удовольствием приютили и накормили, после чего Иллар вдруг обнаружил вокруг себя молодых и красивых девушек. Смеющийся Латин подтолкнул к нему одну из них, сам подхватил на руки другую и… встретились они только утром.

Иллар потом еще долго смущался над шутками Латина, а отец так не смог определить, что творилось с его сыном.

Еда и теплая вода разморили Иллара, он с трудом вылез из лохани, кое-как натянул на себя чистые штаны с рубашкой и вызвонил слугу, чтобы тот убрал воду. Расположившись в соседнем кресле, потягивая кубок с разбавленным вином, он задумчиво произнес:

– Я боюсь своего желания, чтобы всё, что мы собираемся сделать – было не напрасно. А это значит, я хочу, чтобы на нас напали… Отец сказал, молиться, чтобы все это не понадобилось. А я не хочу.

– Брось! – Латин не желал быть серьезным, – ты за два дня устал так, что еле сидишь. Представь, что будет после десяти дней таких поездок. Да еще решать попутно – кто и сколько накрутит хвостов коровам. Поверь, ты забудешь эти свои слова. И будешь молиться, как и велел тебе отец.

Иллар грустно усмехнулся.

– Наверное, ты прав!

– Я всегда прав. Как прав и о том, что ночная трепетная, как мотылек, незнакомка всё ещё желает согреть тебе постель.

– Отстань!

– Не отстану. Ты мог бы взять меня с собой, но оставил меня, хотя знал, что меня перевели к тебе.

– Нам некогда было ждать тебя!

– Я не на много опоздал.

– Ну и догнал бы нас. Мне было бы веселей возвращаться обратно с тобой.

– Догнать ваших лошадей? Ну, уж нет. У меня лошадь не из личных конюшен короля. Ты встретился бы мне по пути обратно.

– Ну и ладно, зато ты растопил мне камин.

– И приготовил сияющую, как звезда, незнакомку…

– О, Боги… – застонал Иллар, – я дарю её тебе, покинь мою опочивальню, надоедливый поэт.

– Легко, – вскочил с кресла Латин, бесцеремонно сгребая в охапку вазу с фруктами и тарелку со сладостями. – Спи спокойно, друг усталый, завтра будет длинный день…

В закрытую дверь ударилась подушка, за ней раздался смешок и Иллар, наконец-то, добрался до кровати.

Глава 3
Иллар. Набор команды

Утром он проснулся от того, как рядом с ним на кровать упало что-то тяжелое. Непозволительно бодрый голос пропел, подражая трубе, мелодию подъема.

– Я только лег, – простонал Иллар, натягивая на себя покрывало.

– Это я только лег, – возразил ему Латин. – А ты спал всю ночь.

Любопытство пересилило:

– Ты что, гулял под луной со своей ночной красавицей?

– Увы, она всю ночь расспрашивала меня только о тебе!

– Врёшь! – недоверчиво поднял голову Иллар.

– Мне пришлось сочинить о тебе песню, чтобы меня больше не отвлекали разговорами о тебе. Хочешь послушать?

– О нет, только не это!

Иллар выполз из кровати и подошел к тазику с водой. Плеснув в лицо воды, он переспросил:

– Ты впрямь не спал всю ночь?

Латин кивнул, задумчиво разглядывая потолок. Иллар знал этот взгляд, друг витал в облаках, подбирая очередную рифму. И вполне возможно о нём. Иллар поспешно прервал его размышления:

– Не знаешь, как там мама?

Латин очнулся от грез:

– Я видел, как несли в её покои поднос с теплыми булочками. Значит, всё в порядке.

– Если булочки не Витиве.

– Нет, она их не ест, боится потолстеть.

– Откуда ты знаешь?!

– Пропел ей как-то песенку о пышечках. Она почему-то приняла это на свой счет. С тех пор я стараюсь не попадаться ей на глаза. Но она существенно похудела с тех пор! Какой вывод?

Иллар рассмеялся:

– А ты не догадался приказать повторить поднос булочек сюда?

– Обижаешь! Два подноса! Я приказал подать два подноса! Я, конечно, должен выполнять третий пункт приказа твоего отца. Но не могу же наглым образом объедать тебя.

– Какой такой пункт?

– «Пункт третий, – торжественно процитировал Латин, – из предписаний, как заботиться о нашем сыне Илларе Латину Илонийскому – кормить моего сына»

Подушки под рукой не было, в Латина полетело полотенце.

Смеясь, Латин вскочил с кровати:

– Какие у нас планы? – бодро спросил он.

– Поесть!

Плотно позавтракав, они первым делом навестили Лайну. Ей действительно было лучше. Королева Алаина была там же. Они выслушали торопливый отчет Иллара о поездке и Королевском Совете, прочитали короткие записки Интара и Оветы и отпустили юношей заниматься своими делами.

Иллар заметил, что около дверей спальни родителей толкутся какие-то люди с бумагами, чертежами.

– Обустраивают для леди Лайны собственный кабинет, – сообщил Латин на удивленный вопрос Иллара.

Это было хорошо. Если у матери будет какое-то занятие, захватившее всё её свободное время, меньше терзаний и беспокойств будет о близких.

Поэтому со спокойной душой и без груза на плечах Иллар с Латином отправились набирать себе отряд.

В казармах дворцового гарнизона их ждали. И хотя они оба прекрасно знали капитана Фаркуса, тот представился по всей форме и проводил их на плац. Пятеро стражников вытянулись перед молодыми людьми навытяжку. Одного из них Иллар знал. Степас был помощником Фаркуса. Таким же высоким, мускулистым солдатом, как и сам его командир. Они были из ветеранов, прошедшими не одно сражение. Иллар знал, как отец ценит каждого из них. Он часто брал их с собой в свои поездки. И, как понял Иллар, скорее из-за их рассказов, чем нуждался в вооруженном сопровождении. Обычно Интар не был сторонником эскортов. Но иногда делал исключение. В пределах дворца бывалые вояки были менее словоохотливые, даже если принц спускался к ним в казармы, и подавно, если вызывал к себе. В походе же, особенно если ночевка была под открытым небом, рассказы у костра нередко затягивались за полночь.

Сейчас юноша ощущал скрытое недовольство обоих. Вместо того чтобы взять их туда, где будет хорошая драка, их приставили к молодому человеку. Иллару стало даже стыдно за себя. Но он прогнал эту мысль. Ему тоже нужны опытные люди. Он оглядел остальных четырех человек. Те же ветераны. Это видно по их спокойной уверенной позе и чуть насмешливой дерзкой искорке в глазах. Возраст колебался от тридцати до пятидесяти. Иллар подошел к самому молодому.

– Звен, – представил его Фаркус.

– Где ты воевал? – спросил Иллар.

– Хазрет, милорд, и осада Эрдена!

– Далеко тебя донесло! – Хазрет был гораздо южней Вароссы, столица Эрден была портом Каршинского океана и лакомым кусочком для желающих овладеть им. Постоянные войны соседних с ним королевств мешали торговли, зато были отличным местом, где воин мог набраться опыта. – Вы захватили город?

– А как же, – блеснул улыбкой молодой человек.

– А через сколько времени?

– Пять месяцев, – улыбка увяла. – Но они не сдались, мы штурмовали стены.

Остальные его товарищи слегка усмехнулись. За пять месяцев защитники крепости могли умереть от лишений и голода, и открыть ворота было бы просто некому.

– Нет, – Звен упорно отстаивал свой боевой опыт. – Они всё ещё дрались!

Иллар улыбнулся ему ободряюще. И подошел к следующему.

– Орсаг, – представили его.

Тот не стал дожидаться вопроса.

– Сингал, милорд, а также Горлит, Морохия, Улисса, Скобийские горы.

Краем глаза Иллар уловил нахмуренный взгляд Фаркуса. Солдат не должен говорить, пока его не спросят. Выволочка Орсагу была обеспечена.

– В осаде тоже участвовал?

– И не в одной!

– И сколько длилась самая короткая?

– Пару часов. Как раз столько понадобилось коменданту, чтобы спустить флаг.

Вокруг опять засмеялись, но стихли под грозным взглядом Фаркуса.

Следующим оказался самый старший из солдат, ему было около пятидесяти.

– Алехн, – в словах Фаркуса послышалось явное уважение.

На этот раз солдат дождался вопроса.

– Довелось быть комендантом Лазеба из Сетании, милорд, – коротко сообщил он, поняв, что именно интересует юношу, – мы выстояли.

– Как получилось, что простой солдат был комендантом?

– Бывает, что всех офицеров убивают.

– Ты сможешь рассказать мне об обороне?

– Как прикажите.

Последним был Расил.

– Была и осада, милорд, и оборона. Всякое повидал. В том числе и поражение, – этими словами он закончил перечисление стран и городов, где побывал.

– Умеют сидеть в седле? – уточнил Иллар.

Это было важным, ведь его отряд будет на конях. А он знал, что далеко не все ветераны – всадники. В основном это были простые пешие солдаты.

– Так точно, – сухо отрапортовал Фаркус.

– Как насчет владения мечом? – пустая формальность, но Иллар должен знать людей своего отряда.

– Можете сами испытать их, – нотка презрения едва заметно промелькнула в интонации Фаркуса.

Сказанное задело Иллара. Отец был признанным мастером клинка. Но про его сына никто ничего не знал. Если сын принца когда-нибудь и дрался, то по-прежнему предпочитал это делать не на виду. Отличное владение мечом по-прежнему жгло его стыдом. Оно было дано ему только для одного – убийства отца. И чем реже он брал в руки меч, тем легче было об этом забыть.

И тут он решился.

– Тренировочные мечи или настоящие клинки? – холодно спросил он.

Капитан кивнул Звену и тот, бросившись куда-то в сторону, через пару мгновений вернулся с охапкой затупленных мечей, пригодных лишь для тренировочных боев, и нескольких нагрудников. Иллар кивнул Латину. Тот сердито прошипел на ухо другу:

– Опозоришь меня, останешься один, меня исключат из твоего отряда!

– А как же пункт пятый предписаний моего отца Латину Илонийскому?

– О чем ты? – открыл рот Латин

– Быть достойным меня! – Иллар подтолкнул Латина к Звену и Алехну, – эти на тебе.

И обернулся к Фаркусу.

– Если позволите, я встал бы против Орсага и Расила.

– Двоих сразу?

– Так быстрей.

Фаркус помедлил лишь мгновенье, внимательно глядя на Иллара, потом кивнул своим людям.

– Вы слышали.

Тренировочные мечи были не такими уж и плохими, как опасался Иллар. Вычищены и отбалансированы, рукоять отполирована сотнями ладонями, но не скользкая, специально затупленное лезвие. Они без труда подобрали себе по мечу. Остальные без слов разобрали свои.

Рука привычно легла на эфес. Четкий салют и первый выпад. Рядом синхронно отразилось движение меча Латина и его соперников.

Орсаг немедленно ринулся в бой, Иллар отразил, Расил выждал лишь немного, и атаковал чуть сбоку. Иллар отбил и его выпад и переместился за Орсага, стараясь, чтобы тот заслонял его от Расила.

«Умно» – подумал вскользь Расил, не торопясь атаковать немедленно. Он видел желание своего командира проучить юношу, но также знал, что нельзя так относиться к сильным мира сего. Фаркус был слишком оскорблен, что его заслуги не приняты в расчет и его оставили мальчишке. Иначе он действовал бы умнее, не дал бы потерять пареньку лицо, выставив против него самого лучшего своего фехтовальщика.

Орсаг вышел из боя, потеряв свой меч, и отошел в сторону. Рядом Звен также покинул поле боя. Осталось две пары бойцов. И Расил взялся за бой всерьез. После серии следующих ударов он выкинул свои рассуждения из головы. Молодой человек наступал, скорость его превысила ожидаемую, он пробивал всю защиту Расила, и тому удавалось держаться лишь виртуозным владением мечом и телом. Сам же Иллар отбивал все удары, которые наносил ему Расил, даже немыслимые, нанесенные с неожиданных сторон, на которые Расил был мастер.

А Иллар получал удовольствие от боя, какое давно не испытывал. С отцом за прошедшие годы он не скрестил меча ни разу, хотя и не расставался с тоготским клинком Отари, который вручил ему когда-то отец. С тех времён остался страх, и отец никогда не говорил с ним об этом. Сам Интар по-прежнему тренировался каждый день, считая это необходимым и для тела, и для ума. Но полагал, что не вправе переубеждать сына, тот должен был решить сам. И Иллар привычно уходил прочь, предпочитая провести это время с матерью и сестрой.

Но меч он всё же не забросил. Оставались редкие дружеские поединки со Стенли, тот требовал от Иллара тренировок, так как умение того по-прежнему оставалось на высочайшем уровне. Победа в них всё чаще доставалась Стенли, а Иллар лишь радовался возросшему мастерству брата. И не прекращались тренировочные бои с Латином, когда Иллар натаскивал его в умении сражаться.

И вот теперь Иллар ощутил незнакомый до сих пор азарт боя. Меч был продолжением руки, звук скрещенной стали ласкал слух, и душа пела под эту музыку.

Латин уже сложил оружие перед своим противником, а Расил давно оставил попытки выполнить негласный приказ командира – наказать юношу. Он дрался всерьез, и, хотя и не уступал, в конце концов, склонился перед молодостью и умением противника. Впрочем, Иллар не дал ему сдаться. Он сам отскочил в сторону и поднял меч в знак приветствия. Затем подошел и под одобрительные возгласы людей Фаркуса протянул руку Расилу.

– Спасибо! – радость боя переполняла его.

– И вам тоже, – искренне пожал руку Расил, и неожиданно для себя добавил, – если хотите потренироваться ещё – сочту за честь.

– Обязательно!

Прежде чем обернуться к Фаркусу, Иллар попытался обуздать свою радость. Не хотелось выглядеть таким счастливым.

Помешал Латин. Поэт не был бы собой, если бы не вставил свое слово:

– А вы, милорд, где воевали?

Иллар усмехнулся, оценив поддержку Латина.

– Тарские горы, стычка с горцами, десять лет назад.

– И скольких вы убили?

На этот раз Иллар ответил тише:

– Нескольких.

Тогда речи не шло ни об азарте, ни о радости боя. Был страх и боль от раны. Рука дернулась к плечу, там остался шрам от удара ножом.

От Фаркуса не укрылась ни радость юноши от боя, ни помрачневшее лицо от воспоминания о настоящем бое, ни рука, дернувшаяся к месту ранения. Этот паренек начинал ему нравиться.

Он протянул ему руку:

– Буду рад служить под вашим началом, лорд Иллар, – просто сказал он.

Они потратили ещё некоторое время, обсуждая с Фаркусом детали предстоящего похода: состав отряда, цели, амуницию, запасных лошадей, припасы, фураж, финансы. После того как Иллар объяснил задачу, поставленную ему отцом, Фаркус, наконец, понял, почему Интар прикрепил его к своему сыну. И это окончательно примирило его с молодым человеком. Когда по окончании обсуждения Иллар пригласил их на отбор молодой части будущего отряда из учеников Ордата, тот только благодушно махнул рукой:

– Думаю, лорд Иллар, вы сделаете все сами.

В приподнятом настроении они отправились к Ордату.

– Тебе идет на пользу подраться, – заметил со смехом Латин.

– А тебе тренироваться! – парировал Иллар, – ты проиграл старику.

– Я всего лишь компенсировал твою победу! Нельзя дать потерять лицо доблестному Фаркусу.

Иллар рассмеялся, а Латин пропел:

– Меч в руке твоей суровой просит кровь на свой клинок!

– Что значит «суровой»?

– Ну не «игривой» же?

– Ну и не «суровой».

– Ты ничего не понимаешь в поэзии!

– А ты в руках!

К счастью, спорить дальше не пришлось, они дошли до фехтовального зала Ордата.

Там вовсю шла тренировка мальчиков от 10 до 16 лет. Молодые люди тихонько пристроились в сторонке. Усевшись на скамью и вытянув ноги, они принялись наблюдать.

Им знакома была система преподавания Ордата, они оба изучили ее. Иллар – всего лишь несколько дней, но Латин прошёл все от начала до конца. Хотя настоящее умение владеть мечом ему преподал исключительно Иллар.

Мальчики бились по парам. Совсем юные – в своей возрастной группе, чуть постарше – старались выбрать себе противника по весовой категории, а еще чуть старше – по мастерству. Ордат ходил между ними, покрикивая на одних, подталкивая руку другим, хлестая тыльной стороной меча по ногам третьих, изредка переставляя пары.

Через некоторое время он заметил зрителей и поспешил к ним. Узнав Иллара, он склонился в полупоклоне. Молодые люди встали ему навстречу. С тех пор как Ордат выгнал Иллара из зала, прошло много лет. Они редко когда пересекались, и Иллар изредка ловил на себе недоуменный взгляд старого учителя, тот никогда не позволял себе заговорить с бывшим воспитанником. Сейчас именно Иллар пришел к нему, и Ордат почтительно склонил седую голову.

– Чем обязан, милорд?

Иллар прокашлялся. Отчего-то запершило в горле. Латин едва слышно хмыкнул, Ордат нахмурился.

– Господин Ордат, у меня приказ его высочества принца Интара о придании в мое распоряжение четырех ваших воспитанников. – Он протянул Ордату бумагу, подготовленную Интаром, и добавил, – на ваше усмотрение.

Ордат взял бумагу и пробежал глазами.

– Зачем? – сухо спросил он.

– Тренировка в походных условиях, – со всей уважительностью ответил Иллар.

Ордат хмыкнул:

– А кто их там будет учить?

– Люди Фаркуса.

– Когда они вернуться?

– Как получится. В ближайшее время к вам обращусь не только я. Мой отец дал распоряжение брать ваших учеников в помощники для продолжения обучения на местах.

– Слышал, принц Интар объявил войну.

– Пока речь идет о помощи Кордии. Но на всякий случай мы готовимся и к войне. В ближайшее время Королевский Совет издаст соответствующий Указ.

– Вы возьмете тех мальчиков, которых выберу я?

Иллар запнулся. Отец, специально, чтобы не обижать Ордата, написал – на его усмотрение, но посоветовал все же выбрать Иллару своих будущих товарищей самому.

– Я буду рад вашей помощи, господин Ордат, – наконец, уклончиво ответил он, – подберите мне несколько кандидатов, я возьму четверых.

Ордат поджал губы, но промолчал. Повернувшись в зал, он зычным голосом подозвал нескольких пареньков.

Перед ними вскоре предстало шесть юношей, пятнадцати – шестнадцати лет. Остальные столпились рядом. Криком Ордат велел им разойтись и продолжить тренировку.

Выбранных поставил друг против друга и велел начать бой.

Бились ребята неплохо. Слегка волнуясь перед высоким гостем, но стараясь все же показать, на что способны. Они были без сомнения хороши.

Но Иллар не спешил. Он внимательно смотрел, изредка, стараясь, чтобы не заметил Ордат, поглядывал и в зал и негромко переговаривался с Латином. Наконец решился и попросил Ордата остановить бой.

На его вопросительный безмолвный взгляд, Иллар кивнул головой.

– Они пойдут, – Ордат самодовольно улыбнулся.

– Но не все, – добавил Иллар.

Он обошел выстроившихся ребят. Этот показательный бой дался им нелегко. Они запыхались, но старались сдержать дыхание и в волнении смотрели на свою будущую судьбу. На этот раз прекративших заниматься и столпившихся вокруг них юнцов разгонять никто не стал.

– Вы молодцы, – сказал Иллар.

Выслушав радостные возгласы, продолжил:

– Но у меня для вас будет немного неприятная новость. Мне нужны не самые умелые, а вы именно такие, но самые выносливые. Не самые лучшие, вы это показали, а самые неприхотливые. У меня для вас не будет подвигов, у меня будет тяжелая работа – скачка, ночевка под открытым небом, долгие часы ожидания, возможно, перенос тяжестей, общение с крестьянами и обследование подвалов. Вы будете служить не у благородных рыцарей, а слушаться простых солдат, ветеранов.

На лицах ребят отражались их мысли. Вот один поник, другой вздохнул, обиженно морщась, третий скривил губы в презрительной усмешке.

Иллар уверенно вывел из строя двоих, а одного, пройдя в зал, вывел из толпы. Остался еще один. Повернувшись к тому мальчику, который при его словах поник головой, он спросил:

– Что тебя не устроило в моих словах?

Тот страдальчески поднял голову:

– Я люблю поесть!

Грянул взрыв хохота. Рассмеялись и Иллар с Латином.

– Ты пойдешь со мной, если я буду делить с тобой свою порцию? – отсмеявшись, спросил Иллар.

Тот счастливо улыбнулся:

– Только если это не будет последняя корка хлеба, – закончил он под новый взрыв смеха.

Иллар повернулся к Ордату.

– Спасибо! – протянул он ему руку.

Ордат протянул свою и, задержав руку юноши в своей, не удержался и негромко поинтересовался:

– По какому признаку, милорд, вы их все же выбрали?

– По радости, господин Ордат, от моих слов. Что им предстоит работа, а не праздность. Эти мальчишки привыкли работать. Если я не ошибаюсь, им все давалось не так-то легко. Они добились своего упорным трудом.

Ордат задумался:

– Похоже так. Чего не скажешь о том, кого вы взяли из толпы остальных мальчишек. Он слаб.

– Он слишком взрослый для ваших учеников.

– Поступил недавно. Подготовки никакой. Зачем он вам, милорд?

– У него цепкий взгляд, господин Ордат. И упрямство. Он всему научится. Но у вас ему не место. Я думаю, мне он пригодится.

Следовало познакомиться. И молодые люди спустились в казармы, которые покинули всего лишь полтора часа назад.

Фаркус еще был на месте, как и весь его отряд. И теперь он осматривал вытянувшихся юнцов, командование над которыми принимал.

– Карел, – представился первый из пареньков.

– Мират, – второй не заставил себя долго ждать.

– Дамин, – торопливо вторил им тот, кто любил поесть.