Текст книги "Война (СИ)"

Автор книги: Яна Ильинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 44 страниц)

– А если ты будешь рабом, моей собственностью, то не будешь пытаться убить меня?

– Нет, не буду, – проскрежетал зубами юноша.

– Рабство для тебя будет тоже позором?

– Да.

– Я предлагаю выбор – один позор против другого. Или раб или даёшь клятву.

Они сверлили друг друга глазами. Пленник мучительно выбирал. Наконец, он решился:

– Если ты победишь, я поклянусь, что больше не буду пытаться тебя убить.

Овета сразу почувствовала напряжение между своими спутниками.

– Что случилось?

– Ничего, девочка, ничего. Давай готовиться в путь. Переберем вещи, чтобы взять с собой все необходимое. Ты займешься одеждой. А я посмотрю, что у нас есть из оружия.

Она переводила глаза с одного на другого, но они молчали.

Овета с радостью принялась за дело. Сундуки, тюки с одеждой были переворошены ею ещё до этого. Но на этот раз надо было взять что-нибудь в дорогу. И себе и отцу. Нужны одеяла, её лекарства, остатки еды. Овета вся ушла в работу. Даже расчесала гриву Версы и вплела в её гриву две ленты. Она не видела, как отец нашел сундук, где среди всего прочего были мечи. И не один. Наборы для заточки, полировки, всё, чем можно занять руки в походе у костра. Был тут и арбалет Оветы. Его Интар отложил для дочери. Затем, стараясь, чтобы мечи не гремели, он отнес их Радниру. Тот, так же соблюдая молчаливую секретность, тщательно выбрал себе меч по руке, по весу и по балансировке.

– Когда твои руки позволят тебе сражаться?

– Мои руки готовы. Воина не должны смущать какие-то болячки. А вот ты, – он насмешливо поглядел на Интара, – ты готов?

– Если я поем, то да, – улыбнулся Интар. – Но я не могу позволить, чтобы ты сражался в цепи. А снять не могу. Я не смог найти ключи от замков, видимо, Фет забрал их с собой.

– Если мы подопрем карету чем-нибудь, то с обода можно будет снять колесо, и тогда цепь сойдет.

– Хорошо. Попробуем. Но на ноге-то цепь останется?

– Можно раскалить звено цепи и распрямить его.

– Даже если мы спалим тебе ногу, железо не расплавится в костре. Попробуем придумать что-нибудь еще.

В вещах Фета, в ящике под козлами, нашлись и напильники, и кусачки, и долото. Интар принес их всех Радниру. Несколько железок оставил себе в качестве отмычек.

Все было готово, и они оглянулись на увлеченно собирающуюся девушку.

– Твоя дочь не будет нам помехой? – спросил юноша.

– Еще какой! – со вздохом ответил Интар.

– В любом случае она сразу узнает правду. Может всё же рассказать ей?

– Она не даст нам сражаться.

– Дать ей сонный отвар?

– И кто его приготовит?

– Пусть приготовит сама, для тебя.

Интар задумчиво глядел на ничего не подозревающую дочь. Придется.

Все следы заговора были тщательно скрыты. Как бы невзначай, он попросил Овету сварить сонный отвар для себя. Готовый отвар незаметно отлил в одну из фляжек.

Они поужинали, как обычно, рыбой. Интар, кляня себя за обман, незаметно влил в кружку Оветы так простодушно сваренный ею отвар.

Вкус у их напитка из собранных листьев, и так был незавидный, так что Овета ничего не заметила. Интар старался говорить за столом, опять о чем-то расспрашивая юных собеседников. Но если Овета ещё отвечала, то Раднир не был расположен к разговорам.

Когда девушка начала клевать носом, Интар ласково перенес её к их костру. И вернулся к карете.

Для начала Интар попытался воскресить в памяти навыки взламывания замков. Пока Раднир перепиливал звено цепи на одной ноге, он, найденными у Фета железками и спицами попытался отомкнуть замок на другой. К удивлению Раднира у него это получилось. Тратить время на второй замок было бесполезно, юноша уже заканчивал. Они вместе расцепили звено, и пленник первый раз выступил за пределы своего заточения. Вначале Интар провел его по туннелю, который вёл из их пещеры. Провел и показал всех лошадей, объясняя, какую оставить, а какую можно отпустить. Указал, что брать из вещей. Хотя молодой человек и умел ездить верхом, он никогда не возил багаж. Интар показал, как уложить, как приторочить к седлу, чтобы не было перекосов, как везти в поводу запасных лошадей и лошадей с багажом. Хотел было объяснить, как ориентироваться по солнцу, но Раднир презрительно его прервал:

– Я моряк, – коротко сказал он. – И найду твою Илонию.

Под конец Интар написал дочери короткую записку и вручил её Радниру.

– Надеюсь, она поймет.

Они расставили последние свечи, разожгли ещё два небольших костра и встали друг против друга.

Мечи скрестились в тусклом свете костров и свечей, по стенам прошла волна причудливых теней, и раздался звон клинков.

Юноша бился хорошо, просто отлично. У него действительно был умелый и опытный учитель. Но Раднир был воин, не фехтовальщик. Он атаковал умело, но яростно, со всем молодым пылом и жаждой славы. Так воюют в бою, когда противнику страшно от одного твоего вида. Но против него был хладнокровный, умелый, натренированный и умеющий просчитывать ходы противника боец. Болезнь еще не оставила Интара, он был слаб, и это хоть как-то уравнивало шансы Раднира против него, но взгляд-то принца остался прежним. Он видел движения, глаза юноши, он предугадывал направление его удара, опережая его на ход или два.

Раднир это понял. Не сразу, после нескольких своих стремительных атак, оконченных неудачей, но понял, что перед ним высоко превосходящий его противник. Тогда он стал драться отчаянно. Ему нужна была победа, и он не мог допустить поражения. Смерть ещё да, но не поражение. Он и мысленно не допускал этого. Он почти держал эту победу в руках, когда старательно запоминал всё, что рассказывал ему Интар. Он видел, что тот серьезно ожидал для себя неизбежного конца. Сломленный противник наполовину побит, так считал Раднир. И это ещё никогда не подводило его.

Но Интар основательно готовился к возможному поражению, не зная заранее, что ожидать от своего юного врага. Кто знает, какие на островах учителя, с каких стран, с какой неведомой школы. Теперь же ему было даже жалко мальчишку. Да, было видно, что он неплохой воин. Но где ему было набраться хорошего опыта. Уж явно не на корабле и не против вооруженных палками и лопатами прибрежных рыбаков. При дворе короля Корна он был бы на уровне хорошего дворцового стражника, а туда не берут слабых и неумелых. Но не более. Не против принца Илонии. Интару было стыдно за такую неравную битву, которая так много значила для этого мальчика. Щадя его самолюбие, он изматывал его, делал незначительные уколы, чтобы заслуженное поражение не было таким мучительным. Надо только не забывать, что сам он перенес недавно немалую болезнь и закончить поединок вовремя.

Интар спокойно распланировал свою победу. Раднир нападал, но купился на обманный прием. Радостно обрушив меч на голову противника, он сам внезапно оказался без меча, а клинок принца угрожающе нацелился ему в горло. Раднир отшатнулся, отклонился назад, и, потеряв равновесие, упал на спину. Он был быстр и успел бы перевернуться, но и тут противник оказался проворней. Меч был у его груди. Интар легонько нажал, хладнокровно прокалывая острием кожу. Показалась струйка крови. Раднир смотрел в глаза победителю выжидающе спокойно. Он был готов умереть. Но Интар убрал меч.

– Я не убиваю противника. Ты можешь быть свободным. Я требую от тебя клятву.

Раднир медленно встал, глядя на струйку крови на рубашке, меч, оставивший этот след и на бледного противника с испариной на лице.

– Клянусь. Я не буду пытаться убить тебя. Позволь, я останусь с тобой, и буду служить тебе, – к немалому удивлению Интара, добавил он.

И в его словах не было и тени горечи поражения, а лишь почтение и уважение.

Интар растерялся.

– Я же говорил, мне не нужен раб.

– Не как раб. Позволь мне служить тебе как воин. Для меня будет честью служить такому, как ты.

– Но ты служишь своему отцу.

– Для отца я умер уже дважды. Первый раз, когда не смог тебя убить ядом. Второй раз, когда не смог победить тебя как воин. Для отца я опозорен. Я буду служить тебе и не позволю больше обесчестить себя невыполнением твоего приказа.

– О, Небеса, Раднир, но что мы скажем Овете? Что я скажу своим людям, когда представлю им того, кто пытался убить меня. Да они тебя разорвут на куски. И не послушают меня.

– Не послушают своего правителя?

– Возможно, – сердито пробурчал Интар.

– А правде они поверят?

Интар вздохнул:

– Поверят.

– Так в чем дело?

Интар вздохнул. Поверить-то поверят. Не в этом дело.

– Ну, тогда приветствую тебя, мой новый страж.

– Приказывайте, повелитель.

– Подожди-ка, подожди. Так не пойдет. Как ты меня назвал? У нас это не пройдет.

– Как мне тебя называть?

– М-да! Задал ты мне задачку. Встречу Тарлина, напущу его на тебя, пусть объяснит этикет придворной жизни. Официально – ваше высочество. Но это только очень официально. Просто, если услышишь, поймешь, что это ко мне. Проще, когда зовут «принц». И коротко, и ясно.

– Хорошо, принц, – Раднир покатал на языке незнакомое слово, – приказывай.

– Ну что ж, давай готовиться в путь. Все, что мы только что обсуждали, давай осуществлять.

Овета проснулась утром, отдохнувшая и довольная. Увидев около себя и отца, и Раднира, она судорожно вцепилась в отца, с испугом глядя на юношу.

– Овета, позволь тебе представить, мой новый телохранитель, – спокойно, с улыбкой, сказал Интар. – Как зовут его, ты знаешь. Раднир, мою дочь на людях надо называть леди Овета. В нашем тесном кругу можно чуть проще.

– Что тут случилось? – потребовала объяснений Овета.

– Мы пришли к взаимному соглашению.

Овета подозрительно посмотрела на обоих:

– Как вы сняли цепь? И почему у тебя рубашка в крови, – не удовлетворилась она полученным ответом.

– Овета, девочка. Все хорошо. Мы собираемся, и завтра на рассвете уходим. Нам надо взять с собой побольше рыбы, так что займемся ею.

Остаток дня они провели за последними приготовлениями. Они заканчивали их, когда Раднир вдруг приподнял голову, прислушиваясь. А потрясенная Овета подбежала к отцу.

– Папа, я слышала, я слышала мамин голос.

Она разрыдалась.

– Мне кажется, да? Я сошла с ума, да?

Интар взял её за руку, другой подхватил меч. Раднир молча пристроился рядом.

– Пойдем. Откуда слышны голоса?

Еле слышный голос раздался из туннеля, идущего к выходу.

– Там, папа, это было там.

Через некоторое время он сам услышал такой знакомый до боли голос.

– Лайна? Лайна!

Они встретились прямо в туннеле. Лайна и еще несколько человек шли им навстречу. В свете факелов они одновременно увидели друг друга.

– Овета, Интар! О небеса!

– Мама! Ты нашла нас! Мамочка!

Овета кинулась на шею матери, та судорожно прижала её к себе, не спуская глаз с мужа:

– Ты жив, о небеса! Вы оба целы!

Женщины плакали, Интар молча обнимал их обоих. Придя в себя раньше их, он подтолкнул их в сторону пещеры. Протянул руку людям, которые привели его жену.

– Добро пожаловать, и спасибо!

Внутри он разглядел среди людей, пришедший с его женой нескольких гвардейцев и ещё физиономию Фета, немного опасливо поглядывающего на него.

– Я жив, Фет, жив. Можешь потрогать меня!

Фет засмущался, но все же решился и потрогал. Нащупав живую плоть, он явно успокоился:

– Вот уж не думал, что увижу вас живым, ваше высочество. Ведь мы думали, девочка, дочка ваша, совсем с ума сошла. Вы ж мертвы были как пить дать.

Интар невесело рассмеялся.

– Расскажи лучше, как вы умудрились пропасть на столько дней, и каким чудом ты вернулся, да еще привел сюда мою жену.

– Да что рассказывать. Нечего. – Фет вздохнул. – Пошли мы, значит, было дело, проведать там, что и как-то. Ну и обнаружили нас. Наши-то, знамо, стали уводить их в одну сторону, а мы с проводником затаились, да потом, так уж вышло, в другую кинулись. Проводника нашего подстрелили через некоторое-то время, да сразу насмерть. Ну, а я бежал, бежал. Так далеко и так долго, что вот, значит, только и вернулся.

– А где же ты встретил леди Лайну?

– Местные привели. Она тут, значит, в горах вас с дочерью ищет. Ну, я когда на людей вышел, меня к ней, значит, и отправили. Потом, стало быть, я имя проводника сказал, объяснил про рудник, нас в эту-то деревню и привели. А недалеко тут и тела наших-то обнаружились. В сторону Сегота они преследователей-то вели. – Фет вздохнул, – Убили их, значит, всех троих. Хорошо хоть, живыми не дались, а то, кто знает-то, заставили бы их сказать, где мы карету-то, значит, припрятали. А тут ещё местные какие-то колечки нашли, леди Лайна их и опознала. Сразу сюда и пошли.

– Спасибо, Фет.

– Да уж что там. Главное ж, значит, живы вы. Надо ж!

– А ты небось сказал леди Лайне, что я мертв.

Фет вздохнул.

– Да не сказал. Она и сама-то догадалась по тому, как я молчал-то.

Они не сразу покинули пещеру. Сначала Овета сбивчиво рассказывала всё матери, потом более подробно, смеясь и плача, затем Лайна рассказала, как искала она их. Кончилось тем, что мать в обнимку с дочерью уснули прямо у костра.

На Раднира никто не обращал внимания, он внимал событиям из-под нахмуренных бровей, с удивлением наблюдая бурную встречу родных людей.

Фет, правда, подошел к Интару и, опасливо глядя на юношу, недоуменно что-то прошептал ему.

– Все в порядке, Фет, все в порядке. Мы пришли к соглашению. Он больше не пленник.

Фет покачал головой.

– Чудно, принц. Ну да вам видней.

Глава 15
К границе с Торогией

– Господин Загир, я не могу освободить вашего отца.

– А я не могу организовывать защиту крепости, пока мой отец сидит под арестом в этой самой крепости.

– Может мне поискать еще одного сына, который согласится это сделать?

– Вы можете арестовать всю семью, милорд, но это не приблизит решение наших проблем.

Иллар был устал и зол. Еще в Эрде он получил сообщение, что Фаркус не покидал Галназ. Поэтому он принял решение не догонять Латина, а вернуться за Фаркусом. В Гелназе ждали неутешительные известия.

Не успела пыль осесть за ушедшим отрядом Иллара, Фаркуса, оставленного следить за исполнением предписаний, а с ним и всех остальных из отряда Иллара схватили люди Тореса и посадили в темницу. Не все прошло гладко. И если пятнадцать человек, подобранных Фаркусом себе в помощь, сложили оружие покорно, ведь официально они были в подчинении Тореса, то Фаркус сопротивлялся со своими людьми как мог. В результате несколько человек как с одной, так и с другой стороны были серьезно ранены. Фаркус с Карелом были невредимы, а вот Алехну и Дамину досталось по полной программе.

Ко всему прочему, им не оказали первой помощи. Оставленный Илларом приказ благополучно исчез. И Дамину пришлось бы особенно плохо, если бы не прибытие невесты Загира. Под её давлением тот добился от отца оказания помощи раненным и перевод людей Иллара из темницы в охраняемые комнаты замка.

К приезду Иллара Загир и его невеста почти добились успеха в уговаривании отца. Тот был согласен здраво рассмотреть королевские предписания. Но прибывший юноша был так поражен невыполнением своего приказа, состоянием своих людей, что лично приказал арестовать Тореса. Внука короля, имеющего непосредственный королевский приказ, подтверждающий его полномочия, командир гарнизона уже не смог ослушаться. Приказ Иллара был публично объявлен на площади, стражники Тореса и Загир не посмели сопротивляться.

– Спать, – решил для себя Иллар, дав увести себя Фаркусу. – Иначе я кого-нибудь убью.

По пути он коротко рассказал Фаркусу о том, почему он вернулся один, о том, где был и по какой причине. Фаркус посерел от известия о возможном убийстве принца, но не произнес ни слова.

Утро не принесло Иллару облегчения. Как и все предыдущие ночи, тревожные думы не оставляли даже во сне, четырехдневная гонка, пусть даже он сделал длительную остановку в Эрде, вымотала до предела.

– Пошли на плац, – решительно скомандовал он Фаркусу.

Он тренировался долго, изредка меняя соперника, не стараясь победить, но стараясь восстановить в бою дыхание, почувствовав уверенность, вернуть хладнокровие. Каждый раз ведро воды, услужливо подданное Фаркусом и опрокинутое им на него, немного помогало. Из окон за тренировкой Иллара наблюдали мрачные домочадцы.

Наконец Иллар устал, но все-таки почувствовал себя лучше. Казалось, что и меч начал придавать сил. Давно у Иллара не было такого взаимодействия с его клинком. Редко покидавший ножен меч, в последние годы, казалось, потух, посерел, несмотря на регулярную чистку и наточку. А сейчас сиял, и согретая ладонью рукоять вселяла уверенность в силах.

Очередное ведро воды, вылитое на голову, охладило разогретые мышцы и прояснило голову. Фаркус забрал у слуги полотенце, сам растер Иллара и натянул на него сухую рубашку.

Дело было сделано. Иллар пришел в себя.

Он приказал накрыть стол в небольшой гостиной. И велел пригласить только несколько человек. Вскоре все были в сборе.

Из отряда Иллара присутствовал он сам и Фаркус, из обитателей замка – Загир, его невеста Арвела, освобожденный Торес и командир гарнизона.

– Господин Торес, – начал без предисловия Иллар, – я запрещаю вам говорить. Если вы произнесете хоть одно слово, вам попросту заткнут рот. – Иллар многозначительно кивнул на командира гарнизона. – Вы во главе стола, вы здесь хозяин. Но это только формальность.

Торес, глядя в решительные стальные глаза Иллара, только молча кивнул.

Иллар продолжил:

– Вчера я не успел сообщить вам последних известиях. Мой отец серьезно ранен. Есть вероятность, что смертельно. Но пока ничего не известно. Наши войска оставили столицу Арилазы, не сегодня-завтра придет известие, была ли битва под Алмикой и чем она закончилась. Но войска Курхота пополняются быстрее наших. И не рекрутами, а опытными воинами и наемниками. И он будет двигаться по направлению к границе Илонии. Мы попытаемся не пропустить Курхота через границу. Но если он немного подождет, его армия удвоится. Пополнить нашу армию так быстро мы не можем. К нам возвращаются ветераны, идет набор рекрутов. Вся Илония готовится к войне. Вся, кроме крепости Гелназ. Курхот, возможно, будет тут через десять-двенадцать дней. Когда он подойдет, на каких условиях вы сдадите крепость, Загир? – внезапно повернулся он к сыну хозяина замка.

– Я не собираю сдавать крепость! – возмущенно проговорил Загир.

Торес открыл рот, но опять закрыл.

– Скажите, пожалуйста, вы ознакомились с Указом Королевского Совета о подготовке крепости к осаде? – Иллар обращался теперь исключительно к Загиру.

– Да, милорд, – твердо сказал Загир. Сидевшая рядом с ним его невеста также кивнула.

– И через десять дней крепость будет готова к обороне?

– Нет, – подумав, произнес Загир.

– Мой отец задержит противника, Габерн сможет держать осаду как угодно долго. Курхот остановится там, и не пройдет дальше, – вставила Арвела.

– Это в случае, если Курхот повернет туда, а если ему нет дела до вашего замка? Он и не посмотрит в его сторону, попросту не заметит его?

– Он не оставит в своем тылу замок, с которого его войску будут угрожать нападением.

– Его войску гарнизон вашего замка не угроза. Вот если всё войско Хайдира останется там, тогда другое дело. Но Хайдир не пойдет в Габерн. Он не оставит дорогу на Нарту свободной. Если придется отступать, Хайдир пойдет к Гелназу.

Арвела растерялась.

– Но для чего тогда мы готовимся к обороне?

– Для того чтобы укрыть и защитить население, провиант, фураж. Курхоту надо кормить армию, ему всё это необходимо. Возможно, он пошлет пробный отряд, лишь бы проверить ваши силы. Вдруг он возьмет крепость и тогда он обеспечен. Но основная цель его – Нарта, а по пути – Гелназ. И он его возьмет. Сразу, с наскока. И тогда у него будут провиант, лошади и крепость для опорного пункта.

– Мы не сдадим крепость.

– Хорошо, не сдадите. Но как насчет вашего населения? Как насчет крестьян? Вы готовы принять их за стены?

– Мы укроем всех.

– А чем вы будете их кормить? Особенно если тут будет ещё и войско Хайдира? А он уйдет к Нарте, только если будет уверен в том, что Гелназ выстоит. Но я ему такой уверенности не предоставлю. Значит, он останется защищать город. Такой большой город мы не имеем права сдать врагу. Но с вашими приготовлениями, вернее, с их отсутствием, вы сдадите город, и погибнет не только гарнизон, но и войско Хайдира. Загир, вы согласны со всеми пунктами Указа? По-моему, вы назвали только один пункт, который в состоянии выполнить – закрыть ворота. Провианта нет, вооружения тоже, крестьяне не готовы уйти. Вы просто не успеете их собрать.

– Мы начали подготовительную работу.

– Сколько ушло у вас человек по деревням?

– Мы этим пока не занимались.

– Хорошо, чем вы занялись в первую очередь?

– Подготовка стен, вооружения.

– А вода? А подготовка к ликвидации пожаров, а…

Иллар перечислял и перечислял, Загир сидел красный, его невеста сжимала его руку, Торес смотрел в стол.

– Какие-нибудь пункты вызывают у вас трудности или сомнения?

– Да.

– Какие?

– Все. У нас не хватит людей.

– У вас почти полмесяца находились мои люди. Опытные и знающие. Скажите, они могли бы оказать помощь?

– Да, несомненно, милорд.

– И мы всё это драгоценное время потратили на то, чтобы перегрызться друг с другом. Господин Загир, как вы считаете, может нам стоит на этом закончить?

– Да, милорд.

– Как вы смотрите на то, чтобы ваш отец, – Иллар кивнул на красного, напыщенного, но молчащего Тореса, – поехал к вашему соседу, отцу вашей невесты, за помощью? Пусть Манвел выделит вам группу своих людей. А господин Торес пока погостит у своего будущего родственника, и обговорит детали вашей свадьбы.

Огромное облегчение читалось на лицах присутствующих.

– Да, милорд, это будет замечательная идея.

– Господин Торес, я жду от вас величественного, как и положено хозяину замка, кивка в знак согласия.

Торес медленно и осторожно кивнул.

– Вы можете идти собираться.

Оставшийся завтрак прошел в деловой, хотя и нервозной обстановке.

После чего Иллар велел собираться. Через час они выехали.

– Вы хорошо справились, милорд, – кивнул Фаркус на оставшийся позади замка.

– Мне надо почаще тренироваться, Фаркус.

В Дорн они прибыли на третий день.

Сария, хозяйка Дорна, была единственной женщиной – Правительницей Владения и членом Королевского Совета. Вспыльчивая, властная она никогда не сдерживала себя в эмоциях и очень часто спорила с Интаром, но её требования или несогласия всегда были по делу. Иллар откровенно её побаивался, но Интар уважал, а королева Алаина дружила с ней.

Иллар, без утайки рассказал ей о сдаче Алмики, но так и не понял её отношение к происходящему. Сария никогда не стеснялась выражать свои мысли, а тут промолчала. Она же, уловил его немного растерянный недоуменный взгляд, вздохнула:

– Небеса тебе судьи, мальчик. Когда мы видим наших родных в беде, мы прежде всего думаем о них. Не знаю, как поступила бы я на твоем месте. И как поступил любой из Королевского Совета. Ты послал доклад в столицу?

– Да. Так же и насчет Торогии. У вас есть сведения о Хайдире?

– Есть, сообщение пришло перед твоим прибытием.

Иллар поддался вперед:

– Что там происходит?

– Как ты и сказал, Курхот не остался в разоренной Алмике, а решил поквитаться с Хайдиром. Битва была.

– Чем закончилась?

– Курхот отступил. Но Хайдир потерял слишком многих. Еще один натиск он не выдержит.

– Значит, он будет отступать.

– Ты сам это предполагал, на границе его ждёт подкрепление, крепость и более выгодная позиция.

Иллар скривился.

– Но никто не мешал мне надеяться на лучшее. Что слышно о Стенли и Тарлине?

– В сообщении об этом не было ни слова.

– Если бы внук короля был убит, в сообщении бы об этом упоминалось.

– Думаю, ты тут прав.

Сария продолжила:

– Алаина вернулась в столицу, ты знаешь об этом?

– Нет. Что-то случилось?

– Ты еще спрашиваешь, – на этот раз Сария дала волю своим эмоциям, – сын убит, дочь и внуки пропали.

Иллар густо покраснел.

– Извините, я думал, возможно, что-то стало известно о Торогии. Какие-то сведения, которые прервали визит бабушки на встречу. Она здорова? – спросил он.

– Я её не видела. Но она королева. Такое не сломит её.

Иллар вздохнул и перешел к главному:

– Вы позволите мне провести контроль ваших владений?

– Да, юноша, несомненно. Я, как и все, подписала Указ и не буду той, кто откажет командиру отряда контроля в его полномочиях, – насмешливо посмотрела она на молодого человека.

– Спасибо, – смутился Иллар.

– Но с условием, – добавила женщина. – К вечеру ты будешь на моем ужине. Прилично одетый и умытый, – она демонстративно оглядела его пыльные штаны и куртку.

Как не пытались они без устали чистить свою одежду, будь то на постоялом дворе или под открытым небом, без должного ухода их облачение постепенно теряло и блеск, и чистоту.

Молодой человек совершенно смешался и только рад был выскользнуть из кабинета Сарии.

Остаток дня прошел в осмотре укреплений города и встрече Латина с остатками отряда. Обмениваться новостями было некогда, вечером его ждал ужин. Хорошо хоть Сария сжалилась и выделила ему служанку для чистки одежды. Узнав о прибытии Латина, тому также в приказном порядке было предписано появиться на ужине, и выделена прислуга для чистки одежды.

Оглядывая представленный ему ряд молодых, и кто бы спорил, миловидных девушек, не только дочерей, но и, как понял Иллар, многочисленных племянниц Сарии, они с Латином испытали противоположные чувства. Досаду и радостную взволнованность. Латин, еще не разглядев толком девушек, был явно влюблен сразу в нескольких. Обилие восторженных стихов полилось из него, как из рога изобилия. Он сразу приковал к себе внимание всех без исключения, чему Иллар был только рад.

В Дорне определенно царило женское царство. Хоть ты и Правительница, но пристраивать дочерей и племянниц надо. И почему бы не за сына принца, да и гвардеец, лучший друг будущего короля – тоже не такая уж плохая партия. Садясь за стол, Иллар вспомнил, как Стенли, победитель девичьих сердец, упорно старался держаться от Сарии подальше. Он уловил момент и тихонько сделал Латину внушение по этому поводу. С Сарией фокус с разбитыми сердцами не пройдет. Женщина суровая и скорая на расправу.

К счастью, Латин внял предупреждениям. Расточая комплименты, он не выделил ни одну из девушек, и ни одной не назначил свидания. Ужин прошел в приподнятом для всех, кроме Иллара, настроении.

На следующее утро, при проводах отряда Иллара, не видно было ни слез, ни обвинений. А Сария даже и не скрывала своего разочарования.

Латин же вздыхал всю дорогу, и сетовал на жизнь, пока Иллар не потребовал у него отчета за его поездку. Друг сразу стал серьезен.

Накехн был далеко от возможной войны. И хотя к приему беженцев проводились меры, к обороне нет. Но к чести Эккерта, Правителя Северного Владения и хозяина города, внушения и королевский приказ, привели его в чувство и оставшееся время он внимательно слушал наставления Латина, одновременно отдавая приказы и внося в планы коррективы. Внял Эккерт и предупреждению, что через Мадир на Илонию могут идти наемники на помощь Курхоту. Хотя Мадарис и взял на себя обязательств не пропускать наёмников через Мадир, всё могло произойти. Могло случиться и такое.

Уезжал Латин удовлетворенным. Накехн, если и не будет задет войной, предоставит и рекрутов, и вооружение, а также продовольствие и кров для беженцев.

В Ланце все было по-другому. Город был близок к Торогии. Тут всегда были готовы к внезапному нападению. Поэтому работа кипела вовсю. При Латине в сторону границы с Арилазой был направлен отряд из трехсот человек, ветеранов вперемешку с молодым пополнением. У Степаса нашлись тут старые товарищи, и они с Латином остались довольны полученным сведениям. Подготовка рекрутов велась на высоте. Среди воинов оказалось много лучников, так необходимых сейчас в идущей войне. А Правитель Северного правобережного Владения Байрен не поскупился на доспехи латников.

Готовился еще один отряд тоже из трехсот человек.

Иллар задумался. Если Курхот блефовал, и на границе с Торогией все тихо, а король Корн в это самое время подписывает Договор, то пополнение следовало отослать к Хайдиру. А если нет, то лучше пополнению остаться на месте. Никто не знает, откуда возможно наступление Альтама.

Он прикинул количество пополнения, которое готовилось в городах, где они побывали. Гелназ должен отправить двести человек, в основном ветеранов, составляющих гарнизон крепости. Загир обещал, что закончит как набор рекрутов, так и их обучение. Реально он рассчитывал на пятьсот человек. Но у него самого дел непочатый край. Готовить замок к обороне будет некому, если он отдаст этих людей. Но Иллар надеялся, что молодой человек сможет решить эту проблему.

Габерн отправил на границу к Хайдиру четыреста человек, готовится еще триста. Некехн еле-еле выделил сто, но под нажимом Латина, готовит отряд еще и на двести человек. От Ланеца ушло триста человек. Сария отправила четыреста воинов. Итого почти полторы тысячи будут у Хайдира совсем скоро. Иллар надеялся, что этого будет достаточно, чтобы не пустить Курхота в Илонию. Но не для его полного разгрома и освобождения Арилазы. Поэтому подготовка должна идти, как и планировалось.

На привале он, наконец-то, рассказал своему отряду всё, что с ним произошло в Арилазе. Про ранение отца и его с Оветой исчезновение, про встречу с Курхотом, про пленение Стенли и как он обменял Алмику на него, про арест Талины и Стенка, про то, что Стенли и Тарлин отправляются в Сегот на их поиски, а с ними он отправил и Ногала. Что его собственная мать сейчас где-то в горах в поисках родных. О ссоре с Хайдиром, о стремительно возрастающем войске Курхота и о страхе поражения в войне. О том, что король Корн едет на встречу с королем Торогии, а королева Алаина вернулась в столицу – известие о её детях сказалось на ней не лучшим образом. Закончил он тем, что объявил им следующую цель:

– Мы идём на границу с Торогией. Курхот уверен, что Торогия нападет на нас. Именно поэтому я думаю, что он не будет осаждать крепости, стоящие на его пути. Он рванет к Нарте, к столице Илонии, возможно, специально избегая армии Хайдира. И Торогия может ударить одновременно с ним. Наверняка они обмениваются гонцами. Возможно, они скоординировали свои действия. Курхот умный противник. Он договорился с Дюрталом. Есть очень большая вероятность, что он сговорится и с Альтамом. Я написал сообщение Королевскому Совету и на границу Шесбину, но мы должны сами убедиться, какова там обстановка. Я написал и Хайдиру, но боюсь, он опять проигнорирует мои опасения. Это все мои догадки, которые пока ничем не подкреплены.

– Что с нашей миссией по Илонии? Мы отменяем её?

– Нет, в пути мы продолжим свою работу. Но на этот раз будем давать только толчок. Или контроль. В конце концов, люди должны сами работать. Я боюсь, что теперь наша главная задача – оборона Нарты.