Текст книги "До последнего (ЛП)"

Автор книги: Майк Шэкл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 44 страниц)

Услышав это, Гаро отступил на шаг и быстро огляделся, как будто упоминания имени Яс было достаточно, чтобы она внезапно появилась.

– Нет. Нет, я не хочу этого делать.

– Это, наверное, первая разумная вещь, которую я услышала от тебя сегодня.

Они свернули налево по Хаусман-стрит, направляясь к дальнему концу, где она пересекалась с Брюер-лейн. Дома на той стороне все еще более или менее стояли, если не обращать внимания на странное отсутствие стены или пола.

Эндж знала, что там было много боев. Может быть, им повезет и они найдут какие-нибудь пригодные к употреблению клинки, но даже она должна была признать, что они охотились за скудной добычей. Другие команды уже много раз проходили через Киесун.

– Должен тебе сказать, Яс пугает меня до чертиков, – пробормотал Гаро. Эндж по-прежнему молчала. Ни один здравомыслящий человек не хотел бы говорить на эту тему. Если бы у Гаро были мозги, он бы это понял. – Ты думаешь, это правда?

Боги, Эндж действительно надеялась, что он не переведет разговор в то русло, в котором, по ее мнению, он был.

– Правда о чем?

– Как ты думаешь, Яс убила всех тех людей, о которых говорят, что она их убила?

Так оно и есть. Идиот. Эндж покачала головой. Парень желал себе смерти, говоря про Яс таким тоном. На эту тему.

– Ты видел слезинки на ее щеках. Плачущие Люди получают их не за то, что они вежливы с незнакомцами.

– У нее всего две слезинки. Я говорю о других. В Доме Совета.

Эндж отодвинула гнилой кусок дерева, который перегораживал улицу.

– Какая разница, правда это или нет? Мы все убивали людей. Ты, например. И я. Боги знают, что Дрен определенно это делал. Таков мир, в котором мы живем.

– Говорят, что в Доме Совета она отравила своих друзей и всех Черепов, и потом просто смотрела, как они умирали. Триста человек. Триста. Гребано холодно смотрела.

– Во-первых, это всего лишь слухи, о которых, как ты хорошо знаешь, никому не следует говорить. Во-вторых, даже если эти слухи верны, она это сделала, чтобы убить Черепов, чтобы спасти Джакса и, что более важно, Дрена. Так что все это делает ее чертовым героем – для меня.

– Да, но...

Эндж зажала рукой его большой рот и втащила его в дверной проем. Что-то привлекло ее внимание.

Что-то в воздухе.

Она смотрела на небо, сердце бешено колотилось, молясь гребаным бесполезным Богам наверху и внизу, что она ошиблась, что это была просто птица или...

Они оба забились глубже в руины так быстро, как только могли, по мере того, как все больше гребаных тварей заполняло небо.

Сначала их было всего несколько. Если бы Эндж и Гаро не знали лучше, эти фигуры можно было бы принять за чаек. Но они знали лучше. Они научились на горьком опыте, они видели, как умирают друзья, как похищают других, – и сами убегали от демонов. Это не птицы.

Это Дайджаку.

Все больше и больше Дайджаку летало над океаном. Эндж сбилась со счета после тридцати. И это было только начало появления ублюдков. В конце их, должно быть, были сотни. Или тысячи. Рой был настолько большим, что почти заслонил солнце.

– Они ищут не нас, – сказала она, все еще желая ошибиться.

– Что ты сказала? – спросил Гаро.

– Я сказала, что Дайджаку ищут не нас.

– Откуда ты знаешь?

Эндж стиснула зубы:

– Они летят в море, а не вглубь страны.

– Спасибо за это Четырем Богам.

– Да, но они делают это не ради забавы, так? Есть причина.

– И какая?

Эндж прикусила губу. Только одно имело смысл. Она сама посмотрела на море, пытаясь определить, что ищут Дайджаку. Но смотреть было не на что – пока.

– Ты думаешь, они знают? – спросила Эндж.

– Знают о чем?

– О гребаных мейгорцах, ты гребаный идиот. – Боги, желание ударить его было почти невыносимым.

– Откуда Черепа могли о них узнать? Я думал, мы держим это в секрете.

– Откуда я, черт меня возьми, знаю? – прошипела она сквозь стиснутые зубы.

– Я просто...

– Пойдем, нам нужно получше рассмотреть, что делают Черепа. – Эндж отправилась в путь, двигаясь очень осторожно. Огонь уничтожил большую часть цокольного этажа, и было не похоже, что потребуется слишком много усилий, чтобы обрушить на них остальную часть. Ей пришлось отодвинуть с дороги прогнивший кусок дерева, чтобы она могла добраться до лестницы.

– Я думаю, нам следует вернуться и рассказать остальным, – сказал Гаро, все еще следуя за ней.

– Нет, пока мы не узнаем, что происходит, – ответила Эндж с верхней площадки лестницы. Она вошла в спальню, в которой отсутствовала стена, из-за чего открывался прекрасный вид на город и море. Океан блестел в лучах весеннего солнца, выглядя таким же прекрасным, как и всегда. Вот только вид портили Дайджаку, летящие строем над водой. Не то чтобы им было на что нападать. – Я никогда не видела столько в одном месте. Даже в ту ночь, когда они бомбили город.

– Значит, ты думаешь, они здесь не просто так? – спросил Гаро, не в силах сложить два плюс два.

Эндж не сводила глаз с Дайджаку:

– Они здесь не для того, чтобы повеселиться, ага?

Она проводила глазом нескольких Дайджаку, которые слетелись обратно к берегу, приземляясь на пляж Омасон. Пляж протянулся на пять миль, от Киесуна на одном конце до Хосингских скал на другом. Когда она была ребенком, родители Эндж часто приводили ее туда, чтобы в жаркие дни купаться в море и смеяться у открытого огня с другими семьями до поздней ночи. Счастливые дни давно прошли. Тогда это было прекрасное место.

Сейчас? Сейчас там, внизу, началось движение. Чертовски много движения. Дайджаку были не единственными, кто появился.

– Жаль, что у меня нет подзорной трубы.

Гаро оглянулась через плечо:

– Что происходит?

– Не знаю. Нам нужно подойти ближе. Рассмотреть как следует.

– Бл… Ближе? – Гаро чуть не подавился этим словом. – Блядь, да ни за что на свете.

Эндж снова посмотрела на него:

– Я думала, ты хотел сделать что-то важное?

Это заставило его заткнуться.

Им потребовалась большая часть дня, чтобы подобраться достаточно близко и увидеть, что происходит на пляже Омасон. Дайджаку вполне могли описывать широкие дуги над океаном, но это не означало, что Эндж и Гаро могли беззаботно бродить по всему миру. Они ползли, опять ползли и чертовски хорошо прятались, когда приходилось. Под кустами, держась в тени, прижимаясь к камням – они использовали все известные им уловки. Эндж потеряла счет тем случаям, когда она чуть не описалась от страха, когда какой-нибудь Дайджаку подлетал слишком близко. Медленно, но каким-то образом они добрались до скал, возвышающихся над пляжем, все еще живые.

Теперь Эндж жалела, что они не остались в Киесуне – или, что еще лучше, не вернулись в пещеры ко всем остальным. Но нет, она лежала на вершине скалы, возвышающейся над пляжем Омасон, чертов Гаро трясся от страха рядом с ней, с головы до ног укрытая старым плащом песочного цвета, и больше ничем. Когда Шулка ее обучали, идея спрятаться под куском ткани казалась самоубийством, пока они не показали ей, насколько хорошо она сливается с землей сверху. Она просто надеялась, что сегодня не тот день, когда она все-таки окажется права.

Пляж был усеян Черепами, насколько хватало глаз. И они определенно были там не для пикника. Они укрепляли позиции: рыли траншеи, устанавливали колья и шипы по всей береговой линии. И, судя по всему, у них было достаточно древесины, чтобы построить собственный город.

– Их так много, – прошептал Гаро. Преуменьшении года.

– Судя по всему, целая гребаная армия, – ответила Эндж.

– Мы мертвые.

Эндж свирепо посмотрела на Гаро, чтобы тот держал свой чертов рот на замке. Не в первый раз она пожалела, что рядом с ней нет Дрена. У него был талант заставлять всех чувствовать себя в безопасности, просто находясь рядом, и, если что-то шло не так, никто лучше него с этим не справлялся. С другой стороны, даже Дрен не смог бы сказать ничего хорошего о том, что происходило внизу. Конечно, будучи мертвым и все такое, он мало о чем мог бы сказать.

– Пошли. Давайте вернемся. Нам лучше рассказать боссу, что происходит.

– Слава Богам.

Они уползли, не торопясь, заметая грязь листьями, чтобы стереть любые следы, которые они могли оставить. Это был медленный процесс, но, как говаривал Дрен, осторожность никогда никого не убивала. Затем ему пришлось пойти и доказать свою точку зрения, проявив небрежность и убив себя.

Какой тупой идиот.

Она разозлилась, просто подумав о Дрене. Разозлилась и еще больше опечалилась. Он, возможно, и забрал с собой целую кучу Черепов, когда убил себя, но это была пустая трата жизни – вот так уйти. Она понимала, почему он это сделал, почему он совершил ту самоубийственную попытку и взорвал себя; смерть от отравления шарами была неприятным способом уйти, но если бы он остался с ней вместо этого, Эндж, по крайней мере, могла бы провести с ним еще несколько дней. Вместо этого она едва успела попрощаться.

Глупый, эгоистичный идиот. Почему она так сильно по нему скучает?

Когда они с Гаро отползли достаточно далеко от края утесов и их не было видно снизу, они поднялись на ноги и быстро пошли обратно к пещерам. Это был трудный подъем, и приходилось с трудом балансировать на тропинках, которые казались недостаточно широкими, что усложняло задачу.

Она остановилась на полпути вверх по склону горы и облизнула пересохшие губы. С того места, где она стояла, открывался хороший вид на Золотой Канал, вода которого становилась красной в лучах заходящего солнца. И хороший вид на Дайджаку, патрулирующих воды.

Вдалеке виднелся Мейгор. Слишком далеко, чтобы разглядеть как следует. Пока никаких признаков кораблей, которые могли бы спасти положение. Она видела шулка, которая появилась несколько месяцев назад с новостями о вторжении. В то время она не совсем поверила в это, но теперь, увидев все эти Черепа, она решила, что убедилась. Иначе ублюдки не появились бы так быстро, на ее взгляд.

Они карабкались дальше, держа глаза открытыми, наблюдая за небом, по-прежнему соблюдая осторожность. Не было никакого смысла умирать в миле от дома.

Вот почему они заметили приближающихся к ним Дайджаку. Много Дайджаку. Эндж схватила Гаро, затащила его между валунами и затаила дыхание.

Они умрут. Она это знала. Они каким-то образом увидят ее и Гаро. Они бы…

Дайджаку пролетели мимо, направляясь прямо к Аскалийским горам.

– Твою мать. – Она бросилась за ними. Ей нужно увидеть… Боги, она надеялась, что ошибается.

– Эндж! – Гаро было легко игнорировать, но взрыв остановил ее как вкопанную. Он был не слишком близко, но от этого грохот казался еще более ужасающим.

– Что они разбомбили на этот раз? – спросил Гаро, догоняя ее.

Прогремел еще один взрыв. Затем еще один.

Только одно стоило взрывать на Аскалиане – чертовы врата, которые были ключом ко всем их планам. Она должна была посмотреть. Должна была убедиться.

– Нам лучше проверить.

– Блядь, нет, – сказал Гаро, хватая ее за руку. – Давай просто вернемся. Пусть Хасан пришлет кого-нибудь другого.

Она выдернула руку:

– Заткнись.

Им не пришлось далеко идти, прежде чем они увидели дым, поднимающийся почти с вершины Аскалиана. Из храма.

Эндж тяжело опустилась на камень, воздух покинул ее легкие, а вместе с ним и надежда. Все кончено.

Но если этого было недостаточно, то чертовски быстро все стало еще хуже. Дайджаку еще не закончили.

У демонов оставалось еще много сфер, которые можно было сбросить.

Они летели то в одну, то в другую сторону, устилая горный хребет своими бомбами. Они летели все дальше и дальше, бесконечный рой, намеревающийся уничтожить все.

Эндж и Гаро могли сделать одно – присесть на корточки и надеяться, что бомба не упадет прямо на них. Сам воздух сотрясался от силы взрывов. Грязь, камни и щебень сыпались дождем. Дым щипал им глаза и забивал легкие. Это было похоже на ту ночь, когда Дайджаку уничтожили Киесун, но в тысячу раз хуже, чем тот ад.

Эндж сжалась в комочек, зажав уши руками, прижав локти к лицу. Она могла бы кричать. Она могла бы плакать. Она понятия не имела, что происходит в этом водовороте разрушений.

Прошло много времени после того, как все прекратилось, прежде чем она набралась смелости открыть глаза, пораженная тем, что все еще жива. Гаро уже сидел, его глаза были широко раскрыты и блестели на фоне почерневшей кожи.

– Ты ранен? – позвала она, и не то чтобы она могла расслышать себя из-за звона в ушах. – Ты ранен?

Этот идиот не двигался, не смотрел на нее, так что Эндж пришлось подползти и потянуть его за руку:

– Гаро. Ты ранен?

Затем он посмотрел, медленно сфокусировав на ней взгляд, в уголках его глаз появились чертовы слезы. На этот раз Эндж не подумала о нем плохо. Вместо этого она обняла его, благодарная за то, что они оба выжили, и проигнорировала его рыдания.

Когда она решила, что готова к этому, Эндж отпустила его и поднялась на ноги. Казалось, что земля все еще движется, но она ничего не могла с этим поделать:

– Нам нужно возвращаться. Посмотреть, все ли в порядке.

– Что? – крикнул Гаро.

– Черт. Говори потише. – Эндж видела, что этот дурак собирается снова закричать, поэтому приложила палец к губам и заставила его замолчать. Даже если он не мог ее слышать, он был достаточно умен, чтобы освоить этот кусочек языка жестов. Затем она указала в сторону пещер. – Домой.

Гаро кивнул.

Они были на полпути туда, когда наткнулись на Тависа и пару его приятелей, выглядевших такими же потрясенными, как и Эндж.

– Вы были в отключке? – спросил шулка.

– Ага, – сказала Эндж. Больше ничего говорить не требовалось. – Вы уже возвращаетесь?

– Сейчас выходим, – сказал Тавис. – Я надеюсь...

– Не надо, – перебила его Эндж. Ей не нужно было, чтобы кто-то облекал в слова то, чего она на самом деле боялась.

Тавис кивнул. Он понял. Они все поняли.

На обратном пути никто не проронил ни слова, все были слишком поглощены собственными мыслями о том, как все плохо. Они были всего в нескольких неделях от появления этой Зорики со своей армией, и все превратилось в дерьмо.

Хасан был со стражами у входа в туннели.

– Слава богам, – крикнул он. – Мы как раз собирались отправить за вами поисковые группы.

– Мы возвращались с Хутора Арлена, когда началась бомбежка, – сказал Тавис. – Торчали на склоне горы, пока демоны не ушли домой.

– Они не ушли домой, – сказала Эндж. – Вся армия Черепов разбивает лагерь на пляже Омасон.

– Нам лучше отвести вас всех внутрь, – сказал Хасан. – Похоже, у вас есть история, которую нужно рассказать.

В пещере было тихо. Неудивительно после того, через что они все прошли. Зажженных факелов было лишь в два раза меньше обычного, что добавляло мрака, но возле домов людей вспыхивали костры, когда они начали возвращаться к своим обычным делам.

– Яс беспокоилась, что Дайджаку увидят свет костров сверху, – сказал Хасан, – поэтому она приказала потушить все.

– Хорошее решение, – сказала Эндж.

– Давай пойдем к ней, и ты сможешь нам все рассказать. – Хасан отвел их в угол пещеры, который он делил с Яс. Кто-то уже развел костер, и над ним висел котелок.

– Вы не торопились, так? – спросила Яс, увидев, что они приближаются. – Я ужасно волновалась.

– Там все было плохо, – сказал Тавис. – Действительно плохо.

– Ну, здесь тоже было не до смеха, – сказала Яс. – В любом случае, садитесь, грейтесь. Тими заварит чай.

Как только все расселись вокруг костра, Эндж поняла, насколько она устала. Она, конечно, должна была признать, что почувствовала себя намного счастливее, вернувшись в пещеру. Снова в тени, окруженная камнями. Теперь она была дома в безопасности.

Дом. Странно думать о пещере в таком ключе, но это было то, что было.

– Итак, что к чему? – спросила Яс.

– Эта атака не будет разовой, – сказала Эндж. – Целая армия Черепов появилась на пляже Омасон. Тысячи Черепов – и больше Дайджаку, чем я когда-либо видела в одном месте. И в ближайшее время они не собираются уходить.

Хасан переглянулся с Яс:

– Почему вы так думаете?

– Они роют траншеи, утыкают пляж кольями и только Богам известно, чем еще, – сказал Гаро.

Эндж кивнула:

– Да, и у них с собой дерево и камень. Они там что-то строят. Они ожидают гостей. Много гостей.

– Мейгорцев, – сказала Яс.

Эндж пожала плечами:

– Больше ожидать некого.

Яс покачала головой.

– Вот тебе и чертов секрет. Ты думаешь, кто-то проболтался?

Хасан оглядел пещеру:

– Здесь никто.

– Ты уверен? – спросила Яс.

– Настолько уверен, насколько могу быть. – Хасан еще раз огляделся. – Совсем не уверен.

– Что насчет Венны? Они могли ее поймать, – сказал Тавис.

– Последнее, что мы слышали, – она в безопасности, – сказал Хасан. – За последние пару месяцев мы получали сообщения и от нее, и от Коса. Если бы Черепа схватили одного из них, другой бы сказал.

– Тогда почему Черепа здесь? – спросила Яс. – Мне это не нравится.

– Черепа не глупы, – сказал Хасан. – Мы убедились в этом на собственном горьком опыте. Здешние пляжи – лучшее место, где можно быстро высадить на берег большое количество людей. Возможно, Черепа сами до этого додумались. Может быть, им просто повезло – или, может быть, они строят баррикады вдоль и поперек всего побережья?

– Они хорошо окопаются к тому времени, когда прибудут мейгорцы, – сказала Эндж. – Это чертовски затруднит высадку.

– Тогда от нас зависит, чтобы они не слишком хорошо устроились, – сказал Хасан. – А как храм?

Эндж покачала головой:

– Это развалины.

– Дерьмо, – сказала Яс. – Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.

– Сколько человек у нас там было, наверху, охраняло храм? – спросил Хасан.

– Дюжина, – сказал Тавис.

Хасан взглянул на Эндж, но она покачала головой.

– Весь наш план полетел в тар-тарары, – сказала Яс.

– И что мы теперь будем делать? Пошлем весточку мейгорцам? – спросил Тавис.

– Если мы это сделаем, они могут решить не приходить, – сказала Яс. – Я предлагаю оставить эту новость при себе.

– Мы должны предупредить мейгорцев, что их ждет целая армия Черепов, – сказал Хасан.

– Мне кажется, для нас будет лучше, если они узнают это сами, – возразила Яс.

Эндж на мгновение уставилась на Яс. Гаро был прав. Она была холодной сучкой. Она закрыла глаза и попыталась не думать о том, в каком дерьме они оказались.

Часть II

Возвращение Домой

15

Тиннстра

Золотой Канал

Тиннстра стояла на носу мейгорского транспортного корабля, удивляясь, как быстро все развалилось.

Над головой Зорика летела среди Дайджаку, ярко пылая, сбивая их с неба так быстро, как только могла. Но их все еще были сотни – тысячи – атакующих мейгорскую армаду, и только она одна.

После трех месяцев планирования и строительства флота, набора и оснащения армии они покинули Лейсо со ста двадцатью кораблями, на борту которых было сорок тысяч мужчин и женщин, полных надежды и веры, но что теперь? По всей их линии корабли горели, в то время как другие уже затонули. Только Боги знали, сколько они уже потеряли и сколько еще потеряют, прежде чем доберутся до берега Джии.

Если мы доберемся до берега. Теперь Тиннстра не была в этом слишком уверена.

Позади Тиннстры сверкнула молния – Аасгод вложил в битву свою мощь. Теперь она была рада, что он вернулся из прошлого. Его взрыв разорвал группу Дайджаку, взорвав их бомбы высоко над флотом, где они не могли причинить вреда. Он двинулся дальше, подпитываемый драгоценной водой Чикара, посылая разряд магии за разрядом, убивая все больше и больше демонов, но это было все равно, что мочиться в огонь. Союзники, возможно, хорошо спланировали, но не перехитрил ли их Рааку? Если бы кто-нибудь сказал Тиннстре, что император послал всех Дайджаку, которыми обладал, против их армады, она бы сразу в это поверила.

Лучники выпускали волну за волной стрел в небо, маг бил своими молниями. Но крылатые монстры все равно наступали, проносясь над палубами кораблей со своими ниганнтанскими копьями, сбрасывая бомбы, оставляя за собой трупы и разбитые корабли.

Неистово били барабаны, подгоняя гребцов флота – как будто угрозы смерти было недостаточно. Все они стремились добраться до берега Джии. Лучше умереть, сражаясь на песке, чем утонуть в море. Тиннстра слишком много пережила, чтобы это стало ее концом. Она взглянула на Раласиса, на его лице застыла мрачная решимость. Боги, столько всего легло на их плечи.

В конце концов, это Секановари. Последняя война. И если она хочет, чтобы ее безумный план сработал, она должна прожить достаточно долго, чтобы довести дело до конца.

Зорика крутилась высоко над флотом, швыряя огненные шары в крылатых демонов, сбивая их своим щитом. Там, наверху, она походила на Богиню, ярко сияя среди дыма. Дайджаку летели на нее, как мотыльки на пламя. Они кричали от ненависти и вопили, умирая. Они бросали свои бомбы и атаковали копьями. Им требовалось только, чтобы кому-то повезло, чтобы внимание Зорики отвлеклось или ее силы ослабли, и тогда где будут союзники? Так много надежд возлагалось на способности ее дочери.

Тиннстра крепче сжала копье, стремясь к берегу. Все вокруг нее сражались и умирали, и ей нужно было сделать больше, чем просто наблюдать.

Барабаны продолжали бить. Весла вгрызались в волны, добавляя своей мощи ветру, наполняющему паруса. По крайней мере, ветер был с ними. Флот находился к востоку от Киесуна, направляясь к пляжу Омасон, где мейгорские корабли ожидала пятимильная песчаная полоса. Каждый корабль был переделан согласно конструкции Раласиса, чтобы войска могли «легко» высадиться на твердую землю. Тиннстра усмехнулась. Что ж, в их подходе не было ничего легкого. Она знала, что Эгрил скажет свое слово, когда они доберутся до суши. Она знала, что каждое судно, достигшее берега Джии, заплатит высокую цену кровью, и, во имя Четырех Богов, она была права. Но не будет ли это слишком дорого?

– Приготовьтесь, – прокричал Раласис, перекрывая хаос. – Когда мы доберемся до пляжа, двигайтесь быстро. Убивайте все, что встанет у вас на пути.

Тиннстра не собиралась спорить с этим советом.

Мужчины и женщины бросились выстраиваться в шеренги по обе стороны от Тиннстры, вдоль всего корабля. Белые журавли на их черных плащах в честь убитого короля. Шлемы туго натянуты. Щиты на руках. Копья наготове. Она слышала их дыхание, быстрое и прерывистое, шарканье ног по деревянной палубе. Двое мужчин с топорами ждали на носу корабля, готовые перерубить веревки, удерживавшие передний трап на месте. Они приступят к работе в тот момент, когда корабль ударится о гальку и создадут платформу, по которой все могли бы спуститься.

Кого-то вырвало, но никто их не выругал и не стал насмехаться. С любым из них могло быть то же самое. Они все чувствовали страх.

Все, кроме Тиннстры. Она давно отказалась от этого. Теперь там, где когда-то был лед, теперь был только шторм. Теперь была только ярость.

Она смотрела, как приближается берег, смотрела, как Черепа выстраиваются в линию, готовые встретить союзников. Так много, чтобы сражаться. Так много, чтобы убить. Она улыбнулась. Это было то, что она умела делать хорошо. Вот почему она была там. Ей просто нужно сначала сойти на берег.

Острая боль пронзила ее мозг, заставив затаить дыхание. Магия. Среди эгрилов были маги – и это могло означать только одно: Избранные.

Над головой летели стрелы. Барабаны приводили в движение весла. Небо прорезали молнии. Взрывы сотрясали корабль. Дайджаку кричали и выли. Тиннстра не обращала на все это внимания.

Черепа хорошо окопались, утыкали первые тридцать ярдов пляжа кольями, за которыми они ряд за рядом ждали, чтобы поприветствовать мейгорцев. И Избранные. Всегда Избранные.

Руки Тиннстры потянулись к мешочку на поясе и, даже не задумываясь об этом, нащупали флакон с водой Чикара. У нее было с собой только пять – остальные лежали в сумке в трюме. Сейчас, когда падали бомбы, это казалось не самым умным местом для его хранения, но если корабль будет уничтожен, более чем вероятно, что она взорвется вместе с ним.

Тиннстра месяцами ничего не пила, приберегая для вторжения, но теперь не было необходимости ограничивать себя. Сейчас ей нужны были все силы, которые она могла собрать. Она откупорила флакон и выпила содержимое, радуясь приливу, когда вода промчалась по ее и без того сильному телу.

Боги, это было почти чересчур. У нее перехватило дыхание, сердце бешено заколотилось в груди, но Тиннстра заставила себя дышать, позволяя воде Чикара делать свое дело. Ей не нужно было бороться с этим или что-то сдерживать.

Ее сила взорвалась к жизни, и это было так, как будто она внезапно увидела мир таким, каким он был на самом деле. Свет закружился вокруг нее, когда Зорика и Аасгод бросили свою магию в Дайджаку. Она даже могла видеть красный свет, пульсирующий в демонах, когда они пикировали между кораблями.

Тиннстра обратила свое внимание на пляж, высматривая Избранных. Если бы она смогла различить их магические ауры, она смогла бы определить, сколько ублюдков поджидало их – и где. Они должны были стать ее первыми целями, когда она доберется до берега.

Бомба взорвалась у их правого борта, окатив их всех водой, и корабль закачался из стороны в сторону, напомнив Тиннстре, что она может не уйти так далеко.

– Пожалуйста, джентльмены, постарайтесь убить Дайджаку, прежде чем у них появится еще один шанс потопить нас, – крикнул Раласис. – И давайте ускорим темп. Я хочу быть сегодня на том пляже.

Барабаны ускорили свой ритм, и Аасгод в ответ выпустил еще больше молний. Они потрескивали и плевались сквозь демонов, сжигая их с небес. С кораблей полетели стрелы. Все делали всё, что могли, но этого было недостаточно.

Зорика еще раз пронеслась сквозь ряды Дайджаку, ее меч сверкал ярко и яростно, привлекая демонов к себе и подальше от кораблей. Если у союзных войск все еще была надежда, то благодаря ей. Затем с тыла линии Эгрила взлетел огонь. Четыре отчетливых разряда. Магия Избранных. Все нацелены на Зорику. Каждый попал в цель.

Зорика, беспорядочно переворачиваясь, начала падать, и сердце Тиннстры пропустило удар. Неужели они?.. Небо заволокло дымом от взрыва. Она ничего не могла видеть. Залп обрушился на Тиннстру, на корабль. Мейгорец рухнул со стрелой в груди. Другой получил стрелу в глаз.

– Приготовьтесь, – крикнул Раласис. – Мы почти на месте.

Тиннстра заставила себя вернуться к тому, что ей предстояло сделать, отмечая в уме позиции Избранных, пока решала, кого она убьет первым.

Оставалось пройти десять ярдов.

Теперь стрелы летели в них от Черепов такой огромной волной, что почти заслоняли солнце. Тиннстра спряталась за своим щитом за секунду до того, как дюжина стрел ударила в его поверхность. Мужчины и женщины менее проворные закричали вокруг нее. Еще больше тел упало на палубу.

И еще больше стрел полетело в их сторону.

– Приготовьтесь, – снова крикнул Раласис.

Стрелы усеяли палубу корабля, выбивая дробь, когда они дождем посыпались вниз. Воздух наполнился новыми криками, и не только с корабля Тиннстры. Клянусь Богами, она не была уверена, сколько еще они все смогут выдержать.

Затем корабль содрогнулся, когда он, наконец, ударился о гальку.

Люди с топорами мощно замахнулись. Два удара спустя трап опустился, и Тиннстра смогла увидеть пляж. «Пошли», – закричала она. Удар ее копья сбил стрелы с ее щита, и она вскочила и побежала.

– Шевелись! Шевелись! Шевелись! – крикнул кто-то позади нее. Возможно, это был Раласис, но Тиннстра не обернулась, чтобы посмотреть. Она прыгнула в воду. Вода оказалась глубже, чем ожидала Тиннстра, через мгновение она заполнила ее сапоги, холодная и кусачая, но Тиннстра не обращала на это внимания, пробираясь вперед, пытаясь удержать щит, отчаянно желая добраться до пляжа.

Другие корабли, многие из которых были охвачены пламенем, также добрались до гальки, выбросив свои войска в море и песок. Клубы дыма яростно вздымались, когда взрывы разносили их от одного конца пляжа Омасон до другого.

Стрела попала в нагрудник Тиннстры, когда она выбралась на берег. Еще больше угодило ей в щит. Она закричала и завизжала, шум заглушил хаос, и бросилась вперед, когда Черепа побежали вниз по склону навстречу союзникам. Один получил ее удар копьем в грудь, – ублюдок упал, – но за ним бежало множество других, и все были более чем счастливы попытаться ее убить.

Тиннстра выхватила свой меч. Пришло время послать Кейджу еще души эгрилов.

16

Эндж

Аскалийские горы

– Я, блядь, к ним не притронусь, – сказала Эндж.

– Мать твою, – сказал Гаро, протягивая ей шары руками в перчатках. – Бери их.

– Ты их и бери, – в ответ выплюнула Эндж. Ее парализовал ужас – шары уже убили Дрена, они собираются убить ее. – У меня достаточно оружия.

– Черт возьми, они мне не нужны. Давай, забирай их.

– Нет.

Они смотрели друг на друга еще несколько мгновений, прежде чем Гаро сдался и положил шары обратно в мешок у своих ног:

– Если я в конечном итоге умру...

– Я окажу миру огромную услугу. – Во имя Богов, иногда она его ненавидела. Он знал, как умер Дрен – и почему он умер, – и все равно говорит такое? Пошел он нахуй.

Вокруг них все, кто был достаточно здоров и силен, надевали доспехи и клинки. Был замечен мейгорский флот, и ханраны собирались сделать все возможное, чтобы их союзники добрались до берега. Скорее всего, это будут похороны множества людей.

Прошло несколько тяжелых недель с тех пор, как Черепа появились на пляже Омасон. Дайджаку проводили бо́льшую часть ночей, бомбя, к чертовой матери, все склоны гор, а Черепа выходили на охоту днем. Любые планы, которые они строили, чтобы навредить ублюдкам на пляже, пошли прахом. Все их усилия были направлены на то, чтобы держать Черепов подальше от своего дома, а не отпугивать их от Омасона.

Дела стали настолько плохи, что Яс отослала некоторых слабых и немощных подальше от пещер, решив отправить их в более безопасное место. Для этого она использовала контрабандную сеть Плачущих Людей. Кто-то предложил Яс тоже пойти с детьми, но она без колебаний отказалась.

– Мое место здесь, со всеми вами, – сказала она, и Эндж вынуждена была признать, что на нее произвела впечатление решимость этой женщины. Яс не была Шулка, но у нее точно были яйца одного из них.

И теперь ничего не оставалось делать, кроме как драться.

Эндж проверила собственную броню. Большая часть была украдена с мертвых Черепов, но ей было все равно, откуда она взялась, лишь бы броня защищала ее от смерти. Несмотря на это, она написала Убийца Черепов на своей нагрудной пластине на случай, если какой-нибудь идиот примет ее за настоящего эгрила. Эта мысль заставила ее взглянуть на Гаро. Он вполне мог бы убить ее, по ошибке.

– Ты в порядке? – спросил Тавис. Он был одет во все свое снаряжение Шулка. Черный плюмаж на его шлеме, похожий на птичий гребень, очевидно, говорил людям о его клане, в те времена, когда такого рода дерьмо было важно. У других Шулка были красные, синие и зеленые перья, но Эндж не потрудилась узнать, что все они означают. Ее волновало только то, что они знали, как пользоваться своими копьями и мечами, и она еще не встречала Шулка, который не был бы чертовски хорошим убийцей.