Текст книги "До последнего (ЛП)"

Автор книги: Майк Шэкл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 44 страниц)

12

Раласис

Лейсо

– Не пытайся переспать с ней, – пробормотал Раласис. – Хоть раз в жизни не будь идиотом.

– Ты что-то сказал? – спросила Тиннстра. Она остановилась в дверях кареты и обернулась, чтобы посмотреть на него сверху вниз, все еще стоящего на улице и придерживающего для нее открытую дверцу. Он предложил собраться вместе, чтобы обсудить вторжение, а затем, когда услышал, что ее единственным опытом общения с Лейсо было убийство Черепов на улице, настоял на том, чтобы показать ей настоящий город. Потому что, в конце концов, именно так сближаются военные лидеры и их привлекательные союзники.

Это была ее идея выпить. Не его. Не то чтобы он возражал. Нет. На самом деле, он чертовски быстро согласился на это предложение. Как дурак. Дурак, надеющийся нарваться на неприятности. Как он всегда и делал.

Раласис улыбнулся. Его обычная реакция на все:

– Просто разговариваю сам с собой.

– Первый признак безумия, – ответила Тиннстра, прежде чем нырнуть в карету. Ранее она была одета в свою полную парадную форму Шулка, и носила ее с удовольствием, но недавно сняла куртку из-за жары. Конечно, это сделало поездку более комфортной для Тиннстры, но не для Раласиса. Эта женщина определенно изменилась по сравнению с той девушкой, которую он спас.

Изменилась во всем – в лучшую сторону.

– Куда, командор? – спросил кучер, когда Раласис поднялся на ступеньки кареты.

– Переулок Торенан, – ответил Раласис.

Кучер повернулся на своем сиденье, чтобы посмотреть на Раласиса:

– Переулок Торенан? Вы уверены?

– Уверен. – Он нырнул внутрь и сел напротив Тиннстры. У нее все еще был с собой меч, но, насколько мог видеть Раласис, это было ее единственное оружие. Тем не менее, он не сомневался, что Тиннстра сможет убить его, даже не вспотев. Возможно, она стала красивее, но она также стала более опасной, пока ее не было – где бы она ни была. Может быть, именно поэтому она ему так нравилась.

– Куда мы едем? – спросила Тиннстра, когда карета тронулась с места. – Кучер был как-то не слишком уверен.

– Должен согласиться, что переулок Торенан – это на любителя, но если ты хочешь выпить и побыть в одиночестве, лучше места нет, – сказал Раласис. – Конечно, в последний раз, когда я там был, Тиан Коса послал отряд солдат арестовать меня, и в итоге я устроил пожар на площади. Возможно, я тоже кого-то убил. – Он сделал паузу, наслаждаясь удивленным взглядом, которым одарила его Тиннстра. – Я уверен, что они все об этом позабыли.

– Ну, откровенно говоря, ты – самый незабываемый мужчина, которого я только встречала.

– Что ж, если кто-нибудь доставит нам неприятности, нам просто придется разыграть из себя героев войны. Нам действительно не придется платить за выпивку, пока мы живы.

– Посмотрим. – Тиннстра обратила свое внимание на улицы Лейсо, наблюдая, как мир проплывает за окном кареты.

Угасающий солнечный свет придавал ее лицу медовый оттенок, и Раласис смог разглядеть едва заметный след шрама, пересекающего ее лицо. Когда он подобрал ее в Золотом Канале несколько месяцев назад, рана была свежей и тянулась от верхней части лба до челюсти. Теперь казалось, что это произошло тысячу лет назад. Конечно, Тиннстре тогда было девятнадцать. Он понятия не имел, сколько ей сейчас. Ближе к его возрасту, это точно.

– Ты пялишься, – сказала она, не отрывая взгляда от вида за окном.

– Виновен по всем пунктам обвинения. – Он улыбнулся, но она этого не заметила. – Я просто подумал, как сильно ты изменилась с тех пор, как мы впервые встретились. Это было всего несколько месяцев назад...

– Не для меня. – Голос Тиннстры был тихим, как будто она разговаривала сама с собой.

Раласис мог быть дураком, но даже он понимал, когда кто-то не хочет о чем-то говорить. Возможно, в свое время она расскажет ему, что произошло. Возможно, нет. Он, как никто другой, не собирался думать о ком-то хуже из-за того, что тот хранит один-два секрета. Боги знали, что у него было достаточно своих собственных. Более чем достаточно.

Он последовал примеру Тиннстры и стал глядеть в окно кареты, пока они с грохотом ехали дальше. Все еще было много свидетельств ущерба от нападения Эгрила, но люди усердно работали, притворяясь, что жизнь вернулась в нормальное русло.

Когда напали Черепа, они были на волосок от гибели. Если бы не появление Зорики и Тиннстры, все бы они сейчас говорили на эгриле – те, кто остался бы жив, конечно. И подумать только, враги заменили короля одним из своих. Тем самым оборотнем, который занял место Косы.

– Эгрилы – это что-то другое, так?

Это привлекло внимание Тиннстры:

– Что ты имеешь в виду?

– Я как раз думал о оборотне, – сказал Раласис. – Только Боги знают, как долго он влиял на короля, заставляя всех волноваться об опасности беженцев, настраивая нас против наших естественных союзников, и все это время готовя свою армию к удару, когда мы будем слабее всего.

– Эгрилы воюют очень хорошо. Слишком хорошо.

– Это заставляет меня задуматься, сможем ли мы их победить.

– Передумал насчет вторжения, командор?

Он покачал головой:

– Нет, не передумал – просто те же мысли, что и обычно. Я буду нести ответственность за сорок тысяч жизней. Я знаю, что некоторые умрут, но я хочу, чтобы как можно больше людей вернулись домой вместе со мной. Для этого я хочу понять своего врага как можно лучше.

– Мудро.

– Не многие сказали бы такое обо мне. Особенно не мой отец. Возможно, я просто разумный. Или трус.

– Поверь мне, я знаю, что ты не трус.

– Ты встречала нескольких, так?

– Только одну. Этого было достаточно.

Карета остановилась прежде, чем Раласис успел что-либо сказать.

– Переулок Торенан, – крикнул кучер.

– О, ты будешь в восторге, – сказал Раласис, открывая дверцу кареты. – После тебя.

– Не поможешь мне спуститься? Я думала, ты притворяешься джентльменом. – Тиннстра одарила его собственной улыбкой.

– Не думаю, что тебе нужна чья-либо помощь – и меньше всего моя.

– Ты мудр. – Она смеялась, вылезая из кареты.

Раласис последовал за ним, довольный тем, что его оскорбили.

– Подожди нас здесь, – сказал он кучеру, прежде чем присоединиться к Тиннстре у входа в переулок. Было странно, что Друз и Дирес его не приветствовали, но ни того, ни другого никто не видел с момента нападения. – Сюда.

Узкий переулок вел к вымощенному булыжником двору, с обеих сторон которого возвышались городские дома. Заведение Мэг было открыто для посетителей, и несколько ее дам окликнули их с балкона, увидев Раласиса.

– Твои подружки? – спросила Тиннстра, изогнув бровь.

– Ты мне поверишь, если я скажу, что никогда раньше их не видел?

– Нет.

– Раласис! Ты к нам? – спросила одна из девушек Мэг, прежде чем он успел сказать что-нибудь еще. Он старался не смотреть, но решил, что это Серанина. У нее всегда было жестокое чувство юмора.

– Не обращай на них внимания, – сказал он. – Им нравится дразнить таких мужчин, как я, которые не одобряют то, что они делают.

– Представляю себе, как тебя, должно быть, ужасают такие вещи, – сказала Тиннстра. Прежняя жесткость, слава Богам, прошла, и она наслаждалась – даже если это было за его счет. Не то чтобы его это хоть в малейшей степени волновало. Он просто хотел, чтобы она была счастлива.

Он повел ее на другую сторону улицы, ступая по булыжникам, почерневшим от его самодельных бомб, к занавеске из бисера наверху лестницы, ведущей вниз, в таверну:

– Сюда.

Ничего не изменилось со времени его последнего визита, как не изменялось за те двадцать лет, что он сюда ходил. Все это было так знакомо – жужжание голосов, о-о-очень знакомый стук игральных костей и шуршание плитки, запах ... ну, он не знал точно, что вызывало этот особый запах. Наверное, к лучшему.

– Добро пожаловать в лучшую таверну Лейсо, – сказал Раласис.

Тиннстра отмахнулась от дыма, который валил им в лицо, и закашлялась:

– Очень мило.

Ирнус стоял за стойкой и выглядел более кислым, чем обычно.

– Тебе здесь не рады, капитан, – крикнул он. – Иди своей дорогой.

– Ирнус, старый ты пес, – ответил Раласис, широко улыбаясь и раскидывая руки, как будто хотел обнять весь бар. – Я скучал по твоим шуткам.

– Я не шучу. Я только что закончил разбирать бардак после твоего последнего визита, – крикнул бармен. – От тебя одни неприятности, а я не хочу неприятностей.

– Время поиграть в героя войны? – прошептала Тиннстра.

– Ирнус, ты же не собираешься ставить меня в неловкое положение, правда? – Раласис махнул рукой в сторону Тиннстры. – У меня здесь героиня войны, на которую я пытаюсь произвести впечатление.

– Тогда не стоило приводить ее сюда, – проворчал Ирнус, но бросил на Тиннстру еще один взгляд.

– Посмотри на него свирепым взглядом, – прошептал Раласис. – Если он напугается, то определенно позволит нам выпить.

Тиннстра протиснулась мимо него.

– Я должна извиниться за своего друга, – сказала она бармену. – Он сам себя признал идиотом.

– Он нечто большее, – сказал Ирнус.

– Я просто проявляю вежливость, пытаюсь пощадить его хрупкое самолюбие, – сказал Тиннстра. – Даже если так, я была бы признательна, если бы ты позволил нам выпить кувшин вина. Возможно, капитан заплатит тебе и за часть причиненного им ущерба?

Ирнус бросил на него еще один свирепый взгляд, но Раласис знал, что Тиннстра расположила его к себе.

– Тогда оставайтесь, – сказал он. – Присаживайтесь.

– Спасибо, друг мой, – сказал Раласис. – И твое лучшее вино, а не ту кишечную гниль, которую ты мне обычно подаешь.

– Чудеса никогда не прекратятся, – пробормотал Ирнус. – Необычные женщины и необычный вкус?

Тиннстра направилась к столику в дальнем углу. Она взяла стул и, прежде чем сесть, поставила его так, чтобы он был спиной к стене.

– Не думаю, что какие-нибудь убийцы придут искать тебя здесь, – сказал Раласис, занимая место лицом к ней – единственный вид, который его интересовал.

– Это то, о чем ты думал, когда был здесь в последний раз?

– Ха. В этом ты права. – Раласис снова встал и придвинул свой стул к стулу Тиннстры, спиной к стене и лицом к комнате. Когда он сел, их локти соприкоснулись. – Береженого Боги берегут, а?

– Полностью согласна.

Ирнус принес кувшин и два бокала. Он поставил их на стол и зарычал на Раласиса:

– И где ты достал алкоголь для своих бомб, а? Хочешь, я добавлю те бутылки к твоему счету?

– Я не уверен. Та ночь прошла как в тумане. В конце концов, люди пытались нас убить, – сказал Раласис. – Но да, вставь в счет, если тебе от этого станет легче.

– Станет. – Ирнус потопал прочь, оставив их вдвоем.

Раласис разлил вино:

– Обычно он очаровательный мужчина. Должно быть, поссорился с женой.

– Он женат? – Тиннстра рассмеялась, затем сделала глоток вина. – Хм. Определенно не кишечная гниль.

– Приятно слышать, как ты смеешься. – Раласис поднял свой бокал в честь Тиннстры, затем выпил. Вино было густым, мягким и насыщенным вкусом. Только Боги знали, сколько Ирнус собирался с него за это содрать, но Тиннстра того стоила.

– Приятное чувство. – Она заглянула в свой бокал, взбалтывая вино. – Странное чувство.

– Похоже, смеха в наши дни действительно не хватает.

Тиннстра подняла глаза, сделала глоток вина, затем еще один, прежде чем ее взгляд снова опустился на свой бокал.

– Ты знаешь, в первый раз за более чем десятилетие я не беспокоюсь о том, что эгрилы попытаются убить Зорику или меня.

– Десятилетие?

– На самом деле, ближе к пятнадцати годам. Мне было девятнадцать, когда началась вся эта... чепуха. Сейчас мне тридцать три.

Раласис знал, что у него отвисла челюсть, что он, должно быть, выглядит дураком. В конце концов, он заметил, что она постарела – он не был слепым, – но подумал, что причиной этого была магия, а не время.

– Как?..

– Мы отправились в место, где время текло иначе, чем здесь. Так что Зорика смогла вырасти и стать той, кто она есть сегодня – и, возможно, мне тоже нужно было вырасти. Стать такой, какая я сейчас. – Тиннстра снова попыталась рассмеяться, но безуспешно. – Нас не было почти пятнадцать лет. Пятнадцать лет я просыпалась каждый день, спрашивая себя, наступит ли день, когда Черепа придут, чтобы нас убить. Спрашивая себя, добьются ли они успеха или я буду достаточно хороша, чтобы их остановить.

– Я даже представить себе не могу, на что это было похоже, – сказал Раласис.

– Не слишком хорошо.

– И они пришли?

Тиннстра едва заметно кивнула:

– Да. Но мы убили их всех.

– Должно быть, это было приятно.

– Да. И стало еще приятнее, когда мы пришли сюда и убили еще больше из них. Мне нравится убивать Черепов.

– Пройдет немного времени, и ты сможешь сделать это снова, – сказал Раласис.

– Души, которые я пришлю тебе.

– Мило – но, пожалуйста, не создавай проблем моей. – Это была плохая шутка, даже по меркам Раласиса, но лучшее, на что он был способен.

– Это из молитвы Кейджу: Кровь, которую я дам тебе, О Великий. Души, которые я пошлю тебе. Мое тело – твое оружие. Моя жизнь – твой дар.

– Очень жизнерадостно.

– Вполне. Они считают своим святым долгом убивать всех неверующих и отправлять нас к их одноглазому богу-демону в Великую Тьму. Чем больше они убьют, тем больше получат вознаграждения в загробной жизни. А если они умрут в процессе? Это самая большая честь из всех. Это противоположно тому, чему учат нас: всякая жизнь драгоценна, убивать без всякой причины – зло.

– Я знаю, какой вариант предпочитаю я, – сказал Раласис. Он выпил немного вина, но на этот раз не нашел удовлетворения в своем бокале.

– И я, поверь мне. Но для эгрилов Секановари – это не конец всего, это начало чего-то гораздо лучшего. По их мнению, они наводят порядок в мире, либо в этой жизни, либо в следующей. Вот почему они никогда не перестанут пытаться нас уничтожить. – Тиннстра на мгновение замолчала. – Вот почему я собираюсь насладиться этой короткой передышкой. – Она осушила свой бокал и налила себе еще, прежде чем предложить долить Раласису. – Расскажи мне о себе.

Он позволил ей наполнить его бокал:

– Что бы ты хотела знать?

Тиннстра пожала плечами:

– Не знаю. Что-нибудь. Как ты стал командором флота Мейгора? Это неплохое повышение для капитана.

– Ну, обычно такой высокий титул получают либо по праву рождения, либо путем взяточничества и коррупции, – сказал Раласис. – Однако в ходе недавних событий стало очевидно, что ни один из этих подходов не даст нам очень хороших военачальников. Тиан Галрин решил, в своей бесконечной мудрости, попробовать другой путь.

– Тебя, – ухмыльнулась Тиннстра. Почему-то это шло ей больше, чем улыбка.

– Да, меня. Очевидно, на него произвело впечатление то, как я раскрыл предательство Тиана Косы и сплотил наши силы во время битвы при Лейсо. Он хотел, чтобы к победе нас привел вдохновляющий герой, а не какой-нибудь богатый, прирожденный дурак.

– Он мудрый человек.

– Или мы все дураки. В любом случае, вот он я – Лорд-Командор флота Мейгора, под моим командованием сто двадцать кораблей и сорок тысяч человек. – Титул все еще не нравился ему, независимо от того, сколько раз он произносил его вслух. Теперь настала его очередь допивать вино. – Отправляюсь спасать мир.

– Мой герой. – Тиннстра наклонилась, прижавшись плечом к Раласису. – А теперь скажи мне еще кое-что.

– Все, что угодно.

– Почему ты не хочешь спать со мной?

13

Яс

Аскалийские горы

– Сколько времени прошло? – Яс в шестисотый раз оглянулась на вход в пещеру. Четверо охранников слонялись вокруг отверстия в скале, но не было никаких признаков остальных, тех, кого она отправила.

– Патрули скоро вернутся, – ответил Хасан. – Они знают, что делают. – Они сидели вокруг небольшого костра, ожидая, пока закипит котелок с водой.

Яс подложила под себя подушку – маленькая уступка комфорту, которого не хватало почти ни в одном другом аспекте их жизни:

– Может быть. Я просто буду счастливее, когда они будут дома.

– Ты слишком много беспокоишься. – Шулка наклонился и поцеловал ее в макушку.

– Я знаю. – Это было то, что он говорил ей много раз с тех пор, как они покинули Киесун, чтобы жить в горных пещерах, но она ничего не могла с собой поделать. Это было то, что она делала теперь, когда ей нужно было думать обо всем городе.

Яс потерла щеку, затем заметила гримасу, промелькнувшую на лице Хасана, и опустила руку. Он не обрадовался, когда у нее под глазом вытатуировали две слезинки, но Плачущие Люди настояли, когда сделали ее своим предводителем. Две слезинки за два убийства – Рааба и его нанимателя-Черепа. Она никому не упоминала о трех сотнях, которые отравила в Доме Совета за несколько дней до этого. Не то чтобы ей нужны были какие-то знаки, чтобы напоминать себе об этом. Эти смерти и так легли тяжелым грузом на ее плечи.

Она огляделась. Малыш Ро, как всегда, вертелся поблизости, за ним присматривали Даксам и его жена Тими. Ее красивый мальчик играл с несколькими другими детьми, громко смеясь. Некоторые остались сиротами после войны, в то время как у других родители были в пещерах. Все они знали, что самое безопасное место для малышей – рядом с Яс. И не только потому, что за ними присматривали Даксам и Тими.

Двое Плачущих Людей, которые слонялись еще в нескольких ярдах, следили за тем, чтобы никто не совершил ошибку, снова угрожая Ро. Дин и Сорин, как всегда, были настороже, на поясах у них висели скимитары Черепов, с приказом убить любого, кто попытается забрать Ро или любого другого ребенка без ее разрешения. Жизни ее сына дважды угрожали – в третий раз этого не случится.

Не то чтобы у нее были враги в пещерах. Не сейчас.

Прошло почти три месяца с тех пор, как она, Ро и другие выжившие из Киесуна бежали в горы. Их было почти восемьсот. Восемьсот из многотысячного города. Немного, если подумать. Совсем немного – но это были все, кто остался.

Несмотря на это, Черепа пытались их преследовать. Они занимались тем же, что всегда. Как только они опустошили Киесун, они отправили войска в горы на охоту за выжившими. Ханраны отправили трупы обратно. Однако этого было недостаточно для сдерживания. Ублюдки все еще охотились на ее людей. Черепа никогда не сдавались.

Яс снова посмотрела в сторону входа:

– Патрули уже должны были вернуться.

Хасан бросил на нее взгляд, который говорил о том, что она снова зря волнуется, но он не сказал ей, что она ошибается. Они стали любовниками через несколько недель после того, как переехали в пещеры. Никто из них этого не планировал, но она была рада, что это произошло. Хасан был хорошим человеком с добрым сердцем, ее частичкой счастья в сошедшем с ума мире. Он даже мирился с ее нервозностью.

Хасан подозвал одного из своих солдат, стоявших неподалеку:

– Ника, пойди и проверь снаружи. Посмотри, нет ли каких-нибудь признаков патруля.

– Будет сделано, босс. – Ника побежала вверх по склону.

Они оба посмотрели ей вслед.

– Ты помнишь, когда у тебя было столько энергии? – спросил Хасан.

– Не с тех пор, как у меня родился Малыш Ро, – ответила Яс.

– Как у него дела?

Яс пожала плечами.

– Неплохо, учитывая, что его отец и бабушка убиты, он был похищен, его мать возглавляет организацию головорезов, а его дом – пещера. – Она позволила себе улыбнуться, хотя в этом не было ничего смешного. – О да, и мы ждем, что в Джию снова вторгнется армия.

– По крайней мере, на этот раз захватчики на нашей стороне.

– Как ты думаешь, эта Зорика окажется такой могущественной, как говорила Венна?

– Мейгорцы не пришли бы, если бы не верили, что у них есть шанс, – сказал Хасан. – Это что-то значит. По крайней мере, это вселяет в меня надежду.

– У нас давненько ее не было.

– С тех пор, как появились Черепа.

– Иногда я думаю, что надежда нас убьет. – Яс махнула рукой в сторону пещеры. – Пока она, конечно, не принесла нам много пользы.

– Мы все еще живы, Яс, – сказал Хасан. – Мы все еще есть друг у друга.

Яс приподнял бровь:

– У тебя короткая соломинка.

– Вовсе нет. У нас здесь все хорошо. Да, мы живем в пещере, но мы живы, и все наладится.

– Я бы просто согласилась на то, чтобы патруль вернулся именно сейчас.

Трое ханранов – Аскер, Садир и Тавис – ушли рано утром, чтобы проверить Черепов, а затем пустить стрелу в пару животных; во все, что можно было добавить в овощное рагу, которое составляло большинство блюд в пещерах. Они были хорошими людьми. Умными. Как и все солдаты Хасана, они знали, как позаботиться о себе.

Эндж и Гаро составляли другой патруль. Они сами были не намного старше детей – члены старой команды Дрена, – но у них был военный опыт. Они пошли в Киесун – поискать оружие или что-нибудь, что можно было бы продать за еду или деньги. Яс использовала сеть Плачущих Людей, чтобы раздобыть припасы, но эти ублюдки работали не бесплатно. Слезинки на ее щеках ничего не значили, когда дело касалось бизнеса. Плачущие Люди работали исключительно за наличные.

Она посмотрела на маленькие отверстия, продырявившие крышу пещеры. Снаружи было кровавое небо, покрытое синяками. Скоро наступит темнота. Патруль давно должен был вернуться. Яс попыталась выбросить эту мысль из головы:

– Есть какие-нибудь известия от Венны?

Хасан кивнул:

– Мы регулярно получаем сообщения. Все настолько хорошо, насколько это возможно. Черепа охотятся за ними, но ханраны в Айсаире готовятся и ждут, когда придет время.

– Итак, все мы просто ждем, когда королева торжественно появится, да? – Яс снова потерла слезинки. Они были у нее три месяца, и она все еще чувствовала иглу. Три месяца с тех пор, как она стала убийцей. Она не была уверена, что беспокоило ее больше, татуировки или убийства.

– Они скоро будут здесь.

– Мы не можем продолжать в том же духе – спать в пещерах, питаться кустами и корнями, рыться в грязи в поисках монет. – Яс наклонилась ближе, понизила голос, но не сделала ничего, чтобы скрыть гнев, который она чувствовала.

– Я знаю, Яс, я знаю. Нам просто нужно еще немного потерпеть.

Яс проглотила то, что собиралась сказать дальше. Не было смысла злиться на Хасана. Этот человек делал все, что мог, как и все остальные. Он не просил, чтобы его назначили ответственным за Ханран в Киесуне. Ответственность свалилась на него, как и на нее. Во имя Богов, как бы ей хотелось вернуться к тому, как все было до войны.

– Не послать ли нам кого-нибудь проверить...

Гром оборвал ее слова. Странно. Она снова посмотрела на небо. Облаков не было.

– Откуда надвигается эта гроза?

Еще один раскат грома, на этот раз ближе. Яс увидела, что еще больше голов смотрят вверх.

– Это не буря, – прошептал Хасан, как будто был слишком напуган, чтобы произнести эти слова громко.

Снова прогремел гром, громкий и жестокий. Пыль и грязь дождем посыпались с потолка пещеры.

Тогда они все поняли, что это было. Жители Киесуна знали это слишком хорошо.

– Бомбы! – крикнула Яс, уже двигаясь. – В укрытие!

Она подхватила Ро на руки, не сбавляя шага, и оставалось только надеяться, что остальные уведут остальных детей в безопасное место. Она слышала крики и вопли, когда все ее люди выбегали из своих домов у ручья – опасных зон, если крыши начнут рушиться.

Над головой прогремел еще один взрыв, на этот раз так близко, что она почувствовала, как задрожала земля. С крыши посыпались мелкие осколки камня.

Когда стена пещеры оказалась у нее за спиной, Яс посмотрела вверх. Они говорили о том, что произойдет, если Черепа будут бомбить горы. Они решили, что свод пещеры достаточно толстый, чтобы выдержать атаку – теперь они собирались это выяснить. Она поискала на маленьком клочке неба, который могла видеть, какие-либо признаки Дайджаку с бомбами в руках, но они, должно быть, были либо слишком высоко, либо слишком далеко. По крайней мере, это было уже что-то.

Ро заплакал, когда на склон горы обрушилось еще больше бомб.

– Все в порядке, – прошептала Яс. – Это просто шум. Здесь мы в безопасности. – Прижав к себе Ро, она поймала взгляд Хасана. – Они знают, где мы?

Хасан покачал головой:

– Нет. Взрывы слишком случайны. Я думаю, они просто испытывают удачу.

Яс снова посмотрел вверх. Было слишком легко представить бомбу, падающую через одно из отверстий в своде. Дайджаку должно было повезти только один раз, чтобы ущерб был ужасающим.

– Почему сейчас?

Они оба посмотрели друг на друга, без сомнения, разделяя одни и те же опасения.

– Это просто совпадение, – сказал Хасан.

– Мне это не нравится.

– И мне, – сказал Хасан. – Я собираюсь проверить снаружи.

Яс кивнула. «Будь осторожен». Она смотрела, как он убегает к туннелям, ведущим наружу, с несколькими ханранами за ним, и старалась не думать о том, что может с ним случиться.

Она не могла потерять еще одного мужчину, которого любила.

Она сидела, прижавшись к холодному камню, держа Ро на руках – другие дети прижимались к ней, – по крайней мере час. Каждый раз, когда они думали, что бомбы удаляются, следующая падала прямо над головой, сотрясая скалу и наполняя пещеры раскатами грома.

Во имя Богов, она ненавидела ждать так, до безумия напуганная, неспособная что-либо сделать – неспособная защитить своего ребенка. Когда же все это прекратится? Когда жизнь вернется в нормальное русло?

Пока достаточно выжить.

И где Хасан? Остальные? Патрули? Она хотела, чтобы они все вернулись, чтобы все были в безопасности.

Она снова посмотрела на небо, но уже наступила ночь. Дайджаку могли быть прямо над ними, и джиане не узнают, пока не станет слишком поздно.

Новый страх охватил Яс. Она оглядела пещеру и увидела все еще горящие костры, зажженные фонари, мерцающие факелы.

– Дин! Сорин! – позвала Яс. Плачущие Люди в одно мгновение оказались рядом с ней. – Дайджаку увидят свет от костров и узнают, где мы находимся. Позовите всех, кто может помочь, и погасите все огни.

Благослови их боги, Плачущие Люди не колебались. Через несколько мгновений половина мужчин уже двигалась. Они побежали вниз к лагерю и вскоре уже тушили костры и задували фонари, но Яс показалось, что они двигались как в замедленной съемке. Каждая секунда длилась минуту, каждая минута – час. И все это время бомбы продолжали падать.

Медленно, слишком медленно на пещеру опускалась темнота. Даже несмотря на то, что в ушах Яс звенело от бомбежки, она слышала, как колотится ее собственное сердце, прерывистое дыхание людей вокруг нее, сопение, крики. Даже мужчины, возвращающиеся к своим семьям после тушения пожаров, казалось, производили столько шума, словно их было в три раза больше.

Хасана по-прежнему нет. Патрулей по-прежнему нет.

Так что Яс сидела в темноте, держа на руках своего ребенка, с этим ужасным страхом внутри, что все снова пошло не так. И бомбы все еще падали.

14

Эндж

Киесун

Эндж хотела убить Гаро. Это все, что она знала. Особенно, если он скажет еще хоть одно слово.

– Это пустая трата времени, – в тысячный раз повторил Гаро, и Эндж потребовались все ее силы, чтобы не обращать на него внимания. Было достаточно плохо и без его стенаний, пока они пробирались через руины Киесуна. Прошло три месяца с тех пор, как эгрилы разбомбили ее дом, превратив его почти в ничто, и у нее все еще было больно в сердце, когда она видела, что натворили эти ублюдки. Три месяца с тех пор, как они были вынуждены бежать в горы. Три месяца с тех пор, как Дрен… Эндж перевела дыхание. Три гребаных месяца. Ей казалось, что это было вчера. Ей казалось, что это было целую жизнь назад.

Иногда ей казалось, что она умерла вместе с ним. Иногда она жалела, что не умерла вместе с ним.

Особенно теперь, когда она застряла здесь с чертовым Гаро. Боги, должно быть, действительно ее ненавидят.

Он пнул небольшой камень, лежавший у него на пути:

– Я имею в виду, разве у нас нет более важных дел?

Эндж резко повернулась к нему, сжав кулаки, и Гаро отступил на шаг, увидев выражение ее лица.

– Это важно.

Даже тогда этот идиот все еще не понял.

– Я думал, мейгорцы приближаются. Я думал, мы должны подготовить для них все.

– Твою мать, Гаро. То, что тебе дали нагрудную пластину и меч, не значит, что ты солдат.

Они оба были одеты в разномастную броню, подобранную здесь и там, по большей части с мертвых Черепов. Они покрасили белые пластины смесью ржавчины и охры, чтобы слиться с горами – и чтобы никто на самом деле не принял их за Черепа. У Гаро на бедре висел скимитар Эгрила, в то время как у Эндж был более короткий клинок Шулка, который подарил ей сам Хасан.

– Во-первых, – сказала она, – у Хасана есть другие люди, которые готовятся к встрече с мейгорцами – его Шулка и несколько Плачущих Людей Яс. Это люди, которые знают, что делают. Вот почему они охраняют ворота на вершине чертовой горы, а мы нет. Во-вторых, ты чертовски хорошо знаешь, почему мы здесь, и это не потому, что ты – просто одно большой, стонущее пустое место. Мы должны искать брошенное оружие. Таким образом, мы сможем быть уверены, что у каждого будет чем сражаться, когда появятся наши друзья. И – возможно – мы найдем что-нибудь, что сможем поменять на еду. – Эндж выплюнула изо рта привкус пепла. – Я думаю, это в некотором роде важно. А ты?

У Гаро хватило порядочности, по крайней мере, отвести взгляд. На мгновение он выглядел таким глупым шестнадцатилетним подростком, каким и был. Даже его пушистая борода не могла этого скрыть.

– Я не забыл. Просто... – Он пнул еще один камень. – Просто... здесь ничего нет. Только руины и сгоревшие дома. Мне не нравится здесь находиться.

– Повзрослей, а? – Эндж отправилась в путь, не дожидаясь Гаро, разозленная тем, что почти согласилась с ним. Ей тут тоже не нравилось. В Киесуне было слишком много болезненных воспоминаний. Слишком много напоминаний о том, что она потеряла. Слишком много призраков преследовали их повсюду. Но приказ есть приказ. – У нас есть работа, которую нужно выполнить.

– Сколько нам еще здесь оставаться? – Голос Гаро эхом разнесся по руинам.

Эндж снова повернулась к нему.

– Говори потише, мать твою, – прошипела она. – Достаточно того, что мне приходится слушать твои стоны. Ты еще добьешься, чтобы нас убили.

У него хватило наглости рассмеяться:

– Кто собирается нас убить? Ты сама сказала, что Черепа ушли.

– Блядь, ты действительно такой тупой? То, что они ушли, не означает, что они не вернутся – или что они уже не вернулись. – Она ткнула пальцем в его нагрудную пластину. – Вот почему мы вышли одетыми и со сталью на бедрах. Мы еще не избавились от Черепов. Война все еще продолжается. Лучше быть в безопасности, чем мертвым, и все такое, а?

– Извини. – Он понизил голос и пригнулся.

Эндж глубоко вздохнула. Гаро не виноват, что он был глуп. Он не виноват, что не был Дреном.

– Послушай, мы останемся здесь, пока не найдем достаточно мечей, чтобы наполнить наши мешки, или несколько монет, или что-нибудь еще, что, по мнению Плачущих Людей, может чего-то стоить. Это не тяжелая работа, ее просто нужно сделать. Так что будь счастлив. Если только ты не хочешь пойти и сказать Хасану, что, по-твоему, ты слишком хорош для того, о чем он тебя попросил, – или, еще лучше, ты можешь сказать это Яс.