Текст книги "До последнего (ЛП)"

Автор книги: Майк Шэкл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 44 страниц)

Тиннстра открыла свои чувства. Как всегда, Зорика сияла, как звезда. Она была над восточной стеной, где шли самые ожесточенные бои. Аасгод, как всегда, был рядом с ней. Это хорошо, сказала она себе, почувствовав укол ревности. Он присмотрит за ней, пока Тиннстры не будет. Возможно, это поможет ей выжить – если его самого не убьют раньше. Но знание того, где он находится, не помогло Тиннстре. Она еще больше напрягла свои чувства, надеясь уловить его запах – магический след, ведущий туда, где он хранил воду Чикара.

Она также чувствовала врага: Избранных, Дайджаку и только Боги знали, кого еще; всех их тянуло к Зорике и ее свету. Все они отчаянно пытались его погасить. Тиннстре пришлось бороться с желанием броситься к дочери. Ее план по-прежнему оставался лучшим способом положить конец войне. Победить.

Тиннстра спустилась на цокольный этаж. Врагу еще предстояло как следует пробить брешь в Котеге, но они старались изо всех сил. Зорика сияла над землей, сбрасывая с неба Дайджаку и танцуя между ударами Избранных.

Так где же вода Чикара? Тиннстра почти слышала, как она ее зовет.

Бо́льшая часть армии расположилась лагерем на плацу для парадов, превратив его в палаточный городок. Теперь это было место для мертвых и раненых. Тиннстра пробиралась сквозь него, доверяя своему инстинкту, в поисках палатки мага.

Мимо с визгом пронесся Дайджаку и швырнул бомбу в главное здание Котеге, прежде чем брошенное копье пронзило ему грудь. Взрыв пробил еще одну дыру в уже разрушенном здании, засыпав обломками половину территории лагеря.

Тиннстра продолжала идти, не обращая внимания на раненых, не обращая внимания на свою вину.

В конце концов, палатку Аасгода оказалось легко найти. Поскольку он хотел быть ближе к Зорике, он поставил свою палатку впритык к ее. Вокруг было много людей, но никто не обращал на Тиннстру никакого внимания – все были слишком заняты тем, чтобы не умереть.

Она нырнула внутрь и сразу же заметила маленький сундучок, в котором маг хранил воду Чикара, несмотря на то, что он спрятал сундучок под койку. Когда она вытащила сундучок, то увидела, что этот ублюдок даже запер проклятую штуковину на висячий замок.

Она была уверена, что он это сделал, чтобы ее позлить. В конце концов, ей потребовалась всего секунда, чтобы открыть крышку. Внутри лежала вода Чикара, или то, что от нее осталось. Десять флаконов.

Тиннстру охватил такой страх, какого она не испытывала уже много лет. Вода была всем для нее и Аасгода. Он нуждался в ней, чтобы подпитывать свою магию. Она была нужна Тиннстре, чтобы... жить. Без нее они оба были бы бесполезны.

Но того, что осталось, было недостаточно, даже близко.

Успокойся. Подумай. Мне нужно не так уж много. Ровно столько, сколько нужно.

Два дня до Айсаира. День, чтобы попасть в за́мок и найти ворота в Кейджестан. Два дня, может быть, три, чтобы найти и убить Рааку. Сколько надо флаконов?

Шесть.

А потом, конечно, ей придется бежать. Боги, никто не может знать, сколько флаконов ей понадобится для этого. Она могла взять все, что было у Аасгода, и этого все равно может быть недостаточно.

С другой стороны, Венна права. Это была самоубийственная миссия. Ей повезет, если она подберется достаточно близко, чтобы убить Рааку. Даже если ей это удастся, ей не позволят сбежать.

Так какое это имеет значение? Тиннстре требовалось достаточное количество воды Чикара, чтобы выполнить свою работу. Больше не надо.

Она взяла пять флаконов в дополнение к двум, которые у нее уже были. Семи будет достаточно. Аасгоду придется довольствоваться тем, что осталось.

Она закрыла сундучок, затем открыла его снова. Взяла еще один. Что это изменит? Для нее это было очень важно. Это поможет ей пережить ночь. Вода понадобится Аасгоду только тогда, когда армия достигнет Айсаира. Ему хватит четырех флаконов. Более чем достаточно. Она откупорила его, выпила и положила пустой флакон обратно к остальным, как делала в Айсаире, много веков назад, с Анамой.

Еще одна женщина, которая сводила ее с ума. Еще одна, кто отдал свою жизнь за Зорику.

Она стояла, когда на нее обрушился порыв, волна сильнее шторма, ее чувства обострились, а мир стал более четким. Она почти ощущала битву вокруг себя, наносимые удары, забираемые жизни, магию, пронизывающую все это.

Зорика, сверкающая всеми цветами. Зеленые вспышки вокруг Аасгода. Полдюжины красных вспышек, отмечающих Избранных. И затем… что? Она не узнала это. Кто-то, кто обладал магией, но та была скрыта или только начинала проявляться… Тем не менее, это была сила. Милостивые Боги. Тиннстра могла сказать, что это было что-то темное, злое, Эгрил... и это было внутри Котеге.

66

Яс

Хутор Арлена

Яс уставилась на поле, как будто это могло ускорить рост урожая. Анан и Венон стояли рядом с ней, а Дин и Сорин ждали неподалеку:

– Когда мы сможем что-нибудь собрать?

Венон потер подбородок и вздохнул.

– Мы посадили семена всего три недели назад. Пройдет еще много времени, прежде чем вырастет что-нибудь, из чего можно сделать еду.

– Черт, – сказала Яс.

– В следующем году будет лучше. У нас будет больше семян, чтобы их посадить, – сказал Венон.

– Следующий год не наполнит наши желудки сейчас, – сказала Яс. Она взглянула на Анана. – А как насчет охотников?

– Не очень, – сказал крупный мужчина. – Здесь скудная добыча. Мы слишком долго забирали у земли, не возвращая должного, и не давали животным времени пополнить свои стада. На данный момент мы ловим достаточно, но уходим все дальше и с каждым разом возвращаемся все с меньшей добычей.

– А лодки?

– О, – сказал Венон, взглянув на Анана.

– Что это? – спросила Яс. У нее было такое чувство, что она не хочет этого знать.

– У нас возникли некоторые проблемы с мейгорцами, – все же сказал Анан.

Яс повернулась к нему лицом:

– Серьезно?

Анан кивнул:

– Они были не слишком дружелюбны к нашим людям, когда мы спускались порыбачить. Похоже, они думают, что море принадлежит им – или, по крайней мере, эта его часть.

– Надеюсь, вы объяснили им, в чем дело.

– Мы поговорили. Я даже думал, что мы пришли к какому-то соглашению, но потом одна из наших лодок умудрилась оторваться от берега и уплыть ночью. Конечно, мейгорцы отрицали свою причастность, но мы знаем, что это были они.

– Почему?

– Ну, не чайки же перерезали якорные канаты.

– Я в это не верю, – сказала Яс. – После всего, что мы для них сделали.

Анан ничего не сказал, но его молчание говорило само за себя.

– Что? – спросила Яс. – Ты считаешь, что мы для них ничего не сделали?

Анан взглянул на Дина и Сорина, затем фыркнул:

– Мы и сами были не слишком дружелюбны.

– Что ты имеешь в виду? Мы предоставили им жилье, обработали их раны и отправили им еду, – сказала Яс.

– И день за днем наблюдали, как они сжигают своих мертвецов, – сказал Анан. – Заставляли их полдня ходить за питьевой водой.

– В деревне для них не было места, – огрызнулась Яс. – А даже если бы и было, они принесли бы с собой болезни, и только Боги знают, что еще.

– Я не говорю, что ваши решения были неправильными. Я просто говорю, что они чувствуют себя обиженными. И теперь они ведут себя чертовски сурово из-за того, что мы ловим рыбу.

– Я пойду и поговорю с ними, – сказал Яс. – Попытаюсь все уладить. Нам нужно ловить рыбу.

Яс увидел, как Анан снова перевел взгляд на Дина и Сорина:

– Вы уверены, что это хорошая идея?

– Почему ты продолжаешь смотреть на этих двоих? Как ты думаешь, что я собираюсь делать? – спросила Яс.

– Я ничего не думаю, Яс, – сказал Анан.

– Я пойду, – сказал Венон, отступая на несколько шагов. – Я вам здесь не нужен.

– Что? – спросила Яс. – Ты тоже меня боишься?

– Нет, Яс. Вовсе нет. – Венон поднял обе руки. – Я всего лишь фермер. Я ничего не смыслю в рыбалке, вот и все. Подумал, что могу быть более полезен в другом месте.

– Давай, вали. – Во имя Богов, с нее было достаточно их обоих. – И ты иди с ним, Анан. – Она смотрела им вслед, качая головой, глядя на неблагодарных дураков. Если бы не она, они бы все умерли с голоду в этой чертовой пещере. Судя по тому, как они себя вели, ее парни убивали людей направо и налево.

– Что-нибудь слышно о Бросе? – спросила она Сорина.

– Ничего. Даже писка, – ответил Плачущий Человек.

– Он вернется с пустыми руками, верно? – спросила Яс.

– Кенан, как правило, хочет получить наличные, прежде чем что-то предпринять, а Брос не может предложить ничего, кроме ваших обещаний.

– Черт. – Яс ущипнула себя за нос, чувствуя, что у нее начинает болеть голова. Ну почему хоть раз все не могло быть просто? Почему они не могли быть нормальными? – У вас двоих есть оружие?

– Да, – сказал Сорин. – Вам нужно, чтобы мы что-то сделали?

– Мы собираемся поговорить с мейгорцами, чтобы уладить кое-какие вопросы, – сказала Яс. – Я хочу, чтобы вы были готовы на случай, если возникнут проблемы. – У нее самой за подкладкой пальто был спрятан нож, но она предпочла бы никому не сообщать об этом маленьком факте.

Дин кивнул:

– Эти проблемы... мы будем их причиной?

Яс приподняла бровь:

– Надеюсь, нет.

Они начала спускаться к пляжу Омасон. В нормальном мире это была бы приятная прогулка. Ясное небо и то чудесное весеннее тепло, которое заставляет человека радоваться жизни, дополнялись мягким юго-западным ветерком. Тропа была хорошо протоптана, по ней было легко идти, на все про все ушло около сорока минут. На самом деле, это было бы почти приятно, если бы Яс с самого начала не возмущалась необходимостью туда идти – особенно когда она могла бы вернуться в деревню, поиграть с Малышом Ро или поработать над своим домом.

Она просто надеялась, что Симона будет там и будет переводить, иначе все это будет пустой тратой времени. Конечно, если мейгорцы были недовольны ею, то не имело значения, что скажет Симона. Если повезет, этот придурок, капитан Портис, будет благоразумен – в отличие от их последней встречи чуть более двух недель назад. И все же Яс не понимала, как она могла поступить по-другому. Не то чтобы у кого-то из ее людей были розовые времена.

Конечно, дым, поднимающийся в небо с пляжа, наводил на мысль, что мейгорцам приходится еще хуже. Они по-прежнему сжигали мертвых почти каждый день, и это не могло быть для них легким делом.

Возможно, ей следовало приложить усилия, чтобы приходить и проверять их чаще, чем она это делала, и она чувствовала себя немного виноватой из-за этого, но не то чтобы она не была занята всем остальным. Яс считала, что ей повезло, если в эти дни у нее была свободная минутка.

Первое, что она увидела, была больничная палатка. Бока были открыты, чтобы пропускать ветерок, и на койках все еще лежало несколько человек. С момента вторжения прошел почти месяц. Яс не могла отделаться от мысли, что если они к этому времени не встали на ноги, то уже никогда этого не сделают. Неудивительно, что погребальным кострам не было конца. Бедняги.

Справа от госпиталя находились старые казармы Черепов, в которых теперь жили мейгорцы. Дальше по пляжу в бухте стояло на якоре то, что осталось от флота вторжения, всего около сорока кораблей. Из воды торчали остатки затонувших корабли, а береговая линия все еще была усеяна обломками. На пляже также было несколько рыбацких лодок, которые выглядели так, будто их собрали из частей других судов, но, очевидно, они были достаточно пригодны для плавания. И никаких признаков каких-либо кораблей джиан. Яс надеялась, что их использовали с пользой и они не утонули в результате каких-нибудь несчастных случаев. Наконец, на дальнем конце пляжа были погребальные костры для погибших. Один из них уже горел, а еще два лежали в ожидании того, кто умрет следующим.

Яс снова почувствовала укол вины. Жить в этом месте было совсем не просто.

Прошло еще пять минут, прежде чем они нашли Симону. Она выглядела измученной и хрупкой и не слишком обрадовалась появлению гостей.

– Привет, Симона, – сказала Яс. – Рада вас видеть.

– Яс, – ответила она.

– Я надеялась поговорить с капитаном Портисом, – сказала Яс.

– Это невозможно, – сказала Симона.

– Это займет всего пять минут его времени, – сказала Яс, недовольная такой отповедью. В конце концов, Симона была джианкой – она должна была быть на стороне Яс. – Просто хочу сказать пару дружеских слов. Вот и все.

Симона слегка покачала головой:

– Он умер неделю назад.

– Что? Умер? Как?

– В его рану попала инфекция. Рана загноилась.

– Черт. – Яс не знала, что еще сказать. Она этого не ожидала.

Симона пристально посмотрела на Яс:

– Здесь такое часто случается. У нас часто не хватает воды для питья, не говоря уже о том, чтобы промыть раны. Кроме того, мухи перепрыгивают с одного тела на другое, распространяя микробы повсюду. Тем не менее, каждая смерть означает, что у вас меньше поводов для беспокойства, так?

– Что вы хотите этим сказать?

– Ничего, – сказала Симона, но снова бросила на Яс недобрый взгляд.

– Каждый делает все, что в его силах, – сказала Яс. – Сейчас везде непросто.

– Конечно.

– Послушайте, я пришла сюда не для того, чтобы затевать спор с вами или с кем-то еще. На самом деле, я пришла сюда, чтобы посмотреть, чем мы можем помочь. Мы все должны ладить друг с другом. Мы все должны помогать друг другу. – Яс еще раз оглядела пляж. Там было много мейгорцев, которые стояли или прогуливались. Достаточно, чтобы вызвать серьезные проблемы, если бы они захотели. – Кто главный после смерти Портиса?

Симона глубоко вздохнула и выпрямила спину:

– Я, по-видимому.

– Вы?

– Не глядите так потрясенно. Офицеров больше не осталось, а за остальными нужно кому-то присматривать. Они выбрали меня.

Яс снова ущипнула себя за переносицу. Теперь она действительно почувствовала, как у нее начинает болеть голова.

– Хорошо. Итак, чем мы можем вам помочь, Симона?

– В чем вы не можете нам помочь? Нам нужно больше пресной воды, чем мы можем унести. Нам нужно больше возможностей для хранения воды, которая у нас есть. Нам нужно больше чистой ткани для перевязок. Нам нужно больше еды...

– Но вы же рыбачите, так? – спросила Яс. – Это должно помочь с едой.

– Да. Это помогает, – сказала Симона.

– Я слышала, что некоторые мейгорцы... не дают нашим людям ловить рыбу.

– Когда ты голоден, а твои друзья умирают рядом с тобой, это может вызвать некоторые эмоции.

– Я могу помочь вам, Симона, – сказала Яс. – Я могу каждый день посылать людей с водой. Я могу попросить кого-нибудь из жителей деревни построить здесь хранилище для воды. Ткань для перевязок может оказаться проблемой, но я посмотрю, что смогу раздобыть. Что касается еды... – Яс пожала плечами. – В этом мы должны помогать друг другу. Пусть ваши друзья больше не будут доставлять нам хлопот, когда мы приедем порыбачить, а взамен мы будем присылать вам все, что у нас есть лишнего. Впрочем, не буду вам врать – у нас почти ничего нет. Надеюсь, что, когда мы соберем урожай, ситуация изменится.

– Конечно. Я займусь этим со своей стороны, если вы сможете разобраться со своей, – сказала Симона.

– Мы на одной стороне, помните?

Симона кивнула:

– Увидимся, Яс.

Всю обратную дорогу до деревни Яс кипела от злости. Симона действительно не на шутку ее разозлила. Эта женщина была чертовой джианкой. Ей следовало быть на стороне своего народа и в первую очередь позаботиться о них. Не должно было быть никакой этой чепухи типа «на нашей стороне, на вашей стороне».

Вряд ли будет популярным требование таскать воду на пляж. Это может быть достаточно приятной прогулкой, но не для того, кто несет одно-два ведра с водой. И не сказать, что люди сидят без дела. Все были заняты тем, что пытались привести деревню в порядок. Может быть, она смогла бы составить расписание или что-то в этом роде.

– Яс. – Это был Дин. Он вытянул шею, как будто это могло помочь ему заглянуть за горизонт.

– Милостивые Боги, что теперь? – Яс не была уверена, что сможет вынести еще какое-то несчастье.

– У нас гости.

– Не может быть. Мы бы услышали рог. – Яс попыталась разглядеть то, что заметил Дин, но он был примерно на фут выше ее.

– Он прав, – сказал Сорин. – Я вижу много лошадей. И много людей.

– Может быть, это Хасан, – сказала Яс, и у нее отлегло от сердца. – Может быть, он и другие вернулись.

– Может быть, произошла еще одна битва, – предположил Дин.

– Или война закончилась, – сказал Сорин.

Яс знала, что им так не повезет. Вместо этого она пошла в деревню, чувствуя тошноту в животе и радуясь, что у нее под курткой припрятан нож. Она говорила себе, что отсутствие рогов означает, что гостей знают, что они друзья, но она сама в это не верила.

И была права, что не верила.

Казалось, что большинство людей собрались в центре деревни, но никто особо не разговаривал. На самом деле, было неуютно тихо. Они стояли к ней спиной, поэтому никто не заметил, как она подошла. Яс пришлось протолкаться через первые несколько рядов, прежде чем остальные расступились и ее пропустили. Но она тут же пожалела об этом, потому что их гости не были друзьями. Совсем.

Одного из них, Броса, она знала, но от этого ей было не легче, особенно от того, как он ухмылялся. И не без причины – Брос привел с собой Плачущих Людей. Их было не меньше сотни, а может, и больше. Насколько Яс могла видеть, у всех них были слезы на щеках, они были хорошо вооружены и выглядели настолько опасными, насколько это вообще возможно для банды гангстеров.

Почему-то чернила на щеке Яс ничуть не заставили ее чувствовать себя лучше. Четверо деревенских – ее часовых – стояли на коленях, связанные веревками. Что ж, это объясняло, почему не было предупреждения.

– А, это она? – Пожилой мужчина улыбнулся, задавая вопрос Бросу. – Та, о которой ты мне рассказывал? – Обе стороны его изрезанного глубокими морщинами лица были почти темно-серыми от татуировок, выцветших от времени. Так много слез, что Яс не могла их сосчитать.

– Черт, – сказал Сорин у нее за спиной. – Это Кенан.

67

Раласис

Котеге

Раласис прислонился к стене и глотнул воды. Сражение продолжалось весь день, и пока не было никаких признаков передышки. Каждая клеточка его тела болела, и у него уходили последние силы даже на то, чтобы поднять меч, не говоря уже о том, чтобы его использовать. Он отводил своих парней с линии фронта, когда мог, и заменял их свежими, но теперь от этой роскоши не осталось и следа.

Теперь они должны был сражаться или умереть.

Зорика пролетела над головой. Каким-то образом девушка все еще двигалась вперед, неудержимая, несмотря на все, что враг на нее обрушил. Без нее союзники давно были бы разгромлены. Если с ней что-то случится… Раласис не хотел даже думать об этом. Чем ближе он был к смерти, тем больше понимал, что хочет жить.

Правда, было уже поздно это осознавать. Ему следовало бы сообразить это до того, как он вызвался возглавить вторжение.

– Прочь с дороги.

Он поднял глаза и увидел, что к нему бежит Тиннстра.

– Прочь с дороги! – кричала она, расталкивая людей.

– Что случилось? – спросил Раласис, поднимаясь на ноги, но Тиннстра проигнорировала его и пробежала мимо.

– Черт, – пробормотал он, волоча за собой свое усталое тело. Должно быть, это было что-то плохое, раз она так завелась.

Тиннстра бежала в два раза быстрее, чем он, не останавливаясь, чтобы выхватить меч. Впереди Аасгод метал молнии в ряды Черепов. Мать Тиннстры и однорукий Шулка тоже были неподалеку, выстраивая оборону.

Затем Тиннстра резко затормозила и начала кружить, как будто пыталась обнаружить какую-то опасность, но ее не было видно. Во всяком случае, Раласис ничего не мог разглядеть.

– Что такое? – спросил он, когда поравнялся с ней. – Что случилось?

– Она исчезла, будь она проклята Богами, – прошипела Тиннстра. – Дерьмо.

– Что исчезло? – спросил Раласис, поворачиваясь вместе с ней и не видя ничего, кроме своих солдат. – Что ты видела?

– Магию. Магию Эгрила, – сказала Тиннстра, все еще поворачиваясь и осматривая окрестности. – Она здесь – с нами.

– Где? – спросил Раласис. Он держал меч в трясущейся руке, но только Боги знали, что он мог сделать против магии, которая так напугала Тиннстру.

– Я почувствовала магию Эгрила в наших рядах. Слабая магия, но она здесь была. Но сейчас ее я потеряла... – Тиннстра взглянул на Аасгода. – Или она скрыта более могущественной.

– Может быть, это были Избранные, и Зорика их убила? – предположил Раласис.

– Нет, – сказала Тиннстра. – Она другая, более тонкая. Может быть… Может быть, я ошиблась.

– Раньше ты никогда не ошибалась.

– Я много раз ошибалась.

– Только не в таких вещах, – сказал Раласис.

– Блядь. – Тиннстра вложила меч обратно в ножны, но ее голова продолжала двигаться. Она все еще смотрела.

– Что нам делать? – спросил Раласис.

– Ничего, – сказала Тиннстра. – Возвращайся туда, где был. Я уверена, ты там нужен.

– Что ты...

– Не твое дело. – Она посмотрела на него диким взглядом. Боги, он был рад, что она убрала меч в ножны, потому что она, казалось, была готова его убить.

Он поднял обе руки:

– Я ничего такого не имел ввиду.

– Ты никогда не имеешь. – Что бы она ни собиралась сказать дальше, она прикусила язык и сглотнула.

Она убежала, прежде чем он успел сказать что-нибудь еще, направляясь вдоль стены на север.

Он смотрел ей вслед, испытывая неловкость из-за этой встречи. Не то чтобы она чуть не убила его – он привык к тому, что она могла бы это сделать, – но она выглядела более безумной, чем обычно, как будто собиралась сделать что-то безумное.

Он должен был остановить ее, или помочь, или... сделать что-нибудь.

Кто-то его схватил. Это был Гил с кровавой раной на щеке:

– Куда вы идете, командор?

Раласис посмотрел вслед Тиннстре, но она уже скрылась из виду:

– Что-то не так.

– У нее был такой вид, будто она хотела вас убить.

Раласис отступил на шаг, улыбнулся и похлопал Гила по плечу:

– Если это случится, можешь сказать моему трупу, что мой отец был прав на мой счет. Теперь приглядывай за всеми, ладно? Не дай никому погибнуть, если сможешь. – Затем он убежал, следуя по пути Тиннстры.

Гил был прав, конечно. Это было последнее, что ему следовало делать. Только не сейчас, когда вокруг него шла битва, его войска сражались и умирали. Он был нужен им. А не какой-то сумасшедшей женщине, которая ясно дала понять, что он ей не нужен.

Но если это относилось к нему, то в еще большей степени это относилось к Тиннстре. Если она не была в гуще боя, на это была чертовски веская причина. Ужасающая причина.

Затем он заметил ее у отверстия в северной стене, где несколько джиан сражались лицом к лицу с толпой Черепов. Тиннстра снова выхватила свой меч и, сверкая сталью, бросилась вперед, прорубая путь сквозь толпу врагов.

Буквально прорубая. Оказавшись вне поля боя, Тиннстра продолжила путь в лес, скрывшись из виду.

Раласису следовало остановиться, повернуть назад, сделать что угодно, только не вытаскивать меч и не преследовать ее. Но именно это он и сделал. Череп взмахнул скимитаром и чуть не снес ему голову, но ему удалось поднять свой клинок, а затем он то ли споткнулся, то ли уклонился от следующего удара.

Выпрямившись, Раласис схватил с земли чей-то шлем и ударил им ублюдка-Черепа, отбросив его назад и выиграв достаточно времени, чтобы вонзить меч ему в горло.

Кто-то или что-то врезалось в него, и он растянулся на груде трупов. Только чудом он удержал свой меч, пока выплевывал изо рта чужую кровь. Ноги Черепа шагнули к нему, поэтому он перерезал мужчине подколенные сухожилия, пока тот все еще стоял на четвереньках, и перерезал Черепу горло, когда тот упал на труп. Еще больше крови и внутренностей покрыли его, но он увидел лазейку в битве и пополз в нее.

Если бы кто-нибудь его заметил, то подумал бы, что он убегает, но он не мог выбросить из головы, что Тиннстра в нем нуждается – что бы она ни делала, это было важнее битвы при Котеге.

Он вскочил на ноги и побежал в лес, не зная, куда идет. У него, вероятно, было больше шансов наткнуться прямо на батальон Черепов, чем найти Тиннстру. Но он продолжал пытаться, упрямый дурак, каким он был.

На его пути лежало поваленное бревно. Он перемахнул через него, не задумываясь, и только когда преодолел его, понял, что земля за ним уходит вниз. Он полетел вниз, наверное, футов на шесть. Недалеко, но достаточно.

– Черт! – Он тяжело приземлился, попытался перекатиться, но это было скорее падение, чем кувырок. Раласис полетел вверх тормашками, покатился и несколько раз чуть не проткнул себя мечом. Он поломал куст и набрал полный рот земли, прежде чем смог остановиться, удивляясь, что не проткнул себя насквозь. Его меч был практически бесполезен. Он сломал его пополам где-то при падении. Все же сломанный меч лучше, чем никакого.

Нельзя было терять ни минуты. Он поднялся на ноги, проклиная то, во что сам себя превратил, убрал в ножны свой полу-меч и заковылял за Тиннстрой.

Она давно ушла, но Раласис не собирался сдаваться. Не сейчас. Он побежал так быстро, как только мог, в темноте, по незнакомому лесу.

Раласис направился на север, ведомый инстинктом и упрямством. Это было безумием – в этом он не сомневался. В какой-то момент ему придется повернуть назад. Вернуться побежденным и притвориться, что он никогда не отправлялся на это дурацкое преследование. Возможно, это было бы к лучшему, если бы он так и поступил. Что он сделает, если ее догонит? Как и сказал Гил, Раласису повезет, если его не убьют, ко всем прочим неприятностям.

Примерно через пять миль Раласис остановился, чтобы перевести дыхание. Боги, он жалел, что не захватил с собой немного воды – почти так же сильно, как жалел, что не остался в Котеге. Лучше найти Черепов, чем бессмысленно ее преследовать. Он согнулся, упершись руками в колени, и втянул воздух. Пот капал с его лба на землю, а сердце бешено колотилось. По крайней мере, он все еще жив. Это уже что-то.

Он вытер лоб рукавом и выпрямился. Отдышавшись, он решил, что пройдет еще милю или две, а потом настанет ночь. Остальные, должно быть, гадают, где он. Раласис, конечно, тоже спрашивал себя об этом.

Он огляделся. Уже темнело, но то немногое, что он мог разглядеть, давало представление о том, куда он направляется. Он даже не был уверен, что направляется на север. Насколько он знал, он пошел по кругу и вот-вот наткнется прямо на Котеге.

Затем он услышал... что? Шаги, множество шагов, хруст грязи, ломающихся веток. Движущиеся части доспехов. Странное ругательство. Шепот. Все звуки, предвещающие неприятности, – и направляются прямо к нему.

Раласис пригнулся, пытаясь разглядеть, что происходит, пытаясь притвориться, что ему не страшно – но ему было страшно. Без сомнений.

Это должны были быть Черепа.

Несколько минут спустя он заметил мелькнувшие белые доспехи. Да, это был Череп. Как только он увидел первый, ему стало легче разглядеть остальные. В конце концов, их было достаточно.

Целая армия.

Он должен вернуться в Котеге, убраться с их пути. Он...

Чья-то рука закрыла ему рот и потянула назад. Перед глазами возник нож.

– Только пикни, и я тебя убью.

68

Яс

Хутор Арлена

Яс хотелось сбежать. Она хотела схватить Малыша Ро и убраться как можно дальше от Хутора Арлена. А еще она хотела всадить нож в живот этому самодовольному ублюдку, Бросу. Как он мог привести сюда Плачущих Людей? Он все испортил.

Но бежать было невозможно, как и убивать Броса – пока, по крайней мере.

– Добро пожаловать на Хутор, – сказала она вместо этого. – Я много слышала о тебе, Кенан.

– И я много о тебе слышал. – Его глаза блестели на фоне серой кожи. – Не всегда самые лестные слова, а, Брос?

– Да. Она может быть настоящей стервой, – сказал Брос, выглядя очень довольным собой.

Кенан рассмеялся:

– Да, но какой лидер сделает счастливыми всех? Нам приходится делать трудный выбор, так? Думать о всеобщем благе, а не об отдельном человеке!

Яс огляделась по сторонам, вглядываясь в лица своих людей, ища поддержки, ища тех, кто был бы готов сражаться, но не увидела ничего, что заставило бы ее почувствовать себя увереннее в своих силах. Ни у кого не было с собой оружия, и у слишком многих за ноги цеплялись дети. Правда, Тими с Малышом Ро там не было. Это уже кое-что. Будем надеяться, у нее хватит ума держаться подальше от этой заварухи, пока Яс со всем этим не разберется.

Но как она собирается с этим разобраться? Еще пять минут назад она доверила бы Дину и Сорину свою жизнь. Теперь она нервничала, когда они стояли у нее за спиной. В первую очередь, они были Плачущими Людьми. Возможно, они были так же несчастны из-за нее, как и Брос.

– Что привело тебя на юг? – спросила она. – Это далеко от Феликса.

Кенан облизал зубы, а затем ухмыльнулся: «Ну, во-первых, погода. В этой части света так чудесно и тепло!» Все, что делал этот человек, было спектаклем, но было ли это на благо его людей или ее, Яс не была уверена. Она находила его веселость чертовски пугающей, это точно.

– Долгий путь ради солнечного света.

– Да, но ведь есть и война. Много сражений, убийств и прочей ерунды. Это плохо сказывается на бизнесе. Так что, когда ты послала Броса предупредить нас об этом, у меня возникла идея. Я подумал: «Кенан, зачем торчать в Феликсе и рисковать быть взорванным, когда можно сбежать и переждать, пока все не закончится?» Должен тебе сказать, что мне не потребовалось много времени, чтобы принять решение. Вовсе нет.

– Значит, ты здесь вроде как на отдыхе, – сказала Яс.

– Это верно, – сказал Кенан. – Но кто знает? Возможно, нам здесь понравится и мы захотим остаться навсегда. Зависит от того, насколько радушно вы нас примете.

– Мы – дружелюбные люди, – сказала Яс.

– Но ты? Ты на самом деле дружелюбна? – Кенан погрозил ей пальцем. – Я в этом не уверен. Истории, которые я слышал. То, что ты делала. У меня такое чувство, что ты могла бы подсыпать яд в мой эль, или, может быть, воткнуть мне нож в живот, как ты поступила с моим кузеном, Раабом?

Он был прав в обоих случаях, но Яс не хотела, чтобы он это знал.

– Вовсе нет, – ответила она вместо этого. – У меня закончился яд. Честно говоря, у нас почти все закончилось. Мы все еще ждем, когда вырастет урожай, и охота тоже не очень удачная. Скорее всего, мы все умрем с голоду до окончания войны.

Кенан оглядел людей Яс и фыркнул:

– Похоже, они все привыкли к трудностям. Я уверен, они с удовольствием отдадут нам все.

– Я бы предпочла, чтобы никто ничего не отдавал, – сказала Яс.

– Нищим выбирать не приходится. Иногда нужно радоваться тому простому факту, что твое сердце все еще бьется. Итак, у нас было долгое путешествие, и мы с мальчиками проголодались и очень устали. Так что, почему бы вам не приготовить нам что-нибудь из еды, а пока мы будем есть, вы можете постелить нам какие-нибудь кровати. Как тебе такое предложение?

– Просто замечательное, – ответила Яс. – Я же говорила тебе, что мы знаем, как ухаживать за нашими гостями.