Текст книги "Не буди Лихо (СИ)"
Автор книги: Марина Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 43 страниц)
– А теперь просто будь хорошей девочкой и покажи мне.
– Ч-что?
– Ну, фигу, конечно! – рассмеялся он. – Маша, мы в центре двойного защитного контура. Ни одно проклятие, ни одно заклинание здесь не действует. Зато я смогу увидеть, с чем связана твоя магия жестов. Хотя заранее могу сказать, что с кипучим магическим резервом.
– Вот делать тебе нечего. Нашёл время. Почему всем этим нельзя заняться дома? – проворчала я, но, повинуясь нетерпеливому взгляду, скрутила перед носом Диметриуша кукиш. Пусть любуется, раз ему так хочется.
– Потому, – Димон раскрутил мою незамысловатую комбинацию из пальцев и осторожно погладил тёплую ладошку, – что я не знаю, когда мы попадём домой. Я пока даже не знаю, как. Лифт не работает.
– О, Боже!
Я подумала о Висе, о его ночных переговорах с многочисленной роднёй, и мне стало дурно.
– Ты… ты… – на несколько секунд воздух стал густым и никак не хотел проталкиваться в лёгкие…
Я тряхнула головой
И тут вспомнился вдруг старый приключенческий фильм, который так любила Буся. «В поисках капитана Гранта» он назывался. И хотя к книге Жюля Верна кино имело весьма опосредованное отношение – я же настоящий книголюб! Мне кино по роману никогда не нравится! – эту картину я любила. Скорее всего, из-за капитана «Дункана» Джона Как-его-там. Уж больно он был хорош.
И вспомнился мне, конечно, момент с людоедами. Когда эта рыжая и конопатая дочь капитана Гранта, которая красавчику Джону ни разу не подходила, прижалась нескромно к моему любимцу, положила ему на плечи свои большие красные крестьянские руки и сказала:
– Джон, вы слышали, о чём просила леди Гленерван своего супруга? Я хочу вас попросить о том же! Когда эти дикари придут за нами, убейте меня, но не позвольте им надо мной надругаться.
Ну, или где-то примерно так. Смысл тот же. Только я насчёт имени леди не уверена.
В общем, я посмотрела на Димона и подумала: «Я-то и на одного мужа без любви не согласна, а уж семь-то…» И добавочной, неожиданной мыслью: «Если уж всё равно умирать, то почему бы…»
– Нет!
– Что именно «нет»? – взволнованно переспросил Димон.
– Дим, а ты смотрел фильм «В поисках капитана Гранта»?
– Ясное дело, – растерянно ответил он. – У меня бабушка учительница литературы на Тринадцатом. Как бы ты думала, я мог не смотреть этот фильм? Ты ещё спроси, смотрел ли я «Собачье сердце»…
Сердце пропустило удар.
– А ты…
– Естественно, Маш. Булгаков у меня вообще любимый писатель, но Жюля Верна я тоже читал. Веришь?
– Да? – то ли ответила, то ли спросила я и отвела взгляд. Внутри всё вдруг как-то размягчело и дрогнуло. И этому чему-то на Жюля было совершенно наплевать, потому что в мозгу очень ярко, с кинематографической просто точностью всплыл наш с Медведем давний разговор.
– Ты, Машка, только не обижайся, – говорила Ленка, – но к мужикам ты неправильные требования выставляешь. Тебе и заботливый, и умный, и ещё чтоб Булгакова читал…
А я тогда, с позиции своих шестнадцати и с должности последней девственницы деревни, ответила:
– Не всего Булгакова.
Я вспомнила весь Медвежонкин лексикон и добавила:
– Может, я и зануда. Может даже ты права, когда грозишься подарить мне на Восьмое марта синие чулки, но не могу я переспать с мужиком, который не читал Булгакова. Ты же знаешь…
Ленка вместо слова «переспать» использовала другое, более крепкое выражение, но это же Медвежонок. Ей всё идёт, даже некоторая грубость и даже мат.
– Знаю-знаю, – тянула Ленка мерзким голосом мою любимую цитату, – главная эрогенная зона у женщины – это мозги.
Именно так. И я не буду стыдиться, я…
– А давай спать, – предложила я, и Димон мечтательным взглядом окинул зону моего отсутствующего декольте.
– В каком смысле? – несколько растерянно переспросил он, и я торопливо подтянула вырез майки и вдруг спросила:
– В том, что… Дима, ты же не позволишь мне стать частью этой извращённой недельки?
– А?
Ох, Джон-Джон… В смысле, ох, Верн-Верн…
Прямо посмотрела демону в лицо и, даже не пытаясь как-то замаскировать иронию в голосе, произнесла:
– Не знаю, о чём ты подумал, но что-то мне подсказывает, что ни о чём, что мне может понравиться, ты подумать не можешь…
– Как знать… – кривовато улыбнулся он, а я продолжила:
– Пообещай, что убьёшь меня, когда Вис придёт со своей неделей.
– Нет, – отрезал он, даже не дослушав.
– Дим, ты не понимаешь, я…
– Я сказал, нет! – рыкнул он и отвернулся, улёгшись на бок. – Спи давай. Завтра не самый лёгкий день.
– Послушай…
– Маша, спи! – рявкнул он так, что я даже вздрогнула.
«Да уж, благородства – ноль! – мрачно думала я, устраиваясь на полу рядом с Димоном. – Джон так сразу ухватился за мысль перерезать горло конопатой Мэри. Или он её застрелить хотел? Нет, всё-таки прирезать. Надо при случае пересмотреть кино… Чёрт, о чём я думаю?»
Я подняла руку к волосам и пальцы уже привычно коснулись пушистой и мягкой шерсти.
«Иди сюда!» – мысленно позвала я и добавила, когда сознания коснулась несмелая, но поразительно тёплая волна:
«Пудя!»
Сама не знаю почему, но рассказывать Димону о том, кто помог мне не сойти с ума от страха и отчаяния, я не стала. Наверное, просто не хотела делиться тем поразительным чувством, которое разливалось во мне, стоило моим пальцам коснуться розового меха Пуди. Его я нашла ещё до наступления первой ночи. Даам-ши возились с обедом, а я бродила невдалеке, не зная, куда деться от беспокойных мыслей и страха. Понимание того, что я чёрт знает где, без какой-либо надежды вернуться домой, лишало сил, а страх перед неизвестным заказчиком моего похищения окатывал панической волной.
А потом я увидела Пудю. Нет, тогда-то я ещё не знала, что это Пудя, тогда я изумилась насыщенному розовому цвету. Когда-то давно один из Бусиных поклонников подарил мне зайца такого цвета. Я долго боялась прикоснуться к игрушке, уверенная, что она ядовитая. Ну, просто такой цвет мне никогда не внушал доверия…
Когда на гребне песочной волны появилась мохнатая розовая ящерица, больше похожая на маленького плюшевого дракона, я тоже почему-то подумала о яде, а потом зверушка посмотрела на меня такими несчастными, такими голодными, такими больными глазами, что я протянула руку и, не думая об опасности, погладила малыша. А он, торопливо хромая, взбежал по рукаву на моё плечо и спрятался на шее под волосами. И только после этого я заметила его преследователей. Таких же плюшевых дракончиков, только серых. Мне достаточно было одного взгляда, чтобы понять: эти-то как раз смертельно опасны.
Я отскочила в сторону и почти бегом вернулась к даам-ши, а серые ещё какое-то время наблюдали за мной – я видела их молчаливые тени, мелькавшие на гребнях песчаных волн. А может, они искали Пудю. По-моему, они хотели его убить.
Впрочем, о спасённом розовом «дракончике» я очень скоро напрочь забыла, потому что сначала потухли оба солнца, потом даам-ши бросили меня на произвол судьбы. О нём я вспомнила гораздо позже, когда ворочалась в палатке Виса, той самой, что мы делили сейчас с Димоном, и от усталости не могла уснуть.
Сначала моей шеи коснулось что-то тёплое и щекотное, а затем я вспомнила.
«Дракончик» был до безобразия умилительным. Мне сразу вспомнился рассказ Бориса Житкова про хвостик от шубы, Пудю, и я прошептала:
– Пудя…
– Ты что-то сказала? – полог палатки приподнялся, и ко мне заглянула Кира, а «дракончик» вмиг обвился вокруг моего запястья, замаскировавшись под пушистую резиночку для волос
– Нет, просто…
До моего сознания докатилась волна чужого страха, и я не знаю, как не вскрикнула от удивления – всё-таки раньше ни с чем подобным мне сталкиваться не приходилось.
– Я просто не могу уснуть, – ответила я, и Кира, заговорщицки подмигнув, прошептала:
– У меня есть отличное средство, я принесу.
В паре, поднимавшемся над кружкой тёплого молока, я уловила лёгкий аромат сонной травы и, мягко улыбнувшись, поблагодарила девушку за заботу, но пить не стала. Потом я долго гладила своего «дракончика» по пушистой шкурке, а он умильно мурчал и подставлял под ласку маленькое пузико. И, удивительное дело, его спокойствие передалось и мне, так что я даже не заметила, как заснула. Всё-таки это изумительное чувство – знать, что ты не одна во Вселенной.
«Пудя, – мысленно позвала я, и мой «дракончик» отозвался ласковой успокаивающей волной. – Хороший!»
Диметриуш пробормотал что-то во сне и, повернувшись, забросил на меня руку. Пудя дёрнулся, недовольно принюхался, а затем испуганно замер неподвижной резиночкой для волос.
«Не бойся!» – попыталась успокоить я.
– Я не боюсь, – проворчал Димон, а я замерла, испугавшись, что произнесла последнее слово вслух. Но демон спал, негромко сопя мне в затылок, и я поняла, что он просто разговаривает во сне.
«Спи», – велела я «дракончику», и Диметриуш шевельнул кистью руки, погладив мою талию. Я позавидовала его крепкому сну и попыталась расслабиться. Без Пудиной помощи было сложновато, но я справилась и через короткое время заснула.
За время, прошедшее с того момента, как в моей жизни появился Диметриуш Бьёри, я успела привыкнуть к спокойным снам. Не то чтобы я перестала бояться кошмаров, да и темнота меня всё ещё страшила, однако наступления ночи я уже ждала без обычного ужаса и без истерики из-за того, что в доме закончилось успокоительное.
Наверное именно поэтому, открыв глаза, я не напряглась, а улыбнулась. Комната была наполнена солнечным светом, таким тёплым и радостным, что хотелось улыбаться. Я зажмурилась от счастья и огляделась по сторонам. Стены были приятного голубого цвета, почти таким же был выкрашен и высокий сводчатый потолок, испещрённый многочисленными переливающимися в свете солнечного утра золотистыми линиями.
Я лежала на чём-то ужасно удобном, пружинящем и нежно пахнущем лавандовым мылом и, кажется, чуть-чуть ландышем. Повернула голову и наткнулась на задумчивый голубой взгляд.
Видеть демона без привычной повязки на глазу было странно, настолько странно, что я протянула руку и дотронулась до его щеки, пальчиком провела под левым глазом, погладила упрямую тёмную бровь и едва не задохнулась, когда Диметриуш опрокинул меня назад на подушки и решительно, без предисловий, поцеловал.
Поцелуй походил на глоток лесного мёда – тягучий и до головокружения сладкий. Требующий повторения, продолжения и более детального изучения вопроса.
– Маша, – тёплая ладонь, минуя одеяло и майку пижамы оказалась на моей груди, – Маша.
Неожиданно Диметриуш оторвался от изучения моих округлостей, что вызвало во мне волну внезапного протеста и произнёс:
– Ты сама пришла, – а я растерялась, не зная, как отнестись к его словам: как к угрозе или как к предупреждению. Впрочем, угрозы, наверное, не произносят с таким восторженным выражением на лице.
– К-куда пришла? – осведомилась я.
– А ты не знаешь?
Я неуверенно качнула головой и вопросительно изогнула бровь, ожидая, что мой сосед по кровати снизойдёт до каких-либо объяснений. Но Димон только улыбнулся ещё шире и снова поцеловал. Это было как лучшая в мире музыка. Как старый добрый клип Вакарчука. Долгое и нежное гитарное вступление, простенькое, но крепко берущее за душу. И ты застываешь, ожидая неминуемого восхитительного продолжения, а затем к гитаре присоединяется немного хрипловатый голос вокалиста и ударные. Безумно правильные слова выворачивают тебя наизнанку, вышибают слёзы восторга и заставляют напрочь забыть об окружающей действительности.
Диметриуш целовал уверенно. Облизывал губы, втягивал в игру язык, даже пускал в ход зубы, но это почему-то не вызывало во мне отторжения. Наоборот, я самым активным образом восхищалась, послушно изгибалась, подставляясь под жаркие губы, стонала, не в силах уследить за движением распоясавшихся рук. И, к своему стыду, ни на секунду не задумалась над тем, что вообще со мной происходит и почему. Я просто хотела, чтобы Димон не прекращал, не останавливался, не позволил реальности оглушить меня своей неприглядностью…
– Ай! – тихо вскрикнула я, когда мой затылок раскололся от внезапной боли. Я распахнула глаза и увидела серый полог палатки, услышала движение за её пределами и поняла, что всё случившееся было сном.
Пудя заискивающе лизнул меня в место укуса и я довольно-таки холодно погладила его по маленькой мордочке, размышляя о том, как «дракончик» догадался меня разбудить.
«Может, я стонала, и он решил, что мне кошмар снится?»
Опасливо посмотрела на ещё не проснувшегося Диметриуша. Повязка на месте, небритый, едва заметная морщинка между бровей… Я опустила взгляд ниже, торопливо миновала обнажённый торс (всё-таки демоняка был хорош, тут не поспоришь!) и задохнулась от смущения, заметив основательное уплотнение в районе его ширинки.
– Ох, – прошептала, прикрыв рот рукой.
«Интересно? Это он сам по себе или сон у нас был один на двоих?» – подумала я, а в следующие секунду поняла, что думать о мужской эрекции не стоит в принципе, и уж точно не тогда, когда она стоит у вас перед глазами.
– Если ты будешь так смотреть, – проговорил не ко времени проснувшийся демон, – у нас могут возникнуть проблемы.
Щёки опалило таким диким смущением, что я не смогла сдержать тихого стона.
– И звуки вот такие вот, – мрачно предупредил Димон, – общему делу тоже не помогают. Хотя… – он на мгновение задумался и нахально улыбнулся, – мы можем продолжить то, что начали во сне. Мне понравилось.
Я с тоскою подумала о том, что, видимо, стану первым человеком в Мироздании, который умрёт от стыда и просипела:
– Не понимаю, о чём ты.
Господи! Лучше бы я молчала, честное слово! Потому что даже я в своём голосе услышала фальшивые нотки, что уж говорить про Димона.
В синем глазу на мгновение промелькнула злость, а затем Диметриуш занял ровно то положение, в котором я его оставила пару минут назад: надо мной на вытянутых руках.
– А я объясню, – вкрадчиво прошептал он.
– Не надо!
– Отчего же?.. Очень даже надо. Потому что что-то мне подсказывает, что если всё оставить, как есть, ты снова сделаешь из меня монстра. Но это ты, звезда моя, пришла ко мне. Ты забралась в мой сон. Это твои желания, – он сглотнул и уставился на мой рот, – мы пытались воплотить в жизнь. Поэтому сейчас, пожалуйста, не удивляйся, что у меня стояк!!
Жаром, который излучали мои щёки можно было бы целый месяц отапливать квартиры в какой-нибудь небольшой стране.
– Я не удивляюсь, – я не то что пошевелиться, я даже дышать боялась, – просто я не понимаю, я не хотела…
– Не хотела? – Диметриуш склонился, сокращая расстояние между нашими губами до пары миллиметров, и уверенно положил руку на пояс моих джинсов. – А если я проверю, так ли это?
От одной мысли о том, во что выльется эта «проверка», и как именно он будет проверять, стало одновременно страшно и сладко. Я так запуталась! Я просто не знала, чего мне больше хочется: выгнуться, приглашая мужчину к действию, или остановить его, запоздало вспомнив о девичьей чести.
Я лежала, неотрывно глядя в лихорадочно блестящий голубой глаз, и пыталась разобраться в той каше, которая образовалась в моей голове на месте мозга.
«Ты же хочешь, хочешь…» – шептал вредненький голосок. Тот самый, из-за которого я встревала во все неприятности в детстве.
«Это демон!» – возражала ему я, понимая, что даже для меня этот аргумент уже не аргумент.
«И плевать, что демон, – не соглашалось со мной моё внутреннее я, – зато как он на тебя смотрит!»
Смотрел Димон действительно… жарко. Но пока я думала, на смену страсти пришла тревога, досада, озабоченность, наконец, он откатился, предоставляя мне свободу и произнёс:
– Прости, ты не виновата. Я напрасно на тебя наорал.
– И ты прости, – торопливо вздохнула я. – Я не хотела… то есть не того не хотела, что… а чтобы… это…
– Яркая речь, – хмыкнул Диметриуш. – Я понял, ты не хотела забираться в мой сон.
– Именно! – радостно согласилась я. – Сама не понимаю, как это получилось.
– А я, кажется, начинаю понимать, – загадочно ответил он, но пояснений я ждала напрасно. Со свойственным ему высокомерием Бьёри просто закрыл тему и перевёл разговор в другое русло:
– План таков. Выходим, от завтрака отказываемся. Прощаемся, просим дать нам с собой в дорогу флягу, можно пустую, и сваливаем отсюда.
– Хороший план, – кивнула я, наблюдая, как демон стирает защитный круг, – но, кажется, слегка недоработанный.
Диметриуш удивлённо хмыкнул и пробормотал, подталкивая меня к выходу:
– А мне так не кажется. Давай-давай, чем раньше выдвинемся, тем быстрее до места дойдём.
Лично я считала, что никто нам спокойно выдвинуться не даст. Не зря же Вис мне столько дней лапшу на уши вешал, да всю родню «обзванивал». Явно же, что планы на меня у него большие. И эти планы, в отличие от некоторых, были более детально проработаны.
Мы вышли из палатки, и я зажмурилась от яростного солнечного света.
– Ну, пусть, – пробормотала негромко, приложив козырьком ладонь ко лбу и оглядываясь в поисках Виса или Киры, – но куда ты собрался идти? И к чему такая спешка?
– А к тому, – ответил Димон, – что про «недельку» ты мне рассказала. И про хозяина с хозяйкой тоже. Однако тревожный вопрос о том, куда делись остальные шесть мужей остался открытым. Вот я и подумал…
– Доброе утро! – поприветствовала нас вынырнувшая непонятно откуда Кира. – Как спалось?
– Спасибо, хозяюшка, хорошо, – радушно отозвался Диметриуш. – А вам как? Кошмары не тревожили?
– Ой, да какие кошмары, – непонятно чему рассмеялась женщина. – Я и не ложилась ещё.
– Что так?
– Так приглушитель же, – она кивнула на агрегат, который я в день нашего знакомства, если честно, приняла за космический, но всё-таки самогонный аппарат, – постоянного контроля требует. Вис всё обещает новые клапаны поставить, да времени нет…
«Конечно, – тоскливо подумала я, – на новые клапаны для приглушителя света у него времени нет, он моим вопросом занимается».
– Вот и караулила всю ночь, – продолжила Кира, – пар из цилиндров спускала.
– Понятно, – Диметриуш вдруг хлопнул меня по пятой точке и кивнул на валявшуюся на песке флягу с длинным кожаным ремешком. – А Вис что же, дрых, пока его женщина работала?
– Нет, конечно, – ужаснулась Кира, – он…
И осеклась, глядя на меня.
– Он…
– Что он? – Диметриуш без спросу сдёрнул с сушилки майку хозяина стоянки. – По неотложным делам отлучился?
– Нет! – торопливо соврала Кира. Врунья из неё была даже хуже, чем из меня, и понимала она это отлично, поэтому женщина вдруг картинно всплеснула руками и наигранно запричитала:
– Да что ж мы стоим? У меня же завтрак стынет! Я лавашей свежих напекла, хору зажарила, а вы всё спите и спите… Уже хотела идти вас… Димон, а что вы делаете?
Сочетание слов «Димон» и «вы» было немного комичным, но мне отчего-то не хотелось смеяться. У меня внутри всё как-то крутилось в нехорошем таком предчувствии, в очень-очень нехорошем, хотя демон улыбнулся и бодренько ответил:
– Вещи пакую. Не видно, что ли? – снял с сушилки наволочку, а затем, подумав, достал из кармана перочинный ножик и ловко обрезал одну из верёвок.
Раз-два – и на моих глазах наволочка превращается в элегантный рюкзак. Ладно, вру – элегантным в этом рюкзаке был только Бьёри, а точнее, его наглость и, то с каким задумчивым видом он произнёс:
– Злые вы. Уходим мы от вас.
У Киры вытянулось лицо. Клянусь, сантиметров на десять длиннее стало! А Диметриуш рассмеялся, тряхнув головой:
– Да ладно вам! Я пошутил. Просто уходим, а не потому, что вы злые. Как говорится, спасибо этому дому, да пойдём к другому.
Кира медленно-медленно, как в замедленной съёмке моргнула.
– В гостях хорошо, а дома лучше, – продолжал резвиться Димон, споро стреляя глазами по сторонам. – Торопимся мы. Звезда моя, ну что стоим? Всё взяла? Ничего не забыла?
Я один раз пожала плечами, один кивнула положительно и один отрицательно.
– А что мне забывать? Всё своё ношу с собой, – пробормотала я, поправляя «дракончика» на волосах.
– Omnia mea mecum porto! – автоматически перевёл Диметриуш, а я чуть сознание не потеряла от неожиданности.
«Боже! Он ещё и латынь знает!»
– Тогда поскакали? – Димон крепко схватил меня за руку и мы ускакали почти по-английски. Я пару раз оглянулась на Киру. Она всё так и стояла посреди стоянки, растерянная, шокированная, немного испуганная. Словно жена Лота.
«Плевать на неё!» – наконец, решила я и сосредоточилась на ходьбе.
Первые минут двадцать я молчала и не задавала никаких вопросов, пытаясь самостоятельно справиться с собственной растерянностью. Просто всё так закрутилось неожиданно. Димон появился, а Вис наоборот пропал. И я ведь была уверена, что нам не позволят спокойно уйти…
– Дима?
– Да, Маша? – он улыбнулся мне уголком губ.
– А куда мы идём?
– Мы-то? – он остановился, глянул на часы, на правое солнце, на левое, а затем:
– Если не ошибаюсь, то на север. Хотя кто их тут поймёт, где у них север!
На секунду мне стало страшно. А что если мы заблудимся в этих жарких песках? Заблудимся и погибнем! С другой стороны, я же ещё вчера вечером спрашивала у Димона, сможет ли он меня прирезать, если что вдруг…
– А в глобальном плане?
– В смысле, тебя интересует цель нашего пути? – деловито уточнил этот… демон.
– Да!
Он наградил меня очередной усмешечкой, и мне захотелось его ударить. Сильно. Чему он радуется-то?
– Ты невнимательно слушала своих похитителей, звезда моя, – снизошёл до ответа Бьёри. – Им заказчик про неделю говорил?
– Говорил, – согласилась я, немного обиженная на его замечание о моей невнимательности, – только я подумала он этому слову другое значение придавал. Понимаешь?
– Может, и другое, – Димон не стал спорить и пожал плечами. – Без разницы. Дай флягу.
– Почему без разницы?
– Запасной вариант, – туманно ответил Диметриуш. – Флягу дай. Проверю, можешь ли ты это пить, – и помахал перед лицом своим перстнем. Тем самым, который, между прочим, не учуял мою полынь…
Он сделал два долгих вкусных глотка, а затем вернул мне посудину.
– Можешь. Только не увлекайся. Воды здесь много, но у нас времени нет на то, чтобы её добывать.
– Почему нет?
– Потому что до стационарной посадочной платформы Лифта ещё далеко, а погоня, боюсь, скоро будет близко.
Ох! Как же я не подумала о погоне!
– С одним Висом я бы и без магии справился, – спокойно продолжил Димон, – а вот с ним и с шестью его «молочными» братьями – вряд ли.
«Ага, – мысленно добавила я. – А ещё и моя «неделька» подоспеет с минуты на минуту… Ох, чувствую, всё равно нам будет кирдык. Пустыня большая, но разве ж в ней спрячешься? Видно же всё, как на ладони!»
– Почему про молочных братьев не уточняешь? – вдруг спросил Бьёри.
– Потому что у меня много друзей среди мужчин, – ответила я.
Какие молочные братья!? Разве мне сейчас до приличий и смущений?
Я сейчас совсем о другом думала. О том, что к платформе мы идём зря. Ну, что нам до Лифта, если он сломался? А если вдруг и заработает? Откуда в Диметриуше такая уверенность, что он сможет справиться с тем, кто заказал моё похищение? Но доставать демона гипотетическими проблемами я не стала.
Мы просто брели по пустыне. Брели, и брели, и брели… Делали редкие остановки, чтобы сделать пару глотков, а затем шли снова. И я уже давно не спрашивала, долго ли ещё, и откуда Димон знает, куда идти. И не думала, что будет, если весь этот поход окажется напрасным. И не чувствовала, кажется, ничего, кроме усталости.
Оазис появился неожиданно. Островок зелени посреди ослепительных песков выглядел так заманчиво, что я не поверила в его реальность.
– Мираж, – прохрипела я.
– Боюсь, что нет, – хмуро ответил Димон. – Впрочем, теперь уже всё равно.
– Почему всё равно? – перепугалась я.
– Потому, – он кивнул влево, и я, оглянувшись, увидела тёмные фигурки, что брели от горизонта в нашу сторону.
Их было не шесть, не семь и даже не четырнадцать. Гораздо, гораздо больше.
– Да ты у меня завидная невеста! – усмехнулся Диметриуш и ласково подтолкнул меня в сторону оазиса, – давай-давай, звезда моя! Ещё чуть-чуть и отдохнём.
– Отдохнём?
Хотелось плакать, но сил на слёзы не было.
– Конечно. Может, даже искупаемся. Главное, успеть защитным кругом оттяпать побольше воды.
Мне всё вдруг показалось напрасным. Мелочность какая! Оттяпать половину оазиса, чтобы преследователям меньше досталось. Да даже если весь забрать! Что дальше? Это их мир, они здесь живут – не выживают. Что им помешает разбиться лагерем вокруг нашего круга и просто подождать, пока мы оголодаем настолько, что сами пойдём к ним в руки.
– Маша!
– Иду я, – обречённо выдохнула и зашагала за демоном. Пропади оно всё пропадом! Что ж мне так не везёт в последнее время!?
