Текст книги "Не буди Лихо (СИ)"
Автор книги: Марина Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 43 страниц)
– Мария, – прошептал он, и внезапно налетевший порыв ветра подхватил имя девушки и понёс его к горизонту, немного левее того солнца, которое Диметриуш определил как Урсу, безмерно радуясь тому, что не ошибся, что не показалось. Маша действительно была где-то здесь. Осталось только выяснить, где именно и сколько времени для неё прошло с момента их расставания.
Идти по песку в кроссовках было довольно тяжело, поэтому Диметриуш не раздумывая снял их, как и куртку, к которой вскоре присоединилась и майка. Жара была просто нереальная, и уже через тридцать минут ходьбы Бьёри проклял себя за непредусмотрительность. Ну, что стоило взять с собой хотя бы одну бутылку воды? Тогда бы не мучился так сейчас!
И самое обидное: воду Димон чувствовал, она была здесь повсюду. На метровой глубине, не больше. Так близко и так недосягаемо. Ибо не достать же её никак без магии или хотя бы без лопаты.
Ещё тридцать минут спустя Диметриуш понял, что источник придётся откапывать вручную. Потому что, если он не дойдёт до того места, куда его ведёт «жучок», в ближайшее же время, сил на физический труд уже не останется.
– Будь оно всё проклято! – прорычал наследник Империи демонов и вывернул карманы на предмет чего-то, что можно было бы использовать вместо совка. Глаз упал на дорогущий чехол мобильника. Чёрный, с фигурой девушки, стилизованной под горящее пламя. На заказ делал…
Жалко, конечно. Но если не он, то что? Связка ключей? Открывалка? Швейцарский нож?
Диметриуш махнул рукой и принялся за работу.
– В конце концов, – бормотал он, чувствуя, как оба солнца яростно поджаривают его обнажённую спину, – один метр – это же не так и много. Да у меня нога длиннее!
Песок в пустыне очень сильно отличался от песка на Балтийском побережье, где Димон отдыхал каждое лето своего детства. Его сложнее было копать, потому что под руки то и дело попадались мелкие камушки, острые, как стекло. Не помогали работе и многочисленные ящерки. Вёрткие и злые, как свора оголодавших адских псов, они совершенно немотивированно нападали на Диметриуша, искусав ему все пальцы. К тому же мерзкие создания оказались ядовитыми, о чём Бьёри догадался, когда руки начали нестерпимо зудеть.
К тому моменту, когда на дне ямы наконец появилась вода, Димон успел познакомиться и с другими, не менее милыми и приветливыми обитателями пустыни. Сначала появилась стайка маленьких птичек без крыльев, но с длинными острыми клювиками, и из этих клювиков вырывался просто отвратительный писк. Счастье, что пернатые бегали вокруг, но боялись приближаться. Димон подозревал, что боялись они ящериц, которые на фоне птичек уже не казались такими мерзкими. Вслед за птичками откуда-то выполз жук. Чёрный, огромный, с пугающе шевелящимися жвалами. Диметриуш никогда не боялся насекомых, но этот наводил на него даже не страх, а откровенный ужас.
И под занавес явился полоз. Метра три в длину. С жёлтым брюхом и спиной, украшенной замысловатым узором. Вот тогда-то Диметриушу и пригодился швейцарский нож, которым он воспользовался, истово молясь при этом, чтобы здесь не появились и другие, более серьёзные хищники Подвала. Смертельно ядовитые, саблезубые, безжалостные. И самым страшным из них был большой плоскозадый мозгоед (если верить учителю зоологии, с ним без магии вообще невозможно справиться).
После змеи новые обитатели пустыни на глаза демону не попадались, да и старые держались на расстоянии. Бьёри даже сразу подумал, что они почувствовали в нём силу, но потом понял, что вся шайка-лейка отвлеклась от него только потому, что занялась пожиранием мёртвого полоза.
А потом на дне ямы, наконец, появилась вода. Самая вкусная из того, что Диметриушу приходилось пробовать в жизни. Напившись вдоволь и освежившись, он сделал небольшой запас жидкости, намочив собственную майку и завернув её в найденный тут же кусок полиэтилена. И уже после этого отправился в дорогу. Не один, а в компании птичьего визга и суетливой беготни ящериц. Зверьё, по всей вероятности, признало в нём не жертву, но добытчика и увязалось следом, в рекордные сроки прикончив мёртвую змею.
Ещё перекапывая пустынный песок, Димон решил, что на часы смотреть больше не станет. Что толку? Он и без взгляда на циферблат чувствовал, с какой скоростью убегает время, и понимал, чем ему это грозит. А перед глазами то и дело мелькало открытое окно из истории про Питера Пэна. И от этого было как-то не по себе. Как и от того, что за последние пару часов ни одно из светил не дрогнуло, чтобы поменять своё месторасположение.
– Нечеловеческая жуть, – бормотал Диметриуш, смирившись со внезапно проявившейся привычкой разговаривать с собой вслух, – от этого же с ума сойти можно! Светит и светит, зараза!
Зачем-то рванулся в сторону одной из суетившихся под ногами ящерок и промахнулся, растянувшись на горячем песке.
Мутило от жары и ослепительного света. К тому же снова захотелось пить. Зарычал в приступе злого бессилия и шарахнул кулаком по земле. Если так пойдёт и дальше, он просто начнёт пользоваться магией, наплевав на то, что все учёные Мироздания, занимающиеся исследованием Подвала, категорически не советовали это делать.
– Проклятье! Здесь вообще бывает ночь? Хочу темноты! – прокричал Диметриуш и не на шутку перепугался, когда оба светила вдруг погасли. Именно «вдруг», словно кто-то повернул рычажок выключателя. Тьма была такая, что в голову немедленно полезли мысли о слепоте.
– Значит, вот оно как бывает, – пробормотал Бьёри и почувствовал, что чьи-то маленькие, но очень острые зубки вцепились ему в ногу чуть выше кроссовка. Стряхнул обнаглевшую ящерицу и достал из кармана мобильник, чтобы подсветить себе дорогу и найти своего «жучка». Почему-то, мечтая о наступлении ночи, Диметриуш не подумал о том, что прибор ночного видения в его арсенале не числится. А уже в следующее мгновение он позабыл обо всём, потому что краем глаза выхватил из темноты голубой огонёк. Он был так близко – метров пятьсот по правую руку, не больше – что Димон не поверил своему счастью.
– Пусть это будет Машин мобильник, пожалуйста! – взмолился он и припустил на свет, стараясь не думать о том, какие порождения пустыни могут выбраться из своих укрытий с приходом темноты.
Но то ли удача наконец решила повернуться к измученному путешественнику лицом, то ли у всех чудовищ Подвала сегодня была ночь человеколюбия, во время этого забега Диметриуш никого не встретил и ни обо что не споткнулся. Если только о заливистый смех, который донёсся до него из темноты.
Смех? Серьёзно?
Остановился, чтобы успокоить дыхание и прислушаться. Шелест многочисленных лапок, едва заметный писк и снова. Да. Определённо, смех.
«В любом случае, это лучше, чем крик ужаса или плач, – рационально заметил Бьёри, – хоть я и не понимаю, как тут можно веселиться».
А главное, с кем.
Еще той же ночью, но гораздо позже, Диметриуш задавался вопросом, почему он решил, что там, в пустынной ночи, смеётся обязательно Мария. Это мог быть кто угодно. В конце концов, Подвал обитаемый мир. И среди его обитателей встречаются не только преступники и авантюристы, но и учёные, и путешественники, и аборигены, в конце концов. Об этом он тогда не думал, твёрдо уверенный, что через несколько минут найдёт свою пропажу.
Она действительно нашлась минуты четыре спустя, вынырнула из темноты в круге тёплого света, да не одна, а с целой компанией. На мгновение у Диметриуша даже дыхание перехватило от обиды и острого чувства несправедливости. Пока он, фактически жертвуя собой, преодолевал пустыню, сражался с её обитателями и мучился от жажды, та, которую он собирался спасать, судя по всему, прекрасно себя чувствовала, возлежа на шкуре какого-то пустынного мамонта и потягивая что-то явно алкогольное из большой жестяной кружки.
Пользуясь тем, что до сих пор его никто не заметил, Диметриуш замер на границе светлого круга и прислушался.
– Вис, признайтесь, вы это всё придумали! – девушка кокетливо стрельнула глазами в сторону лохматого небритого здоровяка и погрозила ему пальчиком. – С нормальными людьми просто не может столько всего случиться.
– С нормальными-то не может, – по-дурацки окая, согласился мужик. – Но где ж вы тут нормальных-то видели, Машенька. Нормальные – они в другой вселенной, а здесь только мы.
И широким жестом обвёл небольшую стоянку. Димон оторвал разгневанный взгляд от улыбающейся ведьмы и решил оглядеться. То, что он принял за свет от экрана мобильника оказалось частью странного аппарата, напоминающего пульт управления космического корабля. И вот что странно: его-то Димон видел, а свет от костра, вокруг которого расположилась вся компания – нет. Чтобы проверить свою догадку, Бьёри шагнул назад, и в то же мгновение погрузился в темноту, подсвеченную лишь одиноким огоньком непонятного происхождения. С таким явлением ему ранее сталкиваться не приходилось. И это вызывало азарт, но не заглушало досаду.
– Мы, – Маша грустно опустила голову и Диметриуш вернулся на исходную точку, чтобы иметь возможность видеть девушку. – Когда уже появится ваш проводник? Который день здесь сидим – и ничего. Долго ещё ждать?
«Всё-таки был временной скачок!» – подумал Бьёри и поморщился, когда здоровяк положил лапищу на хрупкое Машино плечико и проворчал что-то утешающее.
«Ну, хватит!» – решил Димон и совсем уже было собрался вступить в круг света, когда почувствовал, как кто-то больно ткнул его чем-то острым между обнажённых лопаток и простуженным голосом произнёс:
– Ты что здесь делаешь, вредитель?
«Плохой. Плохой день», – подумал Диметриуш, злясь на свою безалаберность. Ну, что, спрашивается, стоило как следует оглядеться на местности? Почему он не подумал о том, что здесь может быть кто-то ещё, кроме этих двоих? Он тихо скрипнул зубами и даже зажмурился от стыда, а затем за его спиной вскрикнуло, пискнуло и, наконец, заверещало сипло и надсадно. Почти Димону в ухо, между прочим.
– Ой, что это? Ви-и-ис, меня что-то за ногу укусило!!
«Не такие уж они и отвратительные», – любовно подумал о своих ящерках Димон, резко ушёл в сторону, одновременно ухватившись за острый наконечник палки, которая ещё долю секунды назад упиралась ему в лопатки.
Тот, кто стоял по другую сторону этого импровизированного копья, вскрикнул ещё громче и попытался реабилитироваться, но Димон уже был слишком зол, чтобы позволить вновь пленить себя. И дважды за сутки – более, чем достаточно. Чувствуя, как впивается в ладонь острая пика, он потянул на себя оружие. Захват – и жертва с охотником поменялись местами.
– Ещё неизвестно, кто здесь вредитель, – самодовольно хмыкнул Димон и только после этого посмотрел, кого он поймал.
Длинная и худая, как жердь, женщина извивалась в насильственных демонских объятиях, ругалась на чём свет стоит и, если бы Диметриуш не перехватил её за хвост, точно пустила бы в ход зубы.
Вся возня заняла не более минуты. Ни Маша, ни её здоровяк даже опомниться не успели, когда Диметриуш вступил в круг света.
– А ну, пусти! – пробасил мужик и шевельнулся в сторону Димона. Тот осторожно оттолкнул в сторону боевую подругу здоровяка и нехорошо улыбнулся. Хорошо помахать кулаками сейчас – это как доктор прописал. Ибо внутри всё кипело, булькало и требовало выхода. Давно требовало. Начиная с того момента, как его обвёл вокруг пальца даам-ши, пока по пустыне шёл, чехлом от мобильника воду добывал, пока сражался с легионом взбесившихся ящериц… И теперь ещё вот это вот!
– Дима! – вскрикнула Маша. Он и моргнуть не успел, как девушка оказалась возле него и даже, в некотором роде, на нём, прижашись мягкими полушариями к его торсу и обвив шею руками.
– Господи, ты не представляешь, как я рада тебя видеть! – горячо касаясь сбившимся дыханием края его уха, выдохнула она. И как-то сразу расхотелось драться, а яростный огонь уже не требовал немедленного выхода, а просто ровно и сыто урчал, как пламя в открытом камине морозным зимним вечером.
Диметриуш неловко обнял девушку и поверх её плеча бросил взгляд на лохматого здоровяка.
– Мария? – голос того, кого Маша называла Висом, был удивлённым и взволнованным, но от Диметриуша не укрылась досада и злость, на миг промелькнувшие в его глазах. – Что с тобой?
– Забери меня отсюда! – в тот же миг неслышно всхлипнула девушка. – Немедленно!
«Немедленно… – мысленно передразнил Димон. – Знать бы ещё как это «немедленно» устроить. Лифт-то тю-тю!»
Осторожно похлопал по выступающим лопаткам и, не удержавшись, зарылся носом в копну светлых волос, а затем прошептал:
– Сейчас разберёмся. Не бойся.
И снял настойчиво руки со своей шеи, хотя шее понравилось бы гораздо больше, если бы он этого не делал, если бы наоборот переметил тонкие пальчики на собственные ключицы и грудь…
– Не бойся, – повторил ещё раз и развернул сопротивляющуюся Машу, чтобы прижать её спиной к своей груди.
Это было не так хорошо, как секунду назад, но тоже неплохо.
– Могу я узнать, с кем имею честь?
– А на что тебе? – спросил хозяин стоянки и что-то прорычал своей женщине, после чего тощая жердь спряталась в палатке.
Мгновение понадобилось на то, чтобы взвесить все «за» и «против». Если он неправильно понял Машины намёки, то она после его заявления взовьётся бешеной фурией, усложнив и без того странную ситуацию.
– Хочу знать, – Бьёри потёрся носом о Машин висок и девушка, принимая его игру, охотно подставилась под ненавязчивую ласку, подтверждая верность принятого решения, – кого поблагодарить за заботу о моей женщине.
«Его женщина» ощутимо расслабилась, полностью откинувшись на Димона, и только что не урчала от счастья. Хорошо бы, у неё была схожая реакция, когда она узнает о том, что прямо сейчас Бьёри не совсем соврал. Мужик смотрел на них холодным рыбьим взглядом, по которому вообще ничего нельзя было понять, а потом кивнул и неприветливо буркнул:
– Виссар.
«А руку для привествия не протянул», – отметил Димон и представился.
Виссар жестом предложил Диметриушу присесть у костра, а после того, как тот устроился, надёжно прижав Машу к своему боку, произнёс:
– Что ж ты, Димон, бросил свою женщину одну в пустыне. Нехорошо. Здесь с такой… – бросил в сторону Марии какой-то мутный взгляд, но почти сразу спрятал глаза за тяжёлыми веками, – девушкой всякое может случится. Животные, пустынники, опять же, ссыльные…
«Врёт или не врёт насчёт того, что сам не из ссыльных?»
– Если бы эта девушка делала всё, что ей велят, – недовольно проворчал Димон, задетый словами здоровяка, – то ни в какие ситуации бы не влипала и не заставляла бы бегать за ней по пустыням всех миров.
– Не справляешься?
– Губу закатай, – посоветовал Диметриуш, напрягаясь из-за задумчивого взгляда хозяина. – За помощь – спасибо. С остальным разберусь сам.
Виссар равнодушно пожал плечами, мол, сам, так сам, а затем оглянулся на палатку, в которой пряталась жердь и позвал:
– Кира, ужин!
Вот ужинать с ними Бьёри совсем не хотел. И это даже несмотря на тяжёлый день и подводящий от голода желудок. Да и вообще, прямо сейчас он хотел бы оказаться как можно дальше от этого странного лагеря. Пусть даже в компании кусачих ящериц и верещащих птичек. Прямо сейчас Димон согласился бы даже на мозгоеда в качестве товарища по путешествию.
Но интуиция подсказывала, что своё нетерпение сейчас лучше не демонстрировать. Поэтому Бьёри улыбался, смеялся чужим шуткам и шутил в ответ, ужинал, предпочтя домашнему вину – тому самому, которое потягивала Маша из своей огромной кружки – обычную воду, в которую, если верить фамильному перстню, была добавлена изрядная доля снотворного, и ждал развития событий.
Примерно полчаса спустя гостеприимный хозяин начал посматривать на часы, и Димон поторопился зевнуть показательно-громко и сонным голосом поинтересоваться, где бы они с его женщиной могли устроиться на ночлег.
Но как только за их спинами опустился тяжёлый полог самодельного шатра, Бьёри жестом велел Маше молчать, опустился на четвереньки и швейцарским ножом начертил на земле кривоватый круг, занявший почти всю площадь палатки. После чего плюхнулся на землю и потребовал:
– Ну, рассказывай, звезда моя, во что ты тут вляпалась!
– Тш! – зашипела она и показала коротенькую пантомиму: «Молчи. Ничего не говори. Нас подслушивают».
– Подслушивают, – и не думая понижать голоса, произнёс Димон, – но ничего не услышат. Защитный круг не позволит.
– Это типа как в «Вие»? Круто.
– Не совсем так. Потом объясню, – и попросил мягко, но настойчиво:
– Маша, не отвлекайся. Расскажи, что происходит, пока время есть. А то я как-то запутался. То ты с этим Висом заигрываешь напропалую и хохочешь так, что на весь Подвал слышно…
– Я не заигрывала! – возмутилась она. – Я бдительность усыпляла.
– Серьёзно?
– Серьёзно, – проворчала девушка и устало опустилась на землю рядом с Димоном. – Понимаешь, они такие хорошие сразу были, обещали помочь, говорили, что проводник меня отправит домой… А я одна совсем! Так страшно! Тут кому угодно поверишь. Только вчера ночью Виссару позвонили…
– Тут работает связь?
– По местной, – отмахнулась она, – типа рации… Он думал, что я сплю. А я не спала и слушала… Знаешь, как с их языка на наш «семья» переводится?
– Это важно?
– Важно, раз спрашиваю, – вспыхнула Маша. – Неделя!
Димон хмыкнул.
– Что «неделя»?
– Семья – это неделя.
– И что? – всё ещё не понимая, к чему девушка ведёт, пробормотал Бьёри. – В некотором роде даже похоже. У нас «семь я». У них «семь дней».
– Семь дней, – передразнила Маша и поёжилась, как от холода. – А семь мужей не хочешь? У них тут с женским полом напряжёнка. Ну, и сообразили, что самый оптимальный вариант – это когда у одной бабы на каждый день недели по мужику будет. Вот Вис время и тянул. Завтраками меня кормил, чтоб я не сбежала, а сам пока по своим родным и приятелям «недельку» для меня комплектовал. Сука.
Димон бы последнее слово заменил другим, более веским и внушительным. И обязательно заменит. А ещё, пожалуй, сделает жердеобразную Киру на одну седьмую вдовой.
Глава 18, в которой рассказывается про фигу, Пудю и «спасательный» круг
Диметриуш позеленел и так скрипнул зубами, что я испугалась, как бы он мне счёт от дантиста не выставил.
– Неделька, значит, – нехорошо сощурившись, произнёс он, закусил губу и вдруг из зеленоватого превратился в молочно-бледного. – Он тебя… если кто-нибудь… ты только…
– Фу! – меня передёрнуло от отвращения, когда я поняла, о чём он говорит. – Нет! Никто даже не пытался, слава Богу.
Димон выдохнул и закрыл глаз. Возможно, конечно, он закрыл оба глаза, но из-за повязки мне не было видно.
– Дим, а зачем тебе повязка? Я же видела – у тебя здоровый глаз…
– Здоровый? – он насмешливо посмотрел на меня и растянул губы в улыбке. – После того, как ты к нему приложила свою нежную ручку, его можно назвать каким угодно, но не здоровым.
– Прости, – неожиданно смутилась я.
– Забудь. Это ерунда. И я уже привык. Маша, ты того, кто тебя из Монастыря выкрал, видела?
– Они мне глаза завязали.
А точнее, мешок на голову надели. И было мне до обидного страшно, так страшно, что я забыла и про сопротивление, и про то, что неплохо было бы обратиться в слух, чтобы вызнать случайно обронённые тайны моих похитителей. Только они ничего, кроме меня, не роняли, а если и роняли, то делали это на окай. Ну, или на каком-то другом языке, которого я тоже не знала. Сволочи.
Немного соображать я начала, когда один из тех двоих, что куда-то меня несли, закричал громким шёпотом:
– Господин, господин! Торопиться надо! Мы Красного отвлекли, но, боюсь, это не надолго.
Затем лязг металлических дверей, приглушённые голоса и, наконец, отрывистый приказ – и, главное, голос такой знакомый! А откуда я его знаю, не вспомнить:
– Ждите здесь. Я вернусь.
– А долго ждать? – несчастным голосом пискнул один из похитителей.
– Неделю! – гнусаво рассмеялся главный, и я почти-почти его узнала.
А потом меня снова куда-то понесли, чертыхаясь и сопя, когда же в очередной раз уронили, я почувствовала под собой песок, а что случилось со мной дальше – я затрудняюсь сказать. Потому что я девушка, конечно, бесстрашная, в некотором роде, но не настолько, чтобы с головой кидаться в омут. А именно так я и поступила, когда набрала полные горсти песка и сыпанула им вверх, в сторону голосов.
До сих пор не пойму, как так получилось, что я попала в четыре глаза сразу. Должно же было мне хоть в чём-то повезти!
Сначала я поняла, что меня никто больше не держит, затем удивилась злодейской непрозорливости (я бы на их месте конечности бы жертве связала), а уже после этого встала на четвереньки и сорвала со своей головы мешок.
Я говорила, что мне было страшно, когда кто-то сказал: «Ничего личного», – и попытался меня оглушить? Враньё. По-настоящему страшно мне стало только сейчас.
«Я в аду!» – подумала я, глядя на кроваво-красное небо, с которого на меня таращились два огненных глаза.
«Я точно в аду!» – поняла я, оглядываясь по сторонам. От горизонта до горизонта не было ничего, кроме ослепительного и жаркого песка.
Теорию о том, что я умерла, и мою грешную душу перенесло в обитель мёртвых, подтвердил внешний вид двух злодеев, которых я ослепила песком.
Они не были детьми, как мне думалось, когда я вслушивалась в их тоненькие голоса. И людьми они не были. И демонами. Больше всего они были похожи на помесь орангутана с шакалом, только вместо носа у них был маленький волосатый хобот. Жуть до чего противный.
– Вы кто такие? – неожиданно хриплым голосом спросила я и глазами поискала палку или что-нибудь, что помогло бы мне чувствовать себя более уверенно.
Только вокруг пустыня, и нет ничего и никого. Лишь я, песок, красное небо с двумя пугающими солнцами да два моих похитителя, которые пытаются очистить глаза от песка. Причём довольно успешно, надо сказать.
Именно в тот момент до меня, наконец, дошло, что я совершенно одна неизвестно где, и уж точно не на родном Тринадцатом. Мне и до того было страшно, а теперь стало просто ужасно и захотелось плакать.
– Да что ж я невезучая-то такая! – воскликнула я и беспомощно всплеснула руками, настороженно следя за движением двух существ, которые уже успели оправиться от моей атаки и теперь перещёлкивались между собой, видимо, обсуждая, как лучше меня снова сцапать.
– А вот шиш вам! – выругалась я в то время, как в голове заиграло старое и безмерно любимое: «Я не сдамся без бою».
– Шиш! – повторила воинственно, чувствуя, что на глаза наворачиваются слёзы и, скрутив фигу, ткнула ею в сторону одного из злодеев, а тот упал, как подкошенный и заголосил так жалобно-жалобно, что я едва не кинулась к нему с вопросом: «Что болит?».
Вместо меня к товарищу подскочило второе существо, прижало того к груди, бережно обхватив за голову и, не глядя мне в глаза, зашептало:
– Нам не сказали, что ты ведьма. Мы не знали, если бы мы знали…
– Прости, – просипел раненый, приподнявшись на руках и повернув ко мне свою морду. Я же отшатнулась непроизвольно, прикрыв рот рукой, потому что из глаз моего похитителя текла кровь. Это что, я сделала? Обескураженно посмотрела на свою ладонь. Но как?
Мои похитители представились мне как даам-ши, и я сразу подумала, что это фамилия, и только потом они разъяснили мне, что это значит. Разъяснили и поклялись, что будут обо мне заботиться, что добудут воду и поймают кого-нибудь на ужин. Клялись в вечной верности и порывались целовать мне ноги, но я не верила ни единому их слову и, на всякий случай, держала в кармане фигу.
В тот же день, только чуть позже, выяснилось, что я не напрасно подозревала их в неискренности. Мы как раз ели кого-то, кто при жизни был помесью змеи с мышью. Вида существо было отвратительного, но после того, как даам-ши его для меня поджарили, его стало возможно есть, если при этом зажмуриться и дышать через раз. Я слушала о том, что даам-ши знали о Подвале и мрачно размышляла о своём нерадостном будущем, когда внезапно выключили свет.
Именно так. Божественная рука повернула божественный выключатель, и на бескрайнюю пустыню упала непроглядная тьма.
– Ох, – выдохнула я и потянулась к конфискованной у одного из даам-ши зажигалке. А когда, щелкнув кремниевым колёсиком, подняла над головой язычок неуверенного пламени, от моих похитителей уже и следа не осталось. Полудемоны, воспользовавшись темнотой, сбежали, бросив меня на произвол судьбы. Видимо страх перед ведьмой был страшнее страха внезапной и мучительной смерти в желудках ночных обитателей Подвала. Почему-то я была уверена, что свою жизнь даам-ши закончат именно так.
– Надо было на них с другими жестами поэкспериментировать, – проворчала я, глядя на огонёк. – Средний палец показать или двойной кукиш. Или козу…
Кажется я долго ещё перебирала все известные мне фигуры из пальцев, чтобы не думать о том, что пламя рано или поздно потухнет, и я останусь в темноте…
– Но долго ждать не пришлось, – закончила я свой рассказ. – Через несколько минут появился Вис. Они меня по свету нашли.
Диметриуш понимающе покивал, а затем потребовал:
– Покажи мне фигу.
– Зачем? – растерялась я.
А демон только криво усмехнулся и вдруг спросил:
– Давно ты здесь?
– То есть?
– Сколько дней прошло с того момента, как тебя выкрали даам-ши?
– А ты сам не знаешь, – протянула я, он же лишь покачал головой.
– Сегодня будет пятая ночь.
– Я боялся, что больше, – непонятно прокомментировал демон, а затем нетерпеливо махнул рукой:
– Так долго мне ждать, пока ты фигу изобразишь?
Солгу, если скажу, что в тот момент я не мечтала о том, чтобы у Димона после моего небрежного жеста пошла носом кровь, выросли рога, клыки или копыта. Очень даже мечтала, но благоразумие взяло верх.
– Не изображу.
– Почему? – Диметриуш озадаченно приподнял брови. – Неужели совсем не хочешь немножко попортить мне шкуру за всё то зло, что я тебе причинил?
Я отвела глаза, ибо всё ещё не была готова к шуткам на эту тему, а затем нехотя призналась:
– Во-первых, я уже проводила опыт с Висом. Не думаешь же ты, что я спокойно сидела и ждала, пока он насобирает семерых желающих поиметь меня?
– Не думаю, – ответил Димон и нахмурился.
– Только с ним не сработало, к сожалению. И с Кирой тоже.
– А во-вторых?
– А во-вторых, если допустить на мгновение, что моё… хм… умение распространяется не только на даам-ши, но и на других демонов… То, как ты думаешь, рационально будет сейчас выводить тебя из строя?
– Твоё человеколюбие меня когда-нибудь убьёт, – рассмеялся Бьёри и тряхнул своей каштановой гривой. – Значит, говоришь, сейчас – нерационально. А потом?
Я пожала плечами, посчитав, что отвечать на этот явно издевательский вопрос будет ниже моего достоинства.
– Маш, ты в самом деле думаешь, что я до такой степени безмозглый осёл, что стану подвергать тебя и себя риску, затевая бессмысленный эксперимент?
– Заметь, не я это сказала, – протянула я вредным голосом, и Диметриуш сокрушённо вздохнул, хотя в его глазу я успела заметить искорки веселья.
– Маша-Маша, – покачал он головой и вдруг переместился стремительно, оказавшись совсем рядом, – совсем ты в меня не веришь.
Потянулся, чтобы обнять меня за шею, а я шарахнулась в сторону, от неожиданности едва не выскочив за пределы нарисованного Димоном круга.
Едва. Потому что демон, вмиг утратив видимую расслабленность и благодушие, сильно схватил меня за руку и дёрнул на себя так, что меня буквально размазало по его телу.
– С ума сошла? – рыкнул он и раздражённо убрал от лица растрепавшиеся из-за резкого движения волосы. – Соображаешь вообще?
– А чего ты? – проворчала я, не понимая толком, с чего вдруг перепугалась. «Может, из-за того, что воспоминания о том, как он целовал тебя в Стёпкиной квартире, ещё слишком свежи?» – ехидно спросил внутренний голос, и я нахмурилась, потому что подобные мысли и реакции меня совсем-совсем не радовали.
– Ничего, – Димон скрипнул зубами, хмуро наблюдая за тем, как я принимаю сидячее положение. – Всё-таки ты непозволительно мало знаешь о демонах. Как так получилось? В тебе же течёт кровь очень древнего рода…
Я грустно улыбнулась и пожала плечами, понимая, что мне нечего ответить, потому что этот вопрос я и сама задавала себе бессчётное количество раз, пока, наконец, не решила вычеркнуть имя отца из своей памяти.
– Не пугайся, – поняв, что я не собираюсь отвечать, Диметриуш всё-таки положил руку на мою шею и повернул голову так, чтобы наши щёки соприкоснулись, а в следующую секунду я увидела переливающийся всеми оттенками синего прозрачный занавес, колыхающийся над нарисованным кругом.
– Защита, – прошептал Диметриуш, касаясь тёплым дыханием моей кожи. – Много-много лет назад, когда Черноликий и Крылатый поссорились, не сумев поделить одну женщину, Урса запретил использовать в своих землях магию брата.
– Так ты не можешь? – взволновалась я.
– Тш, – усмехнулся. – Могу. Но не уверен, что стоит. Опять же, говорят, что Крылатый жестоко карает тех, кто посмел ослушаться его приказа.
А голубой занавес едва заметно колыхался, словно с ним играл лёгкий ночной ветерок. И мне стало страшно.
– Карает? – ахнула я и дёрнулась, разрывая контакт наших щёк. – Зачем же ты тогда?
– Затем, что это не магия, – перебил меня Димон и настойчиво вернул мою голову в прежнее положение, а я, как ни странно, не торопилась вырваться из его мягких объятий. – Черноликий не мог оставить своих сыновей без защиты. Смотри, – голубой круг мигнул, повинуясь движению пальца Диметриуша. – Внешняя. Никто и ничто не сможет пересечь эту линию без моего разрешения. И, звезда моя, тебе стоит знать, что будь я менее расторопным, ты бы, в лучшем случае, отделалась серьёзным ожогом. В худшем…
Диметриуш выбросил за пределы круга подобранный с земли камушек, и тот на моих глазах превратился в полыхающий пульсар.
– Ужас какой, – просипела я и, наплевав на гордость и всякие мысли, посильнее прижалась к Диметриушу. Но почти сразу опомнилась и отпрянула на расстояние вытянутой руки.
– Постой! А если с тобой что-нибудь случится? Инсульт? Инфаркт? Гипогликемический шок? Я что же, тут с голоду помру?
– И не мечтай, – хмыкнул демон и жестом велел занять исходную позицию, – не случится.
Я бросила на него недоверчивый взгляд, а он потёрся своей небритостью о мою щёку и произнёс:
– В любом случае, защита существует лишь пока жив тот, кого стоит защищать. Смотришь? Второй круг. Родовой, – он вернулся к рассказу, и рядом с голубой появилась огненно-красная черта. – Защита от ментального воздействия. Впрочем, мою прабабку она не спасла от связи с инкубом.
– С инкубом? – опешила я. – Не знала, что ты…
– Это другая ветвь, – перебил он, а потом вдруг игриво шевельнул бровью и прошептал таким тоном, что я покраснела от макушки до подогнувшихся пальчиков на ногах:
