355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Харольд Ковингтон » Очищение (ЛП) » Текст книги (страница 6)
Очищение (ЛП)
  • Текст добавлен: 10 июля 2019, 22:30

Текст книги "Очищение (ЛП)"


Автор книги: Харольд Ковингтон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 63 страниц)

Человек, который вообще больше не сможет получить хоть какую-то работу, потому что надавал плюх своему бригадиру-мексиканцу и мудакам-боссам, и только его военные заслуги и сочувствующие полицейские с судьями уберегли его от тюрьмы по обвинению в преступлении ненависти. Он знает, что такая удача не навсегда, и готовился уйти в блеске славы. Пока не пришёл я и не доказал, что у него может быть вторая попытка начать новую жизнь, а если и нет, то его боевой счёт увеличится. Поэтому он с нами!

– Лучший американский снайпер в Ираке! – возликовал Вошберн.

– Ага. Подтверждённый боевой счёт Кота – 104. Не просто попаданий, – убитых. Он – оружие, которое нам нужно позарез. Мы заполучили очень опасного человека, ребята. Честно, я не знаю, полностью ли Кот нормальный, но уверен, что он так страшно хочет попасть в Добрармию, что готов попробовать. Меня немного беспокоило правило запрета выпивки, и я прямо дал ему это понять. Я сказал ему, что любой дурак может пить до смерти, но ему придётся выбрать между Добрармией и бутылкой. Кот сказал: «Я всегда трезвый на работе», и я ему верю. Поэтому нам надо найти ему работу и побыстрее. Лучше давайте сначала я сам с ним поработаю, пока он к вам не привыкнет. Мы были вместе в дерьмовой пустыне. Я говорю на его языке. Но как только мы пустим его на охоту с приличным оружием в руках, в Орегоне ни один федерал или небелый не будет в безопасности. Кот сам поведёт свой боевой счёт. И насчёт оружия, Лен, как у тебя с коллекцией старины Филдса?

– Поразительно, – покачал головой Экстрем. – Сотни стволов, собранные за 50 лет! Многие пушки я никогда раньше даже не видел!

– Бригада хотела бы получить часть оружия, – сообщил Хэтфилд.

– Отлично, у нас стволов больше, чем мы сможем использовать долгое время, – успокоил его Экстрем. – Единственная проблема – боеприпасы, особенно для некоторых старых образцов Филдса. Хотя я и не уверен, что некоторые пушки вообще можно будет использовать, например, из его подборки японского и итальянского оружия времён Второй мировой войны, большая часть которого уже была дерьмом, когда стволы впервые сошли с конвейера, и до сих пор им и остались.

Перебирая все эти пушки, я был на седьмом небе! Винчестеры, ремингтоны, винтовки калибра 5,6 мм, со скользящим затвором и полуавтоматы, маузеры модели 98, для которых ещё можно достать 8-мм патроны. По крайней мере, два десятка точных охотничьих ружей с прицелами, калибров 7,62 х 63 мм и 7,62 х 51 мм, 6,2 мм и 11,2 мм. Больше 40 дробовиков, 12-й калибр (канал ствола 18,5 мм), 16-калибр (16,8 мм), 20-калибр (15,6 мм), 410-е (10,3 мм), всё – от «Пардей» за двадцать тысяч долларов Его светлости лорда для охоты на куропаток в Шотландии, до полицейских моделей помповиков и сицилийских обрезов «лупара» с двумя стволами!

А уж пистолеты! Боже мой! Глоки и браунинги, почти все 9-мм, беретты и вальтеры, ругеры и чартеры, смиты и кольты всех наименований, калибры 11,4 мм, 9,6 мм и 11 мм, старые специальные пистолеты полиции, дерингеры, русские макаровы и наганы, даже не знаю, с чего начать!

– Полегче! – усмехнулся Зак. – Теперь о самом сладком. Что скажешь о его автоматах?

– Бог знает, как Филдс удержал БАТФЕ от захвата автоматов под каким-нибудь предлогом, через адвокатов или нет, – удивлённо покачал головой Экстрем. – Одна ежегодная плата за разрешение должна была стоить ему целого состояния. Каждый автомат лишь в одном экземпляре, но теперь мы можем гордиться, что имеем «Узи» с семью магазинами, автоматическую винтовку Браунинга «БАР» с четырьмя магазинами, «Томпсон» калибра 11,4 мм с одним диском на 100 патронов, одним диском на 50 патронов и тремя вставными магазинами, один «AK-47» с шестью магазинами и диском барабанного типа на сотню патронов, один «AK-74» также с шестью магазинам и диском, одну полностью автоматическую винтовку «M-16» военного образца с пятью магазинами, один чешский ручной пулемёт «РПК» с одним диском, израильский ручной пулемёт «Негев» калибра 5,56 мм без магазина, но я могу его сам сделать, один пистолет-пулемёт «MAC-10» с двумя магазинами и один автомат «Tec-9», также с двумя магазинами.

И последний, но не менее важный образец времён Второй мировой войны – один пулемёт Браунинга калибра 7,62 мм, с ленточным питанием и воздушным охлаждением, с треногой, выведенный из эксплуатации, но всего-то с припоем в стволе, который я могу высверлить в один миг. Патроны и ленты для Браунинга будут проблемой, он страшно тяжёлый и хорош только на постоянных позициях, которые, как я понимаю, мы не собираемся оборонять. Хотя это интересный музейный экспонат.

– Мы точно придумаем, что с ним делать, – сказал Хэтфилд. – Знаешь, странно, но одна вещь, которую мы обнаружили в Ираке, когда пришло время танцевать там в пыли с чурками, что чем старше было оружие, тем лучше оно работало, пушки с калибром 11,4 мм и пулемёты «М-60», ну и старая добрая «двушка» – браунинг калибра 12,7 мм. «Армалайты» с ночными прицелами и пластиковыми деталями хороши, но ничто не заменит старый добрый, мощный и надёжный пулемёт, который может стрелять целый день, делать тысячи выстрелов с постоянной скорострельностью без заклинивания и перегрева. И этот «Калашников» просто неубиваемый! Мы получали большой втык от «Зелёной зоны» Багдада за оставление наших «М-16» и за выход на патрулирование или выбивание дверей ногами с «АК» в руках, всякий раз, когда могли их достать, и к ним хватало патронов.

– Нам не нужны все эти новые модные баллистики и новинки стрелкового оружия на войне, которую мы ведём, – сказал Чарли. – Большинство наших операций будут больше похожи на убийства мафии или налёты бандитов Лос-Анджелеса и стрельбу с движущихся машин, чем на настоящие бои. Простой револьвер или винтовка со скользящим затвором прекрасно сработают, в девяти случаях из десяти, лишь бы мы попадали во что целились. Стреляем, потом удираем.

Идея состоит в том, чтобы Добрармия оставалась достаточно лёгкой и быстрой на ногу, а полицейские и федералы не успевали окружить нас и применить все их высокотехнологичные игрушки и супер-пушки, и добровольцы ускользали за их спинами и снова били их в уязвимые места, пока те гоняются за своими хвостами. Вроде как добивание больного гигантского броненосца. Они сверху твёрдые, но мягкие снизу и сзади. Мы будем бить в эти незащищённые места так часто, что ЗОГ умрёт под своей бронёй от потери крови.

– Верно, Чарли. А как у Филдса с патронами, Лен? – спросил Хэтфилд.

– Около 20 тысяч заводских патронов и почти столько же переснаряженных самим Филдсом. Самые разные, – ответил Экстрем. – В основном для пистолетов и, конечно, менее редких длинностволов. У нас достаточно 9-мм, 11,4-мм, 9,1-мм и 9,6-мм специальных патронов, чтобы продержаться некоторое время, а также изрядное количество 5,56-мм и 7,62-мм для винтовок и автоматов. Патроны 7,62 х 63 мм, 5,6 мм и 12 калибра можно доставать здесь, если не покупать слишком много за раз, и мы сможем подделывать документы, чтобы по ним нельзя было нас вычислить.

Зак, я считаю, что федералы попытаются очень скоро конфисковать стволы в какой-то форме, и сделают так, что оружие и боеприпасы будет вообще невозможно приобретать легально, но для начала у нас они уже есть. Надо сказать о нашем разговоре с Филдсом. Берт говорит, что БАТФЕ выходило на него дважды после подачи первоначального заявления о краже, и он предполагает, что его телефон прослушивается. Федералы прекрасно поняли, куда пошло всё его оружие, и явно недовольны.

– А как насчёт тайников? – спросил Хэтфилд. – Очень важно, чтобы это оружие, которое нами не используется, не хранилось в одном схроне, и не на одном большом складе оружия, на который враг может сделать налёт и одним махом захватить всё обратно. Я держу какое-то количество у себя и Чарли тоже, но нам нужно распределить стволы по паре десятков на каждый тайник. Там будет не больше, чем у нас есть сейчас, так как я уже говорил, Бригада ожидает от нас передачи значительной части этой техники вверх по команде.

– Зак, ты когда-нибудь решишь, какое личное оружие должно быть у добровольцев роты «Г»? – спросил Экстрем.

– Мне сказали, что это остаётся на усмотрение каждого командира роты, так как обстановка у каждого немного отличается, – сказал Хэтфилд. – Для наших ребят здесь, я хочу, чтобы каждый доброволец был готов сражаться до победы в любой ситуации, или, в крайнем случае, умереть, сражаясь. Если нет тактических причин, вроде необходимости проходить через металлоискатель, мы все должны быть при оружии. Ребята, не знаю, как вы, но я знаю, что меня ждёт, если я дам себя арестовать, и совершенно не намерен этого допустить. Я действительно скорее умру, чем буду гнить и сходить с ума в местах вроде Ливенворта или Марион.

Поэтому каждый доброволец должен иметь хотя бы один мощный пистолет калибра 9 мм или больше, достаточно мощный, 11,4 или 9 мм на выбор. Дополнительно у них также должен быть для обороны небольшой пистолет скрытого ношения, калибра 9 мм, короткоствольный или автоматический, как у полицейских. Оба полностью заряженные и, не меньше, чем с одной дополнительной обоймой. Конечно, это не всегда удобно на нашей работе, но мы всегда должны быть в состоянии быстро дотянуться до оружия. Каждому добровольцу должен быть выдан один личный длинноствол, что-то вроде винтовки «М-16» или автомата «АК», если мы сможем их достать. А если нет, то хорошее охотничье ружьё, и я хотел бы добавить один обрез или очень короткий дробовик 12-го калибра для непосредственной обороны в помещениях, если к вам ломятся в дверь.

– Что приводит нас к следующему пункту плана интенданта – помещениям, – сказал Экстрем. – У нас есть собственные дома и квартиры, но их по понятным причинам использовать нельзя.

Экстрем достал карту и развернул её.

– Кстати, я хочу сжечь карту, после того как вы с этим адъютантом её посмотрите. Нам придётся запомнить все эти места и держать их в головах. Чарли тут оказался незаменимым, так как очень хорошо знает леса и лесовозные дороги штата. Здесь разные дома-прицепы, хижины, старые и действующие объекты лесников в парках, строительные площадки, посёлки лесозаготовителей со сборными сооружениями, пожарные станции и много ещё чего в этих лесах. Это не сеть отелей «Хилтон», но они сгодятся. Я думаю о том, чтобы обеспечить каждого добровольца спальным мешком и чем-то вроде набора для выживания в лесу, с продовольствием и водой в бутылках. Хотя ЗОГ когда-нибудь привяжется ко всему этому и что-то заподозрит, если дом или машину обыщут и найдут набор. Но если мы попытаемся хранить в этих местах продукты, раскладушки и вещи, то кто-нибудь может их найти, украсть или стукнуть федералам, а те сообразят и устроят засаду на тех, кто появится.

– Пожалуй, да, – задумался Зак, потирая подбородок. – Мы должны хранить как можно меньше, и снабжаться всём, что у нас есть, из рассредоточенных по возможности запасов, так что это касается не только оружия и боеприпасов. Добровольцам нужно иметь с собой снаряжение, но не всё в одном наборе. Просто ребята могут быстро где-нибудь удобно разместить всё это вместе так, чтобы любому бандиту ЗОГ, кто обыскивает их, казалось, что они собираются в поход.

– Во всяком случае, некоторые из этих мест также можно использовать как тайники с оружием и запасами, – продолжил Экстрем. – Эти красные кресты – разные убежища в сельской местности, хижины и старые дома-прицепы на лесозаготовках и тому подобное.

Видите, они сплошь покрывают все округа Клэтсоп, Колумбия и Тилламук. По-моему, у нас больше убежищ, чем нужно.

– Нам всё равно нужно их как можно больше, – ответил на это Хэтфилд. – Чарли, пару следующих недель я хочу поездить с тобой и увидеть все эти места сам и проверить их, оценить, что к чему, посмотреть на возможные маршруты отхода, всё, что может в конечном итоге оказаться смертельной ловушкой для нас, и так далее. Я хочу знать заодно: кто, кроме нас, будет знать об этих местах? А так же, насколько они видны с воздуха или с разведспутников? Нам нужно найти как можно больше мест под большими деревьями, чтобы они не были заметны при воздушной или спутниковой разведке.

– Конечно, – согласился Вошберн. – Как ты знаешь, несколько лет назад Служба лесного хозяйства начала нанимать временных работников или подрядчиков, как они официально называются, чтобы больше не нанимать людей на постоянную работу с теми немногими дополнительными выплатами, что ещё остались у госслужащих. Лен говорил мне, что твой босс Бренда – крутая женщина, так что я поговорю с ней, и возьму тебя, скажем, временным помощником для изыскательских работ, начиная с понедельника. Мой босс пойдёт на это, поскольку ты не мексиканец. Он презирает бобоедов, потому что с ними у него вечно проблемы, с надзором за ними и с их поведением на работе, которое всегда ужасно. Чепуха, что они – трудяги, это городские сказки. Кстати, Макинтайр со временем может быть с нами, но пока я не хочу светиться на работе.

– Звучит неплохо, – отметил Хэтфилд. – Я отберу некоторые из этих мест в лесу для использования в качестве складов оружия, а потом мы должны быстро начать рассредоточение оружия и боеприпасов. Лен, а что это за синие кресты?

– Это постоянные или передвижные дома, которые мы сможем поочерёдно использовать, может быть, по паре дней. Владельцы зимой в них не живут, это летние дома, на случай отпуска, или они сдаются туристам и тому подобное. Я считаю, что мы будем укрывать там добровольцев из Портленда, которые нуждаются в этом на некоторое время, и, конечно, наших собственных людей. Они ведь захотят иметь кухню для приготовления пищи, душ, телевизор, чтобы быть в курсе новостей и своих любимых мыльных опер, то есть немного больше цивилизации, чем просто пустую избушку в лесу. Может это и упрощение, но слишком суровые условия жизни, да ещё долгое время, могут измотать людей. Как только мы получим добро, чтобы начать добывать деньги, то сможем использовать эти средства на аренду кой-каких местечек, хотя для заключения договоров нам будет нужен прилично одетый человек из города с хорошими бумагами.

– Мы с бригадой что-нибудь придумаем на сей счёт, – согласился Зак. – Нам нужно посмотреть, не сможем ли мы привлечь действительно нужных людей из тех, кто работает в бюро недвижимости, и, особенно, отдаёт дома на съём. Лучше всего подойдут владельцы мотелей. Одной из первых наших задач будет пустить в расход несколько этих Пателей и Сингхов, которые держат все мотели, выгнать остальных, и поставить в некоторых мотелях белых управляющих из наших. Теперь, что с транспортом?

– Сегодня я снова говорил с Джерри Лундгаардом, – доложил Экстрем. – Знаешь, у него также есть большая стоянка подержанных автомобилей, и если только мы дадим ему немного денег для баланса, чтобы его главная контора ничего не заподозрила, то сможем получать любую машину со всеми бумагами. Но он сделал собственное предложение. Где лучшее место на земле, чтобы спрятать разыскиваемый автомобиль? В середине стоянки подержанных машин! Джерри может постоянно держать для нас пару машин на своей стоянке, заправленных и полностью отлаженных, на ходу. Нам нужно будет достать номера, украсть их, если нет ничего другого, так как если мы проведём операцию на машине с номерами дилера, игра будет окончена. Мы приходим после работы и ставим свои номера, Джерри оставляет нам ключи в оговоренном месте, мы выезжаем, делаем своё дело, потом возвращаем машину и переставляем номера обратно, а он рано утром изменяет пробег, чтобы тот соответствовал бумагам. Чётко, да?

– Ну да, мысль хорошая, но я не хочу слишком часто пользоваться этим способом или зависеть от Джерри, – сказал Зак. – Некоторые машины могут вернуться с пулевыми отверстиями, получить другие повреждения в пути или даже попасть в полицию. Лен, пусть Джерри держит парочку для нас, как неприкосновенный запас, но в основном я хотел бы достать другие машины с регистрацией, которая выдержит проверку полицейских компьютеров. Такие машины должны быть спрятаны в разных местах, и нам нужно найти конспиративные дома и другие места с гаражами во дворах, чтобы машину нельзя было увидеть с улицы или с воздуха. Всегда помните о «глазах в небе». Вот начнём грабить, появятся деньги и на Джерри. Но нам также надо достать старую рухлядь, которую можно починить для спецопераций, с мощной подвеской и тому подобное.

– Что это за операции? – спросил Вошберн.

– Бомбы в автомобилях, – сурово ответил Хэтфилд. – Иракцы задолбали нас этими штуками, когда не мочили ими друг друга. Ладно, Лен, ты хорошо поработал. Теперь ты, Чарли. Как у нас ситуёвина с разведкой?

Экстрем свернул свою карту. А Вошберн достал собственный список.

– Мне тоже нужно сжечь его, как только мы всё запомним, – заметил Чарли. – Итак, дела у нас такие. На наш оперативный район, включающий округа Клэтсоп, Колумбию и Тилламук, приходится около 600 вооружённых полицейских, заместителей шерифов, патрульных полицейских штата Орегон и сотрудников исправительных учреждений. То есть без учета канцелярских и невооружённых сотрудников разных правоохранительных органов, а также без военной полиции и персонала станции Береговой охраны, или непостоянной национальной гвардии Орегона и полиции штата в Кэмп Рили, которые будут представлять собой отдельную проблему.

Кажется, как много полиции, но имейте в виду, что речь здесь идёт о трёх огромных округах, и более чем о десяти отдельных и иногда перекрывающихся департаментах и судебных органах. Я не смог получить какой-нибудь расовый расклад, но большинство полицейских всё ещё белые. Есть только несколько мексиканцев да с пяток чёрных. Также имейте в виду, что эти ребята работают посменно, и в любой момент времени большинство из них будут не на службе, а в суде, заниматься писаниной или чем-нибудь ещё. Я очень сомневаюсь, что в любой момент на дежурстве на деле окажется больше 150 полицейских на площадь в несколько тысяч квадратных километров, где мы будем действовать.

Вне городов и основных магистралей, наши шансы случайно нарваться на полицейского равны нулю. В сельских районах есть несколько лесников и смотрителей парков штатного и федерального подчинения с очень неясными полномочиями, которые могут на деле причинить нам больше проблем, чем полицейские, если наткнутся на наши укрытия и тайники с оружием. Морхаус был прав. Тихоокеанский Северо-Запад – идеальная партизанская страна. Когда этот огонь хорошо разгорится, ЗОГ никогда не сможет его затоптать.

– Некоторые из полицейских будут нам сочувствовать, – заметил Хэтфилд. – Я знаю, что наши группы в других местах начали ликвидировать некоторых полицейских, которые были известны как враги Партии и революции. Это их выбор, но огласка, которую эти события получили в СМИ, мне не нравится. Здесь не большой город вроде Сиэтла или Портленда. Многие из этих полицейских – местные, вроде Тэда Лира, люди, с которыми мы выросли, главы семей, с корнями в здешнем обществе. На данный момент я не хочу, чтобы мы били по любым местным полицейским за исключением небелых, которым уже было официально приказано покинуть Родину, и которые не имеют никакого права топтать нашу землю с оружием и нагрудными бляхами. Это будет одним из правил ведения боевых действий нашей роты «Г». Ни один белый полицейский не будет нашей целью без крайней необходимости, или пока мы точно не узнаем, что именно данный полицейский – наш непримиримый враг. Совет Армии говорит, что нам ещё предстоит понять, нельзя ли договориться с полицейскими о невмешательстве. Чтобы они, по крайней мере, не искали нас усердно, а федералы были вынуждены воевать с нами в одиночку. Я хочу попытаться. В какой-то момент я хочу сесть и поговорить с Тэдом, и разговор будет очень тяжёлым. Да, ещё одно. Нам срочно нужен свой человек в полиции.

– Крис, – тихо произнёс Экстрем.

– Я не хотел называть её, если бы ты сам не сказал, Лен, – вздохнул Хэтфилд. – Она – диспетчер, и именно там, где нам кто-нибудь нужен. Она также твоя дочь, и если ты замешиваешь её в наши дела, то, может быть, буквально приговариваешь своего ребёнка к смерти. Я не могу просить тебя об этом, и тем более приказывать, неважно, что я – лейтенант. По крайней мере, ты можешь поставить её в положение, совершенно невыносимое с нравственной точки зрения. И почём ты знаешь, что она нам сочувствует?

– Знаешь, почему Кристина вернулась из Портленда в прошлом году? – спросил Экстрем. – У неё был хороший диплом, и она только что пошла работать в приличном месте. Теперь она вернулась сюда и получает почти минимальную зарплату, каждую ночь сидя за полицейской рацией. Кристи сама хочет стать полицейским. Она всё время просит, чтобы я брал её на стрельбище. И всегда носит рубашки с длинными рукавами и платья или брюки, но никогда не надевает купальник или открытую одежду. Она порвала с Брэдом Гиббонсом и сейчас ни с кем не встречается. Ты никогда не задумывался, с чего бы всё это?

Однажды вечером в Портленде Крис вернулась домой, где её поджидали, вскрыв квартиру, двое негров-наркоманов. А когда закончили её насиловать, то попытались убить разбитой бутылкой от вина. Не убили, но не потому, что не старались. Каждый сантиметр тела Кристи выглядит, как будто она попала в косилку. Об этом никогда не упоминали ни в газетах, ни по телевидению из-за законов о цензуре прессы, которые Хиллари Клинтон протолкнула в свой первый год на посту президента, тех законов, что запрещают так называемое разжигание расовой ненависти, например, статистику преступлений чёрных против белых.

– Боже, Лен! – прошептал Вошберн.

– Почему, чёрт возьми, ты никогда не говорил нам об этом? – резко спросил Хэтфилд. – Почему ты молчал?

– Сначала было нечего говорить, – ответил Экстрем. – Потом сюда приехал Рэд Морхаус, и я сказал. ^азал: «Я с вами». Ночью, когда она просыпается, плачет и зовёт меня: «Папа, папа, спаси!» Теперь, когда я иду к ней, то знаю, что помогаю ей. Всё равно будет трудно, и честно говоря, я даже не знаю, как с Крис начать разговор. Но скоро она будет с нами. Ты был прав раньше, Зак. Сегодня у всех белых есть свои Салли Уитли, собственные Кристины где-то в нашем прошлом, в наших душах. Мы должны сделать так, чтобы эти призраки встали, показали свои кровавые раны и взывали к мести, пока мы снова не станем мужчинами, пройдём по нашей земле и изгоним этих тварей. Продолжай, Чарли. Мы должны делать наше дело.

– Ладно, – всё ещё потрясённо проговорил Вошберн.

– А как насчёт Кэмп Рили и станции Береговой охраны в Уоррентоне, Чарли? – спросил Хэтфилд.

– Это будет операционная база противника.

Хэтфилд кивнул.

– Рили была почти законсервирована много лет, и, если мне не изменяет память, там не так уж много постоянных кадров Национальной гвардии. Больше обслуживающего персонала. И не удивительно, ведь почти вся Национальная гвардия Орегона находится в Ираке или Иране со всем своим снаряжением. У них есть несколько летних лагерей подготовки, и полиция штата Орегон по-прежнему каждый год проводит там пару трёхмесячных базовых курсов, с проходящими боевую подготовку и инструкторами. Что интересно: склада оружия нет. Я слышал, что после Кёр д'Ален всё оружие оттуда вывезли.

Думаю, можно считать Рили кучей будущих мишеней, и одной из наших тактических задач станет оценка, сможем ли мы прижать этих козликов, или, ещё лучше, выгнать их оттуда, сделав слишком опасным и дорогим удовольствием держать там несколько человек в уязвимом положении. В случае успеха, это будет нашей большой психологической победой. Но ты прав, если враг решит, что необходима полная оккупация округа Клэтсоп, именно там разместится база оккупационной армии. Нам нужно осмотреть это место и наметить как можно больше неплановых целей, но мы должны понять, как пойдут дела в долгосрочной перспективе. Мне понадобятся все карты и любая информация, какие только можно достать, Чарли. Надо попытаться разыскать кого-нибудь из местных, кто работал или служил там, и поковыряться в их мозгах.

– Понял, – кивнул Вошберн. – Станция Береговой охраны в Уоррентоне – другое дело. Они – кадровые военные, но не боевая часть. Главным образом спасатели, воздушноморские спасательные операции и вертолётная скорая помощь в устье Колумбии, на «Кладбище кораблей в ^хом океане». Штатное расписание станции, конечно, официально засекречено, но, похоже, там около 150 человек постоянного личного состава, плюс временные работники, экипажи катеров и самолётов, стажёры и временно прикомандированные и так далее. Большая часть спасательных судов для спасателей этой службы расположена севернее по реке на побережье Вашингтона, так что формально это не наш район ответственности, но вертолёты и медицинский персонал размещены там, в Уоррентоне. Конечно, на станции есть ружейный склад, и, я уверен, со всеми видами игрушек, которые мы хотели бы заполучить. Но давайте смотреть правде в глаза, с нашей нынешней горсткой террористов-новичков, по-моему, атака нам пока не по силам.

Кроме медиков большая часть остальных это разный техперсонал, канцелярия, администрация, работники столовой и т. д. Есть небольшой отряд для патрулирования побережья, примерно двенадцать военных полицейских, в основном дорожных. Не думаю, что они доставят нам много хлопот, так как карательные акции против повстанцев не их задача. Хотя, по моим прикидкам, федералы намерены устроить там свой мозговой центр, за забором и колючей проволокой, и со всем этим спутниковым и электронным хозяйством, которое у них там находится. Есть вертолётная площадка, и они могут в любое время вызвать подразделение «Морских львов» и всё, что им понадобится. Конечно, если мы когда-нибудь достанем тяжёлое оружие, вроде миномётов и ракет, то сможем отправить им несколько «любовных записок». Скажем, разве те же палестинцы не устраивали самодельными ракетами настоящий ад?

– Русские «Катюши» лучше, если нам когда-нибудь удастся получить их, – заметил Хэтфилд. – А ещё лучше гаубицы. Меня в армии готовили работать и с ними. Но ты прав, до этого ещё далеко. А ФБР, БАТФЕ?

– На данный момент не ближе, чем в Портленде. Я предполагаю, что наши товарищи в городе будут их отслеживать. И те будут связаны. Хотя всё может измениться, когда мы станем проводить операции вдоль северного берега, то тут, то там. Конечно, я не встречался моими коллегами-разведчиками, так как ещё не знаю ни одного из них, но мне кажется, судя по телеку и газетам, что федералы ещё не разработали никакого совместного или единого плана по борьбе с нами. Федералы всё ещё считают каждое нападение Добрармии преступлением, собираются на месте его совершения, снимают отпечатки и так далее. Но крадутся на цыпочках, словно мыши, ворующие сыр, потому что наши ребята, где только могут, ставят мины-ловушки. Оккупанты принимают вооружённое восстание против их государства за ограбление винного магазина. Что у этих ребят вместо мозгов, дерьмо?

– Это долго не продлится, – мрачно успокоил его Хэтфилд. – То немногое, что ещё осталось от Конституции, будет выброшено на помойку, и скоро на нас опустится железная пята. Ладно, а сейчас моя любимая и самая ожидаемая часть вечера. Как поживает наша местная левая и антифашистская сволочь?

Вошберн ухмыльнулся и вытащил список.

– Это было легко, благодаря публичной библиотеке и прогулке по нашим четырём – пяти левацким книжным магазинам и кафешкам Астории. Вот имена пятидесяти пяти человечков. Почти все они из наших трёх округов, те, кто когда-нибудь писал антирасистские письма в редакцию, организовывал левые демонстрации или мероприятия, руководил группами леваков или работал в предвыборной кампании Хиллари Клинтон.

– Конечно, их больше, чем здесь, а? – спросил Экстрем. – В одной Астории за каждым камнем, поди, торчит либеральный дурачок.

– Я удалил повторения в разных списках, – сказал Вошберн. Он вытащил вторую бумагу. – Здесь пидоры и лесбиянки, сто двенадцать человек. Не скажу, что здесь все твари, но чертовски близко. И, наконец, «появляется третий список», сто девятнадцать евреев. Можно мне внести предложение? Мы не будем сжигать эти списки. Надо найти способ увеличить их до размера плаката, а потом, когда мы шлёпнем парочку красных, содомитов или жидков, то начнём развешивать плакаты по городу глухими ночами с вычеркнутыми соответствующими именами. Это психологическая война.

– Спорю, к тому времени как мы уберём десятка полтора этих типов, остальные разбегутся как курицы, – сказал Экстрем.

Тут раздался звук автомобиля, остановившегося снаружи, и свет фар блеснул через трещины в стенах здания склада из гофрированной стали. Зак вытащил свой мощный «Браунинг» калибра 10 мм из кобуры на поясе и снял его с предохранителя.

– Будем надеяться, что это адъютант Бригады. Иначе наша революция может быстро закончиться.

Приехал один Ларри Доннер, оживлённый мужчина лет 30, с рыжеватыми волосами, который был одет в пальто и элегантный костюм с галстуком. Сверкая улыбкой, он пожал руки всем трём мужчинам, и они заметили рукоятку автоматического пистолета в кобуре, пристёгнутой на поясе под пиджаком.

– Рад снова видеть тебя, мистер Уайт.

– Клёвая маскировка, – отметил Хэтфилд. – Ты выглядишь настоящим яппи[10]10
  Яппи – молодой карьерист-горожанин, ведущий здоровый образ жизни, противоположность хиппи – Прим. перев.


[Закрыть]
.

– Это не маскировка, – ответил Доннер. – Я – страховой агент, что даёт мне право колесить по всему Орегону и Вашингтону в последней модели машины и находиться почти в любом месте и в любое время. На деле я трачу примерно половину своего времени на заполнение полисов, а половину – на дела армии. И пытаюсь убедить моего босса в компании, что теперь нам надо предлагать клиентам страховки от внутреннего терроризма.

– Это Дэйв Блэк, наш интендант, и Дон Грин – начштаба, – представил Хэтфилд своих товарищей.

Вошберн налил полную пластиковую чашку кофе для вновь прибывшего.

– Сливки или сахар?

– Два кусочка настоящего сахара, если есть, – ответил адъютант. – Вот увидите, в конце концов вы не сможете жить без сахара и кофе при таком роде занятий, и я имею в виду не страхование.

Все уселись в маленьком кабинете.

– Хорошо, лейтенант Уайт, что у тебя для меня?

Следующие полчаса тревожная тройка роты «Г» провела, перечисляя всё, что они только что обсуждали между собой. Может быть, подействовало личное обаяние продавца-агента, но они безоговорочно поверили Доннеру. Всем троим пришло в голову, что Доннер, должно быть, продаёт много страховок.

– Должен сказать, что я впечатлён, – сказал Доннер, когда они закончили. – Вы, ребята, сделали много за очень короткое время. Ладно, раз вы нашли этих потенциальных новобранцев и дали им указания как обученным и готовым действовать добровольцам, нам нужно обдумать ваши первые боевые операции в вашем районе.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю