Текст книги "Очищение (ЛП)"

Автор книги: Харольд Ковингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 63 страниц)

– Ты помиришься с ними позже, в свободной стране, тогда они поймут, – довольно любезно сказал Джексон. – Ты по-прежнему как обычно будешь много ездить по городу как наше такси, но нам необходимо, чтобы ты постоянно была готова к вызову, и, как я уже сказал, в тот самый момент, когда мы посчитаем, что тебя подозревают, ты уйдёшь в подполье. Тебе придётся бросить свой прицеп в любой момент. Что-нибудь тебя там удерживает?

– В этом сортире? Вообще ничего, – мотнула головой Кики. «Может быть, я смогу избавиться от их чёртовых жучков и слежки», – подумала она.

– Хорошо. В настоящее время нам нужно, чтобы ты сохранила работу в «Экселсиор», но держи нас в курсе своего рабочего графика, чтобы мы вызывали тебя, только когда ты не на работе.

Он достал из ящика стола дешёвый заранее оплаченный мобильный телефон.

– Даю его тебе, чтобы ты могла связаться с нами в случае каких-либо изменений в твоём графике или чего-нибудь ещё важного для нас. Следи, чтобы он был всегда заряжен. В памяти этого телефона записаны три номера. Используй один из трёх номеров, но не тот же самый два раза подряд. Тебе, вероятно, ответит каждый раз другой человек. Когда кто-нибудь ответит, представься как Джоди. Если ответит мужчина, это будет твой друг Боб, даже если и не он лично. А если женщина, то это будет твоя подруга Мелисса. Скажи пару слов о погоде, о новой обуви или что-нибудь безобидное в этом роде, а потом, что ты не сможешь сделать нечто в такой-то день или участвовать в общественном мероприятии, потому что твой график изменился, и ты должна работать в такое-то время в такой-то день. Не говори по этому телефону больше трёх минут. Пока всё понятно?

– Понятно, – кивнула Кики.

– Получилось! – возликовала Мартинес в операционном помещении целевой группы. – Наконец-то мы получили первую линию связи с их верхом!

– Всегда держи этот телефон рядом, там, где сможешь услышать звонок, – продолжил Джексон. – Если мы пришлём тебе текст со словами «Бургер Барн», значит, мы хотим встретиться с тобой и вероятно, дать тебе задание, которое займёт несколько часов, так что приезжай готовой к действиям. У тебя будет несколько мест для встреч, каждое из которых будет связано с номером. «Бургер Барн Один» значит идти в определённое место, «Бургер Барн Два» – второе место, и т. д. Когда ты получишь такие текстовые сообщения, бросай все дела и как можно быстрее добирайся до места встречи. Эти места встреч будут регулярно меняться, и тебе придётся многое запомнить. Боб, на обратном пути пройди всё это с ней снова, а потом ещё раз. Убедись, что она знает всё назубок.

– Она выучит, – заверил его Уинго.

– У меня нет собственной машины, – вставила Кики. – Мне придётся добираться до места встречи автобусом.

– Это надо изменить, – сказал Джексон. – Тебе необходим транспорт. Держи наготове этот телефон, и мы достанем тебе машину через пару дней, новую, полностью законную и с номерами. Когда мы тебя вызовем, ты прибудешь на место встречи в собственной машине и перейдёшь на машину, выделенную на задание, которую и будешь вести. С тобой будут другие товарищи, от одного до трёх человек. Один – главный. Едешь, куда скажет руководитель группы, и делаешь то, что он или, возможно, она, тебе прикажут, не больше и не меньше. Тебе также придётся уходить от полицейской погони, если что-то пойдёт не так, и это одна из причин, что я не очень охотно привлекаю не слишком опытных людей вроде тебя. Но нужда заставляет, и все должны с чего-то начинать. На первый раз это будет не слишком трудное задание. Грубо говоря, мы не хотим слишком тебя нагрузить, чтобы проколоться, если ты действительно проколешься. Нам надо посмотреть, как ты держишься в напряжённой обстановке.

«Брат мой, если бы ты только знал!» – подумала про себя Кики.

– Ты всё это понимаешь, соратница?

– Понимаю, – кивнула Кики.

– Есть вопросы?

– А мне дадут личный пистолет? – спросила Кики.

– У тебя нет своего? – спросил Джексон.

– Нет, мне официально запрещено его иметь. Как уголовной преступнице.

Джексон потёр подбородок.

– Ну, в данный момент ты ещё не доброволец, ты – актив, и если все сделали свое дело правильно, полиция не должна знать о тебе. Если тебя схватят на контрольно-пропускном пункте или во время случайного обыска на улице, а ты будешь со стволом, то могут просто засадить обратно в тюрьму, что не пойдёт на пользу Армии. Не вооружайся, пока. На задании тебе выдадут пистолет, если его необходимо использовать, но ты вернёшь его после выполнения задачи.

– Идёт, – согласилась Кики. – Слушай, боюсь показаться слишком любопытной, но когда же я перейду из актива в добровольцы Северо-Запада? Это как в мафии? Я должна убить кого-нибудь и поклясться на крови, что ли?

Джексон позволил себе холодно улыбнуться.

– Мы действительно считаем первое убийство нашим боевым крещением. Но на самом деле вступить в наши ряды очень просто. Никаких клятв на крови или мистики. Когда я скажу, что ты с нами, ты – одна из нас. Что-нибудь ещё?

– Думаю, что это, пожалуй, всё, – кивнула Кики. – Ясно, командир.

Джексон встал.

– Жди нашего звонка, и мы достанем для тебя машину.

И, не говоря ни слова, он вышел из комнаты.

В помещении целевой группы Мартинес потрясла головой от удивления и тревоги.

– Методично. Организованно. Эффективно. Сколько продолжалась вся встреча? Десять минут? Ты знаешь, кто из наших людей может провести инструктаж и добиться такого же результата за такое время?

– Теперь мы получаем представление против кого мы действуем, – сказал Маккаферти. – Я думаю, что в этом смысл всей операции.

– Точно, – подтвердила Мартинес. – И ответы, которые мы получаем, кажутся довольно пугающими.

Когда Кики появилась в своём прицепе примерно в два тридцать утра, она обнаружила, что там её ждут Мартинес и Маккаферти. Лэйни просто протянула руку, и Кики передала ей мобильный телефон Добрармии. Маккаферти вытащил из портфеля какой-то электронный прибор и провёл им по телефону.

– Это похоже на кадры из «Стар Трек», – заметила Кики.

– Я не хочу рисковать, разбирая эту дешёвую штуку, и случайно сломать её, – сказал Маккаферти. – Первое, что мы должны определить, это нет ли в этой модели датчика места, или, может, подонки его установили, чтобы следить за тобой. Нет, никакого спутникового сигнала. Похоже, твои новые расистские дружки в самом деле доверяют тебе, Маги.

«Не то, что ты, урод», – подумала Кики.

– Тогда они – ещё большие дураки, – сказала Лэйни. – Пробей эти номера, Энди.

Тот так и сделал.

– Они скрыты. Подожди!

Он поколдовал с прибором и снова провёл щупом над телефоном. Мартинес вытащила свой переносной компьютер.

– Можешь считать номера?

– Да. Вот они.

Он назвал три телефонных номера, которые Лэйни записала.

– Проклятье! Я узнаю эти серии. Они все одноразовые, похожие, три различных модели.

– Неудивительно. Можно их перехватить?

– С тем, что у нас есть? Может быть, – неуверенно ответил Маккаферти. – Конечно, полицейское бюро Портленда может получить доступ к местным узлам сотовой связи, но нагрузка линий такая большая, что для того, чтобы выбирать эти три номера в городе такого размера каждый раз, когда они включаются, требуется довольно сложная программа. Я могу установить её, и мы можем делать это автоматически, а их данные будут вводиться в наш компьютер каждый раз, когда эти телефоны используются, но это будет означать внешний доступ в нашу систему, который, по твоим словам, нежелателен. Или я могу просто писать данные на компакт-диск, что поможет нам отслеживать их, но мы не будет иметь никакой возможности их перехвата в текущем времени, и к моменту получения этой инфы, она устареет на часы. Другой вариант – постоянная прослушка операторами, что будет означать привлечение дополнительных людей, три дежурные смены 24 часа 7 дней в неделю.

– Чёрт возьми! – пробормотала Мартинес. – И так уже слишком много поваров варят этот суп.

– Стоит ли мне предложить привлечь ФБР и использовать их гораздо более мощные системы спутникового перехвата, которые могут обеспечить прослушку мобильного телефона в текущий момент времени в любой точке земли? – спросил Маккаферти.

– Ни в коем случае! – резко оборвала его Мартинес.

– Хорошо, так что мы остаёмся с маломощной аппаратурой, – пожал плечами Маккаферти.

– Я подумаю над этим вопросом, – сказала Лэйни. – Мы должны что-то придумать ко времени, когда они позвонят, чтобы передать Кристин новую машину. Кристин, когда ты получишь эту машину, мы скажем тебе, куда её подогнать, чтобы мы могли тщательно осмотреть её, изучить документы, и, конечно, полностью оборудовать для звуко– и видеозаписи. И не смей даже подумать, чтобы кинуть нас в этом деле.

– У меня один вопрос, – вставила Кики. – Эти парни просят меня теперь пойти поучаствовать с ними в совершении преступлений. Я думала, что вы, люди, должны предотвращать дела такого рода?

– Не умничай! – рявкнула Мартинес.

– Нет, я серьёзно. Представь, я везу их в один прекрасный день или ночь, и вижу, что они собираются кого-то убить? Что мне делать, ёлки-палки? – возбуждённо спросила Кики.

– Мы не можем сделать яичницу, не разбив яйца, – ответила Лэйни. Она просто надеялась, что шеф Линда Хирш согласится с таким мнением.

– Как скоро, по-твоему, эту женщину позовут участвовать в настоящем убийстве? – спросила Хирш.

– Судя по словам Джексона, сказанным вчера вечером, это может произойти в любое время, и у них всё устроено так, что у нас не будет заблаговременного предупреждения, – ответила Мартинес. – Так что же нам делать? Мы можем отследить Маги по её датчику положения, и возможно быстрее выдвинуться к любому месту событий, чтобы уничтожить группу убийц из Добрармии и предотвратить убийство. Но это стало бы концом. Сейчас, с тем, что у нас есть, мы остаёмся на бобах. Мы не знаем, где разгуливают Уинго, Джексон или Локхарт, и где все эти люди, которых мы слушали и наблюдали. Обстановка может измениться, если мы сможем просто продержать у них эту девушку достаточно долго, чтобы получить о них более полные сведения, но сейчас мы не можем даже поймать никого из них.

– Уинго? – переспросила Хирш.

Джарвис доложил:

– Джеймф Рейнард Уинго, 30 лет, родилфя в Тибодо, Луизиана. Мы уфтановили его как человека, который называет фебя «Ударником», а также «Бобом». Нам помогло его упоминание об Анголе, и его же отпечатки пальцев мы нафли в доме в Грешаме. Он отбывал четырёхлетний фрок за фовершение префтупления на почве рафовой и национальной ненавифти или гомофобии.

Джарвис мог говорить на правильном юридическом английском, когда это требовалось в суде, а также в присутствии своих начальников или белых женщин в барах, на которых он хотел произвести впечатление.

– Что за преступление? – переспросила Хирш.

– Уинго напал на гомосексуалиста, который пристал к нему с сексуальными домогательствами в баре в Батон-Руж, – подсказала Мартинес. – Сожительница Уинго, молодая женщина, сдала его и потребовала вознаграждения в 20 тысяч долларов за информацию о преступлении ненависти от Комиссии Луизианы по правам человека.

– Уверена, что ему действительно понравилось ходить в душ со всеми этими парнями в тюрьме «Ангола», – неприлично хохотнула Хирш.

– По правде говоря, он стал членом тюремной банды «Арийское братство», и, как считают, совершил свое первое убийство в Анголе – зарезал чёрного сокамерника, – сказал Джарвис. – Он выкрутился, потому что тюремные власти не смогли найти свидетелей, чтобы дать показания против него.

– Тьфу! Ещё один из обаятельных героев революционной Добрармии, – проворчала Хирш. – Сержант, так тут целая банда таких молодчиков, орудующих в нашем городе, и они ежедневно убивают людей. Нужно засадить всю их организацию, и, похоже, сделать это в белых перчатках не удастся. Но мы должны уяснить важность задач. Во-первых, ты должна чётко понимать, что я ничего не знаю ни о каких предстоящих убийствах.

– Конечно, мэм, – подчёркнуто безучастно подтвердила Мартинес.

– Нет, я действительно имею это в виду, сержант. Никто из вас ничего не говорил мне ни о каких таких предстоящих событиях, сейчас или когда-нибудь. Как ни важна эта операция, я не позволю тебе из-за неё подставить под порку мою тухес. Вы, ребята, получите много замечательных наград, так что вам предоставляется право взять риск на себя. Это политический динамит.

Не стоит и говорить, что произойдёт, если обнаружится, что мы закрывали глаза на убийства и взрывы Добрармии для защиты осведомителя. Общественность этого не поймёт. Наш контроль над средствами массовой информации по-прежнему далеко не так полон, как нам хотелось бы. И всегда есть вероятность утечки какому-нибудь репортеру, который больше заботится о Пулитцеровской премии, чем о долге перед своей страной. Я буду полагаться на вашу находчивость и, несомненно, острый политический нюх, чтобы предотвратить любые насильственные действия в отношении, э-э, более социально значимых и влиятельных членов общества.

– Вы имеете в виду, что нормально, ефли эти рафифкие пидоры прифтрелят нефколько чёрных братков на улице, но ефли они будут угрожать каким-нибудь богатым белым, мы обязаны офтановить их? – возбуждённо спросил Джарвис.

– Именно это я и имела в виду, сержант, – спокойно ответила Хирш. – И не говори мне, Джарвис, что ты получил всё, что у тебя есть, и всё ещё не знаешь, как в Америке делаются дела. При нашей замечательной либерально-демократической системе, все животные равны, но некоторые животные равнее остальных.

– Как ни странно, в Добрармии, кажется, также любят цитировать Джорджа Оруэлла, мэм, – смущённо заметила Мартинес.

– Какого Джорджа? – в замешательстве переспросил Джарвис.

– Думаю, Джамал, шеф объясняет, что Добрармия смотрит на Америку с точки зрения расы, а на самом деле она всегда была основана на классе и богатстве, – объяснила Мартинес.

– И что именно это значит? – с подозрением спросил Джарвис.

– Это значит, что на самом деле всё обстоит неплохо. Значит, каждый может купить своё положение. Но для нас, это означает, что Кики и её друг могут убить несколько чёрных братков и несколько мучачос, но не каких-нибудь богатых белых, – пояснила Мартинес.

И пока Джарвис не успел возразить, она продолжила:

– Но шеф, по-моему, об этом следует поговорить чуть подробнее. Где же точно провести границу? Что, если из прослушки мы узнаем о близком нападении и убийстве гея? Или межрасовой пары? Или еврея?

– Если они соберутся напасть на евреев, ты немедленно вмешаешься и помешаешь им, – немедленно и без колебаний ответила Хирш. – Неважно, какой ценой. То же самое относится к гомосексуалистам и лесбиянкам. Помимо этого, всё, что я могу сказать тебе: действуй по своему усмотрению.

Ни одному из детективов не надо было напоминать, что Хирш была еврейкой и лесбиянкой, а они – негром и латиноамериканкой соответственно, и что меньшинства, к которым относилась их начальница, нужно было обеспечить полицейской защитой, а их собственные – нет.

Мартинес взглянула на Джарвиса.

– Думаю, что я поняла, мадам, – ответила Мартинес. – В конце концов, нельзя приготовить яичницу, не разбив яиц, – повторила она.

– Лучше бы это был чёртофки вкуфная яичница из их долбаных…., – проворчал Джарвис.

– И, напоследок, – сказала Хирш. – Я хочу повторить то, что говорила вам, когда началась вся эта операция. Мне нужен Джесси Локхарт, мёртвый или сидящий в камере, где я смогу поработать над его гойским задом моими иглами Дершовица. В ту самую минуту, когда вы почувствуете его малейший запах, бросайте все другие расследования и сосредоточьтесь на захвате Локхарта. Это больше не только моё личное пожелание.

Не стоит повторять тебе, что на меня страшно давят, и не только городской совет и мэрия, но и Эллиот Вайнштейн из ФБР, да и все здешние федералы подкапываются под наши задницы. Им не нравится это постоянное насилие на расовой почве в Портленде, и что мы, похоже, не в состоянии ничего с этим поделать. Мне необходимы какие-то результаты, и при нынешней обстановке их лучше получить раньше, чем позже.

Несколько дней спустя Кики Маги оказалась счастливой хозяйкой тёмно-синей, довольно новой модели «тоёты камри». Как-то утром её разбудил мобильный телефон Добрармии. Раньше она никогда не слышала его звонка и сначала взяла свой обычный мобильник, который также держала возле своей кровати, прежде чем поняла, что звонит дешёвенькая мобила, что дал ей Джексон. Включила мобильник и сказала:

– Да?

И узнала голос Ударника на другом конце.

– Это твой любимый сладкий папочка. С днём рождения, дорогая, – сказал он. – Выгляни на улицу. Ключи под твоим ковриком перед дверью. Документы в бардачке, наклейка проверки выбросов новая, и всё совершенно законно и безупречно.

Потом он отключился. Кики вышла на улицу и увидела «камри», оставленную перед её домом-прицепом. Ключи были там, где сказал Уинго. Оказалось, что даже бак полностью заправлен. Кики не смогла удержаться, натянула наспех одежду и поехала попробовать «тоёту», лихорадочно пытаясь придумать, как выйти из положения и не говорить Мартинес и Джарвису о машине, чтобы они не ставили прослушку.

Но потом Кики вспомнила странную женщину с бледным лицом, похожим на восковую маску, как та вколола ей кислоту, и побоялась даже думать о сопротивлении. Она покорно позвонила своим надзирателям и по их указанию оставила «камри» в гараже, прикреплённом к полицейскому участку Портленда, где Маккаферти аккуратно установил волоконно-оптические микрофоны, камеры и отдельный спутниковый датчик места.

Когда они с Уинго возвращались из «Бургер Барн», Кики сообщила ему свой рабочий график, по которому по понедельникам и вторникам вечера у неё были выходными, и в следующий понедельник около трёх часов, когда она только что вышла из «Сейфуэй», пришло текстовое сообщение. Она вздохнула и позвонила Мартинес на её обычный телефон. Когда та ответила, Кики сказала:

– Я только что получила текст. Они ждут меня в «Бургер Барн Два». Это на углу Магнолия-стрит и 31-й авеню. Кажется, именно там.

– Ладно, мы будем наготове, – ответила Мартинес. – Ты знаешь, как действовать. Делай, что тебе прикажут, как хорошая маленькая террористка.

– В том числе и убивать, да? – спросила Кики. – Ты так никогда и не ответила мне прямо на этот вопрос.

– Делай всё, что нужно, чтобы не провалить эту операцию, а мы позаботимся о том, когда вмешаться, – властно отчеканила Мартинес.

– Другими словами, тебе наплевать на всех, кроме самой себя? Не волнуйся, я давно это поняла. И ещё одно. Если всё закончится хорошо, я хочу увидеть Элли и маму. Ты обращаешься со мной как с непослушным ребенком, ладно, ты отшлёпала меня, и послала меня к себе в комнату без ужина. Но я вела себя как хорошая девочка, и теперь хочу выйти из комнаты.

– Давай посмотрим, как обернётся нынешнее дело, а потом я подумаю, – ответила Мартинес. – Теперь иди играть со своими мерзкими дружками.

И Мартинес повесила трубку.

Кики положила продукты в багажник и поехала к месту встречи. Ещё не наступил час пик, так что движение было не слишком плотное. Она нашла место на Магнолия-стрит, оставила машину, а потом пошла на угол. «Ниссан» зеленовато-голубого цвета остановился рядом с ней. Она оглянулась и увидела за рулём Ударника-Боба.

– Запрыгивай, – сказал тот, открывая дверь со стороны водителя и подвигаясь, чтобы Кики села за руль. На заднем сиденье сидел третий, пожилой человек в свитере, которого Кики раньше никогда не видела.

– Поверни направо на 31-ю, – скомандовал Уинго. Следи за скоростью и подавай все сигналы, смотри за полицией, и не делай ничего, чтобы привлечь внимание. С номерами этой машины должно быть всё в порядке, но мы вооружены, и ты же не хочешь, чтобы нас остановили. Знаешь «Майти Март» впереди по дороге?

– Ага, – подтвердила Кики.

– Заезжай на парковку и становись как можно ближе к ряду C-1. Мы встречаем там вторую машину.

– Вторую машину? – переспросила она.

– Мы всегда берём на «щекотку» две машины, иногда и больше, – пояснил Уинго. – Сегодня вечером будет одна головная машина с ударной группой в ней, и одна резервная, для разведки и вмешательства при необходимости. Наша машина – резервная. Само задание будут выполнять ребята из головной машины, двое из которых на задании в первый раз, как и ты, если это тебя подбодрит. На этом задании командир – я. Обычно я нахожусь в головной машине, но так как сегодня вроде тренировочной поездки, я буду больше наблюдать, как вы со всем справляетесь.

Кики выехала на стоянку огромного магазина и смогла найти место почти точно под надписью С-1 на фонарном столбе.

– Ладно, давай паркуйся задом – скомандовал Уинго. – Каждый раз, по возможности всегда паркуйся задом, так что если придётся быстро сматываться, ты сможешь увидеть, куда направляешься, и как выкрутиться.

Кики подчинилась и выключила двигатель.

– Господин на заднем сиденье – это мистер Роджерс. Мистер Роджерс, это товарищ Джоди.

– Привет, – кивнула Кики.

– Привет, Джоди, – сказал мистер Роджерс. – Прекрасный денёк сегодня.

– И кто ты сегодня? – спросила Кики Уинго.

Он одарил её мальчишеской улыбкой.

– А, чёрт, все в роте «А» уже знают мое настоящее имя, и я уверен, что полицейские, должно быть, поняли, что я рядом. Можешь звать меня Джимми. Но ты будешь Джоди. Ты ещё не «Ю-боут».

– Что-что?

– «Ю-боут». Подводная лодка. Ты всё ещё плаваешь в море народа, как выразился бы председатель Мао. Полицейские не знают, что ты – доброволка, и тебе лучше надеяться, что они и не узнают, так что ты можешь работать на поверхности. У тебя есть легальная работа, и твоя надземная личность по-прежнему вне подозрений. Может быть, позже тебе придётся уйти в подполье, стать «подводной лодкой», но мы стараемся, чтобы наши люди как можно дольше действовали под собственными именами. Избавляет от массы хлопот с поддельными документами и скрытным передвижением, и так далее и тому подобное.

Светло-бежевая «краун викториа» проехала за ними, и водитель ловко въехал задом на место в двух машинах от машины Кики.

– Я сейчас вернусь.

Уинго вышел, подошёл к другой машине и поговорил с водителем через окно.

– У меня есть кое-что для тебя, Джоди, – сказал мистер Роджерс с заднего сиденья.

Он протянул Кики пистолет.

– Умеешь обращаться с такой штукой?

– Ну, да, но в основном из кино, – сказала Кики, принимая оружие. – На одной работе я привыкла носить пистолет калибра 6 миллиметров. Но я никогда не применяла его, а с тех пор как вышла из тюряги, ношу замок в носке.

– Сейчас у тебя 9-миллиметровая «Беретта», – сказал Роджерс. – Нет, не балуй с затвором. У тебя уже есть один патрон в стволе. Видишь предохранитель? Да, этот рычажок. Пистолет на предохранителе. Это лучший способ носить пистолет, потому что у тебя может не быть времени, чтобы дослать патрон, если дело пойдёт плохо, или он заклинит, хотя этого не должно случиться, если правильно ухаживать за оружием. К тому же кто-нибудь может услышать, как ты передергиваешь затвор, если обстановка щекотливая.

Сегодня вечером тебе не придётся использовать пистолет, но когда придётся, убедись, что предохранитель снят, а потом просто взведи курок и стреляй. Если какой-то парень идёт на тебя, целься ему в пупок, так как ты не привыкла к отдаче. Пистолет отбросит назад и вправо, а ты попадешь прямо в грудь. Даже если чел в кевларовом бронежилете, этот патрон достаточно мощный, чтобы отбросить его, а с близкого расстояния сила удара отобьёт ему все внутренности. У тебя нет кобуры, так что держи пистолет на сиденье под ногой, так что будет достаточно сунуть руку вниз и вытащить его.

Уинго вернулся в машину.

– Ты дал ей пистоль? – спросил он Роджерса.

^{– Да}.

– Позже ты пройдёшь углублённый курс индивидуального обучения стрельбе из каждого вида оружия, которое у нас есть, – пообещал Уинго. – Сегодня вечером не вынимай пистолет, если я не скажу, и постарайся не застрелиться. Теперь заводи и следуй за «краун вик».

Кики так и сделала и последовала за головной машиной обратно на 31-ю авеню, повернув направо.

– Он сворачивает к Лейк Освего, – пояснил Уинго.

– Можно спросить, что мы будем делать, когда туда попадём? – спросила Кики. – Если да, то могу я спросить, кого и за что? Или тут лучше заткнуться и исполнять приказы? Мне просто интересно.

– Это не убийство, – засмеялся Уинго. – Как сказал командир, мы начинаем твоё посвящение с лёгкой разминки. Будет наказание избиением, и это часть нашего способа обучения, чтобы каждый доброволец – участник операции знал, что мы делаем, с кем мы это делаем, и почему. Для боевого духа каждого важно понимать, что мы не просто бездумно подчиняющиеся гангстеры дона Вито. У всего, что делает армия, есть цель.

Нашей мишенью является мужчина по имени Грегори Бут. Белый, 35 лет, женат, двое детей, степень в области психологии, посещает церковь, без вредных привычек, и, насколько мы знаем, действительно неплохой малый. Он просто делает то, чему мы должны положить конец. Бут – советник в местной средней школе, и, вероятно, из-за телепередачи «Клуб 700» и других связей с евангелистами по своему мировоззрению он довольно близок к неоконсерваторам. Поддерживает бесконечные войны на Ближнем Востоке, потому что мы должны получить там Армагеддон, чтобы Иисус вернулся, в общем красно-бело-синяя муть, ты понимаешь.

Из наших врагов больше всего расстраивает белый человек, купившийся на весь фальшивый амурриканский набор идеек и действительно верящий в них. Помнишь, я говорил о замечании Джорджа Оруэлла, о том, что видеть вещи прямо под носом требует постоянных усилий? Бут или не может или не делает такое усилие. Его глаза и уши, его разум давно должны были подсказать ему, что Амуррика – это болезнь, которая должна быть искоренена на благо человечества. Но он или не может или не позволяет самому себе переосмыслить свою точку зрения.

Короче, Бут ведёт программу «Воспитание толерантности» в своей средней школе, и только за это его нужно было включить в наш список, но недавно он создал своего рода неформальный клуб или тайное общество из некоторых своих учеников всех рас, в основном евангелистских взглядов. И назвал клуб «Иисус любит маленьких детей», представь себе.

– Ой, фу, эти чёртовы христианские ученички, – с отвращением сказала Кики. – У меня в школе тоже был советник вроде этого. Он хотел спасти меня от греховной жизни, а потом однажды вечером решил, что сам хочет согрешить со мной. Подонок.

– На самом деле, этот парень, кажется, без половых отклонений. Мы не нашли на него ничего подобного, – признался Уинго. – Но в этом маленьком клубе происходит ещё кое что дурное. Детей поощряют подслушивать других учеников, рыться в шкафчиках и компах, следить в туалетах и так далее, а потом доносить Буту на любого ученика или учителя, кто выскажет или сделает что-то политически некорректное, выразит расовые наклонности или даже симпатии к борьбе националистов.

У Партии есть уши во всех школах, ещё со времён перед восстанием 22 октября, и мы очень быстро об этом прослышали. Бут собирает такую информацию не просто так. Он или уже передаёт её ЗОГ или собирается это сделать. На работу правоохранительных органов это не похоже. Слишком неумело. Мы думаем, что Бут просто самозваный страж общественной нравственности, как и многие христиане, играющий с кучкой глупых детей. Они считают, что играть в сыщиков-подростков Нэнси Дру и братьев Харди, борющихся за правду и справедливость, очень круто и «по амуррикански». Разоблачить злого фанатика во имя Иисуса, и тому подобная чушь. Поэтому сегодня ребята собираются высказать тихую просьбу г-ну Буту, используя твёрдые предметы.

– Так почему бы просто не убить его? Я думаю, Общий приказ Семь требует смертной казни за доносительство? – спросила Кики.

– Не совсем так, – поправил Уинго. – Он гласит, что полевые командиры имеют полномочия действовать по своему усмотрению. Правда, обычно стукач получает пулю в голову, особенно если он работает за деньги, но иногда достаточно воздействия помягче, чтобы внушить ему правильную мысль. Мысль, которую сегодня мы собираемся внушить, работает на нескольких уровнях.

Во-первых, надо дать понять Буту и любому, у кого может появиться соблазн подражать ему, что если они будут доносить на Добрармию, мы узнаем об этом и очень быстро. Во-вторых, белые будут знать, что мы действительно не хотим убивать наших людей без крайней необходимости, и, конечно, не убиваем. Как сказал Старик, это неизбежно выльется в гражданскую войну между белыми, а как только всё закончится, оставшимся в живых с обеих сторон придётся жить вместе в Северо-Западной Республике. Мы смотрим вперёд, в будущее, и хотим пролить как можно меньше плохой крови.

Наконец, религиозные соображения. Убийства христиан только воодушевляют их. Они процветают на мученичестве, и гонения во многом объясняют секрет выживания веры во все эти века. Мы не хотим сделать из убитого Бута – мученика, нам нужно, чтобы он послужил наглядной развалиной в инвалидной коляске и несколько месяцев ел через соломинку, в видимых и понятных мучениях. И все поймут, что мы могли его убить, если бы захотели. Можно надеяться, что большинство людей поймут это и сделают соответствующие выводы. Ладно, тут поворот.

Кики последовала за «краун викториа» вдоль широкой, усаженной деревьями улицы в жилом районе. День был пасмурный, но без дождя, и видимость была хорошей.

– Эта улица станет местом нашей операции. Езжай медленно, но не слишком. Мы всегда делаем один предварительный проход через место операции, но лишь один, чтобы не привлекать внимания. Ты должна проверить всю площадь за один заход. Когда проезжаешь, смотри на каждую припаркованную машину по левой стороне, так как ты за рулём. Твой партнер всегда будет проверяться справа, в нашем случае это мистер Роджерс.

Обращай внимание на тех, кто сидит в стоящих машинах, или на любую машину с тонированными стеклами, потому что это полицейская. А также на любые фургоны и грузовики, стоящие на улице или на подъездных дорогах, в которых могут сидеть в засаде вражеские солдаты. Внимательно смотри на монтажников, кабельщиков и телефонистов, на садовников во дворах, которые на них не похожи, короче – на всё, что выглядит неуместным или кажется подозрительным. Следи за всеми помехами на твоём пути отхода.

Теперь взгляни направо. Видишь необычный двухэтажный дом из красного дерева типа ранчо, как в сериале «Семейка Брейди»? Это дом Бута. Внедорожник на дороге его, поэтому он должен быть дома.

Уинго посмотрел на часы.

– Минут через пять должна начаться его ежедневная пробежка. Мы несколько дней засекали время. Ладно, здесь мы разделяемся. «Краун вик» уйдёт направо. Ты – налево.