Текст книги "Очищение (ЛП)"

Автор книги: Харольд Ковингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 63 страниц)

Поднялось не меньше пятидесяти рук.

– Тогда вы должны знать, как зарываться в песок. Ребята, которые подняли руки, вы остаётесь здесь. От остальных мне нужно по одному человеку на группу для связи с машинами, в которых вы приехали сюда. Рассредоточьте машины, чтобы они не стояли все в ряд, как цели на аэродроме в Перл-Харборе. Запомните, где вы оставили свою машину и убедитесь, что сможете найти её снова, потому что почти наверняка вам придётся отходить под огнём. Вы все хотели пострелять, прекрасно, вы получите такую возможность, но и «пухлые» – тоже. Чарли и капитан Дален, пошли со мной. Я должен повторно изучить этот пляж и посмотреть, где мы можем оборудовать огневые позиции.

Зак нашёл взглядом ярко-красный Марс, уже почти опустившийся в тёмный Тихий океан, но ещё заметный даже на рассвете. Мысленно он обратился к тому, кого смутно представлял Богом. «Я прошу Тебя только об одном», – думал он. «Направь их сюда к нам. Не дай им высадиться где-нибудь ещё и захватить нас с тыла или сверху. Если эти лучшие мужчины и женщины должны погибнуть, дай им умереть как арийцам. Лицом к врагу».

* * *

«Ииии!» – визжала Сью Лумис, когда её опускали за борт на стальном тросе стреловой лебедки в моторный катер, качающийся у левого борта «Вентуры». Катер действительно напоминал большой резиновый спасательный плот, но на нём стоял подвесной мотор, и были настоящие откидные сиденья. Катер – последнее слово сборной морской техники – в сложенном виде занимал не намного больше места, чем сам подвесной двигатель в 270 лошадиных сил. Катер был ярко-оранжевого цвета, и так как агентство «Фокс Ньюс» заплатило за это небольшое судно и обслуживающую команду, то на его округленном носу развевался вымпел «Фокс Ньюс». Катеру даже дали вычурное неофициальное название «Слитерди» («Скользкое чудище»).

Было 5:15 утра. Солнце ещё не взошло, но так как прошло всего несколько суток после самого длинного дня в году, было достаточно светло. Обещал быть ясный денёк, не всегда привычный для северного побережья штата Орегон, где даже летом часто бывает облачно и пасмурно.

– Похоже, Ролли повезло с погодой, и его великий выход на Большую Белую Родину начнётся в свете восходящего солнца, – заметил Гастингс Сью, когда сам спустился в «Слитерди «и отцепил ремень безопасности от спасательного жилета.

– Все здесь? – спросил моряк у подвесного мотора.

– Да-да, шкипер, – ответил Гастингс.

В резиновом катере поместилось почти двадцать человек, журналистов и операторских групп, и даже осталось место для ног. Моряк запустил подвесной мотор, а второй моряк на носу отдал швартовочный трос. Гастингс запел песню из сериала «Остров Гиллигана», а все остальные подтянули. «Садись-ка и послушай, как к роковой реке мы из весёлых тропиков приплыли в катерке…».

Бойцы Добрармии на берегу теперь хорошо различали ряд судов примерно в миле от Сансет Бич. Транспорты легли в дрейф и стояли на якоре колонной с «Хигби», замыкающим конвой примерно в пятистах метрах от берега по правому борту. На берегу Зак Хэтфилд, Чарли Вошберн и Лен Экстрем сидели в замаскированном окопе, наблюдая за оккупантами в бинокль, через колеблющий морской овёс, который был переставлен и воткнут в песок, наваленный перед окопом.

Чтобы не зависеть от мобильных телефонов, Лен раздал полевые радиостанции, для связи Зака с четырьмя командирами рот, а также с пятью стрелками с кодовым названием «Большие ударники», вооружёнными снайперскими винтовками калибра 12,7 мм. Добровольцы рассредоточились за дюнами вдоль берега по фронту 400 метров, где рота «А» лейтенанта Рики Парментера окопалась справа вокруг смотрового деревянного настила, который выдавался из мелкого кустарника в парке Сансет Бич, а рота «Д» под командованием лейтенанта Шерри Томчака – на крайне левом фланге.

Стрелки с винтовками калибра 12,7 мм и остальные бойцы с подходящим оружием и достаточным умением, чтобы считаться снайперами, притаились в огневых ячейках, вырытых вдоль гребня дюн, а остальная часть добровольцев лежала на восточном склоне, укрытая от наблюдения с судов, но легко обнаруживаемая с любого вертолёта, который мог пролететь над ними.

Только капитана Рагнара Красная Борода и Большого Ника не было видно за поворотом подъездной дороги, где они сидели в «Линкоре». Дален был так расстроен своей неудачей вовремя оснастить свой корабль торпедами, что Хэтфилд пообещал ему поездку по берегу, чтобы испытать крупнокалиберную «двушку» «Линкора», когда появятся какие-нибудь подходящие цели. Дален и Большой Ник вставили шест с большим сине-жёлтым шведским флагом в гнездо в задней части «хаммера».

Доброволец Холленд Винники ползком добрался до командного пункта, бережно прижимая к груди свою винтовку «М-16». Он был в военно-полевой маскировочной форме из излишков армии США, широкополой шляпе и с сине-бело-зелёной нарукавной повязкой на левой руке.

– Похоже, ты – один из немногих из нас должным образом одет для этой местности, – заметил Зак.

– Я подумал, что стоит надеть это, чтобы ни один из наших товарищей не ошибся, когда начнётся заваруха, – ответил Винники, указывая на трёхцветную нарукавную повязку. – Вызывали, сэр?

– Да, – кивнул Зак. – Ты же раньше служил на военно-морском флоте, так?

– Да, сэр. Десять лет на борту, авианосцы и фрегаты, и три года – в приданном подразделении ВМФ в Ираке, – доложил Винники.

– Скажи мне, что ты знаешь об этом военном корабле? – показал Зак. – Особенно о системах оружия на борту.

Он передал Винники бинокль. Бывший моряк приложил бинокль к глазам и долго рассматривал судно противника от носа до кормы.

– Это «Хигби», сэр – доложил он. – Сторожевик Береговой охраны типа «Гамильтон» – самый большой. Суда типа «Гамильтон» очень мощные. В той круглой башенке на носу – «Марк 75», 76-миллиметровая автоматическая дистанционно управляемая пушка. У неё компьютерная система управления огнём, которая может использоваться с мостика. Пушка легко может выплёвывать снаряд в секунду, не говоря уже о максимальной скорострельности, и эти фугасы могут продырявить почти всё, что плавает.

На корме во вращающейся башенке стоит «Марк-15» – 20-миллиметровая автоматическая зенитка ближнего боя. Скорострельность – 3500 выстрелов в минуту. Используется против атакующих самолётов, и также имеет компьютерную систему наведения, синхронизированную с радиолокатором судна. Конечно, может использоваться и для поддержки наземных войск. Она может стереть этот пляж в порошок, я хорошо знаю. Видел её работу по целям на берегу в Иране и в Газе. Если ты – цель, то тебе придётся несладко. Против нас ещё две 25-миллиметровые цепные пушки, электрические пушки Гатлинга, по левому и правому бортам.

– Эти дюны выдержат такие снаряды? – спросил Хэтфилд.

– Земля остановит почти что всё, сэр, но здесь – рыхлый песок, который хорош для защиты от стрелкового оружия, так что тяжёлое вооружение «Хигби» может буквально сдуть это укрытие. 20-мм и 25-мм снаряды – да, но недолго, пока они буквально не срежут дюны до основания. 76-миллиметровые снаряды пробьют в дюнах дыры и могут засыпать некоторых из наших, да ещё и контузить.

– Дерьмово, – сплюнул Хэтфилд. – Я спросил бы об уязвимых местах, но у нас нечем по ним стрелять. Мы не можем поразить их из РПГ на таком расстоянии, а даже если бы и могли, для этой хреновины это всё равно, что шарик для пинг-понга. Ладно, доброволец, иди назад на свой пост.

Винники отполз, а как только его стало не видно с американских судов, он встал и побежал вниз, чтобы присоединиться к своей группе на дюнах.

– Повезёт, если только выстрелить и смотаться, причём быстро, – сказал Чарли.

– Скольких из нас это судно убьёт, пока мы сможем отойти? – хмуро пробормотал Хэтфилд. – И где эти хреновы вертушки? Может, они подбираются к нам с тыла?

– Давай подождём их, перестреляем их дозорных, а потом удерём, – предложил Леннарт. – Но знаешь, Зак, сейчас я смотрю на них, и мне интересно, как они планирует высадку? Те две посудины выглядят почти как круизные корабли. Они не смогут стать намного ближе из страха сесть на мель, а вон тот похож на паром, который тянут буксиры, понимаешь? Как же они планируют высаживать людей на берег? Должно быть, на каких-нибудь лодках или десантных катерах. Может, они собираются спускаться вниз по грузовым сеткам вдоль бортов как морская пехота в южном ^хом океане, но и для этого нужны какие-то лодки.

– Значит, они будут подходить к берегу небольшими и более приемлемыми порциями, – задумчиво сказал Зак. – Мы сможем достичь огневого превосходства над ними на земле, по крайней мере, сначала, пока этот военный корабль не обнаружит нас, и поразить их с нескольких направлений сразу с помощью старого приёма «Шок и трепет». Хотя с их военным кораблём и вертушками это не даст нам много преимуществ. Ну как тебе этот план? Уничтожаем первую лодку, которая доберётся до нашего берега, чего вполне достаточно, чтобы промочить песок их кровью и дать им понять, что их ждёт. И тут же удираем, надеясь, что до этого момента вон тот большой мальчик не успеет нам слишком навредить. Разбиваемся на группы и двигаем к нашим точкам отхода.

– Я никого не вижу на берегу, – сказала Сью из агентства «Рейтер», когда катер со СМИшниками шёл через буруны.

– А ты что ждала, группу встречающих? – подколол её Сет Г олдстайн.

Первые лучи солнца позолотили горизонт на востоке.

– Я надеялась увидеть Досона Зуккино с термосом. Но, похоже, здесь пусто, – хмыкнула Сью. – А я и не знала, что такие куски открытого пляжа как этот, ещё остались в природе.

– Это побережье на самом деле пенсионеры никогда не любили, – заметил Марк Гастингс. – Просто вода слишком холодная, как мы почувствуем, когда выйдем, и ветер слишком прохладный даже в июле.

– Что это, чёрт возьми? – сказал Зак, рассматривая катер в бинокль. – Какая-то резиновая лодка или шлюпка с подвесным мотором. Большая, человек двадцать на борту. Я не вижу в группе ни одного «пухлого» или солдата. Мне даже кажется, что среди команды этой лодки нет военных моряков.

– Неважно кто это, но они плывут прямо на нас, – заметил Чарли.

– Я не хочу зря потратить шесть самодельных бомб и полтонны взрывчатки на резиновую лодку, – сказал Зак. – Но раз они появились здесь и собираются пройти как раз рядом с нами, мы должны уничтожить их, кто бы они ни были, а потом смыться.

– И не взорвём мины? – спросил Лен. – После того, как мы проковырялись всю ночь, устанавливая эти штуковины?

– Посмотрим, для чего они заявились, – решил Зак.

По рации он передал:

– Это «Горец». Люди на резиновой уточке – не противник, в любом случае – они не вооружены. Огонь не открывать, оставаться на позициях и сохранять маскировку. Повторяю, без моего приказа не стрелять.

– Прилив через полчаса, – сказал Чарли Вошберн. – Какого хрена они высаживаются во время прилива?

– С другой стороны, они будут на меньшей дальности поражения наших длинных стволов, чем при отливе, – напомнил Лен.

– Колёсный транспорт, – сказал Хэтфилд. – Они собрались выгружать тяжёлые автомобили, и если их выкатывать на берег по влажному песку при отливе, вероятность застрять больше. Спорю, именно поэтому они буксировали сюда этот паром как мусорную баржу. Он весь забит их автотранспортом. Чёрт, если бы мы смогли как-то уничтожить этот корабль!

Рация коротко щёлкнула.

– «Горец», это – «Ковбой», – раздался голос Парментера. – Вижу вертолёты, движутся на юг, примерно в трёх километрах над морем, высота – километр, километр триста метров.

– Понял, «Ковбой». Сколько их?

– Трудно сказать, сэр, но, по-моему, больше десятка.

– Понял, «Ковбой», – повторил Хэтфилд. – Держи меня в курсе. Это «Горец», отбой.

– Они не сходят на землю? Почему, ради Бога? – подумал он вслух.

– Может, они выбирают живописный маршрут? – предположил Вошберн.

– В этом нет смысла, – покачал головой Хэтфилд.

– Да они ещё издеваются! – хмыкнул Леннарт Екстрем, глядя в бинокль.

– Что там, Лен?

– Они на берегу и выгружают из лодки барахло. Телевизионные камеры! – возмущённо воскликнул Лен. – Это проклятые журналюги!

– Тогда понятно – протянул Вошберн. – Они хотят снять красивый репортаж о высадке сил ЗОГ, живьём. Ко времени, когда мистер и миссис Америка будут смотреть его за завтраком, прежде чем продолжить свои замечательные карьеры по разгребанию жидовского дерьма. Они так сделали в Сомали в девяносто втором году, послав СМИ раньше войск, чтобы они смогли снять морских пехотинцев, высаживающих десант на пустом берегу.

– Им даже не пришло на ум, что мы можем их поджидать? – прошептал Хэтфилд, и гнев начал медленно закипать в его сердце. – Они просто посчитали, что смогут устроить здесь прогулку, а мы так просто позволим им это сделать, и никто не поднимется, чтобы защитить себя, свою землю и наши дома?

– Они думают, что это Ирак 2003 года, – сказал Лен.

– А почему нет? – спокойно спросил Вошберн. – Ещё три года назад белые совершенно не сопротивлялись. Не думаю, что враги успели это осознать.

– Бог мой, какое потрясающее высокомерие! С каким презрением они к нам относятся!

В чёрной, холодной, смертельной ярости Зак схватил рацию.

– «Горец» всем «Бригадирам» и «Большим ударникам». Думаю, вы все видите то же, что и мы. Всем оставаться внизу и в укрытиях. Они не должны нас обнаружить. Если кто-нибудь из них станет слишком любопытным и подойдёт к вашим позициям, снимите его без шума. Когда начнётся заваруха, уничтожьте этих паразитов с телевидения. Всех до одного.

Ответом был хор коротких докладов: «Вас понял!»

– Они устанавливают аппаратуру, – сказал Экстрем.

С берега донесся стрёкот, когда кто-то из команды Леонарда Познера запустил передвижной генератор.

– Расставляют штативы для софитов, и, похоже, камеры на треногах. Ты посмотри, где они их устанавливают, Зак! В 70 метрах прямо перед нами! Значит, одна из лодок будет приставать к берегу прямо над нашей цепочкой мин! Ты был прав!

– Похоже, мы сможем бабахнуть, и ты, наконец, увидишь плоды своей долгой ночной работы, Лен. Интересно, они будут вести прямую передачу? – вслух подумал Зак. – Возможно, мы покажем мистеру и миссис Америка такое зрелище, от которого они подавятся своими вафлями на завтрак.

– Зачем им эта подсветка? – спросил Вошберн с любопытством. – Солнце взойдёт через пару минут.

Лампы были нужны тележурналистам для вступительного слова к предстоящей передаче. Конечно, первым был Познер. Агентство «Фокс» всегда было новостной сетью, занимающей первое место в любой журналистской иерархии, с тех пор как оно стало официальным новостным представителем правительства. И даже наиболее равнодушные из почитателей Познера, то есть все остальные репортёры – мужчины и женщины, вынуждены были воздавать ему должное за чёткое вхождение в образ.

Познер был одет в ветровку и брюки из брезента, ботинки-лягушки и клетчатую рубашку, открытую настолько, чтобы виднелась волосатая грудь, и хотя его девушка-гримерша только что закончила с ним работать, никто не догадался бы о наличии на его лице пудры или румян. Морской ветер взъерошил волосы Познера, он выглядел строгим и спокойным, а его голос звучал низко и убедительно.

– Я стою здесь на пустынном берегу где-то на орегонском побережье, где через несколько минут генерал Роланд Роллинз, командующий Федеральной антитеррористической полиции, высадится во главе больших сил своих прекрасно обученных и сознательных подчинённых, которые полны решимости дать большой пинок нынешнему расистскому террору. Генерал Роллинз потрясающе и смело вышел в открытое море для отточенного флангового манёвра – введения нескольких крупных американских подразделений прямо в сердце «бандитской страны» Добрармии, этой части Соединённых Штатов, которая за последние нескольких лет видела мало закона и ещё меньше порядка.

Это – часть нашей страны, где люди с разным цветом кожи, латиноамериканцы, гомосексуалисты и любые другие граждане, чьи сердца не исполнены ненавистью, боялись появляться в течение долгого времени. Здесь логово самозванного капитана Зака Хэтфилда и его Дикой стаи. Вот мы и собираемся посмотреть, насколько дик этот «Капитан Хэтфилд» и его стая. Мы передадим вам репортаж о высадке в прямом эфире, как только генерал Роллинз ступит на берег. Передаю слово тебе в студии, Том.

– «Горец», это – «Ковбой», – раздался голос Парментера по рации. – Сейчас вы должны увидеть вертушки. Они подходят.

– Чудно, – вздохнул Хэтфилд. – Может, они собираются, наконец, прикрыть место выброски десанта, но только они опоздали.

– Я вижу их, – сказал Экстрем, смотря в полевой бинокль. – Да, они направляются к берегу.

– «Бригадиры» и «Большие ударники», это «Горец», – передал Хэтфилд по рации. – Когда эти вертушки пойдут над пляжем, и какой-нибудь из них будет лететь достаточно низко, а вы почувствуете, что он может ударить, стреляйте. Рагнар, маленькая игрушка в моей коляске может вам пригодится для этого. «Гранатомётчики», если на воде будут лодки, и вы наверняка сможете их поразить, вставьте им ракету в одно место. Как только вертушки нас увидят, мы должны рвать когти. По моей команде «Свобода» вы открываете огонь по этим журналюгам, уничтожаете их и всё, что сможете, и затем отходите. Как поняли?

«Понял, «Горец», «Понял вас, «Горец», – раздались подтверждения.

– Вертушки кружат, – сказал Вошберн.

– Что?! – воскликнул Хэтфилд.

Он схватился за бинокль.

– Они летают в каком-то режиме ожидания всего в километре за кораблями, – сказал Экстрем. – Просто летают по кругу.

– Боже мой, что они творят? – поразился Хэтфилд.

– Боже, что они делают? – спросил лейтенант Береговой охраны Дональд Хакер на мостике «Хигби», уставившись на четырнадцать чёрных вертолётов.

«Блэкхоки», «Апачи» и транспортники кружились по левому борту как детские игрушки, круг за кругом.

Капитан Сандовал повернулась к нему.

– Я уже говорила вам, первый, что Генерал Роллинз хочет, чтобы вертолёты пролетели над ним, как только он ступит на берег через прибой, – повторила она. – Они ждут, когда «Вентура» подойдёт к пляжу, которая должна…, а вот и она.

Паром шёл полным ходом, с трудом поворачивая на правый борт.

– У меня всё-таки не укладывается в голове преднамеренное направление большого судна на мель для фотосессии, капитан, – заметил Хакер. – Особенно во время прилива, когда судно будет полдня сидеть на мели. «Вентура» – это не какой-нибудь танкодесантный корабль времён второй мировой войны. Что, если буксиры не смогут стянуть её с берега после выгрузки?

– Тогда мы просто оставим её там, – сказала Сандовал. – Однажды её корпус станет национальным памятником. Я полагаю, что вы просто не следите за СМИ, первый помощник.

– Думаю, что не слежу, мэм, – согласился Хакер.

– Паром подходит к берегу, – доложил Экстрем Хэтфилду в укрытии.

– Как они собираются сгружать свои машины? – спросил Чарли.

– По-моему, они просто собираются загнать всю проклятую посудину прямо на берег и опустить сходни, – сказал Хэтфилд.

– Во время прилива? – спросил Экстрем. – И посадить судно на мель?

– Ну, когда у тебя все деньги мира, можно позволить себе сломать несколько своих игрушек, – ответил Хэтфилд. – Но почему эти вертушки болтаются там без толку? Что, чёрт возьми, вытворяют эти засранцы? Это бессмысленно. Они просто не могут быть так беспечны!

– Не обсуждаешь ли ты очевидное? – спросил Вошберн. – Ты не допускаешь, что они могут быть просто недалёкими, глупыми и неумелыми, что они ни черта не соображают, что творят? Это правительство, оккупированное сионистами, и Пентагон уже почти поколение воюют с кучкой голоногих копчёных чурбанов на Ближнем Востоке, и там всё ещё не допёрли, как их разбить. Нами правят идиоты!

– Что случается в системе, когда людей назначают на важные рабочие места и должности по цвету кожи или размеру сисек, вместо их способностей справляться со своей работой? – риторически спросил Экстрем. – Вы получаете катастрофу за катастрофой, как на Ближнем Востоке. Как здесь. Зак, может быть у нас больше шансов нанести здесь урон противнику, чем ты думаешь. Очевидно, что этот паром с транспортными средствами подходит первым и один.

– Боже мой, да это всё – звуковое оформление! Всего-навсего одна большая предвыборная съёмка этих людишек! – задохнулся Зак от внезапной догадки. – Спорю на что угодно, но они собираются опустить сходни парома, и первый, кто сойдёт с него, будет тот самый черножопый конгрессмен Роланд Роллинз, скалящийся как паршивая дворняга. Потом сзади него появятся всякие марширующие типы, «Срайкеры» и «Хаммеры», а эти грёбаные вертушки будут летать над головами! Я слышал, что эта обезьяна собирается бросить вызов Челси Клинтон на выборах президента, и это должно стать его первым появлением в ходе избирательной кампании, когда он ступит на нашу землю как какой-то черномазый Иисус!

– Кажется, Кастер тоже подумывал избираться на пост президента, – заметил Вошберн. – Ведь мы же – смешная кучка индейцев.

Хэтфилд достал рацию.

– «Большие ударники», когда эта бандура пристанет к берегу и опустит сходни, почти наверняка с корабля спустится павиан Роланд Роллинз. Держите его на прицеле и по моей команде все пятеро откроете по нему огонь.

Зак получил пять подтверждений. Голоса стрелков звучали воодушевлённо.

Вошберн тихо засмеялся.

– Что смешного? – спросил Хэтфилд.

– Я подумал, какое лицо будет у Кота Локхарта, когда я расскажу ему про всё это, а его здесь не было! – ответил Вошберн.

* * *

Пока компания СМИшников лениво ждала быстро приближающуюся «Вентуру», Сету Голдстайну становилось всё более и более неуютно.

– Слушай, приятель, мне нужно отлить, – сказал он Гастингсу. – Если я брызну в прибой здесь, обещаешь не снимать меня?

– Никаких обещаний, – засмеялся Гастингс. – Мы уже приготовили наши отходы монтажа и кассету с ляпами для съёмки. Поднимись и сходи за дюны.

– Слишком далеко идти, – заныл Голдстайн.

– Так спустись на берег и покажи всем своё орудие, – ответил Гастингс. – Думаю, все мы знаем, что ты обрезанный, Сет. Я не скажу съёмочной группе. Честное индейское.

Голдстайн посмотрел на него и сказал: «Ерунда, ты этого не сделаешь», и зашагал к началу подъездной дороги.

На мостике «Хигби» младший лейтенант Дей обратился к старшему помощнику лейтенанту Хакеру: «Один из группы на берегу покидает группу, сэр».

Хакер взял ручной радиомикрофон:

– «Слитерди», это «Медведица». Кто это отходит от вас, и куда он пошёл?

Моряк с рацией через минуту ответил:

– «Медведица», это парень с «МТВ». Ему надо по малому. Он не захотел сделать это на берегу, так как у нас есть женский персонал.

– Хорошо, в общем, проследи за ним, – приказал Хакер.

– Следи за ним сам, очко, я больше не на флоте, – проворчал моряк, засовывая рацию в футляр и продолжая заигрывать с девушкой-гримёршей Леонарда Познера.

– Один из них идёт сюда, – сказал Экстрем.

– Блин! – выругался Хэтфилд. – Прячьтесь, ребята, может, он нас не заметит.

Голдстайн с трудом поднялся с очевидно пустого берега к дороге, в поисках хорошо укрытого места, чтобы помочиться, чтобы его весёлые коллеги не сняли его и не сохранили плёнку «для потомков». Он увидел небольшую кучку песка и морской овёс внизу её правого уступа, который выглядел многообещающим. Подошёл к кучке, расстегнул молнию на брюках, вынул свой обрезанный шванце (член – на идиш) и шагнул к холмику, поросшему морским овсом, готовясь опорожнить свой пузырь. Посмотрел вниз и увидел трёх мужчин в неглубокой яме, с направленными на него винтовками – двумя «Калашниковыми» и «Винчестером». Толстогубая челюсть Голдстайна отвалилась, он развернулся, чтобы бежать, но Зак Хэтфилд бросился на него, обхватил толстый живот и стащил в яму.

– Что это было? – внезапно спросил лейтенант Дей, опуская бинокль.

– А что? – переспросил Хакер.

– Мне сейчас что-то показалось, – ответил Дей. – Тот парень, который ушёл помочиться, исчез.

– Мы не несём никакой ответственности за гражданский персонал, лейтенант, – раздражённо вмешалась капитан Сандовал. – Они могут отливать, где хотят.

– Так точно, мэм, – согласился Хакер.

Второй мужчина зажал Сету рот, а третий схватил и связал ему руки. Голдстайн пытался закричать от боли и ужаса. Голдстайн узнал Хэтфилда, который наклонился к нему, изучая его верблюжью физиономию, прыщавую кожу, мясистый нос и курчавые волосы.

– Жид, – тихо произнёс Хэтфилд низким голосом, полным отвращения. – Проклятый жид.

Голдстайн взвизгнул под железной рукой, зажимавшей ему рот, и скорчился от ужаса, понимая, что перед ним древний враг его расы, и видя свою смерть в голубых глазах, как и многие его соплеменники раньше, на протяжении веков.

Хэтфилд наклонился, обхватил руками круглую голову Голдстайна, и, прошептав жиду в ухо единственное слово «Дрезден!», с хрустом свернул ему шею. Сет Голдстайн дрыгнул ногами, свалился, обгадился и умер.

– Нам нельзя его выкидывать, – сказал Хэтфилд. – За ним могут наблюдать.

– Прекрасно, теперь мы должны терпеть мёртвого жида с дерьмом в штанах, – проворчал Чарли.

С берега раздался скрежет, когда «Вентура» врезалась в берег, собрав горы мокрого песка, которые как гигантские песочные замки взгромоздились по бокам носовой части. Зак оценил обстановку в бинокль.

– Бог мой, они опять облажались! – изумлённо воскликнул он.

– О чём ты? – спросил Экстрем.

– Этот корабль! Посмотри, где он пристал к берегу! – показал Хэтфилд сквозь морской овёс. – Глазам не верю! Просто не могу в это поверить!

– Прямо над нашей бомбой из «Семтекса», нашим главным зарядом, – подтвердил Экстрем. – Если заряд был не слишком потревожен и взорвётся, мы сможем достаточно повредить разгрузочные сходни, и они не смогут выгрузить свой колёсный транспорт. Может, мы даже выведем из строя весь корабль!

– Но и это – не всё, – подчеркнул Чарли. – Обрати внимание на положение транспортника и военного корабля! Весь наш правый фланг до роты «А» в парке будет прикрыт от орудий сторожевика большой частью парома.

Зак схватил рацию.

– «Дама червей» и «Свинарник», это – «Горец». Слушайте внимательно. Немедленно сменить позиции. Отведите людей с позиций на восточной стороне ската, затем отойдите на север, через дорогу, и займите позиции для поддержки рот «Альфа» и «Браво». Это не касается «Больших ударников» и других стрелков. Вы, парни, остаётесь на своих местах, потому что мы должны перекрыть зону поражения со всех углов, так что оставайтесь на своих замаскированных позициях и не обнаруживайте себя. «Ковбой» и «Гитарист», пошлите кого-нибудь к шоссе и приведите роты «Чарли» и «Дельта» на места своего расположения. Мы должны держать, как щит, этот корабль, который только причалил, между нами и военным кораблём. Вы всё поняли, товарищи?

– Вас понял, – подтвердил Шерри Томчак. – «Дельта» пошла. «Дама червей» в дороге.

– Понял вас, «Горец», – доложил Парментер.

– Мы теряем время, – сказал Хэтфилд. – Этот надутый павиан в любую минуту может сойти с корабля, и к этому моменту мы должны быть готовы стрелять, а не бегать вокруг. Быстрее!

В этот момент СМИшники на берегу зашевелились и снова передвинули свои камеры. Познер говорил по телефону с кем-то на корабле. Сью Лумис оглянулась вокруг с трепетом и удовольствием, когда золотые лучи восходящего солнца внезапно осветили пляж мягкими тёплыми янтарными лучами.

– Ну, надо признать, что это будет впечатляющая вещь, – признала она. – Может быть, я даже сама проголосую за Роллинза.

– Почему задержка? – спросил Боб Бейкер.

– Ждём прямых спутниковых каналов «Фокс» и «Си-Эн-Эн», и как только мы их получим, то должны предупредить вертолёты примерно за четыре минуты, – объяснил Гастингс. – А, ясно. Пошло. У нас есть прямой канал. Ты дал сигнал вертолётам, Леонард?

Раздался скрежет металла о металл, когда сходни «Вентуры» начали медленно опускаться в прибой.

– Разгрузочные сходни корабля начинают опускаться, – сказал Хэтфилд по рации. – Быстро-быстро, мальчики и девочки.

– Сигнал вертолётам, – сказал Познер.

Трёх минут задержки в ожидании прибытия вертолётов едва хватило добрармейцам, чтобы переместиться по обратной стороне дюн, рысью перебежать дорогу, а затем занять новые огневые позиции на северной стороне дороги, соблюдая осторожность, и не быть обнаруженными. Но никто из группы СМИ даже не смотрел на дюны; все камеры и глаза были прикованы к медленно опускающимся сходням.

«Готовы!» – послышались доклады командиров рот Третьего батальона.

– Вертушки идут к берегу, капитан, – доложил Вошберн, глядя в бинокль.

Зак заговорил по рации:

– О’кей, «Бригадиры», слушать и передать это вашим бойцам. Я уверен и готов спорить на что угодно, что толстогубый Роллинз выйдет первым. После того, как парни с «Большой пятидесяткой» уничтожат его, я взрываю цепочку бомб, после чего мы врубаемся на полную катушку. Но никакой «безумной минуты». Наметьте свои цели, прицельтесь и каждый выстрел делайте по счёту, потому что это дело может продлиться дольше, чем мы ожидали, и я не хочу, чтобы у нас кончились патроны.

«Большие ударники», когда покончите с ниггером, займитесь вертушками. Старайтесь попасть в корпус редуктора винта или другие уязвимые места. Пуля калибра 12,7 мм может сбить эту птичку при точном попадании, а если они поймут, что по ним бьют такими пулями, то будут уходить выше, чтобы выйти из под обстрела. А сейчас наведите свои прицелы на берег и не теряйте в них Роллинза в минуту, когда покажется его обезьянья голова. Огонь по моей команде.

Теперь за шумом прибоя послышался рёв и хлопки «хуп-хуп» медленно приближающихся вертолётов. Сходни опустились. Внезапно ряд больших стереофонических громкоговорителей, установленных на палубах «Вентуры», взревел громом меди, и раздались тысячи голосов мормонского хора «Табернакл»:

 
«Яувидел, как во славе сам Господь явился нам,
Как Он мощною стопою гроздья гнева растоптал,
Как Он молнией ужасной обнажил меча металл.
Как Он истиной прекрасной перед нами воссиял!»
 

– Иииииии…. вот генерал Роллинз! – вскричал Леонард Познер.

Две колонны полицейских ФАТПО в кевларовых бронежилетах и форме иссиня-чёрного цвета, вооружённые винтовками «M-16», лёгкими пулемётами и гранатомётами, выскочили из трюма «Вентуры». Они образовали две шеренги, а между ними выступил генерал Роланд Роллинз, огромный, мощного телосложения, очень чернокожий, со средней причёской «Афро» и ослепительно белыми зубами.

Роллинз был в полной форме ФАТПО из синей саржи, но вдобавок на груди у него был какой-то ярко-красный шарф, а на левом кармане сверкали пёстрые ленты за участие в военных кампаниях, в шесть рядов, ни в одной из которых Роллинз не служил. Он выбрал ленты, потому что ему понравился их цвет. Они включали медали за все ближневосточные кампании, памятную медаль за службу во Вьетнаме, Пурпурное сердце с трилистником, британский крест «За выдающиеся лётные заслуги» второй мировой войны, орденскую ленточку за службу на подводных лодках военно-морского флота и чёрную орденскую ленточку с чёрным кулаком в серебряном сердце, которое Роллинз придумал и сделал сам.