Текст книги "Очищение (ЛП)"

Автор книги: Харольд Ковингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 63 страниц)

– Ну, если вы не против, я спрошу, почему ты не офицер, сэр, то есть Джесси? – неуверенно спросил Гарднер. – Ты – один из самых известных добровольцев, так почему ты до сих пор просто доброволец, так сказать?

– Меня всё время грозят повысить, но до сих пор мне удавалось удержать их от этого, – ответил Локхарт. – У меня нет желания напрягаться и нести ответственность. Я просто хочу быть здесь, на улице, стреляя в то, что нужно. Многие ребята хотят продвинуться в Добрармии, чтобы стать политиками или военными в нашей республике, и, по-моему, в этом нет ничего плохого. Люди всегда к чему-то стремятся, и мы не можем все быть мечтательными идеалистами. После войны я смогу вернуться в Асторию и снова буду выпивать, а, может, и нет. Я ещё не решил.

– Так какую информацию мы добываем? – сменил тему Гарднер.

– Просто всё интересное, что видим и слышим, – ответил Локхарт. – Как и кто ставит машину, что это за машины, где и кого достали «пухлые», и достаточно ли обижен этот человек, чтобы выручить нас в трудную минуту, какие помещения и владения опять пустуют, какие из них снова заняты, и кто туда въехал, места, где можно что-нибудь спрятать, да что угодно.

Но главным образом мы ищем любые возможные цели в любом месте маршрута и находим кое-что. В основном мы находим негров и мексиканцев, которые, благодаря программе по устранению расовой дискриминации, стали достаточно богатыми, чтобы попасть в некоторые из этих домов. Теперь они думают, что скрылись из виду, так сказать, потому что мы не будем на них охотиться на территории семьи Брэди. Мы также ищем всех, кого мы можем определить как имеющих отношение к полиции, правительству, средствам массовой информации и бюрократии, евреев, лиц, нанимающих любого из вышеперечисленных, одним словом всех, кого необходимо ликвидировать. Но если на улице перед нами не появится какой-нибудь действительно крупный зверь, вроде губернатора, генерала армии или в этом роде, мы сразу не стреляем.

Мы должны быть осторожными и запоминать всех плохих парней, которые ищут нас, как и мы их. Даже если мы видим негра или кого-то, кто, как нам известно, враг, мы не просто палим по нему, как делали раньше. Мы замечаем место, а затем отправляем группу разведки, чтобы изучить и уяснить обстановку, оценить на месте что и как, посмотреть, сколько их там, попытаться получить точное представление о том, кто они и насколько важны для общей картины.

Прежде всего, мы должны убедиться, что они не какая-то подстава ФАТПО. «Пухлые» начали использовать людей из нашего расстрельного списка в качестве приманок, с их ведома и разрешения или втёмную. Чёрные, гомосеки и расово смешанные пары в общественных местах, и тому подобное, пытаются соблазнить нас напасть на них в тот момент и в том месте, где нас ждут. Наши ребята в Сиэтле, Спокане и паре других мест попадались на этом. Но ещё не в Портленде, и я не стремлюсь стать первым. Если мы увидим на первый взгляд подходящего кандидата, то вернёмся после наступления темноты, на двух машинах и очень осторожно изучим весь район, местность, и вообще разузнаем всё, что сможем. Мы должны убедиться, что наш объект на самом деле живёт в том же доме, что и по нашим данным, или он действительно каждый день появляется в этом месте в такое-то и такое-то время, и что рядом с ним нет какой-нибудь недружелюбной компании.

– Похоже, это скука, – заметил Гарднер.

– Адски скучно, – согласился Локхарт. – Как и большая часть войны. Могу тебе сказать, что на следующей неделе у меня намечена небольшая поездка в Салем на охоту за либеральными законодателями, которые сейчас в штате Орегон находятся под угрозой исчезновения. Я возьму с собой тебя и некоторых других новичков, и посмотрим, нельзя ли добиться, чтобы этот вид вымер полностью. Ты и остальные могли бы сделать там свои первые боевые выстрелы.

– Ох… балденно! – воскликнул Гарднер.

– Сейчас первая остановка, ребята, – раздался голос Мора по детской рации.

– Понял, – ответил Локхарт. – Ну, когда Джо забирает вещи и отдаёт заказы, он должен открыть двери и уйти, оставив двери открытыми, чтобы любой видел, что внутри. Так что мы нырнём вот за эту вешалку просто на случай, если кто-нибудь из любопытства заглянет внутрь. Мы следим, что он делает у входной двери по компу и смотрим, с кем он говорит, а это будут в основном домовладельцы и женщины, но также проверяем весь дом и всё, что наши камеры могут увидеть при охвате в 180 градусов. Обращаем внимание на всё, что выглядит необычным, а это может быть что угодно от полицейской машины до чёрного или смуглого лица в окне, всё, что может представлять интерес для армии.

– Понял, – кивнул Гарднер.

В течение часа они вдвоём жались в кузове и наблюдали, как доброволец Мор привычно забирал и отдавал стираное бельё и одежду на плечиках из химчистки. Потом Коту позвонили на его мобильный телефон. Он поговорил с человеком на другом конце, а затем взял рацию.

– Джо, можем мы прерваться и попасть к 26 съезду с шоссе Барнса, быстро-быстро, не разозлив слишком многих клиентов «Апекса», которым нужно их нижнее бельё?

– Ага, мы можем заскочить обратно попозже и сделать несколько оставшихся остановок, – ответил Мор. – А что случилось, Кот?

– Мне только что звонили из бригады. Третий отдел узнал о посадке специального военного реактивного самолёта в аэропорту Портленда в 4 утра, прибывшего из неизвестного места, и эвакуации зала ожидания, всё очень засекречено, а позднее на вертолётной площадке Центра юстиции в пять утра сел вертолёт, возможно, из аэропорта Портленда. Теперь они сообщают о вражеском конвое, вышедшем из ворот Центра юстиции, по «Страйкеру» в голове и в хвосте колонны, плюс пара бронетранспортёров, предположительно набитых «пухлыми», один грузовик «Си-Эн-Эн» и один «Фокс Ньюс». В центре всего этого – группа из трёх штабных автомобилей, а также два боевых вертолёта ФАТПО в воздухе.

То, что штабных машин три, показывает, что они не хотят, чтобы мы знали, по какой из них бить, так что в одной из машин везут кого-то, кого мы захотим уничтожить. Похоже, нежданный гость. Они двигаются на запад по 26 федеральной, а Оскар хочет получить подтверждение. Не стрелять, только понять, сможем ли мы глянуть на них и понять, кого чёрт принёс, и что происходит, и тогда, возможно, мы сможем придумать, как испортить им праздник.

– Ладно, мы будем там примерно через четыре минуты, – сказал Мор. – Перед Медицинским центром Сент-Винсент есть большая подъездная дорога, и я могу проскочить по ней или остановиться.

– Может, туда они и направляются, – размышлял вслух Локхарт. – Не знаю, зачем. Я пытаюсь сообразить, где по пути они могли спланировать фотосессию. Джо, ты не смог бы попасть на автостоянку у Сент-Винсент?

– Без полного обыска – нет, потом там ворота, и они сейчас закрыты, Кот, – ответил Мор. – Бетонные стены, колючая проволока и антиснайперские сетки. Это больница, куда отправляют многих раненых «пухлых» и шишек ЗОГ, поэтому она так блокирована, с охранниками из «Блэкуотер» на этажах и «пухлыми» на внешней границе. Говорят, что они даже получили сдвоенную пулемётную установку калибра 12,7 мм, установленную на крыше, хотя это может и трёп. Даже если я обману всех, и мы припаркуемся, то не сможем оттуда выбраться, если дела пойдут хреново.

– Ну, может, они собираются в больницу на фотосессию с посещением раненых героев Сиона и всё такое, а, может, и нет. Вези нас туда, и посмотрим, не сможем ли мы заехать и увязаться за ними.

Локхарт сунул рацию обратно в чехол.

– Что за нежданный гость, сэр, то есть Джесси? – поинтересовался Гарднер.

– Это когда какой-нибудь действительно большой ЗОГовский политикан, генерал или знаменитость решают немного нажиться на пропаганде о нас, злобных расистах, – пояснил Локхарт. – Они вдруг падают в оперативном районе, прямо падают с неба. А на земле они прогуливаются, пожимая руки и произнося небольшие речи, целуют всех детей, которые не уехали, выдают несколько шуток, похлопывая по спине местного дурачка – такое отработанное представление. Они хотят, вернувшись, показать людям, насколько всё здесь безопасно, как побеждают силы правды, справедливости и американского образа жизни, и что победа не за горами, ну, ты понял.

Всех недружелюбных местных жителей и трупы, сгоревшие автомобили убирают с улиц, всё это время больших шишек охраняет целый батальон и машины с тяжёлым вооружением, но, конечно, телекамеры охрану не показывают. Потом гости исчезают в небе, и стрельба начинается снова. Буш-второй и Хиллари всё время проделывали это у нас в Ираке. Нежданные гости – настоящая головная боль. Все на страшных нервах. Та большая драка в центре города на Фландерс-стрит несколько лет, где я был с Джимми Уинго и Кики Маги, случилась из-за нежданного появления вице-президента. И самое обидное, что мы даже не смогли его шлёпнуть. Не подобрались близко.

– И кто может упасть на нас с неба? – спросил Гарднер.

– Понятия не имею.

– Может, Челси? – воскликнул молодой доброволец.

– Нам бы такую удачу! Это мы и должны выяснить, но если это достаточно крупный зверь, чтобы имело смысл его завалить для приближения рождения страны белых, я хочу его взять, и мне нужна твоя помощь. Локхарт широко улыбнулся Гарднеру.

– Как знать? Может, ты сделаешь свой первый выстрел в бою как снайпер намного раньше, чем думаешь.

Фургон въехал на подъездную дорогу и медленно двинулся по ней, мимо входа в больницу Сент-Винсент, который теперь укрепили с обеих сторон двумя бетонными дотами на столбах, закрытыми стальными ставнями, а также тяжёлыми задвижными воротами.

Внутри одного из дотов, лейтенант охраны Рой Доу из «Блэкуотер» учил нового охранника, сикха в тюрбане по имени Гупта Саид Сингх пользоваться системой видеонаблюдения.

– В дневное время мы держим ворота открытыми, – объяснял Доу. – Нам поступало очень много жалоб со стороны медицинского персонала, что машины скорой помощи задерживают на въезде и выезде, не говоря уже о сотрудниках, так что днём мы просто используем на входе и выходе подъёмные шлагбаумы. Ночью стальные двери закрыты, и они остаются закрытыми, открываясь и закрываясь для одной машины, после их проверки и пропуска. Никаких исключений.

Сегодня ты будешь дежурить на выходе. Отметишь в журнале каждую машину отдельно, и не забудь осмотреть её, записать номер, а также впиши водителя и пассажиров в суточный бланк. Контроль на входе ещё более строгий. Мне всё равно, будет ли это скорая после столкновения десятка машин или с места взрыва, но ты никого не впустишь и не выпустишь, не убедившись, кто они, и что у них за дело. Что бы ни случилось, даже если они истекут кровью, или их разобьёт паралич, что угодно, но правила безопасности должны быть соблюдены. Мы не позволим никому из здешних грешников творить злые дела.

Доу был ещё одним евангелистом, которые так нравятся «Блэкуотер», и уже раздражал сикха-полицейского, подсовывая тонкие христианские комиксы в его шкафчик и в пакет с обедом в холодильнике на командном пункте охраны.

– Камеры дают обзор по всей длине подъездной дороги вплоть до въезда на автомагистраль: будь уверен, что ты всегда знаешь, что движется по этой дороге.

– Очень хорошо, са, – кивнул Сингх. – Я должен обратить твоё внимание на то, что синий фургон только развернулся в конце подъездной дороги и возвращается обратно.

– Да, я тоже вижу, – сказал Доу, вглядываясь в телевизионный монитор. – Хорошо, используем этот фургон для обучения. Наверное, лажа, да ты и сам каждый день видишь фургоны «Апекс» по всему Портленду, потому что фашисты так запугали приличных людей, что те боятся ходить в собственные химчистки. Но, как все мы знаем, Добрармия может угнать фургон, и установить в нём такую же большую бомбу из удобрений, как та, что разрушила здание Марра в Оклахома-Сити. Поэтому, когда ты видишь что-то в этом роде, что-нибудь подозрительное, то щёлкаешь мышью по сомнительному автомобилю или человеку, вот так…, – показал Доу. – Тогда появляется маленькая иконка в виде песочных часов примерно на десять секунд, и ты должен нажать кнопку F3, вот так. В камерах слежения несколько линз, и так ты наводишь одну из линз на цель, и получаешь разделённый экран, который сопровождает цель в любом месте, вот, видишь? Теперь у тебя есть отдельный экран, со всеми функциями и возможностями главного экрана, как и там, видишь?

Вот, фургон приближается к нашей позиции. Если он затормозит или сделает ещё что-нибудь подозрительное, ты нажимаешь кнопку оранжевого кода. Она вспыхнет в остальных проходных, и другие охранники будут знать, что нужно обратить внимание на происходящее. Они также смогут видеть разделённый экран. Ладно, фургон не тормозит и проезжает мимо. Наверное, ошиблись со съездом с 26-й и возвращаются на трассу.

– Тогда почему они притормозили и подъехали к краю дороги? – спросил Сингх.

– Не знаю, – нахмурился Доу, глядя на экран.

Фургон притормозил, потому что добровольцы внутри заметили конвой ФАТПО, идущий по трассе 26 из города за ними и сзади, но им было необходимо ещё несколько мгновений.

– Слышь, Джо, я хочу, чтобы ты ехал за ними, но не слишком близко, просто, чтобы держать их в поле зрения, – попросил Кот по рации. – По крайней мере, в трёх машинах за последним «Страйкером».

– Мы ни хрена не сможем увидеть, – ответил Мор. – Тем более что три гражданских машины перед нами дадут им много места, если в этом есть какой-то смысл.

– Я знаю, но сейчас нам просто надо увидеть, куда они направляются, – ответил Кот.

Для того чтобы дать федералам достаточно оторваться, Мор вынужден был затормозить и немного подать фургон к правой обочине дороги, как будто он собирался съезжать. Это было небольшое движение, и обычно его никто бы не заметил, кроме водителя сразу за фургоном, но у Сингха был острый глаз, да и Доу тоже это засёк.

Рация в сторожке у ворот затрещала.

– «Пилигрим», это «Кабинет врача», – сказал начальник смены «Блэкуотера», обращаясь к колонне по радио. – Мы вас видим. Всё чисто.

– Понял, «Кабинет врача», – ответили из одной из штабных машин.

Доу нахмурился и взял рацию.

– «Кабинет врача», это пост четыре. Возможно, у нас плохой мальчик на подъездной дороге, синий фургон «Химчистка Апекс». Видишь его?

– Да, вижу его, Рой, – подтвердил оператор аппаратной в больнице. – Что с ним не в порядке?

– Наверное, ничего, но мне кажется, будто он отстаёт, ожидая, пока колонна «Приоритет Один» пройдёт мимо, может, чтобы пристроиться, – сказал Доу.

– Ну, ладно, я предупрежу «Пилигрима», – ответил человек в аппаратной.

– Всегда лучше перестраховаться, чем потом жалеть, – продолжил Доу обучение Сингха. – Приспешники дьявола ловкие и подлые. Они могут напасть на тебя отовсюду, в любой момент, как и соблазн греха. Хорошо, они двинулись. Они вышли на трассу и следуют за «Приоритетом Один». «Кабинет врача», ты видел это?

– Точно, – пришёл ответ. – «Пилигрим», это «Кабинет врача». Сообщаю, у вас на хвосте возможно подозрительный автомобиль, синий фургон с надписью «Химчистка Апекс», который только что выехал на 26-ю в трёх машинах за вами. Может быть, это только чьи-то рубашки и костюмы, но я подумал, что вас надо предупредить.

– Понял, «Кабинет врача», – ответил кто-то из конвоя.

Голос принадлежал майору Уоллесу Риду из ФАТПО, кадровому морскому пехотинцу, который был прикомандирован к этой военизированной организации, несмотря на его протесты, потому что, как он выразился, докладывая своему начальству, «не хочет командовать мерзавцами». Ему было сказано, что именно факт, что ФАТПО – мерзавцы и есть главная причина, чтобы они находились под командованием надлежаще подготовленных офицеров. И он может принять их под свою команду или ехать в седьмую командировку на Ближний Восток, на этот раз в Саудовскую Аравию. Рид уже почти согласился на седьмую командировку, но к тому времени вечная более чем пятидесятиградусная жара почти свела его с ума, и мысль о зиме под ледяным дождём Северо-Запада показалась ему мечтой и чистой нирваной. Даже сейчас, хотя было холодно и сыро, Риду хотелось опустить своё боковое стекло, но посол, несомненно, был бы против. Рид переключил свою рацию на другой канал.

– «Пилигрим» – «Баклану Один».

– «Баклан Один» на связи. Давай, «Пилигрим», – раздался голос пилота одного из вертолётов «Апач» над ними.

– Посмотри, синий фургон «Химчистка Апекс» в трёх машинах за нами, только что сел нам на хвост на последнем съезде, – приказал Рид. – Видишь его?

– Так точно, «Пилигрим».

– Следи за ним и доложи мне, если он свернёт, – приказал Рид.

– Может, плохой мальчик? – спросил пилот.

– Я не знаю, – ответил Рид. – Наверное, нет, но скоро мы будем проходить через контрольно-пропускной пункт «Фокстрот 20», и если фургон съедет за нами с шоссе, я хочу, чтобы его не только остановили, но и открыли и тщательно обыскали.

– Вас понял, «Пилигрим», – ответил лётчик. – Работаю по нему. «Баклан Один», конец связи.

В фургоне «Апекс» доброволец Гарднер спросил:

– Джесси, как думаешь, куда ещё они могут направляться?

– Ну, раз это не «Сент-Винсент», то, может, «Бивертон Молл», потому что «Майти Март» взорвали пару лет назад. Оттуда было сделано несколько маленьких передач-агиток, и власти клялись всё восстановить, хотя, как я заметил, они даже обломки ещё не убрали. Это место стало символом борьбы Портленда против «безнравственного расизма» и так далее.

– «Красный Барон» взорвал это здание в три часа утра, так? – спросил Гарднер. – Никто не был убит или даже ранен, как я помню. Почему они хотят сделать символ из пустого универмага, который был взорван, чтобы хозяева не нанимали американских граждан?

– Была задета гордость Амуррики, – усмехнулся Кот. – Эти места являются чем-то вроде официальных храмов Маммоны, а мы осквернили храм Амуррики. И если уж «Майти Март» не защищен от скромной старой Добрармии, тогда кто же в безопасности? Кроме того, руины и перекрученные балки и всё остальное выглядят очень живописно. Там одна детская кукла в коробке наполовину торчит из обломков, и при каждом воспоминании об этом взрыве, камеры всегда показывают крупным планом эту раздавленную куклу. Молчаливый намёк, что во время взрыва погибли дети, тогда как на самом деле, как ты сказал, никто вообще не был убит.

Это один из многих способов, когда средства массовой информации врут, не сказав ни слова лжи, представь себе! Я отдаю должное жидам в этом отношении: они – мастера пропаганды.

Мобильный телефон Локхарта запищал. Джесс пробормотал странный неестественный код, так как Добрармия была вынуждена использовать связь через базовые станции мобильной связи, а затем выключил телефон. Затем включил рацию.

– О’кей, если я правильно понял, Оскар передал условным языком, что в колонне перед нами важная оккупантская шишка. Хаим Либерман, посол Израиля в Соединённых Штатах.

– Вот дерьмо! – вырвалось у Гарднера. – Какого чёрта он здесь делает?

– Вероятно, внезапный визит для фотосессии, как я и говорил, – ответил Локхарт. – Израильтяне действительно раскручивают свою машину обработки общественного мнения в Амуррике. Говорят, что мусульмане, наконец, перестают дурачиться около разных оккупационных американских гарнизонов в разных странах, и готовятся к какому-то большому наступлению на Израиль, никто точно не знает какому, но слухи об этом идут. Евреи беспокоятся, судя по деньгам, которые они разбрасывают в Вашингтоне как конфетти, и по тому, как проклятые телепроповедники больше, чем прежде, призывают сражаться за Израиль. Видимо, это часть их кампании давления на Соединённые Штаты с конечной целью сбросить атомную бомбу на Мекку.

– Чёрт возьми, – пробормотал Гарднер. – Я не мусульманин, но даже мне ясно, что заключить любой мир между нами и ими будет просто невозможно.

– По-моему, так и задумано, – сухо сказал Локхарт. – Всеми силами добиться, чтобы мы никогда не смогли остановить это безумие. Как и в Ираке, где наши так называемые советники из Моссада заставляли нас хоронить любого араба, которого мы убивали, в свиной шкуре, или, если это невозможно, с салом в мешке с телом, намеренно оскорбляя их веру, что не прощается. Затем они улетали в своих проклятых вертушках и оставляли нас наедине со злобой и ненавистью оставшихся арабов. Кстати о вертушках…, – и он взял рацию.

– Джо, те вертушки ещё над нами?

– Ну да, – подтвердил Мор.

– Дай мне знать, если они уйдут на разведку и в каком направлении. Это может подсказать нам, куда они направляются.

– Понял.

– Ты знаешь, Либермана называют «Мясник Иерихона»? – спросил Кот. – Когда Либерман был генералом, командовавшим еврейской оккупацией Западного берега, какие-то жиды в поселениях сильно страдали от постоянных обстрелов, и он решил дать урок целому палестинскому городу Иерихону. Помнишь, в Библии говорится, что Иосиф готовился к битве, стены рухнули, и так далее? Либерман ночью окружил весь город, а затем около четырёх утра послал вертолёты с зафлюгированными двигателями и сбросил газовые бомбы. Со старым добрым горчичным газом. Тысячи людей умерли в муках во сне, мужчины, женщины, дети, младенцы, все до единого. А те, кто выжил, все ослепли, или их лёгкие болели всю жизнь. А Хиллари, как ни удивительно, позвонила премьер-министру Израиля и поздравила со смелым ударом по терроризму.

Локхарт вздохнул.

– Мне всегда было стыдно за то, что мы сделали этим людям. Многие ребята, которые вернулись из стран Ближнего Востока, ненавидят всех мусульман, без раздумий, и, если вспомнить, что те делали с нами, резали головы и всё такое, я могу их понять. Но ведь начали это мы, ещё в 1948 году, когда напустили на арабов этих грязных жидов, которые украли их землю, а потом мы пришли снова, чтобы украсть их нефть. Я убивал их, но никогда не ненавидел. Они просто делают то, что мне хотелось уже тогда, чтобы белые американцы набрались смелости когда-нибудь сделать. Как мне хочется шлёпнуть этого жида! И так покаяться перед всеми людьми, которых я там заставил страдать.

– Когда они попадут туда, куда хотят, ты будешь стрелять? – нетерпеливо спросил Гарднер.

– Да, в любом случае, если это не будет для всех нас просто самоубийством.

– Похоже, они сворачивают, – раздался голос Мора из кабины. – Съезд на Корнелл.

– И что теперь? – удивился Кот. – Куда к чёрту они едут?

Джо Мор заговорил по рации:

– Кот, хорошая новость и плохая. Плохая, что наверху съезда с шоссе есть блок-пост «пухлых», и они едут прямо к нему. Хорошая новость, что у нас несколько заказов «Апекса» в Корнелле и дальше в Томпсоне, и они вписаны в мой путевой лист, так что у нас есть, как объяснить наш маршрут.

– Едем туда, – быстро решил Кот.

Мор свернул на съезд, и синий фургон втянулся в ряд машин наверху съезда, ожидающих пропуска через стандартный мобильный блок-пост с переносным шлагбаумом с ручным управлением, где около двадцати полицейских ФАТПО в тёмно-синей, почти чёрной форме и в бронежилетах, сновали по обеим сторонам дороги. Он открыл кузов и подтянул ряд костюмов и рубашек на закрытой задней стойке, так что любой заглянувший в фургон увидел бы только предметы одежды в пластике на плечиках и полиэтиленовые пакеты на полу.

– Ладно, Скотт, держи оружие наготове, на всякий случай, если кто-нибудь сунет нос слишком далеко, но лучше бы ему держать свой нос подальше.

Локхарт вынул свою винтовку «M-24» из зажимов и дослал патрон в патронник. Гарднер достал свою охотничью винтовку, «Стейр 30–06» с прицелом, и проделал то же самое. Это могло казаться рискованным, но фургоны «Апекс» примелькались на улицах, и в любой день проходили, по крайней мере, один контрольно-пропускной пункт ФАТПО или полиции. Фургоны больше почти никогда не обыскивали, а в тех редких случаях, когда обыски проводились, до сих пор в них находили только бельё. Все бумаги Мора были в порядке, и он часто проходил такие КПП на прошлой неделе; теперь на своём маршруте он даже знал некоторых из «пухлых» по именам.

Мор не был знаком с белым капитаном с бледным лицом, который подошёл к его кабине с винтовкой «M-16» на изготовку и заговорил обманчиво вежливым тоном полицейского, задумавшего какую-то подлость. Не знал он, и что трое «пухлых», стоявших за ним под моросящим дождём, также держали винтовки снятыми с предохранителей. В обоих боковых зеркалах Мор увидел множество вооружённых головорезов, окружавших фургон сзади.

Капитан попросил:

– Сэр, прошу выключить двигатель и выйти из фургона.

– Конечно, – пожал плечами Мор, – Позвольте мне взять путевой лист.

Мор наклонился немного вправо, чтобы достать свой автоматический «Хай-Пауэр Браунинг», но какой-то инстинкт заставил его нырнуть вниз, когда один из федералов выпустил пулю по кабине, продырявив левое плечо и левую сторону лица Мора. Мор вдавил в пол педаль газа, даже не глядя, куда едет, снёс лёгкий шлагбаум контрольно-пропускного пункта, поднял браунинг правой рукой и сумел сделать несколько выстрелов в разбежавшихся «пухлых», когда вылетел на корнелльское шоссе, уклоняясь от встречных машин и набирая скорость, а колеса фургона визжали по скользкому асфальту. Раненой левой рукой он едва мог держать рулевое колесо и должен был положить пистолет на сиденье и взять рацию, чтобы поговорить с людьми сзади.

– Кот, они раскрыли нас! – закричал он. – Не знаю, как, но когда я остановился, они все подошли к нам в готовности!

– Да, я видел, – ответил Кот. – Ты цел, Джо?

– Меня задело где-то слева, и рука начинает адски болеть, но я все ещё могу вести машину, – сообщил Мор. – Мы проскочим?

– Проклятые вертушки! – ругнулся Кот. – Нет смысла бежать от двух вертолётов, охотящихся на нас, плюс они боевые, и, наверно, размажут нас по дороге! Джо, тапку в пол, догоняй этот конвой, прижмись к нему так плотно, чтобы вертушки боялись пускать ракеты или стрелять из цепных пушек, чтобы не попасть по своим! Потом, если сможешь выкрутиться, держи на птичий заказник здесь, в Корнелле. Это около девяти квадратных километров леса, и мы сможем, по крайней мере, укрыться там среди деревьев и попытаться выбраться оттуда.

– То есть нас будут заботить только «Страйкеры», – пробормотал Мор, который понял, что теперь у них нет почти никаких шансов.

– Что за хрень? Держитесь!

Мор вжал педаль газа в пол, и фургон понёсся по дороге Корнелл Северо-Запад, с бешеной скоростью обгоняя более медленный транспорт, так что через несколько секунд увидел заднюю бронированную машину конвоя. Затем Мор включил рацию.

– Они могут подумать, что у нас заминированный автомобиль и разбегутся! – с надеждой крикнул он Коту.

– Только не перевернись! – мрачно ответил Кот. – У нас сзади нет ремней безопасности.

Экипаж заднего «Страйкера», похоже, зевнул, или они почему-то побоялись открыть огонь по фургону, возможно, полному взрывчатки, потому что синий фургон догнал автоколонну прямо на пересечении Корнелла и Бульвара Скайлайн, и штабные машины рассыпались как испуганный выводок куропаток. Невозможно было понять, в какой из них сидел израильский посол. Головной «Страйкер» полоснул по фургону пулемётной очередью, когда тот с рёвом пролетел мимо, и пули продырявили машину по всей длине, раскромсали бельё нескольких жителей Портленда, но каким-то чудом не задели никого из добровольцев. Локхарт следил за внешней обстановкой по лэптопу. Включил рацию.

– Джо, к нам сверху приближается «Апач». Через десять секунд мы получим в зад ракету «Гидра». Нам нужно прыгать.

– Я въезжаю на дорогу Томпсона, тот птичий заказник рядом на холме справа! – выкрикнул Мор. – Хочу въехать вон на ту бензоколонку, а там мы спрыгиваем и бежим. Может, эти козлы из ФАТПО не выпустят ракеты, там полно гражданских.

– Ну да, и, может, когда они нас поймают, то угостят печенками с молоком. Как только он остановится, открываем двери и прыгаем, – приказал Локхарт Гарднеру. – Нам нужно попасть в лес, где они не смогут видеть нас с вертушек как микробов в микроскоп. Остаётся надеяться, что у них нет инфракрасных приборов слежения! Мы хотим заставить ублюдков войти за нами и попробовать взять нас в ближнем бою врукопашную.

Мор ошибся, надеясь, что «пухлые» проявят сострадание и заботу о жизнях мирных жителей. Их боевой вертолёт «Апач» без всякого сожаления выпустил ракеты по фургону через пару секунд после его остановки. Локхарт и Гарднер выскочили из фургона, а Мор, которому пришлось открывать левую дверь водителя правой рукой и спускаться вниз из кабины, не пользуясь левой рукой, пропитанной кровью, запоздал на пару секунд. Он был убит, когда грузовик взорвался, разлетевшись на миллион металлических осколков и клочьев ткани.

Вторая серия «Гидр», которую «Апач», похоже, выпустил просто для смеха, взорвала ёмкости с бензином под бетонным покрытием. Земля содрогнулась, огромный огненный шар взметнулся в небо, и в пламени погибли ещё двенадцать человек, которые остановились заправиться в неудачном месте в неудачное время, да ещё работники бензозаправки.

Но взрыв и завеса чёрного дыма, который поднялся в воздух, закрыли Локхарта и Гарднера от вертушки почти на минуту. Когда с вертушки снова их заметили, оба добровольца с винтовками в руках бежали по низкому холму к опушке леса в птичьем заказнике Портлендского общества имени Одобена.

Лётчик «Апача», прапорщик Джеймс И, азиат из Калифорнии, всегда мечтал быть чёрным. Даже в своей кабине он носил бейсболку команды «Лос-Анджелес Лейкерс» задом наперёд.

– Ееее! – заорал он. – Что я говорил!

Второй пилот, прапорщик Эдди Уильямс, был настоящим негром. Эта парочка постоянно разыгрывала одну и ту же шутку. Им нравилось игра «Час пик» по особенно идиотскому телесериалу, снятому несколько десятилетий назад.

– Парень, когда вернёшься на базу, пофмотрифь в зеркало? – спросил Уильямс у напарника. – Читай по моим губам, гомик: «Ты не чёрный!»

– Заткнись и дай мне вести эту штуку, пока ты кончаешь беляков? – ответил И.

– С удовольфием, – сказал Уильямс и открыл огонь из 30-миллиметровой цепной пушки по одному из бегущих, сбив Скотта Гарднера на землю и всадив в него десятки пуль.

– Да, да, как тебе это нравится, рафифкий ублюдок? А это?

«Апач» проревел над убитым. Тут в кабине «Апача» раздался громкий лязг, и Уильямс завизжал как животное.

– Мне отфрелили член! Мне отфрелили член! – выл негр и в судорогах бился в кресле.

Пилот И посмотрел вниз и увидел, что промежность его партнёра превратилась в намокшее месиво, из которого кровь бьёт струей на лётный костюм Уильямса и его кресло. Пуля, выпущенная с земли из винтовки Локхарта, попала прямо в брюхо вертолёта, и, несомненно, это она отсекла половой орган прапорщика Уильямса.