Текст книги "Альда. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 61 (всего у книги 124 страниц)

Глава 14

– Смотри какой сумасшедший ветер! – сказала Альда, кивнув на окно, за которым порывы ветра мотали из стороны в сторону деревья в парке. – Как закончились дожди, так и дует, не переставая.

– Пусть дует, – отвлекся от книги Сергей. – Может быть, хоть немного подсушит дороги. Сколько ни думаю, так ничего в голову и не приходит, что с ними делать!

– А почему с ними нужно что-то делать? – спросила Лани.

– Вы все здесь привыкли, что треть года никуда нельзя выбраться, не перепачкавшись по уши в грязи, – пояснил Сергей. – А мне привыкнуть трудно. У нас все дороги покрыты камнем, и такого безобразия не было.

– А если у нас тоже покрыть?

– Слишком много труда и времени! – вздохнул Сергей. – Так много, что руки опускаются. Чтобы покрыть только тракты щебнем и песком моей жизни не хватит.

– А если просто насыпать песок, а потом уложить булыжник? – предложила Альда. – В новом городе так делали, я видела.

– Сколько тех дорог в новом городе! – возразил Сергей. – У нас по моему приказу и булыжники подбирали по размеру, а потом немного выравнивали. А по столице давно не ездили в карете? Пока проедешь город, всю душу вытрясет. А на тракте вообще сдохнешь на первой сотне лер. А сколько камня нужно? Лучше уж ездить по грязи.

В дверь гостиной постучали. После захвата дворца у дверей в покои его хозяев появился постоянный гвардейский караул. Поэтому стучать могли либо сами гвардейцы, либо тот, кого они пропустили.

– Войдите! – разрешила Лани. – Здравствуйте, дядя Джок!

– Здравствуй, драчунья! – сказал в ответ Лишней. – С остальными не здороваюсь: уже виделись.

– С хорошим человеком можно и два раза поздороваться, – отозвался Сергей. – Это я не о себе, а о вас говорю. По делу к нам или просто навестить?

– Дело и достаточно неприятное, – отставил веселый тон Джок. – Можем пройти поговорить к вам, можем это сделать здесь. Вообще-то, оно вас всех касается.

– Раз всех, то садитесь в кресло и говорите, – решил Сергей.

– Я на всякий случай завербовал одного слугу при дворе Аглаи. Это было давно, еще при Олиманте. До сих пор повода его использовать не было. А после того, как в Дюже отправился бывший король, я тоже послал своего человека передать задание проследить за Андре Сандором. Чем занят, с кем встречается и тому подобное. Вчера мне передали письмо, которое привезли из Дюже купцы.

– В такую грязь купеческий караван? – недоверчиво спросила Альда.

– Не было каравана, – пояснил Джок. – Они ехали верхом. Так вот, в письме сказано, что наш Андре завел скверные знакомства.

– А конкретнее? – сказал Сергей. – Что вы тянете, Джок!

– Слуга его два раза видел в компании шевалье Настором. Вам это имя не о чем не говорит, поэтому объясню. Этот молодой человек является связующим звеном между столичной гильдии убийц и их высокородными клиентами.

– Не угомонился, значит! – хмуро сказал Сергей. – Вы с Грахом говорили?

– Имел сомнительное удовольствие беседовать с ним сегодня утром. Он пообещал, что если кто-то залетный наведается к ним в гильдию за помощью, через пару свечей он будет у нас. Если его ребята увидят в Ордаге кого-нибудь из Дюже, мы об этом тоже узнаем. Только он просил и им сделать послабление, а то его люди недовольны. Я, конечно, могу им накрутить хвосты, но без крайней необходимости не хочу связываться. Могут при случае сделать гадость.

– И чего они хотят?

– Замена трех смертных приговоров рудниками на пять лет. Я думаю, в этом им можно пойти навстречу. Пять лет в цепях на рудниках, конечно, лучше виселицы, но ненамного.

– Скажи ему, что договорились, – сказал Сергей и обратился к девушкам. – Все поняли? Очень вероятно, что Андре ходил к убийцам заказывать вас. Поэтому пока никуда из дворца не выходить, как бы ни хотелось.

– Он мог заказать и тебя! – встревожено сказала Альда.

– Мог, – согласился Сергей. – Но вряд ли. Слишком пакостная натура. Ему будет мало меня убить, ему нужно меня помучить. А самый верный способ сделать меня несчастным – это лишить вас. Но я тоже на всякий случай приму меры. Буду выезжать реже и разными маршрутами и увеличу охрану. Джок, как по вашему, куда думает уехать наш Андре после всего? Я думаю, у него не должно быть сомнений в том, что мы сделаем всеобщим достоянием подробности нашей сделки и можем объявить на него охоту.

– Мне кажется, что, после того как он сделает заказ, ему останется один путь – в Империю. На побережье можно попасть или через нас или через провинцию Ингар. Поменяет в одном из приморских городах свои чеки на золото и на корабль. Только уплыть он сможет не раньше, чем через три месяца. Сейчас в залив сунется разве что безумец: ветра и волнение, которые в любой момент могут перерасти в убийственный шторм. Я понял, милорд. С завтрашнего дня пошлю своих людей в Ингар и на наш морской тракт. Поселятся на постоялых дворах и будут ждать.

Не прошло и получаса после ухода Лишнея, как в дверь опять постучали. На этот раз пришел слуга, которого прислал управляющий с известием, что во дворец проездом прибыл представитель короля Барни и хочет встретиться с милордом герцогом.

– Стол велели накрыть? – спросил Сергей, выходя вслед за слугой. – Он верхом или в карете?

– О столе господин Дорн сразу же распорядился, – ответил слуга. – А посланник приехал в карете. Его должны были отвести в большую гостиную.

В большой гостиной за одним из столиков в кресле Сергея дожидался мужчина лет сорока с приятным, слегка уставшим лицом. Немного поодаль тоже в креслах сидели два молодых дворянина. Увидев входящего герцога, все трое встали с кресел и почтительно поклонились.

– Личный посланник короля Ива Барни граф Эрнис Херган, – представился он. – Это мое сопровождение.

– Садитесь, господа! – предложил Сергей. – И я тоже сяду. Сейчас будет готов стол, и нас пригласят. Как доехали, граф?

– Отвратительно, ваша светлость, – усмехнулся гость. – Какие в такое время поездки! Грязь такая, что шестерка лошадей еле тянет карету. В последние два дня стало чуть подсыхать, но проклятый ветер продувает карету насквозь! Хорошо еще, что не успело сильно похолодать.

– Дальше будет лучше, – сказал ему Сергей. – Сначала пойдут открытые места, а потом тракт будет идти все время лесом, и ветер не будет так донимать. Да и дорога к столице не такая грязная.

– Я знаю, герцог! – ответил Херган. – Я уже был посланником своего короля при вашем дворе, только это было в столице Сандоров, а не Рошти.

– А по какой причине уехали, если не секрет?

– Об этом секрете знает весь двор. Причина в том, что король Андре оскорбил моего господина. Это было два года назад, и ему тогда было всего четырнадцать, но вы сами понимаете, что в таких делах возраст не оправдание. Уже позже я узнал, что кто-то из его ближних дворян вопреки воле матери дал ему вина. Но слова были произнесены, и я вынужден был уехать, несмотря на извинения канцлера. Ваш новый король Георг Рошти прислал нашему королю предложение вернуть своего посланника, и мне приказали незамедлительно выехать. А к вам я заехал не только оказать уважение и ознакомиться с вашей кухней, хотя и первое и второе сделаю с удовольствием, но еще с тем, чтобы увидеть вашу сестру.

– Зачем вам Лани? – искренне удивился Сергей.

– Видите, какое дело, – начал объяснять граф. – После того, как провалилась попытка вашего прежнего короля лишить вас титула и провинции, из Ордага было выставлено несколько дворян, находившихся до того в свите короля. Один из них был родом из Барни. Деваться им было особенно некуда, поэтому все приняли его предложение поехать погостить к его родителям. Графы Дальберы жили в столичном особняке, лишь изредка навещая имение, и часто бывали при дворе. Они приветливо встретили приятелей сына, хотя он сам выслушал от отца немало упреков. Хорошее отношение длилось до тех пор, пока их сын, стремясь вызвать сочувствие к своим друзьям и очернить вас, не рассказал всю историю пребывания короля Андре в вашем замке. Рассказ вызвал совсем не ту реакцию, на которую рассчитывал молодой граф. Его родители были возмущены и поведением короля, и поведением дворян его свиты. Досталось и сынку, и его приятелям, которым показали на дверь. Дальберы не стали молчать об услышанном и несколько раз рассказали обо всем при дворе. Теперь ваши жена и сестренка очень популярны в Барни. У всех вызвало восхищение то мужество и умение, с каким они защищали и свою, и чужую честь. Принц даже высказался в том смысле, что не отказался бы взять в жены такую девушку!

– Побойтесь бога, граф! – возмутился Сергей. – Ей недавно только исполнилось одиннадцать лет!

– А принцу должно вот-вот исполниться двенадцать, – рассмеялся Херган. – Но король услышал и дал мне задание на нее посмотреть. Они еще дети, но время летит быстро, а невесту ему все равно скоро искать. Разве вы не хотите, чтобы ваша сестра стала королевой?

– Вы не поверите, что недавно я мог стать королем, но отказался. Но в случае с сестрой будет иметь значение не мое, а ее желание. Поэтому сейчас поедим, а потом смотрите себе на здоровье.

После того, как гости поели, а он для приличия посидел с ними за столом, Сергей пригласил посланника пройти в свои комнаты, куда потом привел Альду с Лани. Немного посидели, поговорили на разные темы и Лани по просьбе Сергея взяла гитару и спела "Голубку". Он в свое время перевел эту песню с русского языка, но после перевода слова никак не хотели складываться в песню, поэтому Лани разучила ее и пела на русском. Вскоре граф попрощался с девушками и в сопровождении хозяина пошел к выходу из дворца.

– Счастливый вы человек, герцог, – на прощание сказал он. – Ваша сестра настоящее золото. Она не просто красива, у нее твердый, независимый характер. А от вашей жены я убежал. Еще немного, и она разбила бы мне сердце. Она слишком сильно действует на мужчин, и теперь я лучше понимаю, почему Андре потерял те остатки ума, которые у него были. Через пару декад я пошлю королю почту гонцом. К вам будет просьба к его приезду нарисовать для нашего принца портрет вашей сестры. Сделаете? Он очень просил.

– Ну вот ты и невеста! – сказал Сергей, вернувшись в гостиную Лани после того, как проводил посланника.

– Ты что, отдаешь меня за этого старика? – закричала девочка. – То-то он меня осматривал, как кобылу на рынке!

– Ой, не могу! – захрюкал брат, повалившись на диван. – Убила на фиг!

– Напугал меня, а сам ржет! – возмущенно пожаловалась Лани Альде. – Сейчас как стукну!

– Видишь, что он сейчас не может говорить? – сказала Альда, уводя девочку в спальню. – Пусть отсмеется. Это нервное, помнишь, у меня было тогда в коридоре? Потом все расскажет.

– Значит, принц Барни, – задумалась девочка, когда десять минут спустя брат пересказал рассказ посланника. – Портрет нарисовать можно, но тогда нужно потребовать, чтобы он прислал свой. А то получается, что он должен решать, подхожу я ему или нет, а я вроде здесь вообще ничего не решаю!

– А здесь, вообще-то, художники есть? – спросил Сергей. – Я за все время пребывания в королевстве лишь пару раз видел портреты на стенах. Наверное, художник – это редкая профессия?

– В столице должны быть, – неуверенно сказала Альда. – Скажи управляющему, пусть он поищет.

На следующий день Дорн сообщил, что во дворец прибыли художники и ждут милорда герцога.

– А почему во множественном числе? – спросил Сергей. – Я же просил найти одного.

– Я в этом деле не разбираюсь, – пояснил управляющий. – Рисовать ведь можно по-разному. Пусть каждый нарисует, а вы потом возьмете себе лучший рисунок.

Художников было трое. Двое пожилых и один еще совсем мальчишка лет шестнадцати.

– Мне нужен портрет сестры, – пояснил он им задачу. – Сходство обязательно, но его мало. Желательно на холсте еще передать ее характер. Уделите основное внимание лицу, детали одежды можно не вырисовывать. Рисовать будете все трое, и работу я оплачу всем. Но за то, что понравится, заплачу больше и дам дополнительные заказы.

Рисовали они три дня, заставив непоседливую Лани изрядно помучиться. Все три работы Сергею понравились. Юноша, в соответствии с желанием герцога, платье не вырисовывал, а Лани у него получилась как живая, такая же озорная и нетерпеливая, как и в жизни. Второй портрет поражал сходством и качеством прорисовки деталей, но на нем была просто нарисована его сестра, скучающая на стуле. А вот третий портрет Сергея поразил. С портрета на него с любовью и любопытством смотрели живые глаза сестры, умные и немного печальные.

– Как вам это удалось? – спросил он, уже зная, что этот портрет никогда никому не отдаст.

– Опыт, – сказал довольный произведенным эффектом художник. – Позирование – это скучное занятие, поэтому нужно смотреть человека в жизни. За три дня были моменты, когда ваша сестра, милорд, раскрывалась, показывая глубину своей натуры, а не просто ее отдельные качества. Уметь такое подметить, сохранить в памяти и перенести на холст – это и есть истинное мастерство!

– От скромности вы не умрете, – сказал Сергей. – Но, вообще-то, ваша гордость заслуженная. У меня к вам будет заказ – нарисовать мою жену. Остальные работы немного хуже, но мне тоже понравились, поэтому вы на меня в обиде не будете.

– Мне нужно увидеть папашу Граха, – сказал невзрачный мужчина в одежде горожанина среднего достатка приказчику в лавке, торгующей товарами Империи. – И срочно. Дело касается Дюже.

– Подожди, я сейчас передам, – кивнул ему приказчик. – И проследи за товаром, пока меня нет.

Вернулся он через пару минут и, откинув прилавок, пригласил посетителя следовать за собой. В небольшой комнате, которая отделялась от лавки перегородкой, их встретил невысокий, крепкий мужчина с лицом, помеченным двумя шрамами, показавший посетителю рукой на стол.

– Выкладывай все сюда, потом заберешь. И нечего морду кривить, Барни, ты порядки знаешь не хуже меня.

Тот, кого назвали Барни, вытащил и положил на стол два стилета.

– Больше ничего нет, – насмешливо сказал он. – Можешь сам проверить, Меченный.

Мужчина со шрамами ничего не ответил, кивнув Барни на дверь. За ней была большая комната, похожая на кабинет. За столом в конце комнаты сидел сам Грах, а ближе к двери стояли стулья. На один из них Барни и сел, не дожидаясь приглашения.

– Ты сюда пришел отдохнуть? – спросил глава гильдии убийц Ордага. – Или ждешь разрешения говорить?

– У меня есть что сказать о Дюже, – ответил Барни. – Но я хочу, чтобы один приговор был оставлен за мной.

– Если скажешь важное, так и будет, – кивнул Грах. – Начинай.

– Совсем недавно я видел Гадюку-Эмму, – сказал Барни. – К счастью, она меня не заметила и я смог проследить, где она остановилась.

– И где же?

– На постоялом дворе "Караван". Там обычно останавливаются купцы средней руки.

– Хорошо. Ты свое дело сделал. Если там Эмма, один приговор твой.

Уже через час к хозяину постоялого двора "Караван" толстяку Рокли подошли двое.

– Любезный хозяин, нам надо переброситься с вами парой слов, – обратился к нему один из них, и при взгляде на него Рокли прошиб холодный пот.

Почти все хозяева трактиров и постоялых дворов, из тех, кто вели свое дело достаточно долго, знали в лицо всю верхушку городского дна.

– Я постараюсь вам угодить, господин! – справившись с испугом, ответил он. – Какая во мне нужда у гильдии?

– У вас остановилась красивая молодая женщина ростом чуть ниже меня. Я не знаю, как она вам себя назвала и есть ли с ней спутники, но мне нужно ее увидеть.

– Есть такая, – кивнул хозяин. – Назвалась Галой Мерхольм. Молодая и красивая, как вы и говорили. Приехала по торговым делам из Барни. Спутников с ней не было, а сама сейчас в своем номере. Ее позвать?

– Нет, благодарю, мы сами. Какой номер? Пятый? Надеюсь, все то время, что мы будем беседовать, вы просидите на этом стуле, никуда не отлучаясь. Всего хорошего.

Они поднялись по лестнице и свернули к пятому номеру.

– Дверь закрыта изнутри, – шепнул тот, который был ниже ростом. – Используем служанку?

– Нет, поступим по-другому, – ответил высокий. – Приготовь ножи.

Он постучал в дверь и сказал:

– Открой, Эмма, это Альбер. Есть важный разговор.

– Заходите, – раздался женский голос из-за двери. – Но постарайтесь держать руки на виду и не делать резких движений.

Первым зашел низкий и сразу же отступил в сторону, давая проход высокому. Женщина стояла у окна и держала в руках взведенный арбалет.

– Привет, Эмма, – спокойно сказал высокий, словно не замечая направленного на него оружия. – Болт, конечно, отравлен?

– Что вам от меня нужно? – спросила женщина. – Говорите и проваливайте.

– Тебя послали за головой герцога, или заказали кого-то из его женщин?

– Вам-то какое дело?

– Это наш город, а за денежные заказы положено платить гильдии.

– Я заплачу, – согласилась женщина. – Только тогда, когда выполню работу. Это все?

– Теперь все! – сказал высокий, рывком опрокидываясь на пол вместе со стулом.

– Быстрая! – сказал он, поднимаясь на ноги и выдергивая из спинки стула застрявший в ней болт. – Гадюка и все замашки гадючьи. Не удивлюсь, если окажется, что она и между ногами спрятала отравленный шип.

– От одного ножа она смогла уйти! – удивленно сказал низкий, извлекая свои ножи из тела лежавшей женщины. – Заматываем ее в ковер.

– Погоди! – сказал высокий и, порывшись в дорожной сумке женщины, вытащил из нее два кошеля с золотом. – Ни к чему здесь такое оставлять.

– Завтра мы войдем в столицу, – сказал Мехал собранным в его шатре генералам. – Сколько солдат нам удалось вооружить?

– Из тех, кого вывели из Рошти, неплохо вооружили пять тысяч, – ответил генерал Торес. – Еще тысячу Аликсан не разоружал и две тысячи забрали из Борска. Так что всего имеем восемь тысяч готовых к бою солдат. Доспехи, правда, есть не у всех. Остальные шесть тысяч имеют разве что ножи.

– Вадель! – сказал Мехал. – Как только зайдем в столицу, берите любой отряд из тех, которые сидели в Борске, занимайте городской арсенал и постарайтесь вооружить как можно больше тех, кто не имеет нормального вооружения. Барнем, из уже вооруженных направите пару тысяч к моему дворцу, остальных разместите в казармах городского гарнизона.

– Туда все не войдут, – попробовал протестовать генерал.

– Ничего, потеснятся! Мы их туда ненадолго поместим. Мне нужно определиться с обстановкой, поговорить с герцогами и расплатиться с армией. К вечеру, я думаю, отправим всех в лагеря.

К столице подошли к обеду следующего дня. Охрана была предупреждена, поэтому при виде приближающегося войска не закрыла ворота. Их никто не встречал, кроме десятка всадников, одним из которых был сын короля, а вторым – новый начальник службы Преданных.

– Подожди, сын, – остановил подъехавшего юношу король. – Говорите, барон.

– Самого худшего не случилось, ваше величество, – сказал начальник службы Преданных барон Сэм Долин. – Но герцоги очень недовольны, да и многие другие тоже. Признаков заговора мы не обнаружили, но в ближайшее время поддержки у дворянства и купечества у вас не будет. Открыто, конечно, мало кто рискнет выступить, но скрытно...

– Я готовился к худшему, – сказал Мехал. – А недовольство, тем более скрытное, как-нибудь переживу. Как дела в семье, сын?

– Мама и сестра в порядке, отец, – ответил принц. – С нетерпением вас ждут. Приезжал гонец от герцога Ларенса. Он просил передать, что приедет к вам до вечера для разговора.

– Просил передать, что приедет, или просил об аудиенции?

– Первое, отец.

– Почувствовали мою слабость и обнаглели, – сделал вывод Мехал. – Ладно, пока потерпим, тем более я все равно с ним хотел поговорить. Господа, мы задерживаем армию. Поедем в голове колонны, заодно и поговорим.

Несмотря на то, что армия шла по самым широким улицам столицы, и солдаты не выходили на тротуары, людей навстречу попадалось мало, хотя почти за каждым окном виднелись лица. При виде короля прохожие отвешивали низкий поклон и, отводя глаза, спешили убраться. При проводах армии год назад картина была совершенно иная. Восторги столичных жителей даже мешали вывести за город столичный гарнизон.

В его дворце тоже не было слышно громких голосов и смеха, все говорили тихо и избегали собираться вместе.

"Как похоронили кого – мелькнула мысль в голове короля. – Или это барон перестарался?"

Сразу увидеться с семьей не получилось: на полпути к покоям его женщин короля перехватил канцлер.

– Я вам нужен сейчас, ваше величество, или мне прийти позже? – спросил он Мехала. – Осмелился сам побеспокоить только из-за вашего письма насчет выкупа пленных.

– Сын, передай матери, что я подойду чуть позже, – сказал король принцу и добавил канцлеру. – Идемте в мой кабинет, там и поговорим.

Оставив охрану в приемной и приветливо кивнув секретарю, Мехал зашел в кабинет, сел в кресло и указал канцлеру рукой на стул.

– Садитесь и рассказывайте!

– Я не знаю, что делать! – начал канцлер. – Налоги собраны полностью, но мы сильно залезли в долг к купеческим домам, и они требуют погасить долги хоть частично. Примерная сумма выплат – полтора миллиона. Около двух миллионов мы должны выплатить армии. Больше миллиона потребуется на ее содержание и самые необходимые траты. Как я ни пытался, денег на выкуп пленных не нахожу. Их и без выкупа не хватает.

– Требуют, значит! – сердито сказал король. – И кто конкретно требует?

– Все, ваше величество, – убито сказал канцлер. – Я пытался договориться об отсрочке, но мы ее уже у них один раз получили, а второй раз давать не хотят ни в какую.

– Ладно, перво-наперво рассчитайтесь с армией, – сказал Мехал. – А потом будем решать с остальным. Мы сколько всего задолжали купцам?

– Примерно три миллиона.

– Какой годовой доход герцогов Ларенсов с серебряных рудников?

– Около десяти миллионов.

– Хорошо, – сказал король. – Пошлите гонцов герцогам Ларенсам, Сельванам и Балларам. Пусть все прибудут через пару свечей. Идите, граф, я вас больше не держу. Позже я постараюсь найти недостающие деньги.

Встреча с женой и дочерью немного подняла королю настроение, поэтому на встречу с герцогами он пришел уже не таким взвинченным.

– Я вас здесь собрал для того, чтобы объяснить, из-за кого мы проиграли войну, – не здороваясь, сказал он приехавшим главам герцогских семейств.

– Будет интересно услышать ваши объяснения, – хмуро сказал герцог Ларенс. – Так из-за кого?

– Из-за вас! – ответил король. – Это вы упросили меня взять на войну ваших сыновей и доверить им важные посты в армии, хотя, как оказалось, им нельзя доверить даже патруль в десять бойцов! Мне напомнить, как вы на меня давили? И что в результате? Ваш сынок, Ларенс, дал сжечь себя вместе с двадцатитысячной армией на нашей территории. А это треть всех наших сил! А ваш, Сельван, всего-навсего сдал противнику тысячу кавалеристов и обоз с серебром для выплат в армии! Ваше чадо, Баллар, тоже отличилось. Ему дали простое задание: преследовать и добить королевскую армию, которая была вдвое слабее той, что я ему дал. И что в итоге? Он полез штурмовать город, погиб сам и завел в ловушку всю армию. Вы считать умеете? Вот и посчитайте, сколько потеряла армия от ваших детей. А я вам и без подсчетов скажу, что эти потери составят почти половину личного состава! Если бы я из-за них не потерял двадцать восемь тысяч бойцов, хрен бы нас кто победил! Мне доложили, кто и как порочил мое имя! Наверное, пришла пора и мне рассказать всем, кому они обязаны горечью поражения и смертью своих близких!

– Чего вы от нас хотите, Мехал? – спросил герцог Ларенс.

– Если не хотите, чтобы вас обливали грязью на каждом углу, извольте мне помогать! Вы втроем заплатите ту сумму выкупа, которую назовет герцог Аликсан. За десять тысяч человек это будет что-то порядка одного-двух миллионов. Поскольку ваш вклад, Ларенс, в наше поражение намного больше остальных, вы еще поможете расплатиться по займам с купеческими домами. На этих условиях я готов забыть обо всем и до времени взвалить позор поражения на свои плечи.

– До времени? – спросил Баллар. – Вы хотите развязать войну в третий раз?

– А вы думали, что я все прощу и забуду? Конечно, это будет не через год или два. Сейчас у нас просто нет сил воевать. Нужно хорошенько подготовиться, все продумать и ударить наверняка!

– Держи письмо, – сказал Сергей жене. – Через день-два должен прибыть человек графа Хергана за портретом, передашь ему и письмо для короля Барни. На время моего отъезда ты здесь являешься полноправной хозяйкой, но прошу по всем важным делам советоваться с Джоком или хотя бы Севоржем. И постарайтесь с Газлом на охоту не ездить, пока я в отъезде. Приеду – съездим все поохотиться на оленей.

– Не люблю, когда ты куда-нибудь уезжаешь, – сказала Альда, прижавшись к мужу. – Становится пусто и уже ничего не радует. Сидишь и считаешь дни до твоего возвращения.

– Ты же знаешь, что ехать нужно. Мы получили провинцию Барнем, а в ней многие до сих пор не знают, что у них новый хозяин. Надо ознакомиться хотя бы с главами графских родов, принять у них присягу и обговорить с ними мою идею об изменении налогообложения. Дороги стали получше, лошади у нас прекрасные, поэтому постараюсь слишком долго не задерживаться. А если все-таки доведется задержаться, пришлю гонца. А вот плакать не надо, а то я останусь дома и ничем заниматься не стану. А потом нам из-за этого придется плакать уже всем вместе. Да, совсем забыл сказать. Я беру с собой Сура и попросил его, чтобы это время Гала пожила с вами во дворце. И веселей будет, и безопасней. А по дому и ее отец управится.

Простившись с семьей, он подошел к Лишнею.

– Вы у меня, Джок не начальник службы безопасности, а по меньшей мере канцлер. Давайте, наверное, потихоньку передавайте свою службу Салану, и становитесь моим помощником. Должность мы вам придумаем, а графский титул вы уже давно заслужили. Не хочу вам просто давать пустышку. Ближе к весне поедем разбираться с Парнадой, вот тогда и подберем вам графство из тех, что остались без хозяев. На время моего отъезда к вам будет одна просьба. Скоро привезут деньги за пленных, и нам их нужно будет отправлять. Лучше всего это будет сделать через Парнаду тем путем, каким их вели сюда. Хоть и дольше, но дорога гораздо легче. Возьмите в свои руки вопрос снабжения. Во-первых, по всей трассе движения колонны пленных надо подготовить запасы продовольствия и дров, а, во-вторых, всем им нужно раздобыть хоть какую-нибудь теплую одежду. Можете отдать те куртки, что мы снимали с убитых. Их там с тысячу будет. Казначею я сказал, так что надобную сумму денег он выдаст. А Севоржу скажите, чтобы обеспечил охрану. О своей семье говорить не буду, вы и так все знаете.

– Не мало берёте охраны?

– Полсотни всадников, которые прекрасно владеют луками, легко отобьются от любой разбойничьей ватаги, а со своими дворянами я воевать не собираюсь. Да и не будем мы лезть на рожон, проявим осторожность. Каждого из нас дома кто-то ждет, как же можно не вернуться?