Текст книги "Альда. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 124 страниц)

Часть 3.

Глава 1

За вчерашний день Альда так вымоталась, что проспала бы завтрак, если бы ее не разбудила Леора. Она хотела накинуть на себя халат, но вспомнила, что еще не разбирала вещи, да и дверь, наверное, забыла вчера запереть.

– Кому это не спиться? – спросила она, вставая с кровати. – Ты, Леора? Если одна, то заходи, дверь, по-моему, не заперта. А если с кем-то, то подождите, а то я в одной рубашке.

– Действительно незаперто, – сказала зашедшая Леора. – Извини, что разбудила, но вот-вот должны подать сигнал на завтрак. Тебе помочь собраться?

– Хоть помогай, хоть нет, а все платья в сумках все равно помялись, – с досадой сказала Альда. – Буду сегодня утром напоминать пугало.

– Мне бы быть таким пугалом! – вздохнула Леора, подошла к подруге и обняла. – Мне очень жаль, что твоего отца больше нет. Поверь, это не просто слова, я сама потеряла всех близких и знаю, что ты должна чувствовать.

– Спасибо! – Альда сама обняла Леору, потом отстранилась. – Давай я все-таки оденусь пока за мной еще кто-нибудь не пришел. У меня вчера на душе было два камня: гибель отца и судьба Алекса. Второй камень герцог снял, а первый снимет только время.

– А что тебе сказал Серг?

– Он сделал предложение, которое я с удовольствием приму.

– Тебе? Счастливая! А как же принцесса?

– Ты меня неправильно поняла, – смутилась Альда. – Помоги зашнуровать платье. Предложение касалось Алекса. Я его официально усыновляю, а баронство передается навечно моему роду. Слушай, я гребень забыла! Что же делать?

– Давай зайдем ко мне и я тебя расчешу своим, – предложила Леора. – Только шевелись быстрее, а то опоздаем.

Опоздать они не опоздали, но в трапезную прибежали самыми последними. Все уже сидели на своих местах, но пока не ели.

– Здравствуйте, Джок! – поздоровалась Альда с Лишнеем, садясь на свой стул. – Чего все ждут?

– Здравствуй! – улыбнулся барон. – Не чего, а кого. Вас мы ждем, вернее тебя. Герцог уже хотел посылать Дорна узнать, в чем причина задержки.

– Столько народа я здесь еще не видела, – сказала Альда, мельком оглядев трапезный зал. – И много незнакомых лиц.

– Это по большей части те офицеры герцога, с которыми он сдружился в походе, – пояснил Джок. – Накладывай мясо. Сегодня оленина, которую ты любишь. Как себя чувствуешь после вчерашнего?

– Если вы о теле, то я уже отдохнула, а если о душе... Наверное, я еще так пока до конца и не осознала, что отца больше нет. Мне ведь вчера даже не удалось толком поплакать, разве что с Лани немного отвела душу.

– Если я смогу хоть в какой-то степени его заменить, – сказал Джок. – Ты только скажи! А горе пройдет только со временем, слова и слезы при утрате близких помогают мало.

– Спасибо за сочувствие! – поблагодарила девушка. – Не знаю, что бы я делала без Алекса и без всех вас. Наверное, просто сломалась бы.

– Люди с твоим характером не ломаются, – покачал головой Джок. – Ожесточиться могла. Давай все-таки есть, как все остальные.

После окончания завтрака, когда все стали покидать трапезную, Альду у выхода перехватил герцог.

– Вы сегодня пришли самой последней, поэтому я даже не поздоровался, – сказал он, придержав ее за руку. – Мы только два дня как пришли, поэтому у меня сейчас масса дел. Но вечером я хочу собрать у себя друзей. Немного расслабимся, вспомним поход, просто пообщаемся. Приходите, Альда, я вас буду ждать. Когда мы соберемся, я пришлю за вами сестру.

Она кивнула и быстро вышла из трапезного зала. Здесь ее уже поджидала Лани.

– Привет! – поздоровалась она с Альдой. – Пошли ко мне поболтаем, а то вчера меня вытурили, да еще брат шишку набил.

– Я вчера так устала, что было не до разговоров. Они это увидели и вскоре тоже ушли, так я даже не помню, как заснула. Может быть, пойдем не к тебе, а ко мне?

– Если ты боишься, что наш разговор услышит брат, как в тот раз, то зря. Он сейчас уйдет как минимум до обеда. Они столько всего с этой войны притащили, что теперь декаду будут разбирать. Это не я придумала, это он сам так сказал.

– Ну к тебе, так к тебе. Леору не хочешь пригласить?

– Не сейчас. Сейчас я хочу побыть только с тобой. А Леора, как и ты, приглашена на вечер, так что еще успеете наговориться.

Они пришли в гостиную Лани и уселись рядышком на диван.

– А что привезли с войны, оружие? – спросила Альда.

– Оружия привезли столько, что не знают, куда девать, – ответила Лани. – Доспехов тоже много, но их все раздали собственным солдатам. Помнишь, как мы говорили о том, как можно заработать на войне?

– Конечно, помню.

– Вот, Серг, и заработал. Он помимо оружия и доспехов привез еще целый обоз серебра, пригнал тысячу лошадей и несколько тысяч пленных. Я у него спросила, на фига ему пленные, так он мне, знаешь, что ответил?

– Перво-наперво он, скорее всего, сделал тебе выговор за "на фига", – улыбнулась Альда, знавшая все словечки своей молодой подруги.

– Я к нему не так обратилась! – отмахнулась Лани. – Он мне сказал, что ему надоело убивать людей! Представляешь? Я его еще тогда спросила, куда мы их денем, и знаешь, что он мне ответил? Продадим, говорит, после войны Мехалу или его сыну, если прибьют короля. А пока, чтобы не даром ели хлеб, будут работать в каменоломнях. Для строек и дорог нужно много камня. Работа тяжелая, как раз для пленных. Пусть, говорит, ломают и тешут камень и заодно думают, стоит ли соваться к нам еще раз.

– А как наши вообще сходили? Людей много потеряли?

– Вроде нет, но я о походе знаю не намного больше тебя. Брату некогда, Севоржу – тоже. Поэтому они от меня отмахиваются. Но Серг сказал, что сегодня вечером расскажет.

– А где будут эти посиделки? У герцога?

– Не-а, у него для всех приглашенных не хватит места. Поэтому все устроим в большой гостиной. Только уберем из нее кресла и поставим стулья.

– А кого пригласили?

– Всех ближних людей брата и несколько его офицеров, а из женщин нас с тобой, Леору, Беллу и жену Севоржа. Ладно, ты мне лучше скажи, где теперь будешь жить?

– В имении, конечно, где же еще?

– А почему не в столице? Многие дворяне живут в городах, а в своих имениях не появляются годами, оставив там управляющих. Что у вас там такого хорошего, чтобы гробить жизнь в глухомани? Ты же сама говорила, что у вас от золота нельзя закрыть денежный сундук. Не хотите жить у нас, сними в городе дом. Тогда каждый день можно будет видеться.

– У нас там дама сердца! – улыбнулась Альда. – Алекс без нее никуда не уедет. А у меня уже есть друзья. Хотя ты права в том, что какое-то время надо будет пожить в другом месте, там мне сейчас слишком тяжело: все напоминает об отце.

– У тебя везде друзья, – вздохнула девочка. – А у меня, кроме тебя и брата, никого нет. А он почти все время занят.

– А Леора?

– Мы с ней слишком разные, чтобы дружить. Мне кажется, что Леора со мной возилась только из-за брата. А теперь она в отношении него уже потеряла всякую надежду. Ей втемяшилось вить свое гнездо, и денег у нее для этого сейчас достаточно, так что задержка только за мужем. Ты видела, сколько на завтраке было молодых парней? Не все они из благородных, но брат говорил, что это только дело времени. Кто заслужил, дворянство получит. Так что скоро мы с Леорой распрощаемся. Даже если она с мужем будет жить в новом городе или в столице, во дворце будет редкой гостьей. Видеться ей с моим братом – это только себя растравливать, а возиться с девчонкой замужней женщине... И Белла выходит замуж, как только ей исполнится четырнадцать. Вот мне и остается целыми днями бренчать на дейре или скакать одной в комнате для занятий борьбой, да еще книги. Ты для чего прошлый раз привозила Галу? Чтобы меня лишний раз подразнить? Замечательная девушка и прекрасная подруга, которой ты похвасталась и увезла обратно в свое баронство! А обо мне ты подумала? Я..., – горло у девочки перехватило и она заплакала. – Я каждое твое письмо храню, я сколько раз просила Джока меня к вам отпустить! Появилась Глера, так и ту в вашем баронстве спрятали!

– Лани, дорогая, не плачь! – Альда обняла девочку и прижала ее к себе, но добилась только того, что герцогиня начала реветь взахлеб.

Открылась входная дверь и в гостиную зашел герцог.

– Странно вы действуете на сестру, – сказал он Альде. – Стоит вам обняться, как для ее слез нужно подставлять тазик.

– Собрался уходить, значит, иди! – сквозь слезы сердито сказала Лани. – Я Альде пообещала, что тебя уже нет, а ты нам мешаешь!

– Я уже и так собирался уходить, – сказал брат. – Но ты так ревешь, что в коридоре слышно. Если есть нужда и желание поплакать, переходите в спальню и занимайтесь этим там. Там уж точно никто не помешает.

– Правда, пойдем в спальню, – сказала Лани. – Я туда из-за тебя не пошла, потому что через дверь тебе все слышно, – добавила она брату.

– Хорошо, когда есть кто-то, кому можно поплакаться, – сказал герцог и вышел из гостиной в коридор.

– Я не поняла, что твой брат хотел сказать последними словами, – сказала Альда. – У него было такое выражение лица...

– Завидует он, – шмыгнула носом Лани. – Неужели не видно? Мужчины всегда все держат в себе, оттого и умирают раньше нас. Он свою Лару, знаешь, как любил? А когда ее убили, приехал, как неживой. Я у него вообще за все то время, что мы вместе, ни одной слезинки не видела.

– А какая она была эта Лара?

– Очень красивая, такая же маленькая, как и ты, но, по-моему, совершенно пустая женщина. Она занималась только своей внешностью, ну и с братом в постели понятно чем, причем не по одному разу за день. Но любила она его по-настоящему. А мужчины такое чувствуют. Не знаю, чем она, кроме своей любви, зацепила брата, но у него в ней был смысл жизни, как в тех книгах, над которыми он сейчас смеется. Ты во всех отношениях лучше ее: и красивее, и моложе, и драться умеешь, и ребенок уже есть.

– Ты забыла добавить, что я еще люблю играть на дейре, – улыбнулась Альда. – Кстати, мне все-таки удалось сделать что-то вроде инструмента, о котором говорил твой брат. Только струн не семь, а только шесть, но звучит замечательно!

– Пойдем, покажешь! – загорелась Лани.

– Я его не взяла с собой, – огорчила ее Альда. – Смерть отца, потом здесь у меня были не очень приятные дела. Извини, но мне было не до инструмента. Привезу как-нибудь в следующий раз.

В этот раз они разговаривали долго и о многом. Альда рассказывала о своей жизни в баронстве, о соседях и о многом другом, за исключением подвалов, а Лани по ее просьбе рассказала то, что посчитала нужным, о своем брате. Потом Альда спохватилась, что не отдала в глажку свои платья, поэтому она простилась с девочкой и пошла к себе заниматься гардеробом. На обеде не было ни герцога, ни его офицеров.

– Он предупреждал, что, скорее всего, пообедает в лагерях, – сказала Лани Альде, когда они вышли из трапезного зала. – Иначе трудно выкроить много времени на вечер. Ты сейчас куда? Может быть, пойдем ко мне пообщаемся еще?

– Извини, но у меня до вечера от болтовни отвалится язык! – улыбнулась девушка. – А вечером он мне еще может пригодиться. Так что я лучше немного отдохну. Все-таки дорога сейчас сильно изматывает. Вроде я отдохнула за ночь, а сейчас чувствую, что этого отдыха недостаточно. Главное, не заснуть, потому что я себя всегда после дневного сна чувствую разбитой.

– Я к тебе за пару свечей до того, как будем собираться, пришлю служанку, – пообещала Лани. – Она поможет собраться. А потом прибегу сама.

Альда все-таки чуть было не заснула, но сначала этому помешала прачка, которая принесла два выглаженных платья, а потом – присланная Лани служанка, с помощью которой девушка надела платье и уложила волосы в красивую, высокую прическу. Едва они с этим закончили, появилась Лани.

– Какая ты красивая! – восхищенно сказала девочка, обходя вокруг Альды. – У брата просто нет никаких шансов!

– Перестань! – сказала Альда. – А то вообще никуда не пойду. Лучше помоги подобрать серьги под это платье. И себе выбери, что понравится.

– Тебе лучше пойдут эти, – выбрала Лани. – А я возьму эту пару. Одевай и пошли быстрее!

– А ужин?

– Для нас его сегодня не будет. В гостиной на столиках много фруктов, сладостей и сдобных булок. Или тебе обязательно на ночь глядя есть мясо? Брат говорит, что это не самая полезная привычка. Пошли скорее, наверное, кроме нас, все уже на месте!

В гостиной к их приходу собрались десяток мужчин и три дамы.

– Ну вот и последние пожаловали! – встретил их герцог. – Я знаю, что у вас принято зимой устраивать балы. К сожалению, сначала борьба за герцогский трон, а потом война помешали мне заниматься своим двором и всем тем, что нужно для увеселений. Да и неприлично как-то, по-моему, веселиться, когда гибнут люди. Но война, я уверен, долго не продлится, и все еще у нас с вами будет. А пока развлечемся проще. Сейчас я вас всех сам представлю, поскольку не все здесь знают друг друга. А потом мы попросим нашу гостью баронессу Альду Буше рассказать, как она с отцом и их другом шевалье Газлом нашла кучу золота и останки короля-основателя и его свиты. А мы, в свою очередь, расскажем тем, кого не было в походе, как он проходил. Если кому разговор не интересен, можете отойти и поговорить о своем. Ужина сегодня не будет, поэтому употребляйте то, что стоит на столиках в вазах. А слуги нам сейчас принесут горячий чай.

Альда уже многократно рассказывала самым разным людям о своих приключениях, поэтому и сейчас для нее не составило труда рассказать о находке, призвав на помощь свою фантазию, чтобы соединить два приключения в одно. Рассказывала она живо с красочными отступлениями, и перед слушателями, как наяву вставала громада замка дикого барона, из которой стража тычками выгоняла купленных рабов, чтобы развеселить доброй охотой своего хозяина и его гостей.

– Терпение богов истощилось, – продолжала она рассказывать замершим слушателям. – И они послали в тот край чуму. Часть людей успела уйти, остальные умерли в своих домах. Погибло и все население замка дикого барона, который с тех пор немногие выжившие назвали чумным. Мы ехали до него два дня...

Она продолжала рассказ, и перед слушателями вставали наполовину обвалившиеся стены и башни, которые не пощадило время, завывал ветер, швырявший в лицо снег, и раскрывалась запертая сотни лет назад комната, где скелет матери до сих пор обнимает то, что осталось от ее дитя. Потом рассказ пошел о подвале, об останках прикованного в камере узника и о вскрытом захоронении короля-основателя и его свиты.

– Скелет того, кто вскрыл стену, так и остался лежать, обнимая один из сундуков с золотом. Мы взяли себе лишь то золото, которое не имело отношения к плате Империи за помощь в войне, а все остальное, в том числе останки тел, именное оружие и регалии были вывезены людьми барона Лишнея. Все, кроме тел, находится здесь, а останки временно укрыли в подвале замка Ксавье, предохранив их тем самым от разрушения.

– Спасибо за замечательный рассказ, – поблагодарил герцог. – Я думаю, об этом вашем новом подвиге завтра же узнает вся армия. Хочу только внести уточнение. Останки лежат в подвале замка Буше. Я уже подписал указ о передаче бывшего баронства Ксавье в вашу собственность. Господа, баронесса официально усыновила Алекса Ксавье, поэтому он продолжает оставаться наследником имения.

После бурного выражения восторга преимущественно молодыми офицерами герцога, Серг сказал:

– Давайте теперь и мы с вами похвастаемся проделанной работой. Пусть о походе расскажет наш генерал, а мы его будем дополнять по ходу рассказа. Если у кого будет что сказать, поднимите руку, и Севорж даст вам возможность высказаться. Начинайте, Ланс. Рассказ будет долгим, поэтому пейте чай и закусывайте всем, что есть на столах.

– Еще тогда, когда мы только начали обсуждать будущий поход, – начал Ланс. – Герцог сказал...

– Нам понадобится база, Ланс, – сказал Сергей. – Рассредоточивать армию по деревням неудобно и опасно. Попробуй ее потом быстро собрать в случае чего. Поэтому нужен нетронутый противником город где-нибудь на полпути от нашей границы до мест, где стоят гарнизоны сатхемцев. Там будут находиться наши резервы, оттуда будем направлять в рейды боевые отряды. И туда же свезем все трофеи и пригоним пленных.

– Ты хочешь брать пленных? – спросил Ланс.

Посторонних при разговоре не было, поэтому оба общались друг с другом "на ты".

– Посмотрим, – ответил Сергей. – Специально этим заниматься не будем, но если начнут сдаваться в плен, будем под охраной вывозить в Зельск.

– Значит, ты уже выбрал базу. Почему именно Зельск, не объяснишь?

– А у нас с тобой выбор небольшой, – ответил Сергей. – Нетронутых сатхемцами городов в Парнаде всего ничего, а находящихся на нужном расстоянии от границы, их только два.

– От кого узнал?

– От беженцев, – ответил Сергей. – Ворота Зельска им, кстати, так и не открыли.

– А чем лучше Зельск? – поинтересовался Ланс.

– А я разве говорил, что он чем-то лучше? – сказал Сергей. – Для меня оба города равноценны, поэтому я просто бросил монетку.

– Хороший способ. Как поведем войска?

– Мы это с тобой уже обсуждали. Думаю, никаких изменений в первоначальный план вносить не будем. Сначала выйду я с полуторатысячным отрядом, а потом уже ты приведешь остальных. Мы скупили всю парусину, которую предложил на продажу север, но все равно на всю армию палаток не хватит. Поэтому сначала разместим в городе мой отряд, а потом переправим вам уже ненужные палатки. Переход займет не меньше трех дней, а, скорее, все четыре, и ночевать зимой под открытым небом, да еще столько дней подряд...

– Значит, оставляем в новом городе две тысячи солдат?

– Да, думаю, что с учетом гарнизона столицы их будет достаточно. И полторы тысячи новобранцев, которых сейчас усиленно гоняют, к весне уже хоть на что-то будут способны. А нам с тобой четырех тысяч бойцов должно хватить. Я обосновываюсь в городе и рассылаю людей по всей округе скупать у крестьян продовольствие и корм для лошадей. До твоего прихода никаких активных действий предпринимать не буду. А потом пошлем отряды конных разведчиков. Надо узнать, как отреагировали сатхемцы на наш осенний рейд.

– А если магистрат Зельска и вам не откроет ворота?

– Я думаю, что найду на них управу.

Севорж как в воду глядел. Когда отряд Сергея подошел к Зельску, в немногочисленных постройках, находящихся за городской стеной, никого не было, ворота были заперты, а на стенах виднелись солдаты городского гарнизона и ополченцы с оружием в руках.

– Извините, ваша светлость, но магистрат решил никого в город не пускать! – сказал Сергею вызванный на переговоры начальник городского гарнизона.

Ему были даны гарантии неприкосновенности, поэтому вел он себя вызывающе и к чужому герцогу особого почтения не выказывал.

– В уме ли вы, шевалье? – спросил Сергей, насмешливо глядя на капитана Зельска. – Пусть я не герцог вашей провинции, но мне даны королем самые широкие полномочия. А вы вместо того, чтобы оказывать всяческое содействие, фактически помогаете врагу. А это, милейший, называется изменой. Да я бы за одно то, что вы не впустили в город пострадавших сограждан, заставив женщин и детей добираться до моей провинции без всякой помощи, повесил бы весь ваш магистрат вверх ногами! Возможно, мне это еще придется сделать. Вы что же думаете, что раз вам повезло уцелеть, в отличие от многих других, то вы и дальше вот так отсидитесь? Впрочем, взывать к вашему патриотизму бесполезно: его у вас просто нет. Я вам обещал, что вас сейчас не тронут, и обещание сдержу. Только это вовсе не значит, что вы не составите компанию своему магистрату. Веревок у меня на всех хватит. А брать штурмом ваш город я не буду. Зачем? При штурме пострадают горожане, да и у меня могут быть потери. Мы поступим проще. Я сейчас отправляю солдат по всем окрестным деревням и скупаю у крестьян все излишки продовольствия, да и вообще запрещаю им вам что-либо продавать. А поскольку вы могли заранее запастись продовольствием, а долго ждать я не хочу, придется натравить на вас сатхемцев. Пошлю своих людей вырезать их гарнизоны в паре городов, а потом медленно и демонстративно отойду к вашему городу. Вот пусть они вас и штурмуют. А я вмешаюсь в последний момент, чтобы они вместе с вами не спалили мне и город. Чудесный план, не правда ли?

Капитан, которого от слов герцога прошиб пот, так не считал.

– Я думаю, что мы могли бы договориться, – сказал он, уже с испугом глядя на Сергея. – Только я, ваша светлость, сам такие вопросы не решаю. Дозвольте передать ваши слова членам магистрата.

– А для чего еще вы здесь, как не для этого? – пожал плечами Сергей. – Возвращайтесь и передавайте, но учтите, что долго я ждать не намерен. Солдат по деревням отправят прямо сейчас. У меня на подходе гораздо больший отряд, поэтому я должен думать о том, где размещать людей.

Через час открылись городские ворота, из которых выехали два всадника. Ими оказались все тот же капитан и глава городского магистрата.

– Вы, ваша светлость, неправильно поняли нашего капитана! – обратился к Сергею невысокий и полный мужчина, который несмотря на зимнее время обильно потел. – Как глава магистрата, я могу вас уверить в полном нашем сочувствии вашей освободительной миссии. Вы только скажите, что нужно сделать...

После этого разговора ворота были открыты, и солдаты Сергея заняли город, сразу же взяв под контроль и городской гарнизон, и стражу. Посмотрев на местное ополчение, Сергей велел ополченцам сдать оружие в арсенал и разойтись по домам, чтобы не путались под ногами, что они с великим удовольствием и сделали. В каждую из близлежащих деревень были направлены небольшие отряды кавалерии, задачей которых было не только закупить продовольствие и овес, но и контролировать в дальнейшем подходы к деревням с целью упредить крестьян о приближении вражеских фуражиров, если такие будут, и по возможности оказать им противодействие. Все палатки, как и договаривались, Сергей незамедлительно с небольшим отрядом отправил Севоржу. До подхода его войска была проведена разведка подходов к небольшому городку Сажину, находящемуся в дне пути от Зельска. Городок был разграблен сатхемцами и частично сожжен. Уцелевшие жители разбежались и теперь, кроме немногочисленных кошек, обитателей в нем не было. Сергею он был нужен в качестве временного места размещения отрядов, действующих на коммуникациях противника, до тех пор, пока не захвачен ни один из занятых сатхемцами городов. Часть домов в городе сохранилась, и их вполне можно было использовать, а от городка до линии патрулирования войск Мехала было рукой подать. Через шесть дней прибыло еще две с половиной тысячи воинов.

– Приветствую! – сказал Севорж, заходя в комнату, которая у Сергея выполняла роль штабного помещения. – Ты что, пообещал повесить магистрат?

– Что, уже нажаловались? – засмеялся Сергей. – Стоило бы повесить, пусть даже не всех, а через одного, но демон с ними. Если захочет, пусть с ними разбирается король. Открыли ворота и закрыли рты, а больше от них ничего и не требуется. Дошли без приключений? Тогда я высылаю разведчиков, а ты своим дай команду пока отдыхать.

Небольшие отряды по пять всадников были отправлены в места передвижения патрулей сатхемцев. Через три дня пять из них вернулись. О том, что случилось с шестым, так и не узнали.

– Патрули ходят реже, чем раньше, но отрядами не меньше трехсот всадников, – докладывал Сергею с Лансом барон Парман. – В лесной местности проявляют особую осторожность, пуская повсюду разъезды. Просто так к ним теперь не подберешься, и засаду не устроишь. Таким количеством мы пленных, сами понимаете, взять не смогли, поэтому в дальнейшей разведке смысла не было.

– Думаю, идея с переодеванием тоже ничего не даст, – сказал Ланс. – Мехал наверняка узнал, как мы захватывали врасплох его гарнизоны. Додуматься до условного знака не так уж сложно.

– Думаешь, ничего не даст? – усмехнулся Сергей. – Сколько у нас их курток?

– Где-то с сотню. А что вы придумали, милорд? – спросил Ланс.

– Барон, ваши парни грязи не боятся? – спросил Сергей Пармана. – Вот и прекрасно! Подберите столько людей, сколько у нас этих курток. Теперь вот еще что. Мне нужно относительно свободное от деревьев место, где дорога спускается с холма. И нужно знать, когда примерно по этой дороге будет проходить патрульный отряд Мехала, иначе ваши парни отморозят себе задницы. А теперь слушайте, что мы сделаем.

– И долго нам тут валяться? – вполголоса спросил молодой солдат у лежавшего рядом десятника. – Скоро все яйца отморозим. Зачем мне тогда будут нужны деньги герцога?

– Лежи и поменьше раскрывай рот! – ответил десятник, тоже изображавший тяжелораненого или убитого. – Раз разведчики сказали, что скоро проедут, значит, вот-вот должны быть здесь. Ты что, мало веток положил под задницу?

– Сзади у меня полный порядок, у меня спереди все скоро отвалится!

– Закрой пасть! – прошипел десятник. На холме всадники! И прикрой плащом арбалеты, только медленно.

Сто три солдата Сергея, одетые в куртки и доспехи воинов Мехала, в живописном беспорядке валялись на дороге и вдоль нее, перепачканные в грязи и крови. Из многих торчали оперения стрел, а среди людей лежало пять туш лошадей, которыми пришлось пожертвовать для большего правдоподобия. Их же кровью вымазали куртки.

Конный разъезд разглядел место побоища и со всей скоростью, какую позволяла развить залитая слегка подмороженной грязью дорога, помчались докладывать о нем командиру патрульного отряда. Прошло минут десять и на вершине небольшого холма, по которому проходила дорога, показалось сразу много верховых. Миг, и они, торопя лошадей, двинулись к "полю боя", освобождая место для едущим следом. Когда первые всадники приблизились к телам шагов на двадцать, последние бойцы отряда уже были на этой стороне холма.

Внезапно одно из тел резво приподнялось, что-то заорало и, прихватив прикрытый плащом арбалет, почти в упор разрядило его в ближайшего всадника. Этот крик послужил сигналом для остальных. Разрядив один арбалет, бойцы Сергея хватали второй, потом третий. Ливень болтов за минуту выкосил почти весь отряд. Оставшиеся в живых три десятка всадников пытались развернуть лошадей и погнать их вверх на холм, но им мешали тела их товарищей, грязь и испуганно мечущиеся, потерявшие седоков кони. А стрелки тем временем уже спешно перезаряжали арбалеты.

– Если хотите жить, сдавайтесь! – закричал сотник Сергея. – Иначе всех здесь положим! Всем сдавшимся обещаем жизнь!

– Первые пленные у нас уже есть, милорд! – докладывал герцогу барон Парман. – Ваша уловка прекрасно сработала! Правда, ребята намерзлись, зато нет даже ни одного раненого, а у сатхемцев три сотни кавалерии как корова языком слизала. Десятка два коней успели разбежаться, остальных навьючили оружием и доспехами и гонят сюда. Куртки я тоже велел собрать. А тела отвезли на лошадях в ближайший лес.

– Вы все сделали правильно, Альбер, – сказал Сергей. – Если мы с вами так будем воевать и дальше, вы у меня к концу войны не только до барона, до графа довоюетесь. Или хотите к титулу еще и баронство?

– Да я, ваша светлость, все, что скажете, выполню!

– Тогда слушайте, что будет нужно сделать...