Текст книги "Живописец смерти (СИ)"

Автор книги: Джонатан Сантлоуфер

Соавторы: Кейт Эллисон,Карло Лукарелли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 110 страниц)

«Так кто же из живых мог бы рассказать мне что-нибудь, чего я еще не знаю? Если не Норин Стоукс, то кто?»

Кейт взглянула на часы фирмы «Баумс-Мерсье».

Баумс, частный детектив. Конечно.

Детективное агентство Баумс располагалось на восьмом этаже одного из типовых многоэтажных манхэттенских зданий. Всего две комнаты – приемная и кабинет.

– Вы записаны? – спросила секретарша, дама среднего возраста с волосами цвета спелых флоридских апельсинов.

– Нет, – ответила Кейт. – Я прошу мистера Баумс уделить мне несколько минут.

Секретарша подала ей формуляр:

– Пожалуйста, заполните.

Фамилия. Адрес. Номер телефона. Цель визита. Способ оплаты.

– Мне только поговорить.

– Мистер Баумс – мой муж, – Секретарша кисло улыбнулась. – Поэтому все условия можете узнать у меня. Оплата почасовая. Сто двадцать пять долларов плюс расходы. Первая консультация бесплатно. Но он не станет терять время, если у вас нет конкретного дела.

– И давно вы работаете с мужем? – спросила Кейт, чтобы выиграть время.

– С самого начала. – Секретарша усмехнулась. – У вас неприятности с мужем?

– Почему вы так решили?

– Потому что Юджин специализируется на слежке за мужьями и женами.

– Нет. Меня интересует давний заказ, который он выполнял для Норин Стоукс.

– Фамилия знакомая, но нужно проверить по документам.

Кейт собиралась спросить что-то еще, но дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился Юджин Баумс, невысокий лысый мужчина с припухшими веками. Оглядев Кейт, он пригласил ее в кабинет.

– Сколько лет вы прослужили в полиции? – спросила она, устраиваясь в кресле.

Баумс улыбнулся:

– Это видно?

– Я сама прослужила десять лет в Астории. Пропавшие люди. Убийства. Теперь уже десять лет, как уволилась. – Она тоже улыбнулась. – Мне сразу видно, что вы коп.

– А как же. Одиннадцать лет. Потом вот решил внести в жизнь разнообразие. – Он внимательно посмотрел на Кейт. – Вы приятельница миссис Стоукс?

– Вы помните ее?

– Я помню всех клиентов.

– Меня интересует ее муж.

Баумс выпрямился.

– Дела клиентов я не обсуждаю ни с кем и никогда.

– Конечно. Это правильно. – Кейт положила на стол свое временное полицейское удостоверение.

– Вы же сказали, что уволились, – удивился Баумс.

– Да, но сейчас участвую в одном расследовании. Долго рассказывать.

– Но вы знаете правила игры. Прежде всего конфиденциальность. У вас есть ордер?

– Мистер Баумс, – Кейт попыталась улыбнуться, – у меня дело не совсем официальное. Скорее личное. Всего несколько вопросов.

– Что, полиция Нью-Йорка затеяла какую-то аферу? – Баумс насупился.

– Нет. Я же сказала, это личное.

– Извините. Никаких разговоров без ордера. Прошу вас.

Баумс открыл дверь. Посмотрел на жену.

– Фрэнни, я закончил прием.

Кейт вышла, ругая себя за неумелые действия. А как следовало разговаривать с этим мастодонтом? О том, чтобы получить ордер, нечего и думать. Она уже не участвует в расследовании, да и никакого расследования больше не ведут. Еще несколько недель, и дело об убийстве Ричарда будет закрыто окончательно. Очередной висяк.

Кейт раскрыла мобильный телефон.

– Ты что, где-то в центре? – спросила Лиз.

– На Таймс-сквер.

– Чего это тебя туда занесло?

– Долго рассказывать. Послушай, мне нужна помощь. – Кейт объяснила ситуацию. Спросила, нельзя ли как-нибудь из Квонтико заставить Баумс говорить без ордера.

– Извини, но я имею права на какие-то действия, если только не занята расследованием конкретного дела. В противном случае возникнет много вопросов, что приведет к не меньшему количеству неприятностей. Уверена, ты не хочешь этого.

– Конечно.

– А разве дело маньяка еще не закрыто?

– Я имела в виду дело Ричарда.

– Ах вот оно что. – Лиз помолчала. – Тогда тебе нужен тот, кто уже участвовал в расследовании.

– Например?

– Например, Марти Грейндж. Кстати, наше руководство считает, что он провалил дело маньяка из Бронкса. Ходят слухи, что его собираются отправить в отставку.

– Грейндж не станет тратить на меня время.

– Зря ты так думаешь. Он странный, это правда, но исключительно порядочный и прекрасно разбирается в людях.

Кейт закончила разговор. Убрала телефон. Невидящим взглядом уставилась на проезжающие машины.

«Марти Грейндж? Спасибо, Лиз, такое мне в голову не приходило».

Глава 36

Манхэттенское отделение ФБР. Мягкие ковры. Тишина. Ни запаха скверного кофе, ни отслаивающейся краски на стенах. Ни задержанных, качающих права.

Кейт шла по коридору, глядя на таблички на дверях. Вот с его фамилией, полуоткрыта. Она заглянула и увидела агента Марти Грейнджа. Он стоял наклонившись, засовывал папку в нижний ящик.

Грейндж поднял глаза, опустил, затем снова поднял и выронил папку. Быстро выпрямился, расправил аккуратно отглаженные брюки.

Кейт глубоко вздохнула, понимая, что решилась на безумный шаг.

– Мне нужна ваша помощь.

– Помощь?

– Да.

– И какая? – Их взгляды встретились, но Грейндж быстро отвел глаза.

– Я должна посмотреть досье Анджело Бальдони.

– Вы хотите, чтобы я достал его?

– Да.

– И зачем мне это делать? – Грейндж нагнулся за упавшей на пол папкой, то же самое сделала и Кейт. Несколько секунд они стояли почти вплотную друг к другу в неловких позах.

– Просто потому, что я прошу. – Кейт выпрямилась с папкой в руке. – И все. – Она улыбнулась.

Грейндж взял папку, не зная, что с ней делать.

– Видите ли, я не удовлетворена тем, как закончилось дело о гибели моего мужа.

– И вы хотите открыть его?

– Напротив, закрыть. Но прежде выяснить, что произошло на самом деле. А разве вы не хотите знать? И остальные в Бюро?

Грейндж задумался.

– Полагаете, досье на Бальдони поможет?

– Возможно. – Кейт шагнула вперед.

Грейндж уловил слабый аромат ее духов и затрепетал.

– Хорошо.

– Хорошо?

– Да. Я достану досье.

– Неужели? – Она не верила своим ушам.

– Не такое уж это большое дело. – «Особенно сейчас, – подумал он, – когда меня собираются отправить в отставку. Подлецы, столько лет безупречной службы, и вот благодарность».

Грейндж чувствовал, как по телу струится пот. Кейт стояла в метре от него, и он понимал, что если она не отодвинется, ему придется бежать по коридору в туалет и окатить лицо холодной водой. А может быть, принять душ.

– Это все?

– Вообще-то нет. Мне еще нужно досье на его дядю, Джулио Ломбарди.

– Боже, Макиннон, вы что, хотите получить полный доступ к материалам ФБР?

– Это было бы прекрасно. – Кейт засмеялась, отбросила волосы, и Грейндж услышал, как произнес: «Ладно».

Она схватила его руку, начала трясти, и Грейндж вдруг осознал, что если Кейт Макиннон сейчас попросит его поехать в Белый дом и застрелить президента, он снова скажет: «Ладно».

– Вы просто прелесть! – воскликнула Кейт. Она не могла даже вообразить, что когда-нибудь скажет Марти Грейнджу такие слова.

Его губы дернулись в слабой улыбке.

– Я привезу бумаги вам домой. Назовите адрес.

– Центральный парк… Но я могу сама зайти и забрать. Зачем вам затрудняться. Когда вы их получите?

Грейндж посмотрел на часы:

– Через пару часов. Я все равно буду в вашем районе.

– Но мне и так неловко перед вами…

– Я же сказал, что занесу их вам. Мне в любом случае придется быть сегодня в Верхнем Уэст-Сайде.

Вранье. Нигде ему сегодня не нужно быть.

– Хорошо. Спасибо. – Кейт улыбнулась совершенно искренне. – Но есть еще…

– Еще одно досье?

– Нет.

– А что же?

Она покачала головой:

– Не важно.

– Что? Говорите. – Грейндж вдруг испугался, как бы Макиннон сейчас не сказала, что передумала и никаких досье ей не нужно. А ему очень хотелось посетить ее квартиру. Просто посидеть и посмотреть на нее. – Я же сказал, что привезу досье.

– Не о досье речь. Но я… хм… я и так уже слишком нагрузила вас своими просьбами.

– Пожалуйста, скажите, что еще?

– Есть один частный детектив, который следил за Эндрю Стоуксом по заказу его жены. Так вот, он ничего не хочет рассказывать без ордера.

– Вы уже пытались?

– Да. Я знаю, вы думаете, что…

– Откуда вы знаете, что я думаю? – Грейндж вытер влажные ладони о брюки. – Где работает этот ваш частный детектив?

– В центре. Угол Сорок седьмой и Шестой авеню.

Это было всего в квартале от отеля, где жил Грейндж.

– Мне нужно кое-куда позвонить, чтобы досье подготовили, когда мы вернемся. На это уйдет полчаса.

– Да, не шикарно, – громко произнес Грейндж, чтобы услышала жена-секретарша Баумс.

Она надулась:

– Юджин сейчас занят.

Кейт наклонилась к ее столу:

– Понимаете, у нас важное…

Грейндж невозмутимо распахнул дверь кабинета детектива.

– У вас есть ордер? – спросил тот, увидев Кейт.

– Нет, но…

– Я же сказал, что не могу ничего вам рассказать без ордера. Это частная информация и, согласно восемнадцатой статье…

Грейндж уперся руками в его стол.

– Забудьте о восемнадцатой статье, а также о девятнадцатой, тридцать восьмой, пятидесятой и девяносто восьмой… впрочем, пошлите к черту и все остальные.

– А кто вы такой? – Баумс посмотрел в темные мраморные глаза Грейнджа и осекся. – Я же сказал вашей приятельнице… мне нужен ордер.

Посмаковав слова «ваша приятельница», Грейндж шлепнул на стол удостоверение.

– К вашему сведению, в последнее время ФБР работает в тесном контакте с налоговой полицией. Проверяем малый бизнес, особенно частных детективов. Вы удивитесь, узнав, скольким пришлось прекратить деятельность.

Баумс вздохнул.

– Что вас интересует?

– Стоукс, – ответила Кейт. – Эндрю Стоукс.

Колесики скрипнули, Баумс откатился назад на своем кресле, дернул нижний ящик старого металлического шкафа, вытащил папку, положил ее на стол.

Кейт раскрыла, начала просматривать пачку черно-белых фотографий.

– Рассказывайте, – потребовал Грейндж.

– О чем?

– О Стоуксе. Я не люблю читать. Так что рассказывайте и постарайтесь ничего не упустить.

Баумс снова вздохнул.

– За Стоуксом я следил примерно месяц. Действительно, он вел скверный образ жизни, хотя и адрес приличный, и работа тоже. Снимал проституток, играл, употреблял наркотики. Постоянно. Время от времени покупал наркотики прямо на улице. Там где-то есть фотография. Жена, разумеется, ни о чем не подозревала.

Фотографии были зернистые, объекты сняты телеобъективом с большого расстояния, но Кейт все же узнала Сузи Уайт.

Баумс кивнул.

– Стоукс был весьма неравнодушен к этой малышке. Обычно они встречались два раза в неделю в центре.

– В центре? – спросила Кейт.

Странно, ведь Сузи работала в Бронксе.

– Да. Ее место было на углу Десятой авеню и Тридцать девятой улицы. Я это запомнил, потому что там есть симпатичное кафе, где выпекают маленькие кексы в гофрированной формочке. Я заходил туда перекусить. Хорошо, что все продлилось только месяц, иначе я поправился бы килограмм на десять. – Баумс засмеялся, но Кейт и Грейндж не поддержали его. – В другие дни они встречались у адвокатской фирмы, где он работал. Название там записано.

– «Ротштайн и партнеры»? – спросила Кейт.

– Да. А это, – Баумс показал на другую фотографию, – парень, на которого работала шлюха.

– Анджело Бальдони, – сказала Кейт и посмотрела на Грейнджа. – Выходит, Бальдони был сутенером Сузи Уайт, умник-итальяшка, как называл его Ламар Блэк. Это от него она сбежала в Бронкс.

– Этот парень, Бальдони, – продолжил Баумс, – пас небольшую группу девушек, очень молоденьких. Я видел, как он собирает с них деньги. Очень грубый. Настоящая скотина. Выяснив, кто он такой, я тут же решил бросить это дело. – Баумс настороженно посмотрел на Грейнджа. – Вы знаете Бальдони?

– Знаю.

– Читал, что его убили. В час добрый. – Он взял у Кейт фотографии, выбрал ту, где двое мужчин выходят из ресторана. Один из них Стоукс. – А этого типа узнаете?

– Джулио Ломбарди, – сказал Грейндж.

– Вот именно. Стоукс, оказывается, водился с бандитами. Боже правый! Осознав это, я немедленно прекратил работу. С такими типами, как Джулио Ломбарди, связываться крайне опасно.

– Мудрый шаг. – Грейндж взял фотографию. – У вас есть такая, где Бальдони и Ломбарди вместе?

Баумс покачал головой:

– Только Стоукс с каждым из них. Бальдони снабжал его наркотиками. В том числе и с доставкой по месту работы. Два раза видел, как Бальдони входил в офис фирмы «Ротштайн и партнеры» с коричневой сумкой.

Кейт глубоко вздохнула.

– А его босс, Ричард Ротштайн?

– О нем я ничего не знаю. Видел, как он входит и выходит из здания, но следить за ним мне никто не поручал.

– А с Ломбарди или Бальдони вы когда-нибудь видели его? – спросил Грейндж.

– Нет. Никогда.

Кейт перевела дух.

Грейндж вгляделся в одну из фотографий.

– Где это снято?

Баумс задумался.

– Это с последней пленки. Я запомнил, поскольку опасался, что не хватит кадров. Стоукс только что встретился с Бальдони, а затем появился этот тип. Не знаю, кто он такой. Не успел выяснить. Это был последний день, когда я работал по делу.

– Не возражаете, если я возьму ее? – спросил Грейндж, отправляя фотографию в карман пиджака.

– Разве имеет значение, возражаю я или нет? – вздохнул Баумс.

– Вообще-то нет. – Грейндж посмотрел на Кейт. – Пожалуй, мы возьмем всю папку. Едва ли она пригодится мистеру Баумс.

– Как хорошо все получилось, – сказала Кейт, когда они вышли на улицу. И сжала руку Грейнджа так, что он тихо ойкнул. Впрочем, это было почти не слышно на фоне городского шума. – Так кто на этой фотографии?

Не сразу придя в себя, Грейндж достал фотографию.

– Это Чарли д'Амато, он же Чарли Д. Один из главарей мафии.

С фотографии на Кейт смотрел благообразный седой дедушка.

– Вроде крестного отца?

– Он у них в ранге, соответствующем вице-президенту. Сейчас отбывает пожизненный срок в Синг-Синге, но по-прежнему наделен очень большой властью.

Глава 37

– Макиннон, вы удивительная женщина. – Перлмуттер вывел машину на скоростное шоссе.

– О чем вы?

– Какие у вас дела с Грейнджем?

– Извините, но я дала обет молчания.

– Какой, к черту, обет?

– Вы не слишком любезны. Мы с агентом Грейнджем достигли взаимопонимания. Такой ответ вас устраивает?

– Ага. – Перлмуттер отвел глаза от дороги и посмотрел на Кейт. – И это взаимопонимание начало приносить плоды. В частности, с подачи вашего нового поклонника мне дали поручение вывезти вас на прогулку. Так что пусть ваши дела с ним продолжаются.

На небе в нагромождении серых облаков появились небольшие голубые просветы.

– Как я понимаю, эту экскурсию организовал Браун, – заметила Кейт.

– Разумеется. После беседы с вашим новым лучшим другом, агентом Грейнджем, он согласовал это с шефом Тейпелл. Она решила, что никакого вреда это не принесет.

Кейт вспомнила инструкции Грейнджа насчет предстоящего разговора. Вдруг из старика удастся что-нибудь вытянуть?

– Брауну не пришлось долго уговаривать меня. – Перлмуттер улыбнулся. – К тому же я давно интересуюсь тюрьмами. Хорошо знаю их историю.

– Неужели вас интересует что-то, кроме кино?

– Кстати, о тюрьмах снято несколько превосходных фильмов. Например, «Скованные одной цепью» с Тони Кертисом и Сиднеем Пуатье. И еще «Птицелов из Алькатраса» и «Побег из Шоушенка». – Перлмуттер постучал по рулевому колесу. – Ладно, вот вам вопрос совсем не о кино. Самые знаменитые узники тюрьмы Синг-Синг?

– Понятия не имею.

– Ну хотя бы попытайтесь.

Лицо Кейт выражало недоумение.

– Аль Капоне?

– Аль Капоне? Исключено. Даю подсказку: Джулиус и Этель.

– Розенберги?^[95]

– Правильно. Их там поджарили на электрическом стуле. Была и еще одна забавная пара, Марта Бек и Раймонд Фернандес.

– О да. «Убийцы Одинокие Сердца». О них еще есть фильм категории Б. Кто там играет, не помните?

– Конечно, помню, не сомневайтесь. Тони Ло Бьянко и Шерли Столлер.

– Ники, зачем вы засоряете свою память всяким мусором?

– Мусором? – Он преувеличенно тяжело вздохнул. – Какое кощунство!

Некоторое время они ехали молча, потом Ники включил приемник. Зазвучала бездарная попсовая песенка.

– Может, поищете что-нибудь более приятное?

Перлмуттер крутил ручку настройки, пока не поймал песню Дилана «Просто превратность судьбы».

– Дилан подойдет?

Эта песня напомнила ей о Ричарде, но Ники уже начал подпевать, и она сказала:

– Вполне.

Дилан. Имена, которые убийца писал на краях своих картин. Дилан, Тони, Бренда. Кто они?

Достав пластинку «Никоретт», Кейт сунула ее в рот.

После моста Перлмуттер съехал с шоссе на дорогу к городку Оссининг. Вскоре замелькали исторические здания, хорошо сохранившиеся. Через несколько поворотов дорога пошла в гору. Наверху показалась башня тюрьмы Синг-Синг.

– Вы когда-нибудь задавали себе вопрос, откуда произошло название Синг-Синг?

Кейт пожала плечами:

– От индейского «син-синк», что означает «камень на камне». Дело в том, что вся южная часть Оссининга, которая в давние времена называлась Синг-Синг, стоит на обширной известняковой платформе. Потом так стали называть только тюрьму.

– Да вы настоящий кладезь информации.

– Стараюсь. О чем еще вам рассказать? Сколько людей казнили там на электрическом стуле? Или какие типы пыток применялись до преобразования тюрьмы?

Они подъехали к воротам. Ники показал охраннику удостоверение.

Другой охранник привел их в небольшую комнату и оставил одних.

– Сейчас ваш выход, – сказал Перлмуттер. – Я здесь, только чтобы улаживать формальности.

Кейт кивнула, огляделась. Комната примерно три на три метра, без окон, флюоресцентное освещение, в дверь вделана небольшая стеклянная панель, два металлических стула, табличка «НЕ КУРИТЬ». Посмотрев на нее, она сунула в рот новую пластинку «Никоретт».

– Похоже, вам скоро придется отучаться и от этой привычки, – заметил Ники.

– И не говорите. А ведь такая жвачка дороже сигарет.

Раскрылась дверь, и охранник ввел старика с фотографии частного детектива Баумс. Руки и ноги его были скованы кандалами.

– Садись. – Охранник пристегнул его ноги к нижней части вделанного в бетон металлического стула. Посмотрел на Кейт. – Я буду за дверью.

Чарли д'Амато оказался ниже ростом, чем ожидала Кейт. И выглядел старше. Седые волосы не были такими густыми, щеки обвисшие, как у бассета, кожа на руках в пигментных пятнах.

Он бросил взгляд на Перлмуттера, прислонившегося к стене.

– Кто вы?

– Детектив Перлмуттер. Не обращайте на меня внимания. – Ники вытащил из заднего кармана «Дейли ньюс» и углубился в чтение.

Д'Амато пожал плечами и посмотрел на Кейт:

– Надеетесь узнать от меня обстоятельства гибели вашего мужа?

Кейт старалась не выказать удивления.

– Так вы знаете, почему я здесь?

– Слухами земля полнится. – Старик сдержанно улыбнулся.

– Хорошо, – сказала Кейт. – Значит, незачем тратить время на объяснения.

– Верно. Рад, что вы решили обойтись без обычного лицемерия. – Он показал подбородком на сигареты в нагрудном кармане. – Не поможете ли мне, дорогая? Как видите, руки заняты. – Старик засмеялся так, словно закашлялся.

Кейт сунула ему в губы сигарету «Уинстон», дала прикурить.

Д'Амато затянулся и, с трудом подняв руку в наручнике, вытащил сигарету изо рта. Внимательно посмотрел на Кейт сквозь пелену дыма.

– У меня дочь примерно вашего возраста. Тереза, живет в Нью-Брунсуике, Джерси, в симпатичном домике. Двое детей. Один тинейджер, мальчик. Чарли. Назвали в честь дедушки. Давно не видел его. – Он вздохнул. – А у вас есть дети?

– Мистер д'Амато, полагаю, вам все обо мне известно. И поскольку время у меня ограничено…

Д'Амато выпустил изо рта струю дыма.

– Зато у меня – уйма.

– Тоже, я слышала, не так уж много. – Грейндж сказал, что старик серьезно болен. – Как вы понимаете, я приехала не с пустыми руками. У меня припасено несколько козырей. Так, может быть, вы просто изложите свои пожелания?

– А кто сказал, что мне что-то нужно?

Кейт понимающе улыбнулась:

– Нам всем что-то нужно, д'Амато. – Она придвинула свой стул ближе к старику.

– Зовите меня Чарли, – предложил он, прикинувшись добрым дедушкой.

– Давайте начнем игру, Чарли. Правила известные. Вы кое-что расскажете мне. Потом я вам. Первый ход ваш.

Д'Амато попыхтел сигаретой, выпустил пару неровных колец. Бросил взгляд на Перлмуттера.

– Вашего мужа убил Анджело Бальдони. Как для начала?

Кейт ожидала услышать это, но все равно вздрогнула.

– Почему?

– Теперь ваша очередь, дорогая. – Он подался чуть вперед, звякнув целью. – Прошу разрешить свидания с внуками.

Кейт ответила так, как проинструктировал ее Грейндж.

– Я имею полномочия заверить вас, что вашу просьбу удовлетворят.

– И не через стекло, а в комнате.

– Хорошо. Я это устрою. Теперь ваша очередь. – Она глубоко вздохнула. – Почему Бальдони убил Ричарда?

Старик недоуменно пожал плечами:

– Так получилось.

– Что значит получилось?

– Лучше я расскажу вам о камере, где меня содержат, дорогая. Темная ужасно. А прогулки раз в день и всего полчаса. Не успеваю даже подышать свежим воздухом. А я слышал, у них есть камеры на северной стороне, с окнами.

– И вы хотите такую?

– Конечно.

– Ладно, постараюсь договориться с администрацией.

– Мне не нравится слово «постараюсь». Я ведь не так уж много прошу. Больной старик.

– Хорошо. Ваше пожелание выполнят.

Старик улыбнулся.

– Вашего мужа заказали.

– Кто?

– А разве это имеет для вас большое значение?

Кейт посмотрела в его слезящиеся глаза.

– Да.

– Ладно. Расскажу только потому, что вы напоминаете мне дочь. – Он снова бросил взгляд на Перлмуттера: – Может, оставите нас одних и подождете за дверью? Оттуда будете наблюдать через стекло. Как это делает охранник.

Ники встретился глазами с Кейт. Она кивнула.

Д'Амато подождал, пока за ним закроется дверь.

– Так лучше, верно?

– Продолжайте, – сказала Кейт. – Так кто заказал моего мужа… и почему?

Д'Амато вздохнул.

– Этот подонок Стоукс. А Анджело… – Он выпустил струю дыма. – Рядовой пехотинец, почти робот. К тому же недалекий. Единственное, что умел, так это нажимать на курок. – Д'Амато загасил сигарету. – Я не говорю, что Анджело был святой. Нет. Но для него это была работа. Он ничего не имел против вашего мужа.

Сердце Кейт сжалось. Просто работа. Убить Ричарда. Просто работа.

– Это был не обычный заказ, – продолжил д'Амато таким тоном, будто речь шла о погоде. – Ломбарди, дядя Анджело, поручил ему сделать это. Он хотел полностью рассчитаться со Стоуксом. Тот надоел ему хуже горькой редьки. Выпрашивал деньги, которые тут же тратил на шлюх. Ломбарди хотел покончить с этим. Понимаете? Поэтому, когда Стоукс попросил об одолжении – убить Ротштайна, – Ломбарди решил пойти ему навстречу. В последний раз. И озадачил Анджело, проявившего несвойственную ему изобретательность. Заказал этому зануде, который работал у него, картину, чтобы все выглядело так, словно вашего мужа убил этот псих.

– А потом Бальдони убил художника, Мартини, верно?

Д'Амато кивнул.

– За жадность. Деньги очень портят людей, я это давно заметил. – Он удрученно покачал головой. – Дело в том, что Стоукс подделал какие-то документы в адвокатской фирме: это позволило ему снимать со счета деньги. Ваш муж, видимо, раскусил его и собирался не только уволить, но и передать властям. Стоукс побежал к Ломбарди, начал скулить, что, мол, Ротштайн намерен назвать полиции кое-какие фамилии и так далее. В общем, наговорил очень много. Хотел, чтобы Ломбарди был заинтересован в смерти Ротштайна. Вы же знаете, как это происходит.

«Хотел, чтобы Ломбарди был заинтересован… в смерти Ротштайна. Вы же знаете, как это происходит». Слова старика звенели у нее в ушах. Кейт кивнула, поощряя д'Амато продолжить.

– Они стоили один другого. Бальдони и Стоукс. Анджело тайком от дяди потребовал от Стоукса за работу пятьдесят штук. А тот набрался наглости и снял эти деньги со счета фирмы. По иронии судьбы за убийство вашего мужа он расплатился его же деньгами.

У Кейт закружилась голова. Энди заказал убийство Ричарда и заплатил за это деньгами фирмы.

– Откуда вам это известно?

– Странный вопрос, дорогая. – Он улыбнулся фальшивой улыбкой доброго дедушки. – Когда Ломбарди сообщил мне об этом, я приказал немедленно убрать Стоукса. А потом… я слышал, ФБР ищет Ломбарди. Так вот, открою вам секрет, дорогая. Они не найдут его. – Кейт не задала вопроса, зная, что Ломбарди мертв. – Передайте им от меня, чтобы не тратили зря время, – сказал д'Амато. – Что касается Стоукса, то от этого подонка можно было ожидать чего угодно. К тому же он очень много болтал.

– Вы отдавали приказы отсюда?

– А что в этом особенного?

– Наверное, ничего.

– Вот именно… И позвольте мне сказать вам кое-что, дорогая. Вы были на волоске от гибели.

– Вас огорчает, что я убила его?

– Не в этом дело. – Д'Амато пожал плечами.

– Знаете, – вдруг вырвалось у Кейт помимо воли, – это было бы даже неплохо.

– Не говорите так, дорогая. Вот вы сидите здесь сейчас со мной. Живая. Но в следующий раз может повезти меньше. Так что будьте осмотрительнее.

«Должна ли я радоваться, что осталась жива?» Кейт задумалась. Еще совсем недавно она считала, что все в ее жизни уже закончилось. Но, оказывается, Ричард невиновен.

Невиновен.

Кейт впервые осознала: она счастлива, что не погибла.

– Так я могу надеяться на новую камеру?

– Несомненно. – Кейт посмотрела на старика. – Скажу вам больше, вас переведут в другую тюрьму, с менее строгим режимом. В удобную камеру с хорошим видом из окна.

Д'Амато просиял.

– Дорогая, думаете, я сказал бы вам хоть слово, если бы заранее не знал об этом?

Кейт и Перлмуттер молча шли к машине. Он, разумеется, все слышал и понимал, что творится у нее на душе.

Кейт пыталась отделить хорошие новости от плохих. Ричарда убил Энди Стоукс. Чужими руками. Муж погиб, потому что ошибся, недооценил мерзавца. Своевременно не пошел в полицию, решил разобраться с ним сам.

«Мне все-таки удалось докопаться до истины, и я… отомстила. Убила исполнителя. И что дальше?»

Кейт посмотрела на небо, теперь скорее голубое, чем серое, и глаза ее наполнились слезами. Удастся ли когда-нибудь залечить эту рану? Она узнала правду, но Ричарда все равно не вернуть.

Наблюдая, как ветер лениво разгоняет похожие на сахарную вату облака, она грустно улыбнулась. Может, сегодня ночью наконец удастся выспаться.

Глава 38

Неужели проходы между полками в супермаркете сузили, или это только кажется? Нола осторожно пробиралась вперед, стараясь ничего не свалить. Сунула в тележку пару коробок печенья «Малломарс».

– Я тоже его люблю, – раздалось сзади.

Только этого и не хватало. Чтобы какой-то зануда начал приставать с разговорами. Она обернулась и увидела очень красивого парня.

– Вам нравится «Малломарс»?

– Ну, лучше, наверное, только «Ореос». – Он улыбнулся.

Какой симпатичный!

– Кстати, – сказала Нола, – я пополнела не от печенья. Просто беременная.

Парень засмеялся:

– Мне следовало бы самому догадаться. – Он кивнул и двинулся дальше по проходу.

«Я беременная, а не толстая. Вот бестолочь. Да это видно любому дураку. Ладно, забудь». Она и не мечтала, чтобы какой-то парень посмотрел сейчас в ее сторону. Нола вздохнула, наблюдая, как красивый молодой человек достает с полки коробку сухих крендельков. Может, подойти, пригласить на чашку кофе с печеньем «Малломарс»? Но поздно, он уже ушел. И вообще поздно. Она, видимо, спятила, если в таком положении думает о мальчиках.

Расплатившись у кассы, Нола осознала, что купила слишком много. Молоко, сок, печенье. Два тяжелых пакета. Ладно, чепуха. Неужели не донесет? Тут идти всего несколько кварталов.

– Вы что, собираетесь нести эти пакеты сами? – На столике рядом симпатичный парень укладывал продукты в пакет.

– Придется.

Он быстро подхватил ее пакеты.

– Вам не следует носить такие тяжести. Нужно думать о будущем ребенке.

– Я думаю.

– Куда вам идти?

– К Центральному парку. Отсюда четыре квартала.

– Пойдемте, я провожу вас.

Они прошли квартал, и у Нолы заболела спина. Она была рада, что парень вызвался помочь. Особенно такой симпатяга. Хотя после Матта Браунштайна Нола поклялась себе держаться подальше от мужчин, особенных белых.

– Вы живете прямо у Центрального парка?

– Да.

– Парк замечательный.

– Не то слово.

– Что?

– Конечно, замечательный. Я живу у приятельницы. Пока не рожу ребенка, а там будет видно.

– Ага.

Нола представила себе, что он думает. Обрюхатилась, значит. Без мужа. Живет с приятельницей. Несчастная.

– Я учусь в колледже Барнарда, – добавила она, когда они пересекли Амстердам-авеню.

– А что это?

– Барнард – один из колледжей Колумбийского университета. Кажется, теперь самостоятельное учебное заведение.

– Надо же! Круто!

Странно, что он не знает Барнард. Какой темный. Но милый. За такую внешность многое можно простить.

– Хм… я вообще-то прекратила учебу. Пока. – Она погладила живот.

Парень кивнул. В метрах десяти от дома он остановился. Протянул пакеты.

Она улыбнулась.

– Меня зовут Нола. А вас?

– Что?

– Ваше имя?

– А… Дилан.

– Красивое.

– Спасибо. А вы… хм… что делаете сегодня вечером?

– Вечером? Собираюсь на открытие выставки в Челси.

– Художественной выставки?

– Да, вы знаете, мой друг – художник. Это в Галерее Петрикоффа на Двадцать пятой улице.

– Уильям Хандли?

– Вы знаете Уилли?

– Видел его работы по телевизору.

– Вы смотрите передачи Кейт?

– Да.

– Так приходите.

– Постараюсь.

– Я скажу Кейт, что познакомилась с ее поклонником. Правда, она замечательная?

– Да. – Парень на секунду снял овальные темные очки, заморгал, улыбнулся, затем водворил их на место. – То, что она делает, это здор-р-рово!

– Я познакомилась с очень милым парнем, – сообщила Нола, занося пакеты на кухню.

– Зачем ты тащила такую тяжесть? – Кейт начала разгружать пакеты.

– Не сердись. – Нола широко улыбнулась.

– Нужно было попросить, чтобы доставили.

– Я не несла их. Помог этот парень. Мы заговорили о печенье «Малломарс», потом случайно столкнулись у кассы. И он предложил донести пакеты до дома. – Она погладила живот. – Наверное, пожалел меня.

– И что дальше?

– Дальше ничего. Но он милый. Очень. – Нола вздохнула. – Не знаю, в чем сегодня идти. Я такая толстая.

– Ты не толстая, а беременная.

– Именно это я ему и сказала.

– Накинешь мой кашемировый платок. Он скрадывает полноту.

– Наверное, придется сшить два платка вместе.

Кейт засмеялась, но не слишком весело. Ее настроение менялось почти каждую минуту. Хотелось побыть одной, разобраться в своих чувствах, но предстояло идти на выставку, встречаться с людьми, разговаривать.

– Я полежу немного, – сказала Нола. – Если через полчаса не проснусь, разбуди. Хорошо?

Сегодня Кейт одевалась с особой тщательностью. Хотела выглядеть хорошо ради Уилли… и Ричарда тоже. В первый раз после его гибели она подумала о своей внешности.

Надо же, прошло всего три недели. А кажется, будто целая вечность.

– Ну как тебе это, милый? – спрашивала Кейт мужа, роясь в гардеробе, показывая то одно платье, то другое.

Наконец она сняла с вешалки бежевую блузку от Армани, купленную Ричардом в бутике на Мэдисон-авеню. Просто он шел мимо, увидел в витрине и купил.

Блузка шла ей необычайно. Полукруглый воротник открывал длинную шею, подчеркивая белизну кожи, на фоне которой прекрасно смотрелась цепочка с кольцом.