Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 5-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 52 страниц)

пользовать свои ходовые качества. Ладлоу, выйдя на па– лубу, увидел, что быстрая и легкая бригантина, располо¬ жив свои паруса наивыгоднейшим образом, ушла уже так далеко, что надежды приблизиться к ней на пушечный выстрел почти не было, разве только крейсеру и впрямь помогут какие-нибудь превратности, столь обычные и частые в океане. Оставалось одно: поставить все паруса, какие только способна нести «Кокетка», и постараться не упустить бригантину из виду, когда стемнеет; а день уже клонился к вечеру. Но еще до того как солнце кос¬ нулось воды, корпус «Морской волшебницы» растаял вда¬ ли, и, когда наступил вечер, ее стройный рангоут исчезг и виднелись только самые верхние паруса. А через не¬ сколько минут темнота окутала океан, и королевскому крейсеру пришлось преследовать беглеца вслепую. Трудно сказать, какое расстояние прошла «Кокетка» за ночь, но, когда утром Ладлоу вышел на палубу и оки¬ нул океан долгим жадным взглядом, он не увидел ничего, кроме пустынного горизонта. Со всех сторон его окру¬ жала лишь необозримая водная гладь. Вокруг было пу¬ сто, только летала морская птица, взмахивая своими ши¬ рокими крыльями, да белели гребни неугомонных зеле¬ новатых волн. Еще много дней крейсер без устали бороздил океан, то идя вполветра на всех парусах и протянув над водой лисель-спирты, то прыгая с волны на волну и борясь с противными ветрами, как бы охваченный .решимостью преодолеть все препятствия, которые сама природа воз¬ двигала на его пути. У достойного олдермена голова пошла кругом, и, хотя он покорно ждал, примирившись со своей судьбой, не прошло и недели, как он совсем за¬ путался и не знал, в какую сторону идет крейсер. Но вот он почувствовал, что плавание подходит к концу. Усер¬ дие моряков заметно ослабло, и на крейсере убавили .па¬ русов. В один из таких спокойных дней, вскоре после полу¬ дня, старый Франсуа потихоньку выбрался на палубу и, хватаясь за пушки, добрел до грот-мачты, где он имел обыкновение дышать воздухом в хорошую погоду, не по¬ падаясь на глаза хозяину и вместе с тем вдали от грубых матросов. – Ах! – воскликнул вдруг старый слуга, обращаясь к гардемарину, который уже упоминался на страницах 632

нашей книги под кличкой «Попрыгун». – Мосье, вон земля! Какой плезир! Я буду настолько рад... Пардон, мосье кандидат, но не знаете ли, где кончается наш вояж? Как называется этот страна? – Она называется Франция, – ответил юноша, кото¬ рый без труда понял этот вопрос. – Прекрасная страна для тех, кому она по душе. – Но как это может быть! – воскликнул Франсуа, отпрянув в удивлении и восторге. – Ну что ж, назовйте ее хоть Голландией, если вам угодно. – Скажите мне, мосье Попрыгуэн, – продолжал слу¬ га, прикасаясь дрожащими пальцами к рукаву безжалост¬ ного юнца, – есть ли это в самом деле Франция? – А я был уверен, что это не могло укрыться от столь наблюдательного человека, как вы. Видите вон ту колокольню, а за ней замок и деревеньку вокруг него? А взгляните вон на ту рощу! Через нее проходит аллея, прямая, как кильватер корабля в тихую погоду, и одна... две... три... ну и ну! Там целых одиннадцать статуй, и у них один-единственный нос на всех. – Но там... там никакой лес, никакой замок и нет ни деревня, ни статуй, ни нос... Ах, мосье, я уже стар... Ска¬ жите, это Франция? – У вас, верно, очень слабое зрение. Ну да не беда, я все вам расскажу, пока мы будем плыть мимо. Видите вон тот склон холма, словно ковер, сотканный из зеленых и желтых нитей, или свод сигналов с флагами всех стран, а рядом... Ну, как бишь их... ле шам... поля... А вон та чудесная роща, где все ветки на деревьях подстрижены так, что они похожи на ряды морской пехоты во время маневров, это... м-м... ла форе, лес. Легковерие доброго слуги наконец истощилось. Уко¬ ризненно взглянув на гардемарина, он удалился, предо¬ ставив юнцу потешаться вместе с товарищем, который, подошел к нему незадолго перед тем. А «Кокетка» продолжала свой путь. Замок, церковь и деревни, выдуманные гардемарином, вскоре сменились низким песчаным берегом, а чуть подальше, в глубине, виднелись низкорослые сосны; нет-нет между деревьями открывалась прогалина, на которой стояло уютное жи¬ лище какого-нибудь состоятельного фермера, окруженное надворными постройками, или богато разукрашенный дом 633

крупного землевладельца. К полудню над морем подня¬ лась вершина горы; а когда солнце скрылось за грядой холмов, крейсер миновал песчаный мыс и остановился на том самом месте, откуда снялся с якоря, когда капитан его, побывав на бригантине, вернулся на борт своего суд¬ на. Вскоре крейсер стал на якорь, паруса убрали и на воду была спущена шлюпка. Ладлоу с олдерменом сели в нее и поплыли к устью Шрусбери. Хотя, прежде чем они успели добраться до берега, уже почти стемнело, Ладлоу все же заметил неподалеку от вельбота какой-то странный предмет, плававший в бухте. Любопытство за^ ставило его подплыть поближе. – Крейсера и бригантины! – пробормотал Миндерт, когда им удалось наконец разглядеть свою находку. – Эта бронзовая девка преследует нас, словно мы украли у нее мешок золота! Дайте мне только сойти на -берег, и ничто, кроме депутации от городского совета, не заставит меня больше покинуть мое жилище! Ладлоу взялся за руль и снова направил шлюпку к реке. Теперь он знал, к какой хитрости прибег контрабан¬ дист, чтобы его провести. Надежно сбалансированная бочка, поставленный вертикально шест и погасший фо¬ нарь в форэде женской головы со зловещей улыбкой на лице сразу заставили его вспомнить обманчивый огонь, который вынудил «Кокетку» переменить курс в ту ночь, когда она преследовала бригантину.. Глава XXIII Дочь и наследницу свою король За сына королевы прочил замуж (Король ведь на вдове женат); а дочь Другого полюбила; хоть он беден, Но человек достойный. Шекспир, «Цимбелин» Когда олдермен ван Беверут и Ладлоу подходили к вилле, уже совсем стемнело. Смеркаться начало еще рань¬ ше, вскоре после того как они отошли от шлюпки; тень горы покрыла реку, узкую цолоску берега и тянулась далеко в океан. Ни тот, ни другой не заметили на вилле 634

или около нее никаких перемен, пока не поднялись до самых ворот и не ступили на маленькую зеленую и бла– гоухающую лужайку перед домом. Но, прежде чем войти в ворота, за которыми начиналась эта лужайка, олдермен остановился и заговорил со своим спутником прежним сердечным тоном, почти оставленным им в последние дни. Друг мой, надеюсь, ты понимаешь, что события этой маленькой морской прогулки – дело скорее семей¬ ное, чем публичное, – сказал он..– Твой отец был ста¬ рым моим другом, я очень дорожил его расположением, и, можно сказать, мы даже состоим в родстве благодаря смешанным бракам. В жилах твоей достойной матери, которая ни денег, ни слов на ветер не бросала, текла кровь моих предков. Я был бы глубоко опечален, если бы наши добрые отношения, рожденные памятью о прошлом, почему-либо нарушились. Я допускаю, сэр, что доход для государства то же, что душа для тела – движущее и определяющее начало, и как тело без души – все равно что дом без жильцов, так и государство без дохода по¬ добно трудолюбивому и неутомимому мастеру без необхо¬ димых материалов. Но к чему доводить дело до крайжн сти! Если эта бригантина, как ты, надо полагать, подо¬ зреваешь – а для этого у нас и в самом деле достаточно оснований – и есть судно, именуемое «Морская волшеб¬ ница», то она стала бы твоей законной" добычей, сумей ты ее захватить; теперь же, когда ей удалось скрыться, я не знаю, каковы твои намерения; но помни, что твой покой¬ ный отец, достойнейший член королевского совета, имел обыкновение хорошенько подумать, прежде чем раскрыть рот, чтобы сказать хоть малейшую нескромность. – Как бы я ни поступил, сообразуясь с тем, что ве¬ лит мне долг, вы можете смело положиться на мою скром¬ ность по отношению к... к удивительному... к весьма реши¬ тельному шагу, который ваша племянница сочла нужным совершить, – отозвался молодой человек, не в силах при упоминании об Алиде совладать с дрожью в голосе, вы¬ дававшей, насколько все еще велика ее власть над ним. – Я не вижу необходимости оскорблять семейные чувства, на которые вы намекаете, и рассказывать о ее заблужде¬ ниях, давая пищу для праздных людских толков. Ладлоу резко оборвал свою речь, предоставив олдер¬ мену догадываться о том, чего он не договорил* 635

– Вот слова, достойные благородного, мужественного и... искренне любящего человека, капитан Ладлоу, – ска¬ зал олдермен. – Правда, я хотел предложить вам кое-что. Однако мы не станем затягивать этот разговор ночью, под» открытым небом... Эге!.. Кота нет – мыши пляшут! Зтй черномазые, которые так любят разъезжать по ночам на хозяйских лошадях, захватили флигель Алиды! К сча¬ стью, комнаты бедной девочки не так велики, как гарлем¬ ский выгон, а то бы мы сейчас услышали там стук копыт какой-нибудь лошади, на которой скачет негр, нахлесты¬ вая ее вовсю... Тут олдермен, в свою очередь, осекся, содрогнувшись так, словно увидел призрак кого-нибудь из покойных ко¬ лонистов. Когда он заговорил о флигеле, Ладлоу тоже взглянул на «Обитель фей» и одновременно с Миндертом воочию увидел через открытое окно красавицу Барбери, расхаживавшую по комнате. Ладлоу рванулся было впе¬ ред, но рука Миндерта остановила его пылкий порыв. – Пожалуй, здесь не ногами, а мозгами шевелить надо, – промолвил спокойный и рассудительный олдер¬ мен. – Нет сомнения, это моя племянница, или у дочери старого Этьена де Барбери есть двойник. Эй, Франсуа! Скажи-ка, видел ты женщину в окне флигеля или же мы приняли желаемое за действительное? Знаете, капитан Ладлоу, порой я каким-то непостижимым образом обма¬ нываюсь в качестве товара, просто наваждение какое-то, потому что голова забита денежными расчетами; ведь когда жива надежда, с кем такого не бывает! – О да, мосье! – с живостью откликнулся слуга.– Ах, как жаль, мы уходил в этот морской вояж, а маде¬ муазель Алида у себя и не покидал дом. Да, да, я был очень уверен, что тут есть наше заблуждение, я знай, во вся фамийль Барбери никто не любил стать моряком. – Ну полно, полно, мой добрый Франсуа, на суше Барбери чувствует себя как лиса в норе. Ступай на кухню и скажи этим бездельникам, что приехал их хозяин, да запомни: вовсе незачем рассказывать обо всех чудесах, которых мы насмотрелись в океане. А теперь, капитан Ладлоу, войдем в комнату моей послушной племянницы, стараясь не поднимать шума. Ладлоу охотно принял это приглашение и тотчас по¬ следовал за олдерменом, сохранявшим непререкаемую властность и внешнюю невозмутимость. Перейдя лужай– 636

ку, они невольно замешкались, чтобы заглянуть в откры¬ тые окна флигеля. Флигель красавицы Барбери был убран во француз¬ ском вкусе, унаследованном ею от отца. Громоздкое вели¬ колепие, свойственное царствованию Людовика XIV, не коснулось столь незначительного человека, каким был мосье де Барбери, а потому он привез с собой в изгнание лишь необходимые и сделанные со вкусом вещи, почти без исключения доставшиеся ему по наследству, не обре¬ меняя себя дорогой и модной в то время роскошью. К этим вещам со временем добавились местные, более удобные предметы английского или, что почти то же самое, аме¬ риканского обихода, – такая совокупность, если суметь ее найти, пожалуй, представляет собой наиболее удачное сочетание приятного с полезным. Алида сидела за столи¬ ком красного дерева и была погружена в чтение какой-то книги. Рядом стоял миниатюрный чайный сервиз, какие были в то время почти во всех домах, но чашечки и блюдца были тонкой работы и самого лучшего качества. Она была в халатике, достаточно скромном для ее воз¬ раста, и вся ее фигура дышала тем уютом и грацией, ко¬ торые подобают ее полу и придают столько прелести п интимного своеобразия уединению очаровательной жен¬ щины. Алида была поглощена книгой, и, хотя маленький серебряный чайничек тихонько свистел у самого ее локтя, она, как видно, не замечала этого. – Вот картина, которую я так любил рисовать себе в бурю и шторм, вынужденный простаивать на палубе столько мрачных и ненастных ночей напролет! – прошеп¬ тал Ладлоу. – Когда тело и душа изнемогали от устало¬ сти, именно такого отдохновения жаждал я больше всего на свете и осмеливался даже надеяться... – Да, торговля с Китаем имеет будущее, а вы, ми¬ стер Ладлоу, я вижу, знаете толк в комфорте, – заметил олдермен. – На щеках у девушки играет такой нежный румянец, что сомнений быть не может – уверяю вас, мор¬ ской ветер даже не коснулся ее; да и кто поверит, что та, которая дышит таким уютом, лишь недавно резвилась среди дельфинов! Войдем же. Ван Беверут привык заходить к своей племяннице без особых церемоний. Поэтому, считая излишним велеть до¬ ложить о себе, властный олдермен преспокойно распахнул дверь и ввел молодого капитана во флигель. 637

Встретившись с Алидой, ее гости сохраняли притвор¬ ное безразличие, причем девушка платила за их напуск¬ ную непринужденность той же монетой. Она отложила книгу с таким невозмутимым спокойствием, словно они расстались какой-нибудь час назад, и мужчины ясно под¬ няли, что она знала об их возвращении и ждала их при¬ хода. Когда они вошли, она непринужденно поднялась им навстречу и с улыбкой, которая скорее была следствием хорошего воспитания, чем выражением ее чувств, при¬ гласила их сесть. Невозмутимость племянницы навела олдермена на мрачные размышления, а молодой моряк не знал, чем более восхищаться – дивной прелестью жен¬ щины, которая всегда была неизменно прекрасна, или ее поразительным самообладанием, хотя всякая другая на ее месте не знала бы, куда деваться от смущения. Алида, казалось, не была склонна вступать в объяснения, пото¬ му что, когда гости сели, она, разливая чай, обронила словно бы случайно: – Как вовремя вы пришли! Я могу предложить вам чашку ароматного чая. Кажется, мой дядя говорил, что это товар с «Сирнарвонского замка». – О, это прекрасный корабль! Он совершает удачные рейсы и товары доставляет первосортные. Да, такой чай я готов рекомендовать всем покупателям. Но, милая пле¬ мянница, соблаговоли объяснить капитану крейсера ее величества и бедному олдермену славного города Нью– Йорка, давно ли ты ждешь нас. Алида достала из-за пояса маленькие дорогие часики и спокойно взглянула на них. – Сейчас девять. Кажется, после полудня Дайна в первый раз доложила, что я, вероятно, буду иметь это удовольствие. Кстати, вот пакеты – должно быть, с пись¬ мами, – они прибыли из города. Это придало мыслям олдермена новое, совершенно неожиданное направление. Он воздержался от объясне¬ ний, которых, казалось бы, требовали обстоятельства, хо¬ рошо зная, что это опасный путь, поскольку в таком раз¬ говоре могло быть сказано больше, чем следовало бы знать его спутнику, и к тому же невозмутимость племян¬ ницы повергла его в изумление. Поэтому он был рад, что у него есть удобный предлог отложить расспросы. Одним глотком осушив крошечную чашечку, нетерпеливый ком¬ 638

мерсант схватил пакеты, которые протянула ему Алида, и, пробормотав извинения, вышел из флигеля. Капитан «Кокетки» до сих пор не вымолвил ни одного слова. Удивление, смешанное с негодованием, не давало ему говорить, но он не сводил глаз с Алиды, стараясь проникнуть в тайну, которой девушка окружила свои по¬ ступки и намерения. На миг ему показалось, что под на¬ пускным равнодушием на ее нежных губах мелькнула печальная улыбка; но взгляды их встретились только один раз, когда она украдкой остановила на нем свои большие бездонные темные глаза, словно любопытствуя, какое впечатление произвел ее поступок на молодого мо¬ ряка. – Ну как, дорого ли обошлось врагам королевы пла¬ вание «Кокетки»? – поспешно спросила красавица, когда капитан поймал ее взгляд. – Или они избегали встречи с отважным крейсером, который уже не раз доказывал свое превосходство над ними? – Страх, а может быть, благоразумие или, я сказал бы, совесть заставила их быть осторожными, – отвечал Ладлоу, многозначительно подчеркивая последние сло¬ ва. – Мы гнались за ними от мыса до самой Большой мели и вернулись ни с чем, – Как обидно! Значит, французам удалось скрыть¬ ся... Но неужели ни один нарушитель закона не понес наказания? Среди невольников распространились слухи, что бригантина, которая заходила в эту бухту, вызвала подозрение властей. – Подозрение! Но красавица Барбери скорее, чем кто-либо другой, может сказать мне, чего стоит та слава, которой пользуется капитан бригантины. Алида улыбнулась, и улыбка эта, как всегда, очаро¬ вала ее поклонника. – Капитан Ладлоу проявляет непревзойденную га¬ лантность, обращаясь к девушке из колонии за советами по службе! Разумеется, мы способны тайком поощрять контрабандистов, но как можно подозревать нас в том, что мы подробно осведомлены об их деятельности? Смо¬ трите, как бы подобные намеки не вынудили меня поки¬ нуть эту прелестную виллу и поискать какого-нибудь другого, более укромного места, где я могла бы спокойно пожить на свежем воздухе. К счастью* берега Гудзона 639

изобилуют чудесными уголками, и нужно быть бессовест¬ ной привередницей, чтобы пренебречь ими. – И в их числе – дом Киндерхука? Алида снова улыбнулась, как показалось Ладлоу с торжеством. – Говорят, дом Олоффа ван Стаатса. просторен и расположен в живописном месте. Я и сама видела его... – ...в своих мечтах о будущем? – подхватил молодой капитан, видя, что она замялась. Алида откровенно расхохоталась. – Иу нет, все гораздо прозаичнее. Просто-напросто я видела дом мистера ван Стаатса, когда проплывала мимо него'– по реке, а потом – когда возвращалась обрат¬ но. Трубы у него витые, это излюбленный стиль голланд¬ ского Брабанта *, и, хотя я не заметила на них аистова гнезда, они, мне кажется, таят в себе соблазны для жен¬ щины – ведь так уютно бывает посидеть у камелька. Да и само поместье так заманчиво для рачительной хозяйки. – И, разумеется, место хозяйки, к счастью достой¬ ного владельца поместья, недолго будет пустовать? Алида играла причудливой ложечкой, сделанной в виде веточки чайного куста. Она вздрогнула, уронила ло¬ жечку и взглянула на Ладлоу, В ее пристальном взгляде явно сквозил интерес к тому волнению, которое не мог скрыть молодой человек. – Это место никогда не будет занято мной, Лад¬ лоу! – сказала она торжественно и с твердостью, которая свидетельствовала о непреклонном решении. – От ваших слов у меня прямо гора с плеч! Ах, Али¬ да, если бы вы могли так же легко... – Тс!—прошептала девушка, вставая, и на миг за¬ стыла в напряженном ожидании. Глаза её заблестели, румянец на щеках заиграл еще ярче, чем прежде, а на лице были написаны радость и надежда. – Тс! – повто¬ рила она, делая Ладлоу знак молчать. – Вы ничего не слышите? Разочарованный, но по-прежнему влюбленный, моло¬ дой человек молчал, глядя на ее милое оживленное лицо и не менее напряженно, чем она сама, прислушиваясь к 1 Брабант – область в северо-западной Европе. В настоя¬ щее время южная часть этой области принадлежит Бельгии, се¬ верная – Голландии. 640

каждому звуку. Но, поскольку ничто не нарушало ти¬ шины, после того как Алида услышала стук, или, быть может, он ей почудился, она снова сеАа и заговорила с молодым человеком. – Вы, кажется, что-то сказали о горах? – спросила она, едва отдавая себе отчет в том, что говорит. – Путе¬ шественники рассказывают, что проход между Ньюбер¬ гом и Таппаном не имеет себе равных. – Я действительно говорил о горе, но только о той, которая свалилась у меня с плеч. Тяжестью на сердце легли мне ваши необъяснимые поступки и жестокое без¬ различие ко мне, Алида. Вы сказали, что Олоффу ван Стаатсу не на что надеяться, и эти слова, произнесенные с прирожденной прямотой и искренностью, развеяли все мои опасения. Остается только объяснить ваше отсут¬ ствие, и вы вновь обретете прежнюю власть над тем, кто готов поверить каждому вашему слову. Красавица Барбери, казалось, была тронута. Взгляд ее, устремленный на молодого моряка, смягчился, и в го¬ лосе уже не было прежней суровости. —• Так, значит, власть эта была утрачена? – Если я скажу «нет» – вы станете презирать меня, если «да» – вы сочтете меня обманщиком. – В таком случае, молчание – лучший способ сохра¬ нить нашу дружбу... Постойте, я слышу стук в ставень! – Надежда порой обманывает нас. Вам снова почу¬ дилось, что кто-то стучит, – как видно, вы ожидаете ГОСТЯ? Явственный стук в ставень подтвердил, что Алида не ошиблась. Девушка смущенно взглянула на капитана. Она изменилась в лице и, видимо, хотела что-то сказать, но то ли внезапный порыв, то ли благоразумие заставили ее промолчать. – Капитан Ладлоу, вы уже были однажды нечаянным свидетелем встречи в «Обители фей», которая, боюсь, на¬ влекла на меня неприятные подозрения. Но столь муже¬ ственный и благородный человек, как вы, должен быть снисходителен к маленьким женским слабостям. Я жду человека, которого королевскому офицеру, быть может, не следовало бы видеть. – Я не сборщик налогов, чтобы шарить в гардеробах и чуланах. Мой долг повелевает мне действовать только в открытом море и преследовать лишь явных нарушите¬ 641

лей закона. Если там, за окном, человек, которого вы.хо¬ тите видеть, пусть войдет без страха. Когда мы встре¬ тимся в более подходящем месте, я найду способ взять реванш. Девушка бросила на Ладлоу благодарный взгляд и в знак признательности наклонила голову. Потом она посту¬ чала ложечкой по фарфоровой сахарнице, издавшей тихий звон. Кусты под окном заколыхались, и на низком балконе тотчас появился молодой незнакомец, которого мы уже встречали на страницах этой книги во флигеле Али– ды и на борту бригантины. Оставаясь в тени, он бросил на середину комнаты легкий матерчатый тюк. – Посылаю свою визитную карточку вместо гонца, – сказал веселый торговец контрабандой, или Бурун, как называл его олдермен, галантно приподнимая шляпу сперва перед хозяйкой «Обители фей», а потом, еще более церемонно, перед ее гостем; после этого он снова водру– зил отороченную золотом шляпу на густые, пышные куд¬ ри и распаковал свой тюк. – Я вижу, у меня появился новый покупатель, и я вправе ожидать хорошей прибыли. Капитан Ладлоу, мы, кажется, уже встречались с вами? – Да, встречались, сэр Бороздящий Океаны, и встре¬ тимся снова. Ветер порой меняется, но в конце концов судьба всегда за правого! – Мы уповаем на помощь нашей леди в зеленой ман¬ тии, – сказал необыкновенный контрабандист с благого¬ вением, искренним или напускным, указывая на фигурку, мастерски вышитую цветными нитками на его бархатной шляпе. – Все в мире повторяется, и прошлое рождает на¬ дежду на будущее. Надеюсь, здесь мы встречаемся на нейтральной почве. – Я капитан королевского крейсера, сэр,« надменно отозвался Ладлоу. – Королева Анна может гордиться таким слугой! Однако к делу. Тысяча извинений, очаровательная хо¬ зяюшка «Обители фей». Эта беседа двух грубых моря¬ ков – неуважение к вашей красоте, и мы пренебрегаем своим долгом по отношению к прекрасному полу. Поэто¬ му, закончив обмен любезностями, я хочу предложить вам кое-что такое, от чего блестящие глазки непременно начинают блестеть еще ярче, и даже герцогини тают, не в силах устоять перед искушением* 642

– Вы с удивительной откровенностью говорите о своих связях, любезный Бурун, и называете благородных персон среди ваших покупателей так непринужденно, словно торгуете государственными постами. – Этот достойный слуга королевы подтвердит вам, леди, что тот же самый ветер, который поднимает шторм на океане, порой лишь нежно ласкает пылающие девичьи щеки на берегу и что связи между людьми образуют столь же причудливые хитросплетения, как снасти ко¬ рабля. Ведь и храм Артемиды Эфесской1 и вигвам ин¬ дейца стоят на одной земле. – Из чего вы, как видно, заключаете, что положение в обществе не меняет человеческой сущности. Нельзя не признать, капитан Ладлоу, что Бурун хорошо знает жен¬ скую душу, искушая ее столь яркими материями, как эти. Ладлоу молча смотрел на девушку и контрабандиста. Алида держалась теперь гораздо непринужденнее, чем в прошлый раз, когда он видел ее в обществе этого чело¬ века. Заметив, что они тайком обменялись заговорщиче¬ скими взглядами, Ладлоу почувствовал сильное волнение. Однако он твердо решил сохранять спокойствие и приго¬ товился к худшему. С большим трудом скрыв свои чув¬ ства, он сказал внешне невозмутимо, хотя горечь, пере¬ полнявшая его душу, все же прорвалась наружу: – Если это так, любезный Бурун, можете считать себя счастливцем. – Преуспеть в этом мне помогло частое общение с представительницами прекрасного пола, ведь они – мои лучшие покупательницы, – сказал галантный контрабан¬ дист. – Вот парча. Точно такую же открыто носят в при¬ сутствии нашей высочайшей повелительницы, хотя она выткана в Италии и доставлена запретным путем; при¬ дворные дамы, отдавая дань патриотизму, один день в году танцуют в угоду публике в нарядах английской вы¬ делки, а все остальные дни носят эти более изящные изделия уже в угоду себе. Скажите, отчего англичанин, живущий под солнцем, которое светит так слабо, тратит тысячи, чтобы получить бледные подделки под дары тро¬ пиков, – не оттого ли, что жаждет запретного плода? 1 Артемида – в греческой мифологии покровительница жи¬ вотных и охоты, а также богиня луны. Ее храм в городе Эфесе —* один из красивейших храмов Малой Азии. 643

Отчего парижский гурман смакует инжир, который-по¬ следний лаццарони1 в Неаполе швырнул бы в залив, – не оттого ли, что он хочет насладиться щедротами южных широт под своим хмурым и плаксивым небом? Я видедг) как один человек лакомился сладким соком ананаса, ко¬ торый стоит гинею, но он отверг бы тот же плод, восхи¬ тительно сочетающий в себе кислоту со сладостью, со¬ зревший и налившийся соком под горячим солнцем, – а все лишь потому, что мог бы получить его даром. В этом секрет нашей торговли. А поскольку прекрасный пол наи¬ более подвержен таким чувствам, мы особенно призна¬ тельны его милым представительницам. – Вы много путешествовали, любезный Бурун, – с улыбкой промолвила красавица, вытряхивая диковинные товары из тюка на ковер, – и говорите о вкусах так же непринужденно, как и о титулах. – Леди, чья мантия зеленеет, как морская волна, не терпит бездельников среди своих слуг. Мы плывем туда, куда указывает ее рука: порой наш путь лежит через острова Адриатики, порой – к вашим штормовым аме¬ риканским берегам. От Гибралтара до Каттегата в Европе почти нет мест,, где бы мне не довелось побы¬ вать. – Однако, судя по изобилию у вас итальянских това¬ ров, этой стране вы отдаете особое предпочтение. – Любовь , свою я делю между Италией, Францией и Фландрией; но вы правы, Италия среди них на первом месте. Свои юные годы я провел на прекрасных берегах этой романтической страны. Человек, который заботился обо мне и руководил мной в детстве и в юности, однажды даже оставил меня на попечении одного друга на не¬ большой зеленой равнине близ Сорренто. – Но где же эта равнина? Ведь те места, где жил такой отчаянный удалец, когда-нибудь будут воспеты в песнях, да и сейчас они могут привлечь к себе любо¬ пытных. – Любезность ваша с лихвой искупает иронию этих слов! Сорренто – город на южном берегу знаменитого Неаполитанского залива. Огонь сильно преобразил эту мягкую, но дикую страну.* Сама земля была там когда-то 1 Лаццарони – неаполитанский босяк, живущий попро¬ шайничеством или случайными заработками. 644

извергнута из чрева вулкана, и соррентинец мирно живет на дне погасшего кратера. Люди средних веков прелю¬ бопытнейшим образом построили свой город у самого моря, где вода заполнила половину бассейна с зубчатыми краями, и искусно использовали зияющие трещины в туфе вместо рвов для защиты городских стен. Я побывал во многих странах и видел природу почти всех широт, но ни одна страна не пленяет взор столь чудесным сочета¬ нием естественных красот со славными реликвиями про¬ шлого, как этот дивный край у подножия соррентийских утесов! – Расскажите мне подробнее об этой замечательной стране, воспоминания о которой так приятны вам, покуда я рассматриваю ваши товары. Веселый контрабандист умолк и, казалось, витал среди видений прошлого. Потом он продолжал с печальной улыбкой: – Хотя прошло много лет, я помню красоту этих мест так живо, словно они и сейчас у меня перед глазами. Наше жилище стояло у самых утесов. Внизу раскинулся глубокий голубой залив, а на дальнем берегу его было немало такого, что воля случая или человека редко сводит вместе. Представьте себе, прекрасная леди, что мы с вами отправились в путь, и я проведу вас по извилистому се¬ верному берегу, показывая вам эту арену славных собы¬ тий прошлого! Вон тот высокий гористый, зубчатый остров слева от нас – нынешняя Искья. Происхождение его неизвестно, хотя глыбы лавы на берегах так свежи, словно только вчера извергнуты из ближних гор. Длин¬ ная низменная полоска земли, тоже со всех сторон окру¬ женная водой, – это дитя древней Греции, остров, но¬ сящий имя «Прочйда». Одежда и язык его обитателей до сих нор сохранили следы их происхождения. Узкий пе¬ решеек ведет к высокому и голому обрыву. Это древний мыс Мизено. Здесь высадился Эней здесь Рим держал свой флот, отсюда же Плиний2 отправился в плавание, чтобы видеть вблизи извержение вулкана, пробудившегося 1 Эней – легендарный герой древней Трои, который, по пре¬ данию, спасся после ее гибели и переселился в Италию. 2 Плиний Старший (23—79) – знаменитый римский уче¬ ный и писатель. Был начальником мизепского флота и погиб во время извержения Везувия, подъехав к нему на судне слшпком близко. 645

от векового сна. В горной долине, между обрывом и ска¬ том следующей средней горы, лежит легендарный Стикс1, Елисёйские поля2 и царство мертвых, как утвер¬ ждает великий мантуанец3. Выше в горах и вместе с тем ближе к морю лежат погребенные в земле огромные своды Бассейна Чудес и мрачные пещеры Ста Зал, места, кото¬ рые в равной мере свидетельствуют о роскоши и деспо¬ тизме Рима. Близ огромного храма, который виден за много лиг, лежит изящная и извилистая бухта Бая, а у склонов замыкающих ее холмов когда-то было множество вилл. Сюда, на этот берег, защищенный горами, съезжа¬ лись из столицы императоры, консулы, поэты и воины, чтобы отдохнуть и подышать свежим воздухом, а вслед за ними здесь угнездилась чума. Земля тут все еще усея¬ на обломками их великолепия, и руины храмов и терм4 разбросаны среди олив и смоковниц, высаженных крестья¬ нами:. Северо-восточную часть бухты замыкает гора с бо¬ лее пологими склонами. На ней некогда стояли дворцы императоров. Здесь искал уединения Цезарь, и теплые родники на склоне все еще называются термами кровавого Нерона. А невысокая коническая гора, одетая зеленью – как видите, она еще благодатней окружающей местно¬ сти, – это конус, вытолкнутый из недр земных каких-ни¬ будь два века назад. Она отчасти занимает место древнего озера Лукрино. Все, что осталось от знаменитого убежища эпикурейцев, – это узкая и неглубокая впадина у под¬ ножия горы, отделенная от моря лишь полоской песка. А дальше, окруженные унылыми холмами, плещут воды озера Авёрно. На берегах его еще сохранились руины храма, где служили языческим богам. Слева хребет прон¬ зает грот Сивиллы, а за ним начинается Куменский про¬ ход. Город, который виден примерно в миле справа, ^это Поццуоли, древний порт, привлекающий путешественни¬ ков своими храмами Юпитера и Нептуна, разрушенным амфитеатром и полузасыпанными могилами. Здесь често¬ 1 Стикс – в греческой мифологии одна из рек подземного царства, где обитали души умерших. 2 Елисёйские поля – в греческой мифологии место, со-> ответствующее представлению о рае. 3 Великий мантуанец – знаменитый римский поэт Вер¬ гилий (70—19 до <н. э.), родившийся близ Мантуи. 4 Т е р м ы -=• общественные бани в древнем Риме. 646