Текст книги "Последний подарок богини (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 43 страниц)

   – В знак моей бесконечной благодарности примите этот скромный подарок, – он поставил на стол статуэтку и аккуратно вложил на место алмаз.

   – Искусные мастера Келлуана огранят этот камень, тверже которого нет ничего на свете, и он засверкает подобно славе живого бога, жизнь, здоровье, сила.

   Наместник взял алмаз и принялся с интересом его разглядывать.

   – Я уже говорил, что ты совсем не знаешь мой народ, Алекс. Для нас творить добро, значит, помогать своей душе, миновать суд Осирса.

   "Лучше момента не придумаешь", – решил юноша и выпалил:

   – Зато мне известно имя радланского лазутчика в Нидосе.

   Наместник и Барефгорн замерли. Похоже, ему все-таки удалось их удивить.

   – О каком лазутчике ты говоришь? – сурово нахмурился писец-стражник.

   – О Скунде Арбоне по прозвищу Квинтум.

   – Кто это такой, и с чего ты решил, что он радланский шпион? – с нескрываемой иронией поинтересовался Джедефмоот.

   – Поверьте, владыка, у меня есть все основания так думать, – заверил Александр.

   – Расскажи? – предложил вельможа, знаком указав на табурет.

   – В первый раз я услышал это имя год назад. Когда мы с Тусетом выручали мою невесту из казарм городской стражи. Куда она попала случайно вместе с членами "Общества Диноса" ...

   Наместник слушал внимательно, не перебивая и не задавая вопросов. Едва юноша дошел до момента, когда арестованных выпустили по приказу городского стратега, Барефгор, так и оставшийся стоять, насмешливо проговорил:

   – Ему просто заплатил кто-то из родственников.

   – Чтобы начальник городской стражи Нидоса среди ночи примчался спасать каких-то пьяниц, нужны очень большие деньги, – возразил Алекс.

   – Кто из советников был при их аресте? – спросил Деждефмоот.

   – Айри запомнила только одно имя – Фролас.

   – Тебе еще что-нибудь известно о том радланине?

   – Примерно месяц назад мы с Герносом возвращались от больного через площадь Великого флота. Там за нами увязался какой-то человек. Заскочив в лавку, он сразу же потребовал встречи со Скундом Арбоном. А когда я ему сказал, что здесь таких нет, стал нести какую-то чушь про кольцо...

   – Какое кольцо? – прервал его наместник.

   – В числе вещей, доставшихся мне от покойного писца Энохсета, был большой серебряный перстень с камнем. Так получилось, что из всех украшений у меня сохранился только он. Вот я и стал его носить.

   – Где оно? – поинтересовался Барефгорн.

   – Отдал на переплавку, – без колебаний ответил парень. – Но я легко могу его нарисовать.

   – Продолжай! – велел Джедефмоот.

   – Когда он понял, что попал не туда, то испугался и убежал. Потом неподалеку нашли его труп. Мне сказали, что это Вул Сенторий, отпущенник Сентора Минуца Цицера.

   – Его недавно убили, – тихо проговорил писец-стражник.

   – Я слышал, – кивнул Александр. – А сегодня Арбон приходил в мою лавку, расспрашивал о Вуле. Тогда я окончательно понял, что это лазутчик, и он по-прежнему в городе.

   – Ты знаешь, где он живет? – с явным одобрением в голосе спросил Барефгорн.

   – Нет. Но думаю, вашим людям не трудно будет это установить.

   – Ты считаешь, что их так много? – вскинул брови наместник. – И не забудь, что я не могу вмешиваться в дела города.

   – Тогда передайте эту информацию вашим сторонникам в Совете Ста, – посоветовал парень.

   – Судя по твоему рассказу, они уже все знают, – напомнил писец.

   – Но они не знают, что вы знаете, – с нажимом проговорил Алекс. – А число лазутчиков легко можно увеличить.

   – Как? – усмехнулся Барефгорн. – Доверить их вербовку тебе?

   – Нет, – покачал головой молодой человек. – Есть способ проще и надежнее.

   – И какой же? – кажется, заинтересовался Джедефмоот.

   – В Нидосе живет немало келлуан. И не только ваших слуг, солдат или писцов...

   – Ты имеешь ввиду преступников, нарушивших волю живого бога и бежавших из страны? – нахмурился вельможа.

   – Да, владыка, – кивнул Александр, и прежде чем собеседник прервал его, продолжил. – Большинство из них никогда не были врагами государя Келл-номарха, жизнь, здоровье, сила. Даже если обстоятельства или собственная глупость привели их в Нидос, они остались келлуанами. И по-прежнему хотят, чтобы их душа после смерти попала в царство Осирса, а тело упокоилось со всеми ритуалами в священной земле Родины. Разве живой бог в бесконечном милосердии своем не окажет им подобную милость? Разумеется, если те искупят свою вину верной службой?

   Наместник переглянулся с писцом. Видимо, удивляясь, как такая простая мысль не пришла им в головы. В какой-то книжке про попаданцев, прочитанной Сашей Дрейк, это называлось инерцией мышления.

   – Это может решить только сам государь, жизнь, здоровье, сила, – задумчиво проговорил Джедефмоот.

   – Но вы можете обратиться к нему с такой просьбой?

   – Даже если Келл-номарх согласится простить своих заблудших детей, как это сделать здесь в городе? – спросил Барефгорн.

   – Для этого нужен храм келлуанских богов, – ответил Алекс. – Чтобы любой, кто желает, мог посетить богослужение, принести жертву и поговорить со жрецами.

   – Во дворце есть храм, – проговорил наместник. – Я регулярно славлю богов и совершаю жертвоприношения.

   – Которые могут посещать только твои слуги и солдаты, – заметил юноша.

   – Других келлуан в городе быть не должно, – напомнил писец.

   – А они есть, и все о них знают, – улыбнулся Александр. – Я имею в виду моряков. Многие из них чинят здесь свои корабли или помногу дней дожидаются нужных товаров. Разве не долг слуг живого бога заботиться обо всех его подданных?

   – Эти пьяницы и богохульники больше любят кабаки и шлюх, – рассмеялся Барефгорн, но наместник знаком приказал ему замолчать.

   – Местным жрецам это не понравится. Вместо лазутчиков я могу обрести новых сильных врагов.

   – В городе есть даросский храм и ольвийское капище, – покачал головой парень. – Вряд ли кто-то обратит внимание на небольшое святилище, посвященное Баст, Анук или еще кому-нибудь не из великих богов Келлуана.

   – У тебя есть ответы на все вопросы, Алекс, – усмехнулся Джедефмоот.

   – Мне кажется, что даже у богов нет ответа на все вопросы, – возразил Александр. – Я всего лишь постарался хорошо подготовиться к встрече с вами, владыка.

   – Ты придумал еще что-то? – с любопытством спросил вельможа.

   – В Нидосе мало лекарей, и их услуги весьма дороги, – проговорил юноша. – Если при храме открыть заведение, где келлуанские лекари будут лечить людей за весьма умеренную плату, а кого-то и совсем бесплатно, горожане станут сильнее любить своего государя.

   – Что-то вроде Домов излечения в Эруке при храме Ануба, – кивнул Барефгорн.

   – Если сделать его маленьким, это вызовет недовольство у тех, кому не хватит там места, – медленно сказал наместник. – А большой Дом излечения будет дорого стоить. Больных надо кормить, убирать за ними.

   – Часть денег можно вернуть, если открыть еще и школу. Где за плату обучать не только лекарскому искусству, но и математике, астрономии и другим полезным наукам, – высказал свое предложение Алекс. – Конечно, это не компенсирует все затраты. Но вы приобретете дешевых лазутчиков и множество сторонников среди простолюдинов. Появится еще одна ниточка между Нидосом и живым богом, жизнь, здоровье, сила.

   Келлуане молчали.

   – Пусть радланский император говорит с ними на одном языке, и их предки приплыли из далекого Радла, – продолжал парень. – Но ему нет дела до простых горожан, а Келл-номарх заботится о всех своих подданных.

   Он перевел дух.

   – Кроме того, для привлечения на свою сторону образованных людей, можно открыть библиотеку. Где каждый желающий сможет прикоснуться к той части мудрости Келлуана, которую живой бог сочтет открыть остальному миру.

   Александр замолчал, непроизвольно облизав пересохшие губы.

   – Хочешь стать моим слугой? – внезапно спросил наместник.

   Молодой человек отрицательно покачал головой.

   – Думаю, свободным горожанином я принесу вам больше пользы. Смогу заключать сделки, свидетельствовать на суде. Да и богатые нидосцы будут относиться ко мне по-другому.

   Вельможа хмыкнул.

   – А что ты хочешь для себя?

   – Ничего, – пожал плечами парень. – Разве что чести шить одежду для вас и ваших слуг.

   Писец усмехнулся.

   – Ты, в самом деле, портной?

   – Я лучший портной, – твердо заявил Алекс.

   Джедефмоот рассмеялся.

   – Скоро прибывает моя жена, и я обязательно расскажу ей о столь искусном мастере.

   – Ручаюсь, она не пожалеет, если решит воспользоваться моими услугами, – заверил молодой человек. – Да и вам я могу кое-что предложить.

   – Я подумаю над твоими словами, – вельможа положил ладони на стол, всем видом давая понять, что аудиенция окончена.

   Александр встал.

   Барефгорн проводил его на кухню, где угостил пивом и протянул амулет в виде серебряного жука на кожаном шнурке.

   – С ним тебя всегда пропустят во дворец.

   – Благодарю, господин.

   Выйдя за ворота, юноша почувствовал, что рубашка его стала мокрой от пота. Как он и думал, этот разговор оказался самым трудным.

   Часть 3

   Vici

   Глава I

   Роковое стечение обстоятельств

   или забавы богов

Для Гордона все это являлось частью

громадной мыльной оперы жизни.

Каждый фрагмент имел

свое значение. Одни получают трепку,

другие – после многих страданий -

заслуженную награду.

Грегори Бенфщрд

Панорама времен

   Кто-то рывком сдернул с головы мешок и ткнул в лицо пылающим факелом так, что борода затрещала и задымилась. Тиллий отпрянул, жмурясь от жара.

   – Это он? – спросил мужской голос. – Не перепутали как в прошлый раз?

   – Не сомневайтесь, хозяин, – уверенно прогудел хриплый бас. – Он. Вон и рука покалечена. Все, как вы говорили.

   При этих словах один из похитителей сжал локоть пленника. Тот беззвучно закричал не в силах вытолкнуть изо рта кляп. Факел убрали. Отпущенник увидел немолодого мужчину в грязном переднике поверх хитона.

   – Нашли у него что-нибудь?

   Похитители замялись

   – Вам мало платят, бездельники? – прикрикнул хозяин.

   – Да вы что, Арут, – обиженно прогудел бас. – Серебришка чуток да два кольца.

   – Покажи! Да не жмись ты! Давай!

   Широкоплечий здоровяк с сожалением запустил волосатую лапу за шиворот хитона.

   Мужчина повернулся к укрепленному на стене факелу и стал внимательно рассматривать перстни. Тиллий заметил, что на правом глазу у него большое белое бельмо.

   – Рахмы себе возьми, а эти я заберу.

   – Что дальше с ним делать? – спросил молчавший до этого второй похититель.

   – Свяжите. Пусть полежит, подождет господина.

   Тиллий задергался.

   – Чего трепыхаешься как шлюха под клиентом? – жизнерадостно хохотнул обладатель баса, залепив ему кулаком в ухо. – Только хуже будет.

   Вдвоем с приятелем они ловко скрутили ему ноги, привязав к вывернутым за спину рукам. Перед глазами плыли разноцветные колеса, сквозь которые отпущенник разглядел криво сложенные кирпичные стены, низкий деревянный потолок, грубо сколоченную дверь.

   Один за другим все трое ушли, прихватив с собой факел, оставив пленника в полной темноте. Тиллий почти не помнил похищения. Просто удар по голове, а очнулся уже со связанными руками, с кляпом во рту и мешком на голове. Потом долго куда-то тащили, пока он не очутился в этой каморке. Кто эти люди? Зачем его схватили? Что будет, когда узнают, что он убил Сентора Минуца? Одни вопросы и никаких ответов. Кто этот господин, кого ему придется ждать? Стараясь успокоиться, отпущенник начал вспоминать всех своих врагов, число которых получилось довольно внушительным. Вот только никто из них не стал бы возиться с похищением. Просто прирезали бы и все. Внезапно Тиллий вспомнил, что уже слышал имя Арут. Точнее Кривой Арут – хозяин харчевни "Пьяная кружка". Даже среди портовых кабаков это заведение пользовалось дурной репутацией. Поговаривали, что владелец связан и с пиратами и городской стражей.

   Стянутые веревками руки начали неметь, и вскоре острая боль пронзала каждую мышцу, заставляя позабыть обо всем. Жесткая тряпка высушила рот, превратив язык в бесчувственную деревяшку. Отпущенник потерял счет времени, не в силах думать ни о чем кроме терзавшей тело боли.

   Когда из-за двери донесся негромкий шум, он уже балансировал на грани беспамятства. В дверной щели мелькнул тусклый свет. Глухо брякнул деревянный засов. Освещая путь масляным светильником, вошел Арут с подручным. Присев на корточки, он вытащил кляп и поднес к пересохшим губам пленника кувшин. Позабыв обо всем, тот стал с жадностью пить старое прокисшее пиво.

   Когда посудина опустела, мужчина вновь попытался заткнуть ему рот.

   – Руки! – умоляюще прохрипел Тиллий. – Развяжите руки.

   Здоровяк лениво хлестнул его по щеке.

   – Хлебало разуй, сученок!

   Но хозяин кабака жестом остановил его.

   Воспользовавшись минутной заминкой, отпущенник торопливо заговорил:

   – У меня руки отсохнут. Я их совсем не чувствую.

   Арут поднес светильник к его посиневшим кистям.

   – Развяжи.

   – Как скажешь, хозяин.

   Когда кровь прилила к затекшим членам, прежняя боль показалась пленнику легкой щекоткой. Коротко вскрикнув, он едва не потерял сознание.

   Здоровяк вновь влепил ему пощечину.

   – Не сдохни. Ты еще нужен.

   Тиллий только зубами скрипнул.

   Едва отпущенник немного пришел в себя, его снова связали. Но на этот раз позволили вытянуть ноги и сидеть, прислонившись к стене. Вспомнив, что в углу он заметил кучу прелой соломы, пленник переполз туда, сгреб в кучу и, усевшись поудобнее, задремал.

   Без дневного света, в полной тишине, терзаемый голодом и жаждой пленник потерял ощущение времени. Стало казаться, что он сидит в этой конуре уже месяц.

   Во время следующего посещения похитители принесли ему миску помоев с остатками рыбы, вареной пшеницы и бобов, сдобренных вином и оливковым маслом. Тиллий попытался с ними заговорить, но Арут грубо приказал ему заткнуться. Первый испуг у отпущенника прошел. Теперь он с нетерпением ждал появления таинственного господина. Кем бы тот не оказался, у бывшего раба Сентора Минуца Цицера есть, что предложить в обмен на свою никчемную, но такую дорогую жизнь.

   Когда в щелях двери появился яркий свет факела, Тиллий понял, что его ожидание закончилось. Явился тот, по чьему приказу его здесь держат. Вошел Арут, рывком поднял лежавшего на полу пленника, прислонил к стене и вытащил кляп.

   В отрывшемся дверном проеме тот увидел круто уходившие вверх ступени из выщербленных кирпичей. Потом на них появились ноги в сандалиях. Быстро спустившись, перед ним оказался мужчина лет сорока в коричнево-серой тунике до колен, с короткой стрижкой и костистым, гладко выбритым лицом.

   – За что ты убил Сентора Минуца?

   – Он пытался меня задушить, – поспешно ответил отпущенник. – Я защищался.

   – Понимаешь, что нам даже не нужно тебя пытать, усмехнулся незнакомец. – Достаточно отдать Минуцам. Тебе ясно?

   – Да, господин, – кивнул Тиллий. – Клянусь, я не хотел, так получилось...

   – Не клянись, лживая тварь, – поморщился мужчина, а Арут ударил его в бок.

   – Меня не интересует твой бывший хозяин. Лучше скажи, почему убил Вула?

   – Кого? – растерялся от неожиданного вопроса пленник. Незнакомец нанес ему удар ногой в грудь, так что у отпущенника перехватило дыхание, и он захрипел, натужно хватая воздух широко раскрытым ртом.

   – Вспомнил?

   – Да, господин. Мне приказал Сентор Минуц.

   – Он как-то объяснил за что?

   – Вул предал его, господин. Украл план сокровищ Сепиона и сбежал.

   – Каких сокровищ, негодяй? – мужчина вновь ударил его ногой.

   – Подождите, господин! – вскричал Арут. – Ты говоришь о пирате? О Морском льве?

   – Да! – лежа на полу, выдохнул Тиллий.

   – Сказки нам рассказываешь? – вкрадчиво проговорил одноглазый. – За дураков держишь?

   Он схватил отпущенника за плечи и посадил прямо.

   – Нет, господа, – затряс грязными патлами пленник. – Это не сказки. Я сам видел корзины с золотом и серебром, дорогое оружие, сундуки с украшениями...

   – Лжешь, мерзавец! – зловеще рассмеялся незнакомец. – Этот клад столько лет ищут, если бы кто-то нашел, об этом уже знал бы весь город!

   Кривой Арут отвесил отпущеннику звонкую оплеуху и разочарованно сплюнул.

   – Пусть у меня руки отсохнут, ноги отвалятся, пусть гниль поразит мои внутренности, а крысы сожрут живьем, если я вру! – верещал Тиллий. – Сентор никому не хотел говорить из-за завещания! Он же младший сын! Отец ему почти ничего не оставил!

   Его мучители переглянулись.

   – Откуда взялся это план?

   – Принес полоумный Акмен, чтобы выкупить из рабства дочь! Он всю жизнь этот клад искал... Вот и нашел.

   – Почему же просто не заплатил за неё? – усмехнулся хозяин "Пьяной кружки". – Если там так много золота.

   – Почем я знаю? Он же сумасшедший! – всхлипывая и захлебываясь слюной, отвечал отпущенник. – Сентор ему тоже не поверил. Но старик привел нас к сокровищам.

   – Вы плавали к Устричной отмели? – спросил Арут.

   – Нет, господин, – захихикал пленник. – Клад в городе.

   – Врешь, червяк навозный! – рявкнул одноглазый. – Любой мальчишка в Нидосе знает, что Сепион погиб у Устричной отмели! И там же спрятал свои богатства.

   – Я сам видел знак на стене! – огрызнулся Тиллий. – Радланское "М" и либрийское "Л"!

   – На какой стене?! Где? Говори?

   – В подземелье! – оскалился отпущенник. – И теперь только я знаю, как туда добраться!

   Арут замахнулся, но его остановил незнакомец.

   – Оставь его. Пусть говорит, что случилось дальше. Где Акмен?

   – Остался в тоннеле, – шмыгнул разбитым носом пленник. – Сентор приказал убить его, а потом и дочь.

   – Зачем?

   – Перед тем, как показать, где находится вход в подземелье, старик виделся с девчонкой и обещал её освободить.

   – После этого Вул и сбежал?

   Тиллий на миг задумался.

   – Да, господин. Не знаю, как хозяин узнал, что тот его предал. Только вызвал он меня и велел убить.

   – Где это произошло?

   – На площади Великого флота. О чем только думал этот глупец, шатаясь рядом с дворцом Минуцев?

   По лицу незнакомца пробежала тень.

   – Что было дальше?

   – Когда я увидел Вула, он следил за двумя мужчинами.

   – Как это следил? – прервал его господин.

   – Ну, сначала смотрел, а потом пошел за ними. Не отставая, но и не приближаясь.

   Арут хмыкнул.

   – Ты их знаешь?

   – Лекарь и его хозяин. Недавно приплыли из Келлуана. Снимают лавку в доме советника Корнелла на...

   – Я знаю, где это! – раздраженно поморщился незнакомец. – Дальше!

   – Вул зашел в лавку и сразу же выскочил.

   – Как понять сразу?

   – Ну..., – растерялся от подобного вопроса отпущенник. – Вошел и вышел. Бледный, глаза выпучены как у камбалы, весь дрожит. Я за ним. Догнал в переулке и зарезал...

   Одноглазый засопел. Пленник втянул голову в плечи.

   – Мне хозяин велел.

   – Это все?

   – Взял у него план и отнес Сентору.

   – А больше там ничего не было?

   Тиллий замер. Рассказать о золоте или промолчать? Мертвым оно ни к чему, а ему нужно убедить этих людей в своей искренности.

   – Там еще деньги были. В сумке.

   – Куда ты их дел?

   – Спрятал, – ответил отпущенник и торопливо добавил. – Но я скажу, где они.

   – Это потом, – отмахнулся незнакомец. – Сентор хотел тебя убить за то, что ты знаешь о сокровищах?

   – Нет, господин, – покачал головой пленник. – Из-за Корнелла.

   – Из-за советника?

   – Нет, господин. Из-за его сына.

   – А как он оказался замешан в твоих плутнях?

   И Тиллий рассказал о неудавшемся убийстве Флои и о том, что Мерк Корнелл прячет её в борделе "Сладкий родничок", где её лечил тот самый Гернос, в лавку которого заходил Вул. Здесь от него потребовали вспомнить самые мелкие подробности.

   – Это не тот Дрейк, за которого на суде вступился наместник? – спросил Арут.

   – Он самый, господин, – подтвердил отпущенник. – Настоящий демон!

   – Чем же он тебя так напугал? – усмехнулся незнакомец.

   В ответ пленник красочно описал произошедшую в публичном доме схватку.

   – Да ты опять врешь или что-то недоговариваешь! – вскричал одноглазый. – Сопливый парнишка убил Дума Валуна?! Все знают, что это сделал охранник!

   Его господин недоверчиво хмыкнул.

   – Парнишка служил телохранителем у какого-то келлуанского мага, – пробормотал Тиллий, соображая, что ответить. Ослепленный болью и страхом, он рассказывал все как есть, и пока ему удавалось сохранить заинтересованное внимание своих похитителей. Но они явно отказывались верить, что какой-то сопляк перебил трех опытных налетчиков. Будучи опытным пройдохой, отпущенник сообразил, что вранье в данном случае будет звучать гораздо правдоподобнее.

   – Да. То есть, нет. Алекс дрался против моих людей вместе с укром. Просто это он мне руку сломал.

   – Поэтому ты и посчитал его великим воином, трус, – фыркнул Арут.

   – Наверное, господин, – смиренно согласился пленник.

   – Где вход в подземелье? – резко спросил незнакомец. – Да не путайся больше. От этого зависит твоя жизнь.

   "Как будто я этого не понимаю", – мелькнуло в голове отпущенника. – На Сухом мысу.

   – Он большой, – усмехнулся одноглазый.

   – В старой харчевне, где над дверью вывеска с головой гуся.

   – Знаю это место, – кивнул мужчина.

   – Люк был там, в углу, за остатками стойки, под каменной плитой.

   – Что значит, был? – насторожился незнакомец.

   – Когда Вул сбежал, Сентор приказал его завалить, – дрогнувшим голосом пояснил Тиллий. – Мы с парнями Молчуна Рииса уронили на него кусок стены. Но завал легко разобрать. Там работы то всего чуть-чуть.

   В каморке повисла зловещая тишина.

   – Так и знал, что врет! – с облегчением вскричал Арут. – Прикончить его, господин? Пять тысяч империалов вам не помешают!

   Услышав сумму, назначенную за свою голову, пленник тихо завыл. Харчевник достал из-под фартука кривой нож.

   – Не спеши, – тихо проговорил незнакомец. – Успеем. Вдруг правда? На свете случаются и не такие чудеса. Проверить надо.

   – Как? Отвезем его на Сухой мыс?

   – Нет. Пусть пока здесь посидит, – покачал головой господин и сухо поинтересовался. – Что еще важного можешь сказать о Сенторе?

   Отпущенник растерялся. Он много чего знал о своем бывшем хозяине.

   – Есть нечто, что он скрывал от отца? – пояснил незнакомец. – Долги, любовницы, любовники, встречи с врагами Минуцев.

   – Я понял, господин! – быстро-быстро закивал головой Тиллий. Он перечислил всех замужних женщин, кому передавал через рабынь записочки от своего хозяина, и с кем тот встречался в съемных комнатах. Рассказал о беседах младшего Минуца с доверенным человеком Апия Тулла.

   Мужчина слушал не перебивая, а пленник вспоминал все новые и новые неприглядные подробности жизни своего господина. Когда он стал повторяться, незнакомец поднялся и приказал Аруту. – Заткни ему рот, и пойдем, поговорим.

   – У хозяина был тайник! – ликующе вскричал отпущенник. – Про него никто в семье не знал!

   – Тайник? – заинтересовался мужчина.

   – Да! – вскричал Тиллий. – Он держал там самые важные письма и расписки.

   – Как его найти?

   – Не знаю! – сморщился от отчаяния пленник. – Где-то в комнате.

   – Что же ты не поискал? – насмешливо хмыкнул харчевник.

   – У меня не было времени, – опустил глаза отпущенник, со стыдом понимая, что в горячке он просто забыл о тайнике, да и не представлял, где его искать.

   Незнакомец пренебрежительно махнул рукой.

   Арут взял тряпку.

   – Не надо, господа! – взмолился отпущенник. – Я буду сидеть тихо, как мышь.

   – Открой пасть, а то дохлой крысой станешь.

   Затолкав кляп в послушно раскрытый рот, он снял со стен факел и угодливо открыл дверь перед господином.

   Они молча поднялись в кладовую. На специальных полках стояли амфоры с вином и маслом, горшки с маринованными оливками. С потолка свисали связки сушеной рыбы, пучки лука и чеснока.

   – Разузнай подробно об этом Акмене и его дочери, – приказал Скунд Арбон Квинтум.

   – Сделаю, господин, – кивнул верный Арут и с робкой надеждой спросил. – Думаете, он на самом деле нашел сокровища?

   – Одни боги знают, – пожал широкими плечами радланин. – Стереги его крепко. А я завтра схожу к этому Алексу. Погляжу, что за птица. Давай лестницу.

   Подручный принес лежавшую у стены стремянку и разложил её между двух стеллажей. Господин поднялся, приподнял одну из плах потолка и скрылся в люке. Наверху располагалась одна из нескольких квартирок, которые он снимал в разных частях города.

   Скунд Арбон не часто пользовался потайным ходом, но сейчас в зале "Пьяной кружки" сидели люди, встречаться с которыми ему очень не хотелось. В последнее время денег из Радла поступало все меньше, и знакомые купцы уже не принимали его долговые расписки. Из разговоров с доверенными курьерами разведчик узнал, что император потерял интерес к Нидосу. Очевидно, годы притупили амбиции Константа Великого, а придворные шаркуны всегда стремятся сэкономить на всем, кроме своих кошельков.

   Из-за прекращения финансирования Скунду пришлось отложить осуществление некоторых задумок. От чего их участники, лишившиеся источника денег, были не в восторге. Поэтому лишний раз на глаза им лучше не попадаться.

   То, что рассказал отпущенник Минуца, вызывало у него большое недоверие. Опытный лазутчик прекрасно знал, что ради спасения своей шкуры человек способен на любой обман, а близость смерти очень стимулирует воображение. Тем не менее, проверить полученные сведения следовало. Он ничего не теряет, просто получит пять тысяч золотых монет на пару дней позже.

   Если в обычных харчевнях жизнь, как правило, замирала с наступлением темноты, то в портовых кабаках веселье только начиналось. Матросы целый день занимались погрузкой, ремонтом кораблей, прочими работами. Зато вся ночь оставалась в их распоряжении. Эти люди так торопились просадить добычу или честно заработанное жалование, что не желали терять времени на сон. Но сейчас зал "Пьяной кружки" еще оставался пустым. Изможденные рабыни сметали мусор со столов и загаженного пола или разделывали рыбу. А у хозяина нашлось немного времени поболтать с богатым посетителем.

   Выставив кувшин вина, миску с дорогим сыром и лепешки, Кривой Арут доложил:

   – Был такой Акмен сын Фраса. Служил во Дворце Ста. Потом у Минуцев. Растратил всё состояние на поиски клада Сепиона. Недавно, чтобы сплавать к Устричной отмели, заложил свою дочь. Что с ним стало, никто не знает, а дочку, говорят, продали банарским купцам.

   Радланин удовлетворенно хмыкнул.

   – Не соврал. А что узнал про "Сладкий родничок"?

   – Вроде как прятала хозяйка какую-то девку. Больную или раненую. После нападения Алекс с Корнеллом её куда-то увели.

   – И тут все подтверждается.

   – А вы, господин, видели Дрейка? – поинтересовался харчевник. Он давно служил хозяину и иногда позволял себе некоторые вольности.

   Радланин относился к этому спокойно, зная, что верный Арут может дать неплохой совет и иногда замечает то, что не бросилось в глаза господину.

   – Его я не застал, – медленно проговорил Скунд Арбон. – Но встретил знакомую.

   – Кого?

   Он рассказал, как год назад его схватили вместе с пьяницами из "Общества Диноса", среди которых случайно оказалась какая-то родственница хозяина харчевни "Веселый омар".

   – Она тоже вас узнала? – встревожился одноглазый.

   – Да, – кивнул собеседник. – Но в этом нет ничего страшного. Девчонка считает меня просто купцом.

   Он замолчал, вертя в руке глиняный стакан.

   – Я спросил её и лекаря о Вуле.

   – И что? – Арут подался вперед

   – Сказали, что никогда не слышали этого имени, – радланин усмехнулся. – Но мне кажется, они что-то скрывают.

   – Так может, расспросить их как следует? – предложил Кривой Арут. – Парни справятся, а то мне надоело их кормить бесплатно.

   Скунд Арбон тихо рассмеялся.

   – Пока не надо. Для твоих бездельников найдется работа на Сухом мысу.

   – Вы там были, господин? – встрепенулся собеседник.

   – Да, – кивнул тот. – Нашел вывеску с гусем. Похоже, в том месте действительно недавно обрушили стену.

   – Так мы её разберем! – воодушевленно проговорил одноглазый.

   – Не торопись, – остановил его порыв радланин. – Там такая куча, что вдвоем они месяц провозятся.

   – Что же, врет сын шакала? – нахмурился харчевник.

   – Пока не откопаем, не узнаем, – пожал плечами господин. – Поищи у знакомых десятка два крепких рабов. Скажешь, что хочешь устроить на мысе склад под контрабанду. Запросят дорого, зато вопросов задавать не станут. Пошлешь с ними своих парней. Пусть проследят, чтобы те не залезли, куда не надо. Ты без меня с этим мерзавцем разговаривал?

   – Да, господин, – помявшись, признался Арут.

   – Что он тебе наплел?

   – Сказал, что дорога запутанная, и без него клад нам не найти.

   – Жить хочет неблагодарная тварь, – жестко усмехнулся Скунд Арбон. Как и все радлане, он считал убийство бывшим рабом хозяина, отпустившего его на свободу, самым отвратительным преступлением. – Пусть пока дышит. Но смотри, чтобы не удрал.

   – Никуда не денется, – заверил харчевник и озабоченно проговорил. – Завтра я договорюсь с Прокудом, послезавтра можно будет приступить к работе.

   – Только воду не забудьте, – напомнил господин.

   Изначально Сухой мыс называли Рогом. Во время начала строительства города там размещались тюрьмы для рабов. Постепенно это место превратилось в скопище лачуг, убогих даже по нидосским меркам, служивших приютом самых отвратительных отбросов городского дна. Банды местных налетчиков наводили страх на весь Нидос, не делая исключений и для домов богачей. Стражники не заходили сюда даже днем. Власти неоднократно пытались навести порядок в этом гадючнике, не останавливаясь перед самыми крутыми мерами. Но местные бандиты бесследно растворялись в запутанных улочках, переулках и тупиках. Со временем беспокойные обитатели Рога могли превратиться в еще большую проблему. Однако лет восемьдесят назад боги услышали молитвы законопослушных граждан Нидоса. Произошло землетрясение, унесшее жизни почти тысячи человек, но главное – пересох большой колодец, снабжавший жителей мыса водой.

   Разумеется, ни ремонтировать его, ни строить водовод, никто и не подумал. Власти посчитали это подарком небес. Обитатели дурного района еще какое-то время пытались сопротивляться, но постепенно трущобы стали пустеть. Кто побогаче покупали квартиры в новых многоэтажных домах, а босота перебралась поближе к Цирку, попытавшись возродить там привычные порядки. Вот только место для этого оказалось не подходящим. Совет Ста вовремя подсуетился, разделив район широкими, по возможности прямыми улицами.

   А мыс Рог превратился в Сухой. Там изрядно потрудились мародеры и строители, ломая жалкие лачуги на кирпич, добывая из развалин более-менее целые бревна и доски. Теперь там скрывались беглецы, если за их голову назначали особо щедрую награду, и они боялись прятаться по притонам. Приставали к берегу контрабандисты или те, кто хотел проникнуть в город незаметно.