Текст книги "Далекая страна. Тетралогия"

Автор книги: Алекс Кош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 111 страниц)

Алекс Кош

Далекая страна

Далекая страна: Огненный факультет; Огненный Патруль; Огненный орден; Огненный легион

Альфа-книга; 2014

ISBN 978-5-9922-1908-1

Огненный факультет

Прелюдия

Наступило обычное утро обычного дня в совершенно обычном городе. Солнце взошло над сводами золотистых крыш и бесконечными кварталами столицы Империи Элиров – Литы. Вы спросите, что это за город такой – Лита? Вы можете утверждать, что такого города нет на картах мира. И будете правы, но лишь наполовину. Его действительно нет ни на одной карте Вашего мира, и он никогда не существовал и не будет существовать в Вашем времени. Но, быть может, Лита существует где‑то в ином времени и мире? Кто знает. Добраться до этого города очень трудно… практически невозможно (сам вот уже целый год пытаюсь). Хочется надеяться, что учёные Вашего мира до него никогда и не доберутся. Уж очень он специфичный, этот город. При условии, конечно, что он и вправду существует. А если мы всё же примем как факт существование этого красивейшего города, то и восхождение над ним солнца (или солнц, тут всё зависит от времени года) определённо тоже будет являться фактом. А раз так, то…

* * *

 Солнце взошло над золотым городом. В этом нет ничего необычного, оно встаёт над ним уже не одно тысячелетие. С рассветом в городе пробуждается жизнь. Солнце безжалостно изгоняет из города безликие тени, живущие своей, одним им известной жизнью, заставляет этих ночных охотников затаиться в щелях и подвалах, а ночью они вновь выйдут на охоту. И именно в это время, когда солнце едва появляется из‑за горизонта, начинается жизнь дневная. Раскрываются «ромашки» для улавливания солнечных лучей, их задача – не упустить ни одного ценного «мага». Город становится похож на большой сад с единственным видом цветов – золотистыми ромашками всех размеров.

«Ромашки» появляются на улицах, площадях и на крышах домов зажиточных людей, тех, которые могут себе это позволить. Обычные люди, которым недоступны «ромашки», используют крыши своих домов, покрывая их специальным составом, более доступным, но менее продуктивным в улавливании энергии.

Огромная «ромашка» высится над дворцом, стоящим в центре города. Это прекрасное здание, построенное довольно давно даже по меркам знаменитых долгожителей‑вампиров и друидов, – ослепляет своей красотой и величием любого человека, будь то заезжий гость или житель города, видящий дворец каждый день. Золотые округлые башни поражают изяществом узоров. И лишь одно сооружение во всём городе может поспорить с ним своим великолепием… Академия .

Академия представляет собой самую большую (точнее, единственную) в городе башню, возвышающуюся над городом и обнесённую высокими стенами. Но главная отличительная особенность башни вовсе не высота, а материал, из которого она построена, – удивительный камень, добываемый в Дальних Горах. На фоне золотых домов причудливых форм каменный исполин выглядит, мягко говоря, вызывающе. Каждый житель города хоть раз в жизни побывал на площади перед этим зданием в пору своего юношества или зрелости, но лишь избранные смогли войти в него для обучения.

И вот теперь, в год двести пятидесятый с восхождения на престол великого короля Сирия, как это случалось каждые тридцать три года, наступил долгожданный день принятия в Академию. Именно в этот день все жители города от мала до велика, собирались перед воротами Академии для прохождения испытаний, с помощью которых выявлялись те, кого впоследствии будут именовать адептами , или, проще говоря, учениками. Прохождение испытаний вовсе не являлось обязательным, и любой, кто не захотел бы их проходить, мог спокойно остаться дома. Но каждый горожанин мечтал попасть в эту башню. Даже те, кто не прошёл в Академию тридцать три года назад или ещё раньше, вновь собирались здесь, чтобы ещё раз испытать судьбу. И хотя не было ещё случая, чтобы кто‑то поступил со второго или третьего раза, все они лелеяли надежду, несмотря ни на что, попасть в число избранных. Должен заметить, что число избранных было всегда не очень велико – около двухсот человек. И это в то время, когда население города составляет не один десяток тысяч человек (и не только человек)! Злые языки поговаривали, что идёт вырождение, ведь раньше в башне обучалось много больше людей, кто‑то полагал, что просто сильно ужесточились требования и с каждым годом в Академию попасть всё труднее и труднее. Но об этом говорили тихо, (такова уж особенность злых языков – говорить тихо), и, несмотря на слухи, люди всё равно приходили попытать счастья.

В испытаниях мог принять участие любой, невзирая на возраст, пол, рост, вес и происхождение. Все были равны. И родители со своими детьми, и жены с мужьями – все приходили в надежде стать избранными и научиться… Ремеслу .

Акт первый, судьбоносный

Скоро будет новый набор. Я возлагаю на него большие надежды.

Фраза, сказанная вскользь одним весьма достойным Ремесленником.

Вы где набрали этих недоумков?!

Восклицание неизвестного учителя.

Ученье свет… но это отнюдь не означает, что вампирам чужда тяга к знаниям.

обычно эти слова приписывают одному из самых кровожадных вампиров современности, уничтожившему несколько городов просто ради интереса.

Действие 0

«Ромашки» уже успели уловить свои первые порции ценных «магов», люди засуетились, спеша на церемонию принятия в Академию. Но были и такие места в Империи Элиров, где солнце не светило никогда. И жители этих мест редко когда торопились куда‑либо, потому что в их распоряжении была вечность… конечно, при условии, что они не лезут лишний раз на рожон.

Увы, почему‑то именно чувство самосохранения у вампиров притуплялось ещё в раннем детстве. Видимо, таков был механизм природной регулировки их численности. Необычайно живучие, умные, сильные, вампиры давно бы заполонили весь мир, если бы не их любопытство, кровожадность и практически полное отсутствие здравого смысла.

Именно такими были настоящие вампиры.

Кельнмиир всегда считал себя самым типичным вампиром. Вот только кровожадность у него с веками слегка притупилась, потерянный на какой‑то ступеньке эволюции здравый смысл неожиданно нашёлся, а вот любопытство… превратилось в настоящую манию. Не так уж и много осталось в этом мире вещей, которые могли удивить старого вампира. И исключительно поиску этих удивительных вещей с некоторого времени и был посвящён весь его досуг. Кроме того, в последнее время в его планах на каждый день появилась новая, очень важная графа – «выжить!». За одним из самых старейших вампиров гонялось огромное количество людей, немалое число собратов вампиров и даже несколько завзятых пацифистов друидов.

Трудно сказать, что привело Кельнмиира в эти подземные катакомбы – любопытство или погоня. Скорее всего, имело место влияние обоих факторов. Как бы то ни было, вампир вот уже битых четыре часа полз по узкому лазу… очень напоминающему обычную канализацию. Особенно сильно мысли о канализации навевал запах и огромное количество больших и наглых крыс. Впрочем, наглость серых хозяев канализации мигом улетучилась, едва голодный Кельнмиир позавтракал парочкой из них.

«Да уж, – Кельнмиир мысленно усмехнулся, – докатился ты, Царь вампиров недоделанный. Питаешься крысами, ползаешь в грязи и отбросах. И не стыдно тебе?»

Он немного подумал и решил, что всё же не стыдно. В конце пути его, возможно, ждало нечто весьма интересное, а именно: по некоторым сведениям, где‑то в этом районе, под землёй, должно располагаться поселение вампиров из клана Ноос. Дневного клана.

Тайна этого клана занимала Кельнмиира вот уже несколько месяцев. Такого азарта он не испытывал давно, пожалуй, с последней охоты на драконов в Дальних Горах… когда же это было? Кажется, десять или одиннадцать веков назад.

И вот теперь он полз по канализации. Не то чтобы не было другой дороги в убежище дневного клана, просто люди Императора чуть не схватили его, когда он в очередной раз наведался в Школу Искусств к своему старому другу. В последнее время старик Неил совсем сдал, и вампир старался заходить к нему как можно чаще. Этим‑то и воспользовались люди Императора. Они подстерегли его на подходе к Школе, и Кельнмииру пришлось спешно отступать (точнее, убегать) через канализацию. Очень кстати в его голове всплыла давным‑давно изученная карта тоннелей под городом. Ведь как знал, специально изучил каждую трубу и каждый колодец в городе!

Сейчас должен быть поворот налево… правильно. А теперь несколько метров прямо, и… стоп!

Кельнмиир в нерешительности остановился.

Здесь же должен быть только поворот направо. Никакого ответвления в этом туннеле быть не должно! Кажется, направление поисков было выбрано правильно, если, конечно, какой‑нибудь зажиточный Великий Дом не соорудил себе за эти несколько лет (или какой там давности была эта драконова карта) дополнительные колодцы.

Кельнмиир пополз дальше, внимательно осматриваясь по сторонам.

Трубы, трубы… пусть они и немного почище, чем те, что были километр назад… Ага! Почище, говорите? Странно, с чего бы канализационным трубам быть чище?

Где‑то впереди послышались неожиданно громкие голоса.

Вот оно!

– Ты не посмеешь! – произнёс мужской голос.

– Я не посмею?!

А это уже женский, причём довольно молодой.

– Я тебе не позволю!

– Ты не позволишь?!

Кельнмиир усмехнулся.

Да уж, содержательный диалог, ничего не скажешь. Но дело не в этом, а в том, что он наконец‑то нашёл дневных вампиров! Теперь он чувствовал их ни с чем не сравнимую ауру…

– Ты же сам говорил, что мы почти ничем не отличаемся от людей. – В женском голосе послышались просительные нотки. – Так почему я не могу поступить в Академию?!

Вот это уже интересно. Вампирша хочет поступить в Академию? Кельнмиир представил лица Ремесленников в тот момент, когда на площади появится такое чудо, и едва сдержал смешок.

– Хотя бы потому, что наши противники не позволят тебе даже подойти к Академии Ремесла! Зря ты заявила о своём намерении в открытую. Если бы ты всё сделала тихо, то у тебя ещё был бы маленький шанс. А теперь… они же тебя просто убьют, едва ты выйдешь на улицу!

– Мы ещё посмотрим, кто кого убьёт, – прошипела девушка.

Кельнмиир мысленно похлопал ей. Молодец, девочка.

– Дракон тебя подери, я запрещаю тебе!

– Ты мне не отец! – дерзко ответила вампирша. – А я уже не маленькая!

Послышался звук пощёчины, быстрые шаги… хлопнула дверь… задвинулся засов.

– Эй! Да девчонку заперли! – поразился Кельнмиир и осторожно пополз дальше по трубе. С каждым метром он всё отчётливей слышал тихие всхлипы вампирши и всё яснее ощущал её ауру. Наконец он уткнулся носом в железную решётку.

«А ведь этим можно воспользоваться», – подумал Кельнмиир, но тут же постарался выкинуть эту мысль из головы. С некоторых пор самые привычные мысли о предательстве и подлостях перестали доставлять ему обычное удовольствие, скорее наоборот – угнетали его. Сам он объяснял это тем, что даже вампиры, которые по идее остаются детьми навсегда, когда‑нибудь взрослеют… но никто ему не верил, даже медленно увядающий старик Неил…

Тем не менее Кельнмиир не удержался и обставил своё появление, как подобает настоящему вампиру. Убедившись, что юная вампирша отвлеклась, он мягко вырвал решётку, вполз (труба выходила в комнату на уровне пола, кстати, я не забыл сказать, что диаметром она была всего лишь в двадцать сантиметров? А вы что хотели? Вампиры очень гибкие существа!) в комнату и так же тихо поставил её обратно.

– Кхм, – культурно привлёк он к себе внимание. – Простите, девушка, вы не подскажете, как пройти в библиотеку?

– Прямо по коридору и первый поворот налево, – по инерции ответила вампирша и в следующую секунду взвилась в воздух, принимая боевую трансформацию. – Ты кто? Как сюда попал?!

– Как некультурно, – вздохнул Кельнмиир. – Обращаться к старшим на «ты». А ведь мы друг другу ещё даже не представлены.

– Назовись! – выкрикнула вампирша.

– Будь по‑вашему, – согласился Кельнмиир. – Позвольте представиться, один из старейших представителей клана Миир, последний Царь вампиров… Кельнмиир.

Он не удержался от очередного позёрства и поклонился.

В тот же миг вампирша попыталась на него напасть. Попытка эта была, безусловно, глупой, но забавной.

Кельнмиир рассмеялся и, ухватив вампиршу за загривок, поднял её в воздух и потряс:

– Ау! Кажется, у вас проблемы со слухом? Я же представился, где ваши манеры, будьте добры, представьтесь и вы.

– Алиса, – буркнула девушка, продолжая висеть в цепких руках Кельнмиира и поняв всю бесполезность своего сопротивления.

– Хорошее имя, – одобрительно сказал Кельнмиир и очень понадеялся, что его голос при этих словах предательски не дрогнул. Имя молодой вампирши всколыхнуло в его душе тяжёлые воспоминания… которые он старался загнать как можно глубже…

– Вот мы и познакомились, – продолжил он, отогнав невесёлые мысли. – Неужели это было так трудно?

Вампирша промолчала.

Кельнмиир мягко поставил её на пол, предупредив:

– Не шали, детка, ладно? Уж очень не хочется портить твою милую мордочку.

Вообще‑то мордочка была отнюдь не милой. Боевая трансформация вампира – это вам не конкурс красоты. Впрочем, вампирша тут же избавилась от трансформации…

– Невероятно… – тихо прошептал Кельнмиир. – Как же ты похожа на неё…

Вампирша гордо вздёрнула носик, показав, что восхищения противоположного пола её красотой давно уже стали самым обыденным делом.

– Так что же вы здесь забыли, последний Царь вампиров?

Похоже, оказавшись на полу, вампирша почувствовала себя уверенней.

– Простите, «здесь» – это где? – задал ответный вопрос Кельнмиир. – Видите ли, я тут неподалёку прогуливался по канализации… и совершенно случайно стал свидетелем вашего разговора с…

Кельнмиир вопросительно посмотрел на Алису.

– Это был мой приёмный отец.

– Вот‑вот, с приёмным отцом, – продолжил Кельнмиир. – Я так понимаю, вы бы хотели поступить в Академию? А вам почему‑то запрещают…

– Он просто волнуется за меня, – тихо сказала вампирша. – А не позволяют мне поступить в Академию совсем другие личности.

Кельнмиир даже затаил дыхание, до чего ему стало интересно.

– Какие, если не секрет?

– Думаю, раз уж вы всё равно сюда забрались, то не секрет. Наш клан, – Алиса глянула на Кельнмиира, и тот кивнул, дескать, понял, о каком клане говорят, – разделился на две партии. Первая, наиболее многочисленная, считает, что нам необходимо заручиться поддержкой одного из вампирских кланов, а то и примкнуть к одному из них, а вторая партия предпочитает сотрудничество с людьми. Признаюсь, в этой партии, помимо меня, всего несколько вампиров. Не знаю, почему я вам всё это рассказываю…

Зато это отлично знал Кельнмиир. Безусловно, вампиры не могли подвергаться гипнотическим воздействиям, но за многие века можно было научиться некоторым методам воздействий, которые были намного сильнее гипноза, например умению располагать к себе. Этим‑то сейчас Кельнмиир и воспользовался. Никакого подавления воли, как в гипнозе, – просто лёгкое расположение к себе. К тому же ему помогала врождённая способность вампиров мужского пола влиять на девушек.

– Потому что я хочу тебе помочь, – сказал Кельнмиир и неожиданно понял, что говорит совершенно искренне.

– И как же вы можете мне помочь? – вздохнула Алиса.

– Прежде всего я могу помочь тебе выбраться отсюда, – ответил Кельнмиир, внимательно посмотрев на железную дверь.

– А потом? – не отставала вампирша.

Кельнмиир подошёл к двери и мягко толкнул её. Железная дверь слегка просела в дверной коробке, не издав при этом ни звука.

– А потом я дам тебе несколько советов, следуя которым ты сможешь пройти все испытания в Академии.

– Вы шутите?! – вскричала Алиса.

– Отнюдь, – ответил Кельнмиир и ещё раз толкнул дверь.

И он действительно не шутил. Обо всех испытаниях для поступающих в Академию он узнал ещё лет триста назад. Любознательного вампира не мог не заинтересовать такой интересный вопрос, и ответ на него был найден… а каким способом… Какая теперь разница?

С третьего толчка дверь плавно вышла из проёма, и Кельнмиир аккуратно прислонил её к стене. Всё это было проделано очень тихо.

– Так что ты там про библиотеку говорила? – спросил Кельнмиир Алису.

– Прямо по коридору, а потом налево, – послушно повторила вампирша. – А зачем она вам?

– Я не могу уйти отсюда, не заглянув в библиотеку, – честно ответил Кельнмиир. – Мало ли чего интересного можно найти…

– Да нет там ничего интересного, – отмахнулась Алиса. – Я давно уже все книги перечитала – одни скучные летописи да сказочки. И никаких страшных, – вампирша сделала большие глаза, – тайн там нет.

Кельнмиир неопределённо хмыкнул. Откуда девчонке знать, что подчас самые страшные тайны прячутся именно в скучных летописях.

Как оказалось, гордым словом «библиотека» именовалась небольшая комнатка с одним столом и несколькими полками для книг, заставленными лишь наполовину.

– Видимо, кто‑то взял почитать пару книг, – виновато сказала Алиса.

– Ничего, обойдёмся тем, что есть, – чуть ли не пропел Кельнмиир.

Книги были его слабостью. Он обожал читать и пускался в самые опасные приключения ради всего лишь одной книги. А здесь… из всех книг, стоящих на полках, он не читал всего лишь две. Это он определил сразу и наверняка.

– Так, что у нас здесь? – забормотал Кельнмиир, пока Алиса опасливо выглядывала из комнаты, не идёт ли кто. – Вот то, что меня интересует, – история клана…

Кельнмиир начал читать с бешеной скоростью, переворачивая страницы практически одну за другой. Неожиданно он прекратил листать страницы и удивлённо уставился в книгу:

– Ни…

Алиса, следившая за коридором, повернулась к Кельнмииру.

– Кто‑то идёт сюда, – тихо сказала она.

– Ни… – повторил вампир и не двинулся с места.

Вампирша подбежала к Кельнмииру и дёрнула его за рукав:

– Нам надо уходить.

Кельнмиир даже не шелохнулся.

– Эй! – Алиса помахала рукой перед его глазами. Никакой реакции.

– Да пойдём же, – повторила вампирша и попыталась вырвать из рук Кельнмиира книгу.

Не получилось – он вцепился в неё мёртвой хваткой.

– Ни… х… – прошептал Кельнмиир, а потом добавил уже более твёрдым голосом: – Ничего себе заявочки!

В коридоре послышались тихие шаги.

– Надо уходить, – опомнился Кельнмиир, выдёргивая из книги заинтересовавшую его страницу и ставя талмуд на место.

– Опомнился, – вздохнула Алиса. – Что же ты там такое прочитал?

– Этого тебе пока что лучше не знать, – ответил Кельнмиир, даже не обратив внимания на то, что вампирша без разрешения перешла на «ты». – Ты узнаешь об этом позже…

Они тихо вышли из библиотеки, и Алиса повела Кельнмиира по коридорам к выходу на поверхность.

– Мне нужно попасть на принятие, – напомнила вампирша.

– Ты попадёшь на принятие, – спокойно ответил Кельнмиир. – И ты поступишь в Академию.

– Надеюсь, – вздохнула Алиса.

«Ты обязательно поступишь в Академию, – повторил про себя Кельнмиир. – А я тебе в этом помогу в обмен на небольшую услугу…»

Действие 1

Эта ночь была очень странной. Мне снилось одно и то же сновидение, раз за разом, до самого утра.

Странный узкоглазый человек в белой одежде, напоминающей ливрею Ремесленников, очень долго, будто целую вечность, смотрит мне в глаза. Он видит меня насквозь… видит моё прошлое, моё будущее…

Неожиданно я понимаю, что сейчас он смотрит именно в моё будущее, читает его, как обычную книгу…

– Знаешь, – наконец произносит он, – я бы на твоём месте сделал харакири…

* * *

– Зак!

– Да, тётя, уже иду!

Я в который раз посмотрел в зеркало. Ну, теперь уж точно готов.

Свои длинные тёмные волосы (так нравящиеся девушкам) я собрал сзади в хвост, костюм надел подобающий – золотой, музыкалу запихнул в один из множества карманов и прихватил пару муз своего сочинения. Так уж получилось, что я люблю слушать именно собственные произведения. Хотя порой мне кажется, что называть эти произведения своими – лицемерие. Можно ли считать музыку, приходящую к тебе во снах, своей? Не знаю… Если совершенно случайно встречу Ремесленника на сегодняшнем принятии и он соблаговолит меня выслушать, то я обязательно задам ему этот вопрос. Тогда хоть какая‑то польза от сегодняшней прогулки будет. Хотя о какой прогулке идёт речь, если мне придётся весь день толкаться в очереди?

Как я слышал из рассказов, в очереди на прохождение испытаний придётся простоять как минимум полдня, так что музыки сегодня я ещё успею наслушаться вдосталь. И кому это нужно, спрашивается? Подумаешь, великая честь – вновь идти учиться. Вот всю свою сознательную жизнь мечтал…

Не привык я к строгим костюмам с этими их ненавистными обтягивающими брюками и нелепо блестящим смокингом. К тому же золотой цвет быстро пачкается, а уж всё, что только возможно испачкать, я испачкаю моментально. Карма у меня такая. И ещё мне почему‑то всё время кажется, что стоит мне надеть золотое и встать рядом с одним из золотых домов – как я сольюсь со стеной и стану невидимым… кстати, а ведь это мысль!

– Спускайся немедленно, мы тебя уже заждались!

Ох уж мне эта тётя с её причудами. Я же собрался час назад. И чем ей не понравился мой обычный наряд? Подумаешь, не такой франтовый и модный, как праздничный, зато очень удобный и не такой кричащий. А теперь каждый второй будет коситься на меня со смесью зависти и ненависти: «Ишь, вырядился щенок! Попробовал бы сам деньги заработать, а не родительские тратить». Но что я‑то могу поделать? Родственников, и уж тем более родителей, не выбирают.

Я окинул прощальным взглядом свою комнату, взял под мышку зеркало и вышел в коридор.

В коридоре, как обычно, темень – экономят «маги». Очередная причуда. У нас этих «магов» в хранилище под домом – хоть собственный филиал Академии открывай. Я удивляюсь, как тёте не стыдно по улицам ходить и людям в глаза смотреть.

Внизу меня уже поджидала вышеупомянутая тётя с двумя племянницами. Тётя – дородная женщина среднего возраста (100–150 лет) с добродушным лицом и обманчиво смешливыми глазами. В этих глазах часто плескался смех, но только до тех пор, пока тётя была довольна действиями окружающих. Стоило кому‑либо огорчить или разозлить тётю Элизу, и у этих весёлых глаз появлялся ледяной оттенок, которого боялись очень многие, в том числе и я сам.

О племянницах говорить особо нечего – обычные девчонки пятнадцати лет. Две блондинки‑близняшки, которые никоим образом не могут развеять мою скуку интересной беседой.

– Сколько можно прихорашиваться? – с сарказмом спросила одна из племянниц – Фло… кажется.

Никогда я не смогу различить этих двух близняшек. Вот все могут, а я не могу, и всё тут. И они ещё, как назло, всё время ходят в совершенно одинаковой одежде.

Я проигнорировал слова близняшки и прошествовал мимо них на улицу, положив по пути зеркало на столик возле двери.

Они последовали за мной, не переставая шептаться и тихонько смеяться. Последней вышла тётя и закрыла за собой дверь на энергоключ, задействовав, таким образом, сложную систему охранных заклинаний.

– Так, дети, – обратилась она к нам, пока мы двигались с толпой в сторону центра города, – теперь я немного расскажу вам о том, что вам предстоит. Прежде всего будет обычная проверка на силу и тяготение к основным элементам, но об этом вы наверняка и так наслышаны, так что не будем тратить время. Если же вы пройдёте эту проверку, что очень маловероятно, – тётя с обидной усмешкой посмотрела в мою сторону, но я сделал вид, что ничего не заметил, – то наступит черёд настоящих испытаний. Хотя для каждого человека испытания индивидуальны, я могу дать вам пару советов. Во‑первых, говорите только правду. Они всё равно о вас рано или поздно узнают. Во‑вторых, не стесняйтесь задавать вопросы и не торопитесь с решениями. Задачи не так просты, как кажутся. И в‑третьих, не вздумайте пререкаться с Ремесленниками. Они этого не терпят. Последний, кто с ними пререкался, до сих пор не может даже лампу зажечь.

Кейт и Фло испуганно замолкли.

Да, зажечь лампу проще некуда, всего‑то используя простое энергетическое действие, собственно, саму лампу и пару «магов» из хранилища. Я, конечно, слышал, что Ремесленники могут отбирать способности к использованию «магов», но чтобы лишали всех способностей, даже самых простых, необходимых в повседневной жизни, – такое я слышал впервые. Без этих способностей я бы даже музыкалу слушать не смог. Ужас какой!

Мы шли в потоке людей, спешащих в центр города для прохождения испытаний, а нам навстречу двигались огорчённые толпы не прошедших даже первый, предварительный этап. Они зло смотрели на тех, кому ещё предстояло пройти испытания, и, как обычно, двигались в сторону пивнушек. Это стало уже давно устоявшейся традицией. В день принятия все, кому не повезло (то есть почти весь город), расслаблялись в пивнушках, чтобы завтра забыть про свою неудачу и порадоваться за тех, кому повезло. А сегодня они были злы на весь свет, о чём с радостью сообщали всем, кто проходил мимо.

Странная атмосфера царила на улицах в этот день. Праздник сам собой затухал ближе к вечеру, и наступала чуть ли не пора траура. Каждый жалел себя и напивался вдрызг (не считая, конечно, детей и женщин). Кстати, испытания имели право проходить только те, кому было больше пятнадцати лет, поэтому все заботы и волнения этого дня детей совершенно не касались, а женщины к Академии всегда относились не сказать чтобы очень хорошо. Нет, выйти замуж за Ремесленника считалось почётным, даже моя кандидатура – даром что я представитель Высшего Дома – меркла на фоне настоящего Мага[1]. Но вот заниматься ремеслом самим девушкам почему‑то не улыбается, хотя среди поступивших всё равно оказывается около пятидесяти женщин… уж не знаю, что ими при этом движет. Всё это известно мне лишь понаслышке и из книг, потому что сам я ещё слишком молод и ни одного принятия не видел. И, кстати, не очень представляю, чего могу лишиться, если не пройду испытания. А я ведь их и не пройду по ряду не зависящих от меня причин…

– Зак!

Ко мне через толпу пробирался мой старый друг Чез. Он, как всегда, улыбался до ушей и вёл под ручку очередную свою (а может, и не свою) подружку. Девушки так и вились вокруг моего рыжего друга‑здоровяка, но я был единственным из всей нашей компании, кто ему совершенно не завидовал. По мне, так от девушек одни проблемы.

– Чез! Ты уже прошёл? – нетерпеливо спросил я, когда он подошёл к нам своей фирменной вихляющей походкой.

– Нет ещё, мы же договорились вместе идти, – ответил он, слегка обидевшись. – Ну что, пошли?

Я вопросительно посмотрел на тётю.

– Ну иди…

Я обрадовано повернулся было к Чезу…

– …только возьми с собой девочек, у меня ещё кое‑какие дела остались, а потом возле ворот я их заберу.

Вот только этого мне и не хватало.

– Но, тётя…

– И нечего строить из себя мученика, потерпишь, ничего с тобой не случится. – В голосе тёти зазвенел металл.

Ага, единственное, что мне грозит, – это сердечный приступ или резкое ухудшение слуха в связи с постоянной стрекотнёй двух девчонок. Я что, похож на няньку?

Я поманил пальцем девочек, всем своим видом показывая, кто здесь самый несчастный человек на свете, и отправился вслед за Чезом.

Подруга Чеза, темноволосая красавица (кто бы сомневался), занялась девочками, и уже через минуту они вместе, смеясь, отделились от нас.

– А где Лиз? – шёпотом спросил Чез, едва его новая пассия с девочками под ручку пошла впереди нас.

– Нет никакой Лиз, – устало ответил я.

Каждый так и норовит у меня спросить: «А где Лиз?» Лиз – замечательная девушка, мы с ней хорошо проводили время, но у неё оказались слишком большие планы на будущее. Уж очень она хотела стать женой настоящего Ремесленника (теперь вы понимаете, о чём я недавно говорил?), причём не менее чем третьего ранга. О чём она мне недавно и заявила. А поскольку мне им никогда не стать (тут я с ней полностью согласен), то я должен понимать, что наша связь носит исключительно временный характер. Я понял это, и в тот же день всё было кончено. Тут же я сразу заметил и прочие её «хорошие» качества: заносчивость, высокомерие, лицемерие и другие милые причуды, на которые я раньше почему‑то совершенно не обращал внимания.

– Вот и правильно, я же тебе говорил, что она слишком хороша для тебя, – бодро сказал Чез.

Утешил, называется.

– Спасибо, ты настоящий друг, – сказал я.

– Не за что, – как ни в чём не бывало ответил он.

Мы подошли к Площади Семи Фонтанов и остановились, чтобы оглядеться.

– Наши сказали, что будут ждать нас у шестого фонтана, – с сомнением протянул Чез, оглядывая площадь. – Я пойду их поищу, а ты пока постой тут.

С этими словами он прихватил под руку свою подругу, кстати, я забыл спросить её имя, и шмыгнул в толпу.

Я остался стоять у стены какого‑то магазина с двумя подозрительно притихшими девочками. Они что‑то сосредоточенно читали, и, заглянув им через плечо, я увидел очередную модную нынче газету. Помимо очередного упоминания о покушении на нашего любимого (ну конечно) Императора на первой странице ничего интересного не наблюдалось. И как им ещё не надоело обсуждать одно и то же? С того момента, как в Императорский Дворец пробрались два наёмных убийцы‑вампира, прошло уже несколько месяцев, а газеты не перестают обсасывать подробности. Скука. Неужели девочкам это действительно интересно?

Хотя, это ведь хорошо! Пока они заняты, я могу спокойно послушать «музыкалу». Я послал лёгкий энергетический импульс на панель воспроизведения и перенёсся в чудесный мир музыки. Я даже не заметил, как отключился от внешнего мира, что со мной бывает не часто. Обычно я это всё же замечаю.

Прервало мою идиллию странное чувство, как будто кто‑то внимательно меня рассматривает. Я открыл глаза и огляделся по сторонам. Народ всё так же двигался мимо нас в обоих направлениях, но никто из них не обращал на меня никакого внимания, как будто не замечая на фоне золотой стены (я же говорил!). Девчонки всё так же пялились в свою газету, и мне ничего не оставалось, кроме как вернуться к прослушиванию музыки. Вот только вновь расслабиться я уже не смог. Тут ещё кто‑то хорошенько прошёлся мне по ногам, вконец испортив всё моё настроение. День начинался не очень‑то и удачно.

Прошло каких‑нибудь пять минут, и над площадью пронёсся ропот и шевеление. По всей видимости, по площади в поисках людей с особенно высокими способностями проходил Парад Ремесленников. Это была обычная формальность, потому что в первый и последний раз человек со столь высоким уровнем силы, чтобы его мог без всяких испытаний определить Ремесленник, появлялся около четырёхсот лет назад, причём в последствии он стал искуснейшим Ремесленником того времени… кажется, именно он придумал эти гадкие ученические перстни, от которых так трудно избавиться.