Текст книги ""Фантастика 2024-110". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Сумасшедший Писака

До всего личного состава комдивом 81-й авиадивизии Головановым был доведён приказ Верховного Главнокомандующего, из которого те узнали, что именно за оружие они должны применить.

За что же – им не нужно было объяснять. Радиовещание Советского Союза уже сообщило населению СССР первые сведения о жертвах химических атак Германии. А среди бойцов и младших командиров РККА были озвучены приказы. Как с первыми цифрами о количестве жертв среди гражданского населения городов, подвергшихся авиабомбардировкам ОМП Германии, так и насчёт новых распоряжений и действий в отношении попадающих в плен летчиков люфтваффе.

Глава 18 – «Факел» и «Грибы»

Ночь с 7 на 8 ноября. Подмосковье. Запасной командный пункт ВВС РККА. Командующий ВВС РККА генерал-полковник авиации дважды Герой Советского Союза Рычагов П.В… Разговор по ВЧ-связи.

—..Товарищ Рычагов, вы всё учли?

– Всё что можно, товарищ Сталин. Дополнительные сведения, что систематизировали ранее, доведены до экипажей! На учебно-боевых всё с макетами проверено. Также на боевых 5 тонную ФАБ используем. Все экипажи видели съёмку второго испытания, проведённую Головановым. Он лично всех проинструктировал. На аэродромах всё готово..

– Действуйте, товарищ Рычагов..

* * *

Сталин часто, даже в официальных случаях позволял себе обращаться к нему по имени – Паша, Павел… слабость к авиации и «летунам» (говоря сленгом, рождёнными неизвестно в какие годы) вождя страны была не наигранной. Хотя и иногда ревниво-жестокой. Но не сегодня..

В «тот раз» ему, по не до конца совсем ясным обрывочным сведениям из книг Рожкова, разочарование Сталина стоило головы. Впрочем, ни Сталин, ни Берия, ни, тем более, сам Рычагов, явно не желали касаться того, что то ли были стёрто из предстоящего грядущего появлением попаданца из 2018-го, то ли осталось в «иной Вселенной».

Об подобных высоких материях хоть что-то, без особого успеха пытались сообразить несколько физиков и математиков из числа «20+», раз за разом терзавших пришельца своими вопросами по обрывкам того, что тот мог запомнить из научно-популярных статей будущего, но остальные осведомлённые, как и Рычагов, предпочитали вообще не заморачиваться подобным.

Ныне он – по прежнему на посту главкома Советских ВВС, заслуженно – за «лучшие» 1941/42-й – авиационный генерал-полковник и… уже вторая звезда Героя.

Нет, Советские ВВС, по большому счёту, не снискали совсем уж грандиозной славы и в целом, по прежнему уступали люфтфаффе. Но разница не была разгромной и свои задачи сталинские соколы выполняли не столь ужасной для себя и страны ценой..

Мир жил по другому. И массированные химические авиабомбардировки с применением табуна, предпринятые Германией, не менее, чем более удачный для СССР «ход войны» до ноября 1942, укладывались в парадигму «новая колея с каждым днём уходит всё дальше от старой».

И посему, Союз должен бы ответить. Своим ударом на удар, потрясший страну и мир. Число жертв «химического ОМП» – терминология из будущего уже вошла в официальные документы СССР и официальные заявления, обвинившие Германию в «..неслыханном преступлении, возмездие за которое неотвратимо..», требовало подобного ответа.

СССР должен был ударить свежеобретённым «оружием из будущего», до которого он в «этот раз» дотянулся ранее, чем «тогда» почти на 7 лет.

Главком Советских ВВС Рычагов, единственный из непосредственно лётчиков, получивший доступ к сведениям из будущего, несколько раз перечитал с осени 40-го до ноября текущего года некоторые книги, материал из которых стал конспектом, на основании которого он «стелил очередную соломку заранее». Используя полученные от Сталина полномочия и достигнув согласия с «группой Мерецкова» и наркомами, отвечавшими за вооружение и оборонную промышленность, он ещё перед войной подготовил учитывавшие «опыт будущего» корректировки в развитии ВВС, автоматически потянувшие за собой ускорение и приоритет одних работ – например, в авиадвигателях, моделях самолётов и прекращение некоторых других.

Книга некоего Маслова «Летающие крепости Сталина. Бомбардировщик Пе-8».. и пару аналогичных, по Б-17 и другим тяжёлым бомбардировщикам, доставшимся с компьютера человека из будущего (с которым он несколько раз разговорился и помечтал о будущих космических полётах, близкая и достижимая фантазия о которых так пленила Рычагова), служили материалом, на основании учитываемого теоретического пока опыта которых он ориентировал как руководство авиацией дальнего действия, так и лично Голованова, командовавшего 81-й авиадивизией. Именно той, которая изначально готовилась для подобного тому, что она должна была выполнить вот прямо сейчас.

Рычагов с конца 1940 знал, для чего именно. Он был осведомлён о ведущихся по атомному проекту работах..

* * *

Получение знаменитых «летающих крепостей» Б-17 из США стало приятным очередным «подарком» от США, с которыми удалось установить лучшие и более крепкие, чем «тогда», союзнические отношения. Изначальной основой которых были готовность Сталина тратить золотой запас СССР, прислушиваться к мнению лично Рузвельта по стратегическим вопросам и, уже в 1942 – готовность разделить знание и бремя о «ином будущем».

К ноябрю 1942 в четырёх авиаполках 81-й АДД эксплуатировалось около 80 боеготовых Б-17 и ТБ-7(Пе-8), примерно в соотношении 1 к 3.

Скромные поставки из США и чуть лучший, чем «тогда» темп выпуска советского аналога «летающих крепостей» и позволяли поддерживать, несмотря на потери, приличную численность лучшего соединения советской дальнебомбардировочной авиации.

Лучшего во всём – в экипажах, в боевой технике, в снабжении МТО и ГСМ для 81-й ААД. Её авиакомдив Голованов, лично командовал экипажем, проводившем авиационный сброс атомной бомбы СССР на втором испытании атомного оружия в октябре 1942.

* * *

По сравнению с «тем разом» сейчас сработало ещё два новых фактора:

Первым была лучшая ситуация с авиадвигателями для лучшего советского тяжёлого бомбардировщика.

В соответствии с одним из пунктов «корректировок Рычагова», промышленность оставила попытки достичь идеала с дизельным авиадвигателем ещё ранее, чем в «прошлом Рожкова». Зато таки довела одну советскую «вундервафлю» до мелкой серии, реализовав шансы, не использованные по причине чехарды, «организационных решений» и разных начальственных шараханий в «тогда». Это была «связка» – двигатель АМ-34ФРН, чей выпуск был продолжен в том числе и для нужд советской «летающей крепости» + главное – агрегат АЦН-2 разработки ЦИАМ им. Баранова на базе двигателя М-100/103, позволявший «забираться» самолёту на высоту 10–12 километров. Для АЦН-2 нашли завод для выпуска в больших числах, чем единичные масштабы на мощностях ЦИАМ-а.

В отсутствие нормальных турбокомпрессоров, агрегат АЦН-2 позволял лететь на высоте, абсолютно недостижимой для истребителей ПВО Германии, которые на 8–8,5 км гарантированно превращались в «сонных мух» и срывались в штопор из-за разрежённой атмосферы.

Лучший же на ноябрь 1942 образец немецкой зенитной артиллерии – 105мм Flak 38/39 едва достигал десятикилометровой высоты на излёте и был там практически неэффективен. 128мм Flak 40, имевшая некоторые шансы на успех при высоте полёта самолётов свыше 10 км, ещё только отправилась в серийное производство и не попала в части ПВО центральных городов Рейха.

ТБ-7(Пе-8), как и Б-17, также имели кислородное оборудование для экипажей для полётов на больших высотах.

Вторым фактором стали «авиационные прицелы Нордена». Запрашиваемые СССР у заокеанского союзника ещё с 1941-го и впервые поставленные в 1942, они устанавливались там, где были нужнее всего – на высотных бомбардировщиках, работающих с горизонтального полёта и «больших километров». К ноябрю 42-го, эти прицелы были неплохо освоены лучшими экипажами дальних бомбардировщиков ВВС РККА.

Боевые машины, являвшиеся носителями авиационных атомных бомб, были оснащены этим аналоговыми механическими компьютерами, позволявшими с больших высот и больших скоростей обеспечивать попадание авиабомб с точностью до нескольких десятков метров! Почти что управляемое оружие из 1942-го!

Разумеется, в идеальных условиях:-)

На практике же точность можно было оценить в 100–200 метров. Но для атомных бомб, используемых, в первую очередь для ответного массового террора и возмездия, это не имело значения. 100–200 метров КВО, давемых при помощи прицелов Нордена, вполне хватало для точного удара с большой высоты.

В итоге, к ночи с 7 на 8 ноября, СССР, проведя в октябре 2 испытания атомного оружия, готов был его пустить в дело. А немцы, своим использованием химического ОМП, сняли последние морально-этические преграды для атомного возмездия со стороны Советского Союза.

* * *

Подозрительность Сталина по отношению в западным союзникам СССР, после явления в 40-м попаданца с рассказами о «ходе истории» и материалами по ВОВ его прошлого, сделала очень и очень своеобразный пируэт. Некая имевшаяся у вождя СССР симпатия к Рузвельту, особенно после того, как на рассказы из «иного хода времени» наложился и «новый её ход здесь» с усилившимся сотрудничеством с США, заметно увеличилась. И Сталин, и в прошлом мира Рожкова считавший, что с Рузвельтом – вполне можно иметь дело, получил подтверждения своим мыслям на деле, что, вкупе с расчётами на возможность избежать начала Холодной Войны с последующим сплочением стран условного «Запада» против СССР, сыграло свою роль в «решении по попаданцу». Но вот в отношении Черчилля Сталин по прежнему испытывал огромное недоверие, имевшее в основе как исторические корни старых противоречий Российской и Британской Империй, так и роль Великобритании в событиях, последовавших за 1917 годом.

Молотов в Великобританию в этот раз на ТБ-7 (Пе-8) в 1942 не летал, энциклопедия МГИМО оповестила ИВС о том, что «тогда» никаких обещаний насчёт открытия второго фронта английский премьер-министр не дал, так и отказался признать воссоединение Прибалтики с СССР. Смысла в его полёте ни лично Сталин, ни сам Молотов, ни ныне осведомлённые «что к чему» остальные члены Политбюро не видели.

Но опыт боевых задач экипажи ТБ-7(Пе-8) и Б-17 в 81-й АДД уже набрали больший, чем «тогда». На их счету были неоднократные авиаудары по Кенигсбергу, Тильзиту, Данцигу, Варшаве и другим целям..

Но на Берлин они не летали. В пропагандистских целях в 1941 выступал «крах Блицкрига» и большие потери немцев в СССР. Эффект внезапности в тройном атомном ударе по Берлину сыграл свою роль..

Сам попаданец же, уже десятилетие с лишним спустя после неожиданного даже для него завершения второй мировой в «этом ходе истории», наблюдая совсем невиданную «конфигурацию политического устройства планеты», много думал о причинах сложившейся в мире обстановки. Суммируя содержимое собственной памяти с тем, что выудил из вдумчивого чтения, подобно Сталину, той же энциклопедий МГИМО и военного 8-томника, для которых у Рожкова нашлось теперь время, он пришёл к выводу, что его появление в одном из райотделов НКВД в августе 40-го спровоцировало цепь грандиозных событий, в итоге вылившихся в то, что существовавшая сотни лет колониальная система законсервировалась ещё по факту как минимум на одно десятилетие..

* * *

Да, налётов ВВС РККА именно на Берлин, в отличие от «иной истории», пока не было совсем! Пропагандистское их значение было признано не столь большим, сами немцы считали, что бомбардировочная авиация СССР не то, чтобы не дотягивалась до Берлина, но просто не рисковала пытаться прорвать обозначенную «непробиваемой» его ПВО.

Ныне (без участия СССР) только англичане за 1940–1942 совершили десяток рейдов на столицу Рейха. И только половина из них имела некоторые незначительные успехи, не стоившие даже пары десятков потерянных бомбардировщиков.

Приоритеты и возможности «здесь» пока были не те, что проявились, начиная с ноября 1943-го в прошлом «мира Рожкова», когда четыре с лишним сотни английских тяжёлых бомбардировщиков «Авро Ланкастер» убили во втором ноябрьском 43-го года рейде две тысячи берлинцев. В «этот раз» дальнебомбардировочная авиация ССР пока бомбила только Пруссию и цели в оккупированной немцами Польше.

Да и не было у товарища Сталина сотен и тысяч тяжёлых бомбардировщиков, готовых выстроить в «коробки», ощетинившиеся от истребителей ПВО смертельными струями крупнокалиберных пулемётов и способными вываливать, вываливать на города Германии десятки тысяч тонн обычных фугасок..

Зато, ныне, у СССР были «специзделия».

В целях стратегической внезапности, всего за день до получения приказа-подтверждения четыре авиаполка 81-й сосредоточились на аэродроме, ранее определённом как наиболее подходящий на сокрушающего удара возмездия.

В ночь с 7-го на 8-е ноября, получив, после разговора по ВЧ Сталина с Рычаговым по радио от последнего боевой приказ, находившаяся в полной боевой готовности вся 81-й авиадивизия в составе 77 боеготовых самолётов вылетела к целям в Германии. Три авиаполка были вооружены ТБ-7(Пе-8), один – Б-17. Самые лучшие по техническому состоянию самолёты, с лучшими и самыми опытными экипажами, несли 18 из 19 имевшихся на этот день у СССР боеготовых авиационных атомных бомб.

Ещё один «нюк» был в ту ночь только снаряжен в Челябинске-70..

Остальные бомбардировщики несли по 3 тонны обычных фугасных авиабомб (ФАБ-500 во внутреннем бомбовом отсеке и на внешней подвеске).

Аэродромом, с которого авиаполки 81-й ушли в налёт, вошедший в мировую историю как «Атомный рейд», был – как и в «том 41-м», ещё осенью 1941 капитально расширенный и укреплённый силами зенитной и истребительной ПВО Кагул на острове Эзель (Сааремаа) Моонзундского архипелага.

Очень близкие «страх, ужас и отчаяние немцев» уже ревели двигателями бомбардировщиков с востока в утренней небесной выси. Там, где без кислородных масок в негерметичных кабинах самолётов нечего было делать… «Атомный демон» затих в плутониевых ядрах 18 советских атомных бомб типа РДС-1.

Целями для атомной бомбардировки были выбраны 11 городов Германии с населением (в скобках – наряд авиации в «Атомном рейде»):

Кенигсберг – около 400 тыс. (6 бомбардировщиков, из них с атомной бомбой – 1)

Данциг – около 400 тыс. (6 бомбардировщиков, из них с атомной бомбой – 1)

Киль – около 300 тыс. (6 бомбардировщиков, из них с атомной бомбой – 1)

Гамбург – 1,8 млн. (6 бомбардировщиков, из них с атомной бомбой – 2)

Бремен – около 500 тыс. (6 бомбардировщиков, из них с атомной бомбой – 2)

Ганновер – около 500 тыс. (6 бомбардировщиков, из них с атомной бомбой – 2)

Берлин – 4,3 млн. (17 бомбардировщиков, из них с атомной бомбой – 4)

Лейпциг – свыше 700 тыс. (6 бомбардировщиков, из них с атомной бомбой – 2)

Дрезден – свыше 600 тыс. (6 бомбардировщиков, из них с атомной бомбой – 1)

Нюрнберг – свыше 400 тыс. (6 бомбардировщиков, из них с атомной бомбой – 1)

Мюнхен – около 850 тыс. (6 бомбардировщиков, из них с атомной бомбой – 1)

При выборе целей для «Атомного рейда» учитывался и тот факт, что в агломерациях около этих городов, достижимых для бомбардировщиков 81-й, проживало немалое число жителей Германии.

В боевых приказах, полученных штабом 81-й авиадивизии, особо акцентировалось внимание на то, что целью авианалёта с применением нового оружия должно стать максимальное возмездие.

Экипажам самолётов-носителей атомных бомб не ставилось задач бомбардировать тот или иной конкретный объект в городах – целях, имеющий военное значение и хорошо защищённый. Командиры экипажей получили достаточно большую свободу в выборе целей в городской черте. Они сами, по обстановке решали как нанести удар максимально эффектно и могли, в случае крайней необходимости, при невозможности при плохих погодных условиях над основными целям нанести удар на обратном пути по другому городу из списка. Конечно же, такое решение должно быть хорошо обоснованным.

И они чётко помнили из боевых приказов, что их основной задачей был ТЕРРОР и ВОЗМЕЗДИЕ за применение «химического ОМП нового поколения» по гражданскому населению городов Союза. Возможно, именно Германия, а не СССР, должна была рухнуть на колени от одномоментных потерь..

Всё снова случилось так, как мечтал в августе сорокового попаданец. Новый ход истории исполнил многие его мечты, но намного позже он всё чаще думал не о тех, кому судьба из-за его появления «здесь» сменила смертный оскал на улыбку и радость жизни, а о тех, кто принял мучительную смерть от химического и атомного оружия..

Скорее всего, подобное было неизбежно. Тяжесть выбора «меньшего зла»..

8-го ноября 1942 года, в восьмом часу утра, вскоре после восхода солнца, небо над Берлином осветилось вторым светилом! И с запозданием завыли сирены воздушной тревоги.

С востока Берлин ещё ни разу бомбили в этом «ходе истории»..

* * *

Именно Берлин был выбран для чуть более раннего, чем остальные последовавшие вскоре после вылета первой, самой лучшей, самой большой и нёсшей больше всех (4) атомных бомб группы из 17 самолётов! Именно Берлин, при любых случайностях в ходе предпринятой бомбардировки возмездия, любой ценой должен был ощутить атомный гнев Советского Союза!

Самый большой город Германии, самое большое число городских жителей, самое большое количество строений, самое важное значение по ожидаемому эффекту и значению!

Весившая 4,5 тонны РДС-1, сброшенная с более чем 9-километровой высоты, на которую смог «взобраться» ТБ-7(Пе-8) комдива Голованова, через 44 секунды после сброса взорвалась на предусмотренной ранее высоте примерно в 500 метров. Светящийся шар от взрыва 20-килотонной атомной бомбы, вскоре перешедший в гриб над Берлином был первым актом ужасного возмездия.

Спокойно жившие, работавшие и даже где-то радовавшиеся жизни и «новым победам» на восточном фронте граждане столицы Германии, которых за прошедшую неделю ведомство доктора Геббельса сполна накормило восторженными репортажами о том, в каком состоянии оказались многие города европейской части страны большевиков после множественных авиаударов «изящным и современным» химическим чудо-оружием его гениальных немецких создателей, получили ответный удар от «русских унтерменшей»!

По жесточайшей иронии судьбы, взрыв произошёл практически над хорошо известным в «иной истории» по своему советскому военному мемориалу, Трептов-парком. На границе территории которого возник кратер радиусом примерно 50 метров

и глубиной 20 метров.

Над районом Темпельхоф и над самой Александерплац вскоре стояли второй и третий грибы атомных взрывов..

Четвёртый самолёт-носитель атомной бомбы из группы, атаковавшей Берлин из-за неполадок с двумя двигателями, начавшимися уже над Германией, смог выйти к городу на высоте всего лишь чуть более 3 км. И, не сбросив свой груз, был практически мгновенно сбит зенитной артиллерией. Член экипажа самолёта, который в подобной ситуации должен был запустить «внешний механизм» инициации атомной бомбы, был наповал убит осколком зенитного снаряда, а через несколько секунд ТБ-7(Пе-8), получивший ещё несколько крупных повреждений от близких разрывов снарядов зенитной артиллерии, ушёл вместе со своим грузом практически в вертикальное падение.

Единственная, в отличие от всех остальных, эта бомба должна была взорваться – для последующего сравнения – на земле. И именно она «просто упала» вместе с разваливавшимся от перегрузок при неуправляемом падении бомбардировщиком. Чтобы расколоться при разрушении крыши одного из капитальных берлинских строений из железобетона, на которых рухнул советский бомбардировщик.

Из 17 самолётов, атаковавших Берлин, до цели добралось 16. Ещё один, из бомбардировщиков с грузом из обычных ФАБ-500 был вынужден свернуть на обратный путь ещё над Балтийским морем из-за неполадок. Атомные бомбы удачно сбросили 3 носителя из 4, нёсших их. Из 12 остальных самолётов с ФАБ-ами, атаковавшими Берлин, удачно отбомбились все. На обратном пути, над территорией оккупированной Польши, из-за неполадок в заглохших сразу трёх двигателях начал падать один из самолётов, сбросивших атомную бомбу. Его экипаж выбросился с парашютами и его судьба не была известна никому до начала 1943-го..

В центре Берлина же, принявшем на себя сразу три атомных удара, творился ад. Свыше 110 тысяч погибших почти сразу после взрывов – многие из которых, находившихся ближе всего к эпицентру взрыва и находились на открытом пространстве – обуглились мгновенно перед тем, как на них обрушилась ударная волна. Эффект «Берлинских Теней».. такое в «этом мире» получило название то, что «другом» было известно как «Тени Хиросимы».

Да, многочисленные каменные строения Берлина, за исключением тех, что находились в зоне сплошного поражения, перенесли ударную волну намного лучше, чем строения Хиросимы и Нагасаки в «иной истории». Многих спасли. Но… при взрывах в Берлине всё равно было 400 с лишним тысяч раненых, множество из которых, находившихся вплоть до расстояния в почти 7–8 километров от эпицентров – пострадали и от осколков стеклянных стёкол, выбитых из-за ударной волны трёх(!) воздушных атомных взрывов.

Только от такого, казалось бы вторичного «невзрачного» (на фоне мощнейшего излучения в момент взрыва и ударной волны) эффекта, было убито около двух тысяч человек, оказавшихся вблизи окон домов.

После атомных ударов по Берлину, из тел множества убитых, изломанных ударными волнами и умиравших граждан Германии текла кровь… Они сегодня платили своими мучительным смертями за не менее ужасные смерти советских граждан. Они платили за решения своего лидера, своего вождя – Адольфа Гитлера, которому так доверились в вере в свою «исключительность».

* * *

Менее заметным первоначальным поражающим фактором от трёх атомных ударов, помимо световой и ударной волн, было проникающее излучение, поразившее всех берлинцев, кто оставался на открытой местности в течении нескольких секунд в перекрывающихся радиусах 2–3 км от эпицентров.

И именно вдобавок к первоначальному ужасу, накрывшему столицу Германии от одномоментных катастрофических потерь, вида и числа погибших, спустя два дня на Берлин спустился не белым, но чёрным саваном второй, ещё более страшный фактор.

Острая лучевая болезнь, после фазы мнимого благополучия накатила на тех, кто попал под проникающую радиацию и считал себя спасшимся.

Стон, вой, океан боли и слёз, в разы более сильный, чем в столице СССР (если вообще такое можно сравнивать!) затопил главный немецкий город.

Практически никто не только не мог помочь, но и сил этих не было… Очень сильное облучение в момент взрыва, о последствиях и существовании которого в Германии пока практически никто и не подозревал, мгновенно обрушили остатки того немецкого «орднунга», выразившегося в том, что после первоначальной паники, выжившее и, частично поражённое лучевой болезнью население было приказами городских властей задействовано на ручной расчистке завалов и поиске раненых.

Эти попытки как-то справиться с последствиями, только усугубили их. Начавшие умирать – «ходячие призраки», буквально на глазах час-другой назад внешне вполне уцелевшие и выжившие в дьявольских огненных взрывах, ломали последние остатки готовности как-то сопротивляться и цепляться за жизнь.

Коллапс, беспредельная паника остающихся на ногах… Берлин оказался во власти отчаяния. Не очень значительные силы гарнизона и полиции, сами понёсшие потери, оказались не способны навести минимальный порядок в городе.

Выжившие бросились прочь от него. Тем более, прилетавшие несколько раз в последующие дни на огромной 11 километровой высоте (в эти раз при нулевой бомбовой нагрузке, только в целях аэрофотосъёмки) самолёты с северо-востока каждый раз вызывали новые волны паники и ужаса.

Население бросилось прочь из города, сметая жалкие кордоны, разнеся по пути пусть и не очень значительное количество, но всё же радиоактивного вещества.

В каждой из атомных бомб было 6,5 кг плутониевого (Pu-239) заряда имплозивного типа, окружённых тампером (отражателем нейтронов) – массивной урановой оболочкой (U-238) в несколько десятков килограммов. И выпадение радиоактивных веществ из облака атомных взрывов тоже «зачлось» в безразличной к жертвам и страданиям людей математике последствий сего фактора – на него пришлось 1–2 процента от всего ущерба.

В через четыре дня число погибших сразу и умерших от последствий атомных ударов в Берлине достигло полутора сотен тысяч..

* * *

Общий хаос и паника в Германии усугубилась тем, что проблемы с волновой радиосвязью продолжались в течении нескольких часов сразу в десятке крупнейших городов северной и восточной части страны, подвергшихся «Атомному рейду».

Из 11 целей только одна избегла атомного удара. Из 18 атомных бомб, поднятых самолётами-носителями, ушедшими в атомный рейд, взорвались 15.

Помимо той, что просто раскололась от падения в Берлине сбитого ТБ-7(Пе-8), вместо двух атомных бомб с Б-17 «получил» только одну – Гамбург. Вторая «летающая крепость»-носитель РДС-1 из группы, атаковавшей его, была потеряна над морем недалеко от Любека. Из-за плотной облачности самолёт снизился на высоту, на которой волей случая оказался в пределах досягаемости зенитной артиллерии германского тяжёлого крейсера «Принц Ойген», выстрелы которой обрушили Б-17 в море. Как и в «иной истории» прорыв этого тяжёлого крейсера через Ла-Манш ранее оказался удачным… и он находился в Балтийском море под воздушным маршрутом группы Б-17, летевших к Гамбургу.

Третий, не выполнивший боевую задачу самолёт-носитель с атомной бомбой – из состава группы, атаковавшей Дрезден, также из-за неполадок в двигателях над территорией Германии просел до высоты в два километра, на которой легко был перехвачен истребителями ПВО и сбит. Именно спустя несколько дней этот самолёт с мёртвыми членами экипажа и мало неповреждённой атомной бомбой на нём был отыскан немецкими поисковыми группами в лесном массиве Daubanerwald. Таким образом, из всех целей только Дрезден счастливо избежал сокрушающего удара.

В СССР вернулось 69 самолётов из 77 вылетевших.

Внезапность удара, большая высота полёта исправных и технически весьма передовых самолётов и, главное – удачное применение полутора десятков бомб нового ОМП способствовали фантастическому успеху «Атомного рейда», рывком сдвинувшего войну в финальную стадию..

* * *

Общее число жертв от 15 атомных ударов достигло почти пятисот тысяч погибшими в первый же день. А через две недели начался пик погибших от острой лучевой болезни..

За оставшиеся в 1942 году без малого два месяца после «Атомного рейда» погибшими сразу и умершими от последствий атомных ударов Германия потеряла свыше полутора миллионов человек. Число пока живых раненых, заболевших и получивших увечья от разных поражающих факторов атомного оружия превысило 3 миллиона человек. Подавляющее число из которых были гражданским населением и значительной массе которых практически не оказывалось никакой помощи. Системы жизнеобеспечения и медицинской помощи Германии трещали по швам. А самое драгоценное, первое время было упущено. Первый удар атомным оружием оказался особенно страшен потому, что он был массированным и к нему в Германии никто и никак даже потенциально не был готов..

Официальное заявление Советского руководства последовало только два дня спустя, после первых разведывательных полётов на 11 километровой высоте, анализа доставленных аэрофотоснимков, сравнения их с теми кинофотоматериалами, что были сделаны в моменты «Атомного рейда» и оценки нанесённого германским городам ущерба. В заявлении для всего мира был обозначен тип использованных бомб и указан его тротиловый эквивалент в 20 тысяч тонн ВВ в каждой. Мотивом применения оружия столь мощной разрушительной силы против городов Германии было заявлено, разумеется, возмездие за предпринятую атаку с помощью химического ОМП, бесчинства германских войск на оккупированной территории СССР и не спровоцированное начало войны со стороны Германии.

В своём заявлении от имени Советского Союза вновь прозвучало категорическое требование о немедленной и безоговорочной капитуляции Рейха!

После спешно устроенных по шифрованному каналу радиосвязи меду военными США и СССР переговоров Сталина и Рузвельта, получившему подробную информацию об «Атомном рейде» из «первых рук», США присоединилось к заявлению СССР. А ещё день спустя выступил с поддержкой и третий главный участник антигитлеровоской коалиции – Великобритания. Устами Черчилля, после некоторых колебаний и размышлений о возможно упущенных из поля собственного зрения уровне и новом характере взаимодействия США и СССР, по собственной его инициативе было заявлено о законном и справедливом ответе-возмездии со стороны СССР.

Ещё неделю спустя, после продолжавшегося молчания из Германии, СССР, как единственный в мире на данный момент обладатель атомных бомб, заявил о возможности проведения повторного «Атомного рейда». С возможным продолжением, до полного разрушения всех крупных городов Германии..

Разумеется, в заявлении ничего не говорилось о том, что наработка оружейного плутония в СССР в течении ещё долгого времени оставалась бы на уровне, позволяющем снаряжать только пару-тройку атомных бомб в месяц.

Впрочем, товарищ Сталин, получивший в руки атомное оружие и увидевший эффект от его результатов, ощутил некоторое затухание гнева от последствий химической атаки Германии на СССР и вполне искренне надеялся, что, в связи с новыми обстоятельствами, возможны радикальные перемены в стратегической обстановке..

* * *

Мир снова содрогнулся. Все ужасы из многих книг 30-х о «будущей войне» пришли в «настоящее». Обнародованные в советской прессе практически сразу после «Атомного рейда» аэрофотоснимки разрушенного центра Берлина и других атакованных городов, вкупе с фотографиями жертв, попадавшими из Германии через нейтральные страны на всеобщее обозрение, явили всем ужасный облик «войны будущего».

Впрочем, впечатления лишь сложились с тем, что мир ранее увидел из городов СССР..

Уже в начале 1943, после капитуляции Германии, о героях великого и ужасного «Атомного рейда» узнал весь мир. Весной в Кремле, под прицелом кино и фотокамер представителей советской и союзнической прессы, им были вручены звёзды Героев Советского Союза. Всем живым. И родственникам погибших..

На 77 самолётах, отправившихся в «Атомный Рейд» было примерно семь сотен лётчиков, штурманов, бомбардиров, стрелков.

Это были те, кто непосредственно поставил Германию на колени и заставил принять условиях капитуляции. Но сему крайне способствовали ещё два события, случившихся 8 ноября.

* * *

Во-первых, 8 ноября в утреннем Мюнхене, только что прибывший туда Адольф Гитлер оказался на открытом пространстве недалеко от эпицентра взрыва атомной бомбы, сброшенной на город.