Текст книги ""Фантастика 2024-110". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Сумасшедший Писака

Соавторы: Дмитрий Евдокимов,Эйлин Торен,Игорь Кулаков,Алекс Войтенко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 236 (всего у книги 355 страниц)

– Ты не умеешь разводить огонь? – уточнил Рэтар.

– Ну, прости, не походный я человек, – съязвила она.

Он рассмеялся.

– Никак не могу привыкнуть к тому, что она синяя, – проговорила Хэла, отправляя кусок рыбы в рот.

– А какого цвета рыба в твоём мире?

– Белая, розовая, – пожала она плечами, потом поняла, что он названия цвета не понимает. – Это как… как бледно-бледно-бледно красный, точнее грасцитовый.

– Ага, – кивнул он и они оба рассмеялись.

– А грифон? – вспомнила Хэла и нахмурилась.

– Вон он, – и Рэтар указал вперёд по направлению к морю, там на берегу, сливаясь с песком лежал ферган.

– Ой, – удивилась ведьма, не заметив в наступающей темноте огромное животное. – Что он делает?

– Ест.

– Ест? – она приподняла вопросительно бровь и стала просто невыносимо желанной. Он знал, что она сейчас пошутит. – Доедает труп наёмника?

– Нет, Хэла, – улыбнулся Рэтар, отгоняя от себя тяжёлые мысли, что возможно уже никогда не сможет быть с ней. – Драта я похоронил. А ещё снял и почистил сети. Одну оставил, чтобы было, что есть. А испорченную рыбу отдал фергану.

– Он есть тухлую рыбу? – скривилась Хэла. – Фуу!

– Для них это, как очень дорогая и редкая еда.

– Деликатес? – спросила ведьма.

– А? – Рэтар нахмурился новому слову.

– Ну, дорогая и редкая еда, – пояснила Хэла. – Деликатес.

– Да. Деликатес.

– И он не улетит теперь?

– Скорее всего нет, – ответил Рэтар. – Я ему понравился.

– Кто бы сомневался, – покачала головой ведьма.

– Что это значит? – поинтересовался он, усмехаясь.

– Ничего, – улыбнулась она. – Ты разбираешься в птицах. Так?

Рэтар на это лишь пожал плечами.

– Скромный какой, – ответила на это Хэла. – А ферган и феран просто так звучат одинаково?

– Нет. “Фер” на древнем языке так называемого начала мира означает большой. Но большое животное, и большой, в значении важный… человек.

– Их не было в книге. И ты привык с ними, ну не знаю… обращаться? – спросила ведьма, хмурясь.

– Да. Раньше ферганы жили в Кармии. Их было много, – пояснил Рэтар. – Самые лучшие были в фернате моей матери. Они их разводили. Всё, что я знаю и умею – меня этому мама научила. В Изарии было десять ферганов. И это много. Больше только в фернате Артины. Но потом, во время одной войны, маги со стороны врага что-то наколдовали и ферганы стали хворать. А потом умирать. Только на нашей стороне Сцирцы. Сейчас ферганы есть только на стороне оборота Ваясты. Когда умирал последний, мама была безутешна. Помню отец её обнял и это был единственный раз, когда он прилюдно проявил чувства. А потом, Риван маленький увидел ферганов в книге, спросил у мамы. В комнате был отец, мама, не знаю, расстроилась. А отец забрал книгу и когда вернул страниц про ферганов уже не было.

Рэтар усмехнулся, вспоминая это.

– Твой отец очень любил твою мать, – сказала Хэла, глядя на огонь.

– Только её одну и любил, – согласился Рэтар.

– Нет, – ведьма подтянула колени к себе, положила на них голову, обняла ноги руками. – Он тебя очень любил.

– Хэла, – он недоверчиво покачал головой.

– Помнишь, – тихо спросила она, – я обещала тебе, что если узнаю, как так вышло, что чёрная ведьма наложила на тебя заговор, то я расскажу?

– Да.

– Супругой твоего отца должна была стать сестра твоей матери, а не она.

– Я знаю, да, – подтвердил Рэтар. – Но она умерла от горячки и он взял в супруги мою мать.

– Сестра твоей матери ему не нравилась, – повела головой Хэла. – Точнее, он не видел смысла в жене, супруге, которая ничем не отличается от его наложниц. А вот твоя мать его цепляла. Она была другой. А потом, отец твоей матери сказал, что она не его дочь. Он вообще был со странностями и твоему отцу он определённо не нравился. Хотя интересы в районе постели у них были схожи. В общем он поделился с твоим отцом, что когда она пройдёт обряд Анат, он сделает её своей наложницей. И это было слишком даже для такого, как твой отец.

Рэтар уставился на неё пытаясь понять сказанное.

– И тут началась война. И твой отец подсуетился и сделал так, что будущего тестя, или как там у вас это называется, тоже заставили отправиться воевать. Но он не погиб, однако вернувшись, твой отец узнал, что будущая супруга, её мать и сестра гостили в Изарии и все трое слегли с горячкой. Более, того невеста очень кстати умерла, – повела бровью Хэла. – И это предполагало расторжение договора на брак. Но твой отец сказал типа я согласен на вторую сестру. И даже отправился и забрал её силой.

– Подожди, что? – Рэтар никак не мог понять, что слышит.

– Ну, точнее, твоя мать не сопротивлялась. Её отец сопротивлялся. Грозил жалобой великому. А уже тогда угрожать Эаргану Горану было нельзя, – и ведьма улыбнулась так, словно отец Рэтара ей невероятно нравился. – Короче он провернул дельце через свою чёрную ведьму и папашу твоей матери завалил. Но ведьма у вас всё делала баш-на-баш, то есть ты мне, а я тебя. И попросила за работёнку жизнь первенца.

– Мою? – выдавил Рэтар.

– Да, – подтвердила его догадку ведьма. – Эарган был жёстким, на компромиссы идти не умел. И не понимал любовь, не умел в ней. Но это не значит, что не любил. Пока ты был просто ребёнком в утробе любимой женщины, всё было просто. Но он вернулся с войны, когда ты уже шевелился. И почувствовав это, он пошёл и заклеймил ведьму.

Хэла помолчала, потом оживилась:

– А ещё он принимал роды у твоей матери, знал?

– Что?

– Да, он чуть не перебил всех повитух и лекарей. Их была толпа, но он никому не доверял, и в итоге был только маг, тот что был таном твоей матери, – и Рэтар кивнул. – И твой отец. Ты родился в его руки. Он тебя обожал. Сидел с тобой ночами, забирал от матери, чтобы она могла выспаться. И он всё считал, что недостаточно тебя оберегает.

– Так, – он попытался её остановить, но это же Хэла. Она хихикнула.

– Не верится? Пока не узнала причину, по которой он утащил тебя ребёнком на войну, прям прибить его хотелось, но он не мог по-другому. Конечно это не оправдание, но причины у него были веские, – и Рэтар хотел спросить какие, но ведьма ответила без вопроса. – Он забрал тебя сразу после обряда наречения, потому что сила защиты твоей матери иссякла. До пяти тиров дети не подвластны злым заговорам – матери оберегают их. А потом должен оберегать бог. Но твой отец не верил в единого бога, не верил вообще ни в каких богов. Он верил только в себя. Он забрал тебя, чтобы видеть, чтобы ты был под его защитой. Всю жизнь жалел о том своём слове ведьме. И всю свою жизнь он хранил тебя.

– Он меня пытался сломать, – всё никак не мог уложить в голове услышанное Рэтар. – Он ненавидел меня, Хэла.

– Думаю, что так оно и выглядело. Но он пытался сделать тебя сильным. Спорно, да. Но и… у тебя был Тёрк. Твой отец очень ценил его мать. Она была наверное единственным человеком вне семьи, кому он доверял безоговорочно, – улыбнулась ведьма. – И лучшего телохранителя для тебя, чем Тёрк было не найти. Не ошибся же?

И Рэтар повёл головой, нахмурился.

– Так, Хэла, – он вскинул руку в останавливающем её жесте. – Откуда ты это всё взяла?

– Я была в рабочей комнате первого мага в башне, – призналась она.

– Что? – выдохнул он.

– Не важно, – отмахнулась она. – Я была там с Айяном, сыном эла. И этот идиот уронил типа такой кубик с полки, а шуметь было нельзя и, хотя я знаю, что магические предметы трогать опасно, но я поймала кубик, а он оказался полон предсмертных воспоминаний твоего отца. Повезло!

– Что? – и Рэтар чувствовал себя слабоумным.

– Божечки, не заставляй меня шутить про влияние дурмана на твою голову, – хихикнула на это ведьма. – Если бы Эарган умирал спокойно, в старости, то воспоминания были бы ровными и вполне возможно в них была бы вся его жизнь от и до. И это было бы сурово. Но он умер внезапно, и очень в большом сожалении. Поэтому у него были очень рваные воспоминания. Но из них я узнала о бумаге, и то, что рассказала у Зеура. И вот то, что тебе сейчас рассказываю. И поверь, он был иногда просто невообразимо несчастен. Особенно перед тобой. С тобой он был беспомощным.

Рэтар с трудом удержался, чтобы снова не произнести “что?” Он лишь вздохнул и попытался вспомнить, когда его отец был… каким? Беспомощным?

Если бы ему сказал это кто-то другой, то он бы просто рассмеялся, так это было нелепо, но Хэла. И воспоминания отца? А ведь маги тогда так спешно забрали его – ничего не сделали для спасения, но тело после смерти было у них.

– И я… мне так жаль, – проговорила ведьма с грустью едва слышно. – Прости меня, Рэтар.

– А? – он очнулся, уставился на неё.

– Прости, я так тебе навредила. Я не должна была попадать сюда, точнее маги не должны были меня спасать. Я испортила магический баланс этого мира. И я так сильно навредила тебе.

– Хэла, нет, подожди, что ты такое говоришь?

– Без меня всё было хорошо, но я появилась и всё сломала, – в глазах у неё стояли слёзы. – Ты был спокоен, был в мире с собой. А я, со своим беспорядком… И не смей мне говорить, что тебе от него хорошо. Нет, Рэтар. Не было хорошо. Я испортила твою размеренную жизнь, испортила жизни стольких людей, пошатнула… и я так сильно не хотела… и близость… мне нужно было… уйти тогда… и я… осталась, потому что хотела быть с тобой… а надо было…

– Хэла, – выдавил он, подался корпусом к ней, хотя её отделял костёр.

Но Хэла внезапно мотнула головой, запнулась, вскочила на ноги, дёрнулась за дом, споткнулась там, упала и её вырвало. Она закашлялась, расплакалась.

– Родная, – Рэтар присел рядом.

– Это, – оправдалась ведьма, – просто давно не ела, надо было понемногу, но… всегда я так.

Он погладил её спину, потянул на себя, помогая встать. Молча отвёл в хижину и уложил на трын, укутав в плащ.

– Я бы не отпустил тебя, Хэла. Тогда, когда освободил от слова. Если бы ты не обернулась и не наговорила всего того… не осталась сама. Я бы остановил тебя, – проговорил он, сидя рядом на полу. – Когда увидел твою спину, услышал твои слова про то, что тебе ничего от меня не надо… Я понял, что не смогу без тебя, если отпущу. Сойду с ума. Кровь не обманешь, родная.

Она всхлипнула, задрожала и Рэтар притянул её к себе. Хотя бы так почувствовать свою Хэлу.

Глава 15

Тогда Хэла не собиралась возвращаться.

Тени пожирали её, рвали на части, она не могла с ними справиться. Было больно и казалось, будто яд струится у неё по венам. И эти взгляды – Роара, Милены… Рэтара. Полные непонимания, вопросов, страха и боли.

А потом он сказал про её связь с Тёрком и прощение… и Хэлу ударило такими яркими воспоминаниями. Казалось столько лет прошло, а оно такое живое… эти полные сожаления глаза Ллойда. Боль, ясная и яркая. А потом злость Джокера, когда, спустя годы, узнал об этом. И вот…

Ей казалось, что она никогда не любила так сильно, как любила Рэтара. Почему-то это чувство было настолько острым, словно это первый мужчина в её жизни, первый и единственный. И оттого эта горечь, что была в его взгляде, была такой невыносимой.

Хэла не хотела возвращаться – решила для себя ещё до того, как попала в эту столичную тюрьму, чтобы вытащить их троих, спасти от смерти.

Но когда увидела Рэтара, когда всё это волшебство, колдовство, хрен знает что, ослабили, сделали пустой, уязвимой, так захотелось, чтобы он её обнял. Эти его объятия, которые она так любила, была самой счастливой и убеждена была, что не заслуживает.

Она всегда в этом была убеждена – безграничное, непостижимое счастье, как в книжках, это у других, а у неё то, что есть. Каждому то, что заслужил. Её так воспитали.

Но попала в другой мир и всё понеслось кувырком, и этот любимый мужик, такой с одной стороны жёсткий, но при этом столько в нём было этой мягкости и нежности к ней, что не верилось в то, что это всё для неё. Хэла была уверена, что это не её жизнь, что она что-то украла, что-то позаимствовала… и стояла тогда, смотрела в его глаза, полные скорби по ней и понимала – что-то важное и очень хрупкое сломала.

Милка пришла к ней сразу, когда Рэтар и Роар ушли в портал. Хэла толком уснуть даже не успела, как девчонка аккуратно просочилась в дверь и робко потрясла её плечо.

– Ну, и? – недовольно фыркнула чёрная ведьма. Открыла глаза и увидела знакомое до колик зарёванное светлое личико.

– Они не вернутся, – проговорила Милена. – Хэла, они не вернутся.

– Да с чего ты взяла? – спросила женщина, но сама внутри никак не могла совладать с тревогой.

Белая ведьма не ответила, она только расплакалась ещё сильнее. Хэла вздохнула, встала. Успокоила девочку и уложила на диван спать – было видно, что Милка ночь вообще не спала. Ох уж этот Роар… у него же тоже истерика была и это чувствовалось через весь дом.

Одевшись, чёрная ведьма отправилась вниз, искать Тёрка и нашла его в чистой.

– Тёрк? – позвала она мужчину, который блаженно отмокал в кадке с горячей водой. Он подскочил от неожиданности и, Хэла могла поклясться в смущении уставился на неё.

– Хэла? – возмущённо рыкнул он через силу, пытаясь как-то прийти в себя.

– Мне нужно спросить, – она сделала шаг в его сторону.

– Так, ведьмочка, – он в отчаянии выставил руку, чтобы остановить её.

Ведьма могла бы пошутить, и ситуация к этому располагала, но на шутки не было времени.

– Что я мужика голого не видела, что ли? – подбоченилась она.

– Ну, знаешь? – недовольно нахмурился Тёрк.

Хэла всё стояла и испытывающе смотрела и мужчина сдался.

– Что? – выдохнул он, обречённо.

– Ты ходил с Рэтаром к магу, к Верлеасу твоему, так? – она подошла и присела возле кадки.

– Не мой он, но ходил, – ответил Тёрк, всё ещё смущаясь.

“Милашка, ты моя!” – подумала Хэла и почти улыбнулась, но сдержалась.

– Говорили они конечно при тебе, – поинтересовалась она и мужчина согласно кивнул. – Маг хотел со мной поговорить?

– Да.

– О чём?

Тёрк нахмурился, стал серьёзным.

– А Рэтар не сказал?

– Нет, – качнула она головой. – Только что маг хочет поговорить, а я не хотела говорить с магом. И Рэтар ответил, что не хочу и не надо. Не страшно.

– Хм, – ещё больше нахмурился Тёрк.

– И что это должно означать? – спросила женщина.

– Хэла, – брат Рэтара сражался с собой.

– Тёрк, – Хэла положила ладонь на его руку. – Это важно.

Мужчина рыкнул.

– И вот ведь, прижала и не деться никуда от тебя, дочь хотры, – ругнулся он. – Поговорить маг с тобой хотел, наедине. Вопросы какие-то задать, чтобы понять про твою силу. А Рэтар упёрся и разозлился. Маг сказал, что хорошо, пусть не наедине.

Она нахмурилась, прикусила губу.

– Я думал он тебе всё рассказал, и ты отказалась идти к магу, зная это, – сказал Тёрк.

– Угу, – кивнула Хэла и встала.

– Ведьмочка, – позвал мужчина, когда она в задумчивости почти дошла до дверей.

– А?

– Если пойдёшь к магу, скажи мне, хорошо? – попросил он.

– А ты меня отпустишь к нему? – повела бровью ведьма.

– Нет, – честно ответил Тёрк. – Но что-то мне говорит, что разрешения ты спрашивать не будешь. Поэтому и говорю – я бы хотел знать.

Хэла улыбнулась и кивнула.

– И магам, – начал он.

– Знаю, – отозвалась ведьма, – магам доверять нельзя.

– Угу, – подтвердил мужчина и, тяжело вздохнув, отвернулся.

Ведьма усмехнулась, потом вернулась назад и обняла его со спины, намочив рукава платья, поцеловала в щёку.

– Я люблю тебя, Тёрк!

– Так, ведьма моя, не доводи меня до греха, а? – громыхнул он.

Хэла лишь фыркнула смехом в его голову и побежала наверх.

Переодев платье, написала записку для Милены, сладко спящей на диване – хорошо хоть белая ведьма поймёт, что написано. В коридоре была смена стражи, поэтому никто не помешал ей зайти в портал и подумать о том, что ей очень надо к Верлеасу. И хотя были сомнения, что получится, но переместилась в знакомое помещение со звёздами на потолке.

Она вышла в зал, огляделась и прислушалась. Было тихо, как на кладбище. Хэла нахмурилась и осмотрела всё вокруг на жизненный огонь. Он был один и принадлежал магу. Ведьма вздохнула и пошла на него.

– Не думал, что достопочтенный феран тебя отпустит, – отозвался маг из-за двери комнаты до которой дошла, ещё до того, как Хэла потянулась её открыть.

– Ты хотел поговорить наедине, – ответила она.

– Заходи, ведьма, – сказал ей маг.

– Ну, уж нет, – мотнула головой женщина и сделала несколько шагов назад. Потом осмотрелась в поисках места, где можно было бы поговорить, но при этом не находится в закрытом пространстве.

Недалеко был круглый стол, диван, два кресла. Как часть гостинной знатного дома, только вокруг разруха и куча хлама.

– Не доверяешь мне? – Верлеас стоял оперевшись на дверной косяк и сложив руки на груди.

– Нет, и не должна, – ответила Хэла, поведя плечом.

– Твоя правда, – согласился маг. – Но всё же пришла.

– Если расхотел говорить, то не трать моё время, – отозвалась она, начиная нервничать.

На лице мага заиграла надменная улыбка.

– И не смей лезть ко мне в голову, – угрожающе предупредила женщина, чувствуя на себе слабое применение силы.

– Прости, привычка, – небрежно пожал плечами маг, потом кивнул в сторону кресел и дивана. – Садись. Хэла ведь?

– Да.

Он прошёл вперёд неё и ей, к невероятному счастью, не пришлось поворачиваться к нему спиной.

– Значит, ты пришла одна? – спросил Верлеас, опускаясь на диван. – И никому не сказала, где ты?

– Не надейся, – ухмыльнулась ведьма, подходя к столу. – Давай сразу к делу – что ты от меня хотел?

Верлеас очаровательно улыбнулся. Всё-таки притягательная у него была внешность. Или он магию врубил? Хотя нет – такие обычно просто харизмой всех увлекают.

– Ты спешишь? – повёл бровью маг.

– Это ты спешишь, потому что я ухожу, – и Хэла, несмотря на страх, развернулась, чтобы уйти.

– Ну, ведьма, – позвал её маг. – Тебе ведь тоже хочется получить от нашего разговора выгоду.

– Именно это мне и не понятно, – она развернулась боком.

Верлеас вопросительно приподнял бровь.

– Не верю, что магу может быть дело до ведьмы, просто так, – пояснила Хэла. – Что на самом деле тебе нужно, маг?

– Хм, – он потянул шею, – давай я задам тебе пару вопросов, ты ответишь и тогда…

– Нет, – ответила Хэла.

– Нет? – действительно удивился маг.

– Нет.

Верлеас развёл руками и она приготовилась защищаться.

– Я не понимаю, – нахмурился он. – Ты пришла поговорить, тебе ведь интересно, что я могу рассказать о тебе, но ты не хочешь отвечать на вопросы?

– А ты не говоришь мне про свою выгоду, – заметила Хэла. – И это тебе очень хотелось поговорить, а не мне.

– Но ты пришла, – он цыкнул, вздохнул, потёр глаза пальцами. – Так мы не к чему не придём. Выгода… я не знаю, что можно получить, потому что пока не уверен в том, что ты такое, понимаешь?

Ведьмы склонила голову набок.

– Мне надо, чтобы ты ответила на пару вопросов, точнее даже на один, – пояснил Верлеас.

– И этого будет достаточно?

– Скорее всего, но если ты будешь так настроена против меня, у нас ничего не получится.

– Я отвечу на твой вопрос, – кивнула Хэла, – если ты ответишь на мой. Но ответишь честно.

– Вот как? Хорошо, – согласился маг. – Какой вопрос?

Женщина прищурила глаз:

– Почему ты ушёл из башни?

– А если ответ тебе не понравится? – поинтересовался он.

– Не важно, – отозвалась ведьма.

– Люблю богатство, а в башне ты вечно нищий и голодный. А ещё не люблю войну, – небрежно проговорил маг и одарил её самой своей очаровательной улыбкой. – Теперь мой вопрос.

Хэла покачала головой:

– Я попросила честного ответа, – возразила она.

– А я соврал? – прищурился Верлеас и развёл руками. Но на это ведьма ухмыльнулась и развернулась уходить. – Что? Подожди… хорошо!

– Ещё раз не вернусь, – предупредила Хэла.

– Садись, – маг показал на кресло перед собой. – И не бойся, я ничего тебе не сделаю – не хочу потом иметь дел с Тёрком, и уж тем более с Рэтаром Гораном.

Хэла видела, что Верлеас стал серьёзным, поэтому села в кресло.

– Выпить сделаешь нам? – спросил он и на вопрос в её взгляде, пояснил: – Своё не предлагаю, чтобы ты не подумала чего лишнего.

– Хорошо, – повела головой ведьма и когда маг принёс воды и пару кружек сделала вина.

– Неплохо, – оценил маг, отпивая. – С чего ты взяла, что я соврал?

Она пожала плечами, потому что объяснить не могла. Просто видела, что Верлеас такой же как она, может быть – прикрывает болезненное шутейками, прикидывается славным или полным сарказма.

– Ты не из бедняков? – спросила Хэла и пофиг, что он там себе подумает.

– Нет, – ответил Верлеас. – Я из семьи книтов ферната Тринасы. Моя семья отвечала, да до сих пор отвечает, за добычу одного минерала. С одной стороны ничего особенного, но этот минерал используют при окрашивании тканей. Добавляют в краску, чтобы при последующих стирках цвет не вымывался из нитей. Вроде пустышка, но без этого никак. Я получил хорошее образование, я жил в достатке и тепле. А потом во мне проснулась магия.

– И ты попал в башню, – сказала Хэла. – Прослужил десять тиров и ушёл.

– Да, – он вздохнул. – И я перестал служить башне, потому что я был магом в фернате Отой Итэга. Служил Дэялгам. И я предпочёл бы спать в грязи, жрать гнильё, предпочёл бы любую войну, такой мирной жизни, какой жил, прислуживая этим выродкам. Дэялги призывали ведьм, вязали их кровью, клеймили, пытались найти… не знаю, всесила, что они пытались сделать. Им просто нравилось мучить и пытать, смотреть на страдания людей.

Верлеас потёр лоб, потом нервно хлебнул вино.

– Отсюда я много знаю о других мирах. Я много знаю о чёрных ведьмах. Я много с ними говорил. Меня звали их исцелять. Порой в прямом смысле делать снова целыми, – он говорил с трудом, осторожно вытягивая это из себя. – Да, я боевой маг, но приходилось лечить и я достиг в этом успеха. Теперь я умею это делать. Хуже всего был Ханга Дэялг, отец Джэлта, военного советника. Ты должна была видеть его.

– Да, – ответила ведьма. – Такой бесцветный мужик.

Маг ухмыльнулся:

– Да, бесцветный. Его отец был мерзким ублюдком. И если Джэлт показался тебе отвратительным, то на фоне отца – он невинная девица. В изуверствах никто с Хангой не сравниться, – мужчина поморщился. – Внутри меня столько раз бурлило желание прибить урода. И когда я отслужил свой срок, и башня предложила мне выбор, то я выбрал свободу не задумываясь. Только бы не видеть этих несчастных искалеченных женщин, – Верлеас нервно повёл плечами. – Такой ответ тебя устроит, ведьма?

– Да, маг, – ответила Хэла, понимая, что он говорил искренне. Чувствовала это.

– Что случилось с тобой перед тем, как ты сюда попала? – спросил он.

Женщина нахмурилась и пожала плечами.

– Ты умерла? – спросил внезапно Верлеас и она невольно вздрогнула, надеясь, что он не заметит. Но он заметил. – Так ты всё-таки мёртвый призыв.

Взгляд его стал восхищённым, как у хирурга перед неизбежной сложной операцией.

– Мёртвый призыв? – переспросила Хэла.

– Да.

– Что это значит?

– Если бы я знал…

– Что? – ведьма встала. Она прибьёт этого мага, не надо было приходить…

– Сядь, сейчас объясню. Никто не знает, – Хэла села и маг благостно кивнул на это головой. – Точнее…

Он нахмурился, какое-то время думал, потом посмотрел на неё своими малинового цвета глазами:

– Когда магия ушла с исходом богов из нашего мира, – стал объяснять Верлеас, – маги стали искать способы подпитки оставшейся магической материи. Один из них практиковал призыв. И однажды он призвал умирающего человека. Все опыты он записывал. А вот тут – никаких записей в общих учебных книгах по магии нет. Кроме одного чёткого правила – если призыв смертельно болен или умирает, то его нужно уничтожить.

Внутри у Хэлы всё сжалось, она невольно нахмурилась, пальцы заледенели, а нутро скрутило в бараний рог.

– Но я не верю, что тот маг написал только это, – продолжил Верлеас. – Думаю, что есть пара версий книг с полным описанием происходившего и результатами изучения такого призыва.

– Как лабораторная крыска, – проговорила Хэла, не глядя на мага.

– Что? – конечно маг её фразу не понял.

– Ничего, – ответила ведьма. – Почему меня не убили?

– Это интересный вопрос, – хмыкнул Верлеас. – И я могу только предположить.

Хэла подняла на него глаза.

– Обычно призывом занимается опытный маг и кто-то из учеников, – объяснил он. – Но в твоём случае это были два ученика, да ещё и очень скудно одарённых. Я видел их, когда приходил в башню смотреть на последствия того переполоха, который ты там учинила. Я был удивлён, ведь тебя призывали Горанам. Но сейчас, исходя из понимания ситуации, которая вокруг них и Изарии происходит, мне понятно, что сделано это было специально. Хотели ослабить Изарию за счёт кое-как призванной чёрной ведьмы.

Верлеас довольно ухмыльнулся и развёл руками.

– Невероятная глупость, – фыркнул он, продолжая, – ослабить Рэтара Горана можно только убив его. При чём несколько раз, несколькими разными способами.

Хэла молчала, ей было плевать на шутки мага, потому что паника, расползавшаяся внутри, как раковая опухоль, пугала до жути.

– В общем, они сделали очень плохой призыв и они это поняли, но, – Верлеас снова стал серьёзным. – Понимаешь, для призыва серых у магов всегда есть кровь дома, которому призывают серых. Но чтобы призвать ведьму, нужна кровь кого-то одного. Чистая. В данном случае кровь достопочтенного Рэтара Горана. Они сделали призыв, призвали тебя, использовали кровь, а потом – надо было убить тебя, и пойти за новой кровью к ферану Изарии. А это очень и очень страшная история. У такого как он, просто так кровь не попросишь. Да и все знают, как он относиться к призыву. Да и башня ему должна. И не один раз.

Верлеас налил себе ещё вина.

– Поэтому скорее всего маги просто испугались. Хотя может толком и не поняли, что ты умирала. В любом случае, вылечили тебя и подумали, что этого будет достаточно. Отдадут тебя Горанам и ты станешь их проблемой.

– Так моя необычная для чёрных ведьм сила – это следствие того, что я мёртвый призыв? – уточнила Хэла. – И вот это – она лечит, вместо калечит и прочая ерунда…

– Узнать подробности можно было бы в полной версии книги, – ответил маг. – Но на самом деле, вот это "чёрные ведьмы всегда злые" – такие пустые старческие предрассудки. Ведьмы становятся злыми, потому что их за людей не считают, а сила в них есть. Тем более они рождают тени, а тени питаются злобой, раздорами, болезнями, смертью. Конечно ведьма предпочтёт быть в ладу со своими тенями, будет их приумножать, чтобы быть здоровой и сильной, чем вставать с ними в противодействие ради того, чтобы делать хорошее, но при этом всё равно на неё будут смотреть как на грязь, плевать и слать проклятия в спину.

Хэла слегка повела головой, понимая слова мага. Ей действительно тени были намного ближе, чем какой-то эфимерный “свет” внутри той же Милены. Тени давали Хэле силу, наговаривая злые заговоры или убивая, она чувствовала себя намного лучше, чем когда приходилось лечить, отгонять смерть или давать жизнь. Последнее так вообще её выворачивало наизнанку.

– Ты ещё не достигла и трети своей силы, – сказал тихо маг, рассматривая её.

– Что? – эти слова она понять не могла. Ей казалось, что убивать людей пачками всего лишь щёлкая пальцами это уже потолок.

– Да, – кивнул маг. – Расскажи, что необычного ты делаешь? Ну, кроме лечения тех, кто почти умер. Да, я знаю про Роара. И он ведь не единственный?

– Нет.

– Что ещё ты можешь?

– Я, – ведьма насторожилась и осеклась.

– Давай, ну чего ты боишься? – почти простонал Верлеас. – Хочешь, залезь мне в голову и узнай, что я думаю на самом деле.

– Нить, – решилась сказать Хэла. – Я могу сплести нить. Но я не знаю, как у меня получается. Мне кажется дело в Рэтаре.

– Ты плетёшь небесную нить? – и он был очень удивлён, нет, поражён, просто силился не показать этого. – Много?

Ведьма слегка качнула головой в бок, давая понять, что не знает, что сказать.

– Вот бы книгу достать, – удручённо фыркнул Верлеас. – Смотри. Маги, работают с тем, чего нет, но могут благодаря силе создать что-то из ничего. Понимаешь? Например, подумай о чём-то небольшом. Дай мне руку.

Женщина нахмурилась, с недоверием глядя на протянутую магом руку.

– Хэла, – закатил глаза мужчина. – Если бы хотел или точнее мог, я бы давно тебя заполучил. Дай мне руку, ведьма. И подумай о чём-нибудь маленьком, что тебе привычно и что хотела бы получить.

Женщина протянула ему руку, вкладывая пальцы в его лежащую на столе ладонь. Верлеас закрыл глаза. Почему-то в голову пришли серёжки гвоздиками, которые папа ей подарил на шестнадцатилетие. И в следующее мгновение смотрела, как маг словно фокусник запустил руку в никуда, а потом вытащил что-то, а потом положил на стол два маленьких гвоздика с фианитами цвета бирюзы.

– О, боже, – ведьме на глаза навернулись слёзы.

– Такие? – поинтересовался он, вглядываясь в два серебряных гвоздика. – Что это?

– Серьги, в уши, – она невольно поднесла руку к мочке уха. – Украшение. Это мои? Или…

– Я не знаю, – честно признался Верлеас. – Так же с призывом. Вполне возможно, что это подобное. Что магия создала это из ничего, опираясь на твои воспоминания, твои мысли. А призыв делает образ основываясь на крови.

– Постой, в смысле? – Хэле показалось, что она сейчас словит паническую атаку. – Там может быть моя копия осталась, в моём мире?

– Прости, – с сожалением повёл головой маг, а ведьма фыркнула, потом зажмурилась и обняла руками лицо, пытаясь себя унять.

– Так. Стой, – в голове у неё всплывали десятки вопросов. – А при чём здесь мёртвый призыв и моя сила, а точнее её треть? Как то, что ты сейчас сделал, связано? И что вообще мне должно было это сказать?

– Ведьмы, в отличии от магов, работают с тем, что есть, – к удивлению Хэлы Верлеас говорил достаточно спокойно, видимо понимая её состояние. И она была ему благодарна за это. – Часто маги упускают из виду силу, которая имеет совсем иное предназначение. Вещественные ошибки. Я не знаю, как объяснить, но ты должна меня понять. Наша сила просто разная. Но это не значит, что ты слабее меня изначально. Скорее всего даже совсем нет. Я думаю, что серые и простые люди, в которых просыпается магия – они одинаковы. Просто одни учатся, а другие нет. И маги – только мужчины, а ведьмы – это всегда призыв, всегда женщины. Не бывает мага, с силой ведьмы. Но ты – ты ведьма с силой мага, точнее с силой превосходящей силу мага. Пока маги творят заклинание – ты, как и любая, другая ведьма, способна оборвать его всего лишь словом. Понимаешь? Правильным словом.

– Маги не учат ведьм, потому что бояться их, – заключила ведьма.

– Да, – подтвердил Верлеас. – До безумия.

– Как узнать, что я могу? – спросила Хэла. – Ну, кроме как… или можно прочесть… книгу?

– Одна такая лежит в рабочей комнате первого мага башни Хангыри, – ответил маг. – Я видел её.

– И её нельзя прочесть? – нахмурилась ведьма, и маг мотнул головой. – Запрещено? Или можно же наверняка как-то попасть в кабинет первого мага, прочитать украдкой?

– Маги попадают туда только дважды, – вздохнул Верлеас. – Первый раз, когда из учеников становятся магами и дают слово верности первому магу и крови великого эла. А второй раз, когда решают уйти или остаться. Всё. И нельзя туда никак попасть. Только если ты первый маг, или в тебе, или с тобой, есть кровь правящего элатом дома. В любом другом случае – смерть.