Текст книги ""Фантастика 2024-110". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Сумасшедший Писака

Соавторы: Дмитрий Евдокимов,Эйлин Торен,Игорь Кулаков,Алекс Войтенко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 166 (всего у книги 355 страниц)

Шерга был на лестнице, она с таким трудом сдержалась от того, чтобы не погасить его огонь… она может гасить внутренний огонь?

Но вот знаешь, что можешь затушить горящую свечу или спичку? Знаешь… можешь… но проверить ведь нельзя.

Мужчина отшатнулся от неё, как от прокажённой.

Выбравшись с трудом на воздух и втянув его всей грудью, облегчения найти не получилось. Хэла добралась до каменной скамьи, одной из тех на которых совсем недавно лежал Тёрк и устало на неё опустилась. Хараги ощетинились и побоялись к ней подходить, забившись в самый дальний угол своего своеобразного загона.

– И ты, Брут? – прошептала ведьма и слёзы уже бесконтрольно полились из её глаз.

Она почти впала в истерику. Ей хотелось пойти на реку и окунуться в неё и вода бы всё забрала, тени, что были внутри… и жизнь.

– Хэла, ведьмочка, ты что? – руки Тёрка выдернули её из рыданий. – Зеур же сказал, что ты его спасла, ты чего рыдаешь, милая моя, Хэла?

Она обняла его и уткнувшись в грудь завыла ещё сильнее.

– Ну-ну, девочка моя, поплачь, хорошая, поплачь, – Тёрк обнимал её одной рукой, а второй гладил по голове. – Что мне сделать, чтобы помочь? Ты только скажи, я всё сделаю, Хэла… для тебя всё, родная моя! Деточка.

С наступившей ночью тени стали ещё более яростными. Внутри у чёрной ведьмы всё рвалось, боль и стыд за то, что сделала, съедали изнутри. И не важно, что спасла, не важно… можно было подождать мага, можно было не делать этой мерзости.

– Тёрк, родной, прошу тебя, пообещай мне, что если тьма меня заберёт, ты передашь Рэтару, что мне очень жаль, обещаешь, пожалуйста, я тебя очень прошу, – она шептала так быстро, как только получалось, иначе она не сможет больше ничего сказать.

– Боги, Хэла, не надо так, – мотнул он головой, сильнее прижимая её к себе. – Всё будет хорошо, ты же справишься, ты же у нас сильная, что тебе тени, правда, Хэла? Не пугай меня так…

– Пообещай, Тёрк! – упрямо проговорила она.

– Обещаю, обещаю, моя хорошая, я передам, но не случится этого, правда, ты устала очень, на тебе лица нет, как в прошлый раз. Иди поспи, родная… хочешь отнесу тебя, если идти не можешь? Хэла… прошу тебя, Хэла… пойдём?

– Я сама, – мотнула она головой. – Не надо… не надо, Тёрк.

Она с силой втянула в себя воздух успокаиваясь. Разум стал словно ледяным. Она встала и мужчина не стал её держать, он лишь кивнул ей вслед, и она почувствовала его тоску… по ней? Неужели? Нет… нет…

В коридоре женщина наткнулась на Элгора.

– Хэла, – он был странным, внутри словно рвалось на части – с одной стороны желание поблагодарить её, а с другой гордость и юношеская надменность. – Ты Роара спасла, так Зеур сказал. Я…

– Отпусти меня, достопочтенный бронар, – она сама чувствовала, как начала леденеть изнутри.

– В смысле?

– Мне нужно куда-то отсюда уйти, очень нужно… иначе я всё тут испорчу, понимаешь? Слишком много внутри тьмы сейчас… прошу тебя, дай мне уйти.

Бронар нахмурился.

– Зеур сказал, что ты можешь захотеть уйти… иди, – кивнул юноша. – Я не смогу отблагодарить тебя. Я буду должен тебе, ведьма.

– Не надо, я не возьму с тебя этот долг, я ценю твоего брата и спасла его, потому что хотела, чтобы он жил.

Элгор повёл головой неуверенно, но согласно. Прошёл дальше, а Хэла с трудом, никем не замеченная с случившейся суете, поднялась наверх, зашла в комнату с порталом и войдя в него просто закрыла глаза, подумав о том, что ей нужно туда куда её зовут тени.

Портал дёрнулся, Хэла исчезла и пришедший привратник в недоумении уставился в пустоту – порталы не работают без участия проводника или трифа, ключа портала, что были только у Горанов.

Глава 23

В детстве, когда мама и папа ругались, Милена всегда чувствовала себя виноватой, так словно они ругались из-за неё или на неё, а не между собой на совершенно не касающиеся Милену темы. И дело до их склок было только ей – ни Колька, ни Маринка вообще не обращали на это внимания.

Часто, после ссор, мама могла просто собраться и уйти в неизвестном направлении и не возвращаться несколько дней. И такое поведение было привычным и обыденным, Милена даже считала, что в других семьях так же. Но потом узнала, что нет. В других мамы так себя не ведут… Что до папы – он просто ждал.

Он делал всё, что мог, для троих своих детей, и ждал, когда его жена вернётся обратно.

Колька всегда злился на маму за эти её вспышки, а папу порой даже открыто презирал за малодушие. Марина всегда была на стороне мамы, она и, став более менее взрослой, настолько ярко переняла мамину манеру поведения, что Колька, когда ушёл из дома, прямо так и сказал: “ладно с одной стервой жить, но с двумя – ни за что!” Папа тогда сильно ругал Николая, но уже после того, как брат, с силой закрыв дверь, вышел вон.

Вернулся в дом старший брат Милены только, когда папа умер, и то чтобы забрать папин проигрыватель для виниловых пластинок, и сами пластинки, чтобы “стервозины не разбили или не выкинули на помойку, как все папины вещи”.

Что до самой Милы, то она обожала папу и просто хотела, чтобы он был счастлив. Поэтому, когда мама уходила, очень хотела, чтобы она вернулась, несмотря на то, что мама Милену терпеть не могла.

Когда папы не стало, а Милена стала виновницей его смерти, всё в жизни девушки как-то привязалось именно к этому событию. Словно не было ничего до и не было ничего после. Просто беспросветная тоска по папиному голосу, по его улыбке, по его доброте и участию, потому что больше никому кажется Мила не была нужна в этом мире. Точнее том мире.

И, вот она сидела на полу возле кровати Роара, и ей казалось, что всё это только её вина. Это она виновата. Это её он хотел защитить, а значит это из-за неё умирал… виновата Милена. А потом пришла едкая, злая зависть – Хэла его лечила… а Мила не смогла. А ведь должна была!

Чёрная ведьма ушла и пришёл маг.

– Ого, – он был искренне удивлён. – Это сделала Хэла?

– Да, – отозвался Элгор, тихо стоящий в дверях и всё ещё обнимающий Милену, которая была настолько не в себе, что готова была вот-вот свалиться в обморок.

– Это просто, даже не знаю какое слово применить, – Зеур хмыкнул, расставляя над Роаром руки. – А способ… способ-то какой…

И он хохотнул, как-то нервно, неприятно. Милена была не в себе, но этот дёрганый хохоток вывернул её, зацепил.

Элгора позвал кто-то из бойцов и он, прислонив Милену к дверному косяку и убедившись, что она не упадёт, отошёл. Девушка пошла вперёд, её отчаянно тянуло к Роару, просто потому что было чувство, что если она его отпустит, то он умрёт и вот эти мгновения, пока Хэла была с ним наедине пугали и доводили до паники.

А она точно его вылечила? Он точно не умрёт?

– Не умрёт, – будто прочитал её сбивчивые мысли, отозвался маг, когда она подошла к кровати и снова вцепившись в его рукав. – Этим способом конечно обычно убивают. Чёрные ведьмы убивают. А тут… не ревнуешь? Могла бы и сама это сделать.

Милена непонимающе посмотрела на него, но он был поглощён митаром и на неё не смотрел.

– Это правда немыслимо. Единением, через чрево… эта ваша чёрная ведьма меня поражает. Вот Роару будет весело узнать, когда в себя придёт, – ухмыльнулся маг. – Надо было сразу её в постель тащить, она бы тогда силёнок побольше ему отдала. Хотя, конечно, кто в здравом уме будет с чёрной ведьмой спать. Вот белая это намного приятнее.

И тут он глянул на Милу, уставился своим словно замутнённым взглядом, от которого стало неприятно и неуютно.

– Зеур? – вернулся Элгор.

– Всё хорошо будет, – отозвался маг и отошёл от Роара, поворазиваясь к бронару. – Шрам пока оставлю, если захочет я его уберу. Ты, это, если Хэла уйти захочет – отпусти её. Ей надо после такого в себя прийти.

– В смысле отпустить? – не понял тот. – А если она сбежит?

– Элгор, – Зеур ухмыльнулся, – что ты как ребенок? Как ведьму можно потерять, если она призывом связана? Её достопочтенный феран из любого места, с нашей помощью, вытащить может, если захочет. Да и куда она денется? Так, в себя придёт и вернётся. В ней просто теней много, она тут смерти набрала прилично, так что надо куда-то, так сказать, деть. Погуляет по лесу или по полю вон. Помрёт может кто из простых, если с ней встретиться, или скотины пара голов, а в доме оно тебе надо? Ты не феран, сдержать её не сможешь, а она у вас уж очень страшна!

– Хорошо, – ответил на это бронар. – Если попросит.

– Ты ферану-то сообщил? – поинтересовался маг.

– Нет, пока, не успел, – буркнул Элгор.

– Не тяни, а то несдобровать тебе, – предупредил Зеур.

– Мне и так несдобровать, – ответил парень не весело. – Это моя вина, что такое случилось.

– Не переживай, скоро в себя придёт, – маг похлопал его по плечу. – Он у нас настоящий Горан.

– Ага, – отозвался бронар. – Гораны долго не живут…

– Это потому что вы все отбитые и с головой не дружите, – усмехнулся маг. – Пошёл я, если что – зови.

И Зеур ушёл. Элгор постоял рядом с Милой и Роаром ещё какое-то время, потом тихо спросил:

– Может тебе стоит поспать немного?

– Нет, – она отчаянно замотала головой. – Можно я тут побуду, не выгоняйте меня, пожалуйста.

– Тихо-тихо, – остановил её Элгор. – Никто тебя не выгоняет.

– А может стоило? – Шерга стоял в дверях и ухмылялся. – У нас же всё наоборот? Раз чёрная лечит и жизнь в себе несёт, то может белая приносит несчастья и смерть?

Он будто ударил её, наверное никакая пытка не смогла бы принести столько боли, сколько вот эти полные яда и зла слова. Милена сжалась, хлебнула воздуха.

– Шерга, – зарычал Элгор. – Пшёл вон!

– Не зарывайся, малец, – прорычал мужчина и, медленно вышел, закрыв за собой дверь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мила же так силилась больше не плакать. Так старалась прийти в себя, но ничего не получалось, а сейчас… сейчас… может она и вправду приносила несчастья? Она убила папу, а теперь почти убила Роара. Элгор присел рядом и обнял её.

– Тише, тише. Ш-ш-ш, не плачь, Мила, не надо, – погладил её по голове юноша. – Он же жив, слышишь, он не умер, и не умрёт, хорошо всё.

– Это я виновата, я виновата, он же меня защищал, это я такая… никчёмная я, ни на что не гожусь, – слёзы накрывали волнами, с силой разрывая всё внутри.

Милена сидела в объятьях Элгора и стучала по нему кулаками, со всей силы, со всей своей болью, растрёпанная, вся в крови, рыдающая уже не один час, заикающаяся, с сорвавшимся голосом.

– Мила, Мила, – Элгор взял её за плечи и тряхнул, он был таким сильным, что она будто и не весила ничего, метнувшись в его руках, словно её током ударило. – Это я виноват, слышишь? Я. Это я недосмотрел, я пустил их в селение и твоей вины в том, что случилось нет. Только моя. И Роар защищал бы любого – тебя, меня, да кого угодно, понимаешь?

Но она замотала головой, он вздохнул:

– Ты, моя девочка, не надо так, прошу тебя, хорошо? Не надо… – его руки обняли её мокрое от слёз лицо. – Не плачь, он будет жить, не оплакивай живого, Мила, – прошептал он с болью.

Она посмотрела в его глаза, тёмные, почти чёрные, полные такого невероятно сожаления и боли… он же его брат. Брат и больше никого нет. Вот сейчас он был похож на ребёнка, который почти всё потерял. Он был таким же как она… только ей можно было плакать, а ему нет.

И она всё смотрела в его глаза и тонула в чёрном омуте, обычно таком опасном и непроницаемом, а сейчас таком открытом и ранимом. Пальцы Элгора с нежностью вытирали её слёзы и ей на минуту с ужасом показалось, что сейчас их обоих унесёт куда-то и это будет совсем плохо, совсем жутко, совсем ужасно… но Элгор нагнулся к ней и поцеловал в лоб. А потом он встал и ушёл, оставив её наедине с Роаром, наедине с тяжёлыми мыслями и вдруг на неё навалилось понимание слов мага.

Хэла спасла Роара… как?

Милена уставилась на мужчину, лежащего на кровати, на его мерное дыхание, на его бледное бескровное лицо – она любила этого мужчину… любила? А Хэла?..

И ураганом взвилась яростная ревность, боль скрутила её в тугой узел, до тошноты, до воя, до ужаса, что хватал за горло и душил… душил… вот бы умереть от этого удушья. Вот бы её не стало и что тогда? Всем было всё равно. Там дома никто и не заметил ведь что она пропала, правда?

“Это из-за твоей никчёмности отец умер! Лучше бы ты умерла, а не он! Пропади ты пропадом…” – последние слова матери, которые услышала Милена застучали у неё в голове.

– Пропади ты пропадом, – повторила девушка и взвыла беззвучно, кусая свои пальцы.

Кому она приказала только что пропасть? Себе или Хэле?

Мила так и уснула, а может просто потеряла сознание от невозможности уже понимания происходящего и всего этого безумия, что на неё навалилось. Разбудил её Элгор и приказал идти вниз переодеться, привести себя в порядок и чего-нибудь поесть, ну или хотя бы выпить отвара из трав, пока он побудет с Роаром.

Сначала она отказывалась, но бронар возражения не принял – убедительно заявив, что меньше всего надо, чтобы Роар пришёл в себя и увидел рядом с собой белую ведьму в том виде, в котором она сейчас была. И Милена согласилась.

Девушка ни с кем не разговаривала, ни на кого не обращала внимания, она просто на автомате сделала всё, что ей было приказано – помылась, переодела платье, причесалась… Потом словно в забытье вернулась обратно в комнату митара.

Элгор лежал на полу растянувшись вдоль кровати Роара. Руки его были под головой, а глаза закрыты. Милена подошла к нему и присела на корточки, обняв руками колени. Он приоткрыл один глаз и глянул на неё:

– Так намного лучше, – тон его был почти привычный, немного надломленный, но тот самый дерзкий и грубоватый.

Мила кивнула, внутри жалея, что этот Элгор вернулся, и не успела даже моргнуть, как рука его схватила её и потянула на себя. Потеряв равновесие, девушка сначала упала на него, а потом, подхваченная его руками, оказалась под ним, надёжно прижатой к полу всем его весом.

– Так вообще хорошо, – усмехнулся он, а потом его губы накрыли её, и Милена потерялась.

Поцелуй был, как и прошлый – грубый, жестокий, горячий, но как бы ей сейчас хотелось, чтобы такой же ужасный, как тогда… но внутри снова взметнулась обида и она, боже, господи, уже никто кажется не спасёт её душу, закрыв глаза, ответила на поцелуй…

Но Элгор в этот момент отстранился, Милена открыла глаза и встретилась с жестоким и смеющимся взглядом.

– Сладкая, – прошептал он, облизывая губы и вставая. – Надо же было тебя как-то взбодрить.

Бронар ухмыльнулся и вышел из комнаты.

А Милена осталась тонуть в болоте – можно упасть ещё больше? Уйти на дно ещё глубже?

Она лежала на полу и прижимала руки к глазам, пытаясь вспомнить, как дышать.

Её снова ударили… хлёстко, жестоко… а она вообще достойна жизни?

Милене захотелось, чтобы её обняли, погладили по голове, ей хотелось утешения и слов поддержки, но она была одна, одна… лежала на полу возле кровати Роара и только что целовалась с Элгором, пока там на кровати лежит раненый мужчина, которого она любит… ведь любит, любит!

А под вечер Роар очнулся, посмотрел на неё совершенно пустыми глазами и спросил:

– А где Хэла?

Мила опешила, на глаза навернулись слёзы:

– Я не знаю, – ответила она ему едва слышно.

А он кивнул, закрыл глаза и опять потерял сознание.

И ревность, которая почти унялась, почти подчинилась смирению и пониманию причин и следствий, снова взметнулась лютым пламенем внутри девушки.

“Пропади оно всё пропадом…”

Глава 24

Роар открыл глаза и огляделся. Он был в своей комнате, в открытое окно попадал холодный воздух, утро ещё до конца не вступило в свои права и лучи Изара только начинали озарять горизонт с виднеющимися на нём хребтами гор.

Когда он был ребенком эта комната принадлежала его отцу и он проводил в ней много времени – отца почти никогда не было и маленькому Роару позволяли жить здесь.

Хотя обычно в Трите дети жили на третьем этаже замка, там, под крышей, были небольшие комнатки в которых они спали по двое или по трое, в зависимости от того, сколько детей находилось в замке в тот или иной промежуток времени. В комнатах под крышей всегда было сухо и тепло, а когда открывали все окна то по комнатам гулял ветер, завывая под закрытыми дверьми.

Если Роар жил в отсутствие отца здесь, то часто, просыпаясь, находил Элгора спящим возле кровати на полу. Младший брат приходил к старшему, особенно когда тот самый завывающий из под дверей ветер становился невыносимо угрожающим и громким. Роар брал Элгора на руки и укладывал рядом с собой. А если он и сам спал там же наверху, со всеми вместе, то младший брат приходил спать к нему в ноги, словно фицра.

Сейчас рядом с Роаром спала Милена. Она была бледной и несмотря на сон выглядела уставшей.

“Напугал я тебя, маленькая,” – подумал Роара, изучая её, и у него защемило сердце.

В голове проигрывался бой – как он вообще мог так попасться? Тот воин, что ранил его, он знал, что умрёт, но знал, что скорее всего этот последний выпад будет удачным.

Чего вообще хотели эти шальные люди? В Изарии такие нападения были редкостью, но это до того, как начался этот непрекращающийся холод, а с ним пришёл и голод. И он побуждал людей на разбой, воровство и другие страшные вещи.

“Надо было проверить обозы торговцев самому”, – вздохнул он, недовольно. Дёрнул рукой и понял, что рука Милены стальной хваткой держит его рукав.

– Роар? – голос был хриплый, почти не слышный, глухой такой дорогой.

С тех пор как потерял голову в бринте, он пытался разобраться, что с ним такое происходит. К Милене словно тянуло невидимыми нитями, наверное с самого того момента, как он её увидел впервые.

Думал, что дело в крови, но после близости с ней, понял, что кровь была не при чём.

Мысли возвращались с тому, что случилось, к потерянной, словно он неразумный мальчишка, голове. Ему безумно хотелось эту женщину – ловить её взгляд, слышать голос, вдыхать запах волос, прятать в них лицо, чувствовать дыхание, ровное, когда спит, или возбуждённо прерывистое, когда теряется вместе с ним от их близости.

Роар бы бросил всё, закрылся с ней в комнате, чтобы никто не трогал их, не мешался. И, получив это совсем на немного, его переполнила диковатая радость и это пугало. Роара раздражало, что он не мог открыто заявить, что это женщина принадлежит ему. И странно было, ведь у него были женщины, разные: знатные, простые, наложницы, да и серые… и вот такого не было. Словно он безумен. Даже с Язой не было, а её он любил – Роар точно знал, что любил.

Но, когда видел невообразимо красивые глаза цвета тариса, ему хотелось смотреть в них вечность. И в голове была мысль, что может это не просто желание, которое пройдёт, притупится, отпустит…

Сейчас Роар невообразимо рад был видеть её лицо, протянув руку, прикоснуться к щеке.

– Испугалась, маленькая? – прохрипел Роар и боль ударила под дых и прошла по всему телу. Он прислушался к себе, понимая, что задело сильнее, чем подумал.

– Очень, – кивнув, прошептала она одними губами.

Милена выглядела невообразимо уставшей, какой-то потерянной, замученной.

– Всё хорошо, – улыбнулся он, вдохнул и закрыл глаза, пытаясь понять, как себя чувствует. Его столько раз лечили маги, что он уже точно знал как именно он должен был себя ощущать сейчас, но всё было иначе.

– Как ты? – спросила она.

– Странно, – ответил он щуря глаз.

В нём бурлила сила, словно он не был ранен вовсе, а обычно после магов чувствуешь себя побитым не только морально, но и физически. А сейчас плохо было только в душе и может разве что была боль, которая обычно очень быстро проходила, но сейчас – какие-то совершенно противоречивые ощущения.

– Зеур приходил? – задал он вопрос, который первым пришёл на ум – вполне возможно, что его просто лечил другой маг, оттого ощущения другие.

– Да, – кивнула Милена.

– Жажда мучает, страшная.

– Сейчас, – она засуетилась и налила из кувшина воды.

Сесть у Роара получилось, но с трудом – опять странно. Рана болела. Он поднял рубаху и изучил рубец. А это вот как раз странно не было. Маги никогда не лечили до конца, всегда несколько раз, да и понимание, что рана была очень тяжёлой, у видевшего разные раны в своей жизни Роара, тоже было, а значит вылечить такое за раз было весьма сложным делом.

– Сколько я тут валяюсь? – спросил митар.

– Трое суток, – она нахмурилась, поправилась, – то есть три мирты.

Дверь с силой открылась и в проёме появился дико злой и всклокоченный Рэтар. Увидев сидящего Роара феран шумно выдохнул и лицо его немного смягчилось.

– Тан, – прохрипел митар.

– Чтоб тебе, Роар, – рыкнул на него Рэтар.

– Я жив, – отозвался тот, пытаясь успокоить тана.

Рэтар был на взводе, уж это митар видел и точно знал. Вот тот самый момент, когда надо по идее спрятаться бы, но понятно, что всех вокруг искренне спасало то, что Роар в сознании, сидит, разговаривает и не истекает кровью. От воспоминания митар поморщился.

– Подставился, как неумеха, – митар повёл головой и виновато улыбнулся.

– Нельзя оставить ни на мгновение, – Рэтар подошёл к нему и они обнялись.

– Прости, тан, – повинился Роар. – Откуда тебя выдернули?

– Из Ханота, – ответил феран, вглядываясь в тана, потом переводя взгляд на рану.

– Ого, быстро ты, – заметил тот, наблюдая, как недовольно хмурится Рэтар. – Совсем немного осталось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– В бездну, – отозвался феран и посмотрел на Роара, – отправлю отчёт, как есть, с посланником, и не собираюсь вообще пока слышать об этом.

В коридоре началась какая-то суета.

– Что ещё? – зарычал Рэтар, разворачиваясь. – Эй?

Митар заметил, как вздрогнула от его крика Милена, потом перевёл взгляд на одного из стражников, который повернулся на зов ферана.

– Пришли вести из Шер-Аштар, достопочтенный феран, – отозвался стражник.

– А что там? – спросил митар, хмурясь.

– Нападение было, – пояснил феран. – Отдыхай, давай. Позднее приду.

И он ушёл, оставив Роара наедине с Миленой, которая всё время присутствия в комнате ферана кажется даже не дышала.

– Страшный он? – усмехнулся митар.

– Что? – она взглянула с непониманием, потом поняла смысл слов и покраснела. – Нет, нормально всё. Просто его не было… а тут появился.

– Порталы дело такое, – ответил на это Роар. – Хорошо ещё, что мы можем себе их по средствам позволить и почти во всех основных крепостях по границе они есть.

– А разве дело в средствах? – спросила девушка.

– Да, в некоторых фернатах вообще один портал в главном городе и всё. Без средств портал не создать. Это дело такое… магическое, сложное и очень затратное.

Митар стал вставать с кровати.

– Стой, Роар, что ты делаешь? – Милена вцепилась в него, пытаясь остановить.

– Спокойно, – улыбнулся он и поцеловал её в макушку. – Хорошо всё. Никогда так долго без дела не лежал и поскольку пока тобой полноценно заняться не могу, помоги мне рубаху переодеть, и пойду послушаю, что там делается. В Шер-Аштар всегда очень сильные потери, а это значит, что надо мне свой отряд поднимать и туда отправлять быстрее, чем планировалось.

Забирая у него кровавую рубаху и протягивая чистую, она что-то хотела сказать.

– Никуда не уходи, хорошо? – он подмигнул ей и вышел в коридор.

– Ого, достопочтенный митар, пришёл в себя, – громыхнул Тёрк со своего поста возле дверей в рабочую комнату ферана.

Роар прихрамывая от боли прошёл к нему.

– Жив? – ухмыльнулся мужчина.

– Жив, – кивнул митар.

– Вовек с Хэлой не расплатишься теперь, – повёл головой Тёрк.

– С Хэлой? – нахмурился Роар.

Тёрк расставил в стороны руки и удивлённо приподнял бровь.

– Ну, а с кем?

– Подожди, а Зеур? – спросил митар.

– Что Зеур? – фыркнул Тёрк. – Маг пришёл, уже когда ты целёхонький был и вполне так себе не умирающий. Кажись он вообще ничего не делал. Шрам-то убрал?

Роар мотнул отрицательно головой, пришло понимание, что причина его странного самочувствия в том, что это было не лечение мага, а лечение ведьмы.

– А где Хэла? – спросил он.

– Наверное в комнате серых, – пожал плечами старший тан. – Как после Эроны, в себя приходит. Но она так рыдала после того, как тебя у смерти отбила. Никогда не видел, чтобы Хэла плакала, не то что рыдала.

– Рыдала? – и Роар тоже не мог вспомнить, чтобы слышал или видел, как Хэла плачет.

– Душеньку вытянул ты из неё, ух, взгрею тебя, если она захворает, – рыкнул Тёрк. – Сожру, засранца.

– Согласен, – рассеянно кивнул Роар.

Мимо прошла девушка из домашних, митар остановил её и попросил узнать, как там Хэла. Девушка поклонилась и ушла, а митар, повернувшись, увидел Брока, пришедшего сменить Тёрка. У мальчишки была повязка на щеке и заканчивающаяся на шее.

– Ты чего такой красивый? – нахмурился Роар.

– Так его не ведьмы с магами лечат, – хохотнул Тёрк. – Хочет на отца походить.

– Хорош, Тёрк, – взвился юноша. – Ранили на рядах меня. И в бок ещё.

– Красавец, – не унимался старший мужчина.

– Феран видел? – спросил митар.

– Нет ещё, – отозвался Брок и уставился в пол.

– Ладно, – Роар толкнул дверь в рабочую комнату ферана и вошёл внутрь.

Рэтар изучал списки раненых и погибших в отчёте из Шер-Аштар, а возле него стоял Элгор. Младший брат выглядел так, словно по нему пробежало стадо тоор, Роар едва заметно ухмыльнулся. Элгор взглянул на него и глаза его прояснились. Они кивнули друг другу и митар протянул руку к отчёту. Феран отдал ему один из листков бумаги, на которой был выведен длинный список.

– Подожди, раненые? – Роар в недоумении смотрел на имена воинов и несколько раз сверился с тем, что было написано сверху. Ошибки не было – раненые.

– Да. А это погибшие, – на втором листке было шесть или семь имён и это было настолько необычно, что озадачивало.

– Может перепутали чего? – спросил Элгор.

– Может, – согласился феран, хмурясь. – Я запросил ещё один. Посмотрим. Может те, что ранены, очень быстро станут погибшими, – заключил он. – Иди отдыхать, Роар. Справимся без тебя.

– Я хотел сказать, – начал митар, вздыхая. – Я виноват…

– Да хватит, а? – взвился Элгор, перебивая брата. – Иди уже отсюда, вечно виноватый. Вина на мне и нечего её на себя вешать. Я не ребёнок, Роар. Уж могу ответить, если виноват.

– Элгор, – повёл головой старший брат.

– Что? – возмущённо рыкнул младший. – Ты ещё скажи, что тебе надо было за мной торговцев проверить.

– Хватит. Оба, – спокойно отрезал феран. – Роар, иди.

Митар вздохнул и вышел – кажется брат всё-таки вырос. Возле двери в коридоре стоял Брок, а Тёрк наверное ушёл отдыхать. Они кивнули друг другу и Роар пошёл к себе. У двери его догнала та самая служанка, которую он попросил узнать о состоянии Хэлы.

– Достопочтенный митар, – девочка поклонилась – В комнатах серых чёрной ведьмы нет.

– В смысле? – спросил он. – Ушла куда-то?

– Нет, достопочтенный митар, они, серые, не знают, где чёрная ведьма.

– Как так?

– Серые сказали, что с момента нападения не видели её. Они думали, что она у вас, достопочтенный митар, как и белая ведьма.

Роар пытался понять, что только что услышал, а девочка ещё раз поклонилась:

– Могу я идти, достопочтенный митар, или будут ещё просьбы?

– Нет, иди, – он отпустил девушку.

Служанка ушла, а у Роара внутри начала разрастаться пустота, мерзкая, пугающая, скручивающая. Митар толкнул дверь в свои покои.

– Где Хэла? – с порога спросил он у Милены.

– Я не знаю. Я почти всё время была здесь, – ответила белая ведьма. – В спальне серых наверное.

– Её там нет, – сказал Роар и всмотрелся в девушку.

– Я не знала. Я… – она побледнела, спрятала взгляд, нелепо скрутила юбку платья, и внутри у него щёлкнуло.

– Не смей мне врать, – и одного его шага было достаточно, чтобы нависнуть над ней, отчего Милена сделалась совсем крошечной, и от того, что он сейчас так плохо с ней обходился, его почти выворачивало.

– Я… не знаю. Правда. Маг сказал, что она может захотеть уйти, в ней очень много теней, – она говорила со страхом, задыхаясь. – Может ушла?

– Что ещё? – и Роар понимал, что это только часть того, что он должен знать. Она не сказала ему, что его вылечила Хэла, не сказала, что Хэлы нет в комнатах серых. Что ещё?

– Ничего, – прошептала она, сжимаясь.

Но Роар точно знал, что есть ещё что-то.

– Милена, – он схватил её за руку.

– Да на что она тебе сдалась? Пропади она пропадом эта твоя Хэла… – голос девушки стал злым, тем самым, который он уже слышал, когда она на второй день пребывания здесь устроила истерику и пыталась наговорить невесть чего, но была остановлена чёрной ведьмой. – Что вы с ней носитесь? Всем она так нужна, прям тошнит.

Он посмотрела на него, злая, рот её скривился, из глаз потекли слёзы. Она мотнула головой.

– Или, если она с тобой переспала, чтобы вылечить, то всё? Никто больше не нужен кроме неё? – Милена взвыла, а он ошарашенно отпустил её руку. Девушка, закрывая лицо руками, осела на пол.

Внутри митара метнулось что-то незримое, колючее, в глазах потемнело, голова закружилась.

Роар выставил руку и опёрся о стену, а другой схватился за голову, и резкие образы стали заполнять его мысли, яркими невыносимо болезненными вспышками. Они словно шептали, липкими и мерзкими пальцами хватались за нутро.

Хэла сверху на нём… Хэла плачет… По его телу проходит удар молнии… Он на пределе… Хэла плачет…

“Прости меня, родной… забудь об этом, мальчик… я так виновата… надо было тебя спасти…”

Хэла целует его в лоб… Хэла горячая, словно в горячке…

Роар тряхнул головой, чтобы прийти в себя. Но его захватил испуг – куда могла деться Хэла? Уйти? Куда? Не могла далеко.

Её можно найти, её надо найти! Быстрее! Надо сказать Рэтару, чтобы вернуть её.

И столько тиров Роара не душило с такой силой безысходностью, а сейчас накатилось яростно, беспощадно, что пошевелиться было сложно. Митар зажмурился и увидел тело мёртвой Хэлы, так ясно, словно мог к нему прикоснуться.

“Нет, Хэла, родная, не надо”, – сжало внутри жутким предчувствием.

И Роар ринулся в коридор, к порталу, к Зеуру, но из комнаты портала, спеша, вылетел прямо на митара посланник из Шер-Аштар. Роар развернулся к открытой двери рабочей комнаты ферана. Посланник отдал тому очередной отчёт. Взяв бумагу и взглянув в коридор, феран рыкнул:

– Роар, чтоб тебе, иди уже отдыхай, на тебе лица нет, – потом Рэтар развернул послание. – То же самое и ничего не поменялось.

Митар как-то бессознательно кивнул, словно получив какой-то незримый сигнал к действию. Посланник вышел в коридор закрыв за собой дверь.

– Сильно вас там? – спросил у него Роар зачем-то.

– Сильно, достопочтенный митар, – кивнул посланник. – В этот раз весь отряд бы положили, корнайские твари, кабы не ведьма…

А дальше Роар уже не слушал.

Всё как в тумане.

Портал.

Привратник:

– Достопочтенный митар, вам нельзя в портал.

Желание удавить несчастного.

Мерцание и пустота портала.

Сырость и невозможный запах гари в Шер-Аштар.