Текст книги "Дар (часть 3) (СИ)"

Автор книги: Radamanth

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 44 страниц)

Копье вошло не глубоко, больно ткнувшись в кость. Зверь вывернул длинную шею и челюсти, как тростинку, перекусили древко вместе с державшей его рукой. Потом он перехватил обломок и выдрал стальной наконечник из своей груди.

Рана уже почти затянулась, только мех был покрыт красными пятнами. Пренебрежительно фыркнув, он бросился на спину и стал кататься по снегу, очищая шерсть. На это у него ушло довольно много снега и времени, но, когда он поднялся, он сиял первозданной белизной.

Ухо, слышащее в разы лучше волчьего, шевельнулось, уловив что-то. Какой-то звук. Он принюхался. Чувство было странноватым и странно знакомым. Он побрел в направлении, указанном его чувствами.

Она лежала на спине, широко разбросав руки. Под тонкой кожей на шее пульсировала тонкая венка. Дыхание было слабым и прерывистым. Под спиной на белом снегу расцветал красный цветок. Даже то, что она жива, было странным. Молодая женщина, которую не тронули охочие до мягкого мяса хищники. Он подошел ближе, принюхиваясь и пытаясь сопоставить выясненное. Он не понимал, что привело его сюда.

Подняв голову, он встретился с ней взглядом. В глубоких карих глазах не было и следа страха. Только неподдельная тревога. Скорее всего, женщина просто не понимала, кто перед ней. Поэтому она прошептала:

– Пожалуйста, позаботьтесь о моем сыне.

Может быть, если бы рядом с ней сейчас был человек, он что-то понял бы, но рядом с ней стояло чудовище, порожденное ошибкой в генетике и силами самого Хаоса. Это было всего лишь животное. Оно могло только чувствовать, но не объяснять свои чувства.

Он поддался им.

Тонкая теплая шея удобно легла в челюсти зверя, и они сомкнулись словно ножницы, обрезая нить этой жизни. Женщина даже не всхлипнула, она умерла мгновенно. Волк повел носом вдоль ее тела.

Вот оно. Вот о каком сыне она говорила. Она ждала ребенка, который должен был вот-вот появиться на свет. Что ж…

Он сорвал с безжизненного тела теплые шкуры, открывая холм вздутого живота. Три удара мощных лап и его содержимое оказалось снаружи, рассыпавшись парующими кусками.

Вот. Волк поспешно выхватил слабо шевелящийся комок, покрытый кровью и слизью. Острые когти лишь чудом не задели его. Впрочем – чудом ли? Не слишком ли много уже случилось чудес?

Он делал то, что ему казалось правильным, совершенно не понимая, откуда пришло такое понимание. Он бросил младенца на шкуру и какое-то время рассматривал его. Комок шевелился слабо. Слишком слабо. Нужно было заставить его жить. Зачем-то.

Широкий горячий язык заскользил по телу человеческого детеныша, очищая его и стимулируя дыхание. Живой комок, наконец, начал хаотично двигать конечностями и неопределенно брыкаться. Несколько раз он даже задевал морду, и тогда зверь немного отшатывался. Наконец, ребенок соизволил пронзительно закричать. Уродливый волк вздрогнул, прижав уши, чувствительные к громким звукам, но потом вернулся к своему занятию. Тем временем, к вожаку начали подходить остальные звери, любопытствуя, заглядывая между массивной мордой и растерзанным трупом женщины.

На подошедших слишком близко зверь заворчал. Один, особо любопытный, волк сунул морду к самому младенцу.

Клацнули острые клыки, и на мохнатом ухе набухла крупная капля крови. Любопытный волк тут же кувыркнулся на землю, сложив передние лапы в просящем жесте. Вожак какое-то время стоял над ним, тяжело дыша, перебарывая раздражение, но отступил, громко фыркнув.

Серый хищник быстро перевернулся на живот и встал на лапы. Он встряхнулся, сбросив со шкуры целую кучу снега, и отбежал подальше, не переставая, впрочем, пялиться, будто голоден и ищет чего бы пожрать.

Закончив, вожак подхватил ребенка с земли. Достаточно было еще чуть сжать челюсти, чтобы они, горячие и мощные, как заводской формующий пресс, раздавили его. Но движимый непонятными чувствами, волк, этого не сделал. Дитя замолчало, согреваемое дыханием волка. Тот обвел глазами свою стаю и, убедившись, что все готовы идти, снова помчался впереди всех.

Возвращались звери так же молча. Даже снег не хрустел под огромными лапами. На этот раз они бежали чуть медленнее, часто схватывая на бегу снег – встречный ветер нещадно сушил горло и забивал дыхание.

Вожак, в чьей пасти, как жемчужина, покоилось крошечное человеческое существо, был лишен и этой возможности, но он по-прежнему словно бы не управлял своим телом. Ветер срывал с морды клочья пены, окрашенной красным.

Бескрайнее снежное море скрыло хищную стаю, словно ее никогда и не было в этих краях, щедро пересыпав следы сухим снегом. Снег был всюду. Сверху, снизу, с боков. Волки бежали, будто в снежном супе.

Далеко за их спинами небывалый снегопад скрывал последние следы того, что когда-то было селением племени. Снег какое-то время таял на еще теплых телах, но потом, все же, мороз уравнял их шансы. В выбитые окна и двери быстро нанесло снега.

Усталые звери пробежали мимо места несостоявшегося жертвоприношения. Здесь все уже было занесено снегом едва ли не на метровую высоту. Даже алтарный камень скрылся под белым покрывалом. Зато, узнав место, звери приободрились. Скачки стали длиннее и выше. Они спешили домой.

«Грозовые Птицы» были там же, где приземлились. Они продолжали ждать пассажиров, тихо гудя двигателями на холостых оборотах, не позволяющих набиться вездесущему снегу и смерзнуться движущимся частям. Ветер дул с той стороны и гул транспортов волки услышали куда раньше, чем увидели их.

В их экипажи не входили ни люди, ни Астартес. Птицами управляли только равнодушные ко всему сервиторы. Они могли бы ждать вечность, если бы все это время подводилось необходимое питание и энергия.

Когда датчики кораблей засекли приблизившихся волков, на землю с шипением опустились рампы. Обученные животные, не нуждавшиеся в командах, сами вошли внутрь транспортников. Отсюда предусмотрительно были убраны все сиденья – волкам они ни к чему, но, зато, так освободилось много места для лохматых карателей.

Последним вошел вожак. Все то время, которое ушло у его серых подчиненных для неторопливой погрузки на корабли, он простоял рядом с рампой, продолжая держать свой груз. Не смотря на тяжелое дыхание, пересохшее горло, в котором полопались от напряжения мелкие сосуды, он его не отпускал. Как только он оказался на борту, сервиторы-пилоты всех «Птиц» подняли сходни и загерметизировали отсеки.

Вожак выбрал для себя и своей ноши место потеплее. Он лег на вибрирующий пол и, свернув калачиком гибкое тело, положил на собственную шкуру спящего младенца. Непомерно длинный и пушистый хвост лег сверху. Тело еще немного сжалось, чтобы не подпустить к этой добыче холод слабо обогреваемого отсека. Вокруг него привычно разлеглись остальные волки. Им предстоял долгий путь, они были сыты и вполне довольны жизнью, чтобы немного поспать.

Птицы, взревев двигателями, начали подъем, борясь с бураном. Рывки и болтания длились какое-то время, но, наконец, закончились и они. Суда вырвались за пределы атмосферы планеты.

Внизу, на планете, продолжала бушевать стихия. Один за другим дома истребленного племени стали складываться под весом скопившегося снега. Это происходило почти бесшумно. Все звуки тонули в завывании небывалой вьюги. Крыши и стены падали замедленно, поддерживаемые толстым слоем снега.

В нескольких десятках километров от этого, располагалось еще одно селение. Тамошний жрец напряженно всматривался в то, что творилось на горизонте. Небывало темные тучи, огни и звук пугали его неизвестностью. Он начал перебирать в уме имена тех, кого он мог бы использовать как жертву, однако список был слишком короток. Боги сильно разгневаны и жертв нужно очень много.

Комментарий к Глава 30

ересь-ересь

========== Глава 31 ==========

Борясь с головной болью, Антей с силой зажмурился. Стоя в коридоре напротив прозрачной стенки одного из боксов апотекариона, он всматривался в происходящее по ту сторону толстой стеклянной пластины.

Людей-медиков выгнали из этой импровизированной палаты. Сейчас там полноправно властвовали Хендваль и пара Волчьих Жрецов.

Почувствовав движение воздуха, Антей скосил глаза. Напротив, чуть в стороне, в точно такой же, как у него, позе, но, прижавшись плечом к стеклу, застыл Драгнир. Он какое-то время тоже смотрел внутрь помещения, потом перевел взгляд на старшего вожака.

– Как он?

Волкодав не имел понятия. Никто из тех, кто был внутри, еще не выходил. Он сам здесь оказался лишь недавно. Промолчать, однако, он не мог.

– Он справится.

Драгнир кивнул, снова глядя на то, как Жрецы заботятся о раненом. Простой смертный уже умер бы. Полуволк продолжал отчаянно бороться за жизнь. Наблюдать за действиями хирургеонов было несколько неприятно даже для опытного бойца, и он вновь отвернулся.

– Мы размещаем людей, где придется. Я выставил охрану, но у нас возникают некоторые проблемы. Нужно решить, что делать дальше.

Он внимательно глядел на вожака, и тот замедленно кивнул. Потом, собравшись с мыслями, кивком головы приказал двигаться за ним. Волк безоговорочно подчинился.

– Скольких удалось забрать с поверхности?

Драгнир неохотно откликнулся:

– Около пяти тысяч. Но это пока.

За фразой последовала пауза, и он пояснил:

– Эти люди… Они дикари. Постоянно возникают стычки. Я не уверен, что до места доберутся все. К тому же – капитан в ярости. Она приказала экипажу вооружиться…

– И стрелять они будут на поражение.

Антей продолжил эту фразу за Волка.

– Я поговорю с ней, но, будем надеяться, что мы справимся с этим. Сигурд нашел место для них в соседней системе. Я не вполне уверен в том, что это хорошая идея, но лучше предложить все равно ничего не смогу. Как только закончим подъем людей – покинем систему. Через несколько дней будем на месте.

Он активировал гололиты стратегиума. Там как раз была последняя панорама космоса, которую вожаки рассматривали перед операцией.

Драгнир обошел вокруг зависшего над полом шара планеты, внимательно рассматривая его полупрозрачную структуру.

– И что нам о нем известно?

Сквозь шар он смотрел в глаза Антею. Тот пожал плечами.

– Он почти не изучался. Все, что мы знаем – человек там может выжить. Атмосфера пригодна для дыхания, много воды и охотничьих угодий. Крупных хищников нет. Ксеноформ, с уровнем развития, сравнимым с человеческим, нет. Почти идеальные условия. Сигурд считает, что нам и людям повезло, но я не верю в такие случаи. Как только мы прибудем на место, я хочу, чтобы Волки хотя бы поверхностно разведали, что представляет из себя этот мир, и что он может нам противопоставить.

Драгнир кивнул, получив от вожака приказ. Уже выходя из стратегиума, он обернулся.

– Ты бы тоже показался Волчьим Жрецам. Паршиво выглядишь.

Пожалуй, стоило последовать совету Волка. Антей не только выглядел отвратительно, но и чувствовал себя точно так же. По телу разливался болезненный жар, как от инфекции, хотя ничего подобного произойти не могло. Это были уже знакомые ему последствия прошедшей трансформации.

Сигурда не было рядом, как и Хендваля. Он мог бы подождать Жреца, но его особая ноша требовала внимания немедленно, и ему пришлось решать свои проблемы самому. Это было непросто. В обличии зверя он мыслил иными категориями.

Когда он, хромающий, появился на пороге апотекариона, смертные отшатнулись, а двое Волков, уже знавшие о том, что случилось с Сигурдом, наоборот, дернулись навстречу, озадаченные. Антей остановил их, выставив перед собой ладонь. Другой рукой он прижимал к своему телу нечто непонятное им.

Только когда он подозвал дежурного медика и передал ему свою ношу, все поняли что это, и принялись с похвальным усердием проявлять заботу. Сам вожак от помощи отказался. Все, что нужно было, он уже сделал сам, и треснувшие кости уже начали срастаться с фантастической быстротой. Искореженный керамит покрытия палубы восстанавливали сервиторы. У него не было иного выхода.

Оставив на усмотрение Драгнира продолжение эвакуации и размещения людей, он вновь занял свое место, привалившись к стене коридора и глядя на уставших Жрецов. Он не сомневался ни в ком из ушедших с ними Волков, но просто не мог быть где-то еще. Примарх был прав. В этом была их слабость.

По усталому движению распрямившегося Хендваля Антей понял, что тот завершил свою работу. Жрец, казалось, только что заметил вожака, обернувшись к стеклу перегородки.

Ополоснув руки дезинфицирующим раствором, он отер их куском материи. Следом за ним процедуру повторили и Волчьи Жрецы. Приглушив свет, они втроем покинули помещение, оставив раненого вожака приходить в себя.

Хендваль и Антей остались наедине. Их никогда не разделяла бездна происхождения, но молчание было чересчур напряженным. Первым его нарушил вожак.

– Мне казалось, что Рунные Жрецы предназначены для другого.

Хендваль кивнул, как и Волкодав глядя на младшего Волка.

– Так и есть. Я обучился этому сам. Отчасти – из-за твоего брата. Когда ты был…

Жрец умолк, подбирая слова. Уместнее было сказать «мертв», но он выбрал иное.

– Когда ты был в саркофаге, мне пришлось проводить много времени с Волчьими Жрецами. Я многое узнал, наблюдая за ними. Многому научился. И, в любом случае, лишние руки им бы не помешали.

Он снова замолчал, и Антею пришлось вновь спрашивать самому:

– Как он?

Рунный Жрец явно не хотел отвечать, но и противиться не мог.

– Плохо.

Он ожидал какой угодно реакции, но вожак лишь тихо спросил вновь:

– Он выживет?

Хендваль так же тихо ответил ему:

– Возможно.

Их беседа, напоминавшая скорее непривычный шепот, была резко прервана воплем, и Жрец, вздрогнув от неожиданности, развернулся, отыскивая источник шума.

– Что это?

Кривая усмешка скользнула по губам Волкодава.

– Моя добыча.

Удивление в глазах Хендваля было слишком велико, и неловко двигаясь, Антей позвал его за собой. Заметив скованность движений вожака, Рунный Жрец предложил помощь, но тот отмахнулся, как всегда.

Слабо шевелящийся розоватый комочек вызвал еще больше удивления у Хендваля. Глядя на свой трофей, Волкодав лишь пожал плечами.

– Ума не приложу, зачем приволок его.

Жрец глубоко задумался в силу своей профессии. Одновременно он инстинктивно перебирал предсказывающее ожерелье, несколько раз снова выпуская из пальцев волчий череп, который постоянно норовил влезть в руки. Еще несколько раз попадались человеческий череп и кубик из оникса цвета рыжего песка, на удивление не имеющего слоев. Он был словно кирпичик из основания крепости.

Камень еще в древности Терры считался талисманом, защищающим от врагов. В руках Рунных Жрецов он имел приблизительно то же значение, но в плане предсказаний.

Попадалась птица со свернутой шеей – из светлого дерева с красными прожилками – Горевестник, сулящий плохие новости. Безголовая змея из серого гранита, невзрачного – тоже дурной посул разочарования, в противоположность змее из яркого, как молодая поросль, камня – символа мудрости, но и лжи, возможных ошибок.

Отведя руки подальше от ожерелья, Хендваль сложил их на груди, разглядывая пищащий комок человеческого существа, вокруг которого висели сервиторы.

– Такова воля Вюрда.

Антей скривился.

– Ты всегда говоришь, что это Вюрд. Но разве Император не провозгласил величие воли человека?

Жрец ненадолго замер, подбирая слова, будто объясняясь с неразумным.

– Наши Нити сплетаются в Вюрд…

Волкодав махнул рукой все с тем же раздражением. Эту фразу он слышал сотни раз.

– Меня больше интересует, куда теперь это девать.

– Отдай его тем людям, которых мы спасли. В конце концов, он один из них, и это будет правильнее. На корабле он не нужен. Ну, разве что трэллом.

Чувствуя усталость из-за активной регенерации, вожак потянулся, заодно выправляя то, что было не на своих местах. Он в последний раз посмотрел туда, где в кубе из стекла и пластали, словно в клетке на обозрении толпы, лежал его брат. О нем позаботились, и теперь только от него самого зависело – выживет ли он. Выбросив из головы лишние мысли, которые никому не помогут, Антей перевел взгляд на Жреца. Тот тоже выглядел измотанным. Возможно, даже сильнее – ведь его работа была кропотливее.

Заметив взгляд вожака, Хендваль попытался сделать как можно более величественный вид, но эта затея провалилась с треском. Никакие бои не отнимали столько сил, как схватка с самим Океаном Душ, в попытках вытащить из него одну заблудившуюся частичку жизни. Однако, это не было невозможным или чем-то из ряда вон выходящим. Это его работа и обязанность, его предназначение, данное ему Всеотцом и примархом. Он заслужил отдых – это не слабость, и глупо было бы от него отказываться, потому что кто знает, что может случиться.

– Нам обоим стоит отдохнуть.

Антей всегда чутко относился к тем, кто доверился ему – как другу, собрату, вожаку. Его ладонь легла на плечо Жреца, и тот почти благодарно и едва заметно кивнул. Они оба отправились к кострам. Кроме того – Антея там ждали остальные Волки.

Путь был довольно короток. Это не «Храфнкель». Их судно не могло сравниться с ним размерами или защитой, хотя скорость была закономерно выше. Как и скорость передвижения по самому кораблю. И все же – на беседы время оставалось.

– Кого ты отправил заниматься людьми?

Не то что бы Хендвалю это было очень интересно. Просто он не хотел идти в молчании, как траурная процессия. Он пытался отвлечься от гнетущего чувства из-за того, что произошло с младшим вожаком.

– Драгнира. Он неплохо справляется.

Жрец улыбнулся. Впервые за день, но все равно безрадостно, будто по привычке.

– Ты перекладываешь на него много работы. Такими темпами он займет твое место.

– Нет. Никогда.

Антей рассмеялся – легко и беззаботно. Оба знали, что такого не будет. Знали, каждый по-своему. Хендваль не был посвящен в их тайну, но просто чувствовал, что такого не может быть, он видел, как изменился Волк, и в этом не было лжи. Волкодав знал, что собрат больше никогда не сделает ничего, что принесло бы вред вожакам или Стае, связанный собственными клятвами, часть из которых осталась невысказанными, но от того, возможно, лишь более крепкими.

И в то же время – они не знали, как ошибочны и недальновидны их знания. Все что они знают друг о друге – лишь сиюминутное предположение в течении Вюрда.

========== Глава 32 ==========

Драгнир оказался прав. Спасенные ими люди, находившиеся на примитивном уровне развития, были дикарями во всех смыслах.

Антей прикрыл глаза, вслушиваясь в звуки, распространявшиеся по кораблю. И так было на каждом транспорте, наскоро забитом людьми, как трюмы кораблей работорговцев.

Все происходящее было вполне ожидаемо. Перед лицом опасности люди не объединились. Наоборот, вынужденные провести в соседстве даже столь короткое время, они и здесь умудрялись вести войну, словно партизаны, укрываясь в переплетениях коридоров и отсеков. Теперь находиться на кораблях стало небезопасно для экипажей.

Леди Фрай была в ярости, но даже это слово не передавало в полной мере ее состояния. Без Сигурда сдерживать эту фурию было крайне сложно при ее отношении к старшему вожаку. Она требовала любой ценой защитить ее людей и корабли.

Легионеры, вопреки своему предназначению, старались действовать так, чтобы не вредить людям – оружие дикарей было им не опасно, и в худшем случае лишь царапало краску брони, но совсем без жертв не обошлось, что в свою очередь не снижало напряженности.

По коридорам разносились вопли, резко пахло человеческой кровью, от чего назойливо ныли челюсти, напоминая о том, что он давно не охотился.

Приходилось бороться с собой. Что будет, если он сорвется, если его ошейник не сработает или он снимет его – он старался не думать.

Сигурд еще не пришел в себя, но жизненные показатели выросли и стабилизировались. Он спал, будучи в безопасности наглухо перекрытого апотекариона, как и маленькая добыча Волкодава.

Антей начал сомневаться в том, что лучшим будет отдать младенца спасенным людям. Одного взгляда на них хватило, чтобы понять – они лишь животные, и ничего хорошего из этого не выйдет.

Он не видел такого уже давно, и почти забыл, каково это – наблюдать за жертвоприношением. На Видфриде это осталось пережитком, очень далеким от него. С того момента, как он попал под крыло Империума, видеть такое доводилось лишь у тех народов, которых уже приговорили к смерти собственные глупость и невежество.

И это было на их кораблях. Это было то немногое, что развязывало руки Волкам. В этих случаях они не мешкали, но почти никогда не успевали пресекать ритуальные убийства.

Дикари предпочитали забивать женщин и детей, и из-за этого тоже Антей не хотел отдавать им свой трофей. Смерть жертв была ритуально мучительной. Уж лучше он сам сделает это безболезненно.

Драгнир какое-то время еще пытался действовать тактично. До тех пор, пока дикари не начали вредить кораблям. Теперь легионеры и смертные солдаты выгоняли людей отовсюду, сбивая их в тесные кучи, не особо заботясь о том, какие племена с кем враждовали. Любое сопротивление подавлялось максимально эффективно, с изрядной долей жестокости.

Выбора не было. Хищники чувствовали запах крови, который еще долго останется в рециркулируемом воздухе кораблей, пока системы очистки не справятся с ним окончательно, пока вся органика не будет смыта с палуб, из каждого закутка, из каждой щели.

Антей хватанул ртом воздух. Ошейник немилосердно сжимал шею. Ко всему прочему он казался раскаленным, хотя кожу не обжигал – это было лишь обманом чувств.

Он знал, что капитан наблюдает за ним, но, прижавшись к бронестеклу иллюминатора и глядя вниз на приближающуюся планету, он приказал подождать с погрузкой людей. Не смотря ни на что, он принял решение узнать побольше об этом мире, и сейчас к выходу готовились разведывательные отряды.

В соответствии с традицией и здравым смыслом, первыми на орбите, а затем и на поверхности, оказались автоматоны. Только после того, как были получены основные результаты от систем исследования, вниз было разрешено отправиться людям.

Здесь, чтобы охватить как можно большую территорию, пригодилась армия смертных, малочисленная, но отнюдь не слабая. Они мало чем уступали Астартес готовностью к боям, и вожаки всегда уважали их стремление к участию в общем деле Легиона. Их тщательно оберегали в конфликтах, но Сигурд сразу объявил им, что напрасных жертв быть не должно. Слишком ценным ресурсом становились люди, когда нет возможности пополнить ряды отлично подготовленных солдат и техников.

Они подчинились, нехотя, но без лишних вопросов и сопротивления.

Памятуя прошлое, не прошедшее бесследно, Антей приказал им вооружиться.

Против ожидания, планета встретила сынов Русса спокойно и миролюбиво. Она была немного меньше Терры, чуть дальше от своего светила, чуть холоднее, но в целом была вполне пригодна для жизни людей на первый взгляд.

Не только на первый. Собственно, здесь условия жизни вполне подходили для человеческого существования. Опасность могло представлять слегка повышенное радиационное излучение, но только вблизи скальных массивов. Были и гейзеры с ядовитой жидкостью вместо воды, но ничто не бывает идеально, людям придется приспособиться, благо места на необжитом мире полно, они могут расселиться и не мешать друг другу – какое-то время.

Антей перевел взгляд на стоящего у основания холма человека. Смертный, вооруженный лазерной винтовкой, был из числа тех, кого примарх отрядил с изгнанниками. Насколько Волкодав знал этого человека – армия стала его домом с самых ранних лет. Он не был родом с Фенриса – рано осиротевшего мальчика подобрали на захолустном мире рекрутеры, и, пройдя долгий путь через имперские инстанции, он каким-то образом попал сюда уже в звании сержанта.

Внимательный взгляд льдисто-серых, почти прозрачных глаз, заставил Волка улыбнуться.

В который раз он соглашался со словами примарха – они были лучшими. Все те люди, которых отдали под начало братьев, были в своем деле великолепны. Даже их привычка держаться с вызовом, отсутствие раболепия перед Астартес – редкость в Империуме. Полностью принадлежа духом и телом Легиону, они соответствовали ему во всем.

Сержант Хагор Двар с гордостью носил на броне символы, выгравированные рукой одного из Рунных Жрецов – он уже успел отличиться в боях, и заслужил эту особую награду – оказавшись в нужное время в нужном месте и не струсив. Меткий выстрел солдата сохранил жизни нескольких Волчьих братьев и снискал смертному место среди спутников легионеров.

Сейчас он был до крайности напряжен. Не испуган, но ждал подвоха отовсюду. Антей чувствовал это. Руки человека удерживали оружие, готовые мгновенно вскинуть его, тело было готово рвануться в сторону при малейшей опасности, но он посматривал и на своего повелителя, ожидая приказов.

Волк смотрел в другую сторону. Стоя на скальном возвышении, изрядно фонящем, и потому оставив людей подальше, он наблюдал за лесом, раскинувшимся в долине между холмами.

Впервые за долгое время лес ему не нравился. Дело было даже не в том, что он был сплошь завален буреломом и зарос мхом, черными космами спускающимся с корявых ветвей.

Странное, слабое предчувствие не давало покоя, но гадать над странными ощущениями он не привык. Если опасность есть – ее можно почувствовать и действовать. Сейчас он не видел и не чувствовал ничего, что дало бы хоть какую-то информацию. Просто непроходимые глухие заросли, где не чувствуется хоть сколь-нибудь большой зверь. Не мертвые заросли. Жизнь там была – мелкая и не опасная. Он уже довольно давно стоял здесь, и так и не разобрался в ощущениях.

Не стоило испытывать нервы смертных, и, повернувшись спиной к объекту наблюдения, Антей пошел к подножию холма. Писк систем, указывающих уровень радиации, постепенно стих. Мигающий значок из желтого стал темно-зеленым.

Хагор Двар позволил себе лишь немного расслабиться и чуть склонил голову.

– Господин?

Выбросив из головы мысли о том, чего не было, Волкодав подумал о другом. Каково смертным спускаться на такие миры? Не хотят ли они обрести новый дом?

Внимательный взгляд сержанта встретил легкое движение головы Волка.

– Здесь ничего. Идем дальше.

Кивнув, человек едва заметно сделал движение рукой. Еще двое солдат, до этого времени недвижно занимавших позиции на земле, поднялись на ноги. Их камуфлирующие накидки позволяли им сливаться с местностью почти во всех диапазонах наблюдения.

Трое смертных и легионер – это была команда, которую Антей и старшие Волки посчитали наиболее эффективной группой на случай, если возникнут проблемы, при сохранении более-менее удовлетворительной скорости исследования территорий.

Все равно продвижение было очень медленным, но они и не осматривали каждый клочок. Времени было мало и довольствоваться приходилось малым, идя на риск для тех, кого они привезли сюда.

Полагаясь на свое чутье, Волкодав шел без шлема и не прикасаясь к оружию. Информация в каналах связи не отличалась разнообразием. Ни одна из групп не встретила никакого сопротивления. Ничего особо опасного. Сухие сводки временами разнообразились сообщениями о том, что найден новый вид растения или животного. Все, что было нужно, исследовалось, определялась степень опасности и пользы. По крайней мере – у людей здесь будет достаточно пищи и пресной, вполне чистой воды.

Снова вернувшись мыслями к смертным членам экипажа, он отдал приказ собрать немного пищи и для них, чтобы разнообразить их рацион, а если будет достаточно времени – то и для легионеров. С изучениями окрестностей пора было заканчивать, игнорировать требования капитана он больше не мог.

***

Наблюдая за челноками, снующими между планетой и кораблями, Антей наблюдал и за работой солдат. В импровизированном лагере росли штабели ящиков с тем, что смертные смогли собрать в лесу. В этой работе не участвовал только сержант Двар. Он продолжал выказывать изрядное беспокойство даже стоя рядом с легионером. Антей посмотрел на него снизу вверх. Стойкость человека не подлежала сомнению, но то, что его гложет, возможно, было ключом к собственному беспокойству.

– В чем дело, Хагор?

Сержант дернул плечами, продолжая осматривать окрестности. Не было ничего постыдного в том, чтобы ответить своему господину.

– Здесь что-то не так. Что-то неправильно.

Не желая давить на человека, Антей мягко спросил снова:

– Что?

– Не знаю. Всё. Всё слишком хорошо.

И все же – этого было недостаточно. Человек замолчал, высказав так мало. Не удивительно – если у легионера с куда большим опытом не хватало слов, что мог сказать смертный?

Отчеты Драгнира тоже говорили об успешности миссии. Не все шло гладко и сейчас, дикари продолжали создавать проблемы, но скоро все должно было закончиться.

Помимо Сигурда и Драгнира ему явственно не хватало рядом Хендваля. Брат и Жрец умели облекать смутные ощущения в понятные слова, но оба были в апотекарионе. Жрец остался, вызвавшись присматривать за вожаком.

Антей поднял руку к горжету доспеха, чтобы вызвать Хендваля. Прошло уже больше условленных тридцати корабельных часов с тех пор, как он последний раз выходил на связь. Не то чтобы Волкодав переживал за брата – причин молчания было достаточно, сейчас на кораблях творится истинный хаос, и каждый легионер был нужен экипажу, чтобы утихомирить наиболее буйных дикарей, и все они были на кораблях, кроме него самого. Он поймал себя на мысли что ему почти физически необходимо услышать голос собрата из Стаи, словно простому животному, и он коснулся кнопки передатчика.

Впрочем, нажать ее Антей не успел.

Ему не потребовалось оборачиваться – чутье подсказало ему, почему молчит Жрец. Легко ступая по темно-зеленой траве, из темноты леса выступила высокая фигура в накинутой на обнаженные плечи черной шкуре. Когти на ней были сцеплены – точно так же свою шкуру носил примарх и многие Волки.

Без брони Сигурд шел абсолютно бесшумно, и сержант Хагор Двар вздрогнул, когда рядом с ним оказался еще один легионер. Тем не менее, он поклонился и ему.

– Господин.

Сигурд приветствовал его кивком.

– Сержант.

Человек на пару шагов отошел назад. Отчасти – потому, что чувствовал, что двоим вожакам будет о чем поговорить, отчасти – потому, что близость двоих сынов Русса была слишком сильным испытанием для его воли. Никто из смертных не знал, кто эти двое и как они оказались среди Астартес. Они их даже не воспринимали как нечто из ряда вон выходящее. Легионеры – этого было достаточно, чтобы вопросов не задала ни одна живая душа на кораблях.

Искоса взглянув на младшего брата, Антей не сдержал усмешки. Сигурд улыбнулся ему в ответ, прекрасно зная причину веселья.

– Не только ты умеешь сбегать из апотекариона, да.

Антей кивнул.

– Хендваль, наверное, уже обыскался тебя.

Сигурд поднял глаза к высокому безоблачному небу. Оно было настолько глубокого синего цвета, что казалось залитым непрозрачной краской черным основанием.