Текст книги "Сага о близнецах. Сторож брату своему (СИ)"

Автор книги: jenova meteora

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 42 страниц)

– Да ну нахрен, – икает в ужасе Карнай и бежит следом за ретивыми собратьями.

Арайн полностью солидарен с друзьями и тоже пятится на выход.

– Да что с вами?! – недоуменно бурчит Бес и натыкается на преисполненный ужаса взгляд Руа.

– Т-там, – заикается сновидец, – с-сзади... – Э-это же... о, Первозданные... м-мора... – лепечет он.

Бес немедленно разворачивается, но видит перед собой только темноту.

– Да ничего здесь нет, – удивленно говорит он.

А потом ощущает чьё-то прикосновение к своему лицу и чует смрадное дыхание.

– Портки Махасти и пердольский перламутр! – Бес хватает Руа за руку и тащит за собой.

Со скоростью ветра они вылетают наверх, где их уже ждут остальные. Бес видит их пунцовые уши и смущенные лица и только вздыхает. Арайну стыдно за свой малодушный побег, он нервно переминается с ноги на ногу. Он хочет что-то сказать, но Бес отмахивается от ненужных извинений. Вместо этого он поворачивается к Руа.

– Это была мора, ночной дух, – смущенно бормочет сновидец, – они не причиняют вреда, лишь пугают.

– Ты ведь знал, что мы здесь увидим? – Бес недовольно сопит. – Так какого Тысячеглазого ты нас не предупредил?! – взрывается он.

На Руа жалко смотреть, и Арайн вклинивается между ним и Бесом.

– Я не думал, что байки будут правдой! – начинает лепетать Руа.

Кончики его ушей стремительно пунцовеют. Бес долго и пристально смотрит на сновидца, а затем вздыхает и ерошит себе волосы.

– Должен вам сказать, ребята – мы обосрались, – резюмирует он, и его разбирает нервный смех.

Со стороны опешивших полукровок доносятся точно такие же смешки, и напряжение спадает.

– Пердольский перламутр, – отсмеявшись, продолжает Бес, – надо, чтобы кто-нибудь замуровал эту дрянь. А тебе, Ханин, – он наставляет на сородича указующий перст, – не Гончим надо быть, а выступать певичкой в театре. – И с этими словами он, задорно сверкая ягодицей сквозь прореху на штанах, направляется прочь.

...Слушая, как друзья вспоминают похождения Беса и оглашают казармы взрывами громкого смеха, Арайн не сразу заметил, что за ними наблюдают. Он быстро обернулся в сторону дверей и тут же толкнул Ханина в плечо. Тот непонимающе воззрился на друга, а потом проследил за направлением его взгляда.

– Ох, Тысячеглазый меня раздери... – Ханин подорвался с места первым.

За ним, с грохотом отодвигая стулья, повскакивали и остальные полукровки, даже сонный Руа спрыгнул с койки и наравне с остальными вытянулся по стойке «смирно», старательно давя непрошеный зевок.

Дола Даэтран оттолкнулся от дверного косяка и, насмешливо улыбаясь, лениво обошёл своих сослуживцев, внимательно оглядывая каждого с головы до ног. На короткое мгновение он задержался возле Руа, и тот громко зевнул, за что был награждён укоризненными взглядами со стороны остальных полукровок.

– Штаны подтяни, сновидец, – благодушно посоветовал ему Дола.

Он снова замер напротив Арайна, Ханина, Ивелина и Карная. А потом, рассмеявшись, махнул рукой:

– Вольно, ребята.

И почти сразу же оказался снесен оравой жизнерадостных полукровок, которые в своём желании поприветствовать старого друга словно вознамерились порвать его на тряпочки. Когда изрядно потрепанного Долу наконец-то оставили в покое, он пригладил всклокоченные волосы и уставился на Арайна. Тот уже успел вернуть своему лицу скептичное выражение и сложил руки на груди.

– Я вижу, некоторые вещи не меняются. Ты, как всегда, чем-то недоволен, одноглазый? – усмехнулся Дола.

У Арайна дернулась щека – в былые времена только Дола мог назвать его «одноглазым» и не получить при этом по наглой роже. Оказывается, от этого тоже можно было отвыкнуть. Арайн сделал глубокий вдох, и вместо того, чтобы послать друга в зад, недовольно поджал губы.

– Как был хамом, так и остался, – буркнул он.

И широко улыбнулся, показывая, что обмен любезностями состоялся. Дола перевёл взгляд на Руа – сновидец был единственным, кто остался в стороне, пока остальные полукровки радостно трепали своего командира крепкими объятиями. Под пристальным взглядом Долы и без того худенький Руа сжался, втянул голову в плечи, словно в ожидании выговора.

– Эй, – мягко позвал его Дола, – ты чего? Я вроде не настолько суров и страшен.

– Не ты, – прошептал Руа. – То, что преследует тебя.

Слова неприятно царапнули, а где-то на задворках сознания раздался издевательский смех принцессы Мадригаль, отвратительным образом переплетавшийся с сонмом тысячи мертвых голосов.

– Не очень удачная шутка, Руа. – Дола натянуто улыбнулся, а сновидец виновато опустил глаза.

Арайн попытался разрядить сгустившееся напряжение.

– Надолго к нам, командир?

Дола вздрогнул, словно забыл, где находится – все его внимание было приковано к Руа. Сновидец не знал, куда деться от тяжёлого взгляда и потому с облегчением выдохнул, услышав голос Арайна.

– До прибытия шеддаров, – пожал плечами Дола. – А там как получится.

– Останься с нами, – буркнул Ханин, – принц Рейно и Дуэн Волдрин – это, конечно, хорошо, но без тебя мы как без головы.

– Что, за столько лет не смогли найти кого-нибудь? Менее сумасшедшего, чем я?

– Мы все сумасшедшие, – обиделся Карнай. – Именно поэтому нам нужен ты.

Дола тепло улыбнулся в ответ.

– В любом случае, мне надо зайти к Рейно и послушать, что он скажет, – вздохнул он. – Но что-то мне подсказывает, что ничего хорошего я не услышу.

– Да, – буркнул Арайн, – Рейно сначала с тебя кожу снимет, а потом натянет её обратно и сообщит хорошие новости.

– Узнаю нашего красавчика, – фыркнул Дола. – По-хорошему, мне надо уже быть в его кабинете, но больно уж хотелось увидеть, как вы здесь.

– Если выживешь после встречи с комендантом – возвращайся, мы вечером в кабак собирались! – уже вслед ему крикнул Ханин.

Дола решительно шел по длинному коридору, и эхо его шагов гулко отдавалось под потолком. На одном из поворотов на него налетел спешивший куда-то иллириец. Встретившись с ним взглядом, Дола тут же ехидно осклабился: паскудную рожу Ириана Ассэне забыть было невозможно.

– Ты, – недружелюбно рыкнул Ириан, и демонстративно отшатнулся от полукровки, как от прокаженного. – Вернулся!

– Собственной персоной, одноухий, – весело откликнулся Дола.

Сколько крови они с Ирианом попортили друг другу в прошлом – не сосчитать. У Долы и сейчас чесались руки стереть это высокомерное выражение с физиономии иллирийца. Но вместо этого он продолжал улыбаться, созерцая странное украшение, заменявшее младшему Ассэне недостающую часть уха.

– К Рейно идёшь? Надеешься, что тебе простят старые ошибки и вернут на прежнее место службы? – Ириан неприятно улыбнулся. – Как бы не так.

– Знаешь, Ириа-а-ан, – Дола насмешливо протянул его имя. – Второе ушко у тебя довольно симпатичное. Так бы и укоротил.

– Ну-ну. Попробуй, смесок.

Доле совершенно не понравилась его интонация. Слишком быстро Ириан успокоился, слишком быстро обнаглел. Полукровка смотрел на него, ожидая, что иллириец добавит ещё что-нибудь из своего репертуара. Но Ассэне только окинул его презрительным взглядом и прошёл мимо, с силой задев плечом. Дола пристально смотрел ему в спину, ощущая неприятную тревогу. Словно веяло от Ириана чем-то недобрым, этаким не высказанным обещанием беды. Своему чутью Дола Даэтран привык доверять, и потому взял на заметку: поговорить о младшем принце Ассэне с Лайе. Стоило ему вспомнить брата, как внутри все сжалось, и по жилам начал расползаться липкий страх по жилам. Дола сжал зубы, тряхнул головой. Не время и не место было вспоминать их возвращение в Иллириан. Дола пока ещё не разобрался в собственных чувствах. Однако, он понимал, что там, в Реванхейме, Лайе был прав – каждая жизнь должна быть прожита. И от этого становилось ещё паскуднее.

После возвращения домой Дола сторонился близнеца, ибо каждое его слово, каждый жест живо напоминали о собственном бессилии, о том, какую боль может нести айянский Дар. И как способна давить огромная сила, по мощи своей сопоставимая разве что с Хаосом и тысячей Его голосов – полукровке тогда казалось, что его затянуло между огромными жерновами, перемололо в пыль и выплюнуло обратно. И поэтому, едва выдалась возможность, Дола сбежал из Термарилля. Под предлогом возвращения на службу он вызвался в качестве эскорта для гостей из Джагаршедда и уехал в Колыбель Осени.

И вот теперь он здесь, в Дуэн Волдрине, стоит посреди пустого коридора и за каким-то демоном вспоминает своего брата.

Дола раздраженно саданул сапогом по каменной стене и взъерошил себе волосы. Не успел он дойти до нужной ему двери, как услышал быстрые шаги, словно кто-то к нему бежал. Оглянувшись, он с удивлением обнаружил Руа.

– Погоди, – сновидец остановился, переводя дыхание. – Командир, у меня просьба к тебе есть.

Дола подумал, что вряд ли он сейчас в том положении, чтобы решать проблемы подчиненных, но вздохнул в ответ:

– Валяй.

– Ребята об этом не знают, не мог сказать в казармах. Я хочу уйти в Ниэннарат. Я уже несколько раз подавал прошение об отстранении от службы или переводе, но Рейно их раз за разом отклонял... Ты наш командир, Бес. Ты можешь его уговорить отпустить меня!

– Зачем тебе город мертвецов, Руа? – удивился Дола.

– Я не могу... Я сновидец. Я предсказываю будущее, пусть и недалекое. Я не могу быть ищейкой. – Руа разглядывал мыски своих сапог, не в силах выдержать взгляд Долы.

– Руа, Тысячеглазого тебе в зад, – буркнул полукровка, – ты же понимаешь, что Гончими становятся на всю жизнь? Когда мы проходим посвящение и даём клятву на крови, мы предопределяем наше будущее. Все ради Империи, и ни шагу назад.

– Вот и Рейно сказал мне то же самое! – жалобно протянул Руа. – И добавил, что носителей Дара среди Гончих слишком мало, чтобы их можно было так просто отпустить. Но я не могу... Я не мясник. Сложно объяснить, но я должен быть в Ниэннарате. Он зовёт меня, и я не в силах скрыться от этого.

– Одаренные, мать вашу, – сварливо резюмировал Дола. – Вечно у вас все не так. Я поговорю с Рейно, но ничего не обещаю.

– Твоё слово все же имеет вес, – Руа слабо улыбнулся. – Гораздо больший, чем ты думаешь.

Полукровка внимательно смотрел на сновидца, и не мог его понять. Руа всегда из кожи вон лез, чтобы стать Гончим. Не лучший из них, но одаренный, он сумел получить это звание. А сейчас страстно желал от него избавиться.

Дола подумал, что его слишком долго не было на Вечной Земле.

– Спасибо, – тихо отозвался сновидец.

Вскинул голову и странно взглянул на Долу.

– Они не видят то, что вижу я, – голос полукровки был едва слышен, и Дола поначалу не сразу разобрал, что тот бормочет. – Для них ты вернулся, и все станет как прежде. Они не знают, что ты вернулся не один, что ты принес с собой тень. Её не видно, даже я могу только предречь её в твоём будущем. Сейчас она одна, но их станет много – придут, как мотыльки на свет. И некому будет тебя спасти.

Дола ощутил, как встаёт дыбом шерсть на загривке – только очередного предсказания не хватало! Он хотел осадить сновидца, но все равно продолжал слушать.

– Он станет мечтой, заменит тебе брата, отца и мать, – Руа резко замолчал, и выражение его лица приобрело странную решимость. – ты же стоишь на самом краю... Бойся бездны, что смотрит на тебя!

– Руа! – голос у Долы стал неприятным, резким.

И сновидец пошатнулся, замолчал, словно этот окрик выдернул его из пучины непрошеных видений.

– Бес, я... – жалобно протянул он, испугавшись.

– Ненавижу вас, сновидцы, – огрызнулся Дола. – Шли бы вы все нахер.

Он молча развернулся, и только напряженная спина выдавала, насколько он взбешен. Не обернувшись ни разу, полукровка дошёл до кабинета Рейно и громко хлопнул дверью. А Руа ещё топтался на месте, сжимая и разжимая кулаки. Он был уверен – после этого Дола точно попросит перевести его в Ниэннарат.

– Не позволяй свету внутри тебя угаснуть, – сказал сновидец в пустоту.

Кабинет коменданта был обставлен скромно, но каждая вещь в помещении кричала о своей дороговизне и об истинном статусе её владельца. Сам принц Йонах сидел за широким дубовым столом, с сосредоточенным видом читая толстую книгу, на корке которой можно было различить слова «Искусство ведения войны. Тактика и стратегия». Когда дверь в кабинет резко распахнулась, а затем хлопнула с такой силой, что висевшая на стене картина закачалась, принц Рейно оторвался от чтения и воззрился на нарушителя спокойствия.

– Дола Даэтран на место прибыл, – буркнул гость, и не дожидаясь приглашения, плюхнулся на стул перед Рейно.

Принц Дома Йонах поморщился, когда Дола бесцеремонно закинул ноги на край стола и сложил руки, выжидающе глядя на него.

– Мог бы для приличия и устав соблюсти, – заворчал иллириец. – Я все-таки выше тебя по званию.

– Как я мог забыть, – закатил глаза Дола. – Хочешь, я выйду обратно в коридор и зайду как по уставу положено... Командир?

Оба понимали, что подобные вольности Дола мог позволить себе только наедине с Рейно. И то, исключительно за счёт старой дружбы. Поэтому иллириец только устало вздохнул и потёр пальцами переносицу. Дола Даэтран вернулся на Вечную Землю Иллириан, а значит – прибавил всем головной боли. Впрочем, рано или поздно это должно было произойти. И поэтому принц Йонах решил начать беседу издалека.

– Знаешь, – глубокомысленно произнёс Рейно, – я был в архивах несколько дней назад. И попались мне на глаза занятные бумаги, – иллириец заговорщицки подмигнул Доле и положил на стол довольно объёмную папку.

Дола тут же узнал в ней своё дело и мученически вздохнул.

– Мне всегда любопытно было, за что тебя сослали вскоре после того, как мы стали Гончими, – насмешливо улыбнулся Рейно. – А здесь аж целый список твоих проказ!

Он неторопливо раскрыл папку и наугад достал несколько листков. Бросив лукавый взгляд на сородича, принц Йонах с выражением зачитал:

– Например, «Нарисовал на двери коменданта похабную картинку», – иллириец спрятал ухмылку. – Или это: «Явился на построение в исподнем».

– Было дело, – хмыкнул Дола. – Я проиграл Ханину в карты все, кроме портков.

– «Устроил драку с Ирианом Ассэне», «Не вернулся в гарнизон до окончания увольнения», «Пронёс в гарнизон контрабандную брагу», «Прятал под кроватью дурман-траву», «Играл в карты на деньги», «Вызвал Тунора Корриган на поединок», «Поил сторожевых псов настоем из крушины», «Посылал комендантской дочери записки крамольного содержания». – Рейно вскинул брови. – Серьезно? Комендантская дочь? Записки?

Дола увлечённо разглядывал свои руки, избегая взгляда иллирийца.

– Ладно, – вздохнул Рейно, – она действительно купилась на твои писульки?

– А ты как думаешь? – сощурился в ответ полукровка. – Нам не повезло – её отец оказался куда сообразительнее, чем я думал.

– Что-то я не уверен, что эта девица стоила сорока плетей на твоей спине, – проворчал Рейно, и вздохнул. – Судя по всему, ты брал командование измором, вот они и решили дать тебе звание, дабы ты успокоился. В жизни не видел столько рапортов, и все на одну персону. Заметь – здесь только те проказы, на которых тебя поймали.

– Я был молод и глуп, – усмехнулся в ответ Дола. – Но ты же не за этим меня позвал.

– Да, – кивнул Рейно, – ты вернулся спустя двенадцать лет. Обычно блудные сыновья вроде тебя ходят по миру ещё лет десять, прежде чем решают остепениться. Твой же случай... Скажем так, тебе бы поблуждать по миру подольше. Видишь ли, тот инцидент все ещё вызывает большой резонанс. И, Дола, командование не знает, что с тобой делать. Они предлагали мне отправить тебя в Дуэн Гвальчу.

– Они в своём репертуаре, – хмыкнул Дола, почесав ухо. – Прямиком на север, подальше от союзных домов.

– Не в этом дело, принц Дола, – услышав свой титул, Дола скривил губы. – Ты прекрасный Гончий и отличный командир, хоть и любишь потрепать всем нервы. Твой отряд до сих пор закреплён за тобой. Но на верхушке сейчас стоит Дом Янос, и они... не рады твоему возвращению. Вот скажи мне, какой демон дёрнул тебя оттрахать ту девицу?!

– Она была миленькой, и сама не прочь... – беспечно зевнул полукровка. – Ты бы видел её фигуру, когда она не спрятана под всеми этими одеждами...

Рейно в сердцах хлопнул ладонью по столу.

– Друг мой! Ты, когда решил оприходовать комендантскую дочку, знал хоть, что она троюродная племянница Эмайн Янос? Её под шумок замуж быстренько выдали, но нет же, ты решил оттрахать ее ещё раз, несмотря на то что она была уже замужней дамой! Любвеобильный ты наш!

– Кто ж виноват, что девица оказалась слабой на передок, – вяло заспорил Дола, но весь его вид говорил от том, что ему совершенно плевать на негодование собеседника.

– И племянницей Эмайн! – рявкнул Рейно. – Дом Янос всегда поддерживал Ассэне, а тут их младшую дочь не просто невинности лишили, так ещё это был ты, Дола Даэтран! О, Первозданные! Поверить не могу, что все твои проблемы исключительно от того, что ты не умеешь держать член в штанах! – иллириец замолчал, переводя дух.

Дола внимательно разглядывал картину на стене за спиной сородича. Он помнил ту девицу – у Малин было хорошенькое, кукольное личико. Мозги, правда, у неё тоже оказались кукольными – результат кровосмесительных браков на протяжении многих веков. Младший принц Даэтран быстро разочаровался в комендантской дочке. Казалось, её интересовали только сплетни, да какой наряд надеть на очередное торжество. Хорошенькая, но глупенькая и слишком податливая, слишком сластолюбивая – такие женщины Долу не интересовали, не было в них искры, которую он любил, не было огня, заставлявшего кровь течь по венам быстрее, а сердце бешено биться. Малин была пустышкой – влюбчивой и прилипчивой, как банный лист. И искренне не понимала, почему должна хранить верность кому-либо. Помнится, Долу это наблюдение изрядно позабавило, а когда он понял, что вляпался в неприятности, предпринимать что-либо было уже поздно.

Скандал вышел, конечно, грандиозный. Долу сослали на север в Ханнамар, где он не мозолил глаза командованию, и приставили к нему одного из «своих». Разумеется, это решение повлекло за собой последствия: в результате стычки с шеддарским отрядом на границе, подосланный командованием иллириец был повешен за нарушение субординации, и Доле снова пришлось держать ответ за случившееся. А когда он вернулся к брату в Термарилль, очень скоро встал вопрос – что делать дальше?

Лиланг тогда вспомнила иллирийскую традицию отправлять молодежь на все четыре стороны – чтоб нагулялась и повидала мир. Считалось, что исключений не бывает, но данный обряд не распространялся на венценосных особ. Дола, конечно же, ухватился за эту идею ещё и потому что он действительно мечтал объехать весь мир. А Лайе поддержал его – и вопреки всему, решил уехать вместе с братом.

– ...Уволить тебя не могут – ты Гончий, как-никак. – продолжил монолог Рейно. – Убить тоже, поэтому они пытаются убрать тебя с глаз долой. – он вздохнул. – Мы с Шануром бьемся за тебя изо всех сил, но пока удача не на нашей стороне.

– Отрадно видеть, что я все ещё бельмо на чьём-то глазу, – Дола рассмеялся. – Оставь это, Рейно. На север, так на север. Но при одном условии.

– Ты ещё и условия диктовать собрался? Каков наглец, – восхитился Рейно. – Я слушаю.

– Мой отряд, – Дола замялся. – Они не должны прозябать в Дуэн Гвальче и Ханнамаре вместе со мной. Прошлого раза хватило. Они не принадлежат моему Дому, их незачем ссылать. Руа хочет уехать в Ниэннарат, стать Хранителем. Помоги ему с переводом.

– И ты туда же, – вздохнул Рейно. – Вот же упёртый сновидец, дались ему эти Хранители и Ниэннарат. Списать ищейку со службы можно только посмертно. Будет ему перевод, уговорил. Ещё что-то?

– Арайн... – продолжил Дола. – Он хороший командир, такие на вес золота. Он честный и верный. Моему брату и моей матери нужны такие.

– Ты не доверяешь Шануру? – вскинул брови Рейно.

– Доверяй, но проверяй, – слабо улыбнулся Дола. – Арайн достоин лучшего. Пусть служит нашему Дому напрямую.

– Хочешь сделать его гвардейцем Императрицы, – понимающе кивнул Рейно и сплёл пальцы рук. – Я постараюсь это устроить. Для него и для остальных, верно?

Дола молча кивнул. Затем широко улыбнулся.

– Сколько у меня времени до принятия окончательного решения?

– Не торопись, – хмыкнул Рейно, – ты же знаешь, как медленно у нас дела делаются. Наш народ не любит куда-то торопиться.

– И медленно увязает в болоте вечной, однообразной жизни, – буркнул Дола.

Рейно внимательно посмотрел на собеседника.

– По-прежнему недолюбливаешь нас?

– Без обид, – Дола улыбнулся, – но к клыкомордым я отношусь так же. За годы странствий я убедился, что настоящие счастливчики – люди. Они живут ярко и быстро, у них множество недостатков, но им не приходится стыть в забвении целую вечность.

– Будь ты обычным иллирийцем, я бы сказал, что ты слишком долго прожил среди jalmaer, – буркнул Рейно, – но это же ты! Дола Даэтран, полукровка, которого прозвали Бесом из Джагаршедда... И ты самая настоящая заноза в заднице.

– Рад, что твоё дружелюбие с годами не исчезло, – хмыкнул Дола. – Поверь... Я бы не вернулся так быстро, не будь на то... – тут он запнулся, словно пересиливая себя, – воля моего брата.

– Наследный принц изволил заскучать по дому? – вскинул брови Рейно.

– Можно и так сказать, – Дола опустил взгляд, не желая продолжать разговор.

От командира не укрылось его выражение лица. Впрочем, они с Долой не были столь близки, чтобы Рейно полез к нему с вопросами. Принц Йонах откинулся назад и устало вздохнул.

– Я тебя услышал и учту твои пожелания. Ах да, дозорные прислали весточку – шеддары прибудут со дня на день. Так что долго ждать тебе не придётся. Можешь собрать свой отряд и отправиться в резервацию. Времени вам хватит. Насчёт дороги до Термарилля не волнуйся – Дом Махавель любезно прислал в Ан Лагаят один из летучих кораблей, «Иокасту».

– Да неужели? – удивленно вскинул голову иллириец. – «Иокаста» же один из наших лучших крейсеров, я думал, что исключительно отпрыски семьи Махавель им пользуются.

Рейно лукаво сощурился.

– Думаю, Дама Махавель не меньше нашего заинтересована в укреплении союза с Джагаршеддом. Свободен.

Дола с видимым облегчением поднялся со своего места и быстро направился на выход. На пороге принц Йонах вдруг окликнул его.

– Ты сердишься на неё?

Дола удивлённо обернулся.

– На кого? На Малин? – он хмыкнул. – Нет, конечно. Она не виновата.

Дола уже ушёл, а Рейно озадаченно смотрел на пустой дверной проем. Почему-то он был удивлён, что Дола все ещё помнит несчастную девицу, да и то, как он произнёс её имя – с каким-то необъяснимым теплом – сильно смущало. Иллириец вздохнул и покачал головой. Иногда он жалел, что им с Долой так и не довелось стать более близкими друзьями – порой казалось, что младший принц Даэтран остерегается водить дружбу с чистокровными иллирийцами, предпочитая им безродных полукровок.

Младший принц Даэтран был непредсказуем и порой весьма вольно трактовал приказы – в армии таких не любили, но в то же время он чётко выполнял поставленные задачи, да и к тому же обладал невероятным талантом. Рейно помнил, как Шанур, после того как близнецы Даэтран покинули Вечную Землю, сокрушенно качал головой. Глава Дома Сионар говорил, что за последние пятьсот лет всего лишь пару раз встречал настолько одаренных ищеек. Способность Долы видеть «след» была редкостью – и настоящей находкой для Гончих. И Шанур возлагал на подопечного большие надежды даже после его изгнания.

Возможно, это и к лучшему – так говорил Шанур принцу Рейно, – Дола повидает другие земли и города, он будет знать людей и нелюдей лучше, чем кто-либо из иллирийцев.

И превзойдёт непревзойденных.

Рейно опустил взгляд на папку с личным делом Долы и задумчиво поскрёб затылок. Почему-то в его голову пришла крамольная мысль: нет большинства рапортов – нет и доказательств. А слухи будут ходить всегда – принцу Даэтран, с его-то репутацией, терять нечего.

Солнце неохотно выглянуло из-за набежавших туч и почти сразу же скрылось. Мелкая морось донимала жителей Ан Лагаята с самого утра, как и расстилавшийся на предгорье туман. Промозглая сырость забиралась под одежду, лишала всякой возможности согреться. Жители города старались не выходить из дома лишний раз, предпочитая холодному дождю тепло камина. Чего нельзя было сказать о солдатах, вынужденных прозябать в гарнизоне возле ущелья. Ан Лагаят, где обитали полукровки, располагался на юге, у подножия Мэвского хребта. Здесь же пролегала граница между Вечной Землёй и Джалмариненом, откуда со дня на день должны были прибыть шеддары.

В любое другое время Дола чувствовал бы себя комфортно в Ан Лагаяте, в конце концов, это была резервация и одновременно ближайший к землям людей город. В любое другое время – но не сейчас. Он нервничал и это было видно. Чтобы отвлечься от тревожного ожидания и паскудных мыслей, Дола ежедневно, с самого рассвета и до полудня гонял свой отряд на плацу, полностью игнорируя их негодование и веселье сторонних наблюдателей. Впрочем, когда кто-то из пограничников пошутил, мол Гончий решил своих сослуживцев в могилу свести, Дола немедленно рявкнул в ответ, что ещё одна шутка – и весь гарнизон будет отжиматься и маршировать строевым шагом. После этого пограничники резко притихли, потому как знали – он Бес из Джагаршедда, и с него станется исполнить обещание. Справедливости ради стоило заметить, что Долу здесь любили хотя бы по одной причине – он был полукровкой.

Как сами пограничники и простые жители резервации.

– Ты нас уморить решил, да? – простонал Ханин, когда Арайн метким ударом в плечо выбил его за пределы площадки для боев.

– Утри сопли и дуй обратно, – Дола стоял, скрестив руки на груди.

Вид при этом у него был самый смурной. Дола шмыгнул носом: холод и постоянное прозябание на плацу сделали своё дело, и полукровка простудился.

– Кто бы говорил, – обиделся Ханин, – сам-то весь в соплях ходишь, командир!

– Я смотрю, ты бессмертный? – огрызнулся Дола.

– Оставь бедолагу в покое! – крикнул ему Арайн. – Лучше сам сразись со мной! – рисуясь, одноглазый перекинул деревянный меч в другую руку.

– Давно люлей не получал? – сварливо отозвался Дола.

– Уж кто бы говорил, Бес из Джагаршедда, – Арайн довольно точно изобразил недовольные интонации чистокровных иллирийцев, которые недолюбливали Долу. – Вызываю тебя на поединок, будь добр, уважь старого друга, коли к остальным уважения у тебя нет.

– О-о-ооо, это уже похоже на оскорбление! – Ханин засвистел, призывая товарищей присоединиться к зрелищу.

Дола пожал плечами, сбросил с плеч мокрый плащ, стянул с себя рубаху, и под смешок Арайна снова шмыгнул носом. Подобрав оброненный Ханином меч, он вышел на площадку и принял боевую стойку. Арайн не стал размениваться на мелочи, и соперники начали медленно кружить по площадке, словно оценивая друг друга. А потом схлестнулись с поразительной скоростью – пара ударов, контратака и вот соперники снова разошлись.

Драться с Арайном было интересно и весело, недаром ведь при отборе он шёл вторым после своего командира. Коренастый, но гибкий, он не чурался грязных приемов и умел превратить любую тренировку в захватывающий бой. Одновременно с этим Арайн не гордился своими победами и красиво признавал поражения. И потому полукровки с нескрываемым удовольствием сцепились, явив окружающим свои скорость, силу и ловкость. Зрителям яркой схватки оставалось только восхищаться мастерством, доступным ищейкам, Гончим Вечной Земли Иллириан. Пару раз кто-то из полукровок порывался вскочить и разнять соперников, пока они не поубивали друг друга. Однако Ханин осаживал их, уверяя, что командир и Арайн своё дело знают.

Как следует погоняв друг друга по площадке соперники разошлись в разные стороны, взъерошенные и довольные.

– Ну что, командир, реванш? – усмехнулся Арайн, утирая со лба пот.

– Вечером, – задорно улыбнулся ему Дола.

Однако, повторному поединку оказалось не суждено состояться. Когда вечером тучи разошлись, солнце стало клониться в сторону горизонта, а горы накинули на Ан Лагаят тень, по гарнизону разнесся ровный, тревожный звук рога. Солдаты, чья смена в этот вечер была возле ущелья, напряжённо вглядывались в длинный каменный коридор, ожидая появления гостей. Когда они услышали странный звук, то не сразу поняли, что это было хлопанье крыльев. И только Дола додумался вскинуть голову, посмотреть наверх. На одном из скалистых уступов, держась за стену рукой, стоял шеддар и весело скалился, глядя на солдат внизу. Лицо Долы тут же скисло – меньше всего он ожидал увидеть Караса, третьего из старших сыновей Редо.

– Не говори мне, что они решили спуститься к нам с воздуха, – нервно зафыркал рядом Арайн.

– Это Карас, он всегда слыл проказником, – буркнул Дола.

Вскоре в полумраке ущелья один за другим появились силуэты. Издалека они представляли собой довольно жуткое зрелище – невозможно было различить лица, только очертания фигур, торчащие рога, да искрами тлели светившиеся в темноте глаза. Кто-то из солдат тихо ругнулся, кто-то на всякий случай помянул Первозданных. Дола не мог их винить – шеддаров здесь в последний раз видели много лет назад, и это был день, когда мать близнецов решила вернуть себе трон.

День их с Лайе рождения.

Чем ближе подходили гости из Джагаршедда, тем сильнее нервничал Дола. Он и не заметил, что вовсю грызёт ноготь, пока Арайн по-дружески не хлопнул его по спине.

– Расслабься, командир, – улыбнулся одноглазый. – Сделай глубокий вдох и выдохни. Это не война, а всего лишь наши высокие гости.

– А мы их почетный эскорт, – вздохнул Дола.

Он придирчиво оглядел свой отряд и остался доволен. Полукровки вытянулись в струнку, явив собой образец дисциплины и вышколенности. Они даже умудрились придать своим лицам максимально серьезное и высокомерное выражение, что заставило Долу немного развеселиться. Он вновь перевёл взгляд на ущелье, сумел разглядеть гостей. Вот идёт Редо, а за ним Моренос. Сделав пару взмахов крыльями, Карас мягко приземлился позади шамана и изменил свою форму, а затем натянул на себя тунику, поданную одним из спутников. За ним шли ещё несколько воинов, среди которых полукровка распознал Йохаведа. К своему разочарованию Дола не увидел в свите Полководца Шаэдид, и к облегчению – Митру. Впрочем, отсутствие легата Бесстрашных можно было объяснить тем, что он, скорее всего, остался в Джагаршедде вместо Редо. Едва гости вышли из ущелья, как ноги сами понесли Долу навстречу. Он нерешительно замер напротив Полководца, словно растерявшись.

К своему удивлению, при виде отца, Дола не почувствовал ничего. Он ожидал испытать некий трепет, какой ощущал в детстве, слыша истории про легендарного Полководца. Ожидал почувствовать страх, обуревавший его каждый раз, когда ему казалось, будто после очередной проказы Редо гневался на него – когда присутствовал в крепости, разумеется. Дола ожидал испытать чувство восторга, что приходило к нему, когда удавалось провести время с отцом, а также при мыслях о том, что он – сын Первого Полководца Джагаршедда. Но ничего этого не было. Сейчас он смотрел на шеддара и понимал, что видит перед собой просто мужчину, прожившего слишком долгую жизнь. Он взглянул в глаза Редо без прежнего страха и детского трепета и отвесил полупоклон в знак приветствия и уважения. Не как кланялись аристократы с вычурными взмахами руками, а как воин приветствует воина. Можно было бы сказать, что Дола решил: так будет уместнее, но на самом деле у полукровки из головы напрочь вылетели все уроки этикета. Мельком он успел подумать, что будь здесь Иса – он бы в ужасе рвал волосы на голове, наблюдая за своим воспитанником. Выпрямившись, Дола увидел, как отец одобрительно улыбнулся. Он пытался понять странное выражение в глазах шеддара, но не мог. А Полководец точно так же ответил Доле полупоклоном, как равному.