Текст книги "Своя среди чужих, чужая для своих. Или пересказанная история одной волчицы (СИ)"

Автор книги: April Fox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 67 (всего у книги 73 страниц)

– А где бы он взял тогда золото, если в Утёсе его нет? – хмыкнула Яра.

– Там, где его брал Тайвин Ланнистер последние три года.

– И где же?

–Шахты Скалы и Ланниспорта давно истощились. Но, совсем рядом, в десяти милях от Утёса Кастерли, на острове, который завёрнут словно пекарский завиток с начинкой, запасы ничуть не меньше, чем были когда-то на всём побережье.

– Откуда ты это знаешь? – недоверчиво поинтересовалась Яра.

– От верных людей, – усмехнулся Эурон. – Золото добывают именно там и плавят в слитки. У меня есть карта острова и я знаю, как ходят суда с грузом.

– И что ты предлагаешь?

– Хватит с нас королей! Мы – короли Железных Островов! Поднимем паруса и уйдём в Закатное Море! Возьмём этот остров и всё его золото!

– Никто с тобой не пойдёт!

– Ошибаешься, Яра – пойдут! И те, кто здесь, и те, кто всё ещё болтается у стен Утёса Кастерли! Пришло время Железнорождённых, и нас не остановить!

Комментарий к Глава 2.51. Если кто-то из читателей увидит кое-что общее, между Сансой и Наталией из “Тихого Дона” М. Шолохова – не ошибётся). Идея неудачной попытки самоубийства и его последствий взята от туда.

====== Глава 2.52. ======

Мёртвые тела ковром устилали всё вокруг. Видневшийся местами снег был красным от крови. Серо было на небе, серо было на душе и кроваво-серо на земле.

Их поймали в ловушку. Ни Джейме, ни Рендил так до конца и не поняли, как это получилось. Атака на Каменную Септу была успешно отбита, и враг начал отступать. Морибальд Честер, продолжив преследование, теснил противника к реке. Уже когда казалось, что победа близка, с флангов по нему ударила вражеская конница. Подмога, высланная Джейме и Рендиллом, подоспела вовремя, но сражение никак не завязывалось. Отходя, противник увлекал их за собой, не желая вступать в открытый бой. Морибальд пытался атаковать, но лишь увязал, словно в трясине, в Гудбруках, Баклерах, Кордвайнерах, чьи знамёна, смешавшись, медленно, но верно смещались в сторону соседнего леска. А когда из него вырвалась толпа, мало похожая на организованное войско, всё сразу встало на свои места – это была ловушка, грозившая им неминуемым окружением.

– Честные Бедняки, чтоб их! – выругался сквозь зубы Рендил. – Придётся вводить резерв!

– Придётся! – согласился Джейме.

И они одновременно пришпорили лошадей, устремившись вперёд.

Тщательно выверенная тактика и стратегия боя рушились из-за плохой разведки. Им сообщали о паре тысяч воинов противника и таком же по численности отряде Честных Бедняков. На деле их оказалось уже вдвое больше. А ведь были ещё и дотракийцы!

Стоило Джейме о них вспомнить, как орущая орда хлынула со стороны реки. А левее, смыкая кольцо, выворачивали Бракены. Утренний успех грозил обернуться полным провалом. С каждым мгновением из «почти победителей» они превращались в «почти побеждённых».

Чувствая, как из самых его глубин поднимается бессильная ярость, Джейме обнажил меч и прокричал во всю мощь своих лёгких:

– За мной!!!

Марс, пущенный в галоп, нёс его в самую гущу битвы. Земля содрогалась от сотен копыт – тех, что ушли вперёд с Рендилом, и тех, что следовали за ним. В груди клокотала хорошо знакомая злость и жажда боя. Левая рука, сжимавшая меч, наливалась силой и уверенностью, оставляя в прошлом все страхи и сомнения. Среди разрубленных тел и вспененного, кровавого снега, ему виделись лица тех, кто ещё вчера готов был лизать сапоги Джоффри и Томмену. И тут же забыл про них, стоило появиться новой королеве.

Джейме потерял счёт времени, а враги всё прибывали и прибывали. Солнце, плывшее где-то за тучами, уже перевалило за середину неба. Он должен был чувствовать усталость, холод, но не чувствовал ничего. Только собственную руку и меч в ней. Взмокший подлатник прилип к телу. Шлем, лицо, доспехи, конь – всё было в крови. Крови чужой, и крови собственной. Джейме уже потерял счёт пропущенным ударам. Один из них, скользнув по плечу, едва не повредил ременные подвязки. Другой, пришедшийся молотом в грудь, чуть было не отправил его под копыта Марса. Лишь добрая сталь, выкованная в Утёсе, спасла Джейме от верной гибели, да толчея, царившая на пяточке, не позволила врагу размахнуться как следует. Только чудо всё ещё позволяло ему держаться и в седле, и в этом мире.

Лязг железа, ржание лошадей, крики и стоны раненых, звуки падающих тел – всё смешалось воедино. Мёртвые люди и кони устилали всё вокруг. А теснивший их враг сжимал своё кольцо всё туже и туже. Когда из-за леса показалась очередная дикая, разномастная толпа, Джейме только и смог, что мысленно проститься с Мирцеллой. Шансов, выстоять против таких сил у них уже не было…

Поначалу Джейме решил, что ему привиделось. Что разгорячённый боем мозг играет с ним дурную шутку, рисуя картины, которых быть не могло. Отчего-то те, кто должны были биться против них, ударили дотракийцам в спину. Всадники с аракхами заметались, перестраиваясь на ходу. Ряды их смешались, неся ещё большее смятение в хаос, царивший на поле боя. Почуяв неладное, замешкались Гудбруки и Бракены. А потом случилось нечто вовсе невероятное – на фоне серого неба полыхнули алые стяги, реявшие над конницей, накатывавшей с севера.

Враг дрогнул и стал отступать.

Вложив в ножны меч, Джейме пытался понять, что происходит. Ответ был один – к ним пришла помощь в лице северян и Ланнистеров, отправленных когда-то на Север его отцом. Теперь уже отчётливо были видны алые знамёна со львом Утёса, серые с волчьей головой – Дома Старк и оранжевые – Ройсов. То ли Риверран, получив известия о Сансе и Робине Аррене, сообщил благую весть в Винтерфелл и Долину, то ли сами лорды отвергли призыв Дейенерис. Но все они появились более чем вовремя, заставив врага обратиться в бегство.

Пришпорив Марса, Джейме устремился туда, где развевались флаги его Дома.

Ближе к реке всё ещё кипел бой – дотракийцы не хотели сдаваться, в то время как Кордвайнеры, Баклеры и другие союзники Дейенерис уже сложили оружие.

От городской стены и ниже, до самого леса, всё было усеяно трупами. Снег, потемневший от крови и смешавшийся с землёй, выбитой копытами лошадей, лежал уродливой серой массой. То тут, то там раздавались стоны и крики раненых.

Чем дальше продвигался Джейме, тем больше чудно́го видел он вокруг. Среди уже привычных его глазу дотракийцев, воинов Простора и прочих Земель, попадались странные, пугающие своим видом мужчины и женщины. Одетые в шкуры и увешанные костями, они напомнили ему одичалых, которых Джейме когда-то встречал в Винтерфелле.

До холма, куда нёс его Марс, оставалось не более сотни футов. Уже были видны люди – конные и пешие. Большинство из них было в тёмном, человек десять – в алом. И пара людей в шкурах, точно таких же, как и неизвестные Джейме дикари.

Вглядываясь в своих спасителей, он искал среди них сира Арно – кто ещё кроме него мог привести подмогу? Но пока что видел только силуэты мужчин в развевающихся на ветру плащах. И только у одного из них он был перекинут через левое плечо. Алый плащ. Нечто до боли знакомое почудилось Джейме в этом плаще. В том, как всадник сидел на своём вороном коне. В том, как повернул голову, как взмахнул рукой в стальной перчатке, указывая на реку. Веря и не веря собственным глазам, Джейме пустил Марса в галоп…

Глаза не обманули его. От ощущения того, что он видит одну из своих потерь, казавшуюся уже невозвратной, сердце Джейме остановилось, чтобы потом вновь забиться с удвоенной силой. Он хотел крикнуть, позвать, но все слова застряли в пересохшем горле.

То ли его немой призыв, то ли звук топота копыт заставил мужчину в алом обернуться и просмотреть на Джейме такими знакомыми, родными глазами…

– Отец!..

– Джейме!..

От теплоты в его голосе, и от звука самого его голоса стало и горько, и трепетно на душе. Суровые черты лица, жившего в воспоминаниях Джейме, дрогнули и смягчились. Сразу же припомнились их прежние встречи после долгой разлуки. Встречи, которые всегда были окрашены чем-то, что трудно было описать – отец всегда был скуп на эмоции, но Джейме знал, что он рад его видеть. Так же, как знал, когда он гордился им. И знал, когда он был зол на него…

За тот год, что все считали его мёртвым, у него, Джейме, даже не закралась мысль, что оказавшись за Стеной, отец мог выжить. И он почти не вспоминал про него. Разве только в те минуты, когда перед ними явственно вставала очередная угроза, отвести которую, они были не в силах. Отец ему виделся чем-то подобным Стене, призванным защищать их Мир. Он ушёл, и Стена рухнула, и Мир их – рухнул. Не раз Джейме мысленно попрекал отца его решением идти на Север. Если бы он не ушёл, если бы он не бросил их, всё могло бы сложиться иначе…

– Рад тебя видеть, Джейме!..

– И я, отец!.. С возвращением!..

Джейме понимал, что должен сказать что-то ещё, подобающее случаю, но отчего-то слова не находились. К счастью, их неловкое молчание было прервано.

– Враг прижат к реке! Или они сейчас перейдут на тот берег, или сложат оружие! – гонец, прискакавший со стороны Черноводной, обратился к отцу и стоявшим рядом с ним военачальникам, среди которых Джейме не видел ни одного знакомого лица.

– Они вполне могут перейти её вброд! Только вот дотракийцы не любители это делать – вода не их стихия! – мрачно усмехнулся Рендил Тарли. И добавил: – Мы рады Вас видеть лорд Тайвин! С возвращением!

– И я рад вас всех видеть! – удовлетворённо кивнул отец, оглядывая всадников, сопровождавших Джейме.

– Мы можем достать их там, – человек, с двумя башнями на щите, указал на противоположный берег.

– Не стоит торопиться. Лорд Болтон ждёт условного сигнала.

«Лорд Болтон? – пронеслось в голове у Джейме. – Да отец привёл с собой немалые силы!»  Помимо герба Фреев, он уже отметил Старковского лютоволка, знамёна Долины Аррен и даже Медведя Мормонтов, хотя ему доподлинно было известно, что Джорах Мормонт был ярым приспешником Дейенерис Тарагариен. Впрочем, кое-кто из Ланнистеров тоже этим отличился.

Наибольший интерес у Джейме вызывали одетые в шкуры дикари. В том, что это именно одичалые, он уже не сомневался. Но каким образом отец сумел привести их сюда, да ещё в таком количестве? И, самое главное, как он их контролировал?

Оглянувшись, Джейме посмотрел туда, где сражались его люди и люди его отца, добивая тех, кто решил выступить против Ланнистеров. Вынырнувшее из облаков солнце осветило раскинувшееся перед ним поле брани. У основания холма и дальше, ближе к Каменной Септе, всё уже давно закончилось. А вот у реки битва продолжалась. Отступая, дотракийцы оказались у Черноводной и вошли в воду там, где была переправа.

Глядя как восточное воинство, удаляясь, исчезало на том берегу, Джейме мрачно пожелал не тянуть с сигналом Болтону – чем меньше разбредётся по лесам детей Великого Травяного моря, тем лучше будет им всем. Что-то ему подсказывало, что в этот бой вступили не все силы, что привела с собой Дейенерис, и очень не хотелось бы, чтобы они соединились. А ведь были ещё и драконы.

Стоило Джейме вспомнить об этих крылатых тварях, единственная встреча с которыми навсегда врезалась в его память, как какие-то две точки привлекли его внимание. Приближаясь с севера, они росли, превращаясь в птиц, одна из которых была заметно светлее другой. Та, что отливала зеленью, снизилась, и теперь описывала петлю, по-странному напоминавшую русло реки – таким, каким оно было отмечено на карте. Вот уже стали видны чёткие, с зазубринами крылья, длинная шея и хвост. От осознания того – кто это, Джейме стало страшно. Судорожно сжав рукоять меча, он не отводил взгляда от зелёного дракона и, летевшего чуть выше и сзади – чёрного. Короткое «Пекло!» – обронённое Рендилом, похоже, было никем не услышано.

Джейме понимал, что нужно что-то сделать. Отдать команду. Уйти с открытого пригорка, на котором они были, как на ладони. Но никто – ни отец, ни его спутники не проявляли признаков беспокойства. На миг Джейме даже показалось, что увешанный костями одичалый намерен приветствовать драконов, как старых друзей.

Повернувшись к отцу, Джейме уже готов был сказать, что эти твари – худшее из того, что могло случиться, и что он уже видел их в действии, но осёкся на полуслове. Вместо того, чтобы прийти на помощь дотракийцам, зелёный дракон, резко накренившись, устремился вниз, пройдя над самой гладью реки. Развернувшись, он сделал пару кругов, над чем-то, что было скрыто за прибрежными кустами. А затем, вновь набрав высоту, пошёл на снижение вдоль противоположного берега. Широко расправив крылья, он планировал подобно гигантскому, изломанному зелёному листу, подчиняясь маленькой фигурке, сидевшей у основания шипастой шеи. Вот голова дракона потянулась чуть вперёд, и из его пасти вырвалось пламя, испепеляя всё вокруг – и лес, и людей, заметавшихся меж одиноких деревьев.

Джейме ничего не понимал, как и дикари, что ещё мгновение назад что-то радостно кричали своей королеве, а сейчас получали смерть из её рук. Глядя на то, как заживо сгорает их враг, он перевёл взгляд на отца. Странное, едва читаемое выражение недовольства, не сходило с его лица.

Клубы дыма с жёлтыми всполохами огня затянули и противоположный берег, и лес, и мутные воды Черноводной. Джейме не успел опомниться, как всё было кончено.

Описав очередной круг, пара драконов пронеслась над полем боя, и приземлилась по ту сторону пригорка. Огромные, ни на что непохожие головы, лапы, хвосты и сложенные перепончатые крылья внушали ужас. Но, похоже, только ему и его людям. Остальные были до странного спокойны и, даже рады летучим тварям.

Взгляд Джейме был прикован к тёмноволосой наезднице, не имевшей ничего общего с Дейенерис Таргариен, виденной им единожды. Она была ещё слишком далеко, но даже отсюда в её чертах отчётливо угадывался совсем другой человек…

Всё дальнейшее оставило после себя смутные воспоминания. И окончательное поражение дотракийцев, и появление старых знакомых: Русе Болтона, Арно Ланнистера, Кенноса из Кайса и других. И, конечно же, его … мачехи – Арьи Ланнистер. Всё это было похоже на дурную пьесу.

Упоение от победы над врагом и то, как она была достигнута, были вытеснены чем-то очень простым. Тем, в чём не было места драконам. Он смотрел на отца и отчего-то уже не удивлялся тому, что ему показалось странным в первые мгновения их встречи – Тайвин Ланнистер выглядел моложе своих лет. И не только выглядел но, судя по всему, и чувствовал тоже. Доказательство его «молодых возможностей» лезло в глаза, стоило чуть по внимательнее посмотреть на живот его жены. В то время как сам Джейме, казался себе глубоким, древним стариком, переполненным воспоминаниями о том, чего уже не вернуть.

Глядя на свою мачеху, Джейме не мог отделаться от чувства горечи и обиды словно Арья Старк была виновата в их бедах… Да! Седьмое пекло! Виновата! Если бы отец не поехал на Север, а остался с ними, они смогли бы отстоять Королевскую Гавань и Серсея с Томменом были бы живы! Хотя, нет, отец ошибся гораздо раньше – в тот день, когда решил привезти Старк из Харренхолла. Уже тогда всем им казалось, что что-то было не так между ними. Но каждый из них гнал свои подозрения, не желая верить в связь Тайвина Ланнистера с малолетней девчонкой. Лучше бы она, эта связь, – была. Тогда бы отец натешился гораздо раньше, и Арья «Ланнистер» уже давно бы сидела в Утёсе Кастерли, нянча сопливого младенца. Но нет, всё оказалось гораздо хуже. Отец воспитал Волчицу по своему образу и подобию. И помчался за нею на Север. Исчез на год. А за этот год он, Джейме, потерял всё, что ему было дорого. И даже драконы не в состоянии ему это вернуть…

После встречи с отцом и ... его Арьей прошли уже сутки, а горечь, захлестнувшая Джейме там, на пригорке, так и не отступила. От судорожно сжатых пальцев, стало больно. Схватив стоявший перед ним бокал, Джейме изо всех сил послал его в стену, глядя, как стекло разбивается на мелкие осколки. Так же, как разбилась и его жизнь, которую уже не собрать воедино.

Поднявшись, он, на нетвёрдых ногах, сделал шаг к двери. Комната, которую он занимал последние недели, вдруг показалась ему тюрьмой. Окинув тяжёлым взором кровать, стул и стол с опустевшим кувшином, он вышел наружу.

Его ждали, чтобы отдать последние почести Сандору Клигану. От, того, что ему предстоит, стало ещё горше на душе. Видеть мёртвого Пса не хотелось. Но он был хорошим солдатом, и, вновь встретив его, Джейме по достоинству оценил прямоту Пса и его верную руку. Жаль, что он погиб. Искренне жаль.

Половицы старого дома жалобно скрипели под тяжестью шагов Джейме, словно сопереживая очередной, пусть и не столь значимой для него, но всё же утрате.

Дойдя до окна, выходившего во внутренний дворик, он остановился. Внизу толпились люди, обступив крытую повозку с двумя запряжёнными лошадьми. Скорбный кортеж вскоре должен был двинуться на Запад, унося главу Дома Клиган в его родовой замок. После смерти сира Григора, формально род возглавил Пёс, хотя сам он этого не знал, или не хотел знать. Что сейчас будет с их вассалами, Джейме не представлял. Его как-то мало волновало, кто наследует земли и титул. Кто-нибудь, да наследует. Сама же идея отправить тело покойного главы Дома в родные земли, а не сжечь, как того требовали местные обычаи, принадлежала Сансе. Ни Джейме, ни отец не возражали.

Прямо за его спиной хлопнула дверь. Обернувшись, Джейме встретился с серыми глазами своей мачехи. Пекло! Это их комната. Отца и … Арьи Ланнистер.

Девчонка, надо признать, расцвела и стала красивой. Только вот ростом всё так же доставала ему по плечо. Но разве в постели рост играет значение?.. Пекло! Всякий раз, стоило Джейме на неё посмотреть, как ему в голову лезла всякая мерзость, от которой становилось тошно. Но заставить себя относится к ней с прежним расположением, как когда-то в Королевской Гавани, он не мог. Видя их рядом, он отчего-то подмечал мелочи, на которые сроду не обращал внимания – то, как она повернулась к отцу, как улыбнулась ему, как он в ответ склонил голову, или то, как протянув руку, помогая выйти из-за стола, задержал её в своей чуть дольше, чем следовало. У них с Серсеей этого не было, и быть не могло. И уже никогда не будет.

Замерев на пороге комнаты, Арья смотрела на него с плохо скрытым неудовольствием. Подавив раздражение, Джейме учтиво склонился:

– Миледи…

– Сир Джейме…

Под взглядом серых глазах ему стало неуютно.

– Леди, Арья, – начал он. – Нам так и не довелось поговорить…

– А надо? – тут же прервала она его.

– Пожалуй, нет, – ни секунды не колеблясь, ответил Джейме. Девчонка отца была тысячу раз права – разговаривать им было не о чем: – Я вниз, проститься. Вы присоединитесь?

– Да. Только зайду за сестрой.

– Конечно, – ещё раз поклонившись, Джейме направился в сторону лестницы.

– Сир Джейме!

Обернувшись, он посмотрел на мачеху, всё ещё стоявшую в дверях спальни:

– Да?

– … Ничего…

Пожав плечами, он спустился на первый этаж…

«Бран шлёт Вам приветствие!» – Арье хотелось крикнуть в лицо Джейме. Но она этого не сделала, а повернувшись к нему спиной, продолжила возиться с прокля́той щеколдой. То, что должно было запирать комнату изнутри, заело и не позволяло закрыть дверь. Пекло! Да почему всё не так?!

В итоге, прищемив палец, Арья всё-таки совладала с деревяшкой. Тоскливо посмотрев по сторонам, она направилась в сторону комнаты Сансы. Ничего хорошего она не ждала от встречи с сестрой. Как и от многого другого. А ведь как здо́рово всё начиналось!

Покинув Близнецы, они углубились в Речные Земли. Первая стычка с союзниками Дейенерис случилась недели через две. Авангард под командованием Роджера Рисвела был атакован у заброшенной деревушки. Позже, уже на подходе к Каменной Септе, им на пути попались дотракийцы. По данным разведки, силы противника стягивались именно туда – к маленькому городку, совсем недавно отбитому у вождя по имени Хорро. Предстояло первое крупное сражение. Все попытки Арьи заявить Тайвину, что она намерена быть рядом с ним во время битвы, не увенчались успехом. По его замыслу ей была отведена другая, более важная роль – появиться в самом конце сражения на Рейегале, не вступая в бой. Тайвин в серьёз опасался, что смешавшись, силы их союзников и противника станут сложной мишенью для воздушной атаки. Гораздо большее значение он придавал демонстрации силы – того, что драконы больше не подчиняются Дейенерис, а служат им.

Арью вполне устроило порученное ей ответственное задание.

Поначалу всё шло по плану. Оставив Нимерию и Тайну Андорре, она пересела на Рейегаля и подняла драконов в воздух.

Где-то внизу петляла дорога, чернели макушки вечнозелёных елей, зябкой, серой паутиной раскинули кроны дубы и липы, сквозь которые был виден лежащий на земле снег. Чёрная лента Черноводной неспешно изгибалась меж чащоб и редких полян. Вдали, наполовину скрытая ковром из деревьев, Арье была видна серо-алая многотысячная масса, двигавшаяся в сторону едва заметных башенок маленького городишки, на подступах к которому кипел бой.

Поглядывая по сторонам, Арья наслаждалась серо-сизым, хмурым небом, солнцем, застенчиво прятавшимся за тучами, и ни с чем несравнимой свободой. Внезапно в величавое спокойствие её полёта ворвалось что-то тревожное. Припав к шее Рейегаля, она вглядывалась в реку, которая была прямо под ней. Заставив дракона снизиться, Арья пыталась, понять, что за странные точки привлекли её внимание.

Точками оказались люди. Мёртвые люди. Стремительное течение уносило вдаль тела мужчин, женщин и детей. Все они были белокожими и мало походили на воинов.

Сделав круг над скорбным караваном из плывущих тел, Арья почти уже решила лететь дальше, когда увидела перевёрнутую лодку, зацепившуюся за корягу. Направив Рейегаля вниз, она спустилась почти что к самым кустам, росшим вдоль берега. Выживших не было. Арья смотрела во все глаза, но её взгляд натыкался лишь на мёртвые тела. Рабы. Это были рабы, которых везли на продажу. Чувствуя, как в ней растут гнев и ярость, Арья кружила над берегом, но не видела ничего кроме трупов.

Похоже, лодка перевернулась не случайно. Пленники, предприняв отчаянную попытку освободиться, поплатились за это жизнью. Арья обнаружила ещё две точно таких же лодки и следы боя. Прибрежный снег был окрашен кровью, сочившейся из разрубленных тел. У самой кромки воды лежал смуглый мужчина с перерезанным горлом. Рядом валялся его аракх. Чуть поодаль лежал второй табунщик, с ножом между лопаток, а рядом с ним белело распростёртое женское тело, чей силуэт показался Арье странным и нелепым. До неё не сразу дошло, что женщина была беременна. Удар копья пришёлся прямо в живот. Всё вокруг было алым, словно и снег, и Черноводная плакали по женщине и по её дитя, кровавыми, нескончаемыми слезами…

Всё, что было потом, слилось для Арьи в одну красную, багровую пелену. В её мозгу родилось и уже не покидало – «Нет! Нет! Нет!..» Она не чувствовала пронизывающего ветра, что обдувал её со всех сторон, когда Рейегаль, повинуясь её приказу, взмыл вверх, набирая высоту. Не чувствовала невесомости, охватившей её тело, когда, он устремился вниз, заставляя приближаться и расти точки, что перебирались по мутным водам с одного берега на другой. Её глаза почти не заметили стройные ряды солдат под Болтоновским стягом, засевших в засаде. Она видела только людей – точно таких же, как и те, кто убил женщину и её дитя. В голове пульсировало – «Нет! Нет! Нет!», а губы сложились в «дракарис…»…

Когда лапы Рейегаля коснулись земли, а его туловище, присев, содрогнулось, Арья окончательно пришла в себя. Потом была встреча с Тайвином и их людьми, Рендилом и Диконом Тарли, Джейме Ланнистером. Арья почти не слышала, что ей говорили. Но что-то отвечала. Что-то вежливое, подобающее случаю. А перед её глазами всё ещё было женское тело, пронзённое копьём, а в мозгу плескалась мысль: «Они больше никогда никого не убьют – я им этого не позволю!..»

Тайвин был ею недоволен. Она поняла это почти сразу. Она нарушила его приказ не вступать в бой. Она подвергла риску засаду, ждавшую на том берегу. Но Арье было всё равно – никто ведь не пострадал.

Потом все они направились в Каменную Септу, и она узнала, что Санса тоже здесь. Сестру она видела лишь мельком – та стояла на ступенях дома, в который их поселили, и даже не спустилась вниз. Сначала Арью это покоробило, а потом всё забылось. Как и то, что в этом же доме жил сын Тайвина – сир Джейме Ланнистер, человек виновный в увечье Брана. Арья отвечала на чьи-то приветствия, улыбалась, заставляя изгибаться собственные губы, но ни на миг не прекращала прислушиваться к себе. Там, над рекой к ней в душу заполз … страх. Она никогда и ничего не боялась. А там испугалась впервые в жизни, так что забыла обо всём на свете. И по-прежнему пребывала в этом страхе. Страхе не за себя, а за что-то, за кого-то, кого она ещё не могла ни описать не представить. Но уже ощущала его или её, как часть самой себя…

Комната, которую отвели им с Тайвином, была скромной и уютной, с тем необходимым, что делало жизнь приятней. Приняв ванну и смыв с себя грязь многодневного изнурительного перехода, Арья закуталась в тёплое одеяло и устроилась в кресле у камина. Рядом свернулась верная Нимерия. Андорра, исполнив роль подруги и горничной, удалилась, видя, что её Королева желает побыть одна. Попытка Арьи узнать, чем занята Санса, и не хочет ли она с ней увидеться, не увенчалась успехом – Санса не захотела. «Ну, что ж – не хочет, так не хочет», – Арья не стала выяснять странные подробности поведения сестры, решив, что навестит её завтра.

Была уже почти полночь, когда пришёл Тайвин. Закрыв за собой дверь, он молча посмотрел на Арью, всё ещё продолжавшую сидеть в кресле у огня. Даже от туда ей было видно, что он недоволен и хочет объяснений её поступку. Но она не могла… Та женщина.., те люди – они были её личным страхом, засевшим где-то глубоко внутри. Страхом, что кто-то может навредить ей и, … не только ей…

Отвернувшись к камину, Арья продолжала молча сидеть. Позади неё раздались размеренные шаги. Нимерия, подняв голову, посмотрела в сторону двери и снова уткнулась мордой в передние лапы.

Дойдя до кресла, Тайвин остановился.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – раздалось у неё за спиной.

– … Нет…

– Ты не должна была так поступать. Могли пострадать наши союзники.

– Я знаю…

– Знаешь? И всё же поступила именно так? Ввела драконов в бой?

– … Ввела.., – заставила она себя ответить.

– И? … Тебе по-прежнему нечего мне сказать?

– … Нечего…

Повисшая в комнате тишина сгустилась, став вязкой и тяжёлой. Но рассказывать об увиденном, Арье не хотелось. Рука её сама собой потянулась к животу.

В камине всё так же потрескивали дрова, щедро даря свет и тепло тому, что было рядом. Бо́льшую же часть комнаты окутал полумрак, скрывая простые гобелены, грубоватые стулья, шкаф и кровать, ждавшую супругов. И только столик, стоявший неподалёку от камина, искрил стеклом бокалов и кувшином, почти до краёв наполненным золотистым вином.

За спиной у Арьи скрипнула половица – это Тайвин отошёл в противоположный угол комнаты. Ей стало грустно и обидно, словно её бросили одну посреди тёмного леса, хотя она в жизни не боялась леса. А, особенно, тёмного.

Где-то, словно на другом конце дома, брякнула пряжка, скрипнула кожа камзола. Прислушиваясь, к тому, как её муж разоблачается, Арья прикусила губу. Она сама хотела бы помочь ему снять одежду. А вместо этого сидит здесь, не в силах совладать с собственными страхами.

Судя по звукам, Тайвин ограничился камзолом, скорее всего, оставив нательную рубашку и штаны. Впрочем, она не была в этом уверена. А оборачиваться и проверять от чего-то не хотелось.

За её спиной вновь раздались шаги, потом позвякивание кувшина, и что-то, льющееся в бокал. И снова шаги.

Обойдя кресло, Тайвин встал у камина, опершись о полку. Она не ошиблась – сняв камзол, её муж остался в нательной рубашке, штанах и сапогах. В его руках был кубок. Потягивая небольшими глотками вино, он неотрывно смотрел на неё сквозь полуприкрытые веки. И совершенно непонятно было, о чём он думал.

– Арья…

– А? – вздрогнула она.

– Я хочу, чтобы ты поняла…

– Да…

– Твои поступки касаются не только тебя. Мы несём ответственность за людей, которые доверились нам. За их и наше будущее. За наше наследие. Наше и наших детей.

«Наших детей»… Арья судорожно вздохнула:

– Я понимаю…

– Твой, ни с кем не согласованный поступок, мог стоить жизни многим нашим союзникам. Доверие к нам было бы потеряно. Я хочу, чтобы впредь ты давала отчёт своим действиям.

– Да.., я понимаю. Я, … буду … давать отчёт…

– Хорошо. Идём спать.

Она так и не поняла, простил ли Тайвин ей её вольность или нет. Допив вино, он вернул кубок на столик, а потом, видя, что она всё ещё продолжает сидеть в кресле, подхватил её на руки и отнёс в постель.

Укутанная в одеяло, она лежала, прислушиваясь к завыванию ветра в трубе, потрескиванию дров камине и размеренному дыханию своего мужа. В голову лезли всякие мысли. О том, кто у них родится – мальчик или девочка. Будут ли ещё у них дети. И о тех детях, что у него уже были – о Джейме и Тирионе.

До встречи со старшим сыном Тайвина, Арья не вспоминала о его семье, а сейчас часть этой самой семьи оказалась в шаге от неё. Увы, не самая любимая ею часть. Она не знала, как ей себя вести с Джейме. Брана она простить ему не могла. Как и забыть то, что он – старший сын её мужа. А ещё она думала о том, что Тайвин лишь слегка поцеловал её перед сном, обделив лаской, к которой она так привыкла. Все эти долгие дни он был очень внимателен и предупредителен к ней. Арья всегда чувствовала на себе его взгляд, даже если рядом кто-то был. А их ночи были горячи и безумны. И только сегодня он ограничился поцелуем. Неужели всё из-за её импульсивного поступка? Из-за того, что она ослушалась его? Или, быть может, он просто устал?..

Уже давно миновал час волка. Под окнами стихли разговоры – только изредка перекликались караульные, да поскрипывал снег под их ногами. Дом, как и весь этот город, – спал. Не спала только Арья, да луна, нескромно подглядывавшая за ней в окно. «Интересно, что делает сейчас Санса? – вдруг подумалось ей. – Наверное, вышивает. Что ещё она может делать. Или видит десятый сон…» Почему сестра даже не захотела подойти к ней днём? И потом отказалась принять? Никто толком так ей и не сказал, каким образом вместо того, чтобы скрываться в неприступном Утёсе Кастерли, Санса оказалась здесь, в Каменной Септе. Тайвин как-то вскользь обмолвился, что Санса многим обязана погибшему Сандору Клигану. Интересно, чем?

Перевернувшись на правый бок, Арья решила, что завтра утром она обязательно пойдёт к сестре и всё выяснит у неё сама – довольно с неё этих тайн…