Текст книги "Своя среди чужих, чужая для своих. Или пересказанная история одной волчицы (СИ)"

Автор книги: April Fox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 73 страниц)

– Зачем ты тогда это сделала? – вопрос был ожидаем и неожиданен одновременно. И всё равно Арья не знала, что сказать.

– Я.., я.., – невразумительный лепет сорвался с её губ и наткнулся на яростный взгляд Тайвина. Она никогда не видела его таким. Чужим. Жёстким. Жестоким. «Семеро, что же я натворила… – пронеслось у неё в голове. – Он знает, что между мной и Джендри ничего не может быть. Он знает, что я, как и он – мертва. Но он готов убить его. Убить за прошлое». Выдохнув, она произнесла:

– Я ничего не сделала…

– Ты ничего не сделала?! Ты тогда была уже готова снять с него штаны!!! – ярость. В голосе Тайвина звучала неприкрытая ярость. Его глаза бешено сверкали, губы сложились в полоску, ещё более тонкую, чем обычно. Грудь ходила ходуном.

Вздрогнув Арья напряглась. К ней неожиданно вернулось всё то, что она испытала, когда, когда увидела его со служанкой Сансы. Не сдерживаясь, она выкрикнула в ответ:

– А с кого мне было снимать штаны?! Ведь с тебя их снимала Шая!!! – резко поднявшись, она выскочила из шатра.

Оставшись один, Тайвин отупело смотрел на кружку, что держал в руке. «А с кого мне было снимать штаны?! Ведь с тебя их снимала Шая!!!» – эхом звучало у него в голове не позволяя родиться ни одной осознанной мысли...

С Шаей всё было не так с самого начала. О том, что у Тириона есть шлюха, ему сообщила Серсея. Велев привести её в башню Десницы, он даже не думал, зачем она ему. Никакой необходимости лично встречаться с ней у него не было. Но, ради этой женщины Тирион так рисковал, притащив её аж с войны и пристроив служанкой к собственной жене, что Тайвину стало любопытно.

Шлюха оказалась, что надо. Он до сих пор не понимал, как ей удалось взять его в оборот. Сначала упрямое молчание и изображение горделивого достоинства. У Шлюхи! Потом завуалированные заявления, что ей что-то известно. Когда он готов уж был сказать, что передаст её в руки палача, медовый голосок ему напел, что ей известно всё, «что пожелает лорд-десница, чтобы ей было известно». И «что она готова поделиться своими сведениями со всеми». Она предлагала одинаково ловко свой язык, способный, как признаваться всем и во всём, так и оказывать совсем другого рода услуги. Пока он, как дурак, удивлялся изощренности женского ума и коварства, её проворные пальчики уже теребили его ремень. Её рот так же ловко обращался с его членом, как до этого складывал слова и фразы. Быстро кончив, Тайвин отослал шлюху. Удовлетворение от её визита было сродни сытному, хорошо приготовленному жаркому.

За те месяцы, Шая побывала у него ещё дважды. Он помнил как позвал её после истории с Арьей. Несколько дней, переполненных сюрпризами от воспитанницы, порядком его разозли и ему захотелось разрядки. Шая его не подвела. Прочувствовав, что именно ему нужно, она сделала всё быстро и деловито, вновь опустившись на колени между его ног. У неё хватило ума не навязываться ему, пытаясь показать всё, на что она способна. Но, вот какого х… она после всего осталась у него в покоях, он так и не понял. Вообще та история породила желание побеседовать с Варисом. Очень детально побеседовать.

А сейчас, получается, что Арья их видела… Внезапно ему захотелось встать, дойти до озера и нырнуть в ледяную купель, чтобы от всех этих воспоминаний, от Шаи не осталось и следа…

Арья вернулась ближе к ночи. Молча разделась и легла к нему спиной. Заговорить Тайвин не пытался. Проснулся он уже один. Весь следующий день Арья где-то пропадала, но свидетельства её кипучей деятельности были повсюду. Запасы провианта пополнялись, стрелы изготавливались, смола добывалась. Всё это в достаточном количестве поступало на их форпосты в ущелье и пещерах. В самом стойбище царило относительное спокойствие. Мелкие разборки из-за женщин, занятой кем-то чужой палатки или украденного топора его не касались и решались на уровне вождей, а серьёзных стычек не было. Джендри и его напарника он не видел, но удары молота о наковальню разносились по всей округе. Уже ближе к ужину, Арья пришла и, как обычно, сев напротив, принялась за рыбу, поданную Андоррой.

– Как прошёл твой день? – осторожно поинтересовался Тайвин.

– Хорошо. А ты знаешь, что у Дуга родился сын?

– Нет, – про радостное событие в жизни «Роберта» он не знал.

– Пятнадцатый!

– Что?!

– Ага. Пятнадцатый, – и Арья рассмеялась весело, задорно, словно и не было тяжкого разговора накануне. У Тайвина на душе сразу стало легко и спокойно.

– Так что там, у Острого Глаза? – с облегчением переспросил Тайвин. Его Королева тут же пустилась в забавный рассказ о местной светской жизни. Вождь, столь похожий на покойного мужа Серсеи внешне, был и столь же любвеобилен, поддерживая отношения сразу с тремя дикарками. А до этого у него была связь ещё с несколькими женщинами. И ни одна из них не перерезала горло другой, не пыталась заявить права на него. А он только и принимал подарки богов в виде рождавшихся у него сыновей.

Арья оживилась, глаза её блестели, и даже на бледные щёки вернулся румянец.

Оставив в покое «Роберта», они заговорили о Бране и Мире Рид. Вспомнили про Бена Старка. И вновь – про тревожные вести из-за Стены, переданные Джоном – Дейенерис Таргариен высадилась на Драконьем Камне. За беседой они не заметили, как наступила ночь.

Последующие дни пролетели незаметно, наполненные повседневной суетой. Про Джендри они больше не упоминали. Вооружение одичалых, подготовка постов и засад, тренировки чёрных братьев и людей Вольного народа шли своим чередом. Многое, из того что наметил Тайвин было уже сделано, когда от Брана пришло известие, что армия Короля Ночи в одном дне пути.

Времени на сборы и выступление ушло не много. Чёрная сотня Бена Старка, люди Костяной Башки и тены – основная ударная сила, на которую рассчитывал Тайвин, выдвинулись первыми. Вслед за ними ушли великаны и мамонты. Йорик уже несколько дней, как перебрался в пещеры. Отряды «Роберта», Лайеллы и прочие племена выдвинулись на отведённые им позиции последними. Сам Тайвин, восседая на Вихре в сопровождении Умника Донга, Тормунда и Реймара занял место на возвышенности, с которой ему прекрасно было видно и озеро, и горы с их пещерами, и ущелье из которого ожидались гости. С ними было ещё около десятка одичалых и Бран с Мирой Рид. Трёхглазого Ворона доверили Мегу Могучему, знавшему общий язык и готовому нести калеку столько, сколько будет нужно.

Арья тоже рвалась с ними, но Тайвин был непреклонен – слишком живы были в памяти воспоминания о прошлой их стычке с ходоками. Она обиделась – он понял это по хмурому лицу и поджатым губам. Но рисковать её жизнью он не мог. Пришлось настоять на том, что кто-то должен контролировать лагерь в отсутствии почти всех вождей. Нехотя Арья согласилась остаться, но заставила его взять с собой Нимерию. Со словами: «Охранять», она приставила к нему свою лютоволчицу. Словно видя его впервые, Нимерия подошла к Тайвину поближе и втянула носом воздух. Опасливо покосившись на огромные клыки и лапы, Тайвин предпочёл не дёргаться и, скрипя зубами, выдержал процедуру повторного знакомства. Большого удовольствия от обнюхивания зверем, который запросто мог разорвать его пополам, он не испытал. А вот Арья, казалось, была удовлетворена. И вот сейчас, подчинившись своей хозяйке, Нимерия сидела рядом с его конём, утопив лапы в снегу. Этакая гора серого меха. Не сказать, чтобы Тайвин был сильно рад волчьему присутствию, но от мысли, что Арья переживала за него, на душе у него теплело.

Долго ждать им не пришлось. Забрезживший в горах рассвет окрасил всё в розовато-лиловые цвета. Последние звёзды уже растворились в светлеющем небе, когда со стороны ущелья стал наползать стылый туман. В груди что-то заныло, зарезало, стало истекать кровью. Гораздо сильнее, чем в прошлый раз. Своим обострённым, нечеловеческим слухом Тайвин уловин громыхание тысяч костей. Нимерия тихо заворчала, почуяв беду. Вихрь под ним напрягся, и, прядая ушами, тревожно заржал. Потрепав коня по загривку, Тайвин тихо произнёс:

– Спокойно, друг, спокойно.

Кружившая над ущельем стая во́ронов, описав круг, вернулась в горы. Вынырнув из забвения, Бран сообщил:

– Король Ночи здесь. Он и его свита. Их много. Я насчитал две тысячи, потом сбился. Осталось ещё столько же. Но они прибывают.

– Тысяч пять, как минимум, – кивнул Тайвин, покосившись на Реймара и остальных. В рядах одичалых стояла тишина. Все они видели ходоков и раньше, но никогда они не видели целой армии ходоков.

Прошли считанные мгновения и белая вьюга, поднимаемая сотнями костяных ног, поглотила весь берег. Стали видны очертания скелетов и мертвяков, что покинули мир живых совсем недавно. Были среди них и одичалые, и братья Ночного Дозора, и некто более древний, уже успевший истлеть в земле за прошедшие века, пока Король Ночи не призвал его.

Становилось всё холоднее и холоднее. Едва успевшее встать солнце, заволокло сизой дымкой. Во́роны, ждавшие своего часа, вновь поднялись ввысь, стараясь рассмотреть всё, что только можно было увидеть сквозь снежную пелену. Через несколько мгновений Бран сообщил:

– Первые ходоки у пятого уступа. Всего на перешейке около пятисот.

– Пора, – Тайвин был спокоен, как никогда. Боль в его груди сделалась нестерпимой, зато в голове наступила полная ясность. Так было всегда, когда он знал, что и ради чего он делает. Так было когда он командовал немногочисленным отрядом в войне Девятигрошевых Королей, когда вёл своих проверенными боями людей против Рейнов и Тарбеков, и, позднее, когда он входил в доверчиво распахнутые ворота Королевской Гавани, чтобы раз и навсегда свести счёты с Эйерисом. Сейчас он тоже знал, что и ради чего он делает.

Повинуясь его знаку, Умник Донг протрубил в рог. Внизу, слева, прозвучал ответный сигнал и в нестройные ряды шагающих скелетов врезался конный клин. Прорываясь к озеру, люди в медных шлемах рубили то, что уже однажды умерло. Там, где прошли одичалые, ходоки больше не поднимались, оставаясь лежать осколками и ледяным пеплом. Драконье стекло не подвело. Оружие, что денно и нощно ковалось в кузне, несло смерти смерть.

Двигаясь по берегу, чёрные братья, во главе с Беном Старком оставляли после себя такие же кучи снега и осколков льда, радующих глаз всех тех, что взирал на них сверху. Но не всем это нравилось. Прямо напротив уступа, где располжился Тайвин, сквозь белую пургу чернели контуры трёх всадников. Один из них, подняв копьё над головой, издал громогласный рык, прокатившийся над озером и эхом ударившийся о камни гор. Повинуясь ему, орды смерти устремились из ущелья на ледяную озёрную гладь. Оттесняемые всё прибывающими и прибывающими ходоками тены были уже далеко от берега. Даже отсюда было видно, как тяжело им удаётся сдерживать мёртвую лавину. Кто-то падал и поднимался, чтобы нанести новый удар. Кто-то падал и поднимался, чтобы нанести удар по тем, кто мгновение назад был ещё его братом. С каждым погибшим живым воином, становилось больше на одного воина мёртвого.

– Двойной сигнал! – Тайвину показалось, что его губы заиндевели от напряжения и холода. Поднеся рог ко рту, Умник Донг протрубил дважды.

Вырвавшееся из засады озёрное племя, завернуло прорвавшихся ходоков, не дав пройти дальше вдоль берега. Дрогнув, мёртвая армия схлынула с побережья, ступив ещё больше на озеро. А там кипела яростная схватка тенов, не желавших сдаваться.

Ожившие кости нескончаемым потоком всё прибывали и прибывали из ущелья, подобно реке, наполняя всё вокруг. Натыкаясь на ночных братьев, Лайеллу и её людей, и стрелы, что летели с гор, они шли озером, видя перед собой лишь одну цель – живое тепло, что билось совсем рядом, и поселение, что дымило кострами вдалеке. Кружившие над всем этим во́роны, ка́ркая, то взмывали ввысь, то опускались почти до самой земли и застывшей водяной глади. Сделав очередной виток, стая устремилась к горам, и в звуки битвы ворвался голос Брана Старка:

– Пора.

– Трубить отход! – яростно сжимая Светлый Рёв, Тайвин вглядывался вдаль. От слаженности действий армии живых зависело, кем все они будут сегодня ночью – одинаково голубоглазой смертью или разношёрстными выжившими.

Умник Донг протрубил в третий раз – переливисто и протяжно.

Повинуясь звуку рога, бьющееся внизу людское море заколыхалось и пришло в движение. Медные шлемы стали отступать, всё ускоряясь и ускоряясь. Чёрная сотня уже неслась вскачь по краю озера. Правее, Лайлла, с развевающимися на ветру волосами, что-то кричала, увлекая своих людей. Смешавшиеся потоки живых и мёртвых, устремились в одном направлении. От тысяч бегущих ног земля и всё вокруг сотрясалась и дрожала. Так же как и лёд озера.

Не отрываясь, Тайвин смотрел на картину сражения, что разворачивалась перед ним. Его губы сами сложились в улыбку – хаотичное движение, происходившее внизу, приняло нужное ему направление.

– Огонь! – ещё никогда ни один приказ не отдавал он с такой радостью и жаждой убивать.

Четвёртый сигнал, прозвучавший над горами, породил тучи пылающих стрел, что взметнулись ввысь и заставили остановиться ходоков. Остановиться и повернуть назад, туда, где уже крошился и ломался тонкий лёд, не выдерживавший огромной массы, что давила на него, сотрясала его.

Тёплое течение, поднимавшееся из самых глубин, сталкивалось здесь с потоками, что изливались из горных недр, не давая озеру промерзать до самого дна. Ходоки ходят по земле. Ходоки не умеют преодолевать воду. Это сказал про них Джон Сноу. Об этом Брану Старку поведали Дети Леса. Это было написано в книге, что Тайвин прочёл в свою первую и последнюю ночь в Чёрном Замке. И они сделали так, чтобы вокруг ходоков образовалось много, очень много воды. Лайелла показала все места, где проходили тёплые течения. И они заманили их туда. И ни за что не позволят вырваться от туда.

Умник Донг победно обернулся к своему королю:

– Они в ловушке!!! В ловушке!!!

– Да, они в ловушке.., – кивнул Тайвин, чувствуя удовлетворение.

Лёд трескался и ломался, выпуская на волю чёрную воду. Льдины расходились под тяжестью попавших в ловушку ходоков, в то время, как отрезанные огненным дождём Чёрные братья и одичалые всё дальше и дальше уходили в отрыв.

Сгрудившиеся на единственном пяточке льда, не тронутом водой, скелеты цеплялись друг за друга, в желании удержаться на поверхности и не уйти под воду. А сверху на них летел огненный шквал стрел, поджигая копашащуюся пирамиду, выстроенную нежитью из собственных тел.

С чувством неприкрытого торжества, Тайвин созерцал окончательную гибель тысяч оживших мертвецов. Внезапно где-то глубоко внутри прозвучала тревожная нота, напомнив о боли, что не покидала его с рассвета. Оторвавшись от победного зрелища, он посмотрел вперёд, на скалы, что нависали над ущельем. На самом верху, словно изваяния, замерли три всадника. Их тронутые временем тела и скелеты лошадей были недвижимы. Только ветер трепал конскую сбрую, да остатки их одежд. Голову того, что был посередине, венчала корона, являвшаяся продолжением его самого.

Тайвин видел каждую деталь железных колец, что удерживали поводья его лошади. Каждую складку полуистлевшего камзола. Каждый излом сурового и непреклонного лица. Лица того, кто когда-то был человеком, а сейчас вмиг оказался совсем рядом с ним. Казалось, что протяни руку, и Тайвин сможет его коснуться. Но Тайвин этого не сделал. Это сделал Король Ночи. Чувствуя, как ледянищий холод проникает ему под кожу, забирая остатки тепла, Тайвин попытался сделать шаг назад, тронуть своего коня... Но не смог...

Одновременно с утробным рычанием, что раздалось в шаге от него, рука Тайвина нащупала Светлый Рёв. Сквозь перчатку валирийская сталь опалила его огнём, заставляя отступить холод и мрак, что клубились вокруг...

И вновь озеро, ущелье и горы разделяли их – Тайвина и Короля мёртвых. Синие глаза Повелителя Ночи на противоположном склоне гор не отпускали его, призывая следовать за ним в вечность...

Ещё сильнее стиснув рукоять меча, Тайвин прислушивался к рычанию Нимерии, что перебирала лапами в шаге от него. Далеко внизу догорали скелеты. Те, кто пытался спастись от пламени и воды тут же натыкались на стрелы с драконьим стеклом. Войско Короля Ночи стремительно таяло, зажатое в кольцо людьми, огнём и огромными полыньями. Но их повелитель уже, казалось, утратил интерес к своим воинам. Слегка качнув головой, словно сожалея о чём-то, Властитель Тьмы тронул поводья, разворачивая своего коня обратно на север…

====== Глава 2.29. ======

Потирая озябшие ладони, Тирион потянулся к огню. В прошлый раз в Чёрном Замке было не так холодно. Но тогда было лето, а сейчас наступила зима.

За толстыми стенами завывал ветер, ему вторили псы на псарне. На решётках окон и стекле прилепился снег. Стремительно менявшее цвет небо с серого, на ещё более непроглядный серый, стало до невозможного хмурым и неприветливым.

Их путь на Стену был долог и тернист. После длительных размышлений Дейенерис решила посетить Север. Послушавшись своих советников, она отказалась от идеи прилететь на драконе и пустилась вплавь. Дети Бурерожденной летели рядом. За время их бесконечного путешествия Тирион потерял счёт дням, что они провели в море, пока достигли Белой Гавани.

Город-порт встретил их аккуратными домиками с серыми черепичными крышами и белёными стенами. Он весь пропах морем, рыбой и солью. Крики чаек, разносившиеся над заливом и рекой Белый Нож, терялись в окрестных горах и лесах.

В Новом замке их поджидал лорд Мандерли. Статный и хмурый, он оказал уважение Матери драконов и её советникам, но не более того. Преклонить колено он отказался. Отдав должное угощению, Дейенерис отбыла на корабль, дабы продолжить путь дальше – в Тюлений залив. Своё решение она озвучила, едва ступив на борт. Пополнив запасы провианта их флотилия, состоявшая из пяти судов Яры Грейджой, вышла в море, взяв курс на север. Один корабль остался в Белой Гавани. На вопрос Тириона: «C какой целью?» он услышал – «Таково моё решение». На этом разговор королевы со своим Десницей был закончен.

С каждой морской милей, окружавшие их воды становились всё суровее и суровее. Небольшие льдины и гигантские айсберги норовили пустить на дно дерзнувших потревожить покой Студёного моря. Задувавшие северные ветра́ испытывали на прочность паруса и мачты, а непрерывная качка – желудки непривычных ко всему этому пассажиров. Тирион, Дейенерис и Мормонт почти не виделись, уединившись в своих каютах. Когда наконец-то они причалили к берегу у Восточного Дозора у моря, Тириону казалось, что он разучился ступать по твёрдой земле. К счастью, это было не так. Его ноги вязли в снегу, но он был несказанно рад, что этот снег не кренился, норовя выбросить его за борт.

Восточный Замок оказался древним, внушительным строением. Было видно, что в последнее время кто-то основательно взялся за его восстановление. Отремонтированные и укрепленные башни, стены, ворота выделялись новой каменной кладкой. На арсенале красовались ровные ряды черепицы. В конюшнях ржали лошади, в псарнях лаяли собаки. Гарнизон, так же как и в Чёрном Замке, бо́льшей своей частью состоял из бывших заключённых и всякого сброда. Но было здесь и пополнение, которого Тирион раньше среди дозорных не встречал. Все они пялились на серебряноволосую Матерь драконов, порой отпуская сальные шуточки за её спиной.

Робба Старка в крепости не было. Накануне их прибытия он направился на встречу со своим братом, Джоном Сноу. Дейенерис, рассчитывавшая увидеть здесь бывшего Короля Севера, решила не останавливаться и последовать за ним. В сопровождении своих людей из числа безупречных и братьев Ночного Дозора, указывавших им путь, Тирион, его королева и Джорах Мормонт продолжили свои странствия по заснеженным лесам и равнинам. Дрогон, Визерион и Рейегаль сопровождали их, паря высоко над землёй. Добравшись до Чёрного Замка, Дейенерис и её спутники узнали, что и здесь они опоздали – Джон и Робб выдвинулись на встречу с новым Королём-за-Стеной. А сегодня утром им сообщили, что в Зачарованном лесу было замечено движение – ходоки оказались там, где их никто не ждал, и на помощь лорду-командующему был направлен отряд чёрных братьев. Дейенерис Таргариен приняла решение присоединиться к ним со своими драконами…

В дверь постучали. Позволив войти, Тирион с любопытством посмотрел на очередного брата Ночного Дозора. Совсем ещё мальчик, он принёс дрова и ловко подкладывал их в камин. Добротная одежда, кинжал за поясом, сосредоточенный, хмурый взгляд – парень не был похож на преступника, что воспользовался единственным шансом избежать виселицы.

– Кто ты и как сюда попал? – поинтересовался Тирион.

– Я Телбот Рон, из Ланниспорта. Сын оружейника с Железной улицы, – взгляд юнца был хмур и недружелюбен.

– Красная лавка, что на углу, рядом с рынком – ваша? – скорее из вежливости поинтересовался Тирион. Он не был любителем оружия, но не знать о том, где можно раздобыть лучшие ножи и мечи в Ланниспорте он не мог. – И как ты здесь оказался?

– По набору.

– По какому набору?

– Защитником Стены может стать любой желающий, если его возьмут, конечно.

– И ты захотел вступить в Ночной Дозор? Отказаться от всего и навсегда? – Тирион был изумлён.

– Нет, конечно, – теперь уже Телбот Рон удивлённо смотрел на него. – Только на зиму. Но если я захочу, то могу принести и клятвы. Но пока что правила обязаны соблюдать все. Они одинаковы и для чёрных братьев, и для рекрутов.

– И какой в этом смысл?

– Деньги.

– Деньги?

– Десять золотых драконов сразу и ещё по пять – жалование каждый год.

Тирион даже не знал, что сказать. По хмурому взгляду сына оружейника он понял, что почему-то именно для него вопрос выплат был насущным. Может его отец разорился, может, умер, и они влезли в долги. Да мало ли, что могло случиться.

– Это платят всем?

– Да, тем, кто подойдёт. Сначала смотрят, кто на что годен. Оставляют лучших. А потом с отрядом отправляют на Стену. Нас привёл Глен Арлингтон.

– Глен Арлингтон, говоришь, – протянул Тирион. Он помнил этого Арлингтона. Живчик Глен, как прозвали его гвардейцы отца, уже лет двадцать служил лорду Тайвину, держа в узде вверенную ему сотню солдат в Утёсе. Насколько он помнил, его всегда выделяли за верность Ланнистерам. В голове у Тириона мелькнула мысль, которую он тут же озвучил: – А Глен пришёл один или с ним ещё кто-то?

– Да, ещё сто человек, тоже с Запада. Здесь ещё рекруты с Простора, из Долины, с Королевских земель, есть с Речных, ну, и с Севера.

– Вот как, – Тирион про себя усмехнулся. Очень хорошее решение – вроде и помощь Стене, но и свои длинные руки Тайвин Ланнистер протянул очень далеко. Руки, которые в случае чего способны сделать многое, реши кто из северян взбунтоваться. А если уче́сть Арью Старк и постоянное присутствиее сира Арно в Винтерфелле, то контроль Десницы над Севером был практически полным. Впрочем, Тирион нисколько не удивился, если бы выяснилось, что и жалованье рекрутам вынуждены были платить лорды, а не королевская казна. Отец явно нашёл способ не сорить деньгами.

Тем временем огонь в камине разгорелся, а вьюга за окнами поутихла. Стало видно солнце, пробивавшееся сквозь тучи.

Поглядывая на своего земляка, орудовавшего поленьями, Тирион решил воспользоваться моментом и порасспросить его о делах северян поподробнее:

– А что там в Винтерфелле? Леди Старк правит Севером? О её дочери ничего не слышно?

– Нет, не слышно. Ни о леди Арье, ни о лорде Тайвине, – в голосе Телбота слышался явный укор. Да, похоже, мальчишке из Ланниспорта больше по душе был Великий Лев со Скалы, чем его сын Бес. Но что ж, Тирион к этому давно привык.

– А что с одичалыми? Их набеги продолжаются? Или Джону Сноу удалось установить перемирие с Королём-за-Стеной?

– Часть из них перешла на эту сторону и поселилась неподалёку от Кротового городка. И с Королём-за-Стеной у нас союз. Несколько лун назад туда ушло сто братьев и оружие для битвы с ходоками, – Телбот, казалось, был сражён такой неосведомлённостью.

Да, Тирион даже не знал, что и сказать. Жизнь на Стене разительно изменилась, с момента его прошлого приезда. Рекруты, мир с одичалыми, военный союз с Королем-за-Стеной и люди отца в каждой дыре. Только вот самого отца, похоже, уже давно нет в живых, как и его воспитанницы. За столько времени о них уже стало бы что-то известно.

– Значит, Манс, насколько я помню, теперь наш друг, – констатировал Тирион.

– Нет, он мёртв.

– А кто сейчас Король-за-Стеной?

– Сумеречный Лев, а его королева – Звезда Севера.

Тириону стало нехорошо. Лев и Звезда Севера. Сразу вспомнилась песенка, рассказывавшая об амурных делах Арьи Старк, что напел ему Джейме в один из своих визитов в казематы Красного Замка.

Глядя, как за Телботом Роном закрывается дверь, Тирион потянулся за вином. Чертовски хотелось напиться. И согреться. Несмотря на пылающий в камине огонь, в комнате вновь повеяло холодом.

Уставившись на языки пламени, Тирион с тяжёлым сердцем вспоминал всё, что они видели и слышали на Севере.

Их никто не ждал здесь. Ни в Белой Гавани, ни на Стене. Все смотрели на них, как на бродячий цирк – беглая принцесса, карлик-предатель, евнух-предатель, сын Мормонта – тоже предатель и работорговец, да девица-мореход с Железных островов. Да, компания подобралась, что надо.

Как Тирион с Варисом и предполагали, за год мира, что царил в Семи Королевствах, люди расхотели воевать за каких-то королей и королев, желающих сидеть на Железном Троне. Юный Томмен всех вполне устраивал – мирно поживал себе в столице, никого не сжигал, никого ни в чём не обвинял, а его дед, от имени монарха, присылал еду обозами. Про неблаговидное происхождение Светлейшего уже все и позабыли или делали вид, что позабыли. Сколько пташки Вариса не пытались напомнить о бесславном происхождении Томмена первого имени своего – всё было впустую. По углам шушукались не про измены Серсеи Роберту, а о пустом месте подле короля. Всем хотелось знать, кто станет новой королевой, и это было гораздо интереснее, чем очередная война, с чем Тирион ну никак не мог не согласиться.

Север ещё слишком хорошо помнил деяния отца Дейенерис, чтобы с радостью принять очередного Таргариена. Да и Речные земли с Долиной не особо радовались её появлению. Так сообщал Варис и Тирион чувствовал, что Паук не лгал. Приём в Белой Гавани им оказан был не самый тёплый, а из тех обитателей Чёрного Замка, что не так давно прибыли с Запада и Юга, особого восторга никто не демонстрировал. На Бурерожденную пялисль, чуть ли не сворачивали шеи, глядя ей вослед, но всё это был голод сотен мужчин, в чьих штанах становилось тесно, даже в присутствии менее красивой женщины. Лишь драконы вызывали страх, трепет и восторг. После того, как Дейенрис улетела на помощь лорду-командующему и чёрным братьям, отношение к ней изменилось. Драконы были единственным, что могло остановить ходоков. Впрочем, как выяснилось, война с ними уже шла. И в этой войне союзников не разделяла Стена.

Мысли Тириона всё возвращались и возвращались ко Льву и его Звезде. Сумеречный Лев и Звезда Севера… Это просто совпадение... Просто совпадение, которое отдавалось чем-то тревожным в груди...

В морозной тишине, что царила за окном, послышался знакомый звук – дракон возвращался. Тут же в замке раздался топот сотен бегущих ног и приглушенные голоса – все хотели посмотреть на ожившую магию.

Одевшись потеплее, Тирион вышел поприветствовать свою королеву.

Дейенерис выглядела уставшей и напряжённой. Дрогон уже улетел, а она, окинув фиалковым взором встречавших, сообщила об одержанной победе над ходоками. Радостная весть вызвала шквал одобрительных криков.

Пройдя сквозь толпу, Дейенерис поравнялась с Джорахом Мормонтом и Тирионом. Кивнув обоим, она обратилась к своему Деснице:

– Нам надо кое-что обсудить. Следуйте за мной.

Чувствуя, как по его спине пробежал холодок, Тирион направился в покои королевы.

В комнатах, которые были чуть больше его собственных, уже пылал камин, на столе стоял принесённый стюардом ужин, из раскрытого сундука извелечено домашнее платье и разложено поближе к огню, дабы ткань успела прогреться. Повсюду лежали мелочи, напоминавшие о том, что в этих комнатах обитала женщина: небольшое зеркало, щётка для волос, какие-то флакончинки с ароматическими маслами.

Дождавшись, пока её единственная служанка, последовавшая за ней на Север, покинет покои, Дейенерис, прошлась по комнате и взяла со стола листок бумаги. Судя по размерам и заломам, он проделал долгий путь на лапке у ворона.

– Лорд-десница, – обратилась к нему королева. – Вы заверили меня, что золото Утёса добывается в рудниках близ Ланниспорта.

– Да, – Тирион судорожно сглотнул. К чему этот вопрос?

– И что Кастерли Рок неприступен, но его можно взять, проникнув внутрь через потайной ход?

– Да.

– Эурон Грейджой и безупречные вот уже месяц держат осаду Вашего родового замка и никакого тайного пути не находят. Там, где Вы указали – ничего нет.

– Как нет?! – Тирион был ошарашен. Он сам, занимаясь канализацией Утёса, сделал его, чтобы водить в замок шлюх.

– Нет. Как и нет золота в Ланниспорте. Рудники пусты.

– Пусты?! Но…

– Что, «но», лорд Тирион?

– Но золото должно быть там!

– Может быть, мы не там ищем?

– Всё возможно. Может быть, была найдена новая золотая жила, а старые запасы истощились? – Тирион ничего не понимал. Золото Утёса – единственное, в чём он никогда не сомневался. Единственное, незыблемое и неоспоримое – то, что всегда питало могущество его отца. Оно не могло быть пустышкой! Отец не мог так блефовать! Значит, надо искать новые рудники, те о которых он, Тирион не знает. Рядом с Ланниспортом, рядом со скалой, на которой стоит замок, южнее, восточнее, севернее! Они должны быть!

– И где мы должны искать эту золотую жилу? – Тириону показалось, что в фиалковых глазах сверкнули искры.

– Рядом, Ваша Милость. Рядом со скалой. Рядом с Ланниспортом.

– Вы уверены? То есть, Вы советуете мне и дальше продолжать осаду неприступного, самого неприступного замка Вестероса и продолжать поиски рудников? Оставить на Западе безупречных и половину моего флота? Так?

– Так…

– Именно на Западе? Не на Севере, Востоке или в другом месте?

– Да, – Тирион не понимал, к чему клонит королева.

– Тогда, как Вы объясните мне это? – поверх письма, лёг тусклый жёлтый брусок, знакомо-призывно отсвечивая в пламени камина. Ошибиться было невозможно – это было золото.

– Позвольте, – на негнущихся ногах Тирион шагнул к столу. Вытянутый кирпичик оказался тяжёлым, ровным и гладким с горделиво красовавшимся львом Ланнистеров прямо по центру. Кто и где мог его выплавить? В их семье никогда не хранили золото таким образом. Во всяком случае, ему об этом ничего не было известно.