Текст книги "Своя среди чужих, чужая для своих. Или пересказанная история одной волчицы (СИ)"

Автор книги: April Fox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 73 страниц)

Дейенерис Таргариен не любила разговоры о деньгах. Вернее – нет, она не любила разговоры об их необходимости, а они возникали всё чаще и чаще. Неудачная попытка захвата Миэрина, предпринятая Астапором и Юнкаем, принесла неожиданные проблемы. Были частично уничтожены торговые ряды, портовые склады и суда с грузом продовольствия. В пламени драконов сгорело много кораблей – галеи нападавших, объятые огнём цеплялись за судёнышки местной флотилии, поджигая их, словно солому. Пожар частично перекинулся на город. Чудом удалось избежать больших разрушений. Но проблемы возникли немалые. Особенно, когда стало понятно, что явившиеся с Её Милостью дотракийцы тоже что-то должны есть. Орда, заполонившая окрестности, вскорости грозила, подобно саранче, уничтожить всё то, что произрастало и водилось поблизости от Миерина. Хвала богам, в море пока ещё не истощились запасы рыбы, и сети были всегда переполнены уловом. Но, иногда, Тириону начинало казаться, что и здесь ждёт его подвох – вся рыба, вильнув хвостом, уйдёт на запад и он останется один на один с Дейенерис, её драконами и дотракийцами.

Оторвавшись от горестных дум, он посмотрел на Миссандею и Серого Червя, не проронивших ни слова за весь совет. Бывшие рабы вполне искренне хотели помочь своей освободительнице, но у них не было ни кораблей, ни золота, чтобы их нанять. Сидевший прямо напротив него Мормонт, мрачно буравил Тириона взглядом. Даарио не сводил глаз с королевы, сладострастно улыбаясь и не переставая поигрывать ножом. Паук внимательно изучал рисунок стола, словно видел его впервые.

– Ну, что ж, пока на этом всё, – Дейенерис поднялась, давая знак всем, что совет окончен.

Серый Червь и Миссандея тут же направились к выходу. За ними, на секунду задержав взгляд на королеве, направился и Даарио Нахарис. Джораху Мормонту ничего не оставалось делать, как присоединиться к Варису и Тириону, выходившими последними.

– Лорд Тирион! – голос Дейенерис остановил его почти у самых дверей. – А Вас я попрошу остаться!

Не предвкушая ничего хорошего, Тирион посеменил обратно, попутно поймав на себе сочувственный взгляд Вариса. Вернувшись за только что покинутый стол, он снова занял своё место.

Задувавший на высоте пирамиды ветер был сух и безучастен к его, Тириона, проблемам. Как и древний портовый город, который ещё совсем недавно шумел и бурлил, невзирая на войны, конфликты и торговые споры. Пока он, Тирион, не ошибся, склонив Дейенерис Таргариен к союзу со знатью. А сейчас на улицах Миерина царили запустение и вонь, оставшиеся после резни, устроенной юнкайцами, астапорцами, бывшими рабами, господами и, до кучи, дотракийцами, пришедшеми с Дейенерис. Его, Тириона, действия чуть было не стоили королеве всех её завоеваний. Второй ошибки она ему не простит.

– Что Вы делали на «Пламенном закате»? – вопрос государыни был неожиданным. Кто-то следил за ним?

– Я встречался с одним человеком…

– С каким человеком?

– У него была нужная нам информация.

– Какая информация?

– О состоянии дел в Вестеросе.

– Разве корабль был из Вестероса?

– Нет. Не напрямую. Но вышел он из Вестероса, а по пути побывал в Волантисе и Браавосе.

– И в Валирии.

– И в Валирии, – Тирион судорожно сглотнул. Седьмое пекло! Он не был готов к этим вопросам.

– Так что Вы хотели узнать у человека, который плыл из Вестероса в Миерин через Волантис, Браавос и Валирию? – фиалковые глаза пригвоздили Тириона к стулу. Руки его сами потянулись к кувшину и бокалу. – Могу Вам помочь. Что такое Светлый Рёв?

– Светлый Рёв? – добрый глоток вина не спас ситуацию. В знойном Миерине повеяло холодом. – Это меч…

– Меч?

– Да, меч. Мне он нужен.

– Зачем Вам меч?!

– Это фамильный меч Ланнистеров.

– Ланнистеров?! И что Вы будете с ним делать? – недоверие в фиалковых глазах боролось с изумлением.

– Оставлю его себе…

Тирион знал, что ничего он себе не оставит. Не́чего было оставлять. Про «Пламенный закат» он слышал ещё в Королевской Гавани задолго до своего ареста. Это был последний из отправленных отцом кораблей и, похоже, добившийся хоть каких-то успехов. Уже здесь ему удалось отследить его путь до самого Миерина. И когда судно оказалось в порту, он не смог удержаться и поднялся на борт, под предлогом необходимости личного присутствия при досмотре груза. И кому какое дело, что это вовсе не по рангу – Десницы по кораблям не шатаются! Но, похоже, кому-то дело было, раз королева обо всём узнала. Хуже всего было то, что след оказался ложным – никого похожего на дядю Гериона он не видел, и меча тоже там не было.

Сидевшая напротив Тириона необыкновенно красивая молодая женщина задумчиво смотрела на него. И было совершенно непонятно, какие именно мысли рождались у неё в голове. В её серебряных локонах отражались блики солнца, а удивительно тёмные, по сравнению с волосами, брови изумлённо изгибались, словно дивясь словам Тириона. В фиолетовых глазах клубилась фиалковая грусть.

Его нынешняя королева была очень красива. Пожалуй, самая красивая из всех женщин, что он когда-либо встречал. Но именно женщину он почему-то в ней не видел. Глядя на её обнажённые руки, шею, задрапированную тканью полную грудь, он не испытывал никакого влечения. Даже похабные мысли, которые обычно столь легко рождались у него в голове, тут же исчезали, стоило Таргариен появиться на горизонте. Может, дело было в том, что он знал не понаслышке, чья она дочь?

Тирион видел Безумного короля лишь несколько раз. Лорд Тайвин не жаждал его присутствия в столице, когда был Десницей при Эйерисе. А потом надобность приезжать в Королевскую Гавань вообще отпала. Ну не Джейме же навещать? Его пара встреч с отцом сидевшей напротив него женщины оставила неприятное впечатление. Тирион не привык никого бояться, но в присутствии Эйериса Таргариена ему было по-настоящему страшно. Во-первых, он проявил к нему какой-то странный интерес. То, что на него все пялились, для Тириона было не ново. Но та́к его ещё никто не разглядывал – с каким-то удовлетворением, что ли. И ещё ему показалось, что при виде него взгляд Безумного короля наполнился торжеством. А ещё он понял, что Эйерис был другим. Вернее, считал себя другим. Тогда Тирион не понимал, что значит «дракон», когда говорят о человеке. Драконы были великими и могучими крылатыми существами из легенд. Были они – изрыгающие огонь и все остальные земные твари – мелкие и ничтожные. Таков был и Эйерис. Были Таргариены, был он и все остальные. И он вправе был делать с ними – всеми остальными, всё, что хотел. Почти, как охотник с зайцем. И Безумный король делал всё, что хотел – сжигал.

Эйерис был уродлив и казался старцем из-за своей худобы. Дейенерис была красива и молода. Но глаза у них были одинаковые – фиолетовые. И порой Тириону становилось очень страшно. Ему слышались слова отца: «Думаешь, что глядя на Эйериса в его двадцать можно было понять, в кого он превратиться в сорок лет? ”

Дейенерис смотрела на своего Десницу и никак не могла решить, что же ей делать. Ей был нужен человек, который, подобно Тириону, знал Семь Королевств. И этот человек должен был быть предан ей. Но в последнее время её стали посещать сомнения на счёт карлика. Сначала, когда он только появился, она воодушевилась, услышав его порой неожиданные, порой странные, а в большинстве своем разумные советы. Пока один из этих советов не обернулся кровопролитием на арене, в котором она, Дени, погибла бы, если бы не Дрогон. А потом, когда, дракон унес её далеко-далеко, Тирион пытался всеми силами сохранить её завоевания. В итоге Астапор и Юнкай взбунтовались и напали на Миерин. Во время штурма город сильно пострадал, и сейчас им всем приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы вернуть хоть часть былого благополучия.

Каждый новый день приносил ей всё больше и больше поводов сомневаться в искренности примкнувшего к ним младшего сына Тайвина Ланнистера. Несчастный изгнанник, смертельно ранивший своего отца и обвиняемый в убийстве короля, неожиданно оказался ни в чем невиновным. В Вестеросе никто его не преследовал, а всего лишь ждал. Ждали брат, сестра, племянник, сидевший на её, Дейенерис, троне, ждал отец, и ждала жена – Огненная Львица Запада, молодая Леди Утёса.

Не далее как три дня назад, пришёл сир Джорах и рассказал про странный интерес Тириона к кораблю, который отплыл когда-то из Вестероса. А потом ей принесли меч. Красивый, старинный меч тёмной стали с золотой рукоятью, отделанной рубинами – один у самого крепления лезвия, другой – там, где заканчивался эфес. Ножны были украшены витиеватым узором в виде хищников с когтистыми лапами и гривами. Дени плохо разбиралась в оружии, но даже ей было понятно, что меч был очень древним, из особо ценимой валирийской стали. Такой меч мог позволить себе только богатый дом, и отделка не оставляла сомнений – какой именно. Это был фамильный меч Ланнистеров. Ещё вчера вечером она держала его в руках, не зная, что и думать, а утром он исчез. И её Десница, по странному совпадению носивший фамилию Ланнистер, уверял, что он так и не нашел его. Может быть, он лгал, а, может быть, и нет.

Тряхнув головой, Дейенерис поднялась со стула. Её взгляд был безмятежен, высокий лоб, без единой морщинки, казался детским, на щеках играл румянец. Одарив Тириона Ланнистера тёплой улыбкой, Бурерожденная произнесла:

– Лучше займитесь восстановлением города и проблемами его жителей. А я подумаю, где нам взять корабли. И, лорд Тирион, меч Вам не к лицу. Ум – Ваше оружие. И… я… прошу… Вас… – используйте его на благо своей королевы.

– Да, Ваша милость, – Тирион склонил голову…

Глядя, как за молодой женщиной закрылись тяжёлые двери, он с хмурым видом потянулся за вином.

Всё было не так… Боги, почему всё не так?! Опустошая бокал за бокалом, он не чувствовал вкуса выпитого. Кувшин почти опустел, когда появился Варис. Евнух, сев напротив него, сочувственно посмотрел ему в глаза:

– Не стоит.

– Что, Варис.., – лениво откликнулся Тирион.

– Всё это, – пухлые пальцы, описав широкий круг, вновь сложились в замо́к.

«Интересно, у него действительно мягкие пальцы или это только так кажется? И он ими пользуется? Он евнух только потому, что кастрат, или он, вообще, ни с кем и никак? Может, он интересен мужам, а не девам?..» – Тирион понял, что мысли его пьяны и пошли в разнос. Вот о Варисе он бред нести мог, а о Дейенерис – нет. Как она напугала его своими вопросами про меч! Меч… А, действительно, зачем ему Светлый Рёв?

– Ну и зачем Вам фамильный меч?

«Он, что в голову ко мне залез? И та́м у Паука шпионы?» —вздрогнулл Тирион от неожиданного вопроса. Он уже сотни раз пожалел о том, что рассказал ему о «Пламенном закате». Впрочем, во время его путешествия в ящике, а потом в замурованной со всех сторон карете, трудно было предполагать, что такого рода откровения могли быть опасны. Подняв отяжелевшую голову, Тирион хмуро ответил:

– Чтоб был.

– А-а-а… Чтоб был! – протянул Варис, поджав губы и кивая своей яйцеобразной головой. – Вы намерены держать его при себе, а потом, когда получите Утёс Кастерли, водрузите на почётное место в оружейной? Или повесите у себя в спальне?

– Водружу на почётное место, – нехотя выдавил Тирион. «В спальне опасно держать оружие – мало кто ещё войдёт…» От воспоминаний его в очередной раз передёрнуло. Плеснув себе вина, он саркастически добавил. – Отец будет в восторге, когда узнает что у меня и меч, и Кастерли Рок!

– Хотите уязвить его ещё больше? Боюсь, милорд, то, что Вы уже сделали, превзойти будет трудно.

– Трудно.., – согласился Тирион. Внезапно хмель выветрился из его головы. Прищурившись, он посмотрел на Вариса. – А ведь я сделал это не без Вашей помощи? А?

– Это стечение обстоятельств.

– И Шая – тоже стечение обстоятельств?

– Мне это не известно. Она всегда так хотела Вам помочь. Может, она надеялась на что-то. Узнать. Или рассказать Деснице, то что знала, – едва заметные морщинки на пухлом лице евнуха изобразили скорбь и сочувствие.

– Бросьте, Варис. Она была шлюхой и надеяться она могла только на одно, что потеряв один источник доходов, обретёт другой – более надёжный.

– Зря Вы так…

– Может и зря, – вновь потянувшись за вином, Тирион наблюдал, как красная жидкость переливается из кувшина в бокал. Ему не хотелось обсуждать с Пауком Шаю. Тогда, задремав в кровати отца, она вовсе не выглядела скорбящей по своему бывшему любовнику или сломленной пытками и жизненнами обстоятельствами. А услышанное Тирионом «Тайвин, мой Лев», развеяло все его сомнения. Хотя, какое он имел право осуждать её? На что она могла рассчитывать, когда мужчина, содержавший её, был объявлен преступником? Её могли запросто обвинить в соучастии, а о том, что было бы дальше, и дураку понятно. Об э́том ему надо было подумать тогда. Но он не подумал. Ни о чём он тогда вообще не думал. Он видел только тело, что он не раз осыпал поцелуями. Тело, которым он овладевал, с мыслью, что она – его, а он – её. И это тело возлежало среди простыней и покрывал кровати Десницы, а рядом, на стуле, лежал аккуратно свёрнутый камзол его отца. Алые драпировки и шелка её одежд слились перед глазами Тириона в одно сплошное пятно, которое постепенно росло и ширилось, становясь кровавым маревом. В ушах стоял гул, и, грохотало, отдаваясь от куда-то из груди, сердце. А сквозь все эти звуки прорывалось – «Тайвин, мой Лев…». Её вмиг распахнувшиеся глаза наполнились ужасом, и краткая борьба почти не оставила воспоминаний.

Он не помнил, как в его руках очутился арбалет, не помнил, как он вкладывал в него болт, не слышал своих шагов. Он только слышал эхо единожды сказанных слов – «Тайвин, мой Лев…». В какой-то миг взгляд его упёрся не в каменную кладку пола, а в мужские домашние туфли на босу ногу. Человек с лицом его отца, сидевший в унизительной позе над дыркой нужника, что-то ему говорил. А он что-то отвечал. Про Тишу, про Шаю. У человека шевелились тонкие губы, и при каждом слове дёргался кадык на шее. А Тирион видел, как эти губы склонялись к губам Шаи. Отец попытался встать, опершись рукой о стену. А Тирион видел, как эта рука срывала одежду с Шаи. «…Пойдём в мои покои…» «…Нет…» Пытаясь совладать с безумными картинами, что рисовал его мозг, Тирион опустил взгляд ниже – на острые коленки, торчавшие из-под чёрного халата. Он смотрел на эти коленки и голени, казавшиеся по-стариковски худыми из-за длины ног, и видел, как они раздвигали белые бёдра Шаи… Ладони Тириона вспотели. Что-то, что он держал в руках, стало неимоверно тяжёлым – сразу же захотелось от этого избавиться. Как и уйти, убежать, подальше отсюда. Но ноги приросли к полу. Он только смог повернуть голову на шорох и скрип петель у себя за спиной. Шая?! Так это всё сон?! Ничего не было, и она жива! Рука его дрогнула, что-то сорвалось и завибрировало, сотрясая воздух. Отбросив нечто, что он ещё держал в руках, он поспешил к Шае, с ужасом понимая, что это не сон. Что отвратительный красный след на её шее существует, но она ещё жива. Его рука неловко коснулась золотой цепи, только с одним желанием – снять её, когда он вновь услышал то, что дошло до него не с первого разу – «Ты убил меня…». Отец с арбалетным болтом в животе, неловко завалившись на стену, казался тряпичной куклой и уже почти не дышал. Ноги, подкосившись, перестали слушаться, и Тирион свалился прямо на пол, поскользнувшись и проехав задом по луже, растекавшейся из опрокинутого им таза. А сзади что-то мерзко хрустнуло, его рука, удерживаемая чем-то, напряглась, растянулась, едва не выворачиваясь в суставе. Распластанный на холодных камнях, он как сумасшедший пытался освободить массивные звенья цепи, разодравшие ткань его рубашки и опутавшие и его самого, и шею Шаи, которая переломилась уже окончательно. Стараясь не смотреть на остекленевшие глаза и белевшее неподалёку тело с арбалетным болтом и потёками крови, Тирион выбрался из нужника…

Сидевший сейчас напротив него Варис был преисполнен сочувствия. Он и тогда был преисполнен этого самого сочувствия. Но Паук знал, кого он, Тирион, найдёт в постели Тайвина Ланнистера. На какой исход он рассчитывал? И зачем Шая пошла за ним? Хотела предупредить Десницу? Мерзкие вопросы, ответы на которые он, Тирион, никогда не получит. Да они ему и не нужны. Он и так их знает. Варис уже давно играет в Престолы. Играет против Ланнистеров. Вот и весь ответ. А сейчас Паук сидит и мило интересуется, что он, Тирион, хочет сделать с их фамильным мечом. А, действительно, что он сделал бы, если бы Светлый Рёв оказался у него? Подарил бы его Джейме и загладил бы свою вину перед ним? Джейме никогда не простит ему отца. А так – это шанс. Или можно было бы оставить меч себе, заполучить Утёс и доказать всесильному лорду Тайвину, что его сын-недомерок на что-то способен. Он всю жизнь ему это доказывал. Чего только он не делал! Но хорошо получились только канализация в Кастерли Рок и битва при Черноводной. Но первый его успех слишком мелок и незначителен, а вторую его победу отец присвоил себе, когда Джоффри провозгласил Тайвина Ланнистера Спасителем города. Зато сейчас у Тириона действительно есть шанс доказать, что он – Сын своего Отца. Он теперь тоже Десница.

Когда они покинули Королевскую Гавань, то считали, что Тайвин Ланнистер – мёртв. Потом узнали, что он смертельно ранен. Преклонив колено, перед Дейенерис Таргариен, Тирион искренне заверил её в своей преданности. У него были идеи, планы. Он полагал, что когда не станет отца, Серсея всё приберёт к своим рукам и наступят худшие времена для Семи Королевств. Но шли дни, недели, месяцы, а известий о смерти старого Льва не поступало. Вместо этого пришла неожиданная весть, что он жив-здоров и возглавил поход на Запад. С разгромом Робба Старка, Север пал. А вместе с ним и Долина Аррен, и Речные Земли. По мере того, как Десница короля Томмена возвращал контроль над Семью Королевствами и укреплял свои позиции, авторитет Десницы Дейенерис Таргариен таял как снег на солнце. А потом состоялся суд над Петиром Бейлишом и он, Тирион, был признан невиновным. А по углам зашептались, что Мизинец и Тиреллы получили по заслугам – отравили короля Джоффри и покушались на его деда. И уже мало кто понимал, чего хочет Тирион . В Королевской Гавани его ждала семья. В Утёсе Кастерли красавица-жена тосковала по своему мужу, единственному наследнику лорда Тайвина. Так зачем, спрашивается, Тириону Ланнистеру новая королева на Железном Троне и что он вообще здесь делает?!

– Мечи, Дома, девизы – всё это хорошо. Но вернёмся к хлебу насущному.

«А, Варис, ты ещё здесь? Всё ещё веришь в меня, своего Десницу? Порождения своей паутины?» – лениво подумал Тирион. О хлебе насущном для сотен тысяч бывших рабов и господ, армии безупречных и третьих сынов, дотракийцев и ещё кучи всякого сброда думать не хотелось. Пусть ловят рыбу и её едят на завтрак, обед и ужин! Но разговор поддержать всё же пришлось – ведь он – Десница! Он должен стать лучшим Десницей, чем его отец:

– Нам надо побыстрее убираться отсюда. Прокормить армию и орду – дело бесполезное. Вокруг степи и пустыни. В Вестеросе это сделать проще. Но нам нужны корабли, – собравшись с силами, родил мысль Тирион.

– Грейджои – это выход.

– Выход. Но нам нужны ещё и союзники. Переплыть Узкое море и захватить Столицу – не значит, взять контроль над всеми Семью Королевствами.

– Сейчас, когда все объединились, сделать это сложнее, – Варис задумчиво изучал замысловатый узор каменного стола. – Запад предан Вашему отцу. Долину, Север и Речные Земли он заполучил через Старков.

– Да, и всё держится на Арье, Сансе и Робине. Арья на Севере, а вот Санса и Робин – в Утёсе.

– То есть, Вы настаиваете, на том, чтобы взять Утёс Кастерли?

– Мы получаем золото и родовое гнездо Ланнистеров. Миф о всесильном и непобедимом Льве будет развеян, а это уже не мало, – мрачно скривился Тирион.

– Не мало, – кивнул Варис.

– И у нас в руках будут Санса и Робин Аррен.

– Хорошо, мы сможем диктовать условия Долине, но что нам даст Санса? Арья вряд ли предаст Вашего отца. Вы уж простите, но она дороже ему всех его детей.

– С ней у нас, определённо, будут сложности, – согласился Тирион, припомнив то, как дочь Неда Старка отстаивала интересы его лорда-отца, во время их словесных баталий в темнице. – Но она удерживает Север через авторитет матери. Да и контроль над Речными Землями завязан на всё той же Кэт Талли. А леди Кейтилин судьба старшей дочери не безразлична.

– Да, Вы правы, – Варис слушал очень внимательно.

– Есть ещё Простор. Не все смирились с тем, как поступили с Тиреллами.

– Но часть из их вассалов примкнула к Станнису.

– Просто у них не было альтернативы! – Тирион развёл ладошки в стороны, словно демонстрируя ту самую альтернативу в виде башни Миерина и чёрного стяга с драконом, что реял над ней.

– Хорошо, – кивнул, соглашаясь Варис. Мысли, в его голове рождались одна за другой. Перед его взором пронеслось пожарище Великой Септы Бейлора и окровавленное тело принца Оберина. Пусть он этого не видел, но представлял достаточно живо. Всё это можно использовать против Серсеи и Томмена. Да, Доран Мартелл затих в ожидании внука. Но… Вот, именно, но!

Воодушевившись, Варис прокручивал одну комбинацию за другой, передвигая фигуры, словно играя в кайвассу. Одна из них притягивала его больше всего. Почему-то он видел её маленькой, словно она была почти девочкой. Тем голенастым подростком-волчонком, что встретилась ему в коридорах Красного Замка, через несколько дней после своего возвращения в Столицу в качестве воспитанницы Десницы. Уже тогда в его душе шевельнулось нехорошее предчувствие. Медленно, но верно идя к своей цели, Варис пытался использовать её вслепую, подкидывая наживки, которые девочка проглатывала со здоровым аппетитом самоуверенной молодости. Но всё оказывалось зря. Письмо-свидетельство манипуляций судьбой Сансы кануло в лету, хотя должно было привести к разрыву между Десницей и его приёмной дочерью. Появление Шаи обещало разрушить зарождавшуюся отнюдь не детскую привязанность Арьи к своему покровителю, а если повезёт, то и вызвать смертельную ревность. Но, почему-то это всё не сработало. Зато сработала с лихвой, удивив и ужаснув даже его, попытка повлиять на неё через Калео. Красная жрица с редким даром предвидения и способностью подчинять себе волю людей, заставляя выполнять вложенные им в голову приказы, была безжалостно прирезана посреди Королевского Замка. Тогда пришлось срочно перестраиваться, заставив сира Джейме «случайно» увидеть на столе своего отца неоспоримые доказательства вины Тириона в смерти Джоффри. Вновь задействовать Шаю и самому Варису выйти из тени. Но всё, что делается в спешке, в любой момент рискует пойти не так. Смутные подозрения о том, что всё пошло не так, появились тогда, когда, несмотря на смертельное ранение Тайвина Ланнистера, никто особо не искал беглого преступника. Нет, конечно же погоня была, но искали заключённого, а не убийцу Десницы. А потом выяснилось что лорд Тайвин живее всех живых. Ну, а после того, как Тирион был признан невиновным, у Вариса появилось ощущение, что его обыграли. И решение предложить именно Тириона в качестве Десницы Дейенерис, уже не казалась ему лучшей из его идей.

====== Глава 2.3. ======

Они выехали на рассвете. И леди Кейтилин, и сир Арно, неожиданно найдя взаимопонимание, были против отъезда Арьи, но она их убедила. Вернее, поставила перед фактом. Во всём, что касалось налаживания отношений с Домами и управления замком, ей помогала мать. Но пора Арье показать, что она и сама чего-то стоит. Ей была нужна поддержка Карстарков и она её получит. Без помощи леди Кейтилин и Десницы. Никто из этого вассального дома Старков не присутствовал в Кастерли Рок и, позже, своё признание нового Хранителя Севера они выразили лишь на бумаге. Во главе Дома после казни Рикарда Карстарка встала юная леди, почти девочка, и, что на самом деле происходило за стенами самого неприступного из северных замков, было непонятно.

Не вдаваясь в подробности, Арья уведомила мать, что намерена лично пообщаться с Карстарками. Сир Арно и леди Кейтилин на время её отсутствия прекрасно справятся с поддержанием порядка в Винтерфелле и его окрестностях. Проигнорировав явное неодобрение на их лицах, она отбыла с хорошо вооружённым отрядом в Кархолд, где уже побывали братья Ночного Дозора и Джон. Замок, имевший выход к морю, был необходим и ей, и защитникам Стены. Он мог стать первым форпостом на пути белых ходоков и местом, куда запросто мог направиться Станнис, решись он всё-таки пойти на Север. В последнее Арья верила мало, но упорные слухи не замечать не могла. К тому же, оттуда до Русе Болтона было рукой подать, а тот, по-прежнему, никак не проявил себя.

Выпавший ночью снег на этот раз не успел растаять. Белое покрывало, окутавшее землю, искрилось и переливалось на солнце. Ледяная корка на дороге похрустывала под копытами лошадей. Лёгкий мороз бодрил, пощипывая нос и раскрасневшиеся щёки путников. На сотни лиг вокруг не было видно ни души, только их чёрные одеяния развевались на ветру. Арья рассудила, что алые плащи Ланнистеров привлекут излишнее внимание. В их отряде были как северяне, так и наиболее доверенные люди сира Арно. Издалека, да и при близком рассмотрении, они представляли собой грозную силу из двадцати человек – армии, конечно, противостоять не могли, а вот разбойники сунуться не рискнут. Сама она привычно облачилась в серый камзол, штаны и плащ, утеплённый мехом. Игла и пара кинжалов тоже были при ней.

Чем дальше они удалялись от Винтерфелла, тем чаще им на пути стали попадаться деревья, пока лес не обступил их со всех сторон. Всё вокруг было белоснежным и величественным. Свисавшие до самой до земли ветви мохнатых елей, взметнувшиеся ввысь железо-стволы и припорошённые кусты делали его похожим на обиталище сказочной Снежной королевы. Или Северной. В памяти Арьи вдруг всплыли слова красной жрицы – «Ты получишь Север. И ты будешь его королевой… ». Вот уже второе её предсказание сбылось. От этой мысли Арье стало дурно. Нет!!! Всё это ложь и глупость!!! Это просто совпадение! Никакая она не королева! Все признали короля на Железном Троне. Вновь, как и триста последних лет, есть Хранитель Севера. Королей – нет, и уже не будет. И, значит, самое страшное пророчество не сбудется…

Ближе к вечеру вновь повалил снег, но, к счастью, они уже добрались до постоялого двора – последнего на Королевском Тракте. Приземистые деревянные строения со всех сторон облепили двухэтажную каменную постройку, в которой располагались жилые комнаты и трактир. Из конюшни доносилось ржание лошадей и лай собак. А долетавший с кухни аромат жареного мяса и свежеиспечённого хлеба, заставил всех вспомнить, что они с утра ничего не ели.

В полутёмной трапезной было малолюдно. Стараясь не привлекать лишнего внимания, Арья, Генри Лэнд и Ассл Тэнбери расположились в углу зала. Южанин и северянин были командирами выехавших вместе с ней солдат. Молодой и сдержанный Генри был ей знаком ещё по жизни в Королевской Гавани. Ассла она помнила юношей, приезжавшим в Винтерфелл со своим отцом – мелким вассалом Старков. Сейчас он оказался одним из тех, кто, не особенно прислушиваясь к сплетням про неё, безоговорочно принял возвращение Арьи.

Редкие постояльцы, лениво оторвавшись от эля и от того, что было в их тарелках, вновь вернулись к своим разговорам. Вооружённый отряд, двигавшийся вглубь на север, был удостоен ровно столько внимания, сколько того заслуживал, как и трое молодых мужчин – его командиров. Портящаяся погода и усталость, накопившаяся за день, готовы были убить любое любопытство на корню, но, увы, не у всех.

– О, боги! Какая встреча! – стремительно приближающийся вихрь из юбок и накидок в сопровождении чуть меньшего кокона женской одежды издал громогласный возглас, – Леди Арья Старк! – даже пониженный, насколько это вообще было возможно, голос уже не мог спасти ситуацию. Весь зал дружно обернулся, пялясь на нового Хранителя Севера. А рядом с ней, чтобы уже ни у кого не оставалось сомнений, радостно улыбаясь, стояла леди Алантия Хайтауэр, держа под руку, переминающуюся с ноги на ногу Эллен. Арья даже зажмурилась, в надежде, что ей всё это только показалось. Но нет – кошмар был наяву, а не во сне. Седьмое пекло! Как они здесь оказались?!

Не дожидаясь приглашения, леди Алантия, бодро подхватив дочь, расположилась за их столом, жестом велев нести сюда весь свой заказ. Её оживленная болтовня, поясняющая, что она “ехала к милой кузине Элеоноре, которая была супругой дорогого Гектора, но вынуждена была задержаться, потому что у внучатой племянницы Иоланты, по материнской линии приходящейся ей троюродной милой сестрой начались роды, о чём они узнали у драгоценного Артура, где они остановились на пару дней и вынуждены были…» повергла Арью и её спутников в ступор. Никто уже не слушал что, как и почему случилось. Факт оставался фактом – неугомонная родственница покойной королевы Маргери за каким-то… колесившая по северу, сделала бесполезными все их попытки остаться неузнанными. Хмуро оглядывая зал, Ассл и Генри отмечали любопытные и оценивающие взгляды, устремлённые на них. Теперь каждая собака в округе будет знать, что девица Старк, ставшая Хранителем Севера, которой дорожит сам Тайвин Ланнистер, путешествует в сопровождении охраны из двадцати человек.

А Леди Алантия всё никак не унималась. Её не могли остановить ни откровенно недружелюбное выражение лица «дражайшей нашей леди Старк», ни пинки под столом со стороны собственной дочери, ни недоумённые взгляды мужчин. Даже не пытавшаяся следить за бесконечным монологом, Арья была грубо выдернута из своих размышлений настойчиво повторённым вопросом:

– Так Вам что-то известно? Десница Вам пишет?

– О чём?

– Королевству нужна новая королева.

– Д-д-да… Наверное.., – Арья недоумённо уставилась в широко распахнутые глаза, полные искреннего любопытства. На миг ей показалось, что она уловила какое-то движение со стороны Эллен. Тычок в бок любимой матушке? – Мне очень жаль королеву Маргери, – несколько запоздало, выразила она своё сочувствие тётке покойницы. Ей, разумеется, было известно о событиях, случившихся в Королевской Гавани. Смерть Маргери и леди Оленны не вызвали у неё большого сожаления. А вот Томмена, потерявшего супругу, ей было искренне жаль. Как и сира Кивана, лишившегося сына. Санса писала, что брат лорда Тайвина и его жена сильно переживали потерю, как и леди Дженна. Вообще, вся эта история с диким огнём породила кучу проблем для Ланнистеров. Возможно, именно поэтому, Арья не спешила обращаться к своему покровителю всякий раз, когда у неё самой возникали сложности. Но леди Алантия права – нужна новая королева и наследники. Уж не хочет ли она посадить на трон собственную дочь?