Текст книги "Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина"

Автор книги: Владимир Набоков

 
   И въ одиночествѣ жестокомъ
   Сильнѣе страсть ея горитъ,
   И объ Онѣгинѣ далекомъ
 ⁴ Ей сердце громче говоритъ.
   Она его не будетъ видѣть;
   Она должна въ немъ ненавидѣть
   Убійцу брата своего;
 ⁸ Поэтъ погибъ... но ужъ его
   Никто не помнитъ, ужъ другому
   Его невѣста отдалась.
   Поэта память пронеслась
¹² Какъ дымъ по небу голубому,
   О немъ два сердца, можетъ быть,
   Еще грустятъ... На что грустить?
 

 
   Былъ вечеръ. Небо меркло. Воды
   Струились тихо. Жукъ жужжалъ.
   Ужъ расходились хороводы;
 ⁴ Ужъ за рѣкой, дымясь, пылалъ
   Огонь рыбачій. Въ полѣ чистомъ,
   Луны при свѣтѣ серебристомъ,
   Въ свои мечты погружена
 ⁸ Татьяна долго шла одна.
   Шла, шла. И вдругъ передъ собою
   Съ холма господскій видитъ домъ,
   Селенье, рощу подъ холмомъ
¹² И садъ надъ свѣтлою рѣкою.
   Она глядитъ – и сердце въ ней
   Забилось чаще и сильнѣй.
 

Пушкин пишет в заметке (Болдино, 1830 г., черновик – в МБ 2387 А – тетрадь, сшитая из отдельных страниц после смерти поэта в жандармерии – л. 22; впервые опубл. в 1841 г.):

«Критику 7-ой песни в Сев<ерной> Пчеле[72]72
  № 35, 22 марта 1830 г.; см. мои коммент. к главе Восьмой, XXXV, 9.


[Закрыть] пробежал я в гостях и в такую минуту, как было мне не до Онегина… Я заметил только очень хорошо написанные стихи и довольно смешную шутку об жуке. У меня сказано:

 
Был вечер. Небо меркло. Воды
Струились тихо. Жук жужжал.
 

Критик [Фаддей Булгарин] радовался появлению сего нового лица и ожидал от него характера, лучше выдержанного прочих».

²Жук жужжал.Имеется в виду майский жук – насекомое, одно из двух разновидностей Melolontha, летающих неловко, с тупым упорством в сумерки вдоль сельских дорог в мае и июне. Некоторые поэты путают его жужжание или шум с гулом сумеречных бабочек, жужжащих с наступлением ночи над цветами; у Шекспира же подразумевается (см. ниже) навозный жук (Geotrupes sp.); но почему мисс Дейч сочла возможным преобразовать жесткокрылое насекомое в прямокрылое («Слышался сверчков стройный хор») – непостижимо, особенно если учесть, что майский жук – распространенный компонент описания сумерек в английской поэзии. Когда Булгарин иронично приветствовал пушкинского жука как нового персонажа, он был неправ: это на самом деле очень старый персонаж.

Шекспир, «Макбет» (1623), III, 2, 42–43:

 
И сонный жук к Гекате полетит.
 

<Пер. Б. Пастернака>.

Уильям Коллинс, «Ода к вечеру» (1746), строки 11–14:

 
Или где жук трубит
В свой небольшой, однако же зловещий горн,
Сколь часто он на сумеречной тропе вздымает его
Близ странника, живущего средь суетного гула…
 

Томас Грей, «Элегия, написанная на сельском кладбище» (1751) строка 7:

 
…жук кружит в своем гудящем полете…
 

Джеймс Макферсон, «Песни в Сельме» («королевская резиденция» Фингала; 1765):

 
Вечерние мошки на слабых крылах носятся,
жужжа, над полями.
 

<Пер. Ю. Левина>.

Роберт Саути, «К созерцанию» (написана в Бристоле в 1792 г., опубл. в 1797 г.), строки 26–28, 31:

 
Или веди меня туда, где дола тихого среди
В сребристом свете слабый ручеек течет;
Я буду медлить…
........................................................
И слушать монотонный сонный лет жука…
 

Крабб ошибочно переносит «жужжание жука» в «свет и тень» осеннего вечера («Прогулка к собору» в «Повестях усадьбы», 1819).

Юный Жуковский в знаменитом первом, восхитительно мелодичном, выполненном ямбами варианте перевода греевской элегии (1802) постарался на славу (строка 7):

 
Лишь изредка, жужжа, вечерний жук мелькает…
 

Во втором варианте (1839) Жуковский использовал дактилический гекзаметр без рифмы:

 
…изредка только промчится
Жук с усыпительно-тяжким жужжаньем…
 

(Жуковский здесь находится под влиянием Саути).

Однако в переводе элегии, выполненной Шатобрианом («Сельские могилы», Лондон, 1796), Melolontha grayi претерпевает следующее превращение:

 
On n'entend que le bruit de l'insecte incertain
 

 
неопределенного насекомого>
 

– действительно, очень неопределенное насекомое; но в этом случае Век Хорошего Вкуса запрещал употреблять «специфическое и низкое» слово «hanneton» <«майский жук»>. Сорок лет спустя великий французский писатель оплатит этот отказ отличным переводом «Потерянного рая».

^8–14; XVI, ^1–7 Все это ошеломляюще напоминает фрагмент поэмы Козлова «Княгиня Наталья <Борисовна> Долгорукая» (известна с 1827 г., опубл. в 1828 г.) ч. I, строка 11–32. Пушкин лишь несколько подправил описанное слепым поэтом приближение Натальи к ее бывшему жилищу (строки 11–13, 24–26, 28–32):

 
Она идет, и сердце бьется;
Поляна с рощей перед ней,
И вот в село тропинка вьется…
.........................................
Но, чем-то вдруг поражена,
Стоит уныла и бледна.
В ее очах недоуменье…
Нейдет в него [селенье], нейдет назад,
Кругом обводит робкий взгляд.
«О, если там!.. а мне таиться
Велит судьба… быть может… нет!
Кому узнать!..».
 

Поэма Козлова в двух частях состоит из ямбических четырехстопников с нерегулярной рифмой и строфами разной длины; она вызывает в памяти несчастья, по природе более готического, нежели славянского типа, дочери графа Бориса Шереметева, фельдмаршала Петра I. В одном из эпизодов тень ее мужа является ей и, чтобы показать, что муж был обезглавлен, снимает голову, как шапку.

См. также коммент. к главе Седьмой, XXIX, 5–7 и XXXII, 13–14.

Как сказано в моих «Заметках о стихосложении» (см.), текст Пушкина в строфе XVI, 2–6 представляет собой самую длинную во всем произведении последовательность строк с отсутствием скольжения (в одной строфе); влияние, видимо, нечистой совести.

¹³ сердце в ней.Поскольку слово «сердце» имеет ударение на первом слоге, а «ее» или «его» – на втором, сочетание «его [ее] сердце» не может быть употреблено в русской ямбической или хореической строке. Отсюда – неловкое «сердце в нем», или «в ней», чему есть несколько примеров в «ЕО».

 
   Ее сомнѣнія смущаютъ:
   «Пойду ль впередъ, пойду ль назадъ?...
   Его здѣсь нѣтъ. Меня не знаютъ...
 ⁴ Взгляну на домъ, на этотъ садъ.»
   И вотъ съ холма Татьяна сходитъ,
   Едва дыша; кругомъ обводитъ
   Недоумѣнья полный взоръ....
 ⁸ И входитъ на пустынный дворъ.
   Къ ней, лая, кинулись собаки.
   На крикъ испуганный ея
   Ребятъ дворовая семья
¹² Сбѣжалась шумно. Не безъ драки
   Мальчишки разогнали псовъ,
   Взявъ барыню подъ свой покровъ.
 

¹⁴барыню.Я думаю, что «барыня» может быть опечаткой вместо «барышни», фр. «la demoiselle».

 
   «Увидѣть барской домъ не льзя ли?»
   Спросила Таня. Поскорѣй
   Къ Анисьѣ дѣти побѣжали,
 ⁴ У ней ключи взять отъ сѣней;
   Анисья тотчасъ къ ней явилась
   И дверь предъ ними отворилась,
   И Таня входитъ въ домъ пустой,
 ⁸ Гдѣ жилъ недавно нашъ герой.
   Она глядитъ: забытый въ залѣ
   Кій на бильярдѣ отдыхалъ,
   На смятомъ канапе лежалъ
¹² Манежный хлыстикъ. Таня далѣ;
   Старушка ей: – «а вотъ каминъ;
   Здѣсь баринъ сиживалъ одинъ.
 

 
   «Здѣсь съ нимъ обѣдывалъ зимою
   Покойный Ленскій, нашъ сосѣдъ.
   Сюда пожалуйте, за мною.
 ⁴ Вотъ это барскій кабинетъ;
   Здѣсь почивалъ онъ, кофе кушалъ,
   Прикащика доклады слушалъ
   И книжку по утру читалъ....
 ⁸ И старый баринъ здѣсь живалъ;
   Со мной, бывало, въ воскресенье,
   Здѣсь подъ окномъ, надѣвъ очки,
   Играть изволилъ въ дурачки.
¹² Дай Богъ душѣ его спасенье,
   А косточкамъ его покой
   Въ могилѣ, въ мать-землѣ сырой!» —
 

То, как Анисья (близкая родственница няни Татьяны), перескакивая с одной мысли на другую, незаметно переходит от Онегина к его дяде, – большое художественное достижение нашего поэта. Настоящим хозяином для старой ключницы был не юнец из С.-Петербурга, но старый барин, ворчавший на нее с 1780 г.

²Покойный Ленский.Это, конечно, невозможная форма упоминания со стороны старой прислуги. Она должна была назвать бедного Ленского по имени-отчеству или сказать: «Красногорский барин». Кроме того, ей следовало бы знать, что хозяин убил гостя.

¹¹дурачки.Простая карточная игра, в которую в России теперь играют преимущественно дети.

¹³косточкам его.Это уменьшительно-ласкательное существительное не может быть переведено на английский уменьшительной формой от слова «кости».

 
   Татьяна взоромъ умиленнымъ
   Вокругъ себя на все глядитъ,
   И все ей кажется безцѣннымъ,
 ⁴ Все душу томную живитъ
   Полумучительной отрадой:
   И столъ съ померкшею лампадой,
   И груда книгъ, и подъ окномъ
 ⁸ Кровать, покрытая ковромъ,
   И видъ въ окно сквозь сумракъ лунной,
   И этотъ блѣдный полусвѣтъ,
   И Лорда Байрона портретъ,
¹² И столбикъ съ куклою чугунной
   Подъ шляпой съ пасмурнымъ челомъ;
   Съ руками, сжатыми крестомъ.
 

^11–14В этом месте напомним читателю о том чарующем впечатлении, которое произвел в 1820-е годы Байрон на континентальные умы. Его образ был романтическим двойником Наполеона, «человека судьбы», которого неведомая сила вознесла на недостижимый предел мирового господства. Образ Байрона воспринимался как образ мятущегося духа, блуждающего в постоянных поисках прибежища по ту сторону заоблачных далей, как в сочинении Пьера Лебрена «По получении известия о смерти лорда Байрона» (1824), II, 17–20:

 
Ainsi, loin des cités, sur les monts, sur tes mers,
Cherchant un idéal qui le fuyait sans cesse,
Martyr des maux rêvés plus que des maux soufferts,
Au gré d'une inconstante et sauvage tristesse…
 

 
<Итак, вдали от городов, в горах, в морях,
В поисках идеала, беспрестанно от него ускользавшего,
Жертва более дурных снов, нежели пережитых страданий,
По воле изменчивой и дикой печали… >.
 

¹²столбик с куклою чугунной.Старое название «статуи» – «кумир», а старое название «статуэтки» – «кукла», которое Пушкин здесь и использует. Он употребил его прежде в стихотворении «Послание к Юдину», школьному своему товарищу, написанному летом 1815 г. (строки 22–26):

 
Доволен скромною судьбою
И думаю: «К чему певцам
Алмазы, яхонты, топазы,
Порфирные пустые вазы,
Драгие куклы по углам?
 

 
   Татьяна долго въ кельѣ модной
   Какъ очарована стоитъ.
   Но поздно. Вѣтеръ всталъ холодной.
 ⁴ Темно въ долинѣ. Роща спитъ
   Надъ отуманенной рѣкою;
   Луна сокрылась за горою,
   И пилигримкѣ молодой
 ⁸ Пора, давно пора домой.
   И Таня, скрывъ свое волненье,
   Не безъ того, чтобъ не вздохнуть,
   Пускается въ обратный путь.
¹² Но прежде проситъ позволенья
   Пустынный за́мокъ навѣщать,
   Чтобъ книжки здѣсь одной читать.
 

 
   Татьяна съ ключницей простилась
   За воротами. Черезъ день
   Ужъ утромъ рано вновь явилась
 ⁴ Она въ оставленную сѣнь,
   И въ молчаливомъ кабинетѣ
   Забывъ на время все на свѣтѣ,
   Осталась наконецъ одна,
 ⁸ И долго плакала она.
   Потомъ за книги принялася.
   Сперва ей было не до нихъ,
   Но показался выборъ ихъ
¹² Ей страненъ. Чтенью предалася
   Татьяна жадною душой;
   И ей открылся міръ иной.
 

 
   Хотя мы знаемъ, что Евгеній,
   Издавна чтенья разлюбилъ,
   Однако жъ нѣсколько твореній
 ⁴ Онъ изъ опалы исключилъ:
   Пѣвца Гяура и Жуана,
   Да съ нимъ еще два-три романа,
   Въ которыхъ отразился вѣкъ,
 ⁸ И современный человѣкъ
   Изображенъ довольно вѣрно
   Съ его безнравственной душой,
   Себялюбивой и сухой,
¹² Мечтанью преданной безмѣрно,
   Съ его озлобленнымъ умомъ,
   Кипящимъ въ дѣйствіи пустомъ.
 

⁵Певца Гяура и Жуана.Поэма Байрона «Гяур» (1813) была известна Пушкину и Онегину в переводе Шастопалли (1820). Онегин мог отметить такой фрагмент, представляющий ужасный французский парафраз байроновских строк 957–60:

 
И жизни тяжкие ненастья
Порой нам дороги, как счастье,
В сравненьи с хладной пустотой
Души бесстрастной и немой…
 

<Пер. С. Ильина>.

В переводе Шастопалли (с участием Пишо) 1820 г. первых двух песен «Дон Жуана» Байрона (1819) Татьяна (в июне 1821 г.) могла найти следующий помеченный Онегиным отрывок (I, CCXIV, 1–5):

 
Уже вовек, вовек, – о, никогда вовек
Мне в сердце не сойдет росою свежесть эта,
С какою все вокруг, что видит человек,
Я видел в радости, средь новизны и света,
Как в соты в грудь мою вбирая нектар нег.
 

<Пер. Г. Шенгели>.

Татьяна могла также прочитать (I, CCXVI, 1–5):

 
Минули дни любви. Уж никогда
Ни девушки, ни женщины…
Меня не одурачат…
......................................
И всех страстей отбросил я оковы…
 

<Пер. Т. Гнедич>.

«Дон Жуан» был написана в период с осени 1818 г. по весну 1823 г. и печатался отдельными песнями: I и II – 15 июля 1819 г. (здесь и далее по новому стилю); III, IV, V – 8 августа 1821 г.; остальные – с 15 июля 1823 г. по 26 марта 1824 г. В «ЕО» имеется в виду, конечно, французский перевод «Дон Жуана» (1820, 1823–24), выполненный Пишо в «Сочинениях» лорда Байрона.

В отдельном издании главы Седьмой строка 5 читается:

 
Певца Манфреда и Жуана…
 

Речь идет о драме Байрона в белых стихах «Манфред» (написано в 1816–17 г., опубл. в 1817 г.), переведенной Пишо и де Салль в 1819 г.

⁶еще два-три романа.В одном из английских «переводов» (мисс Дейч) сказано: «…два или три иностранных романа в яркой обложке».

 
   Хранили многія страницы
   Отмѣтку рѣзкую ногтей;
   Глаза внимательной дѣвицы
 ⁴ Устремлены на нихъ живѣй.
   Татьяна видитъ съ трепетаньемъ,
   Какою мыслью, замѣчаньемъ,
   Бывалъ Онѣгинъ пораженъ,
 ⁸ Въ чемъ молча соглашался онъ.
   На ихъ поляхъ она встрѣчаетъ
   Черты его карандаша.
   Вездѣ Онѣгина душа
¹² Себя невольно выражаетъ,
   То краткимъ словомъ, то крестомъ,
   То вопросительнымъ крючкомъ.
 

^1–2В знаменитой, но чрезвычайно глупой комедии Шеридана «Соперники» Лидия Лэнгвиш говорит леди Слаттерн, что «нарочно отпускает ногти, чтобы делать отметки на полях» (I, 2) <пер. Т. Щепкиной-Куперник>. Искусство, ныне утраченное.

 
   И начинаетъ понемногу
   Моя Татьяна понимать
   Теперь яснѣе – слава Богу —
 ⁴ Того, по комъ она вздыхать
   Осуждена судьбою властной:
   Чудакъ печальный и опасный,
   Созданье ада иль небесъ,
 ⁸ Сей ангелъ, сей надменный бѣсъ,
   Что жъ онъ? Ужели подражанье,
   Ничтожный призракъ, иль еще
   Москвичъ въ Гарольдовомъ плащѣ,
¹² Чужихъ причудъ истолкованье,
   Словъ модныхъ полный лексиконъ?...
   Ужъ не пародія ли онъ?
 

 
   Ужель загадку разрѣшила?
   Ужели слово найдено?
   Часы бѣгутъ; она забыла,
 ⁴ Что дома ждутъ ее давно,
   Гдѣ собралися два сосѣда
   И гдѣ объ ней идетъ бесѣда.
   «Какъ быть? Татьяна не дитя,»
 ⁸ Старушка молвила крехтя.
   «Вѣдь Олинька ея моложе.
   Пристроить дѣвушку, ей-ей,
   Пора; а что мнѣ дѣлать съ ней?
¹² Всѣмъ наотрѣзъ одно и то же:
   Нейду. И все груститъ она,
   Да бродитъ по лѣсамъ одна.
 

Эта строфа и следующие три отсутствуют в тетради 2371. Ни одна из них не пронумерована в черновике. Следующая строфа в черновике (2371, л. 71 об.) – XXIX канонического текста.

²слово.Галлицизм «le mot de l'énigme». Ключевое слово, решение.

⁸крехтя.Деепричастие от глагола «кряхтеть» или «крехтеть», которое не может быть передано по-английски одним словом. Означает издавать глубокий утробный звук, нечто среднее между мычаньем и стоном, в качестве выражения или следствия чувства угнетенности или неопределенности.

¹³Нейду [за него, за вас]. Стяженная форма от «не иду». Ср. XXVI, 7: «пойдет».

 
   «Не влюблена ль она? Въ кого же?
   Буяновъ сватался: отказъ.
   Ивану Пѣтушкову – тоже.
 ⁴ Гусаръ Пыхтинъ гостилъ у насъ;
   Ужъ какъ онъ Танею прельщался,
   Какъ мелкимъ бѣсомъ разсыпался!
   Я думала: пойдетъ авось;
 ⁸ Куда! и снова дѣло врозь.»
   – «Что жъ, матушка? за чѣмъ же стало?
   Въ Москву, на ярмарку невѣстъ!
   Тамъ, слышно, много праздныхъ мѣстъ.»
¹² – «Охъ, мой отецъ! доходу мало.»
   – «Довольно для одной зимы,
   Не то ужъ дамъ хоть я въ займы.» —
 

⁶мелким бесом рассыпался.Идиома. Ср. фр.: «se répandit en compliments».

 
   Старушка очень полюбила
   Совѣтъ разумный и благой;
   Сочлась – и тутъ же положила
 ⁴ Въ Москву отправиться зимой —
   И Таня слышитъ новость эту.
   На судъ взыскательному свѣту
   Представить ясныя черты
 ⁸ Провинціяльной простоты,
   И запоздалые наряды,
   И запоздалый складъ рѣчей;
   Московскихъ франтовъ и цирцей
¹² Привлечь насмѣшливые взгляды!...
   О, страхъ! нѣтъ, лучше и вѣрнѣй
   Въ глуши лѣсовъ остаться ей.
 

 
   Вставая съ первыми лучами,
   Теперь она въ поля спѣшитъ
   И, умиленными очами
 ⁴ Ихъ озирая, говоритъ:
   «Простите, мирныя долины,
   И вы, знакомыхъ горъ вершины,
   И вы, знакомые лѣса!
 ⁸ Прости, небесная краса,
   Прости, веселая природа!
   Мѣняю милый, тихій свѣтъ
   На шумъ блистательныхъ суетъ!...
¹² Прости жъ и ты, моя свобода!
   Куда, зачѣмъ стремлюся я?
   Что мнѣ сулитъ судьба моя?» —
 

Монолог Татьяны следует сравнить с элегией Ленского в главе Шестой, XXI–XXII.

^5–9XXXII, ^11–12 Знакомая интонация. См., например, «Зима. Четвертая (и последняя) пастораль» (1709) Поупа, строка 89 (и три последующие):

 
Простите, вы, долины, вы, горы, потоки и рощи…
 

 
   Ея прогулки длятся долѣ.
   Теперь то холмикъ, то ручей
   Остановляютъ поневолѣ
 ⁴ Татьяну прелестью своей.
   Она, какъ съ давними друзьями,
   Съ своими рощами, лугами
   Еще бѣсѣдовать спѣшитъ,
 ⁸ Но лѣто быстрое летитъ,
   Настала осень золотая.
   Природа трепетна, блѣдна,
   Какъ жертва, пышно убрана...
¹² Вотъ сѣверъ, тучи нагоняя,
   Дохнулъ, завылъ – и вотъ сама
   Идетъ волшебница Зима.
 

^5–7Ср.: Козлов, «Княгиня Наталья <Борисовна> Долгорукая» (1828), ч. I, XIV, 16, 18–19:

 
С прудом, деревьями, цветами
.........................................
Как с незабытыми, друзьями,
Опять увиделась она.
 

См. коммент. к главе Седьмой, XV, 8–14; XVI, 1–7.

 
   Пришла, разсыпалась; клоками
   Повисла на сукахъ дубовъ;
   Легла волнистыми коврами
 ⁴ Среди полей, вокругъ холмовъ;
   Брега съ недвижною рѣкою
   Сравняла пухлой пеленою;
   Блеснулъ морозъ. И рады мы
 ⁸ Проказамъ матушки Зимы.
   Не радо ей лишь сердце Тани.
   Нейдетъ она зиму встрѣчать,
   Морозной пылью подышать
¹² И первымъ снѣгомъ съ кровли бани
   Умыть лицо, плеча и грудь:
   Татьянѣ страшенъ зимній путь.
 

 
   Отъѣзда день давно просроченъ,
   Проходитъ и послѣдній срокъ.
   Осмотрѣнъ, вновь обитъ, упроченъ
 ⁴ Забвенью брошенный возокъ.
   Обозъ обычный, три кибитки
   Везутъ домашніе пожитки,
   Кастрюльки, стулья, сундуки,
 ⁸ Варенье въ банкахъ, тюфяки,
   Перины, клѣтки съ пѣтухами,
   Горшки, тазы et cetera,
   Ну, много всякаго добра.
¹² И вотъ въ избѣ между слугами
   Поднялся шумъ, прощальный плачъ:
   Ведутъ на дворъ осмнадцать клячъ,
 

^1–3просрочен… упрочен.Судя по записи (тетрадь 2382, л. 15 об., опубликованная впервые в кн. «Рукою Пушкина», с. 321) на полях стихотворения «Зима. Что делать нам в деревне?..» (датировано 2 нояб. 1829 г.), Пушкин собирался изменить порядок строк в четверостишии на 3, 4, 1, 2, а рифму «упрочен – просрочен» заменить на «исправлен – объявлен». Кроме того, слово «ворон» напоминает о предполагавшемся (никогда не осуществленном) изменении в уже опубликованной главе Пятой, XXIV, 7 (об этом см. коммент.).

²Проходит и.В издании Гофмана – «Приходит и».

¹⁴осмнадцать кляч.В зачеркнутом черновике (2371, л. 72) у Пушкина – «шесть троек» (6x3=18).

 
   Въ возокъ боярскій ихъ впрягаютъ,
   Готовятъ завтракъ повора,
   Горой кибитки нагружаютъ,
 ⁴ Бранятся бабы, кучера.
   На клячѣ тощей и косматой
   Сидитъ форрейторъ бородатый.
   Сбѣжалась челядь у воротъ
 ⁸ Прощаться съ барами. И вотъ
   Усѣлись, и возокъ почтенный,
   Скользя, ползетъ за ворота.
   «Простите, мирныя мѣста!
¹² «Прости, пріютъ уединенный!
   «Увижу ль васъ?....» И слезъ ручей
   У Тани льется изъ очей.
 

¹¹Простите.До переезда в августе 1824 г. из Одессы в Михайловское, где Пушкин затем прожил два года, он бывал там дважды: летом 1817 г., вскоре после окончания Лицея, и летом 1819 г. Во время первого посещения он познакомился с семейством Осиповых в соседнем Тригорском и 17 авг. 1817 г. перед возвращением в Петербург посвятил им небольшую элегию в шестнадцать строк четырехстопного ямба, которая начинается (строки 1–2, 5, 11–12):

 
Простите, верные дубравы!
Прости, беспечный мир полей…
..........................................
Прости, Тригорское…
..........................................
Быть может (сладкое мечтанье!),
Я к вашим возвращусь полям…
 

– и действительно, скорее в Тригорское, а не в собственное Михайловское возвращается поэт в своем последнем, обращенном к прошлому, отступлении в «Путешествии Онегина» (1830).

Ср. также элегию Ленского в главе Шестой, XXI– XXII. И см. коммент. к главе Седьмой, XXVIII, 5–9.

^13–14И слез ручей / у Тани льется из очей.Ср. Козлов, «Княгиня Наталья <Борисовна> Долгорукая», ч. II, конец V:

 
…и вдруг у ней
Ручьями слезы из очей
 

– где та же рифма: «очей – ручей».

См. коммент. к главе Седьмой, XV, 8–14; XVI, 1–7 и XXIX, 5–7.

Ср. схожее окончание стихотворного фрагмента в «Эде» (1826) Баратынского, строки 252–65:

 
«…Ах, где ты, мир души моей!
Куда пойду я за тобою!»
И слезы детские у ней
Невольно льются из очей.
 

 
   Когда благому просвѣщенью
   Отдвинемъ болѣе границъ,
   Современемъ (по расчисленью
 ⁴ Философическихъ таблицъ,
   Лѣтъ чрезъ пять сотъ) дороги вѣрно
   У насъ измѣнятся безмѣрно:
   Шоссе Россію здѣсь и тутъ,
 ⁸ Соединивъ, пересѣкутъ.
   Мосты чугунные чрезъ воды
   Шагнутъ широкою дугой,
   Раздвинемъ горы, подъ водой
¹² Пророемъ дерзостные своды,
   И заведетъ крещеный міръ
   На каждой станціи трактиръ.
 

⁴Философических таблиц.Этот окончательный текст, с пометой «Песнь VII», набросан в тетради (2382, л. 107), содержащей черновики «Путешествия Онегина».

Пушкин, по-видимому, написал (автограф, согласно Томашевскому, неразборчив) в черновике (2371, л. 72 об.) «полистатических» после того, как вычеркнул «Dupin сравнительных таблиц» и «геостатических таблиц». Имеется в виду Шарль Дюпен («барон Пьер Шарль Франсуа Дюпен, член Института», как его величали; 1784–1873) и его статистические таблицы (Пушкин хотел сказать «статистических таблиц», род. пад., мн. ч., но не хватало одного слога).

В отсвете славных побед над Наполеоном политическая Россия, молодая и обретшая самосознание мировой держава, весьма интересовалась тем, что писал о ней настороженный Запад. Отсюда – мода на книгу Дюпена «Размышления о могуществе Англии и о могуществе России в связи с сопоставлением, проведенным между этими державами г-ном де Прадтом» (Париж, 1824; о сопоставлении, проведенном этим предсказателем в отношении Америки и России, см. мой коммент. к главе Четвертой, XLIII, 10). В позднейшей книге «Производительные и торговые силы Франции» (Париж, 1827, в 2 т.) Дюпен обсуждает (II, 284–85, примеч.) «дороги местные» и «дороги основные» во Франции. «Мы надеемся, – пишет он, – что правительство… завершит строительство нашей системы местного сообщения: это один из наиболее действенных способов содействовать торговле, сельскому хозяйству и промышленности» (см. ниже остроумное замечание Вяземского). В своих таблицах Дюпен сравнивает население основных европейских государств, включая Россию, и предсказывает (II, 332), что к 1850 г. население Парижа достигнет 1 460 000 человек. В 1827–28 гг. Дюпен издал также «Мелкий французский товаропроизводитель» в 6 томах с «небольшой таблицей производительных сил Франции» в томе первом.

^5–14Интерес Александра I к дорогам носил почти патологический характер; в годы его правления было построено много дорог, и вольнодумные критики не переставали подшучивать над их недостатками (см. коммент. к главе Десятой, VI, 5).

Ср. отрывок (четверостишие IV, строки 1–2) из тяжеловесных, но живописных и остроумных «Зимних карикатур» (1828) Вяземского с подзаголовком «Ухабы. Обозы», опубликованный в литературном альманахе Максимовича «Денница на 1831 год» и высоко оцененный Пушкиным в письме к автору от 2 янв. 1831 г.):

 
На креслах у огня, не хуже чем Дюпень,
Движенья сил земных я радуюсь избытку…
 

однако уже в следующих строках:

 
Но рад я проклинать, как попаду в кибитку,
Труды, промышленность и пользы деревень.
                             …и тысячи обозов
Из пристаней степных пойдут за барышом,
И путь, уравненный от снега и морозов,
Начнут коверкать непутем.