Текст книги "Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина"

Автор книги: Владимир Набоков

 
   Онѣ поютъ, и съ небреженьемъ
   Внимая звонкій голосъ ихъ,
   Ждала Татьяна съ нетерпѣньемъ,
 ⁴ Чтобъ трепетъ сердца въ ней затихъ,
   Чтобы прошло ланитъ пыланье.
   Но въ персяхъ то же трепетанье,
   И не проходитъ жаръ ланитъ,
 ⁸ Но ярче, ярче лишь горитъ.
   Такъ бѣдный мотылекъ и блещетъ,
   И бьется радужнымъ крыломъ,
   Плѣненный школьнымъ шалуномъ;
¹² Такъ зайчикъ въ озими трепещетъ,
   Увидя вдругъ издалека
   Въ кусты припадшаго стрѣлка.
 

¹Они поют.Та же классическая интонация встречается у Пушкина и в других местах, а именно в «Бахчисарайском фонтане» после татарской песни жен Гирея.

Пушкин, которому хотелось процитировать сочиненную им песню собирательниц ягод, не был уверен, нужно ли Татьяне услышать их пение (в изображаемых обстоятельствах едва ли бы она могла прислушиваться к поющим) или лучше, чтобы она не обратила на песню никакого внимания (но тогда вряд ли ею особенно пленится и читатель). В черновике строфы песня «разносится в полях», а Татьяна ей «внемлет, поневоле».

^5–6Чтобы прошло ланит пыланье. / Но в персях то же трепетанье.Отметим аллитерацию «ло-ла-ла», когда речь идет о ланитах, и «пер-то-тре-пе-та», когда – о персях. Мелодия искупает банальность поэтического хода, такого бессмысленного, например, в немузыкальной «Весне», строки 968–69, Томсона:

 
…пылающая грудь ее вздымалась
Неудержимым трепетом полна…
 

 
   Но наконецъ она вздохнула
   И встала со скамьи своей;
   Пошла, но только повернула
 ⁴ Въ аллею; – прямо передъ ней,
   Блистая взорами, Евгеній
   Стоитъ подобно грозной тѣни,
   И какъ огнемъ обожжена
 ⁸ Остановилася она.
   Но слѣдствія нежданой встрѣчи
   Сегодня, милые друзья,
   Пересказать не въ силахъ я;
¹² Мнѣ должно послѣ долгой рѣчи
   И погулять и отдохнуть:
   Докончу послѣ какъ нибудь.
 

^5–6Обратите внимание: в описываемый летний день 1820 г. Татьяна видит Онегина героем-демоном, явившимся из готического романа или байроновской повести, – т. е. воспринимает его сквозь книги, читавшиеся Онегиным в 1820 г. (глава Третья, XII), как и молодыми девушками в 1824 г., когда Пушкин сочиняет эту строфу, а не через призму своих собственных любимых сочинений, названных в главе Третьей, IX, где перечислены книги, увлекавшие ее до весны 1821 г., когда в кабинете Онегина она впервые познакомится с Метьюрином и Байроном (глава Седьмая).

⁸Остановилася она.Этот момент повторится в ее сне (глава Пятая, XI, 14). Кстати, стоит отметить, что перед нами один из тех случаев, когда восьмисложная русская строка «ЕО» уменьшается вплоть до двух слогов при точном английском переводе. Другой такой же случай – «Благословенные края» в «Путешествии Онегина», XXIII, 14.

Между тем, в «ЕО» есть несколько случаев, когда восьмисложная строка русского текста наиболее точно передается по-английски двенадцатисложником.

^12–14 Во французском переводе «Неистового Роланда» Ариосто, принадлежащем Трессану (обращаемся к нему, поскольку Пушкин был знаком с произведением по-французски), песнь III завершается так: «Вы знаете, к чему идет дело [внезапный крик, донесшийся из харчевни], однако как все произошло, вам предстоит узнать из следующей песни, потому что пора дать отдых моему голосу».

Есть в поэме Ариосто упоминание о «рыбах, коих нередко тревожит вторжение в их любовные тайны» (песнь VII), всегда повергавшее меня в недоумение. А в песне X (всего их в поэме сорок шесть) Анжелика лежит простертой на песке, «совсем нагая… без единого лоскутка, коим прикрыты были бы лилии и розы алые на подобающих местах». Галльские эмблематичные метафоры читатель обнаружит также в самых первых русских силлабо-тонических стихотворениях (Тредьяковский, Ломоносов), как и в строках из «Первого снега» Вяземского, вспомнившихся Пушкину в связи с главой Пятой, III (см. мой коммент. к главе Пятой, III, 6), где они, впрочем, отнесены к цветущему лицу:

 
Румяных щек твоих свежей алеют розы.
И лилия свежей белеет на челе.
 

Ср. у Томаса Кэмпиона, «Четвертая книга песен», VII:

 
Цветущий сад – ее лицо,
Где лилии и розы распустились…
 

Пушкин поставил дату под оконченной главой, указав месяц по-русски (а не по-французски, как прежде): «2 окт. 1825».

Глава Четвертая

La morale est dans la nature des choses.

Necker.

«La morale est dans la nature des choses» <«Нравственность – в природе вещей»>. Неккер. «Нравственность выше расчетов. Нравственность – природа вещей в мире духовном; и, если в мире физическом расчеты исходят из природы вещей, которую никому не дано изменить, точно так же и в мире духовном следует исходить из природы, то есть из нравственности» <пер. В. Мильчиной> (Мадам де Сталь. О литературе. Ч. II, гл. 6, изд. 1818, т. II, с. 226).

«Вы слишком умны, – сказал г-н Неккер как-то Мирабо, – чтобы рано или поздно не признать: нравственность – в природе вещей» (Мадам де Сталь. Размышления об основных событиях французской революции (1818) ч. II, гл. 20; Сочинения, XII, 404).

Пушкин завершил главу Четвертую 3 янв. 1826 г., через несколько дней после того, как узнал о декабрьском восстании; в свете этого любопытно заметить, что фрагменту, из которого заимствована данная цитата, непосредственно предшествует следующее высказывание: «У меня в руках письмо Мирабо, написанное для передачи королю; он предлагает там всевозможные способы, чтобы монархия во Франции стада сильной и достойной, но ограниченной… Я не хотел бы, чтобы моя работа [заявил Мирабо] была направлена только на обширное разрушение». Слов через сорок приводится цитата из Неккера.

Первые шесть строк (благоразумно) опущены Пушкиным в полных изданиях романа. К 1833 г. он был женат на Наталье Гончаровой столько же, сколько князь N. в 1824 г. на Татьяне Лариной: около двух лет. Первые четыре строфы под названием «Женщины. Отрывок из „Евгения Онегина“» были напечатаны в журнале «Московский Вестник», ч. 5, № 20 (1827), 365–67; беловая рукопись находится в МБ 3515. Строфы V и VI сохранились в черновиках в тетради 2370, л. 31, 32 об. и 41 об. Вот эти шесть пропущенных строф:

 
   В начале жизни мною правил
   Прелестный, хитрый слабый пол;
   Тогда в закон себе я ставил
 ⁴ Его единый произвол;
   Душа лишь только разгоралась
   И сердцу женщина являлась
   Каким-то чистым божеством.
 ⁸ Владея чувствами, умом,
   Она сияла совершенством.
   Пред ней я таял в тишине
   Ее любовь казалась мне
¹² Недосягаемым блаженством.
   Жить, умереть у милых ног —
   Иного я желать не мог.
 

 
   То вдруг ее я ненавидел,
   И трепетал и слезы лил
   С тоской и ужасом в ней видел
 ⁴ Созданье злобных, тайных сил;
   Ее пронзительные взоры
   Улыбка, голос, разговоры,
   Все было в ней отравлено,
 ⁸ Изменой злой напоено,
   Все в ней алкало слез и стона,
   Питалось кровию моей…
   То вдруг я мрамор видел в ней,
¹² Перед мольбой Пигмалиона
   Еще холодной и немой
   Но вскоре жаркой и живой.
 

^5–7 Здесь занятна перекличка с интонацией, отмеченной мною в комментарии к портрету Ольги (глава Вторая, XXIII,5–8).

 
   Словами вещего поэта
   Сказать и мне позволено:
   Темира, Дафна и Лилета
 ⁴ Как сон забыты мной давно.
   Но есть одна меж их толпою
   Я долго был пленен одною…
   Но был ли я любим, и кем,
 ⁸ И где, и долго ли?…за чем
   Вам это знать? не в этом дело,
   Что было, то прошло, то вздор;
   А дело в том, что с этих пор
¹² Во мне уж сердце охладело;
   Закрылось для любви оно
   И все в нем пусто и темно.
 

Факсимиле черновика (2370, л. 41) опубликовано Томашевским в статье «Пушкин и французская литература», Лит. наследство, т. 31–32 (1937), с. 23. Справа на полях, вдоль строк 9–14, Пушкин нарисовал профиль Вольтера в ночном колпаке, там же – Мирабо и еще Вольтер без колпака – ниже, на той же странице.

³Темира, Дафна и Лилета.Заимствование из тогда еще рукописной оды Дельвига «Фани», написанной около 1815 г. и опубликованной (Гофманом) в 1922 г.:

 
Темира, Дафна и Лилета
Давно, как сон, забыты мной,
И их для памяти поэта
Хранит лишь стих удачный мой.
 

«Темиру» и «Дафну» часто упоминают французские аркадийцы (Грессе, Удар де ла Мотт и др.). «Лилета», или «Лила», – любимая пастушка Батюшкова.

 
   Дознался я что дамы сами,
   Душевной тайне изменя,
   Не могут надивиться нами,
 ⁴ Себя по совести ценя.
   Восторги наши своенравны
   Им очень кажутся забавны;
   И право с нашей стороны
 ⁸ Мы непростительно смешны.
   Закабалясь неосторожно,
   Мы их любви в награду ждем,
   Любовь в безумии зовем,
¹² Как будто требовать возможно
   От мотыльков иль от лилей
   И чувств глубоких и страстей.
 

 
   Признаться ль вам, я наслажденье
   В то время лишь одно имел,
   Мне было мило ослепленье,
 ⁴ Об нем я после пожалел.
   Но я заманчивой загадкой
   Не долго мучался украдкой…
   […И сами помогли оне;]
 ⁸ Шепнули сами слово мне,
   [Давно] известное по свету,
   И даже никому оно
   Уж не казалось и смешно.
¹² Так [разгадав загадку эту]
   Сказал я только-то, друзья,
   Куда как недогадлив я.
 

⁸слово.Галлицизм «le mot de l'énigme» <«разгадка»>. Интересно, в чем же состоял его нехитрый смысл. Возможно: «плод мирской любви – не что иное, как наслаждение…» (Пьер де Бурдей, сеньор де Брантом «Жизнеописания дам», ч. II. «Галантные дамы»>, рассуждение II).

См. также главу Седьмую, XXV, 2.

 
   Страстей мятежные заботы
   Прошли, не возвратятся вновь!
   Души бесчувств<енной> др<емоты>
 ⁴ Не возмутит уже любовь —
   Пустая красота порока
   Блестит и нравится до срока
   Пора! проступки юных дней —
 ⁸ Загладить жизнию моей —
   Молва играя очернила
   Мои нач<альные> лета
   Ей подмогала клевета
¹² И дружбу только что смешила
   Но к счастью суд [молвы] слепой
   Опровергается порой!..
 

 
   Чѣмъ меньше женщину мы любимъ,
   Тѣмъ легче нравимся мы ей,
   И тѣмъ ее вѣрнѣе губимъ
 ⁴ Средь обольстительныхъ сѣтей.
   Развратъ, бывало, хладнокровной
   Наукой славился любовной,
   Самъ о себѣ вездѣ трубя,
 ⁸ И наслаждаясь не любя.
   Но эта важная забава
   Достойна старыхъ обезьянъ
   Хваленыхъ дѣдовскихъ времянъ:
¹² Ловласовъ обветшала слава
   Со славой красныхъ каблуковъ
   И величавыхъ париковъ.
 

¹²Ловласов обветшала слава.Имя отрицательного героя романа Ричардсона «Кларисса Гарлоу»: по-французски «un lovelace» <«волокита»>.

 
   Кому не скучно лицемѣрить,
   Различно повторять одно;
   Стараться важно въ томъ увѣрить,
 ⁴ Въ чемъ всѣ увѣрены давно;
   Все тѣ же слышать возраженья;
   Уничтожать предразсужденья,
   Которыхъ не было и нѣтъ
 ⁸ У дѣвочки въ тринадцать лѣтъ!
   Кого не утомятъ угрозы,
   Моленья, клятвы, мнимый страхъ,
   Записки на шести листахъ,
¹² Обманы, сплетни, кольца, слезы,
   Надзоры тетокъ, матерей,
   И дружба тяжкая мужей!
 

^{1, 9}Кому не скучно… Кого не утонят.Эти риторические местоимения по-русски звучат практически как междометия.

^7–8Не было ли тут неосознанного влияния на окончание первой из этих двух строк:

 
Которых не было и нет
У девочки в тринадцать лет!
 

– окончания «-nette» в эклоге Парни «Час любовного свидания» в «Эротических стихотворениях», кн. 1:

 
– J'ai quatorze ans,
Répond Nicette;
Suis trop jeunette
Pour les amants.
 

 
<Мне четырнадцать,
Отвечает Нисетта;
Я еще зелена
Для любовников>.
 

 
   Такъ точно думалъ мой Евгеній.
   Онъ въ первой юности своей
   Былъ жертвой бурныхъ заблужденій
 ⁴ И необузданныхъ страстей.
   Привычкой жизни избалованъ,
   Однимъ навремя очарованъ,
   Разочарованный другимъ,
 ⁸ Желаньемъ медленно томимъ,
   Томимъ и вѣтреннымъ успѣхомъ,
   Внимая въ шумѣ и въ тиши
   Роптанье вѣчное души,
¹² Зѣвоту подавляя смѣхомъ:
   Вотъ, какъ убилъ онъ восемь лѣтъ,
   Утратя жизни лучшій цвѣтъ.
 

Эта строфа в черновике (2370, л. 29 об) первоначально написана от первого лица и, возможно, была задумана как часть рассуждений Онегина.

¹Так точно думал мой Евгений.Мы как бы возвращаемся в петербургскую юность Евгения; привлекательна параллель между интонацией этой строки и первой строки второй строфы в главе Первой: «Так думал молодой повеса».

Вся инструментовка четверостишия великолепна. См. следующий комментарий

^2–4Он в первой юности своей / Был жертвой бурных заблуждений / И необузданных страстей.Обратите внимание на внутренний ассонанс «первой – жертвой» и аллитерированное бульканье (слегка напоминающее звук прибоя в главе Первой, XXXIII) ряда б, бу, блу, бу в строках 3–4, завершающееся плавным течением.

^{8, 9}томим.Использование слова «томим» создает здесь очень туманный смысл. Был ли он обуреваем страстями или пресытился ими? Утомил ли его успех или навел скуку? Следует ли слово «томим» переводить «обескуражен, уныл»? Эпитет «медленно» здесь не слишком помогает.

¹⁰Внимая.Глагол «внимать», строго говоря, предполагает большее внимание со стороны слушателя, нежели глагол «слушать». «Внимать» обычно, хотя и не всегда, используется с дательным падежом. Выбор Пушкина между «внимать» и «слушать» и их производными продиктован исключительно требованиями скандирования; «внимать» соответствует схеме четырехстопного ямба, основанного на последовательности: четные – ударные, нечетные – безударные, – и рифмуется с множеством других инфинитивов. «Слушать» (употребляется только с винительным падежом, как иногда и «внимать» – например, в главе Первой, XIX, 2) соответствует схеме: нечетные – ударные, четные – безударные, и имеет лишь две или три употребительные рифмы. Примечательно, что в русском слухо-смысловые понятия встречаются чаще, а зрительно-смысловые – реже, чем в английском.

 
   Въ красавицъ онъ ужъ не влюблялся,
   А волочился какъ нибудь;
   Откажутъ – мигомъ утѣшался;
 ⁴ Измѣнятъ – радъ былъ отдохнуть.
   Онъ ихъ искалъ безъ упоенья,
   А оставлялъ безъ сожалѣнья,
   Чуть помня ихъ любовь и злость.
 ⁸ Такъ точно равнодушный гость
   На вистъ вечерній пріѣзжаетъ,
   Садится; кончилась игра:
   Онъ уѣзжаетъ со двора,
¹² Спокойно дома засыпаетъ,
   И самъ не знаетъ поутру,
   Куда поѣдетъ ввечеру.
 

²волочился.Глагол «волочиться» (соответствующие формы существительных – «волокитство» и «волокита», ж. р.) имеет несколько иной смысловой оттенок, чем более или менее эквивалентные ему английские выражения. В русском языке он скорее означает «тащить себя, волочить себя по земле» и действительно происходит от глагола «влачить», «волочить», т. е. «тащить, тянуть по земле» (таким образом, существительное женского рода «волокита» означает «промедление»). Пушкин использует глагол «волочиться» в двух других фрагментах «ЕО»: в главе Шестой, XLIII, 8 и главе Восьмой, III, 12. Ср. фр. «se traîner» <«ползать»>: «se mouvoir à genoux» <«становиться на колени»>, «se prosterner aux pieds d'une femme» <«бросаться к ногам женщины»>.

 
   Но, получивъ посланье Тани,
   Онѣгинъ живо тронутъ былъ:
   Языкъ дѣвическихъ мечтаній
 ⁴ Въ немъ думы роемъ возмутилъ;
   И вспомнилъ онъ Татьяны милой
   И блѣдный цвѣтъ, и видъ унылой;
   И въ сладостный, безгрѣшный сонъ
 ⁸ Душею погрузился онъ.
   Быть можетъ, чувствій пылъ старинной
   Имъ на минуту овладѣлъ;
   Но обмануть онъ не хотѣлъ
¹² Довѣрчивость души невинной.
   Теперь мы въ садъ перелетимъ,
   Гдѣ встрѣтилась Татьяна съ нимъ.
 

²живо тронут.Галлицизм «vivement touché».

⁴думы роем.Мысли [размышления] пчелиным роем.

⁷ В обычном смысле существительное «сон» означает собственно «сон» или «грезу»; последнее – синоним «сновидения», т. е. «видения в состоянии сна». В поэзии «сон», однако, постоянно используется вместо слова «мечта». «Сон» хорошо рифмуется в именительном падеже единственного числа, еще лучше – во всех падежах множественного числа («сны», «снов» и т. д.), а в родительном падеже единственного числа («сна») примыкает к огромному и могучему клану рифм на «-на».

 
   Минуты двѣ они молчали,
   Но къ ней Онѣгинъ подошелъ
   И молвилъ: – «Вы ко мнѣ писали,
 ⁴ Не отпирайтесь. Я прочелъ
   Души довѣрчивой признанья,
   Любви невинной изліянья;
   Мнѣ ваша искренность мила;
 ⁸ Она въ волненье привела
   Давно умолкнувшія чувства;
   Но васъ хвалить я не хочу;
   Я за нее вамъ отплачу
¹² Признаньемъ также безъ искусства;
   Примите исповѣдь мою:
   Себя на судъ вамъ отдаю.
 

¹Минуты две.Дословный перевод – «около двух минут», «пара минут», «одна-две минуты», но это ложный буквализм. Не думаю, что можно представить себе двух человек, взирающих друг на друга в полном молчании более пятнадцати секунд.

¹³Примите исповедь мою.У Баратынского есть такая же строка (873) в поэме «Наложница». См. коммент. к главе Второй, XXXVII, 1.

 
   «Когда бы жизнь домашнимъ кругомъ
   Я ограничить захотѣлъ;
   Когда бъ мнѣ быть отцемъ, супругомъ
 ⁴ Пріятный жребій повелѣлъ;
   Когда бъ семейственной картиной
   Плѣнился я хоть мигъ единой:
   То, вѣрно бъ, кромѣ васъ одной,
 ⁸ Невѣсты не искалъ иной.
   Скажу безъ блестокъ мадригальныхъ:
   Нашедъ мой прежній идеалъ,
   Я вѣрно бъ васъ одну избралъ
¹² Въ подруги дней моихъ печальныхъ,
   Всего прекраснаго въ залогъ,
   И былъ бы счастливъ...сколько могъ!
 

 
   «Но я не созданъ для блаженства:
   Ему чужда душа моя;
   Напрасны ваши совершенства:
 ⁴ Ихъ вовсе недостоинъ я.
   Повѣрьте (совѣсть въ томъ порукой),
   Супружество намъ будетъ мукой.
   Я, сколько ни любилъ бы васъ,
 ⁸ Привыкнувъ, разлюблю тотчасъ;
   Начнете плакать: ваши слезы
   Не тронутъ сердца моего,
   А будутъ лишь бѣсить его.
¹² Судите жъ вы, какія розы
   Намъ заготовитъ Гименей
   И, можетъ быть, на много дней!
 

⁵совесть в том порукой.См. мой коммент. к главе Третьей: Письмо Татьяны, 78 (после коммент. к строфе XXXI).

^9–14См. роман Сенанкура «Оберман», письмо XLV: «Нечего и ждать конца мучениям, когда вы испытываете жалость к той, что… отвечает на ваше негодование лишь благочестивыми слезами…» <пер. К. Хенкина>.

 
   «Что́ можетъ быть на свѣтѣ хуже
   Семьи, гдѣ бѣдная жена
   Груститъ о недостойномъ мужѣ,
 ⁴ И днемъ и вечеромъ одна;
   Гдѣ скучный мужъ, ей цѣну зная
   (Судьбу однако жъ проклиная),
   Всегда нахмуренъ, молчаливъ,
 ⁸ Сердитъ и холодно-ревнивъ!
   Таковъ я. И того ль искали
   Вы чистой пламенной душой,
   Когда съ такою простотой,
¹² Съ такимъ умомъ ко мнѣ писали?
   Ужели жребій вамъ такой
   Назначенъ строгою судьбой?
 

 
   «Мечтамъ и годамъ нѣтъ возврата;
   Не обновлю души моей...
   Я васъ люблю любовью брата
 ⁴ И, можетъ быть, еще нѣжнѣй.
   Послушайте жъ меня безъ гнѣва:
   Смѣнитъ не разъ младая дѣва
   Мечтами легкія мечты;
 ⁸ Такъ деревцо свои листы
   Мѣняетъ съ каждою весною.
   Такъ видно Небомъ суждено.
   Полюбите вы снова: но...
¹² Учитесь властвовать собою,
   Не всякой васъ, какъ я, пойметъ;
   Къ бѣдѣ неопытность ведетъ.» —
 

⁷Мечтами легкие мечты.Эпитет логически, если не грамматически, относится сразу к обоим существительным.

^10–11Здесь очень выразительная рифма, сопровождаемая своего рода дидактической паузой, возникающей благодаря тому, что строка 11 на мгновение «повисает в воздухе»: «суждено» и «но».

 
   Такъ проповѣдывалъ Евгеній.
   Сквозь слезъ не видя ничего,
   Едва дыша, безъ возраженій,
 ⁴ Татьяна слушала его.
   Онъ подалъ руку ей. Печально
   (Какъ говорится, машинально)
   Татьяна, молча, оперлась;
 ⁸ Головкой томною склонясь,
   Пошла домой вкругъ огорода;
   Явились вмѣстѣ, и никто
   Не вздумалъ имъ пѣнять на то:
¹² Имѣетъ сельская свобода
   Свои счастливыя права,
   Какъ и надменная Москва.
 

⁶Как говорится, машинально.Это был модный галлицизм – «machinalement», – признанный Французской академией в 1740 г. Он не совсем прижился тогда в русском языке. Вяземский 30 мая (или апреля) 1820 г. в письме Пушкину пишет «махинально» (от фр. «machine», переведенного на русский как «махина», ныне употребляемого только с юмором), и точно так пишет это слово Пушкин в черновике строфы XVII, 6 (2370, л. 51 об.).

В романе Джейн Остин «Гордость и предубеждение» (1813), т. 3, гл. 1, Элизабет Беннет (в эпизоде внезапного появления Дарси в то время, как она осматривает его поместье Пемберли и узнает много хорошего о нем благодаря «похвалам умной служанки» – его экономки, миссис Рейнолдс) отвечает своей тетке «машинально» (тот же самый галлицизм).

⁸Головкой.Здесь использовано слою «головка», а не «головушка», как в главе Третьей, XXII, 5 (см. коммент. к ней).

⁹В издании 1837 г. – опечатка «пошла» вместо правильного «пошли».

 
   Вы согласитесь, мой читатель,
   Что очень мило поступилъ
   Съ печальной Таней нашъ пріятель;
 ⁴ Не въ первый разъ онъ тутъ явилъ
   Души прямое благородство,
   Хотя людей недоброхотство
   Въ немъ не щадило ничего:
 ⁸ Враги его, друзья его
   (Что, можетъ быть, одно и тоже)
   Его честили такъ и сякъ.
   Враговъ имѣетъ въ мірѣ всякъ.
¹² Но отъ друзей спаси насъ, Боже!
   Ужъ эти мнѣ друзья, друзья!
   Объ нихъ недаромъ вспомнилъ я.
 

^4–7Отзвуки этого фрагмента слышны в главе Восьмой, IX. В обоих случаях цель сугубо композиционная. В данном случае дело – в тематическом переходе. Далее идет отступление (XVIII, 12–14 – до XXII: начиная с «друзей» через «родных» и «красавиц нежных» к «самому себе»).

¹³Уж эти мне друзья.Интонация здесь менее сердечная, чем в начальной строке главы Третьей, I, 1, где употреблено то же восклицание («…Уж эти мне поэты!»). Повторение слова «друзья» усиливает встревоженно-расстроенную, негативно-ироническую тональность.