Текст книги "Беспокойные звезды (ЛП)"

Автор книги: Сюзанна Валенти

Соавторы: Кэролайн Пекхам
сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 57 страниц)

– На счет «три» – согласилась она, протягивая мне свой меч и готовясь обернуться.

– Три, – ответил я, и она подвинулась, одежда и доспехи упали с нее, когда ее тело превратилось в тело царственной Мантикоры, которой она была под всем этим.

Я прыгнул ей на спину и позволил своему щиту разбиться, осколки зазубренного льда разлетелись во все стороны, глубоко врезаясь в тела этих отвратительных предателей Истинных Королев.

Элейн издала рев, взлетая над полем боя, летя резко и быстро, как мне это нравилось, прямо к недрам мощной машины, которая собиралась облить нас своим волшебным варево.

Мы пролетели прямо над головами врагов, мой вес был слишком велик, чтобы Элейн могла набрать высоту. Я помогал, бросая в наших врагов дары своего ордена, заставляя их страх расти и расти, пока они не закричали от ужаса при нашем приближении.

Перед нами внезапно двинулась нимфа, и Элейн взревела в агонии, когда ее острые рога пронзили ее живот. Меня отбросило от ее спины, я помчался по воздуху, как оса на ветряной мельнице, и с сильным стуком врезался прямо в стену военной машины.

Элейн закричала, когда Нимфа вонзила свои щупальца в ее сердце, и я тоже закричал, оплакивая звезды из-за ее жертвы и конца всего, что я любил в этом мире. Она так сильно страдала за несколько месяцев до этой битвы, попав в паутину проницательного разума Лжекороля, а теперь ее больше нет.

Я заставил себя встать, мой крошечный шанс угас в тот момент, когда стая Волков Лайонела повернула свои дикие взгляды в мою сторону, и я был вынужден бежать.

В задней части небольшого помещения, где я находился, стояла лестница, и я поднимался по ней по две ступеньки за раз, по три, по четыре; я всегда мог взять больше, чем казалось естественным, и этот случай не был исключением. Мое тело было гибким и проворным, как полуденный гусь.

Я карабкался все выше и выше, добравшись до центра военной машины и захлопнув за собой люк, запечатав его льдом.

Крик едва не заставил меня зазвенеть штанами, когда я оказался в комнате с пушкой, все десять Фейри повернулись ко мне со смертью в глазах и шаром мощной магии наготове выстрелить. Но у меня был способ обращения с мячами, к которому они были не готовы.

Один взгляд из отверстия, куда была направлена пушка, увидел, как моя королева Дарси доблестно сражается на его прямой видимости, и мой ужас перед этой правдой чуть не стоил мне жизни, когда Фейри внутри этого мерзкого устройства бросились на меня.

Но я хорошо умел рассчитывать время своих выпадов и двигал бедрами, извиваясь туда-сюда, не позволяя им ударить меня. Двигаясь между ними, как мокрая и хитрая кувшинка, я делал то, что происходило наиболее естественно. Синие чешуйки покрыли мою плоть, и толчком бедер я овладел разумами вокруг себя, выявляя их жестокие намерения и вместо этого направляя их к следующей, самой низменной эмоции.

Похоть вырвалась из меня волной, заставив их дрожать, затем стонать, дыхание перехватывалось, а крики потребности вырывались из них. Одно за другим их оружие выпадало из их рук, и я продолжал нагнетать в них похоть, используя их отвлечение, чтобы броситься к пушке.

Предохранитель сгорел, и даже когда я ударил его со всей силой магии воды, он отказался погаснуть. Я попытался протолкнуть это похожее на стержень изобретение, игнорируя Фейри, которые разрывали мою броню, постепенно снимая с меня одежду в отчаянии, чтобы танцевать с моим ключом.

Я сильно надавил, сжимая свои дерзкие ягодицы и приводя бедра в движение, когда мои штаны были сорваны, и даже тогда пушка не сдвинулась ни на дюйм.

Я не знал, как изменить ее ход, и у меня совершенно не было времени.

Вражеские Фейри теперь заставили меня сесть на мой счастливый спидометр с леопардовым принтом, их руки потирали и сжимали, рты целовали и облизывали, но я просто пробирался сквозь них, двигаясь к зияющей полости, где шар светящейся магии просто ждал, чтобы выстрелить всем своим грузом, над моей армией и моей королевой.

Гул энергии наполнил воздух, сияние стало ярче, и я сделал единственное, что мог.

Я прижался к пушке, лед хлынул из меня и заполнил эту дыру, заполнив ее глубоко и твердо, до самых краев. Я заполнил эту дыру так, как никто другой не смог, и для пущей убедительности накинул на нее свои плавки с леопардовым принтом, за полсекунды до того, как весь мир вокруг меня взорвался.

Смерть пришла так быстро и внезапно, что я едва почувствовал руку, схватившую меня, но улыбнулся, почувствовав, как эти воды засасывают меня. Я улыбнулся, потому что, возможно, я был мертв, но река, на которую я смотрел, была полна ублюдков, которых я взял с собой в тот взрыв, и это означало, что моя жертва засчитана. Хоть чуть-чуть.

ГЛАВА 95

– Нам нужно идти, – выдохнула я, осматривая нашу разрушенную армию, ужасающая правда о нашей гибели приближалась с каждым мгновением. Я сильнее сжала рукоять меча, который мне удалось найти, охотясь за телами павших, и в поисках выживших.

– Идти куда? – потребовал Сет.

Он остался в форме Фейри, украв комплект одежды и доспехов у одного из мертвецов, чтобы сражаться на моей стороне. Но здесь не было никого, с кем мы могли бы вступить в бой. Его тело было истощено долгими сражениями в форме Волка, но его магия все еще была полна до краев, и я могла сказать, что он горел желанием обрушить ее на наших врагов.

Я нашла нескольких наших солдат, цепляющихся за жизнь, и исцелила их достаточно, чтобы пережить обратный путь к палаткам наших целителей, запустив их туда с помощью магии воздуха, но ни от стаи Сета, ни от стада Милтона не осталось ни одного живого.

Горе Сета было ощутимым, тот факт, что он остался на ногах, был не более чем чудом. Однако он цеплялся за свой меч чем-то, что мне было хорошо знакомо. Жажда мести удерживала его на ногах, потребность в плате заменяла боль, которая заставляла его идти вперед.

– Надежда еще есть, – сказала я, хотя убедить себя в этом становилось все труднее. – У меня остался последний безумный план.

Я протянула руку, и Сет взял ее.

– Мне нужно встретиться с Габриэлем. Ты пойдешь со мной или хочешь вернуться в бой? – спросила я.

Сет крепче сжал мою руку, и я заставила себя подавить слезы от боли, кипящей в его землистых карих глазах.

– Я буду сражаться, – грубо сказал он, и я кивнула, прежде чем запустить нас в небо.

Я швырнула нас через поле боя так быстро, что ни один из летающих орденов не смог обратить на нас внимание, а те, кто сражался на земле, не могли прицелиться в нас. Битва продолжалась, ни одна из боевых машин Лайонела не могла стрелять по нашим людям, но три его злобных монстра все еще врывались в наши ряды. Вдалеке Лавиния убивала массы наших сил своими тенями, и те оборотни, несущие оружие на спинах, тоже вызывали разрушения.

– Нацели меня на него, – рявкнул Сет, указывая на монстра с восемью ногами, который исчез, пока я боролась за свою жизнь на поле боя. Мне не нужно было спрашивать, почему, поскольку я понимала, что Сету нужно было это сделать, уничтожить этих монстров, чего бы это ему не стоило, и видеть, как их кровь пачкает землю у его ног.

– Сражайся упорно, и если до этого дойдет, умри достойно, – сказала я ему, окутывая его своей магией и готовясь отбросить его от себя.

– Тебе того же, моя Королева, – прорычал он, а затем исчез, отброшенный через поле битвы с полной силой моей магии воздуха, его меч был поднят высоко над головой, когда он обрушился на мерзкого зверя сверху.

У меня не было времени увидеть, как он сталкивается с ним, или посмотреть, как разворачивается его война с этим монстром. Я могла только надеяться на все небеса, что снова увижу его лицо по эту сторону Завесы.

Момент колебания в небе стоил мне жизни, и на моем пути по спирали пролетел огненный шар. Я не боялась пламени, но не могла больше задерживаться. Я сохранила форму Фейри, мне не нужны были крылья, чтобы летать по небу, и вместо этого я свернулась в клубок, чтобы мчаться к месту назначения еще быстрее.

Передо мной выросла зубчатая гора, и я наложила на себя заклинания сокрытия, чтобы убедиться, что никто не видит, куда я направляюсь, прежде чем позволить себе упасть с неба и приземлиться на вершине ее скалистой вершины.

Ветер кружил вокруг меня, вырывая пряди моих темных волос и швыряя их мне в лицо, когда я смотрела на кровавую бойню, происходящую на поле битвы далеко внизу. Мое сердце болело, когда я смотрела на уничтожение наших сил, на весь правый фланг, разорванный на части, а оставшиеся монстры все еще глубже проникают в наши ряды.

Силы Лайонела сплачивались, ряды солдат в тылу его армии теперь выстраивались в строй и направлялись на восток, спеша воспользоваться резней, устроенной этими чертовыми зверями. Они заполнят пространство, где стояла наша армия, и нападут на нас как сбоку, так и спереди, создавая мы сражаемся на обоих фронтах и эффективно загоняем наши силы в угол. Это была бы кровавая баня.

Мой взгляд преследовал массы, осматривая разрушенные военные машины, которые Лайонел использовал для такой разрушительной бомбардировки наших людей. Кто-то с нашей стороны добрался до них, уничтожил их всех и вернул нам немного удачи. Но этого было бы недостаточно.

В облаках все еще продолжалась жестокая битва, где я могла видеть, как моя сестра пытается уничтожить Связанных драконов Лайонела, не имея возможности отвлечься ни на что другое.

Наши силы таяли с каждой минутой.

Нефритовый Замок все еще притаился вдалеке, словно приземистая жаба, цепляющаяся за камень, и никаких признаков того, что Дариус добрался до своей цели. Я сглотнула комок в горле, когда беспокойство за него усилилось, но твердого стука в моей груди было достаточно, чтобы убедить меня, что он продолжает бороться.

Я могла бы просто выделить Легион Звездопада в его узнаваемых шлемах, сражающийся в самом центре битвы, но их численность сократилась, и я даже не мог быть уверен, что Джеральдин все еще жива среди них.

Всего лишь этого небольшого взгляда на битву было достаточно, чтобы сказать мне, чем закончится битва. У Лайонела все еще было почти вдвое больше нас, и, поскольку его армия двигалась, чтобы атаковать нас и сбоку, наше время подходило к концу.

Но только если шансы останутся прежними.

Чья-то рука легла мне на плечо, и я вздрогнула, развернувшись с ледяным кинжалом в кулаке. Но я позволила ему растаять, когда оказался лицом к лицу со своим братом.

– Это была чертова пытка, – прорычал он, и я бросилась в его объятия, позволив себе на мгновение побыть младшей сестрой, позволив себе почувствовать боль и горе войны, прежде чем заставить их однажды затвердеть в эту темную и жестокую решимость.

– Сколько? – потребовала я, вырываясь из его рук и отступая назад.

Было странно видеть его стоящим таким чистым и нетронутым битвой. Прошли часы с тех пор, как я смотрела на кого-нибудь, кто не был покрыт слоем грязи и крови.

– Пять тысяч, – ответил он. – Ты заняла больше времени, чем обещала.

Мое сердце подпрыгнуло от его слов. Я надеялась получить половину этой суммы и отчаянно задавался вопросом, будет ли этого достаточно. Но это? Это действительно может изменить ситуацию.

– Ты блестящий, красивый, успешный, – похвалила я, проходя мимо него и поворачиваясь спиной к полю боя. Я поднялась на вершину горы, дрожа от холодного ветра, который дул вокруг нас и кусал любую открытую кожу, которую мог найти.

Когда камни под моими ногами снова начали падать вниз, я ахнула. Передо мной стояли ряд за рядом глиняные солдаты, каждый ростом с любого Фейри, их пустые лица повернулись ко мне, где они выстроились вдоль горы, словно ожидая приказа.

– Я не представляю, как все пройдет, – предупредил Габриэль, и я знала, что он совсем этому не рад.

– Разве было так весело, если бы ты всегда все знал? – поддразнила я, хотя мой светлый тон не полностью скрыл дрожь в моем голосе. Если не считать надежды, я была почти уверена, что у нас нет шансов. Будущее нашего королевства, жизни тех, кого я любила, – все это зависело от шанса, что существо, ненавидевшее меня с глубокой и непоколебимой яростью, могло просто согласиться на сделку, о которой я просила, несмотря на то, что он бросал вызов всему, за что он выступал.

– Уже пора? – Леон выскочил из-за одной из глиняных статуй, и я вздрогнула от удивления.

– Я так понимаю, ты отвечаешь за гениталии? – спросила я, указывая на одну из статуй, на которой не было вырезано штанов, и вместо этого был выставлен напоказ очень анатомически правильный член.

– Ну, это был я, пока Гейб не разозлился и не сказал, что им нужно носить брюки. Так что на выставке представлено всего около пятидесяти человек с их петухами и татами.

Габриэль раздраженно фыркнул позади меня, а я фыркнула от смеха, несмотря на ужасную ситуацию.

– Я чувствую, что должен был предвидеть это, когда попросил его помочь мне, – пробормотал Габриэль.

– Да, тебе действительно следовало бы это сделать, – согласилась я, проходя мимо Леона и останавливаясь перед ближайшей статуей.

Я положила руку на холодный глиняный сундук, медленно вдыхая, пытаясь успокоить свои мысли и сосредоточиться на том, что мне нужно сделать.

– Так… что это за чушь? – прошептал Леон прямо возле моего уха, и я снова вздрогнула.

– Можешь ли ты немного отступить? – Я зашипела, отталкивая его, но он просто уперся пятками и не сдвинулся ни на дюйм.

– Ты собираешься открыть коробку первой? – спросил он, указывая на богато украшенный ящик, стоявший рядом с резными статуями.

– Есть ли шанс, что ты догадался, что произойдет, если я это сделаю? – спросила я брата, подходя к ящику и приседая перед ним.

Габриэль нахмурился, когда они с Леоном подошли ко мне сзади, окутывая меня своей тенью.

– Хаос, – сказал он через несколько мгновений, отдавшись Взгляду. – Такой, который может нам помочь.

– Я начну, – решила я, потянувшись, чтобы открыть крышку ящика.

Четыре маленьких Дракона взглянули на меня, взволнованно глядя, обнаружив, что я смотрю на них на их теплой соломенной подстилке, и я мрачно улыбнулась им.

– Я слышала, что вы, ребята, довольно грозные существа, – сказала я, задаваясь вопросом, не сошла ли я с ума.

Мы были на грани поражения в войне, Фейри, которые последовали за нами в битву, были убиты один за другим в котловине между горами внизу, и вот я разговаривала с четверкой маленьких ящериц, как будто они действительно могли помочь нам.

– Дарси там. – Я указала на поле битвы, и драконы все вскарабкались на край ящика и запрыгнули на меня.

Я стояла, пока они приближались к моим плечам, маленький коралловый покоился на моем предплечье, когда я подняла его высоко и повернулась к полю битвы, направляясь обратно на вершину горы, чтобы они тоже могли его увидеть.

Я сглотнула. Силы Лайонела находились почти на восточном фланге нашей армии, и если мои недоделанные, маловероятные планы не сбудутся прямо сейчас, тогда я смогу увидеть наш конец, написанный на звездах, без всякой необходимости в Видении.

– Надежда все еще есть, – сказал Габриэль, взяв меня за руку и тоже окинув взглядом кровавую бойню. – Хотя сейчас это лишь самая слабая искра.

– Так давайте подпитывать эту искру, – решительно ответила я. – Вперед.

Драконы, казалось, знали, что я разговариваю с ними: четыре крошечных существа вырвались из моего тела и раскрыли свои маленькие крылышки, взлетая к полю битвы, размером не больше маленьких кроликов. Вскоре их маленькие тела стало невозможно различить над воюющими Фейри, и у меня не было времени терять время, стоя там и ожидая, что произойдет дальше.

Я отпустила Габриэля и поспешила обратно к каменной армии на дальнем склоне горы.

– Не подведи меня сейчас, – пробормотала я никому конкретно, потому что единственным человеком, к которому мне теперь нужно было обратиться, была я сама.

Жертва. Что ж, сегодня я уже многим пожертвовала.

Я потянулась к статуе, которая стояла в первых рядах, его внушительное глиняное тело возвышалось надо мной, его безликая голова была наклонена в сторону битвы за моей спиной, как будто он просто ждал моей команды. Но глиняные воины не могли сражаться с армией. Даже если бы кто-то захотел ими командовать, они никогда не смогли бы взять под контроль такое количество людей одновременно. Нет, этим статуям нужны были души.

Я вытащила свой грязный меч и провела пальцами по его длине, покрывая его кровью врагов, которых я вырвала из мира сегодня. Моя рука дрожала, когда я потянулась к статуе, дыхание вырвалось из меня облаком пара, когда я отдалась пьянящей силе эфира и произнесла имя руны, которую я нарисовала на ее груди.

– Лагуз для энергии, чтобы вода текла как кровь.

Сила вырвалась из меня, когда слова грубо сорвались с моих губ, земля под моими ботинками задрожала, когда я укоренилась в ней и заставила ветер донести мой приказ до ушей того, с кем я торговалась.

– Уруз, чтобы получить силу владеть твоим клинком, – прошипела я, мои пальцы дрожали, когда на меня обрушилась неистовая энергия мира, кровь, которую я нарисовала на статуе, шипела и плевалась, кипя в глине.

Я наклонилась вперед, моя голова закружилась, когда магия, которую я творила, вырвала мою собственную энергию, используя мою силу, чтобы выполнить заклинание, выдернув его у меня и раздавая среди статуй, которые простирались по склону под нами.

– Тори, – пробормотал Габриэль, протягивая руку и схватив меня за плечо. – Я видел твою смерть. Эта магия потребует от тебя слишком многого. Ты должна остановиться.

– Мне нужен огонь, – выдавила я, игнорируя его, мои мысли были сосредоточены на людях, которых я любила и которые сражались в этом кровавом бассейне. Фейри, которые последовали за нами в битву ради лучшей жизни. Клятвы, которые я дала, и правда, за которую я была готова отдать все, если это было то, что нужно для выполнения этих обещаний.

Габриэль с проклятием отступил, а Леон поджег позади меня ревущий огонь, тепло которого восстановило мою магию и заставило моего Феникса поднять голову внутри меня.

Кровь тех, кого я убила в бою, была выпита изображением Уруса, и моя рука дрожала еще сильнее, когда я поняла, что это значит. Этой жертвы было недостаточно, чтобы нарисовать последнюю руну. Она была самой сильной из всех.

Я потянулась за веточкой тимьяна, которую Габриэль вложил в глиняную статую, и страх сжал мое сердце, когда я позволила единственной слезе скатиться по моей щеке.

Если бы цена этого была той, которой я так боялась, то оно не просто потребовало бы меня. Дариуса вырвут из этого места рядом со мной, оторвут от всего, что я обещала ему, когда вырвала его из лап смерти. Несмотря на это, я знала, что он бы сказал мне сделать это, если бы он стоял здесь, рядом со мной. Я знала, что если до этого дойдет, он отдаст все, чтобы спасти это королевство и от тирании своего отца.

Я сжала меч в кулаке до тех пор, пока он не разрезал мою плоть, горячая струя моей крови скатилась по чистому металлу и капала на грязь подо мной.

Я использовала все силы, которые у меня были, и нырнула в самые глубокие тайники эфира, какие только могла собрать, прижимая окровавленную руку к тимьяну и поджигая его.

Тимьян, помещенный на каждую статую на склоне горы, загорелся вместе с ним, красное и синее пламя вспыхнуло, когда огонь Феникса загорелся, открывая путь для общения с мертвыми.

– Мы умираем, – сказала я, и мой голос превратился в сдавленный хрип, который, как я надеялась, нашел путь за пределы Завесы. Я думала о своем маме и отце, зная, что в моем горе они приблизятся ко мне. Я помолилась им и излила свою силу на холодную глину перед собой. – Вы нужны нам сейчас больше, чем когда-либо прежде.

Эфир, казалось, поднимался из камня подо мной, погружался в мою плоть и проливал холодный поток по моим венам, который был настолько сильным, что обжигал. Он искал мой огонь, искал мою душу, но я все равно продолжала прижимать руку к статуе передо мной и продолжала молить.

Габриэль и Леон открыли еще один сундук, на этот раз наполненный обрывками пергамента, на каждом из которых были написаны имена тех, кого любила, кто сражался в нашей армии, и кто был убит тираном, с которым мы сражались. Там были также чистые куски пергамента и горшок с чернилами, которые любая душа, которая могла быть приближена и хотела присоединиться к этой битве, могла использовать, чтобы добавить свое имя в список. Я только надеялась, что они это сделают.

Мне удалось кивнуть брату, и они начали скармливать эти имена огню за моей спиной.

– Все вы были обижены в жизни Лжекоролем Лайонелом Акрукс. Все вы пострадали и умерли от его руки или от рук его последователей. И он не остановится, пока мы не найдем в себе силы покончить с ним. Если только вы не найдете в себе силы покончить с ним вместе с нами.

Пепел от пергамента поднимался в воздух, горя, кружась потоком сверкающих искр, клубясь вокруг меня, когда неземной ветерок тянул мои волосы, и эфир все глубже врывался в меня.

– Я умоляю вас вернуться к нам для этого боя. Поддерживать тех, кто любил и потерял вас, чтобы исправить несправедливость, причиненную вам.

Пылающие клочки пергамента летели выше нас, кружась над нами в водовороте, который чувствовался, только на этом склоне горы, на грани войны. Но это все, что они сделали: просто кружили над нами, Завеса дико мерцала, но не расступалась, несмотря на мои просьбы.

Рыдание сорвалось с моих губ, когда правда об этой неудаче дошла до меня, невозможность этого плана упала, как пепел от кусков пергамента вокруг меня, и крики с поля битвы, казалось, поднялись громче, чем когда-либо, прежде чем судьба сомкнулась вокруг меня как ловушка.

Поражение тянуло меня, этот холод погружался глубже, душил меня, дергал мою душу руками из костей и гнилой плоти, пытаясь утащить меня вниз в качестве платы за эту силу.

Я осела, видя это теперь так ясно, зная, что все кончено, что все искры надежды были потеряны.

Когда я закрыла глаза, мерцание пламени все еще отражалось сквозь мои веки, сила моего Феникса, казалось, горела ярче, когда я поддалась весу этой невозможной магии.

Я стиснула зубы и снова заставила себя открыть глаза, глядя на пустое лицо статуи надо мной и впиваясь ногтями в камень.

– Я не умоляю вас, – прошипела я, мои окровавленные пальцы рисовали на глине последнюю руну, несмотря на то, как дрожала моя рука, и эфир вскрывал меня на части кусок за куском. – Я Тори Вега, дочь Дикого Короля, сестра Дарси Вега и законная королева этой гребаной страны. Я. Приказываю. Нет. Умоляю. —

Зубчатые линии Совуло сверкали на глиняной статуе, нарисованной кровью королевской семьи, и я смотрела на нее, отказываясь позволить смерти или любой другой силе в этом мире бросить мне вызов в защите моего королевства.

– Я приказываю вам прийти ко мне, – прошипела я. – Вернитесь, чтобы сражаться вместе с нами, и возьмите свои мечи. Вы нужны вашему королевству, и ваши королевы приказывают вас, так что ответьте на мой чертов зов!

Рев пронзил меня, когда эфир вырвался из моей руки, вырвался из меня и прожег статую передо мной, затем ту, что рядом с ней, и следующую.

Я отказывалась отступать до тех пор, пока каждый из них не ощутит эту силу, и мое тело больше не сможет сопротивляться агонии удержания.

Я рухнула на колени, тяжело дыша в темноте, которая мешала моему взору. Вдалеке я слышала, как Габриэль зовет меня по имени, как Леон ругается, и как все статуи просто стоят и ничего не делают.

Это не сработало. Я отдала все, и все равно это не сработало.

Удары моего сердца становились все медленнее и медленнее, цена, которую требовал эфир, крадя жизнь из моего тела в течение секунд, минут или часов… Я даже не знала. Единственное, что я знала наверняка, это то, что я угасаю. И это не сработало.

Габриэль кричал, чтобы я держалась, но я больше не чувствовала ни его руки в своей, ни даже порыва ветра. Тьма наконец пришла забрать меня, и боль, которую я почувствовала из-за этой неудачи, прожгла меня, когда я подумала о людях, которых любила больше всего в этом мире, и одно-единственное слово сорвалось с моих губ.

– Простите.

ГЛАВА 96

Я качнулся вперед и прижался к колючей шее Тарикса, у меня в горле застрял вздох, когда окружающий нас мир, казалось, замерцал, золотая паутина Завесы прижалась ко мне и обнажила толпу лиц, смотрящих в ужасе.

Мое сердце замерло в груди, затухающий ритм моего пульса дрогнул в последний раз, когда я так отчаянно пытался цепляться за эту жизнь и жизнь души, которая была связана с моей.

– Рокси, – задыхался я, чувствуя, как ее хватка за жизнь ослабевает, цепи власти утаскивают ее от меня. – Держись, – выдохнул я, хотя моя собственная хватка в этом месте тоже пошатнулась, Завеса истончилась, показывая мне то место, от которого я поклялся держаться подальше гораздо дольше.

Тарикс прыгнул ниже, и я чуть не упал с его спины, мои легкие не могли дышать, когда я посмотрел вверх, в лицо Дикого Короля и армию воинов, собравшихся вокруг него.

– Не смей отпускать, – скомандовал Хэйл Вега.

– Ты можешь положить этому конец, – выдохнула моя мама.

Рык вырвался из основания моего горла, и я оттолкнулся от них, от их непреклонных выражений и непоколебимой веры, цепляясь за единственное, что имело для меня наибольшее значение в этом мире.

Я направил свою силу в непобедимую реликвию, дремавшую в моей груди, отдавая все, что у меня было, связи, связывавшей меня с женщиной, которую я любил, и, чувствуя приближающуюся смерть, я не отшатнулся от нее. Вместо этого я протянул руку и приветствовал ее.

ГЛАВА 97

– Вот что тебе нужно знать, чтобы стать монархом; ты никогда не должна извиняться за принятие трудных решений, – прогремел надо мной глубокий голос.

Словно его слова были выстрелом адреналина в мое колеблющееся сердце, я ахнула, мой пульс подскочил, глаза резко открылись. Врата между мирами наконец-то открылись для меня, и что-то дало мне силу, необходимую для того, чтобы широко открыть их, хотя вместо этого я была так близка к тому, чтобы провалиться через них.

Далекое небо было затянуто облаками с оранжевыми и розовыми прожилками, а синева вокруг них была такой яркой, что ослепляла. Среди него, тенью скрывая от меня свое лицо, стоял человек, который был намного больше жизни, чем я себе представляла. Он был до боли знаком, хотя у меня никогда не было возможности узнать его полностью.

Хэйл Вега наклонился и взял меня за руку, поднимая на ноги с кривой улыбкой на лице. Он возвышался надо мной больше фута, но, глядя друг на друга, я не нашла в его взгляде ничего, кроме гордости и удивления.

– Я говорила тебе, что они стали намного более великими, чем ты или я, – сказала женщина рядом с ним, и я повернулась к матери, падая в ее объятия и издавая сдавленный всхлип тоски.

Я все еще чувствовала холод исходивший от глиняного тела статуи, в которой она поселилась, но сверх этого было ощущение ее материнских объятий, которых я никогда не знала.

– Вы пришли, – с благоговением выдохнула я.

Все мои самые отчаянные надежды были связаны с этим, но я не верила, что это сработает до этого момента, стоя на вершине бесплодной горы с родителями по обе стороны от меня.

– Мы служим под командованием Истинных Королев, – сказал мой отец, склонив передо мной голову.

Смех сорвался с губ, когда я оказалась в этой невозможной ситуации, глядя на родителей, которые умерли, чтобы дать нам этот шанс. И в тот момент я поклялась, что мы не будем тратить его зря.

– У тебя есть время, пока битва не будет выиграна, так или иначе, – прозвучал за моей спиной хриплый голос, и я обернулась и обнаружила там Паромщика, его капюшон был низко надвинут, чтобы скрыть его черты, его весло крепко сжималось в кулаке, как будто даже здесь он стоял одной ногой в реке мертвых. И если бы я напрягала слух, я была уверена, что могла бы услышать, как она течет. – Сделай так, чтобы это засчиталось.

Дикая улыбка пленила мои губы, и я отступила назад, переводя взгляд с отца на мать, затем на следующую статую, которая еще не приняла черты ушедшей души. Но когда я посмотрела на пустое каменное лицо, на него упал клочок пергамента, сжег нацарапанное там имя дотла.

Азриэль Орион.

Когда оно превратилось в пепел, черты лица выковались из камня, твердая грудь расширилась, когда творение вдохнуло настоящий воздух и внезапно я обнаружила, что смотрю на лицо человека, который был настолько похож на его сына, что я бы узнала его, даже если бы не увидела, как горит это имя.

– Лэнс там, внизу, – прорычал Азриэль, вытаскивая меч, навершие осталось каменным, а лезвие, казалось, сформировалось из чистого света. – И я ему нужен.

Моя мать подошла к Габриэлю, взяла его лицо в свои руки и поцеловала в лоб, когда он упал ей в объятия, слезы заливали его щеки, когда он прижимался к ней.

Хэйл тоже двинулся обнять его, в то время как вокруг нас все больше и больше обрывков пергамента находили своих хозяев, а души мертвых проносились мимо Паромщика, бросаясь в каменные тела и разрывая их на некогда живые черты.

– Снова ночная прогулка верхом! – закричала свирепого вида блондинка, подойдя к группе других душ, и они поманили к себе Леона, воркуя о его волосах и его триумфах в воровстве.

Мой взгляд остановился на Уошере, который, конечно же, забрал каменное тело с вырезанным на нем огромным членом, и директором Новой, которая забрала тело рядом с ним.

– Вы умерли? – Я вздохнула, горе ударило меня, как нож в грудь, но Уошер только пожал плечами.

– Я не могу вспомнить ничего, за что я бы отдал свою жизнь.

Появились Каталина и Хэмиш, а также Антония Капелла и ее убитая стая и многие другие, которые еще недавно проиграли свою битву в жизни, но все еще были готовы вернуться и довести эту битву до ее кровавого конца.

– Тебе следует встретиться с кем-то еще, сынок, – пробормотал Хэйл и повернулся к статуе, которая только что пробуждалась за его спиной, темноволосому мужчине, появившемуся внутри камня, который с трепетом моргнул, глядя на небо, прежде чем опустить взгляд и с жалкой тоской смотрел на Габриэля.

– Подойди, Марсель, – подбадривала его мама, и мужчина, который, как я поняла, был биологическим отцом Габриэля, подошел ближе, чтобы встретиться со своим сыном.

– Я думал о тебе, – сказал ему Габриэль. – Дариус сказал, что ты угасаешь, и я беспокоился, что ты мог умереть…

– Я не мог уйти, для начала не встретившись с тобой, – выругался Марсель, обнимая Габриэля. – Я знал, что у нас будет момент, чтобы сражаться бок о бок. Я видел это очень, очень давно.

Позади нас послышался шум битвы, и момент благоговейного воссоединения разбился, как удар грома, рассекший небо на части. Я снова повернулась лицом к дальнему склону горы и подошла к ее вершине, прежде чем посмотреть вниз, в котловину, где кровопролитие достигло своего апогея.