Текст книги "Беспокойные звезды (ЛП)"

Автор книги: Сюзанна Валенти

Соавторы: Кэролайн Пекхам
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 57 страниц)

– Заткни уши, – сказал я Дариусу, не в силах смотреть на него, но чувствуя, как магия колеблет воздух, когда он окружил себя и девушку заглушающим пузырем.

Мои губы приоткрылись. И я пел.

Колыбельная, вылетевшая из моего горла, была настолько прекрасной, что я не мог ничего сделать, кроме как выпустить ее, слезы текли по моим щекам с каждой пропитанной магией нотой. Они упали, как капли чистейшей силы, и, пролившись на пойманную звезду, ее крики наконец стихли.

– Спать, – призвал я сквозь слезы, вытащил из кармана звездную пыль и, не отрывая глаз от теперь уже дремлющей звезды, бросил ее на нас троих, и мы унеслись в ночь.

ГЛАВА 39

Вместо смерти пришла жизнь. Тени Лавинии растаяли, и этот свет исчез вместе с ними всего на волоске от нашей кожи. Я оторвалась от Тори, переведя взгляд на Королеву Теней внизу, где она в ужасе и недоверии посмотрела на свои дрожащие руки.

Тени все еще клубились вокруг ее кожи, но ни один из этих лучей не сверкал и не искрился вокруг нее. Она кричала от ярости, поднимая руки, чтобы попытаться применить его, но ничто из этого не помогло ей.

Мое сердце грохотало, и я помчалась к ней с волнением, мои крылья бились все быстрее и быстрее, когда я догоняла ее с каждой секундой, видя момент слабости и заявляя о ней, прежде чем она исчезла.

Огонь вырвался из моей плоти пылающим потоком надвигающегося разрушения, и Лавиния вскрикнула, выхватив что-то из кармана и подбросив это в воздух. Она исчезла в блеске звездной пыли, и я проплыла через то место, где она только что была несколько секунд назад, когда вокруг меня кружился огонь. Рык сорвался с моих губ, и неудача повергла мое сердце в яму отчаяния.

Тори пронеслась мимо меня, вытянув руки с таким же жаром, пылающим от ее кожи, и она позволила огню вырваться из нее, чтобы прорезать ряд нимф на берегу.

Мои синие волосы прилипли к щекам от дождя, и я тяжело дышала, борясь со своей неудачей. Она ушла всего за несколько секунд до того, как ее могли уничтожить навсегда. Но когда мой взгляд упал на битву, все еще продолжавшуюся внизу, я заставила себя двигаться, последовать за Тори и выплеснуть свою ярость на грешные души нимф, осмелившихся ступить в наше убежище, превратив их в пепел и пыль.

Поскольку сила Лавинии больше не использовалась, а наш огонь прорвался через батальон нимф по всему кампусу, ход битвы быстро изменился. Драконы, заметившие нас, развернулись хвостом и помчались в туман, а повстанцы начали издавать победные крики, когда буря утихла.

Данте спикировал с облаков, преследуя алого Дракона и хватая его за хвост, когда тот мчался к побегу. Зверь прибавил скорость и улетел вдаль, а Данте повернул назад, оставив бой на следующий день, его крылья неровно взмахивали, когда он кружил с неба, показывая свое изнеможение. Следы когтей были разорваны по всей его чешуе, из них капала кровь, но в глазах Штормового Дракона была сила, которая говорила о его победе.

Медленно, но верно битва была выиграна, последователи Лайонела толпами рассеивались или прогонялись из кампуса получившими поддержку повстанцами.

Грозовые тучи начали расходиться, и мы с Тори приземлились на самой вершине Земной обсерватории, глядя на кампус, где клубы пара поднимались от только что потушенных костров, и крики победы доносились до нас, когда повстанцы заметили нас с ниже. Мы переглянулись с облегчением, но я знал, что мое сердце не перестанет бунтовать, пока я не найду всех наших близких живыми и здоровыми.

Мой взгляд встретился с Орионом, когда он появился в поле зрения, а Теневой Зверь бежал за ним по пятам, и я с криком радости спрыгнула со здания, бросившись к нему и сбивая его с ног. Мы ударились о грязь, и наши губы соприкоснулись, его руки схватили мои и послали через меня волну исцеляющей магии, хотя ран было мало, несмотря на то, как близко мы подошли к смерти.

Сильные руки подняли меня, когда очень обнаженный Сет затащил меня в объятия, которые сломали бы кости, и я крепко обняла его, с таким облегчением обнаружив, что с ним все в порядке. Руки Ориона обвились вокруг нас, и я запустила руку в мех Теневого Зверя, когда он тоже уткнулся носом в нас, прижавшись носом к моим волосам с приветственным кряхтением.

В глубине души я знала, что, хотя битва, возможно, и была выиграна сегодня, война еще далека от завершения. И если Лавиния еще раз вернется с этой ужасной силой, мы, возможно, не переживем этого дважды.

ГЛАВА 40

Прошло меньше часа с момента окончания битвы, а в академии все еще царил хаос: подсчитывались убитые и каждый уголок кампуса обыскивался на предмет каких-либо признаков врагов, задерживающихся в наших стенах. Мы с Дарси воскресили обереги, но, несмотря на необъятность их силы, я больше не чувствовала себя такой уверенной в их силе, окружавшей нас. Лавиния прорвалась через них с легионом численностью менее пятисот человек, и в этой стычке мы подошли к поражению слишком близко, чем было приемлемо.

Я услышала новость о том, что Дариус в безопасности, и как только мои обязанности были выполнены, я узнала о его местонахождении и полетела через кампус так быстро, как только могла, ветер трепал мои волосы, а моя собственная кровь пачкала мою щеку из открытой раны. Я не делала остановок для того, чтобы исцелиться. В тот момент, когда я заметила его стоящим возле Сферы, я упала с неба, как пуля, и в следующий момент столкнулась с ним.

Дариус сомкнул руки вокруг меня, а я обвила его всеми своими конечностями и позволила своим крыльям полностью исчезнуть, ощущая на своих губах его грубый и требовательный поцелуй.

– Не могу оставить тебя одну на пять минут, чтобы не началась кровавая бойня, – проворчал он мне в губы.

– Не могу выпустить тебя из поля зрения, не зная, что ты собираешься устраивать собственную войну, – ответила я тем же.

Он поставил меня на ноги и повел внутрь. Огромная тяжесть анти-шпионских мер Джеральдин сдавила грудную клетку, когда я пересекла порог. Она наложила на это место все мыслимые заклинания, чтобы не допустить присутствия на наших военных советах тех, кто не был приглашен, и я высвободила небольшую порцию своей магии, чтобы подтвердить свою личность, когда мы направились внутрь.

Мой взгляд был прикован к крыше Сферы, где были выкованы заплаты из нового металла, чтобы скрыть повреждения, нанесенные во время битвы, работа была грубой и очевидной, хотя она была достаточно хороша, чтобы снова запечатать пространство. Запах дыма сохранялся, и я заметила несколько пятен крови в дальнем углу, но по большей части Джеральдин вернула все в прежнее положение с помощью своего элемента земли.

– Миледи, я рада видеть, что у вас есть запас энергии после поля боя, – крикнула Джеральдин из-за горы карт, военных указаний и бубликов, когда она заметила меня. – Вы выглядите немного бледной, как будто яркость вашей кожи потускнела. Все в порядке?

– Я в порядке, – быстро сказала я.

Я не хотела признавать тот факт, что страх сковал мои конечности после этого боя, но как я могла это отрицать? Это было ясно написано у меня на лице.

Это было едва ли не демонстрация всей мощи армии Лайонела, и сила, которую Лавиния каким-то образом использовала против нас, почти привела к их победе.

Советники уже были здесь: Ксавьер, Калеб, Габриэль и Уошер. Макс рухнул в кресло рядом с Джеральдин и выглядел почти без сознания, рядом с ним прямо сидела маленькая девочка, лет семи-восьми, с широко раскрытыми глазами, когда она заметила меня.

– Где, черт возьми, ты был? – многозначительно спросила я, оглядываясь на Дариуса и замечая его растрепанную одежду и тот факт, что он нигде не появлялся, как я заметила во время битвы.

– В гостях у отца, – сказал он тихим голосом, от чего у меня по коже покалывало от беспокойства, и я сильнее сжала его руку. Но он был здесь, прямо передо мной, невредимый, хотя и выглядел немного расстроенным.

– Объясни, – потребовала я, и в моем тоне звучал авторитет, и он выгнул бровь. Да, я была его королевой, но с моим мужем Драконом повышение ранга не так просто работало.

Двери снова открылись, и вошла Дарси, а Орион был на шаг позади нее.

– Сколько мы потеряли? – позвала она, не обращая внимания на шквал поклонов, как и я, когда вошла в зал. – И что, черт возьми, за магию использовала Лавиния?

– Это была сила упавшей звезды, – сказал Дариус, заставив Тиберия резко вдохнуть, а Калеба посмотреть на Макса в поисках подтверждения.

Я нахмурилась, глядя на сестру и заняла свое место рядом с ней за столом, в то время как остальные тоже сели.

– Я боялась, чего-то подобного, – мрачно сказала Дарси. – Это выглядело так же, как звездная сила Орион, которую мы видели в видении с Арктуруса. Но как…

Дверь хлопнула, когда появился Сет, выглядевший так, словно он прошел через ад, с хаотично спутанными волосами и такой дикостью, что было ясно, что он изо всех сил пытался выжить там. Он, очевидно, не потратил времени на приведения себя в порядок после битвы, предлагая помощь повстанцам, как и все мы.

К моему удивлению, Габриэль поднялся на ноги и подался обнимать дворнягу.

– Я перед тобой в долгу, – серьезно сказал он. – Жизнь Луки была в твоих руках, и ты сохранил его в безопасности. Без твоей помощи я увидел… – Габриэль поморщился и оборвал себя. – Судьба, от которой ты его уберег, никогда не будет забыта. Попроси у меня чего угодно, и я это сделаю.

Сет ухмыльнулся, хлопнув Габриэля по руке.

– Прямо сейчас я бы согласился на перекус, – легко ответил он, и они оба упали на стулья слева от меня, за Дариусом, а Габриэль подтянул тарелку с бубликами поближе, чтобы Сет мог выбрать из нее.

– Я хочу услышать всю историю целиком, – сказала я, указывая на них двоих. – Но сначала, я думаю, у Дариуса и Макса есть более важные новости.

Все переглянулись между ними двумя, и Макс махнул рукой Дариусу, прося его рассказать, маленькая девочка все еще сидела там, ничего не выражающая и загадочная, но у меня возникло ощущение, что ее присутствие было важно, если Джеральдин убедили позволить ей доступ к этой встречи.

– Сегодня вечером, до того, как здесь разразилась битва, Макс своим Орденом заклинал меня, но когда мы поцеловались, сила его дара пробудилась в полной мере, и он соединился с умоляющим духом чего-то, что отчаянно нуждалось в его помощи.

Мы все сидели молча, пока разворачивалась их история, и никто из нас не прерывал его вопросами или какими-либо комментариями, поскольку между нами разворачивалась невероятная реальность того, что им каким-то образом удалось пережить. Они были в крепости Лайонела, знали, где она находится, видели, как там собралась его армия – хотя я боролась с узлом ужаса, который связал меня, когда он подтвердил, что нашей информации о ее размерах сильно недоставало – они говорили с Тариксом и выжили, чтобы рассказать эту историю, хотя Орион отказался от предположения, что новый Наследник Лайонела действительно мог помочь им сбежать, а Сет начал бормотать себе под нос о демонических вагинах.

Когда они описали звезду, которую они обнаружили, скованную тенями и вынужденную поддаться воле Лавинии вместо того, чтобы высвободить свою силу обратно в мир, мы все погрузились в тяжелое, устрашающее молчание.

– Как мы можем бороться с силой самой звезды? – ошеломленно пробормотала Антония.

Я сглотнула, перебирая все, что рассказал Дариус, пытаясь найти в этом что-то положительное, но безуспешно.

– При чем тут девчонка? – спросила я, выискивая что-нибудь из того, что не могло бы быть наполнено все новыми и новыми ужасами.

Девочка не вздрогнула, когда все взгляды обратились в ее сторону, хотя в глубине ее глаз было что-то похожее на ужас, когда она смотрела то на меня, то на Дарси. Она была так молода, но что-то в ее взгляде говорило, что то, чему она была свидетельницей, состарило ее не по годам.

– Это… ну, она была там, и Макс сказал, что мы должны ее забрать… – Дариус казался таким же неуверенным, как и я, в важности ребенка, но Макс, наконец, собрал в себе достаточно сил, чтобы заговорить.

– Ты забыл ту часть о человеке с желтоватой кожей, – сказал Макс, выпрямляясь на своем месте и наклоняясь вперед, чтобы опереться локтями на стол. – Но я чувствовал его ауру, и он не был Фейри.

Ужас сгустился у меня в животе, когда я повернулась к разбитому на вид ребенку, впитывая ужас, который кипел в ее взгляде, когда она переводила взгляд то на меня, то на Дарси. Во мне пронзила поистине ужасающая мысль, о которой я не осмеливалась сказать.

– Этот мужчина… – медленно спросила я девочку, вопреки всякой надежде, что она откажется от того, что я собирался спросить. – Он… всегда выглядел таким? Или у него другое лицо? Может быть, еще два лица?

Девочка моргнула, ее взгляд скользнул между моей сестрой и мной, затем ее голова склонилась в кивке.

Джеральдин ахнула, ее рука полетела к груди, блюдо с бубликами рассыпалось по картам, разложенным перед ней, пока она записывала детали всего, что Дариус рассказал о местонахождении Лайонела и размере его армии.

– Клайдиниус? – прошипела Дарси, осознавая то же самое, что и я. – Лайонел объединился с чертовым Клайдиниусом?

– Судьба! – Внезапно вскрикнул Габриэль, заставив всех нас вздрогнуть от удивления. – Огонь, кровопролитие, резня. Ксавьер лежит в луже крови, голова Калеба на пике и… – Он резко оборвал себя, схватившись за край стола и зажмурив глаза, борясь с видением.

– Мы должны пойти и нанести удар по Лайонелу, прежде чем что-либо из этого произойдет – прорычал Сет, вскакивая со стула.

Уошер тоже поднялся на ноги.

– Я немедленно выведу батальон. Я спою песню ужаса, такую сильную, что Лайонел задрожит в своем крохотном…

– Забудь об этом, – рявкнул Габриэль, схватив Сета за руку и дернув его обратно на стул. – Судьба снова изменилась, этого не произойдет.

Мои губы приоткрылись в ответ на это, и я взглянула через стол на Калеба, который коснулся двумя пальцами своей шеи, как будто проверяя, что она все еще цела, и его голова определенно не окажется на пике в ближайшее время.

– Ты была с Клайдиниусом, – спросила я, снова переводя взгляд на девочку и снова сосредоточив внимание на рассматриваемой проблеме. – Он… что? Заключил тебя в тюрьму или…

Ее губы приоткрылись, словно она собиралась ответить, но она снова посмотрела то на меня, то на мою сестру, а затем сдержала слова, которые были так близки к тому, чтобы покинуть ее.

– Все в порядке, – мягко сказал Макс, протягивая ей руку, и она нерешительно взяла ее, позволяя ему успокоить ее своими дарами.

Мы сидели молча, ожидая, пока он поможет облегчить травму, которая держала ее в плену, пока тихие рыдания внезапно не сорвались с ее губ.

– Раньше он был похож на вас, – выдохнула она, слезы наполнили ее глаза, когда она обвиняюще подняла их. – Когда он пришел в Центр Туманной Инквизиции, мы думали, что это вы нас спасаете. Но потом… все сгорело и все были мертвы.

– Но не ты, – указала я, и Дарси толкнула меня локтем, бросив на меня взгляд, который подразумевал, что мне нужно действовать проще.

Я пожала плечами, жестом предлагая ей взять на себя инициативу вместо меня, и она глубоко нахмурилась.

– Мне очень жаль, что он это сделал. Мне очень жаль, что мы не добрались туда сами и не помогли всем в этом месте, пока не стало слишком поздно.

– Их смерти и наша неспособность помочь им, запятнала наши души, – добавила я. – Но мы хотим предложить справедливость. Можешь ли ты помочь нам с этим?

Девочка еще раз посмотрела на Макса, крепче сжимая его руку, а Джеральдин положила руку на другую его руку, предлагая свою силу, пока он использовал ее, чтобы помочь ребенку.

– Я не знаю, почему меня держали. Они сказали, что я могу быть ответом, но я не знаю, что делать. Это… он… они взяли меня с собой и позволили смотреть, как они что-то убивают, разрушают и ищут. Меня тоже взяли к Паромщику. Они хотели заключить с ним сделку.

– Какую сделку? – Я вздохнула, и мой ужас перед этой чередой событий только усиливался с каждой новой информацией, которую я могла собрать.

– Сделку, позволяющую обмануть смерть. Но он сказал, что смерть не хочет их. Он отказался им помочь, и я думаю… я думаю, возможно, он их ненавидел.

Я обменялась взглядом с Дариусом, слишком хорошо зная, какова была ненависть Паромщика, и все же задаваясь вопросом, если это существо, созданное силой самого мира, не имеет любови к Клайдиниусу в его небьющемся сердце, то может ли он желать ему зла?

– Затем пришел Король Драконов и предложил свою сделку, – сказала девочка.

Я выругалась.

– Типично для Лайонела, объединиться с этой гребаной звездной змеей.

– Может быть, это и хорошо, – сказал Габриэль, удивив всех нас такой нелепой оценкой.

– Что черт возьми может быть хорошего в том, что они двое объединились против нас? – потребовала я, и его рот расплылся в мрачной улыбке.

– Потому что враг нашего врага – наш друг. Или, возможно, они могли бы быть, – просто сказал он.

– Кто… – начала я, но Дарси прервала меня.

– Звезды, – выдохнула она, видя то, чего не видела я, потому что звезды меня чертовски ненавидели. Презирали меня за то, что я сделала, и все же… Может быть, в этом утверждении есть доля правды. Потому что если бы в этом мире было хоть одно существо, которое звезды могли бы презирать больше, чем девушку, которая бросила им вызов, нарушила их правила и плюнула в лицо их владычеству, то это был бы предатель, упавший с небес и бросивший вызов самой природе того, чем они были и чем им суждено было стать.

– Это… безумие, но это может быть просто чертовски гениально, – сказала я. – Хотя я должна задаться вопросом, есть ли вообще шанс, что они когда-нибудь подумают о союзе со мной после того, что я сделала.

– А что, если мы это компенсируем? – предположила Дарси, и в ее глазах появился дикий, опасный взгляд, который, как я знала, будет одновременно блестящим и вызовет всевозможный хаос. – Что, если мы освободим звезду, которую Лайонел запер в своем дворце предателей?

– Это безумие, Блу, – прорычал Орион. – Дариус и Макс попали туда случайно одни, и им чертовски повезло, что они сбежали. невредимые. Во второй раз этого не произойдет. На самом деле, Лайонел, без сомнения, будет использовать все имеющиеся в его распоряжении ресурсы, чтобы защитить эту чертову штуку изо всех сил, особенно зная, какую силу может украсть Лавиния.

– Мы найдем способ, – упрямо сказала Дарси, и уголки губ Ориона дернулись.

– Звезда сейчас спит, – тихим голосом сказал Макс. – Она не сможет претендовать на какую-либо власть, пока моя песня держит ее в плену.

– И как долго это будет продолжаться? – потребовал Орион.

– А если бы я наложил ее на Фейри? Сто лет. На звезду? Ну и откуда мне знать? Но, надеюсь, несколько месяцев, достаточно долго, чтобы…

– Неделю, – прервал его Габриэль. – Может быть, десять дней. Я не могу видеть саму звезду, но вижу разрушения, которые Лавиния может причинить с ее помощью.

– Неделя, – повторила я, и это слово прозвучало как смертный приговор для всех присутствующих в комнате, в то время как наши взгляды упали на карты, списки и планы, которые теперь были по большей части бесполезны перед лицом всего, что мы только что обнаружили.

– Семь доблестных дней, чтобы изменить судьбу мира, – объявила Джеральдин так, будто это была лучшая новость, которую она слышала за весь год, и мы все посмотрели на нее в полном недоумении. – Послушайте, неужели Ургут сдался, когда предвидел свою смерть перед лицом озера?

– Я думаю, что эта история заканчивается тем, что он тонет, несмотря на его отказ смириться с этой судьбой, – ответил Ксавьер, но Джеральдин проигнорировала его.

– Разве король Буронт побледнел перед армией Инора?

– Этот парень точно погиб. Разве ему не отрубили голову в бою? – сказал Дариус.

– Отказался ли Олаф фон Клемминс от своей мечты играть на арфе после того, как потерял все пальцы? – потребовала Джеральдин, и никому нечего было на это ответить, потому что я должна была предположить, что никто не знает, кто это, черт возьми, был.

Джеральдин вытащила свой Атлас, выбрала альбом и начала играть на арфе, одновременно размахивая экраном перед нашими лицами, чтобы мы могли увидеть имя чувака Олафа на обложке, его извивающиеся пальцы ног были подняты вверх в триумфе.

– Это и есть высокий уровень сгибания пальцев ног, – воскликнул Уошер, как будто он был в восторге от этого человека.

– Хорошо, хорошо, – согласилась я, мне даже нравилась мелодия арфы, продолжавшая играть, пока я говорила. – Мы не сдаемся. Конечно, нет, но шансы складываются против нас, звезды презирают меня, два наших злейших врага объединились, и армия, с которой мы столкнулись, намного больше, чем предполагалось в наших худших предположениях. Так куда, черт возьми, нам идти дальше?

– Прекрасная речь, Тор, – поддразнила Дарси, и я рассмеялась, откинувшись на спинку сиденья. – Как насчет того, чтобы разложить это по частям. Мы можем решить главную проблему: прежде всего, если армия Лайонела больше, чем мы предполагали, нам нужно подумать о лучших способах борьбы с ними. В последней битве щупальца Нимф обездвижили магию бесчисленных отрядов повстанцев и заставили их сражаться врукопашную. Думаю, у меня есть идея, как мы можем с этим бороться. – Ее взгляд переместился на Габриэля, и выражение его лица потускнело, а затем прояснилось, когда он увидел в ее предложении что-то, что выглядело чертовски обнадеживающим с того места, где я сидела.

– Да, это может сработать, – согласился он. – Но это предварительная судьба, которую могут изменить многие руки, поэтому давай пока оставим это между нами.

Остальная часть комнаты пробормотала свое согласие, и я кивнула, задаваясь вопросом, что у них может быть в рукавах, и веря в то, что они знают, что делают.

– Мигель и нимфы, не зараженные тенями, все еще могут присоединиться к нам, – предположила я. – Даже на военном поле было бы лучше, если бы у нас была собственная армия Нимф. Они ненавидят Лавинию за то, что она сделала с тенями и они хотят ее смерти так же сильно, как и мы, но я не уверена, насколько легко их будет убедить.

– Мы разберемся, – решительно ответила Дарси, и я кивнула.

– Мы должны нанести удар по остальным Центрам Туманной Инквизиции и спасти запертых в них Фейри, чтобы они присоединились к нашей армии. Наши планы по забастовкам уже готовы, и мы должны осуществить их как можно скорее, – сказал Калеб, запустив руку в свои золотистые кудри. – Мы можем предложить убежище тем, кто не хочет сражаться, но если выжившие из других лагерей согласятся, то мы, скорее всего, окажемся с тысячами Фейри, которые не хотят ничего, кроме как дать отпор тирану, который заключил их в тюрьму.

– Хорошо. Давайте ударим по ним всем сразу, но скоординированной атакой, – сказала я. – Я не хочу, чтобы Лайонел понял, что мы делаем, и убил еще больше невинных Фейри. Мы ударим по ним всем вместе и вытащим их всех. – Я посмотрела на Джеральдин в надежде, что она справится с этой задачей, и она твердо кивнула.

– Это произойдет по моей воле или по моей воле, – согласилась она.

– Тайлер может активизировать компанию, чтобы привлечь больше мирных жителей к восстанию и вступлению в наши ряды, – предложил Ксавьер, и Дарси мрачно улыбнулась, оценивая это.

– Связанные люди сделают чертовски невозможным подобраться к моему отцу. Раньше все было достаточно плохо, но с огромным количеством драконов, желающих и готовых встать между ним и смертью, это будет чертова резня, – прорычал Дариус.

Это была проблема, которая преследовала нас с тех пор, как Лайонел создал «Кабальных людей», и мы были далеки к ее решению. Некоторые из них были убиты в бою, но их все еще оставалось слишком много, чтобы можно было легко подобраться к нему.

– Мы можем продолжать работать над идеями, чтобы разделить их и уничтожить, но если мы не сможем уравнять шансы и разгромить его армии, то нам просто придется нанести им удар в лоб. Если мне придется прорваться через каждого из них, чтобы оторвать голову этого ублюдка от его шеи, я сделаю это с радостью, – сказала я, мысль об этом, заставила мой пульс участиться, обо всем этом кровопролитии. Я обменялась горячим взглядом с Дариусом, когда мы оба потерялись в этой мысли.

– Это проблема, – решительно сказал Орион.

Я огляделась и увидела, что он указывает на нас двоих, его брови нахмурены от беспокойства.

– Это немного тревожит, – согласился Ксавьер, и я взглянула на сестру, обнаружив, что она тоже наблюдает за нами. На самом деле все они смотрели то на меня, то на Дариуса, и у меня сложилось отчетливое впечатление, что это была дискуссия, которая до этого момента велась за нашей спиной.

– Выкладывайте, – потребовала я.

– Ну, Тор, ты, должно быть, заметила, кем вы с Дариусом становитесь, когда дело доходит до убийства, с тех пор, как вернулись из-за Завесы, – сказала Дарси. – Это не совсем рационально. И вы оба очень возбуждены и кровожадны, а мы просто обеспокоены тем, что…

– Это цена, – сказала я, зная, что это так, даже если до сих пор я не признавала этого так откровенно. – Когда я использовала эфир, чтобы пересечь границу и выкрасть его из лап смерти, я знала, что это будет стоить дорого. В отличие от дурацких сделок, которые звезды заключают с Фейри, эфир берет плату только с Фейри, которые им владеют, поэтому я знала, что не подвергаю никого из вас риску причинения вреда. Единственный способ избежать личных затрат – это принести жертву, но я с радостью взяла на себя эту цену, и это был единственный возможный способ добиться того, что я сделала. Стоимость не уточняется, но мы почти уверены, что она каким-то образом объясняется этой кровожадностью. Пожалуй, мне самой нужно пойти к Паромщику и потребовать на него точного ответа…

Эта идея никого не устраивала, но не похоже, что я смогу найти ответ где-нибудь еще.

– Тогда все. Мы пойдем к Паромщику, – согласился Дариус.

– Я продолжу собирать информацию и последние отчеты, чтобы мы могли нанести удар по Центрам Туманной Инквизиции, и ни один из них не сможет скрыться, – поклялась Джеральдин.

– Как обстоят дела с Камнями Гильдии? – Калеб переводил взгляд с Ориона на Дарси.

– Юджин Диппер присылал нам книги всякий раз, когда обнаруживал что-нибудь полезное, – сказал Орион.

– И он что-нибудь нашел? – Калеб с надеждой настаивал.

– Нет, пустяки – проворчал Орион.

– Это не пустяки, – ободряюще сказала Дарси. – Есть подсказки. Вещи, которые ведут нас к другой книге, затем к другой. В конце концов мы найдем подходящую.

– Или знания затерялись со временем, и нам всем конец, – вздохнул Калеб.

– Мы найдем ответ, – прорычала Дарси, его брови изогнулись, а голова наклонилась.

– Хорошо, я доверяю тебе, – сказал он.

Я смотрела на Дарси, пока продолжались дискуссии, планы и судьба формировалась прямо перед нами, в то время как все, что мы могли сделать, это надеяться, что решения, которые мы принимали, были правильными, действия, на которые, мы надеемся, спасут людей за этим столом и все те, кто последовал за нами, выживут в этой войне и будут упиваться победой.

Но когда я молча взяла руку моего близнеца под столом, где никто не мог видеть, я не могла не подумать о том, что всего этого, каждого кусочка, независимо от того, насколько хорошо он продуман или спланирован, может быть недостаточно.

ГЛАВА 41

– Ваши перепела, миледи, – выдохнула Джеральдин, когда я держала ее за руку, притягивая ее ближе к Теневому Зверю на Воющем Лугу.

– Доверься мне, – призвала я. – Я бы не стала подвергать тебя какой-либо опасности. Шэдоу был таким же пленником, как и я. Я не хочу, чтобы ты его боялась.

– Шэдоу? Так ты так решила его назвать, дорогая Дарси? – спросила она, взглянув на меня со страхом в глазах, и я кивнула. Джеральдин Грас ничего не боялась, и я ненавидела то, что отчасти была ответственен за ужас, который я видела в ней из-за зверя. Я должна была все исправить. – Такое удачное прозвище для зверя тени, но не приходило ли вам в голову спросить его настоящее имя?

– Спросить его? – Я нахмурилась.

Она откашлялась, придвинулась немного ближе к зверю, и он наклонил голову, глядя на нее прикрытыми глазами, выглядя так, как будто он очень хотел вздремнуть. Он возвышался над нами, его длинный серый мех развевался на ветру и превращался в тень по самым краям.

– Такие существа, как это, волшебные существа… у них часто есть то, что бродячий гусь мог бы назвать звездным именем. – Джеральдин немного выпрямилась, словно собирая в себе смелость, а затем положила ладонь на нос Шэдоу. – Эгг-ног в четверг в июне, – прохрипела она, закрыв глаза, а затем приоткрыв их, чтобы взглянуть на Чудовище.

Шэдоу хмыкнул, уткнувшись носом в ее ладонь, а затем облизал пальцы, словно ища лакомства. У него был ненасытный аппетит, и Леон Найт взялся за организацию его питания, так как в его семье была маленькая гончая-призрак по кличке Барвинок, за которой он присматривал, и которая любила такую же еду. Синее, похожее на собаку животное, очень привередливо относилось к тому, с кем она проводила время, но ей очень понравился Шэдоу, они оба часто вместе бродили по кампусу.

– Вот, видишь, – сказала я взволнованно. – Ты ему нравишься.

Джеральдин полностью открыла глаза, ее рука скользнула немного выше, чтобы пощекотать пространство между его глазами.

– Аллигаторы танцуют на рассвете… Думаю, ты права!

Шэдоу наклонил голову, чтобы получить еще больше ласки, и Джеральдин почесала ему уши, подходя ближе, когда Чудовище радостно заворчало.

– Так как же мне узнать его звездное имя? – спросила я, присоединяясь к ней и почесывая ему уши. Он был настолько большим, что ему все равно понадобились мы обе, чтобы хорошо с этим справиться.

– Вы должны спросить! – взволнованно воскликнула она. – Все дело в том, что ты держишь фланг животного.

– Что это значит? – спросила я в замешательстве.

– Связь, глупая Салли, – ухмыльнулась она. – Заслужи доверие зверя, и он будет бормотать и ворчать тебе свое звездное имя. Ты уже привязалась к этому парню, как малиновка к своему добину, так что все, что тебе, вероятно, нужно сделать, это спросить, миледи.

Я повернулась к Шэдоу, склонила голову и почувствовала себя глупо, когда задала ему этот самый вопрос.

– Как тебя зовут?

‘Экскавериниас-гелиос-долианко’. Имя Теневого Зверя возникло у меня в голове, его голос не принял никакой реальной формы, как у какого-либо Фейри.

– Черт возьми, – выдохнула я, поворачиваясь к Джеральдин с широкой улыбкой на лице. – Он сказал мне!

– Очень вкусный гуляш! И как?

Я повторила это Джеральдин, не уверенная, что произнесла это правильно.

– Святой Хаслмир, это действительно пустословие. – Она нахмурилась.

– А как насчет прозвища «Шэдоу»? – Я спросила Чудовище, и он хмыкнул, тыкая носом в мое лицо.