Текст книги "Аквилон. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Саша Токсик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 53 страниц)

Глава 8

Семен Потапыч Жирнов откинулся на лавке, довольно поглаживая тугой живот. В кармане приятно оттягивали ткань пять золотых империалов. Отличная прибыль от сделки в Каменске.

– Эх, племяш, учись как дела делать надо! – он хлопнул по плечу Митрия, который угодливо закивал. – Видал, как я с этим купчишкой сторговался? Думал, дешевле возьмет, ан нет! Весь товар по хорошей цене ушел!

Митрий, племянник Жирнова, постигал торговую мудрость родственника, трудясь у него младшим приказчиком.

– Мастерски, дядюшка! – подхалимски воскликнул Митрий, наливая из фляги в оловянные стопки. – За вашу сделку!

Прохор Кузьмич, старший приказчик, поднял свою стопку.

– За хозяина! И за прибыльную торговлю!

Выпили. Жирнов крякнул от удовольствия. Хорошая водка, не паленая.

Их капиталов хватило бы и на то, чтобы путешествовать классом повыше. Но купец был прижимист. Да и видеть вокруг себя людей куда более бедных доставляло ему удовольствие. В первом классе его бы окружали аристократы, у которых одни наручные часы стоили дороже всего его торгового предприятия.

Уж лучше быть большой лягушкой в болоте, чем крохотной рыбкой в океане, такого принципа придерживался Семён Потапыч.

– А помнишь, Прохор, как мы в прошлом году… – начал было Жирнов, но осекся. Его маленькие глазки уставились в дальний угол трюма.

Там, стараясь держаться в стороне от шумной компании, устроилась молодая женщина. Симпатичная, даже в полумраке трюма это было заметно. Светлые волосы, стройная фигура…

– Гляди-ка, – толкнул он Прохора локтем. – Краля какая. И одна!

Прохор прищурился: – Точно, хороша! И вроде без провожатых.

– Скучает небось, – хихикнул Митрий, тоже разглядев девушку.

Жирнов ухмыльнулся. Водка ударила в голову, придав уверенности. Удачная сделка, деньги в кармане, настроение отличное. Почему бы не развлечься?

– А что, – он тяжело поднялся. – Пойдем развеселим девицу. Нечего одной куковать! Мы люди компанейские!

– Точно! – поддержал Прохор, тоже изрядно захмелевший. – Угостим барышню! У нас и закуска есть хорошая!

– Может, не надо, дядюшка? Вдруг она не захочет… – засуетился Митрий

– Цыц! – оборвал его Жирнов. – Кто ж от доброй компании откажется? Мы ж культурные люди, не какие-нибудь! Просто пообщаться хотим!

Троица двинулась через трюм. Жирнов шел впереди, покачиваясь, но стараясь выглядеть солидно. За ним семенил Прохор, а Митрий плелся сзади, явно сомневаясь в затее.

– Сейчас повеселимся, – бормотал захмелевший Жирнов. – Скучно же ехать без компании. А мы люди веселые…

Женщина подняла голову и увидела приближающуюся троицу. В карих глазах мелькнула тревога, но она постаралась сохранить спокойствие.

– Ишь, какая цаца, – хмыкнул Прохор. – Ничего, сейчас разговорим!

* * *

Я лежал на верхней лавке у стены, от нечего делать наблюдая за обитателями третьего класса. Помещение представляло собой длинный низкий зал с двухъярусными деревянными лавками вдоль бортов. Никаких перегородок между «местами» – просто сплошные полки, как в казарме. Узкий проход посередине, забитый узлами и корзинами.

Несколько круглых иллюминаторов по бортам, больше похожих на бойницы. Металлическая лестница наверх, по которой то и дело кто-то грохотал сапогами. В общем, роскошь бюджетного путешествия во всей красе.

Воздух был густой, как кисель. Смесь табачного дыма, пота, еды и еще бог знает чего. Электрические лампы под потолком давали ровно столько света, чтобы не споткнуться о чужой багаж. Экономия – основа процветания судоходной компании.

Впрочем, для речного путешествия условия вполне сносные. В студенческие годы мне доводилось ночевать в местах и похуже. Например, после удачной попойки прямо на лабораторном столе в академии.

А уж древний Архимаг в моей памяти хранил воспоминания о таких путешествиях и ночлегах, что этот трюм казался царскими покоями.

У дальней стены расположилась семья. Отец семейства вдохновенно храпел, с особенно вкрадчивыми переливами на вдохе. Жена невозмутимо укачивала младенца, явно научившаяся за годы брака не обращать внимания на эти звуки. Ребёнок, хотя имел жизненный опыт поменьше, также безмятежно спал.

Неподалеку четверо мужиков резались в карты. По выцветшим тельняшкам и затейливым татуировкам можно было определить старых «речников». Такие всю жизнь проводят на воде, устраиваясь то матросами, то разнорабочими, в общем смотря кто и где требуется.

Рядом устроились двое парней, широкоплечих, похожих как две капли воды. Братья, не иначе. В углу старуха в черном платке бормотала молитвы, перебирая четки. А чуть поодаль дама в строгом сером платье и очках, вылитая гувернантка, читала книгу при тусклом свете лампы. Как она вообще что-то различает в этом полумраке?

И тут из дальнего угла раздался звонкий женский голос:

– Благодарю, но я предпочитаю путешествовать в одиночестве.

Я присмотрелся внимательнее. Трое подвыпивших мужчин окружили молодую женщину.

Внешность и одежда, особенно окладистые бороды и картузы с блестящими козырьками выдавали в них торговцев.

– Да ладно вам, барышня! – гоготал самый грузный, с красным от выпивки лицом. – Чего одной-то скучать? Мы компания веселая, не обидим!

– Я ценю ваше… гостеприимство, – голос девушки был ровным, но в нем слышалось напряжение. – Но я действительно устала и хотела бы отдохнуть.

– Устала она! – подхватил жилистый, судя по подхалимской манере держаться, приказчик. – Так мы и не мешаем! Наоборот, развлечем, развеселим!

– У дяди Семена такие истории есть! – встрял молодой. – Про столицу, про торговцев иностранных! Интересно же!

– Вот именно! – толстяк попытался взять ее за руку. – Митька правду говорит! Я в Каменске с самим городским головой водку пил! Могу и вас с ним познакомить, ежели что!

Девушка отдернула руку:

– Не надо меня ни с кем знакомить. Я прошу вас уйти.

– Ишь какая! – обиделся толстяк. – Гордячка! Думаешь, лучше нас? А сама в третьем классе торчишь!

Оба подпевалы подсели с двух сторон, отрезая пути к отступлению.

Я внимательно рассмотрел девушку. Даже в полумраке трюма было видно, что она не из простых. Светлые волосы аккуратно уложены в прическу, ни волоска не выбилось. Осанка прямая, как у выпускницы благородного пансиона. Карие глаза смотрели с достоинством, несмотря на явную тревогу.

Особенно выдавали её руки. Ухоженные, с длинными тонкими пальцами. Таких рук у прачки или швеи не бывает.

Да и одежда выглядела скромно, но необычно в подобном окружении. Темно-синее дорожное платье из хорошей шерсти сидело безупречно. На ногах ботинки из мягкой кожи, явно ручной работы. К хорошей обуви привыкаешь быстро, а вот отказываться от комфорта после очень тяжело.

Студентка из хорошей семьи, сразу определил я.

Девушка как две капли воды походила на моих однокурсниц в Академии.

Но что заставило ее выбрать третий класс? Конфликт с семьей из-за выбора профессии? Внезапное разорение? Или, что более вероятно, бегство от навязанного брака, классическая история, хотя и навеянная романтическими книжками.

Архимаг в моей памяти насмешливо фыркнул. Во все времена юные идеалистки сбегали от родительской опеки, веря в своё предназначение и светлое будущее.

– Не стесняйтесь, милочка! – толстяк уже совсем обнаглел. – У меня в Каменске три лавки! Могу вас озолотить, только будьте поласковее!

– Это недостойное предложение, – холодно ответила девушка.

– Недостойное⁈ – взвился торгаш. – Да ты знаешь, сколько девок за такое предложение в очередь встанут⁈

– Дядя Семен только вчера одной вертихвостке платье шелковое купил! – поддакнул Митрий. – За одну ночь!

– Заткнись, дурак! – рявкнул на него толстяк, но было поздно.

Девушка встала.

– Мне противно слушать ваши гнусности. Уйдите немедленно!

– Да что ты ломаешься-то? – жилистый Прохор преградил ей путь. – Мы ж по-хорошему! Семен Потапыч человек щедрый!

– И влиятельный! – добавил Митрий. – У него связи по всему Озерному краю!

– Вот именно! – толстяк попытался усадить девушку к себе на колени. – А коли будешь выделываться, тогда пожалеешь!

Она вырвалась и вскочила, но молодой приказчик загородил проход.

– Куда же вы, красавица? – заржал он. – Дядя Семен вас не обидит!

В карих глазах девушки мелькнуло отчаяние. И тут я понял – придется вмешаться. Мало того, что терпеть не могу таких типов, так еще и девушка явно заслуживала лучшего обращения. Да и вообще, что-то в ней было… интересное. Любые неправильности привлекают внимание, а она смотрелась в салоне третьего класса совершенно чужеродно.

Я спустился с лавки и к веселой компании с самым дружелюбным видом.

– Господа хорошие, – обратился я вежливо. – Не соблаговолите ли оставить даму в покое? Видно же, что ваше общество ей не по душе.

Все трое повернулись ко мне. Толстяк, тот самый дядя Семен, смерил меня оценивающим взглядом. Увиденное его не впечатлило. Такие люди всегда судят о вещах слишком поверхностно.

– А ты кто такой, чтобы указывать? – прорычал он. – Иди своей дорогой, пока цел!

– Может, я и пошел бы, – развел я руками. – Да некуда. То ли меня с вами тут заперли, то ли вас со мной. А сами-то что думаете?

– О чем это он⁈ – взвизгнул мелкий. – Ты нам что угрожаешь⁈

– Ты за языком следи! – взревел бородатый. – Ты чего, драться лезешь? Нас трое, а ты один!

– Математика – великая наука, – согласился я. – Но иногда качество важнее количества.

– Это он на что намекает? – растерянно спросил Митрий.

– На то, что вы втроем едва ли имеете шансы против меня одного, – пояснил я любезно.

Молодой приказчик побагровел:

– Да я тебя сейчас!..

– Что «меня»? – я изобразил живой интерес. – Продолжайте, не стесняйтесь. Что именно вы собираетесь со мной сделать?

– Заткнись! – рявкнул бородатый. – Последний раз говорю, вали отсюда!

– А если не свалю? – поинтересовался я. – Что тогда? Изобьете меня втроем? При всех этих свидетелях? – я обвел рукой трюм. – Уверены, что это хорошая идея для уважаемых торговцев?

– Свидетели? – бородатый оглянулся. – Да тут никто ничего не видит!

И правда, пассажиры старательно изображали слепоглухонемых. Но я знал, стоит начаться драке, и они все прекрасно «прозреют». Особенно если дело дойдет до разбирательства.

Поэтому старательно провоцировал торгашей на активные действия. Словами от них ничего не добиться, да и разговор мне наскучил.

– Последний раз предупреждаю, – сказал я, понизив голос. – Просто уходите. По-хорошему.

Толстяк побагровел:

– Да ты совсем охренел, щенок!

Он замахнулся своим мясистым кулаком. Медленно, неуклюже. Смешно.

Я чуть сместился в сторону, одновременно собирая влагу с пола под его ногами. В трюме всегда сыро, а уж после того, как тут целый день дышали десятки людей… В общем, материала для работы хватало.

Толстяк поскользнулся на внезапно ставшем скользким полу и с грохотом рухнул, снося ближайшую лавку вместе с чьими-то пожитками. Мешки и узлы полетели во все стороны.

– Семен Потапыч! – взвизгнул молодой приказчик.

Жилистый приказчик не стал ждать.

– Получай, сукин сын! – он бросился на меня, подбадривая себя воплем.

Пришлось проявить чуть больше изобретательности.

Резким движением руки я нагрел пот прямо на его коже. Не сильно так, градусов до шестидесяти. Но когда это происходит внезапно…

– А-а-а! – Прохор взвыл, хватаясь за обожжённые бока. – Горю! Горю!

Молодой попытался зайти сзади. Храбрости у него было как у мокрой курицы, но выслужиться перед дядей хотелось.

Я собрал капли влаги из воздуха и резко брызнул ему в лицо. Парень инстинктивно зажмурился и отшатнулся. Всего один толчок ладонью в грудь, и он рухнул на пол рядом с бородатым.

Трюм ожил. Женщины прикрывали детям глаза и ахали. Мужчины повскакивали с мест, с азартом разглядывая происходящее. Ещё немного, и ставки начали бы делать. Кто-то крикнул: – Охрана! Позовите охрану!

Впрочем, все понимали, что охране до третьего класса обычно нет никакого дела.

Братья-грузчики переглянулись с явным одобрением.

Даже дама с книгой подняла голову от чтения, хотя и старалась выглядеть незаинтересованной.

Торгаш с трудом поднялся, отряхивая свой дорогой сюртук. На его лице боролись ярость и опаска. Тощий приказчик стонал, ощупывая обожженное тело. Впрочем, явных следов там остаться не должно. Этот фокус я еще в тюрьме отлично отработал на буйных сокамерниках. Ни разу не подводил.

Мелкий жался к стене, явно не желая продолжения.

– Еще встретимся! – прошипел торгаш. – Я тебя запомнил, щенок! У меня связи есть!

– Буду с нетерпением ждать, – ответил я с легким кивком.

Троица поспешно ретировалась в дальний конец трюма.

Пассажиры глядели на меня с уважением. Старый речник даже оторвался от карт и показал большой палец.

Девушка же взглянула со смесью благодарности и настороженности. В ее глазах читался немой вопрос. Кто я такой и чего жду взамен за её чудесное спасение?

– Благодарю вас, – сказала она тихо. – Я… я не знаю, что бы делала без вашей помощи. Простите, что причинила вам беспокойство.

Голос у нее оказался приятный, мягкий, с ожидаемым столичным выговором.

Я заметил, как она машинально поправляет выбившуюся из прически прядь светлых волос. Движение было таким естественным, изящным. Еще одно подтверждение хорошего воспитания.

– Не стоит извинений, – ответил я. – Позвольте предложить вам пересесть? Здесь, боюсь, эти господа еще долго будут коситься в вашу сторону и могут повторить свою попытку.

Она заколебалась. С одной стороны – я только что защитил ее. С другой – вдруг я такой же, просто более ловкий?

Я обратился к братьям-грузчикам, сидевшим на нижней полке прямо под местом, которое выбрал для себя:

– Господа, не будете ли вы любезны подвинуться и освободить место для дамы?

После демонстрации моих боевых навыков они охотно согласились.

– Конечно, конечно! – закивал один. – Мы как раз покурить пойти собирались.

Второй подхватил.

– Точно! Духота тут собачья. Пойдем, брат.

Они освободили целую лавку и даже притворно отряхнули ее от невидимой пыли.

Девушка поднялась, и я впервые увидел ее багаж. Добротный, но небольшой, я бы даже сказал крохотный чемодан и объемный, тяжелый саквояж.

– Позвольте помочь, – предложил я, указывая на саквояж.

– Благодарю, – она явно устала таскать тяжести.

Взяв саквояж, я удивился его весу. Внутри что-то глухо звякнуло металл о металл. Инструменты? Странный багаж для благородной барышни.

Мы устроились на освободившейся лавке. Вокруг гудел народ, создавая своеобразную звуковую завесу.

– Данила, – представился я используя своё новое имя. – Данила Ключевский.

– Надежда Светлова, – представилась она после паузы. – Можно просто Надя.

Я обратил внимание на эту заминку, кажется мы оба играли в одну и ту же игру. Притворялись теми, кем не были.

– Вы часто защищаете незнакомых дам? – спросила она с легкой улыбкой.

– Только по четным дням, – ответил я серьезно. – По нечетным спасаю котят и щенков.

Она фыркнула, прикрыв рот ладонью. Очень милый жест.

– А если серьезно? – настаивала она.

– Если серьезно, то терпеть не могу хамов, – признался я. – Особенно когда они пользуются своим положением или численным превосходством.

– Опыт личный?

– Можно и так сказать. А вы часто путешествуете одна?

– Первый раз, – она помялась. – И если честно… это оказалось сложнее, чем я думала.

– В каком смысле?

Волнение стремительно отпускало её, и наконец почувствовав себя в безопасности она захотела выговориться.

– Ну… – она развела руками. – В институте все казалось таким простым. Получу диплом, найду работу…

– Институте? – я приподнял бровь, словно это показалось мне неожиданным. – А кто вы по специальности.

– Я врач, – она гордо выпрямилась. – То есть… официально врач. Диплом получила на прошлой неделе.

– Врач? – я не скрывал удивления. – Прошу прощения, но вы выглядите слишком…

– Молодо? – она усмехнулась. – Мне двадцать два. Поступила в шестнадцать, училась шесть лет. Все как положено.

– Нет, я хотел сказать – слишком… – я замялся, подбирая слова.

– Слишком что? – она прищурилась. – Слишком женственно? Слишком неопытно?

– Все вместе, – честно признался я. – Простите, если обидел. Просто не ожидал встретить дипломированного врача в каюте третьего класса.

– А где, по-вашему, должны находиться молодые врачи без денег и практики? – вспыхнула она. – В первом классе едут те, кто лечит хандру у заскучавших аристократов и прыщики на носу у графинь.

– И сразу в Озерный край? Не боитесь?

– Боюсь, – призналась она. – Но именно там нужны врачи. В столице все гонятся за гонорарами. А там… там настоящая работа.

– Вы об эпидемии?

– Вы тоже слышали? – она оживилась. – Это же катастрофа! Люди болеют, умирают, а никто не знает, что делать! Местные врачи в растерянности, власти отмалчиваются…

– И вы думаете, что сможете помочь?

– Не знаю, – она честно пожала плечами. – Но я хотя бы попытаюсь. У меня есть некоторые идеи… В институте я специализировалась на болезнях, связанных с водой.

– Любопытное совпадение, – заметил я. – Учитывая, что эпидемия как раз связана с водой.

– Именно! – она схватила меня за руку. – Когда я услышала о симптомах, сразу поняла. что это моя область! Я писала дипломную работу о методах очистки воды и профилактике водных инфекций!

– И что же вы выяснили?

– Многое! – ее глаза горели энтузиазмом. – Например, известно что болезни передаются не через саму воду, а то что в ней содержится. Значит можно выделить то, что переносит болезнь и каким-то образом очистить или отфильтровать воду.

– Например? – заинтересовался я.

Цель этой девушки неожиданно пересеклась с проблемой, с которой я столкнулся. Заражённая вода. Интересно, почему официальная медицина не может справиться с этой проблемой. Студент водник не сталкивался раньше с этой сферой жизни, а Архимаг не знал, на каком этапе развиты сейчас магические технологии.

– Ну… – она замялась. – Это довольно сложно объяснить неспециалисту. Но суть в том, что можно использовать определенные химические реагенты для обеззараживания. Или физические методы – кипячение, фильтрация через песок и уголь…

– Звучит разумно, – кивнул я, хотя прекрасно знал, что проблема Озерного края совсем в другом.

– Профессор Мельников говорил, что у меня талант к исследованиям, – продолжала она. – Что я умею видеть то, что другие пропускают. Может, это самонадеянно, но… вдруг я действительно смогу найти причину?

– Не самонадеянно, – возразил я. – Амбициозно – да. Но без амбиций далеко не уедешь. Простите за каламбур.

– Вы странный человек, Данила, – улыбнулась она. – То серьезный, то шутите. То дерётесь как профессиональный боец, то рассуждаете как философ. Кто вы на самом деле?

– Если узнаю, обязательно сообщу, – уклончиво ответил я. – А пока я просто попутчик, которому повезло встретить интересную собеседницу. Кстати, может быть продолжим разговор на палубе? Проблема эпидемии слишком болезненна для всех. Не хочу, чтобы наши соседи «грели уши».

– Прекрасная идея, – поддержала меня Надя, – здесь невыносимо душно.

На палубе действительно дышалось легче. Речной ветер приятно обдувал лицо, днем солнце играло бликами на водной глади. По берегам тянулись поля и перелески, изредка мелькали деревни.

Надя стояла у борта, подставив лицо ветру. Солнечный свет играл в ее светлых волосах, превращая их в золото. В карих глазах плясали отблески от воды. На фоне речного простора она казалась особенно хрупкой и беззащитной.

Красивая, отметил я с некоторым удивлением. Молодое тело Лазаря определенно реагировало на эту красоту, что было… неожиданно. Архимаг повидал за свою долгую жизнь немало прекрасных женщин, но сейчас гормоны двадцатилетнего тела напоминали о себе весьма настойчиво.

– И всё же, кто вы, Данила? – вдруг спросила она, не поворачиваясь. – Чем вы занимаетесь? Только не говорите что вы какой-нибудь приказчик или коммивояжёр. Не похожи.

Наблюдательная девушка. Что ж, врачам положено быть внимательными к деталям.

– Вы правы, – признал я. – Я, скажем так, резко ощутил страсть к перемене мест.

– Ооо? – вероятно она тут же выдумала себе что-то романтичное. – Тогда не буду донимать вас расспросами.

– А вы? – сменил я тему. – Что заставило аристократку – не отрицайте, это очевидно – ехать в одиночестве в третьем классе?

Она помолчала, явно решая, насколько может мне довериться.

– Семья была против, – наконец сказала она. – Мне прочили место в Императорской лечебнице, а не «возиться с болячками нищих». А еще лучше, поскорее выйти замуж. Приличная девушка не должна опускаться до работы.

– Сурово, – заметил я. – И что были кандидаты?

– Сын делового партнера отца, – она скривилась. – Мерзкий тип, если честно. Потные руки, глупые шутки и полное отсутствие интересов, кроме скачек и карт.

– Заманчивая партия, – иронично отметил я.

– Не то слово! – она рассмеялась. – Представляете, на первой же встрече он час рассказывал мне о достоинствах своей любимой кобылы. В подробностях! С описанием всех мастей ее предков до пятого колена!

– И вы не оценили такой эрудиции?

– Я сказала, что меня больше интересует анатомия человека, чем лошади. Он решил, что это неприличная шутка, и пожаловался моему отцу.

– И вы сбежали? – спросил я.

– Уехала, – поправила она с достоинством. – Совершенно официально, с дипломом и рекомендательными письмами. Просто… без благословения семьи. И соответственно, без финансовой поддержки.

– Смелый поступок, – заметил я. – Не побоялись остаться без средств?

– Я врач, – она гордо вскинула подбородок. – Дипломированный! Ну… почти. То есть диплом у меня есть, а вот опыта… Но это дело наживное!

– И куда же направляется молодой дипломированный врач?

– В столицу Озерного края, – ее глаза загорелись. – Говорят, там эпидемия проявляет себя ярче всего.

– Простите мой скептицизм, – осторожно сказал я, – но что может сделать один молодой врач против эпидемии?

– Не знаю, – она вдруг сникла. – Может, ничего. Может, я наивная дурочка, как сказал отец. Но… но я должна попытаться! Понимаете?

Я понимал. Лучше, чем она могла себе представить. Более того, я не пытался над ней посмеятся, скорее проверял её решимость. Ведь в этой девушке я нашел неожиданного союзника.

В Имперскую лечебницу кого попало не берут. Чтобы туда готовы были принять абитуриентку, надо было обладать исключительным талантом, причем магическим. А на хвастунью Надя не была похожа.

А два мага, как ни посмотри, ровно вдвое больше, чем один.

– И с чего планируете начать?

– Сначала нужно найти работу, – она вздохнула. – Любую. Хоть санитаркой в больнице. А потом… потом я буду исследовать. Брать пробы воды, анализировать, искать закономерности.

Мы проговорили еще с полчаса. Надя рассказывала о своих планах – открыть практику, помогать бедным, исследовать эпидемию. Глаза ее горели энтузиазмом, в голосе звучала искренняя вера в свои силы.

Довольно наивная позиция, но я понимал что с моей помощью у неё может получиться. И это перспективный вариант. Я могу определить зараженную воду благодаря способностям архимага, но не могу ни с кем поделиться этим знанием.

Если же Надя разработает эффективный метод диагностики, то получится как минимум остановить заражение людей.

Внезапно с верхней палубы донесся аппетитный запах. Там, в ресторане, подавали обед. Надя невольно потянула носом, но тут же отвернулась, сделав вид, что любуется пейзажем.

– Проголодались? – спросил я прямо.

Она смущенно кивнула:

– Позавтракала еще дома, до посадки. А с собой взяла только два яблока, но этого оказалось слишком мало. Не рассчитала.

– Пойдемте, – решительно сказал я. – Пообедаем в приличной обстановке.

Мы поднялись на ресторанную палубу. Из-за стеклянных дверей доносился гул голосов, звон посуды, запахи еды. Белые скатерти, официанты в крахмальных куртках, дамы в шляпках и господа с сигарами – другой мир, отделенный от третьего класса не только палубами, но и невидимой стеной сословных различий.

У входа стоял швейцар – крепкий мужчина лет пятидесяти с седыми усами и выправкой отставного военного.

– Ваши билеты, господа? – вежливо, но твердо спросил он.

Я достал наши билеты. Швейцар едва взглянул на них.

– Простите, но ресторан только для пассажиров первого и второго классов, – его тон был учтив, но непреклонен. – Таковы правила судоходной компании.

– Понимаю, – кивнул я. – Но мы вполне платежеспособны.

– Сожалею, – перебил швейцар уже строже. – Правила есть правила. Ничем не могу помочь.

Классический «эффект вахтера». Дай человеку немного власти, и он будет держаться за нее мертвой хваткой.

Надя расстроилась, хотя и старалась не показывать. Ей уж точно было непривычно лишиться прав и привилегий, положенных с раннего детства. Мне же ситуация показалась забавной. План созрел мгновенно.

Я подмигнул Наде. В моих глазах, наверное, что-то такое было заметно, потому что она смотрела на меня с смесью любопытства и опаски.

Правила существуют для того, чтобы их обходить.

Особенно, если это глупые правила.