Текст книги "Томный дух болотного зверя"
Автор книги: Роман Яньшин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 46 страниц)
«От Иры пахло малиной, от Юли – клубникой», – пронеслось в голове у Виктора.
Они растворились в объятиях друг друга, реальный мир закружился вокруг них автомобильными гудками, светом фонарей, и исчез, провалился в тар-тарары.
Две старушки, стоявшие на остановке в ожидании автобуса, пристально смотрели на них.
– Ишь, развратники! – негромко сказала одна. – Что за молодежь пошла? Ни стыда, ни совести! Вот в советские времена…
– Да брось ты, – одернула ее вторая, – Они любят друг друга, неужели не видишь?! А развратники и в советские времена были.
Постепенно молодая пара начала возвращаться с небес на землю.
Юля оторвала свои губы от губ Виктора и огляделась по сторонам, будто спросонья. Ее лицо выражало неимоверное удовольствие. Потом она быстро стряхнула с себя сладостное оцепенение, повеселела и чмокнула Виктора в нос.
Виктор тоже пришел в себя, но не так скоро. Он еще несколько секунд обнимал Юлю за талию, не двигаясь и не открывая глаз, смакуя чудесное мгновенье.
– Никогда бы не подумал, что тебе нравятся страшилки. Но я в любом случае благодарен этому фильму за то, что в результате него мы сейчас стоим тут, вместе, – наконец, проговорил парень.
– Нравятся, очень, – кивнула Юля. – Правда, для кого это – страшилки, а для кого – жизнь. Я сейчас, во время фильма, целую жизнь прожила вместе с героями.
– А мне нравишься ты, – как бы невзначай, к слову, прибавил Виктор. – И сейчас я живу жизнь с моей героиней, которую зовут Юля. Подождешь меня минуту?
Он нехотя отпустил талию девушки.
– Куда ты? – удивилась она.
– Сейчас увидишь, – Виктор быстрым шагом направился к цветочному павильону, располагавшемуся возле кинотеатра.
Вскоре он уже шел назад, неся шикарный букет из дорогих цветов.
– Будь моей, навсегда! – подражая страсти актеров, играющих каких-нибудь гусар восемнадцатого века, заговорил Виктор, падая перед Юлей на колено, прямо в грязный снег автобусной остановки, и протягивая ей букет.
Юля смущенно прикрыла ладошкой расползающуюся у нее на губах улыбку, а когда овладела собой, взяла букет и ответила:
Встаньте, мой верный рыцарь, иначе ни вы, ни я, ни наши верные слуги – стиральные машины «Самсунг», не отстирают грязи, приклеившейся к вашим брюкам.
Виктор поднялся на ноги.
Спасибо за цветы, они великолепны, – Юля взяла его за подбородок и поцеловала.
Подошел автобус, они сели в него, и покатили по городу, навстречу ночи и своей судьбе.
Следующим утром произошло то, на что Виктор уже и не рассчитывал, – неожиданно появившаяся Ира забрала Чуша. Пес почти выздоровел и, накопив в себе много новых сил, радовался хозяйке, как мог, подпрыгивая и ложа передние лапы ей на колени, лижа руки, виляя хвостом и волчком крутясь по всей прихожей.
«Наивный», – пожалел Виктор собаку.
После этого он несколько раз пытался позвонить Ире, поинтересоваться, совсем ли у Чуша зажила рана, но девушка, в своем духе, не откликалась, то есть, в этом направлении все оставалось глухо, как в танке.
«Если Ира не отвечает на мой звонок, следовательно, я существую», – подумал тогда Виктор. – «Только вот, если раньше она при этом боялась дяди, то чего она боится теперь, живя отдельно от него?»
Правда, Ирино молчание помогало Виктору в другом, – он сосредоточился на отношениях с Юлей.
А в их отношениях наступал переломный момент.
Очередная зима осталась позади, снова пришла весна, и послезавтра должно было быть 8-е марта. Виктор пригласил Юлю к себе, на ужин. Она согласилась. Ее ждал очень милый и сам за себя говорящий сюрприз. Виктор купил его сразу после истории с Ириным кольцом, можно сказать, на всякий случай (а случай-то, оказывается, вот и представился), но теперь парень внял суевериям и намеревался обойтись без колец, приводящих к разлуке.
Праздничный день настал, принеся с собой ясное небо и веселое солнышко, принудившее своими горячими лучами зазвенеть первую капель. Виктор приготовил стол. Может, слишком по-мужски, без излишеств и украшений, но сам, своими руками.
За Юлей он заехал около пяти вечера. Девушка почти ничего не говорила, лишь загадочно улыбалась. Потом она робко переступила порог его квартиры, смутилась и покраснела, когда Виктор помог ей снять пальто и повесил его на вешалку. Еще больше девушка покраснела, увидев, что Виктор приготовил для нее тапочки, – женские, новые, только что купленные в магазине. Из них даже не успел выветриться запах, свойственный только новым вещам.
– Боже! – воскликнула Юля, проходя в комнату и видя праздничный стол.
– Я сам приготовил, – отметил Виктор. – Можем поужинать, а потом пойти, куда-нибудь. У нас небольшой город, мест для отдыха не много, но парочка точно найдется.
– Зачем куда-то идти? – Юля повернулась к нему и обняла его за шею. – Я, лично, уже пришла.
Виктор заглянул в ее глаза. Это были глаза довольной львицы. В них светилась игривая, и в то же время, неотвратимая решительность. Взгляд говорил сам за себя. Парень все понял, но, как идиот, выдал вопрос:
– А тебе не попадет, если твой отец узнает, что ты была у меня?
– Нет, я ему все рассказала.
– Что рассказала?
– Все. Кто ты, кем работаешь, какое у тебя образование, что живешь тут один, что ты мне очень нравишься…
У Виктора началось эдакое завихрение сознания. Прежде всего, он спрашивал себя: не ошибся ли? Что это за девушка? Этот ее красноречивый взгляд. Он ведь ее совсем не знает. Может, у нее только одно на уме, что и дарует ей такой блеск в глазах. Она так смело согласилась придти к нему домой! Подобным образом соглашаются не простые девушки. Однако чего ты сам хотел? Желал, чтобы она пришла, вот – она здесь. Но последние ее слова… А, ладно, пусть все идет, как есть, все прекрасно, и ты будешь дураком, если станешь думать о чем-то, кроме того, чтобы любить и быть любимым!
– Это были самые замечательные слова, которые я услышал за последние несколько лет, – произнес Виктор. – А я тебе скажу больше. Я тебя люблю.
– И я тебя люблю, – Юля опустила глаза и закусила нижнюю губу.
Они набросились друг на друга, в пылу страсти срывая одежду. Чпок-чпок-чпок! Виктор услышал, как отрываются пуговицы с его рубашки и, выстреливая, барабанят по дверце шифоньера.
– А-а-а! – вскрикнула Юля, когда он рванул застежку ее лифчика.
– Извини, – осекся Виктор, но не остановился.
У них все началось прямо на полу. Укладывая Юлю на палас, Виктор левой рукой задел блюдо с пирожными, из-за чего одно упало на обнаженную грудь девушки. Правой рукой парень специально раздавил пирожное и размазал по ее телу крем. Та, в свою очередь, уже закрыла глаза и вслепую шарила по его джинсам, ища молнию на ширинке. Виктор скинул джинсы и начал облизывать крем и крошки пирожного с ее грудей, живота, лона. Она напряглась и часто задышала, потом нащупала его член и, раздвинув свои ножки, потянула Виктора к себе, ближе, еще ближе, и еще ближе, пока он не вошел в нее.
– А как же… предохранение? – только и смог спросить Виктор, обнаружив, что ободрал о жесткий палас локоть до крови, теперь останется, – сначала болячка, а потом, надолго – надолго, так сказать, на память о сегодняшней любви, – пятно розовой кожи.
– Настоящая женщина сама может о себе позаботиться, – выдохнула Юля.
Виктор понял, что у Юли уже есть опыт, и решил довериться ей.
Юля стонала, вскрикивала, царапала ему спину, кусала за язык во время поцелуев. Потом они перешли на кровать и, уже в менее быстром темпе, насладились друг другом. Виктор сдерживался, на пределе своих возможностей, в результате чего так и не кончил. Ему было немного страшно делать это без презерватива. Главным образом, он не хотел навредить девушке. Но, как бы не обстояли дела у него, Юле было классно. Он ощутил, что девушка получила, по крайней мере, два оргазма. За это Виктор даже воздал себе похвалы. Юля, в свою очередь, не пропустив того, как парень, ради нее, жертвует собственным удовольствием, сделала ответный шаг: грациозно перевернулась на кровати и, взяв его член в ротик, начала нежно, ласково, но интенсивно и изобретательно целовать и лизать его. Здесь уже парень продержался недолго и испытал величайшее наслаждение.
Когда они лежали, отдыхая от любовных утех, Виктор вспомнил о сюрпризе. Сейчас было самое время преподнести его Юле.
Парень медленно откинул одеяло, а девушка приподнялась на кровати, заинтересованная тем, куда это он направился. Ее длинные волосы рассыпались по хрупким плечам и медленным потоком устремились вниз, чуть прикрыв великолепную, высокую грудь.
Виктор сбегал на кухню, покопошился в стенном шкафу, где сделал небольшой тайничок для денег и самого ценного, что находилось в квартире, а потом вернулся обратно, пряча за спиной продолговатую коробочку в подарочной упаковке. Он положил ее на стол, за вазу с фруктами, и начал откупоривать шампанское.
– Что это ты там прячешь? – рассмеялась Юля.
– Сейчас увидишь, – Виктор не стал придерживать пробку, и шампанское выстрелило ей в потолок.
Юля взвизгнула и продолжила смеяться.
Парень наполнил шампанским два бокала и один протянул девушке. Затем он достал из-за вазы коробочку с сюрпризом и произнес:
– Дорогая, ты прекрасна сегодня. Я хочу тебе кое-что подарить. Эту вещь я купил когда-то, с целью отдать ее той единственной, которую полюблю всем сердцем. Я думаю, этот момент настал…
Виктор протянул коробочку Юле. Девушка с неподдельным интересом взяла ее, отставив бокал на журнальный столик. Сначала она бережно развернула подарочную упаковку, увенчанную аккуратным бантиком; показалась белая картонка. Открыв картонку, Юля извлекла из нее длинненький футлярчик, отделанный под красный бархат. Сперва ее глаза выражали чувство, будто она попала в сказку: на дубе ларец, в ларце утка, в утке яйцо… Когда же ее пальчики открыли футляр, взгляд девушки опять стал излучать огонь, как в тот вечер, после фильма.
– Красивая вещь, какая! – воскликнула она, доставая из футляра золотую цепочку с золотым кулончиком, выполненным в форме сердечка. – Поможешь мне примерить?
Юля подняла волосы, а Виктор застегнул цепочку у нее на шее.
– Спасибо милый, – она нежно поцеловала его.
– Я счастлив с тобой. По-моему, если не ошибаюсь, тебе тоже хотелось бы остаться здесь подольше? – Виктор пригубил шампанское.
– Хотелось бы, – подтвердила Юля.
– Тогда, может, мы станем жить вместе? – он почувствовал, как от произнесенных им слов, у него замерло сердце.
Сердце его замерло по многим причинам. Первоочередной из них было, естественно, переживание по поводу ее ответа. Но первоочередной, не значит, что главной. Главнейшей причиной стало стремление обойти тему семьи, замужества и вообще всего, с этим связанного. Ведь, горький опыт предложений, которые он делал Ире, теперь заставлял его внутренности неприятно сжиматься каждый раз, когда ему слышалось слово «брак». Он рассудил, что надо быть проще: если Юля согласится, они поживут вместе, посмотрят, смогут ли существовать вдвоем, а если смогут, тогда, как говорится, пирком, да и за свадебку. Кроме тревоги относительно решения девушки и, переживаний неприятных чувств по поводу всяких официальностей, Виктор был обеспокоен и тем, что мог обидеть девушку таким предложением (чего уж тут греха таить, – предложением гражданского брака), – вдруг она расценит это не как осторожность и благоразумие, а как недоверие с его стороны.
– Станем, – согласилась девушка, и Виктору полегчало.
– Правда? – изумился он.
– Я похожа на лгунью? – Юля поправила кулончик цепочки, упавший прямо между ее сочными, белоснежными грудями.
– Просто не каждый день такое бывает, – Виктор окончательно расслабился.
– Но есть одно условие, – добавила Юля.
– Какое?
– Я буду жить с тобой только после согласия моей мамы. Ты не бойся, согласие она непременно даст. Это, как говорится, лишь для галочки. Но для меня такая «галочка» очень важна.
– Понимаю, – своего рода благословение, – вставил Виктор.
– Верно. Сейчас я, правда, сама не могу съездить в Архангельск, – нет ни отпуска, ни отгулов, зато мама может приехать сюда. Она долго работала на вредности, поэтому рано вышла на пенсию. У меня тут живет тетя, сестра матери. В семидесятых, тетя окончила наш, Архангельский, политех, и ей, по распределению, выпало трудиться инженером в Череповце, на каком-то предприятии. Кстати, благодаря тете мама с папой в свое время и познакомились. Ведь папа двоюродный брат тетиного мужа. Попрошу ее, чтобы она маму в гости пригласила на денек.
Юля улыбнулась ему…
Потом они оделись, поужинали, потанцевали. От шампанского девушка, со временем, начала испытывать легкую сонливость и, как-то так получилось, что, когда Виктор пошел заварить кофе, она накинула на себя плед, и уснула с детской улыбкой на лице, – довольная и умиротворенная.
Виктору же не спалось. Он удалился на кухню и зажег сигарету. Сколько раз он говорил себе, что пора избавляться от этой дурной привычки курения, что она не приносит ему ничего, кроме вреда здоровью. Слава богу, сейчас сигарета была для него результатом приподнятого настроения. А совсем недавно он курил, преимущественно, из-за неприятных переживаний, доставленных ему… кем? естественно Ирой!
Виктор наблюдал, как дым от сигареты медленно течет к окну, потом завихряется и, неожиданно увеличивая скорость, уплывает в открытую форточку.
На холодильнике тихонько играло радио. Шла какая-то вечерняя программа. Сообщали всякие удивительные новости. Например, в одном из бразильских зоопарков, перед служителями встала проблема. Оказывается, обезьянки особого вида, Виктор прослушал, что именно был за вид, стали воровать у посетителей мобильные телефоны. Обезьянки выглядели симпатичными лапочками, и многие из посетителей вытаскивали свои мобильники со встроенными в них фотокамерами, чтобы щелкнуть диковинную зверушку. Неосторожно приблизившись к обезьянке, эти люди и глазом не успевали моргнуть, как проворные животные, привлеченные блеском мобильных телефонов, выхватывали сверкающие аппаратики у них из рук и утаскивали в глубь вольеры. Ограбленные посетители, понятное дело, жаловались на обезьянок, потому что такие телефоны стоили не дешево. Сотрудники зоопарка мучились, мучились раздумьями, каким образом отучить обезьянок воровать, но, так не до чего и не додумавшись, позвали на помощь зоопсихолога. Зоопсихолог, как сразу же догадался Виктор, быстренько применил теорию инструментального или оперантного обусловливания [8]8
Оперантное обусловливание – теория, связанная с именами Торндайка (Thorndice E.L.) и Скиннера (Skinner B.F.). В отличие от принципа классического обусловливания (стимул – реакция), они разработали принцип оперантного обусловливания (реакция – стимул), согласно которому поведение контролируется его результатами и последствиями. Основной путь воздействия на поведение, исходя из этой формулы, – влияние на его результаты (примечание автора).
[Закрыть]: дал возможность обезьянкам выхватить у него и его помощников из рук муляжи мобильников, обмазанных чем-то липким и дурно пахнущим. Бедные обезьянки, охочие до блестящих предметов, измазавшись в этой гадости, больше не стали воровать телефоны у посетителей.
Виктор подошел к дверному проему, ведущему в комнату. Юля мирно спала на кровати, тихо посапывая. Ее глаза бегали за закрытыми веками, – ей что-то снилось.
Уж слишком все хорошо и удачно у них складывалось. Обычно бывало по-другому. Хочешь телефончик с фотоаппаратом? Получай, но обмазанный липким, дурно пахнущим дерьмом. Хочешь жить с красивой, умной, доброй, ласковой девушкой? Живи! Только не забудь, что и тут найдется какое-нибудь дерьмо, от которого не уйти!
Утром настала пора расставания. Виктора совсем измучила вечерняя бессонница, продлившаяся еще и ночью, поэтому он встал весь разбитый и вялый. Успокаивал парня лишь тот факт, что сегодня ему не надо было идти на работу. Накануне 8-ого марта он взял пару дней в счет отпуска, дабы разобраться с накопившимися домашними делами, – взять хотя бы покраску входной двери, исцарапанной когда-то когтями просящегося гулять Чуша. Однако, учитывая свое состояние, первоочередным домашним делом на ближайшие часы Виктор запланировал – избавиться от недостатка сна, или, проще говоря, – поспать.
Несмотря на бессонную ночь, у него хватило бодрости задать Юле один вопрос, мучивший его со вчерашнего вечера и появившийся сам собой, как естественный интерес:
– Юля, а ты не хочешь переговорить со своей мамой, когда она приедет в гости к твоей тете, насчет того, чтобы она пришла к нам в гости, то есть ко мне…, тьфу! К нам!?
Он остановил машину на светофоре и взглянул на нее.
– Возможно, – ответила девушка. – Но перед этим необходимо кое-что сделать.
– Что именно? – зажегся зеленый свет, и Виктор поехал дальше.
– Вот этим, позволь, заняться мне, – Юля ласково погладила его своей рукой по бедру. – Я постараюсь зайти, хотя бы разок вечером, расставить посуду у тебя в шкафу так, как она должна стоять, и убраться.
– У меня грязно? – озаботился Виктор.
– Нет, для молодого холостяка у тебя идеальный порядок, только…, не хватает женской руки, – Юля снова погладила Виктора по бедру, на этот раз ближе к пенису.
Виктор почувствовал, что возбуждается. Девушка знала, что делала, но ей пора было выходить. Впереди шоссе давало поворот, за которым находился продуктовый рынок и ее булочная.
Виктор припарковал машину, вышел из нее, открыл пассажирскую дверцу перед Юлей и подал ей руку.
– Не забывай старика, – сказал он.
– Ты не старик, ты в самом соку. Пока, дорогой! – она легонько сжала его пальцы своей ладошкой, чмокнула в щеку и пошла к входным воротам рынка.
Виктор подождал, надеясь, что Юля обернется. Девушка действительно обернулась и помахала ему ладошкой.
Вернувшись домой, парень прилег на кровать и блаженно расслабился.
Вчера был чудесный день. Воспоминания о нем не могли испортить даже его ободранный локоть и запачканный пирожным палас. Наоборот, из-за неубранного еще стола, в квартире сохранялась атмосфера вчерашнего праздника. С этой мыслью Виктор и уснул.
11
Где-то под вечер Виктора разбудили звуки, доносящиеся из прихожей.
Парень вскочил с кровати.
Кто? Что? Воры? Милиция? На кой черт милиции понадобилось ломать его дверь? Нет… Это не воры и не милиция… Слышишь их дыхание? Низкое, храпящее… Инопланетяне! Или, скорее, демон, а может, душа усопшего, которого забетонировали во время строительства дома в одну из стеновых панелей!!! Зачем забетонировали? Может, он был иностранный резидент, и КГБэшники, чтобы не разводить церемонии, решили покончить с ним таким образом… Сейчас он, одолеваемый жаждой мести, покажется из темноты, с горящими адским пламенем глазами, провалившимся от разложения носом, и оскалом черепа. Вынырнет из мрака, СХВАТИТ ТЕБЯ ЗА ШЕЮ И БУДЕТ ДУШИТЬ!!!
В прихожей включился свет.
Виктор оцепенел, его руки дрожали.
Около входной двери стояла Ира. В руках она держала поводок. На поводке был пристегнут Чуш, тяжело, с прихрапыванием дышавший после прогулки.
– Как вы меня напугали братцы-кролики! – осел на кровать Виктор.
– Привет, – по обычаю, сказала Ира, снимая обувь. – Мы тебя разбудили?
– Да.
– Нечего спать днем, – послышался лязг металлических застежек Чушиной упряжки.
– О-о-о! Новые тапочки! – обрадовалась Ира.
«Нашла, стерва, надо было их убрать», – вспомнил Виктор про тапки, купленные для Юли.
– Нет, не новые, – послышался очередной возглас Иры. – Разок-другой их уже кто-то надевал.
Тапочки хлопнулись на обувную подставку.
– Признавайся, – она прошла в комнату и подошла к столу. – Кто у тебя был? Надо же! У нас тут и фрукты, и шампанское… открытое, и два бокала, причем на одном следы губной помады, закуска…
Вместо того чтобы ответить, Виктор спросил:
– А ты чего так неожиданно появилась?
– Хотела разоблачить тебя, застать с кем-нибудь.
– С кем?
– С той, которая у тебя была! Жаль, не успела.
Виктору вдруг подумалось, а почему бы ни приврать Ире? Попытаться выкрутиться? Желание поиграть с ней усиливало осознание того, что всерьез он ее теперь не воспринимает.
– Не делай поспешных выводов, – сказал он. – Это ко мне мама и папа в гости приезжали. Могут же они хоть раз в год сына родного навестить?
– А почему, тогда, тапки только женские?
– Отец и без тапок походил.
– Пирожное по паласу ты один размазывал или с родителями?
– Пирожное? Где? Ой! А я и не заметил.
– А почему бокала два?
– Отец шампанское не любит, он пиво пил.
Виктор вспомнил, что под мойкой у него сохранилось несколько пивных бутылок, выпитых им неделю назад, после работы, как говорится, с устатку.
– Пошли, – он встал с кровати и увлек девушку за собой.
– Видишь? – Виктор достал из-под мойки одну из бутылок. – Не веришь мне?
– Даже не знаю, – хитро сощурилась Ира.
Так они стояли добрую минуту, пристально смотря, друг другу в глаза.
В голове у Иры все запуталось. Она шестым чувством чувствовала, что тут были никакие не родители, а другая женщина. К тому же, в последнюю неделю Виктор перестал ей звонить. Да, она не отвечала на его звонки, но знала, что ему без нее плохо, что он привязан к ней, а вчера, вот, даже с 8-ым марта не поздравил. На него это было не похоже! Однако, раньше, попыток обмануть ее она за ним не замечала…
Виктор думал, что Ира сейчас начнет «докапываться» дальше. Но это случилось чуть позже.
А сейчас между ними прошел какой-то разряд, и напряжение схлынуло.
Ира отвернулась и пошла обратно в комнату.
Виктор повертел пивную бутылку в руках, водрузил ее на прежнее место и хмыкнул, услышав звук включаемого девушкой телевизора.
– А у тебя еще один бокал есть? – послышался голос Иры.
– Конечно, – Виктор встал в дверном проеме и указал на верхнюю полку серванта, где находилась хрустальная посуда. – Только, боюсь, шампанское выдохлось.
– Не выдохлось, – Ира налила себе остатки игристого вина и поглазела на весело выпрыгивающие из бокала пузырьки.
– Ну, рассказывай, – девушка устроилась поудобнее в кресле и закинула ногу на ногу.
Виктора перекоробило от ее «ну, рассказывай». Это означало, что «докапывание» началось вновь.
Ира приподняла бокал вверх и, отсалютовав, таким образом, склонила голову чуть в сторону, как бы давая понять, что она готова слушать.
Виктор решил прекратить игру. В конце концов разговор о том, что у него появилась новая подруга должен был состояться, – рано или поздно. Ведь, шила в мешке – не утаить. Жаль только, что у парня опять появились отрицательные эмоции по отношению к Ире.
– Да, ко мне вчера приходила девушка, – не выдержал он. – Мы занимались любовью. Нам было вдвоем очень хорошо. Она красивее, моложе тебя. И умнее, – это уж точно!
– Если вы вчера уже занимались сексом, значит, не вчера познакомились? – задала наводящий вопрос Ира с хладнокровием киллера.
– Не вчера, – подтвердил Виктор. – Но и не скажу, что давно. Просто, у нас все нормально складывалось и складывается. Она не пропадает неизвестно где, отвечает на мои телефонные звонки, целует меня при встрече и на прощание…
– Так, так, – вела разговор Ира, словно заправский следователь. – И тебе было не стыдно встречаться с ней у меня за спиной?
Виктор почувствовал, как его злоба нарастает из-за того, что Ира, и так получив откровенное признание от него, продолжает «давить». Теперь уже оставалось только одно, – защищаться.
– Нет, не стыдно… – выдавил он из себя, быстро настраиваясь на конфронтацию.
За этим последовал их долгий разговор, не то чтобы в накаленной атмосфере, нет, разговаривать им удавалось спокойно, но с подробностями, которых ни той, ни другой стороне лучше было не знать.
Оказывается, тогда, на вокзале, при первой встрече, он Ире вовсе не понравился. Поначалу Ира даже хотела его отшить, как молодого алкаша. Еще бы, ведь он был тогда с чудовищного похмелья. Но, постепенно, ее мнение изменилось. Появились тяга к нему, скучания.
Про саму Иру Виктор наговорил кучу гадостей, в мягкой форме высказывая ей, какая она стерва. В итоге, ближе к полуночи, Виктор насмешил девушку.
– Знаешь, кто ты на самом деле? – спросил он ее.
– Кто?
– Сколопендра!
Ира захлопала глазами и с неподдельным интересом потребовала объяснить, что это такое.
– Почти то же самое, что и скорпион, – пояснил Виктор, – только без хвоста с жалом, и ног у нее больше, но кусается так же ядовито.
Ира рассмеялась. И смеялась до тех пор, пока не взглянула на часы.
– Ой! Пора спать! Тебе не кажется? Двенадцать доходит! – ужаснулась она, обнаружив, насколько быстро пролетело время.
– Пора, – зевнул Виктор, скорее не от утомления, а, наоборот, от пересыпа.
Ира встала с кресла и оглядела комнату.
– Давай передвинем стол к окну, – предложила она.
– Зачем? – не понял Виктор.
– Я разложу кресло-кровать, и буду спать на нем. Не думаешь же ты, что я лягу с тобой в одну постель, если ты вчера трахался тут с другой женщиной?!
– Сколопендра! – процедил Виктор сквозь зубы и начал двигать стол.
Ира улыбнулась и достала из шифоньера второе, летнее одеяло.
– Не замерзнешь? На дворе еще не месяц май, – увидел это Виктор.
– Постараюсь.
Девушка разложила кресло и перебила подушку. Чуш, обеспокоенный шумом от манипулирования всеми этими вещами, пришел, клокоча, из прихожей, увидел отсутствие опасности и, успокоившись, примостился около двери, положа морду на передние лапы и полуприкрыв глаза.
Молодые люди погасили свет и все, вроде бы, должно было замереть до утра, но не прошло и пяти минут, как у двери захрапел Чуш. Виктор заметил эту особенность кобеля еще раньше, когда он жил у него: пес храпел, словно здоровенный мужичара, только более прерывисто. Такая обстановка в квартире совсем не располагала ко сну.
Тем более не располагала Виктора, сон которого, будучи неглубоким и чутким, из-за хорошего дневного отдыха, оказался быстро нарушен. Теперь парень таращился в потолок, размышляя о происходящем. Думы его, как уже давным-давно стало традицией при встрече с Ирой, были тяжелыми и неприятными.
Лично ему от этого было плохо. Но хватило бы и пары нормальных слов от Иры, чтобы растревоженная душа успокоилась. Виктор подумал, вдруг Ире тоже не хорошо? Может, и она, лежит там сейчас, ожидая, что он вот-вот скажет ей нечто примиряющее, бодрое, которое может настроить на дальнейшую жизнь друг без друга…
Не в силах противостоять этим мыслям, он спросил в темноту комнаты:
– Ира, ты спишь?
– Угу, – отозвалась та.
Парень приподнялся и щелкнул выключателем.
Ира, заслонившись от яркого света подушкой, излила свое негодование:
– Выключи свет! Мне спать хочется. Если у тебя полно времени, чтобы трахаться направо и налево, а потом дрыхнуть днем, это не значит, что и у других его много.
Виктор ощутил, что слова девушки сильно задели его, шибанули ему в голову, подобно нашатырю, хотя нет, – от нашатыря в мозгах проясняется, а у него, наоборот, – затуманилось, как от… изрядной порции горчицы, положенной на язык!
Природа наградила Виктора сильной, уравновешенной, хоть и инертной, нервной системой, поэтому парень запоздало реагировал на обиды и любую другую гадость, сыпавшуюся в его адрес. Иногда он мог и вообще на них не реагировать. Однако если уж его выводили из себя, то это порождало целую лавину негодования. Именно сейчас лавина и покатилась, набирая обороты.
– Ах, вот, значит, как! Направо и налево? – Виктор повысил голос. – Даже если бы это было так, ты что думаешь, я не человек, что ли? Другие, сама говорила, с тобой по неделе гуляли, а я тебя полтора года терплю! На что ты надеялась, когда не давала не то что встретиться с тобой, а даже поговорить, хотя бы по телефону?! Ты исчезла, на бог его знает, сколько месяцев, а теперь приходишь с разоблачениями, спать на разных кроватях?! Я ждал, надеялся, но для всего есть какой-то предел! Чего ты там под подушкой отсиживаешься?
Виктор, понимая, что затевает скандал, и хорошим подобная перепалка может не кончиться, но все равно подошел к креслу и сдернул с Иры подушку.
Ира явно не ожидала такого поворота событий, отчаяние отразилось у нее на лице.
– Надоел мне этот гемор! – закричала она, вскакивая с кресла.
У двери заклокотал и заворочался Чуш.
Ира толкнула ножкой кресло, чтобы оно сложилось и освободило ей дорогу. Кресло осталось стоять на прежнем месте и в прежнем виде. Тогда она перешагнула через его разложенную часть и, взяв в руки колготки, стала натягивать их.
Виктор вдруг понял намерения девушки. Она собиралась уйти посреди ночи!
– Не надо, прости меня, – пошел он на попятную, скорее, желая избежать беды, нежели все исправить.
Видя ее резкие движения, он сделал единственное, что мог сделать, – обхватил Иру руками и уложил обратно на кресло.
– Отпусти меня, сволочь! – кричала Ира.
– Чш-ш-ш, успокойся, – тихо, как с пациенткой в псих-больнице стал разговаривать Виктор. – Не надо, все хорошо. Может, тебе неприятно здесь оставаться, может, ты больше и не уснешь. Только, прошу, дождись утра, а утром иди куда захочешь. Ладно?
По началу Ира трепыхалась, делая попытки освободиться, но вскоре затихла.
Виктор отпустил ее и осмотрел царапины на своих руках, оставленные ногтями девушки.
– Ну и дура ты, – сорвалось у него с языка.
Ира опять вскочила и вновь принялась одеваться, на этот раз еще более отчаянно и зло, с остервенением.
Виктор постоял в нерешительности, но потом догнал девушку в прихожей, когда она уже надевала шубку. Он попытался обхватить ее, как минуту назад, – чтобы успокоить. И у него это почти получилось, но Ира впала в истерику. Она боролась, словно за свою жизнь, пиная его в белую майку грязной подошвой сапожка.
– Если не отпустишь, я буду кричать! – прошипела она, запыхавшись. – Стены-то у тебя, в панельном доме, – прозрачные, скоро кто-нибудь из соседей милицию вызовет.
Виктор не отпускал.
– А-а-а!!! Помогите!!! – завопила Ира. – Помогите!!! По-мо-ги-те-е-е!!!
Виктор отпустил.
– Куда ты пойдешь? Ведь ночь? Не знаю, где у тебя сейчас квартира, но уж точно не в соседнем доме, – сказал он.
– Тогда вызови нам такси! – Ира пристегнула поводок к упряжке Чуша и начала отпирать дверной замок.
– Сама вызови!
– У меня денег нет, не думала, что так долго тут задержусь!
– Я больше не стану платить за тебя! Хватит и денег на обучение. Тебе сколько не дай, все как в бездонную яму проваливается. Кстати, с тебя должок. Когда будешь отдавать деньги, которые я тебе на оплату учебной сессии дал?
Ира вытаращила глаза.
– Или ты забыла? – Виктор состроил страшную гримасу, запутавшись в своих чувствах, устремлениях и действиях (на самом деле, он, конечно же, не желал никакого возвращения денег, скорее, ему хотелось уколоть Иру, посрамить ее за то, как она с ним поступает). – А это я оставлю в качестве залога…
Парень схватил с банкетки ее сумочку.
Ира успела вцепиться в ремешок сумочки и дернула за него изо всей силы, хлестнув Виктора собачьим поводком по плечу.
– Я тебе расписок не давала, и деньги у тебя не спрашивала, сам расщедрился! – крикнула она, забирая свою сумочку назад.
Виктор знал, что Ира не спрашивала деньги, ей удалось их добыть лишь деликатно намекнув на материальные затруднения.
Не дожидаясь, пока скандал разгорится с новой силой, Ира выбежала на лестничную площадку, волоча за собой упирающегося Чуша.
