Текст книги "Томный дух болотного зверя"
Автор книги: Роман Яньшин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 46 страниц)
Но, может, он все-таки никуда его и не дел, и оно по-прежнему покоится на дне сумы…
Проверять сейчас свои догадки – не хватало времени…
Тем не менее, на случай возможного акта агрессии, следовало приготовиться.
Готовность номер один у парня вылилась в то, что он вставил в замок зажигания ключ и завел двигатель. Если что, таким образом, представлялось возможным быстренько улепетнуть от вооруженного американца.
Но бегства не хотелось. Хотя бы из-за идола.
Истукан мог пригодиться в качестве ориентира для спасателей. У них должны были быть вертолеты!
Но, прежде чем звонить в МЧС, требовалось поспособствовать раненой девушке.
Та еле дышала.
Не забывая поглядывать, – остается ли Купер по прежнему на верхушке алтаря, или злобный американец уже очухался от нанесенного ему урона и замышляет новые пакости, Виктор расположил Юлю поудобнее и, достав автомобильную аптечку, начал перевязывать ей голову.
Воспользовавшись бинтом, пакетом для остановки кровотечения, обезболивающим, а так же какой-то штукой, повышающей адреналин, парень не знал, правильно ли применяет лекарства, и очень переживал в данном отношении.
Закончив, наконец, с этим, он переключился на мобильник.
Схватив в руки сотовый, Виктор лихорадочно набрал не слушающимися пальцами номер службы спасения, поднес аппарат к уху и…
Ничего не услышал в ответ.
На дисплее высвечивалась одна – единственна надпись: «Не обслуживается».
«Как я мог забыть?!» – мысленно взорвался он. – «Ведь на этом чертовом болоте, и даже вблизи него, если вспомнить случай, когда требовалось вызвать «скорую» для Бориса Михайловича, мобильники, в самый нужный момент, перестают работать!»
Но, буквально через секунду, парень одернул себя.
Тогда, при вызывании «скорой» Ананьеву, на дисплее телефона высвечивалось: «сбой вызова». Это говорило о том, что сотовая связь работает, просто дозвониться, куда надо, – не получается.
А сейчас?
Если на телефоне главенствует надпись – «не обслуживается», возможно, он не действует по причине всего лишь большой удаленности от центров связи. Такое иногда бывает, даже на более безобидных просторах, чем раскинувшаяся вокруг глухомань.
«Может, если я проеду хотя бы километров десять обратно к цивилизации, сотовый опять заработает?» – подумалось Виктору, врубающему фары автомобиля. – «Надо попробовать. Но даже в случае полного списания его со счетов, не следует терять надежды. Упорство и труд – все перетрут! Не исключено, что я сам, без чьей либо помощи, успею доставить Юлю в городскую больницу, где ей окажут необходимую медицинскую помощь».
Свет головных фонарей пронзил ночную тьму, которая окутала болото своим черным саваном.
Послушно откликнувшись на работу рулем, вездеход сделал небольшой крюк по кургану и начал движение по тропе.
В этот момент, еле шевелясь от потери крови, Джон Купер слез с каменного алтаря, возведенного перед изваянием древнего демона, швырнул в сторону мешающуюся видеокамеру, взял свою сумку, достал из нее карабин и, с досады, что эксперимент не удался, как последний самодур, выстрелил вдогонку удаляющейся машине. Не выдержав боли, возникшей от отдачи ружья, ученый потерял сознание.
7
Виктор слышал выстрел, почувствовал, как пуля догнала вездеход и завязла где-то в двери багажника.
Но это случилось уже более получаса назад. Теперь же парень целиком и полностью отрешился от происходящего вокруг.
Единственное, что его сейчас связывало с миром, так это рулевое колесо в ладонях и грязная узкая тропа перед глазами.
Иногда он, правда, еще поглядывал на лежащий поверх приборной панели телефон: не стал ли тот снова принимать сигнал сотовой связи. Но аппарат молчал, не оставляя никаких шансов на скорое общение с людьми.
Вездеход с трудом пробирался по тропе, скрипя еле выдерживающими нагрузки шаровыми опорами и буквально вгрызаясь в тяжелую грязь зубастым протектором внедорожных шин.
Парень не знал точно, какое расстояние ему удалось проехать по болоту, – за одометром, отсчитывающим пройденные километры, он не следил. Хорошо, хоть машина пока ни разу не застряла. Видимо по пути к Сердцу Болота они с Купером… с Купером… тьфу! …лопатой, а когда еще была в действии электролебедка, – прямо брюхом машины, сравняли все каверзные места этой трудной дороги.
Виктору даже стало казаться, что он так, беспрепятственно, и продолжит ехать до самого поселка…
Но реальность оказалась более сурова, чем его предположения.
Двигатель машины, вдруг, зачихал, затрясся и, конвульсивно извергнув в воздух последний выхлоп отработанных газов, умер, – заглох!
Виктор сначала не понял в чем дело. Попробовал дернуть ключ зажигания: стартер работал, прокручивая коленвал, однако вспышек в цилиндрах слышно не было.
Осознание, что он сам чего-то упустил, выело парня из сковавшего его внимание и мысли ступора.
Виктор обшарил взглядом скупую приборную панель сурового внедорожника и сразу же заметил причину остановки двигателя, – в баке кончилось горючее.
Надо было достать запасную канистру с бензином, заключенную в держателе, сделанном из двух металлических полос, приваренных крест-накрест прямо к двери багажника.
Виктор покинул машину и, ступая по колено в грязи, обошел автомобиль сзади.
Уже на подступах к багажному отделению, он ощутил знакомый неприятный запах…
Взяв канистру за ручку, чтобы снять ее со специальной опоры, он, вдруг, обнаружил, что двадцатилитровая баклажка идет необычайно легко.
Парень не на шутку испугался, ощутив такое несоответствие и, выломав лампочку освещения заднего номерного знака (вместе с питающими ее проводками) чуть посветил ей вверх, осматривая металлическую емкость.
Та имела ровную круглую дырочку возле своего основания. Видимо пуля, выпущенная Купером вдогонку уезжающему вездеходу, пробила тонкое железо, и горючее вытекло.
Вот чем здесь воняло! «Бодяжным» бензином!
«Почему от попадания пули он не воспламенился?» – подумал Виктор и тут же сам себе мысленно ответил: – «Наверное, это в фильмах-боевиках горючее взрывается от каждой искры. В реальной же жизни все не так. Да и качество отечественного топлива могло повлиять на степень его воспламенения».
Вместе с осознанием, что резервный запас горючего безвозвратно потерян, руки парня опустились, и им овладел новый ступор.
«За бензином мне так и не удалось съездить», – размышлял он, огибая машину, в обратном направлении. – «И свежего хлеба попутно не привез, как замышляла Юля. Жаль…»
Лишь слабо понимая, что делает, Виктор взял с приборной панели свой мобильник, и, положив его в нагрудный карман собственной рубашки, подошел к пассажирской двери. Распахнув ее, он потянулся к Юле.
Девушка уже не дышала, однако парень все равно улыбнулся ей.
– Придется дальше идти пешком, милая, – сказал Виктор, и, взяв ее тело на руки, начал медленное продвижение по тропе… прочь от страшного идола и безумного американца!!! …в сторону, где болото заканчивалось.
Девушка была легкой, но все равно имела вес. Только Виктор его сейчас не воспринимал. Парень просто шел вперед, бережно прижимая Юлю к своей груди, и не чувствуя, как мышцы его спины постепенно начинают деревенеть, а в руках и коленях, от перенапряжения, образуется дрожь.
– Скоро мы будем в поселке. Сядем в автобус и поедем домой, – разговаривал он с ней. – Приедем, попьем горячего чаю. Кушать у меня сейчас, понятное дело, нечего, но мы можем заказать пиццу. Ты любишь пиццу? Странно… Оказывается, я этого так еще и не узнал. Надо было мне тебя раньше пригласить в пиццерию. Я вообще много чего не сделал… Например, почему не отправился с тобой в Архангельск, то есть – не перебрался туда жить? С одной стороны, конечно, хорошо, что не отправился. Иначе бы, не узнал о возможности заработать денег, участвуя в экспедиции Купера. Правда, нам их, наверное, все равно уже никто не заплатит… Когда буду в Петербурге, я, конечно, узнаю насчет этого… Но, в любом случае, – все, кроме нас с тобой, – ерунда! Теперь у меня имеется твердое решение, – поехать с тобой на север. Буду снимать там жилье или жить в общаге, шоферить. Если я, ты и твой брат станем работать, то рано или поздно дело сдвинется с мертвой точки. И матери твоей на лечение денег заколотим, и нам какое-нибудь жилье нормальное организовать смогём. Надеюсь, твой брат не станет уж дальше лоботрясничать? А то, клянусь богом, я ему все зубы выбью! И у нас с тобой обязательно будет ребенок. Сынишка. Когда мы говорили об этом в палатке, ну…, ты помнишь, я еще шутил насчет имен, тогда я тебе так и не сказал, кого я хочу больше: мальчика или девочку. А, вот, сейчас говорю: мне очень хочется сына. Назовем его…, не Гвидон, естественно, а, например, Стас…
Фигура Виктора с мертвой девушкой на руках продвигалась дальше и дальше по ночному болоту.
Трясина вокруг жила своей жизнью: шелестела осока, шумел камыш, выл ни с того ни с сего разгулявшийся, ветер, булькала болотная грязь, надрывались лягушки.
И на все это прищуренным глазом полумесяца любовались темные небеса.
8
Джон очнулся, лежа на холодной каменистой земле лицом вниз и испытывая в раненой руке страшную боль.
«Сколько я пролежал здесь без сознания? Два часа? Три?» – мысленно спросил он сам себя и оглядел свою поврежденную руку.
Судя по ее состоянию, времени, наверное, утекло именно столько, сколько ему удалось предположить – два-три часа лёжки «ни в тех, ни в сех».
Джону захотелось перевернуться на спину. Только вместо этого он, с огрехами, но все же встал. Такое обстоятельство радовало, ибо сперва Джону показалось, будто ему уже вообще не суждено куда-либо передвинуться на своих собственных ногах.
Одновременно с этим он, правда, понимал, что до больницы ему все равно не дотянуть. Настала пора отдавать концы. Вопрос был лишь в том, – как долго он еще сможет оставаться жив.
Вертикальное положение давалось с превеликим трудом.
В ушах шумело, перед глазами плясали цветные круги.
Из-за этих кругов Джон, поначалу, даже принял опустившееся рядом с ним откуда-то сверху свечение за собственную иллюзию.
Но, когда свечение распахнулось, подобно дверным створкам, открывающимся наружу, мужчина ахнул: из потусторонних лучей к нему вышел призрак девушки, одетой в серебристо-зеленое, фосфоресцирующее одеяние.
Джон узнал в призраке знакомые черты, и его сердце остановилось.
– Элен, доченька! – выдохнул он.
Призрак дочери подошел к нему, взял его за здоровую руку и шепнул на чистейшем английском, без американского акцента (это произношение она отработала когда-то специально, чтобы порадовать своего папочку):
– Пойдем.
Купер кое-как сделал несколько шагов… куда? …к трясине.
Именно туда тянула его призрачная Элен.
Не смея противиться зову дочери, Джон все-таки замедлил свое продвижение, когда увидел, насколько невообразимые вещи стали сейчас твориться с топью.
Трясина перекатывалась, дыбилась, подобно волнам неспокойного моря, а в одном месте образовала сотканное из болотной грязи женское лицо.
Лицо посмотрело на Купера угольно-черными глазами.
Взгляд этих глаз мигом проник Джону в душу и могильным холодом растекся там, замораживая все его чувства.
«Гипнотизирует!» – понял Джон. – «Как туманное лицо у озера, явившееся ребятам».
– Пойдем, – снова позвал его призрак дочери.
Джон сделал еще два шага, одновременно понимая, что его утопят, и он не в силах противиться этому. Мужчине, правда, и так уже было ясно, что он здесь обречен на смерть, но умирать, захлебнувшись в болоте, ему не хотелось.
Тут же возникла мысль: почему его собственная дочь, пытавшаяся когда-то, в явлении, подобном этому, добиться от него, чтобы он чуть ли не поклялся ей оставить мысль о посещении болота (какого именно болота тогда, правда, не шло речи, но навряд ли в том разговоре подразумевалась иная топь), вдруг, начала желать ему смерти, причем такой ужасной?
На третьем шаге Джон случайно споткнулся и упал, выпуская руку дочери из своей ладони. Стоило Куперу отвести взгляд от глаз грязевого демона, как сознание тут же прояснилось, а перед собой мужчина обнаружил предмет, из-за которого и не смог удержаться на ногах, – видеокамеру, отброшенную им, в приступе ярости, когда та мешала ему воспользоваться ружьем, чтобы он мог пустить мстительную пулю вслед уезжающему на вездеходе Виктору, отнявшему у него последний шанс принести жертвоприношение Ылму и, естественно, встретиться с Повелителем Хаоса для получения от того экспертной оценки существования загробного мира…
Не теряя ни секунды, ученый схватил камеру, нажал кнопку включения питания, и, крепко зажмурив один глаз, вторым плотно прильнул к ее окуляру.
Стоило ему взглянуть на грязевую паранормальщину через этот «перископ», как ее гипнотическое действие тут же исчезло.
Джон удовлетворенно отметил этот факт… спасибо Бэну, сделавшему в свое время правильные наблюдения, …и повернул объектив видеоискателя к призраку своей дочери.
Увиденное ему не понравилось.
Он даже отвел видеокамеру на мгновенье в сторону, потом, само собой, опять приблизив ее к своему лицу.
Получалось, что если он смотрел на дочь своими собственными глазами, – перед ним была Элен, – аккуратно причесанная, совсем еще девочка, с задорно раскрасневшимися щеками, но, стоило поймать ее в объектив видеокамеры, как она тут же превращалась в некую молодую фурию, с растрепанными волосами, шикарной грудью и похотливым ртом. Собственно, Джон сразу ее узнал, ибо она имела то самое лицо, которое он уже видел недавно на экране компьютера, – лицо туманного призрака…
Ученый осекся, что позволил себе пару секунд назад смотреть на эту особу без объектива видеокамеры. Но, видимо, опасения были напрасны.
Когда Элен брала его за руку, то не излучала никакого гипноза. Отсутствие гипнотического воздействия от нее наблюдалось и сейчас. Возможно, призрак в камуфляже «дочери» стремился обмануть его, сыграть на человеческих чувствах, дескать: зачем мне гипнотизировать старого дурака, если он и так за мной пойдет, как овечка, стоит явиться ему в должном обличье и всколыхнуть несчастную душу.
А дальше уже на подхвате была младшая жена Ылма.
Что же касается гипноза Лукамы, которому Джон только что подвергся, и от которого ему удалось избавиться благодаря счастливому падению, был – как гипноз. В отличие от ее старшей… родственницы, она даже не стала навевать никаких особых причуд на внушаемого.
«Ведь, например, после воздействия Крапы, у Виктора и Михаила наблюдалось непонятное желание к сочинительству и декламированию стихов. К тому же, Миша еще упоминал, будто его, вслед за гипнозом, охватила неимоверная радость…» – отметил Джон. – «Правда, Бэн, после Крапиного воздействия, не испытывал, подобно Виктору или Михаилу, ни желания заниматься рифмоплетством, ни изливать в окружающий мир беспричинный смех. Возможно, все вытекало из индивидуальных особенностей организма и психики, а, возможно, зависело от самих духов, – насколько эти создания желали вмешаться во внутренний мир человека».
Была, правда, еще идея о том, что жены Ылма теряют свои способности в порядке убывания их старшинства: чем младше, тем примитивнее.
Но Купер тут же отмел ее в сторону: все они наделены примерно одинаковой мощью, ибо питаются от одного источника, – Болотного Зверя, – без него эти создания – ничто.
Крапа, отдалившаяся было от Джона во время его падения, опять начала приближаться к нему.
– Ты – не моя дочь, – сказал ей Купер, кое-как вставая на ноги и отступая назад, к алтарю. – Ты – средняя жена Болотного Духа, которая зовется Крапой.
– Я? – невинно изрекла фурия, используя все тот же английский выговор.
«Надо же, обладают такими возможностями, а все-таки их можно, иногда, обвести вокруг пальца», – пришло на ум Куперу, подумавшему о том, как он сейчас раскусил Крапу при помощи видеокамеры. – «Это, наверное, все из-за того, что Болотный Дух специально пустил ситуацию на самотек, и теперь наслаждается созерцанием разыгрывающегося действия».
Но, только ученый подумал об этом, как призрачная дева перестала использовать английский, смекнув-таки, видимо, что ее обман раскрыт. Вместо этого она зашипела, подобно гадюке, уже на русском языке:
– Да, я Крапа, ш-ш-ш…
– Чего шипишь? – осклабился Джон, не решаясь больше посмотреть на бестию без видеокамеры (Лукаму он пока вообще стал игнорировать, не глядя на нее даже через объектив). – Не стыдно? Ведь ты у нас, все-таки, высокого происхождения… Царица тумана и воды, противница счастья…
– Ш-ш-ш… – опять зашипела ведьма.
«Вот тебе и еще один акт общения с духами», – думал ученый. – «То есть, кроме разговора с Ылмом через Рэя Стокера, и внимания телепатическому монологу Гаргейха, подсказавшей мне использовать деньги, как аргумент, в попытке «заарканить» Юлю для похода к сердцу болота, я теперь имею очередной, наверное – самый полноценный треп с представителем небытия… В дополнение к указанным случаям, правда, существовал разговор с оборотнем…, – когда я искал клочок Алексеевой рубашки… Надо же… я совсем забыл, что обмолвился парой слов с каким-то клыкастым! Наверное, слишком испугался в тот миг. Но он тогда, вроде, говорил все только от своего имени. Наверное, старшая жена Ылма «попросила» его передать мне определенную информацию. В этом случае не стоит указанную беседу считать общением с выходцами из потустороннего мира, – ведь оборотень – наш».
– Хороший у тебя сейчас был трюк перевоплощения, – продолжал ученый. – Выходит, это ты когда-то явилась мне в облике моей дочери?
– И в образе жены являлась тоже я! – кивнула призрачная дева.
– Но, каким образом ты могла это сделать, ведь…
– Все мы спали? – ехидно рассмеялся призрак.
– Вот именно! – наморщил лоб Купер.
– Ну, одна, без поддержки моего Супруга и Повелителя, я не смогла бы такое провернуть.
– Ему же подвластно совершать подобное даже сквозь пелену сна, потому что он обладает… – Джон сделал глубокий вдох, а в голове его зашевелились мысли: «Все снова совпадало с тем, что говорил Рэй. Крапа приходила ко мне ночью, – тогда, когда духи могут явиться в наш мир, во плоти. А как же территория болота? Но Стокер не упоминал о том, что материальное воплощение этой нежити может быть осуществлено только в Череповецких топях. В окружении трясины должны быть произведены лишь жертвы…»
Болотная грязь громко забулькала возле кургана. Видимо Лукама пуще прежнего разволновала топь, не заполучив Джона в свою глотку.
– Он обладает… – снова заговорил Купер.
– Беспредельным могуществом, – тихо, словно в почтении к тому, о ком идет речь, закончила Крапа.
– Это я уже давно знаю, – Джон опять, как следует, вдохнул воздуха и вместе с ним в его тело влились новые силы. – Меня начинает беспокоить другое, – зачем Он подослал тебя ко мне?
– Чтобы завлечь вашу персону сюда.
Купер опешил:
– Но, ведь, ты, наоборот, предупреждала меня не ходить на болото.
– Предупреждала не ходить, – и правильно делала, – Крапа немного поправила растрепанные волосы. – Ты, ведь, не только великий ученый, Джон Купер, но и просто – умный человек! Пораскинь мозгами, что к чему…
Джон задумался.
Единственным фактом, который он хоть как-то почерпнул из всего творящегося на чертовых топях мракобесия, было осознание того, что ни его жены, ни дочери тут, нет. По всей видимости, не было их и в царстве Ылма – особом уголке потусторонней реальности.
Иначе, стал бы Болотный Дух позориться, подсылая для него наживку в виде своей супруги?
Элен и ее мама находятся в каких-то лучших краях…
Такая мысль успокаивала.
Но успокоиться до конца было невозможно.
На то существовали другие соображения.
К примеру, раньше Джону казалось правильным каждое осуществляемое им действие: проведение исследований, снаряжение экспедиции…
Экспедиция…
Сейчас члены той команды, которую он собрал (включая и его самого) представлялись Джону не более чем пешками в игре… ВЫСШЕЙ СИЛЫ.
Да-да! Высшей силы по имени Ылм. Именно благодаря бескрайнему могуществу этого демона все было спланировано давным-давно и не только в отношении Джона и его работы, а вообще…
…Ылм вызывает духов из потустороннего мира в нашу реальность, те селятся здесь, проникая в то, где будут существовать (и в человеческие тела – тоже, ибо все на земле состоит из одних и тех же веществ), попутно Он и Его жены управляют духами, а те, в свою очередь, способны воздействовать на материальный мир… …единственное, что Он не может сделать самостоятельно, так это – проснуться (а Ему, видать, захотелось очередного пробуждения)…
… не могут в этом помочь Демону и Его подчиненные, живущие по законам их потусторонней реальности…
…выходит, некто, не принадлежащий их миру, должен разбудить Зверя, пригласив эту Болотную Тварь в земную жизнь…
… ну а чтобы такой субъект появился, Дух, благодаря своему могуществу, даже сквозь сон, способен создать ситуацию, которая станет предпосылкой для этого… …и вот, в очередной раз была произведена «обработка» чьего-то сознания (сознания Джона), произведен контроль (считай – ломание судеб) для подбора необходимого народа (по профессии, даже по полу) в качестве будущих жертв, и обряд пробуждения завертелся…
«Выходит, сон Ылма, все-таки, контролирует он сам», – думал Джон. – «А мне казалось, будто у него какой-то недостаток воли в данном отношении. Получается все сложнее: демон не то что не может проснуться самостоятельно из-за недостатка волевых качеств, а просто по причине отсутствия собственных усилий. Дескать, зачем мне утруждать себя? Лучше я оставлю все своим «волшебным» способностям, выполняющим работу как бы без меня, а потому открывающим горизонты действия даже через пелену моего сна. И именно благодаря «волшебству», получается, что Он, вроде бы, никаких собственных усилий для своего пробуждения не прилагает, – все выходит само собой. Но, тут есть одно «но». Несмотря на свои сверхъестественные способности, Он по-прежнему не может проснуться исключительно сам. Почему? Да потому что не в силах повлиять на себя (равно как и Его свита не может сделать подобного). Ему требуется вспомогательный инструмент. В результате Ылму остается прибегнуть к воздействию на внешние предметы, которые, в свою очередь, смогут разбудить его.
Yes!
Принцип домино!!! Помнишь конференцию в Бостоне? Ты сам так назвал этот принцип тогда. Некая изначальная сила или рука (Ылм) роняет первую фишку домино, та – вторую, и так далее. Потом, по передающейся цепочке, последняя из них, приводит в движение некий механизм, спускающий с тормозов здоровенный и увесистый шар. И вот этот вот шар возвращается обратно к руке и, шваркнув по ней всем своим весом, будит ее. Здесь можно провести аналогию с неким фантастическим будильником. Почему фантастическим? Да потому что рука-Ылм, роняющая первую фишку домино, не может сделать это непосредственно: тык пальцем и все. Она остается недвижимой, посылая лишь особый импульс. Если все привести в соответствии с ситуацией, то Болотный Зверь повелевает духами, которых, как я уже только что отметил, сам вызвал из потустороннего мира и которые сидят теперь в той самой «фишке» домино, на которую он нацелился. Следовательно, по его телепатическому или еще какому, одним словом – сверхъестественному, приказу, они способны расшатать ее и уронить. При этом сверхъестественная связь между ними и Ылмом может быть сравнима в нашем мире с пультом дистанционного управления, а духи – улавливающими датчиками и первичными исполнительными органами отмеченного будильника одновременно. Так вот, представим, например, такую картину. Некоему человеку, вживили в мозг дистанционный пульт установки времени на подобном супер-будильнике и чип приведения в боевую готовность его звонка (опять работающий дистанционно). Потом, во сне, этот субъект, случайно, заводит аппарат… И здесь все опять не дают представить в удобоваримом для нас, людей, виде, грандиозные отличия Ылма от человека. Ведь, человек, даже если бы такое изобретение действительно появилось, сможет управлять им во сне только случайно. Болотный же Дух делает это сознательно. Хотя, я, по всей видимости, зря хочу представить данные алгоритмы бытия в человеческом измерении. Мы, в конце концов, имеем дело не с человеком, а с мистической сущностью, – Властителем Хаоса и Тьмы. Поэтому все термины в ведущемся объяснении – «рука», «фишки домино» и прочее – не более чем метафора. Но будильник все-таки есть! И тот факт, что Ылм вынужден его использовать, раскрыл еще Стокер: не хочет Дух разрушать мир! Так, наверное, моряк, потерпевший кораблекрушение вдали от цивилизации, и выбравшийся на необитаемый остров, в ожидании помощи, – по часам, – «отоваривал» бы себя едой, спасенной им с затонувшего судна после катастрофы. Ибо на этих продуктах, если их потреблять экономно, ему еще долго можно было бы жить, а иначе, сожрать все удастся и за несколько присестов… В общем, не стоит сомневаться, – Ылм, действительно контролирует свой сон собственноручно. Вот, почему, значит, Болотный Дух пробуждается так часто. В противном случае, как опять объяснил Рэй, этого, пришлось бы ждать столько, сколько понадобилось бы времени для десяти обезьян, печатающих на печатных машинках, чтобы набрать полное собрание сочинений Шекспира. Ох, Стокер! Я еще тогда заподозрил, что ты слишком утрируешь все в примере с обезьянами. И ты тоже признался в этом, а у меня мозгов не хватило сделать должные выводы и разглядеть ту «руку», которая двигает домино. Ну а ты… не договаривал… в свою пользу… и в пользу Ылма… Конечно же по его науськиванию… Но, если вернуться к размышлениям насчет системы контроля сна Демона, то, следует признать, – эта штука у Него очень хороша. Можно было бы ей даже позавидовать, если бы она не была так ужасна. Ведь, в качестве «будильника» Он избирает людей (причем те – расходный материал, превращающийся потом в мертвые обломки), а на данный момент и не просто людей, а нас. Ко всему прочему, с той секунды, когда Им было принято решение «завести» меня и ребят, как звонок будильника, мы по любому вляпались бы в творящиеся тут дела. То есть ни меня, ни их никто не спрашивал – хотим мы этого или нет… Для упрочнения же процесса, Ылм прибег еще и к помощи своей супруги. Что такого попросить ее влезть в будильник, и, когда надо, помочь всему остальному механизму (считай духам) взвести и запустить его звонок? Если это хорошая, исполнительная жена – так даже будет надежнее. Конечно, тут снова не стоит проводить аналогии с человеческим миром. Никто из людей не засовывает своих жен в будильники (если же подобные, все-таки имеются, они явно полные психи). Попутно Он надоумил Крапу в какой-то определенный момент совершить фальшь – попытку отговора меня от посещения болота (плюс сделал так, что она, якобы, преодолевает всякие тернии для этого). Трюк был задуман по одной простой причине: пружину звонка в будильнике заводят тоже в направлении, противоположном тому, в котором она станет распрямляться. И, с учетом обстоятельств, что все делалось очень жестоко, чудовищная лапа, уродующая тело Элен… ее рассеченные губы, с которых, как красная слюна капает кровь… «Не ходи на болото, папа».
«Завод», признаться сказать, получился не слабый. Для старта же взведенной пружины особую энергию здесь закладывает душещипательный «сок» отмеченной выше ситуации. Если более конкретно, то в этом плане подразумевается феномен сопереживания родному человеку. Раз дочь говорит не идти куда-то, а сама, очевидно, пытаясь найти лазейку для подобного предупреждения, страдает от той силы, от которой стремится оградить меня, и которая живет в этом самом месте, значит, я, тем более, должен туда пойти, – «разобраться» с гадскими сущностями, чтоб не обижали больше родных мне людей. Это я, правда, отбросил. Подавил. Ведь я ученый. Мне нужно было знать точно – было все на самом деле или данное видение являлось моей галлюцинацией. А то, не хватало мне тогда начать еще и «сражаться с ветряными мельницами»… Короче, – основной «спуск» не сработал. Однако пружина все-таки начала разматываться. Причем против моей воли, – оказался задействован запасной механизм ее «спуска», – мое упорство: нужно закончить работу (болото же, что бы ни говорила про него Элен, является единственной возможностью это сделать).
«Следующий объект нашего исследования находится в России… Нам предстоит посетить болото возле города Череповец».
И, кстати, запасной механизм спуска пружины, был приведен в режим готовности куда раньше, чем основной. Ведь, прежде чем появилась дочь, меня, как следует обработали видениями жены, которой, вроде бы, тоже, мешала со мной встретиться некая опасность за пределами нашего мира. Из-за этого я стал сумасшедшим для окружающих, и почти что сам поверил в нечто подобное… Но только почти… Надежда на «реабилитацию» все таки оставалась, с каждым месяцем жизни убывая в разумности, однако прибавляя в настырности. Как итог – во мне наросло слишком много тупого упорства, чтобы я мог отказаться от последнего эксперимента. И, вот, сейчас, пружина уже почти распрямилась, готовая воззвать к жизни дьявола …»
Но, насколько можно судить, у Болотного Духа произошли какие-то непредвиденные изменение планов. Потому-то он и дал отбой (обряд его пробуждения прерван в самый последний момент).
Однако пусть сейчас Ылм почему-то раздумал просыпаться, но когда-нибудь он обязательно сделает это!
Его тактика безупречна, а могущество – беспредельно. Придет время и он растечется по миру, проникнет в каждую щелочку, в каждый укромный закуток. От него не скроешься. Он найдет везде! Выберет новые жертвы – будильники…
А, может, вообще все упростит.
Ведь, есть другие способы Его пробуждения.
По-крайней мере, один, – точно.
Что там говорил Рэй о женщине в рядах Его слуг?
Она сможет без всяких лишних обрядов и ритуалов вызывать Болотного Духа…
Верно! В следующий раз Ылм создаст именно такую женщину-слугу.
И тогда прощай покой и безмятежность всего мира!
Спасаться? Противостоять Ему? Невозможно! Ылм – это некое СВЕРХВЛИЯНИЕ, СВЕРХМОЩЬ! Не удивительно, что такие сущности люди всегда называли богами. Кто же они еще для нас, жалких человечишек?
Джон потряс головой, стряхивая наваждение, но оно не уходило.
«Подожди!» – одернул он себя. – «Если все планировалось заранее, в частности, и «обрабатывание» меня, – не принадлежащего миру духов, значит, мое сознание, благодаря фасилитации, коверкалось при помощи… …автокатастрофа…, когда наш «шевроле» подрезали двое придурков на мотоцикле, и я свернул, чтобы не изувечить их, но изувечил свое будущее… свет жизни угасает в глазах моей дочери и жены… Болотный Зверь УБИЛ МОИХ ЛЮБИМЫХ!!!»
Купера захлестнула волна злобы и ненависти к болоту.
– Ты не завершил задачу. Хозяин – не разбужен, – сказала Крапа, и волна возмущения пробежала по ее фигуре, удаляя краски, из-за чего сразу стало ясно, что она сделана из обычной воды, только ведущей себя неестественным образом. – Лишние люди, которые слишком много знают о Нас, нам ни к чему. Как ты думаешь, что с тобой будет? Рэй, правда, заверял тебя, что ты не станешь еще одной «питательной» единицей для таких, как мы, но он не упомянул, что это только до того, как ты принесешь девчонку в жертву.
