Текст книги "Томный дух болотного зверя"
Автор книги: Роман Яньшин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 46 страниц)
Хотя тут, некоторое время назад, и делали просек, период в 2–3 года, прошедший с момента прекращения работ внес свою лепту: ноосфера оказалась повреждена под натиском местной флоры.
Творение человека начало ощутимо сдавать свои позиции, разрушаться. Ничто, сделанное ранее, не помогало. А, ведь, крупные деревья здесь, очевидно, удаляли с корнем, пуская стволы на древесину, а отходы, сжигая в кострах. Более же мелкие, тоже уничтожали, перемалывая техникой до состояния опилок, – для последующего изготовления ДСП.
Но, теперь, очухавшись после полученного когда-то нокаута, растительность опять набирала силу и шла в наступление. Свежие деревца, уже начали расправлять свои кроны. И если они были слишком тоненькими, слишком юными то это говорило всего-навсего о том, что у них не было достаточно времени для развития. Данную оплошность наверстывал кустарник, впечатляющими темпами заполняя своими густыми зарослями большую часть очищенных когда-то людьми территорий.
Между этих зарослей, петляла безобразная тракторная колея…
Колея, на вид, была слишком малоиспользуемой для того, чтобы заподозрить в ее создании сотрудников лесного хозяйства. Да и какой дурак из местного начальства будет гонять сюда своих людей, зная, что тут, из-за проделок нечисти, погибло несколько человек и встало целое строительство энерголинии областного, а, может, даже межобластного масштаба?!
Лично Виктору казалось, что землю на просеке перепахали колесами тракторов местные сорви – головы, которые преследовали в чащобе свою корыстную цель. Какую? Скажем – съездить на колхозной (то бишь – казенной) технике туда, где, из-за боязни встретиться с Болотным Духом, лесники не появляются (а, следовательно, – не смогут оштрафовать за порчу леса в виду своего отсутствия), и напилить там для какой-нибудь старушки, посулившей им за сею работу бутылку – другую «огненной воды», пару кубометров бесплатных дров.
Колея была ужасна, но вездеход смело карабкался по ней на холм и вскоре перевалил через этот естественный барьер, раскидывая по сторонам грязь и глину своими огромными колесами.
Спуск, как и следовало, ожидать, пошел быстрее подъема, хоть и не без изъянов.
«Чертов холм!» – выругался про себя парень, когда понял, что удержать машину на крутом склоне, даже используя тормоз, не так-то просто. – «Не успели тебя, гадину, бульдозеристы пригладить!»
Да, бульдозеры, призванные выравнивать землю под установку опор высоковольтки, сюда так и не дошли. И из-за того, что они когда-то не выполнили свою часть работы, Виктор сейчас мог наблюдать, как в зеркалах заднего вида отражается следующая картина: верхушка холма постепенно скрывала все, что делалось по другую его сторону: сначала пропали лужи в тракторных колеях, совсем недавно вспененные колесами вездехода, а теперь успокаивающиеся, потом серая масса земли заслонила собой одиноко воткнутый у развилки дороги и пестрящий своими надписями (деловыми и не очень) указатель поворота на лесопилку, а под конец холм проглотил едущую где-то далеко в противоположном направлении «Ниву» Алексея. Создавалось впечатление, что эта земляная возвышенность отрезала путь назад.
В душе у Виктора от такого зрелища и таких мыслей возникло неясное беспокойство.
Под холмом перед участниками экспедиции раскинулось на удивление открытое пространство. Пространство было окружено корявой растительностью, напрочь лишенной листвы, а, посему, очевидно, и жизни.
– Смотрите! – воскликнул Купер, указывая туда. – Это, наверняка, та самая поляна, которую имела в виду Мария Васильевна!
Американский ученый взглянул на сидящего сзади Бэна и с досадой покачал головой, вспомнив, что очкастый парень не знает русского, а, следовательно, ничего не понял из того, что он сейчас говорил.
Но Купера это, по всей видимости, мало заботило. Ученый полностью переключился на дело.
В его взгляде читалась крайняя заинтересованность, более того, – возбуждение, которое, очевидно, испытывали мореплаватели, открывая неизведанные земли тогда, когда на земном шаре еще было что открывать. И пусть с мореплаванием все происходящее не имело никакой связи, а «первооткрывателей» данной поляны, судя по тем же тракторным колеям, до Купера набралось – пруд пруди, американец этого, очевидно, замечать не хотел.
Виктор подъехал к поляне и остановил машину. По его предположению, Джон Купер восхищался вовсе не необычностью данного места, а, скорее всего, наметившейся перспективой дальнейшей работы. Сам же Виктор, в отличие от американского ученого, был поражен именно уникальностью царящей здесь обстановки.
Весь этот луг хорошей, некошеной травы казался очень неестественным среди царившего вокруг леса. Размером он едва превосходил футбольное поле и был огорожен «частоколом» высохших деревьев. Создавалось впечатление, будто лес хотел прикоснуться к поляне, наступить на нее, но обжегся и омертвел, встретив невидимую преграду.
Парню сразу пришло на ум увиливание Конинской старухи – оккультиста насчет объяснений, почему на данной поляне не растут именно деревья.
«Может, души сожженных здесь чернокнижников спускаются сюда по ночам с неба и, вспоминая, как с ними обошлись при помощи пылающей древесины, губят эти растения», – сделал он вольную интерпретацию ее тогдашних слов.
Однако, судя по всему, против травы они ничего не имели (об этом ведьма тоже упоминала).
Заранее понимая, что сморозит чушь, Виктор все-таки задал вопрос, который так и рвался слететь с языка:
– Может, тут свалка токсичных отходов, раз деревья не растут?
– Если бы так было, трава на этой земле, скорее всего, тоже не стала бы жить, – ответил Купер.
У Виктора возникло чувство, будто он играет в шахматы, и сейчас произвел совершенно глупый ход какой-то фигурой, открывая, тем самым короля. Не дремлющий противник, тут же воспользовался этим и сделал ему шах, наказывая, таким образом, парня за невнимательность.
– Но полагаться на интуицию в науке не принято. Поэтому требуется проверить, – добавил Джон, после чего обернулся назад и что-то сказал Бэну.
Очкастый парень быстро расстегнул стоявшую возле него, на сиденье, сумку, вынул оттуда кучу проводов с датчиками и, подсоединив их к переносному компьютеру, буквально через минуту уже предоставил Куперу дисплей с данными.
– Приборы говорят – все нормально! – обратился американец к Виктору.
«А теперь мне даже не шах, а полный мат!» – подумал парень.
– Здесь необычайно чистый воздух, – продолжал ученый. – Счетчик Гейгера молчит, химического загрязнения не выявлено… Если не считать вон той гадости.
Купер показал пальцем куда-то вправо.
Отыскивая, глазами, источник загрязнения, Виктор, прежде, нашел кое-что другое.
Если более конкретно, то, недалеко от дороги, парень заметил подтверждение тому, чего недавно предполагал, размышляя о тракторных колеях на просеке, – следы пребывания здесь местных сорви – голов, ищущих возможность напилить бесплатных дровишек и заработать, таким образом, пузырь водки (наконец-то, хоть некоторые его догадки сработали!). Там, куда указал американец, виднелись: пеньки спиленных деревьев, свежие опилки и срезанные со стволов ветки. Кто-то раздобыл тут несколько тележек первосортных дров.
Ну а дальше нашелся и сам объект, загрязняющий окружающую среду.
Таковым стала устроившаяся на одном из пеньков, опрокинутая пластмассовая канистра без пробки. Ее содержимое (что-то черное – то ли нигрол, то ли просто отработанное моторное масло) вылилось наружу и теперь «украшало» своим мерзким видом и пень, и добрую часть прилегающей к нему территории. Это, очевидно, побывавшие в лесу «дровосеки» подливали масло в огонь, – чтоб разведенный ими бог его знает с какими целями костер (пепелище находилось чуть поодаль от пня), горел веселее, а потом просто забыли канистру, устав от работы… водки … и растеряв свое внимание ужравшись до потери памяти и ориентации в пространстве (может, заказчик на дрова выдал им предоплату или у них и так с собой было?)
как подсолнечные семечки из дырявого кармана.
– Хороший у вас компьютер, – высказал свое одобрение тому, как работает аппаратура Бэна, Виктор.
Американцы не произнесли в ответ ни слова. И если от Бэна разговоров ожидать не приходилось, то молчание Купера весьма удивило парня. Он даже испытующе посмотрел на него: среагирует тот – не среагирует?
Ученый остался недвижим.
Осознавая, что крутит головой, словно бестолковый цыпленок, Виктор взял себя в руки и попытался сменить тему разговора, надеясь хотя бы таким образом вернуть себе человеческое общество:
– А где же та заветная тропа, по которой нам предстоит ехать дальше?
К его недоумению, это сразу подействовало. Правда, свою речь Купер начал словами, которые можно было расценить, как запоздалую реакцию на предыдущее высказывание парня:
– Да, Бэн у нас, с его программным обеспечением и датчиками – просто клад. Представляешь, у него даже газоанализатор есть. Хочешь, он проверит токсичность выхлопа той «Нивы», на которой мы едем?
Виктор расплылся в улыбке, поняв, что насчет анализа машинного выхлопа ученый наполовину говорит правду, наполовину – шутит, а тот в это время продолжал:
– Но, в поисках тропы вся наша техника, боюсь, бессильна.
Американец покинул вездеход и зашагал по удивительной лесной поляне.
Вслед за ним из машины выскочил Бэн. В руках он нес профессиональную видеокамеру, – ту самую, которую Виктор видел у него, когда еще столкнулся с очкастым парнем первый раз около Университета имени академика Павлова в Санкт-Петербурге. Тогда, в аккурат, Ананьев предложил ему работать на американца. Боже! Казалось, это было так давно!
– Витя, идем сюда! – крикнул издалека Купер.
Парень спрыгнул с высокого порога бигфутовской «Нивы» и заспешил на зов американца. По пути он увидел, как Бэн скрупулезно снимает на камеру засохшее дерево, водя объективом вверх – вниз, влево – вправо. Словно сканируя ствол.
– Что, господин Купер? – спросил Виктор, идя к американцу.
– Тропа – там, – Купер мотнул головой в сторону ближайших деревьев.
Сделав, еще пять шагов, парень заметил, что огибает последние стволы высохших деревьев, заслоняющих перспективу для нового обзора. Что-то за ними намечалось, и это не было обманом зрения.
Наконец, он подошел к ученому, и они оба посмотрели туда.
Виктор, с большим допуском, определил, что смотреть им приходится на север или северо-восток. По крайней мере, ему так казалось, ибо более точных сведений, чем интуитивные догадки, он добыть не мог: компаса у него не было, а скрывшееся сегодня за тучами солнце так до сих пор и не вышло. Но, парень не хотел особо разбираться – север это был или не север. Главное, его глаза видели, что в том направлении вьется довольно широкая тропа. Она начиналась у самого края поляны, окруженной стволами высохших деревьев, и уходила в лес, словно тоннель: ветви расположившихся около нее елей образовывали над ней высокий свод. Сама тропа была устлана ковром нападавшей хвои. Хвоя, правда, покрывала все остальное видимое пространство, но именно на этой дорожке еловые иглы (особенно старые и совсем засохшие) оказались перемолоты в порошок чьими-то ногами.
«Ногами тех, кто проходил здесь когда-то», – подумалось Виктору, однако стоило ему перевести взгляд от порошка из старой хвои, вырисовывавшего извилистую полосу среди деревьев, обратно к поляне и покрывающей ее траве, как в его голову пришла еще одна мысль: – «Только не очень часто тут ходят».
Действительно, до появления исследователей, трава на лугу оставалась нетронутой. Это свидетельствовало о том, что, через деревню колдунов никто не проходил, по крайней мере, – уже дней пять-шесть. Скорее всего, именно столько потребовалось бы времени для того, чтобы в траве завуалировался былой урон: выросли бы новые стебельки, распрямились поврежденные старые.
Но раньше, – без сомнений, – по тропинке кто-то все-таки хаживал!
Кто были эти существа? Что им понадобилось в такой глуши? Не баба же Маша, в самом деле, такую тропу натоптала?!
Сознание отказывалось давать ответы на подобные вопросы.
Парню захотелось отвлечься от этих дум о неизвестных «ходоках», и это у него с легкостью получилось, когда он заметил еще кое-что. Тем, что его увлекло, оказалось густыми зарослями леса, которые раскинулись за высохшими деревьями и уходили в обе стороны от входа на тропу. Чтобы пройти через них, надо было иметь при себе не то что топор или мачете, а бензопилу (хотя, здравомыслящий человек туда и не сунулся бы: зачем это делать, если можно спокойно шагать через существующий проход?)!
Желая обсудить такое наблюдение, Виктор обратился к американцу:
– Господин Купер? Вы заметили, что если заглянуть за мертвые деревья, то около места, где начинается тропа, видны настоящие джунгли? И они тянутся по непонятному периметру в обе стороны – направо и налево, точнее, где-то, – на восток и на запад, словно забор от ворот.
– Живая изгородь, – кивнул Джон. – А начало тропы – парадная дверь…
– Но от кого и чего отгораживают эти заросли?
Ученый пожал плечами.
К ним присоединился Бэн и начал фиксировать камерой обстановку.
Купер осторожно ступил ногой на дорожку, усыпанную пылью, получившейся из перемолотых еловых игл. Потом сделал еще несколько шагов.
Вслед за ним проследовал и Виктор.
Обзорность оказалась не в пример тому, что можно было разглядеть до этого через проем «парадной двери».
Первое, что поразило обоих, заключалось в полном отсутствии травы под деревьями и на просторах, которые запросто можно было бы окрестить лесными лужайками. Да-да, лужайками! Ибо зарослями, как в районе живой изгороди, тут даже и не пахло; лес здесь стал не иначе как царский, – с далеко стоящими друг от друга деревьями и особым парковым размахом.
– Зачем в таком лесу по тропке идти? – Виктор глянул на ученого – Да тут, рядом с этой дорожкой, плясать можно…
Виктор хотел сойти с тропы и прогуляться меж высоких, елей.
Однако Купер схватил его за плечо.
Виктор ошарашено уставился на американца.
Американец, стыдя его, покачал головой из стороны в сторону и медленно отпустил парня.
Лично Виктору, с испуга, показалось, что ученый сделал это так, как в фильмах про войну делали немцы, отпуская русских военнопленных: беги, мол, мы тебя не держим, но учти, ты – живая мишень для наших шмайсеров, успеешь до леса добраться – будешь жить, не успеешь – пеняй на себя!
Парень моргнул. Время вокруг него словно остановилось. Будто в замедленной съемке он увидел, как Купер залез правой рукой в широкие складки своего камуфляжного «балахона» и вытащил оттуда огромный охотничий нож. Да какой там нож! Ножище! Заспинник – секач, – с гигантским лезвием, оборудованным лункой, – для слива крови, и зазубринами, – чтоб прочно сидел в мясе!
Первой же мыслью, пришедшей в голову Виктора, было: «Ну, все, сейчас он меня прирежет!»
Правда, какой-то тоненький внутренний голосок твердил в ответ, что так думать очень глупо. С чего это, вдруг, Купер станет его резать? Из-за вранья насчет поездки в Череповец для ремонта колеса?
«Точно из-за вранья!» – завопило сознание Виктора. – «Вокруг – нездоровое место. Ты видел тропу? Посмотри под ноги. Тебе и сейчас приходится на ней стоять. Видел эту живую изгородь? Не строит нормальный лес… или болото вокруг себя заграждений! НЕ СТРОИТ! А лужайка, – как она тебе? Будто пропускной шлюз! Но он не искусственный: не вырубка, не… Просто естественное образование! Или… колдовство! Вот где собака зарыта!!! И Купер сейчас тоже от поляны заколдован, – превращен в кровожадного зомби. Ты даже не представляешь, насколько он жаждет прирезать тебя… Ищет только повод… А, вот, твое вранье насчет колес…, уж не знай как он его раскусил…, очень хорошо может выступить таким поводом. Поэтому, дружок, готовься… Он тебя: чик под ребро, освежует и… съест! Нет, тут еще его помощник, – Бэн. Они на пару потрапезничают».
В эту секунду парень сам настолько испугался своих мыслей, что ему пришлось крепко зажмуриться.
В себя, его привел одиночный глухой удар и звон стали.
Оказывается, Купер, не сходя с тропы, подошел к ближайшему дереву и, с помощью ножа, оттяпал у того длинную ветку.
Затем американец проследовал к одному краю тропы и ткнул около него веткой вниз.
Бэн все записывал на видеокамеру, пытаясь не упустить ни одного момента.
Ветка булькнула, и ушла в стоячую воду. Глубоко-глубоко, Виктору было бы – по пояс, а, может, и по грудь. Хвоя нападала по болотной воде густым ковром и, оставаясь там не тронутой ни течением, ни ветром, создала полную иллюзию твердой поверхности.
Вот почему под деревьями и на полянах травы не было! Потому что вокруг расстилалась не земля, а болотная жижа, прикрытая упругим слоем из сплетенных между собой еловых игл.
Потом то же самое Купер проделал с другой стороны тропы.
Трясина оказалась и там, хоть и немного мельче.
На Виктора, как говорится, вдруг, снизошло прозрение: он понял, что чуть, было, не сделал ужасную глупость, решив сойти с тропинки. Одновременно с этим развеялись все его страхи, – Купер не превратился в зомби, он просто хотел предостеречь его от беды.
Парню вспомнились слова старухи: «Не стоит сходить с тропы. Вокруг – либо колдовской лес, либо – предательская трясина».
«А, значит, колдовство-то все-таки есть?!» – возликовал, было, Виктор, но, видимо, что-то в нем уже переварило некую информацию, вернув объективизм в оценку действительности.
Теперь ему уже не мерещились кровожадные каннибалы, порожденные испорченной заклятиями частицей мира. Вместо этого он видел аномальную землю и пару ученых, прибывших сюда исследовать ее. Исследование, эксперименты – такова деятельность этих людей.
Парню показалось, что не будет лишним, если и ему тоже опять взяться за свою работу.
– Спасибо, что остановили, – сдавленно сказал он. – Тут, действительно, надо быть осторожнее. Но, если на лесные просторы мы теперь рассчитывать не можем, все равно тропа-то остается. Она довольно широкая… Надо бы прогнать по ней вездеход, – испробовать возможно ли будет здесь ехать на машине. Как думаете?
– Может, там, дальше, попадутся сужения? – оценивающе глянул на землю ученый.
– Наверняка будут, – заверил его Виктор.
– У нас не много времени на борьбу с бездорожьем, – Купер задрал рукав ветровки, чтобы оголить циферблат наручных часов, сам же в это время подумал: «Пусть времени не хватит, и нас на болоте застигнет ночь! Но я должен был сказать эту фразу, чтобы парень меня ни в чем не заподозрил».
– А мы далеко соваться не будем, – выдвинул альтернативное предложение Виктор. – Как только найдем место для разворота, – сразу обратно рванем. Ну а если и такового не встретится, задним ходом выкарабкаемся.
Купер еще раз посмотрел на тропу, после чего отреагировал:
– Ну, ладно. Подгоняй машину. Попробуем проехать.
И они поехали. Медленно, осторожно.
Иногда вездеход раздвигал широким кенгурятником ветви деревьев, иногда левые или правые колеса соскальзывали с прочного грунта и окунались в болотную жижу. В такие моменты у Виктора замирало сердце. Он мгновенно притормаживал, подключал понижающую передачу в раздаточной коробке и, с пронзительным ревом двигателя, выводил автомобиль обратно на дорогу.
Поначалу парню казалось, что болото, вскоре, должно «сожрать» лес. Еловые (царские) массивы у начала тропы – не в счет, – там проходила граница этого самого леса и топей, у границ же всегда существует некая полоса перехода, на которой могут присутствовать, взаимно переплетаясь, фрагменты двух соседствующих стихий, которые, в перспективе, сменяют одна другую. Но «сжирания» не происходило.
– Что-то эта местность и на болото не похожа. Я думал, в трясине деревья вообще не растут, а здесь их – тьма тьмущая, хоть они и редко стоят друг от друга, – высказал, наконец, свои наблюдения Виктор, когда колеса вездехода в очередной раз (но теперь – особо крепко) окунулись в топь, и он, уже по привычке выглядывая из окошка машины, чтобы наблюдать: как «Ниве» проще выкарабкаться из грязи, попутно опять осмотрел просторы раскинувшегося вокруг елового леса (так все воспринималось намного лучше, нежели через лобовое стекло машины).
– А ты был на многих болотах? – поинтересовался Купер.
– Вообще ни на одном. Кроме этого, разумеется, – парень втянул голову обратно в салон автомобиля, чтобы защититься от поднимаемой буксующими колесами тучи грязных брызг.
– Я – тоже, – улыбнулся американский ученый. – Поэтому не могу ответить на твой вопрос. Но, если тебе интересно просто мое субъективное мнение, я думаю, настоящая трясина, – далеко впереди.
– Ладно, будь, что будет, – Виктор переключил на полу кабины пару рычагов. – Держитесь, а то сейчас потрясет немного.
«Нива» и, вправду, задрожала, и двинулась дальше рывками; мощные грунтозацепы внедорожных шин обезображивали ровную землю тропы, пытаясь вернуть машину на твердую почву.
Если автомобиль просто «лихорадило», то сидящих в нем людей как будто сотрясли конвульсии, подобные тем, которые происходят у больных эпилепсией во время припадка. И, хоть, никакой настоящей эпилепсии, тут, естественно, не было, ощущения оказались не из приятных.
Даже Бэн отнял глаз от окуляра видеокамеры, боясь повредить как аппаратуру, так и собственное око.
Толи от тряски, то ли от ощущения, что дальше будет – еще труднее, Виктору в голову пришла очень интересная мысль.
– Кстати, господин Купер, а зачем мы поедем через эту топь на машине? – заговорил он. – Я смотрю, сумки у вас не очень большие, аппаратура компактная. Может, лучше взвалить все это ребятам на плечи, да и отправиться к Сердцу Болота пешком? Так, насколько мне кажется, мы и силы и время сэкономим.
– Хорошая идея, – отозвался американец. – Но на сегодняшний день уже не актуальная.
– Почему? – удивился парень, думая про себя: «Неужели ты не можешь без машины так же, как без кухарки и посуды из стекла и фарфора?»
Однако объяснение Купера удивило его.
– Ты, похоже, быстро забыл о Рэе, – говорил ученый.
– И о возможном присутствии где-либо неподалеку ему подобных существ. В случае чего, машины станут нашей крепостью. И пусть даже нам придется тащить их на себе, как улитка тащит свою раковину, такая страховка не помешает, – мы сможем в этой раковине спрятаться. Кстати, я очень доволен, что мне, посчастливилось купить автомобиль с такой проходимостью. На крайний случай, если дорога станет совсем непролазной, исследовательская команда, чтобы закончить путь, сядет в этот вездеход. Остальные же участники экспедиции останутся возле другой машины, ожидать возвращения первых.
Мнение Виктора об ученом сразу изменилось. Тот не боялся остаться без машины, он просто здраво оценивал обстановку.
Единственный нюанс, который омрачил его настроение, заключался в том, что у ребят в лагере сейчас не было машины, а, следовательно, они были лишены такой крепости, как называл ее мгновенья назад Купер. Правда, шумиху по этому поводу парень решил не поднимать. Ведь, рядом с лагерем, располагалась заброшенная лесопилка. В случае чего, можно было спрятаться за ее стенами. Наверняка, где-нибудь там найдется комната, неприступная для бешеной собаки… Вопрос – успеют ли ребята, случись чего, отреагировать? Хотя, в машину тоже еще надо успеть забраться…
Купер в это время думал совершенно о другом.
«Как вас легко обмануть!» – внутренне усмехался ученый. – «Жаль только, что из-за этого обмана действительно придется отяготить себя машинами. Но, с другой стороны, это хороший трюк заманить всех на болото. Ведь, каждому будет ясно, – для продвижения автомобилей в таких тяжелых условиях понадобятся силы многих людей. Без человеческого фактора техника тут бессильна. Иначе: кто-то пойдет в топи, а кто-то осядет в лагере. Где, тогда, взять необходимое количество жертв? Правда, их бы могли надоумить для подобной прогулки, своим вмешательством, жены Ылма. Вот, только, этого вмешательства пока нет. Но даже если оно появится, мои заготовки, ведь, тоже в нужную сторону направлены. Иным словом, и то, что собираюсь осуществить я, и будущие старания духов, которые мы ждем – не дождемся, ведут к общей цели и мешать друг другу не должны. А, может, такой симбиоз устремлений, вообще, ускорит процесс жертвоприношения. Кстати, опять относительно жертв и автомобилей, – чтобы «завлечь» всех членов экспедиции на болото потребуются обе машины. Для управления вездеходом будет Алексей, а кто же поведет вторую, если Виктора не станет? Может, один из ребят-разнорабочих обладает необходимыми навыками? Жаль, что я не в курсе их возможностей. Надо будет, при случае, обязательно поинтересоваться насчет этого. Ведь, как я думаю, любой из них станет рад повышению по службе до уровня водителя… В противном случае, – выхода нет, – придется вести второй автомобиль самому».
Наконец, машина выбралась из грязи и продолжила движение вперед.
– Гиблый отрезок. Надо будет его запомнить, – отметил Виктор.
– Пожалуй, – согласился с ним Купер.
Тряска прекратилась, все успокоилось.
Сидящий на заднем сиденье Бэн уже хотел вновь припасть к окуляру видеокамеры, но остановился, заметив по левую руку от себя нечто…, весело поблескивающее ему своими выпуклостями. Бэн близоруко прищурился, но даже со своим никудышным зрением быстро понял, что это – кобальтовая сталь, то есть, – ствол ружья!
Всю дорогу прикрытое ветровкой Купера, ружье стояло за водительским креслом – неприметное и забытое! Очевидно, ствол карабина обнажился из-за тряски машины, – когда прикрывающая его ткань по причине вибрации, не удержалась на скользкой стали и съехала вниз, образовав в лоханке резинового коврика для ног эдакую пирамиду, заслонившую собой приклад.
Как благоразумный человек, Бэн тут же ухватился за ствол, с намерением показать его своим попутчикам. Он надеялся, что в результате этого показа тем сразу станет ясно: если лагерь защищен от… чудовища, издавшего сегодня ночью ужасный крик вторым ружьем, то их друзья, отправившиеся в больницу на длинной «Ниве», остались беззащитны. Однако не успел Бэн поудобнее развернуться на заднем диванчике вездехода, мучаясь с длинноствольным оружием, как у русского парня-водителя зазвонил мобильный телефон.
– Мобильники снова работают! – воскликнул Виктор.
Купер еле заметно ужал губы.
У Виктора не было времени ни тормозить, ни, тем более, смотреть на определитель номера (кто ему сейчас звонит), поэтому он, продолжая движение, быстренько выхватил телефон из кармана и, поднеся его к уху, ответил:
– Алло?
В этот момент Бэн просунул-таки ствол ружья между передними сиденьями.
Купер, заметив это, повернул голову в сторону очкастого парня.
Виктор тоже оторвал взгляд от дороги и воззрился на нечто длинное, протянувшееся откуда-то сзади и теперь находящееся у его правого виска. На какое-то кошмарное мгновенье ему показалось, что это змея, может – кобра, может – гадюка. Сердце подпрыгнуло у парня в груди, кадык заходил в горле. Слава богу, испуг, как пришел, так и ушел, стоило его глазам заметить мушку и металлический блеск «змеи». Но, в то же время, где-то на подсознательном уровне до него дошло: ружей на всех не хватило…
Вдруг, в поднесенной им к уху трубке мобильного телефона раздался душераздирающий крик Ананьева:
– Викто-о-о-р! Че-о-о-орт! А-а-а!!!
И больше ни звука.
– Борис Михайлович?! – крикнул в ответ парень, но соединение было разорвано, – на том конце отключили телефон.
– В чем дело? – спросил Купер, показывая Бэну жестами, чтобы тот убрал оружие.
– Мне кажется, это звонил Ананьев, – растерянно обернулся к нему Виктор.
– Кто?! – нахмурился американец.
– Ананьев, – повторил парень, провожая взглядом удаляющийся назад ствол ружья. – И, по-моему, они с Алексеем попали в какую-то серьезную передрягу.
«Ну вот, все изменилось!» – подумал Джон. – «Хотел принести в жертву Гаргейха этих двоих, а твари, получается, выбрали другую пару. Похоже, что особое предназначение Виктора не в том, чтобы быть запасной жертвой. Стоило догадаться об этом сразу, когда он чуть не шагнул в топь, приняв ковер из хвои, лежащий на поверхности стоячей воды, за твердую почву. Жертве, призванной умереть от плотской болезни, такое поведение не свойственно. Шагнул в топь…».
Машина пошла куда-то вниз, словно под гору.
– Осторожно! – закричал Купер.
Виктор вернулся к реальности и посмотрел в лобовое стекло, но было уже поздно.
Отвлекшись, он допустил ошибку в управлении, прозевав очередной поворот. Этого оказалось достаточно, чтобы автомобиль съехал с тропы и плюхнулся носом в болотную жижу. Так глубоко за сегодня он еще не «нырял».
– Быстрее назад, пока мотор не залило! – американец, похоже, с недовольством (да и кто тут будет доволен?!) смотрел, как капот машины затягивает темная вода.
– Двигатель не зальет, он со шнорхелем, – отметил Виктор, указывая на трубу забора воздуха, выведенную специально под крышу автомобиля, чтобы тот мог преодолевать неглубокие реки в брод. – Здесь другое страшно – не увязнем ли?!
Парень поорудовал рычагами, нажал педаль газа, но машина не сдвинулась с места.
– Застряли, – констатировал Купер.
– Застряли! – сокрушенно покачал головой Виктор. – Извините, – моя оплошность. Посадил машину крепко. Сейчас все резервы трансмиссии задействованы, – «гребет» четырьмя колесами, но толку нету. Воспользоваться бы электролебедкой…
– Мы не знаем, сможем ли добраться до дерева по этой трясине. Я имею в виду, чтобы зацепить за него трос лебедки, – указал американец на ближайшую ель, располагающуюся по ту сторону тропы.
– Да даже если б знали, это мало что даст. Под таким углом лебедка не сработает, – либо трос заест, либо машина опрокинется, – Виктор открыл дверцу, и посмотрел, как болотная жижа бурлит в опасной близости от порога машины. – Дурак я! Надо же было так облажаться!
– Не ругай себя, – бросил ему Купер. – Твоя реакция на произошедшее была естественна. При таких обстоятельствах каждый бы потерял ориентацию.
– Конечно, но с Ананьевым и Алексеем что-то случилось! Надо спешить на помощь, а мы лишились единственного средства передвижения! Ведь, это только на тропе притормаживать приходится, а по просеку все равно быстрей ехать, чем на своих двоих идти, – Виктор готов был рвать на себе волосы.
– Хватит! – отрезал американец. – Все равно выхода нет. Идем пешком! Такими темпами мы, конечно, на выручку вряд ли успеем, но, по крайней мере, сделаем все, что в наших силах. К тому же, нам теперь позарез необходима вторая машина, чтобы вытащить первую.
В голове у Джона все смешалось.
Теперь надо было позаботиться о вездеходе. Он мог очень пригодиться в дальнейшем. И дело тут касалось вовсе не его внедорожных качеств, а той самой возможности заманить, с его помощью, народ на болото.
