Текст книги "Путешествие Чандры (СИ)"

Автор книги: Ольга Белоконь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 47 страниц)

– Он непременно придёт, – заверила Сангья. Она вообще не считала существование Шани законным – ведь его родила её собственная тень, родила, вопреки её приказу. Теперь этот странный ребёнок приносит одни несчастья дому Сурьи. И, если наконец Сурья-дэв будет его контролировать…

Задумавшись, Сангья ушла с балкона, и хотела было закрыть дверь на него, но тут её взгляд снова упал на мрачный мир без Солнца.

– Ой! – воскликнула она невольно.

– В чём дело, Сангья? – обеспокоился Сурья.

– Там… свами… там какой-то другой, новый свет!

– Что ты несёшь? Какой там ещё свет может быть?

– Не знаю… Яркий! Солнечный! Сурья-дэв, это очень яркий свет, даже ярче, чем ваш! – Сангья прикрыла рукой лицо, не в силах смотреть на ослепительное, поднимающееся на горизонте пламя.

– Как это может быть? – Сурья даже приоткрыл дверь, в его комнату ворвался поток света, так что солнечный дэв даже вынужден был заслониться. – Не понимаю, откуда это взялось! Я – единственный свет во вселенной! Я!

– Нет, Сурья-дэв, вы ошибаетесь, – крикнул Шани, войдя во дворец Солнца. Каколь, снова приняв вид птицы, уселся на плечо своего господина. За собой Шани тащил, прямо за волосы, перепуганного Чандру.

– Да как ты смеешь… – Сурья уже вошёл в свой тронный зал. Шани наконец отпустил Чандру, и тот бросился к ногам солнечного дэва:

– Простите, Господь, простите, но я ничего не смог сделать… Это новое светило… А потом Шани… Я был верен вашему приказу до конца, Сурья-дэв! Но ничего не вышло…

Чандра опустил лицо от стыда, на пол закапали слёзы.

– А вот второй, – в зал вошли дэвгуру Брихаспати, дэв Вишвакарма, а с ними – целая толпа дэвов, включая и Индру. Брихаспати бросил к ногам Сурья-дэва связанного Сварбхану. Демон только злобно зашипел.

– Как видите, Сурья-дэв, ваши усилия принесли дурной плод, – Шани слегка усмехнулся. – Высокомерие в конце концов разбивается. Мир обошёлся без вас.

– Но каким образом? Что это светит, так ярко? – вопросил солнечный дэв.

– Это рудракша, – Шани улыбнулся, видя недоумение на лицах дэвов. – С благословения Махадэва, мы – то есть я и дэвгуру, и дэв Вишвакарма, и многие живые существа – стали поклоняться божественному огню вселенной, Савитару. Тому Савитару, частицей которого вы являетесь, Сурья-дэв. Господь Савитар внял нашим мольбам, и зажёг простую рудракшу, сделав её новым Солнцем.

– Это невероятно! Восхитительно! – зашептались дэвы. Они смотрели на Шани с гораздо бОльшим уважением, чем раньше.

– Вот как, – Сурья, наконец, осознал случившееся. Слова давались ему с трудом. – Что ж, я признаю поражение. Хоть мне и нелегко это, но я, согласно своему слову, должен отдать корону дэвраджа.

Сурья медленно снял корону с головы, протянул Шани. Темноликий отшатнулся:

– Нет-нет, не мне! Дайте её гуру Брихаспати – пусть он решит, кому возложить её на голову!

Брихаспати принял корону, дэвы замерли в ожидании. Пользуясь тем, что внимание отвлечено, Раху спрятался за колонной, но не ушёл из Сурья-локи.

– Дэвгуру! Наставник! – Индра, смиренно сложив руки, склонился перед Брихаспати. – Я прошу у вас прощения за свои резкие слова! Я был неправ, посчитав, что ваши советы не нужны мне! А ведь вы, не обращая внимания на обиду, пришли спасти нас всех… теперь я осознал, что без гуру нет и победы! Обещаю, больше я никогда не буду столь высокомерен!

– Индра, – Брихаспати вздохнул. – Надеюсь, этот урок пошёл тебе на пользу. Держи свою корону, снова стань дэвраджем, но помни про своё обещание!

– В конце концов, – с чувством сказал Индра, когда Брихаспати, под радостные крики дэвов, водрузил корону снова ему на голову. – Всё возвращается на круги своя. Чандра-дэв, вернись к своим обычным обязанностям, и слезь с колесницы Солнца.

– Как скажете, дэврадж, – пробормотал Чандра, кланяясь.

– Однако, кое-что ещё остаётся в силе, – усмехнулся Сурья-дэв. – Чандра, не по твоей вине всё случилось. Ты показал себя верным мне до конца. Я – глава своей семьи, отец Ями, и имею право решать её судьбу. Ями выйдет за тебя, Чандра. И вскоре состоится церемония помолвки. После этого никакие силы в мире не смогут разорвать ваш союз!

Чандра радостно раскрыл глаза – значит, Сурья-дэв всё ещё его любит, и готов породниться! Вот это удача!

– Я, как супруга Сурья-дэва, поддерживаю мужа, – тут же произнесла Сангья, заметив, что Шани с сомнением покачал головой. При других обстоятельствах она бы может и поспорила насчёт выбора жениха, но, раз Шани против – она будет «за».

– А согласна ли невеста? – спросил Шани спокойно.

– Шани, что за вопрос? – Чандра снисходительно посмотрел на темноликого. – Судьбу дочери решают родители. Если они согласны, и от жениха нет возражений, то о чём тут говорить?

– Да, Шани, не вмешивайся в наши семейные дела, – холодно произнесла Сангья.

– Но свой долг как брата и как Воздающего я исполню, – негромко сказал Шани. Он заметил, как гуру Брихаспати недовольно поджал губы и опустил глаза, когда речь зашла о помолвке Ями и Чандры. «Что-то здесь не то» – понял Шани, и решил непременно выяснить, в чём тут дело. Он чувствовал, что в молчании Брихаспати скрыт ключ, которым можно отомкнуть брачную цепь[2] Ями, вовсе не желавшей её надевать.

[1] Гаятри – древняя и очень популярная мантра в индуизме.

[2] Брачная цепь – по обычаю, во время свадебного обряда жених дарит невесте брачную цепь, которую она носит всю свою жизнь.

Третий дом

«Воля, рассматриваемая независимо от направления, есть не более как постоянство, твердость и настойчивость. Но очевидно, что при неправильном направлении крепкая воля может оказаться, в сущности, силой зловредной».

Самюэль Смайлс

– Зачем такому великому воину, как ты, моя помощь? – вопросил Чандра, придя в себя. Мангал пренебрежительно глянул на дэва, обнимающего своего оленя.

– Разумеется, я могу добиться всего сам, – Мангал гордо расправил плечи. – Но есть одно дело, где ты нужен. Так что вставай и пойдём, скоро всё узнаешь.

Чандра только растерянно огляделся, пытаясь понять, где они сейчас находятся. В Мритью-локе. Дэв, погладив ещё раз оленя, скорее для собственного, чем для его успокоения, направился за уже удалявшимся Мангалом.

– Мангал, Чандра, Раху, Кету – в Третьем доме, Буддх всё ещё в Четвёртом. Шукрачарья и гуру Брихаспати – в Седьмом и Девятом соответственно, и они, кажется, вообще не собираются двигаться, – быстро подсчитал Индра-дэв расположение грах.

– Интересно, почему оба учителя не двигаются? – задал сам себе вопрос Сурья-дэв, но Шани ответил на него.

– Вопрос в том, какова цель обоих гуру, – заметил он. – Посетить все Дома, или…

– И какая же, по-твоему, тут еще может быть цель? – насмешливо перебил размеренную речь Шани Индра.

– Дождаться в своём Доме кое-кого, – договорил Шани и замолчал.

– Кого? Зачем? Шани, ты говоришь загадками, прямо как риши Нарада, – вздохнул Сурья. – Скажи яснее.

– В своё время вы всё увидите сами, – спокойно сказал Шани. Сурья только рукой махнул.

– Нараяна, Нараяна! – Нарада, который то появлялся, то возникал снова, широко улыбнулся присутствующим. – Давайте узнаем, какой урок показал Второй дом. Каколь, расскажи, что ты видел, что понял?

– Я?! – Каколь смутился было, но Нарада снова улыбнулся и кивнул ворону. – Ну… Все дэвы друг другу родственники. И даже асуры – родственники дэвам. И значит, в основе лежат семейные отношения. И матушка Дити и Бхуми-дэви – одно и то же, я этого не знал! – добавил Каколь с таким озадаченным видом, что Ями и Дхамини невольно улыбнулись, даже Чхая к ним присоединилась.

– И какие выводы можешь сделать для себя? – ласково спросил дэвриши.

– Через землю, которая даёт пищу и тела живым существам, всё живое связано, и значит, родственно друг другу, большая семья, – Каколь сам не ожидал от себя такого. – Надо уважать своих родственников, так?

– Верно, – кивнул Нарада. – Дочка Дхамини, хочешь что-то сказать?

– Ещё важно то, что в истории любого рода есть и плохое, и хорошее, – Дхамини старалась не смотреть на Сурья-дэва, обернувшегося к ней. – И каждый, будучи веточкой большого дерева рода, может опираться на плохое или хорошее, и может принести новое в эту историю, повлиять таким образом на будущих потомков. Как вражда двух семей передавалась из поколения в поколения, так и история их примирения имеет значения для будущего.

– Отлично! – дэвриши оглядел присутствующих. – Вы дэвы и дэви учёные, всё это прекрасно знаете. Но иногда стоит напомнить простые истины, не так ли?

С Нарадой нельзя было не согласиться, а тем временем история шла своим чередом.

– Приветствую, риши Вишвамитра, – дэвы, почтитлеьно сложив ладони, приветствовали мудреца, который, завершив поклонение, ответил на приветствие и усмехнулся, явно довольный.

– Вишвамитра! Ещё и его здесь не хватало, – недовольно заметил Индра-дэв.

– Это великий риши, который сам, своими собственными усилиями, смог стать брахманом, хотя был рождён царём[1], – негромко просветила Ями Каколя и Дхамини. – И даже вошёл в круг сапта-риши, величайших мудрецов.

– А ещё он однажды чуть не сделал царём богов нищего, вместо Индры, – ехидно заметил Сурья.

– Всегда от слишком самонадеянных мудрецов много сложностей и беспокойства, – поморщился Индра.

– Да, дэвраджу всё время приходится беспокоиться за свой трон и своё положение, – со слишком большим сочувствием протянул Нарада.

– Посмотрим, чего Вишвамитра затеял на этот раз, – усмехнулся Сурья-дэв. А Ями шепнула Каколю, что историю Вишвамитры расскажет позже.

– Я привёл вам Чандру, как вы и хотели, уважаемый риши, – перешёл Мангал к делу без лишних предисловий. – Поскорее начинайте жертвоприношение.

– Что всё это значит? – нервно вопросил Чандра, на всякий случай делая шаг назад.

– Не стоит тебе, сын Мангал, пугать Луну, – снова усмехнулся Вишвамитра. – Сын Чандра, тебе нечего боятся. Это говорю я, Вишвамитра, а я всегда выполняю свои обещания. Видишь ли, Чандра, я обещал Мангалу получить для него божественное оружие для битвы с царём Ланки Раваной. Но для ягьи[2], выполнившей бы это желание, недостаточно возлияний топлёного масла. Для этой ягьи, производящей наилучший результат за короткое время, требуется сома-раса.

– Так за чем дело стало? Чандра принесёт столько сомы, сколько вам надо, – нетерпеливо встрял Мангал.

– Всё не так просто, – покачал головой Вишвамитра. – Это только в небесных локах сома сразу имеет вид напитка. На самом деле, если использовать сому именно как жертву, а не для увеселения, – мудрец строго глянул на дэвов, Чандра смутился, – её нужно добыть из растений, процедить, разбавить молоком и затем уже сделать подношение божествам.

– Сколько же времени всё это займёт, а битва уже скоро начнётся, – проворчал Мангал. – Вы точно успеете получить оружие, риши Вишвамитра?

– Я же смог отправить в небесную локу нищего, – усмехнулся мудрец, а Индра вздрогнул. – Моё слово твёрдо, и никогда в жизни я не нарушал свои обещания. Будет у тебя оружие точно к сроку. А теперь помолчи и делай то, что я скажу. Чандра, как властитель сома-расы, ты знаешь, что сома подобна огню – она находится в скрытом виде в соке растений. Но подобно тому, как для извлечения огня нужно просушить дерево, а затем потереть друг о друга палочки, – подобно этому, чтобы извлечь сому из стеблей и листьев, нужно как следует надавить. Но не во всяком растении есть столько сомы, чтобы результат стоил стараний, подобно тому, как не всякое дерево или камень пригодны для извлечения огня. Чандра, растения, которые были бы пригодны для извлечения сомы, тебе нужно вырастить прямо сейчас. А я пока проведу необходимые ритуалы для начала жертвоприношения. Мангал, ты охраняй будущее жертвоприношение – необходимо, чтобы меня и Чандру никто не побеспокоил.

Чандра поднял голову – действительно, спускались сумерки, Сурья зашёл за горизонт, а молодой месяц, напротив, появился на небе. Время было самым благоприятным для роста трав и иных растений. Кивнув, дэв выбрал место, где силы воды и земли могли бы произвести необходимое. Олень с интересом наблюдал, шевеля чуткими ушами и переступая тонкими ножками.

– Смотрите внимательно, это редкое зрелище – увидеть, как появляется сома, – заметил Нарада в потемневшем зале Сурья-локи. – Сок Луны возникает обычно скрытно, и мало кто видел, как наполняются ваши кувшины, Индра-дэв.

Встав на нужном месте, Чандра… исчез. Олень недоумённо завертел головой. На небе тем временем вокруг месяца набух светлый ореол – Луна сочилась соком. Но вот налетела тучка, закрыв месяц, пролилась коротким сильным дождём. Многие из наблюдавших ахнули – струи дождя тихо светились мягким прохладным светом, как Луна. Войдя в землю, они разбудили семена, которые впитали светящийся сок Луны и принялись расти, расталкивая комочки земли. Наконец на поверхности появились робкие ростки. Они становились всё выше и выше, пока толстые стебли не достигли локтя в высоту. Олень понюхал их и фыркнул радостно – запах был ему хорошо знаком.

– А где же Чандра? – спросил Каколь нетерпеливо. Дхамини давно хотела задать этот же вопрос, но решила запастись терпением, чтобы не ловить насмешливый, как ей казалось, взгляд Шани.

– Внутри стеблей, – произнёс Шани спокойно.

– Как это? – изумился ворон.

– Это природа каждого дэва – находиться в разных формах, – пояснил Сурья-дэв. – Обычно мы сохраняем все формы одновременно, как, скажем, сейчас. Вы видите меня здесь, в Сурья-локе, и одновременно моя энергия видима в форме солнечного шара. Но иногда, в особых случаях, дэв сосредотачивается в одной форме, ослабляя другие. Мы не видим Чандра-дэва в привычной нам форме, но это не значит, что он исчез. Это означает только, что его форма дэва не активна.

– Да спит он где-то, скорей всего в Чандра-локе, – заметил Индра беспечно. – Проснётся, когда риши Вишвамитра совершит жертвоприношение этой самой сомой.

– То есть Чандра-дэву снится, что он – стебли травы? – уточнила Дхамини.

– Можно сказать и так, – кивнул Сурья. – Когда все необходимые действия будут совершены, он проснётся.

– Как всё у вас, дэвов, запутанно, – негромко проворчал Каколь. – Вот я – это я, и только я. Когда сплю, то ни во что не превращаюсь…

– Ты уверен? – Нарада лукаво блеснул глазами. – Кто знает, может, это ты кому-то снишься…

– Ой, – испугался Каколь и прикусил язык, решив, что не хочет пока знать подробностей.

Тем временем к подросшим стеблям подошли Вишвамитра и Мангал. По знаку мудреца Мангал вытащил остро отточенный серп, срезал стебли. Вишвамитра, шепча мантры, положил траву в каменную ступку и принялся энергично толочь её каменным же пестиком, выжимая сок. По специальному каналу сок вытекал в каменную чашу. Когда струйка сока заканчивалась, Вишвамитра нажимал сильнее, и сок снова начинал течь. Трижды струйка сока мелела, и в третий раз Вишвамитра не смог выжать ничего.

– Ничего себе сон, я бы такой точно не хотел, – прошептал Каколь, с ужасом представляя, как его самого запихнули бы в ступку и раздавили три раза.

– Да он ничего не вспомнит, – махнул рукой Индра-дэв. – Вот мне как-то приснилось, что стал совой, и на мне ездит дэви Лакшми…

Но Сурья строго глянул на дэвраджа, и тот замолчал.

После выжимки Вишвамитра, всё так же шепча мантры, процедил сок через шерсть овцы, освободив от мелких волокон. Затем смешал его с молоком и мёдом, и оставил настаиваться, строго велев Мангалу охранять чашу с сомой.

– Осторожней, Мангал-дэв! – в волнении воскликнул Индра, забыв, что Мангал не может его слышать. Но дэврадж, а теперь и все присутствующие заметили то, чего не заметил Мангал: тихо подкрадывающуюся к чаше с сомой змею. Мангал смотрел по сторонам, а не на чашу, потому змея, убедившись, что дэв-воин не видит её, превратилась в Раху, который подхватил чашу и бросился бежать. Олень подпрыгнул, и, зашуршав ветками, поскакал за Раху. Только сейчас Мангал заметил вора и бросился вдогонку, издав воинственный клич.

– А ну, стой, кому говорю! Отдай по-хорошему, а то будет по-плохому! – Мангал свирепо вращал глазами, и вид у него был весьма устрашающий: красное лицо, выпученные глаза, распушенные усы.

Но Раху не останавливался, а нёс чашу всё дальше вглубь леса. У берега небольшой заводи, покрытой лотосами, Раху встретился с Кету и передал чашу ему, сам готовясь встретить Мангала. Но безголовое существо, имевшее на месте головы лишь иллюзию, не очень хорошо ориентировалось в ночном лесу. Сделав пару шагов, Кету споткнулся и уронил чашу с сомой в воды заводи. Всплеск нарушил тишину, и почти одновременно – вопль разочарования Раху и ярости – Мангала.

– Ах вы, полуасурские отродья, – ругался Мангал в досаде. А Раху, не теряя времени, подхватил Кету, и оба исчезли в тенях, не дожидаясь, пока ярость дэва обрушится на них.

– Ох, – выдохнули женщины разом. Дхамини посмотрела вокруг и поняла, что и Ями, и Чхая, и даже супруга Индра-дэва Шачи с волнением следят за происходящим в карте. Мужчины же делали вид, что всё так и должно происходить, кроме деда Вишвакармы, который явно волновался, да Шани, сохранявшего полную невозмутимость. Нарада же снова куда-то исчез.

– И что теперь скажу риши Вишвамитре? – обратился Мангал к оленю, за неимением других собеседников. – Как он сделает оружие без сомы?

– Его что, только оружие волнует? – негромко, ни к кому конкретно не обращаясь, проронила Ями. Но Яма услышал её голос и нахмурился.

– Ничего страшного для Чандра-дэва не происходит, – поспешил заверить присутствующих Индра. – Ему ничего не угрожает, здесь цель – получить оружие. Всё остальное не имеет значения, так, Сурья-дэв? Стремление к цели должно быть, как полёт стрелы – ровным и сильным.

– Это верно, – произнёс Сурья без колебаний. Сейчас он явно любовался Мангалом, и Яма нахмурился ещё больше, но ничего не сказал.

Олень тем временем проявил большое беспокойство – он прыгал по берегу заводи, издавая жалобные звуки, подобно плачущему ребёнку. Мангал наклонился, пытаясь с берега в свете Луны рассмотреть дно. Но там был ил, чаша утонула в нём, а сома, видимо, растворилась в воде. Мангал уже собирался было идти к Вишвамитре и просить совета, как вода заколыхалась и из ила и грязи со дна заводи поднялся огромный бутон лотоса. Он сиял мягким светом и явно принадлежал какому-то божеству. Когда лепестки лотоса раскрылись, присутствующие в Сурья-локе тоже поклонились, как и Мангал, приветствуя дэви Лакшми. Она улыбалась, а в руке у неё была каменная чаша Вишвамитры, до краёв полная жемчужно блестевшей сомой.

– Не это ли ищете, Мангал-дэв? – молвила Лакшми ласково.

– Благодарю вас, дэви Лакшми! Благодаря вам эта ягья будет успешной! – поклонился Мангал, принимая чашу с сомой. – Но как вы…

– Ну как я могла позволить вам потерять своего брата, – улыбнулась Шри.

– Брата?

– Конечно! Вы разве забыли, что мы оба вышли из молочного океана? Брата Сому выпахтали первым, поэтому он – мой старший брат. Молочный.

– Не думал об этом так, – признался Мангал, да и многие наблюдатели в Сурья-локе призадумались.

– Берегите его, – произнесла Лакшми на прощанье и исчезла в мерцающих искрах вместе со своим лотосом.

– А ведь Чандра привёл дэви Лакшми в этот небесный дом и эту историю, – проговорил дед Вишвакарма тихо, наклоняясь к Дхамини, та молча кивнула.

– Видите, какое уважение дэви Лакшми оказала Мангал-дэву, – не преминул заметить Индра-дэв, раздуваясь от гордости, как будто бы поощрили его собственного сына. Шачи недовольно покосилась на супруга.

– Или дэви Лакшми позаботилась о Чандре, – добавил Шани. Индра хотел было поспорить, но Мангал уже принёс чашу с сомой риши Вишвамитре, и все сосредоточились на том, что в эти мгновения происходило в Мритью-локе.

Закончив приготовления, риши Вишвамитра подлил в жертвенный огонь масло, бросил каких-то трав, при этом распевая мантры и гимны, прославляющие богов, трудящихся на благо мироздания. Наконец Мангал подал мудрецу чашу с сомой и Вишвамитра, высоко подняв чашу над огнём, спел гимн в честь этого напитка. «Ты – жертвователь, и ты – жертва, – пел риши, – ты соединяешь мир земной и мир небесный, ты – ключ от всех дверей, ты – отношения между богом и преданным, подобно амрите, ты даришь бессмертие, на твоих крыльях дух поднимается в высочайшие небеса и опускается в глубочайшие недра земли, о вечно странствующий меж мирами Сома, благодарим тебя за твою жертву!»

С этими словами Вишвамитра выплеснул в огонь добрую половину чаши, а остаток разделил с Мангалом.

– Вот это я понимаю, сома! – похвалил Индра-дэв напиток в возникшем в тот же миг в его руке кубке. Да и все присутствующие, даже и не дэвы, получили по кубку сомы – жертвоприношение Вишвамитры было весьма щедрым. Каколь недоверчиво посмотрел на субстанцию в своём кубке – на вид ничем не отличающуюся от той сомы, какую он не раз видел в небесных локах.

– Это всё тоже… приснится Чандра-дэву? Как его… э… пьют? – вопросил ворон и нерешительно посмотрел на Шани. Тот, нимало не смущаясь, осушил свой кубок.

– Риши Вишвамитра с большой любовью и благоговением провёл ягью, было бы неуважением не принять его дар, – подбодрил Каколя Шани в своей манере. Ворону ничего не оставалось делать, как зажмурится и выпить сому, стараясь не думать о том, что это – другая форма Чандра-дэва.

Как только сома была пожертвована, в пламени, взметнувшем языки, казалось, к самому небу, возникло копьё, светящееся красным светом и выглядевшее раскалённым. Мангал нетерпеливо смотрел на него, а Вишвамитра протянул руки, и копьё само очутилось в них.

– Вот то оружие, что я обещал тебе, Мангал, – торжественно сказал мудрец. – Это копьё само возвращается в руки, оно поражает тысячи врагов, подобно дротику Индры!

– Благодарю, мудрец, – Мангал с поклоном принял оружие, и видно было, что ему уже не терпится его опробовать.

В это же время лёгкое дрожание воздуха возвестило о возвращении Чандра-дэва – он и возник рядом с догорающим огнём, открыл глаза и огляделся, ничем не показывая, что видел какие-то ужасы в своём сне. Напротив, выглядел он весьма свежим и довольным. Олень радостно запрыгал вокруг, и Чандра с нежностью погладил животное.

– Это всё, да? Я могу пойти по своим делам? – кротко осведомился дэв у Мангала. Тот покачал головой.

– Нет, Чандра. Ты, конечно, сделал всё, что от тебя требовалось, но я не могу отпустить тебя, пока мои дела здесь не закончены. Ты же помнишь, что у нас состязание, а? Так что пока я в этом доме, ты тоже будешь здесь. А потом – хочешь иди куда-то ещё, хочешь – оставайся.

– Но ты ведь собираешься на войну? Как я там-то тебе смогу пригодиться?

– Гм… – Мангал призадумался, но тут вмешался Вишвамитра. Весело улыбнувшись, он показал на стоящую неподалёку колесницу и пасущихся коней:

– Чандра будет отличным возницей!

– Я?! – изумился дэв.

– Почему вы так думаете? – одновременно с ним задал вопрос Мангал.

– Пойдемте, покажу, – Вишвамитра махнул рукой слугам и те быстро впрягли коней в колесницу. Усадив Чандру на место возницы, Вишвамитра дал дэву в руки вожжи и объяснил:

– Пять чувств – зрение, слух, вкус, обоняние и осязание – подобным этим коням. Ум управляет чувствами, всем чувственным восприятиям, подобно вознице. Для тебя, Чандра, будет совсем не сложно управлять конями – как ум ты ведь управляешь чувствами, а это куда труднее, чем обычными четвероногими. Ну-ка, попробуй! Думай об этих конях, как о чувствах, всё получится!

С таким напутствием Вишвамитра шлёпнул одного из коней по крупу, и колесница сделала пару пробных кругов по поляне. К своему и Мангала удивлению, Чандра неплохо управлялся с конями, как будто был рождён возницей.

– Я же говорил, получится! – Вишвамитра был доволен даже больше, чем удачной ягьей.

– Ну что ж, посмотрим, как ты будешь управляться на поле боя, – решил Мангал, забираясь в колесницу. – Езжай вот по этой дороге на юго-запад, на выезде из леса увидишь в поле стяги и палатки – там наш лагерь.

Чандра, поблагодарив риши Вишвамитру, направил колесницу туда, куда указал Мангал. И, хотя ему совсем не хотелось на войну, однако решимость Мангала и его радостное предвкушение битвы передалось и дэву Луны. Оленю же пока Чандра велел оставаться в лесу, пообщаться с сородичами – всё равно на поле боя оленям не стоит находиться.

По дороге Мангал кратко просветил Чандру об основах стратегии, чтобы он понимал, куда направлять колесницу во время боя.

– Зачем вообще нужна эта война с царём Ланки, Раваной? Это ведь тот, кого называют Дашананд, преданный господа Шивы?

– Многие земные цари добиваются высокого положения, преданно служа богам, – пояснил Мангал. – Обладая также мужеством и волей, они добиваются военных побед. Но нельзя допускать, чтобы какому-нибудь царю досталось бы слишком много – тогда он возгордится и начёт думать, что и трон небес ему по плечу добыть.

– А Индра-дэву это совсем не понравится, – кивнул Чандра, понимая, куда клонит Марс. – Значит, ты натравливаешь царей земли друг на друга, одновременно и увеличивая их славу, и истощая их материально, чтобы они не вздумали напасть на небесные чертоги? Война ведь требует немалых затрат…

– Именно так, – усмехнулся Мангал. – Сегодня Равана должен сразиться с царём Айодхи Дашаратхой. Моя задача – помочь Дашаратхе, выровнять шансы. В армии Раваны множество ракшасов и разных существ, сведущих в иллюзиях. Уж не говоря о том, что его армия намного больше. Но и Дашаратха – великий воин, и, если мне удастся сдержать часть ракшасов, всё остальное он сделает сам.

Когда колесница подъехала к стану Дашаратхи и его союзников, Сурья уже поднялся над горизонтом. Войска выстраивались в боевые порядки и изготовливались к бою. Кого здесь только не было! И быстрые кони, запряжённые в колесницы, разных цветов и мастей, и сильные слоны, раскачивающие длинными, словно змеи, хоботами. И, конечно, воины в доспехах и с разными видами оружия: и с луками, и с копьями, с палицами, мечами, боевыми топорами, цепами и таким странным оружием, названия которого Чандра не знал. В колеснице у Мангала, запряжённой, к слову сказать, конями огненно-рыжей масти, хранился целый арсенал, из которого самым ценным было полученное жертвоприношением божественное копьё.

Среди тысяч людей и животных, поднимавших пыль, среди всего этого мельтешения и гомона сложно было не растеряться. Но Мангал велел Чандре провести колесницу между строящимися армиями, по дороге показывая отличительные знаки на флажках, которые воины привязывали над колесницами, на шесты и копья. У одного воина был жёлтый знак с обезьяной, у другого – синий со слоном. Благодаря этим знакам воинов можно было отличить друг от друга в битве. Поприветствовав самого Дашаратху и союзных ему царей, Мангал показал Чандре, куда ставить его колесницу. Рассматривая войско Раваны напротив, Чандра заметил в нём неисчислимое количество огромных и свирепых ракшасов, настоящих великанов с огромными и острыми, словно кинжалы, зубами. Они в ярости вращали глазами, размерами как плошки, и потрясали своим оружием – в основном окованными железом дубинами. Также там были якши[3] самого разного вида, змеи, огромные рептилии, похожие на крокодилов, но двуногие, размером со слона, а то и более. Всё это скопище, заставляющее коней и даже слонов на стороне Дашаратхи фыркать, вставать на дыбы, метаться, шевелилось, вроде какого-то живого моря, и испускало самые разные звуки, преобладающими из которых было шипение и рёв.

Чандра едва успел всё оглядеть и успокоить коней, как на поле выехала золоченая колесница, запряжённая снежно-белыми конями, – это был сам Равана Ланкийский. С обоих сторон зазвучали низкие, густые звуки раковин – и битва началась.

Сначала Чандра только выполнял указания Мангала, стараясь уберечь коней и воина от летящих стрел и дротиков. Но постепенно дэв уловил ритм битвы, как если бы это был танец, – это и был танец, тандава, танец гнева и разрушения. Осознав это, Чандра уже более уверенно управлял колесницей, угадывая и предсказывая действия воинов, как угадывал следующую фигуру в танце. Ритм создавал высокий звук сталкивающихся клинков, и низкий рокот барабанов, ржание коней, крики воинов, скрип натягиваемой тетивы – всё это, как и зрелище текущей крови, и вкус пыли на губах, – всё это была воинственная тандава, пляска Господа Шивы.

– Правь туда! – Мангал показал направление на белую колесницу со знаком змеи на флажке, окружённую многочисленным отрядом. Видимо, там был важный царь какого-то союзного или же вассального Раване народа. Но Чандра покачал головой:

– Ты окажешься отрезанным от союзных воинов, а воины противника так и ждут, когда к ним кто-нибудь подъедет – и охотно расступаются. Чтобы сомкнуться за спиной. Это ловушка, Мангал, и я тебя туда не повезу!

Мангал было хотел прикрикнуть на Чандру, но внимательнее всмотрелся в построение воинов рядом с белой колесницей и кивнул. Как бы в подтверждение, к колеснице попытался прорваться какой-то царь или герой, воины расступились перед ним, а затем капкан захлопнулся. Больше воин не показывался.

Чандра объехал белую колесницу по широкой дуге, выискивая отряд союзных войск. И нашёл таковой отряд, возглавляемый самим царём Дашаратхой из Айодхи. Объединившись, вместе Мангал с Дашаратхой смогли смять охрану белой колесницы и ранить её владельца – молодого воина, судя по всему, из народа змей. Чандра успел рассмотреть возницу Дашаратхи – к его удивлению, это оказалась женщина, молодая и очень привлекательная, но в мужской одежде и в доспехах. Тут бой развёл колесницы, и Чандра не успел выяснить, кто она такая и почему участвует в сражении наравне с мужчинами.

Битва продолжалась весь день. Войска Дашаратхи смело наступали, сам царь ехал впереди войска и никогда – в последних рядах. Но силы были действительно не равны – после полудня Равана ввёл на поле новые войска. Тогда Мангал велел Чандре ехать на холм, возвышающийся над полем, и оттуда окинул взглядом опытного стратега всё происходящее. При виде зрелища всей битвы у Чандры захватило дух. Поле было похоже на реку, где в кроваво-красной воде, подобно цветкам лотоса, покачивались разбитые колесницы, туши слонов с отрубленными хоботами, безголовые кони, иссечённые воины. Несмотря на потоки крови и смерть, зрелище было завораживающим. Чандра невольно задумался, как, в каких стихах описать всё это великолепие, кому уподобить сражающегося воина – слону? Льву? Восходящему в потоках красной пены Сурье? Мужество, явленное здесь, было поразительным, воины не отступали и перед лицом неминуемой гибели, от чего казались прекрасными, словно небожители.

– Время испробовать божественное оружие, – объявил Мангал и стал прицеливаться, водя концом копья туда-сюда. – Чандра, как думаешь, куда его пустить? Может, сразу в Равану?