Текст книги "Путешествие Чандры (СИ)"

Автор книги: Ольга Белоконь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 47 страниц)

Пятый дом

«Творческое произведение подобно ребёнку для его творца».

– Ну, что скажете про Четвёртый дом Чандры? – в отсутствие Нарады Сурья-дэв решил задать этот вопрос, чтобы собрать мысли и лучше определиться в происходящем.

– У Чандры особые отношения с матерью, – начала, против ожиданий, дэви Чхая, и Индра насмешливо и удивлённо поднял брови. – Кажется, в их отношениях нет и тени негативного, никакого разлада. И, когда Чандра погружается в эти отношения, он… – Чхая задумалась, подбирая слова. – Поняла. Эти отношения он переносит на весь мир. Он легко принимает их и легко сам дарит другим свой опыт.

– Чандра любит дарить, – подхватила Дхамини, улыбнувшись. – И делает это, когда ему хорошо. Он хочет, чтобы другим было хорошо тоже.

– Не просто хорошо, – вступил в разговор дед Вишвакарман. – Чандра ищет и устанавливает гармонию. Он приходит в те места, где существует разлад, устраняет страдания и возвращает гармонию.

– Точно! Особенно – гармонию в семье, – поспешила высказаться Ями – она вспомнила недавнее совместное путешествие в Мритью-локу с Чандрой. – При разладе страдает в первую очередь самый слабый и чуткий, чаще всего это женщина и дети. Поэтому Чандра не просто заменил Лилу, а нашёл корень разлада и указал, как его вытащить.

– И ещё Чандра смотрит в тени – тень леса, или пещеры, или ума человека, ищет там то, что отвергли, и возвращает к свету и в общество, – добавила Чхая, с какими-то личными интонациями. Ями глянула на мать – Чхая явно что-то вспомнила, но пока не готова была поделиться.

– Силы, отвергнутые разумом или обществом, часто вызывают несчастья. Скрытые, они, подобно яду, разрушают гармонию отношений, – спокойно дополнил Шани и посмотрел на Чхаю, та отвела глаза. – Чандра как планета вообще очень хорошо показывает разлад – в семье, в обществе, в уме. Чандра благоприятен там, где есть равновесие различных сил.

– А это не ты, Шани, мешаешь Чандре пребывать в хорошем расположении духа? – тут же насмешливо поинтересовался Индра.

– Нет. Я ограничиваю только плодами поступков. Не всегда Чандра идёт верным путём, бывает, что для установления своего благополучия он отклоняется, спешит и причиняет вред другим. Тогда я указываю ему на это, – размеренно проговорил Шани, смотря при этом не на Индру, а на Сурья-дэва, тот слушал весьма задумчиво. – Какими путями идти, ему подсказывает собственный опыт, общество и царевичипы. Но царевичипов придерживаться ему сложно, такова уж его природа. Значит, необходима сила, которая его на путь возвращает. Только это.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что общество дэвов нетвёрдо держится царевичипов дхармы? – прищурился Индра.

– Это вы уж сами выводы делайте, – пожал плечами Шани и отвернулся к карте. Он всё думал над видЕнием Парвати как матери Сомы. Что это означает, что нужно понять? Конечно, Мать Мира – в каждой матери, можно сказать, что любая мать – форма Матери. Но было что-то еще, намёк на нечто важное. Шани думал над этим, но пока не мог уловить сути этого намёка.

– Любовь матери и доверчивость ребёнка – шаг к мокше, освобождению. Подобно тому, как мать любит дитя, так Всевышний любит мир – поэтому опыт хороших отношений с матерью такой важный, – вновь вступил Вишвакарман.

– А почему Мангал поступил как жестоко с невинными людьми, он же хотел убить семью старосты? – Каколь наконец задал мучивший его вопрос вслух.

– Смерть – не конец, у них могло бы быть хорошее перерождение, – быстро проговорил Индра, явно защищая своего любимца среди планет. – Пойми, Каколь, что люди проходят много жизней, прежде чем выполнят все задачи и достигнут мокши. Мангал, может, и действует жёстко, но помогает человеку в определённых задачах.

– Но смерть и страдания невинных – это нехорошо, – резко возразил Шани, по-прежнему смотря в карту. – Поэтому желание Чандры их защитить было справедливым.

– И ты не мешал ему это делать, – негромко проговорил Сурья. Шани не ответил, и все снова посмотрели на разворачивающееся в карте действие.

…Хоть и хорошо было в Четвёртом доме, но, побуждаемый беспокойным оленем, Чандра неохотно вошёл в Пятый. Ночь ещё едва перевалила за половину, на небе ярко горела растущая луна, а дэв с удивлением обнаружил, что небесный дом перенёс его в его же собственный дворец в Чандра-локе. Прохладный, серебристый, дворец излучал мягкое сияние, подобное свету луны, когда она ещё не вполне круглая.

– Как же я соскучился по дому! – с чувством произнёс Чандра, устраиваясь на привычном троне. К нему тут же прискакал пушистый белый кролик, дэв взял его на руки, тут же олень положил голову на колени. Чандра погладил обоих и улыбнулся, знакомя животных друг с другом.

– Чандра-дэв! Вы вернулись! – Чандра поднял глаза и увидел, к своему удовольствию, не только слуг, но и с десяток танцовщиц-гандхарвов. Пользуясь перерывом в репетициях по поводу празднования свадьбы дочери Солнца, девушки зашли в хорошо знакомую им Чандра-локу.

– Ненадолго, но успею полюбоваться вашим танцем, – живо откликнулся Чандра, буквально расплываясь в приветливой улыбке.

– Мы бы показали вам наш танец для свадьбы дэви Ями, – тоже улыбнулась одна из девушек, Криттика. – Но тогда его увидят и другие, мы ведь знаем, что сейчас они смотрят. Поэтому мы покажем другой, очень сложный, мы его недавно выучили, – а вы поправите, если мы ошибёмся.

– Уверен, всё будет просто замечательно, – дэв устроился поудобнее, а олень с любопытством поглядывал то на него, то на девушек, большими влажными глазами.

– Вы всегда наш самый благожелательный зритель, – Криттика выстроила девушек, зажгла светильники, музыканты заиграли на инструментах, и танец начался.

Трудно передать словами ритм и движения – это был зажигательный танец, быстрый, с боем барабанов и шуршащими, высоко взлетающими юбками танцовщиц. Их руки порхали, словно птицы, да и сами девушки имели сходство с птицами – так высоко они взмывали, и кружились, и хлопали в ладоши. Чандра с восхищением следил за всеми движениями танцовщиц, сам покачиваясь в такт музыке. Девушки приближались к нему, чуть ли не задевая своими развевающимися юбками. В конце концов Чандра не удержался и покинул свой трон ради танца. Криттика тут же стала его главной партнёршей, с лукавой улыбкой она то приближалась, то удалялась, заставляя дэва следовать за ней и искать её среди других танцовщиц. После этого весёлого танца, вернее, даже танцевальной игры, Чандра уселся не на трон, а на разложенные прямо на полу подушки, девушки тут же пристроились вокруг дэва.

– Изумительно! Выше всяких похвал, – проговорил Чандра, любуясь дочерями гандхарвов. Девушки с радостными улыбками смотрели на красавца-дэва, который никогда не был недоволен их искусством, даже если они и ошибались в движениях.

– Вы слишком добры, так вы нас совсем избалуете, – со смехом ответила Криттика. – Вы же сами поправляли нас во время танца.

– Совсем немного, и вы ведь сразу повторили всё правильно, – покачал головой Чандра. – Как же я соскучился по вам и вашим представлениям…

– И мы, и мы соскучились, Чандра-дэв, – заговорили девушки наперебой. – Мы уж решили, что вы на нас рассердились – так давно не звали в Чандра-локу.

– Что вы, совсем не сержусь, – Чандра ласково потрепал за подбородок одну из девушек. – Никто не мог бы рассердиться на таких красавиц. Просто дела… Но я исправлюсь! После свадьбы дочери Солнца вы ведь не откажетесь прийти в Чандра-локу, да?

– Придём! Конечно, непременно придём! – загомонили дочери гандхарвов, которым, кажется, пребывание в Чандра-локе нравилось больше, чем ответственное выступление в Доме Солнца. Особенно горячо выражала согласие Криттика.

Сидеть в обществе хорошеньких девушек, разговаривать с ними и пить сому в собственном дворце – всё это доставляло Чандре явное удовольствие. Но тут послышался тихий странный звук, как будто бы прозвенела невидимая струна, – и перед дэвом появился Нарада Муни, со своим вечным «Нараяна, Нараяна!».

– Что привело вас сюда, почтенный дэвриши? – спросил Чандра после положенных приветствий. Он улыбался, хотя червячок беспокойства шевельнулся внутри – дэв вспомнил, что находится в Пятом небесном доме и сейчас проходит испытание.

– Не хотелось бы отвлекать вас от столь приятного времяпровождения, – лукаво подмигнул Нарада. – Однако возникло одно крайне важное дело, и без вас никак не обойтись, Чандра-дэв.

– Что же за дело? – по-прежнему благодушно вопросил Чандра.

– Вы ведь знаете про пятую Веду? – дэв кивнул, но Нарада пояснил, специально для зрителей в Сурья-локе. – Господь Брахма создал четыре Веды, заключающие в себе ответы на все вопросы мироздания. Он отдал их мудрецам, а те, в свою очередь, поведали миру. Но Веды написаны таким мудрёным языком, что только самые учёные люди могут постичь написанное, да и то не до конца. Полные же знания доступны лишь самым мудрым из них. Мудрец Бхарата Муни совершал долгую аскезу, и в качестве награды попросил у Господа Брахмы благословение написать пятую Веду – такую, какая бы объяснила духовные знания и простым людям. Так появилась Натья-шастра – писание о том, как с помощью драматического искусства вызвать раса, то есть определённые чувства. Подобно тому, как сок извлекается из растений, чувства в их первичной подлинности и чистоте извлекаются искусством драмы, вызывая в зрителях сопереживание. Ведь основная цель искусства – не столько развлечение зрителей, сколько перенесение их в иную реальность, где они переживают свою подлинную сущность и духовное единение с вечным.

– Так задумывала матушка Сарасвати, – снова кивнул Чандра. Он слушал Нараду очень внимательно.

– Сейчас Бхарата Муни почти закончил Натья-шастру, но для полного завершения ему нужно благословение Господа Шивы – Владыки Танца, Натараджа. И Махадэв согласился дать такое благословение, только надо уточнить несколько вещей про танец. А для танца нужны вы – ведь через вас проходят нужные энергии.

– О, Господь Махадэв зовёт меня? – Чандра поднялся в волнении, когда Нарада добрался наконец до сути дела. – Тогда отправимся немедленно!

– И матушка Парвати тоже хочет, чтобы именно вы показали мудрецу Бхарате особый танец, – кивнул Нарада, сверкнув глазами, в которых прятался какой-то подвох, как обычно бывало у дэвриши.

Чандра вынужден был попрощаться с девушками, которые завздыхали, но дэва удерживать не стали. Кролик тоже остался в зале Чандра-локи, но олень преданно последовал за дэвом.

Чандре было несложно перенестись на Кайлаш – отчасти он всегда находился там, в форме украшения на голове Великого аскета. Перенесённый силой дэва в эту обитель бессмертных, олень оглядывался с робким любопытством, беспокойно шевеля ушами и переступая тонкими ножками. Посреди снегов и скал находилась ровная площадка, на которой Бхарата Муни, пожилой мудрец, уже слушал наставления божественной четы – Шивы и Парвати. Рядом с ними стоял и Буддх, тут же появился и Нарада со своим «Нараяна, Нараяна!». Чандра приветствовал присутствующих.

– А вот и обладатель шестидесяти четырех искусств, – улыбнулась Парвати после положенных благословений. – Чандра, риши Нарада рассказал тебе, какое у нас дело? Мудрец Бхарата заканчивает Натья-шастру. Для этого ему нужен Буддх – он очень наблюдательный и умеет так складывать слова, что непонятное становится понятным даже самому простому, неучёному человеку. И нужны танцоры, которые получат от нас с Господом тандаву – изначальный танец, от которого происходят все танцы, – и передадут это искусство миру.

– То есть вы поручаете создать нам первое священное представление? – уточнил Чандра с радостным волнением. – Это такая честь!

– Да. Нарада будет музыкантом, Бхарата Муни напишет сценарий драмы, Буддх будет декламировать текст, а ты и твоя партнёрша станцуюте всю историю. Ах да, Чандра, тебе нужна партнёрша для этого танца. Кого ты позовёшь? – и Парвати улыбнулась не менее лукаво, чем Нарада.

С минуту Чандра размышлял, а зрители в Сурья-локе затаили дыхание, ожидая его ответа.

– В мире множество прекрасных танцовщиц, чьё искусство танца несравненно, – наконец произнёс Чандра. – Но я хотел бы, чтобы первую священную драму представляла дочь царя гандхарвов Дхамини, если она согласится, конечно.

– Я согласна! – никто не успел сказать и слова, как Дхамини с радостной улыбкой исчезла из Сурья-локи и появилась на Кайлаше.

– А Чандра не подумал о том, что ставит Дхамини в неловкое положение? – мрачно вопросил молчавший до того Яма. Ему происходящее не очень пришлось по вкусу. – Всё-таки Дхамини – не простая танцовщица, и она не замужем, прилично ли девушке танцевать с посторонним?

–Что такого неприличного в танце? – тут же возразила Ями, которая уже видела Чандру и Дхамини как партнёров в представлении. – Они даже не будут друг друга касаться.

– Кто знает, какие именно раса породит этот танец, – угрюмо произнёс Яма и замолчал, уставившись в карту. Ями пожала печами, встретившись с вопросительным взглядом Каколя – кто знает, из-за чего брат так кипятится.

– Когда Дхамини станет апсарой, ей не придётся переживать из-за доброго имени, – тихо произнёс Индра-дэв, и теперь на него мрачно глянул уже другой сын Солнца – Шани. Индра поспешил улыбнуться, как будто сказанное было шуткой. Но Шани смотрел на царя дэвов ещё некоторое время, прежде чем отвернуться к карте.

– Прекрасно! Все в сборе, можем начинать, – произнёс Шива с лёгкой улыбкой, когда свершился положенный круг приветствий. – Чандра, Дхамини – сейчас мы с Парвати покажем тандаву, лежащую в основе каждого священного танца. Это – танец энергий, собственно, вся вселенная – это танец энергий. Танцуя эту тандаву, люди смогут совершенствовать свой дух, подобно тому, как аскеты совершенствуют его, преданно поклоняясь своему божеству.

– Этот танец – суть форма поклонения, поэтому совершать его нужно с полной преданностью, – вступила Парвати, также с лёгкой улыбкой. – В нём есть две части. Во вселенной и в человеке есть два основных вида энергии – солнечная, огненная и горячая, и лунная, влажная и прохладная. Сейчас мы с Господом покажем, как эти две противоположные силы объединяются посредством танца, образуя единое целое.

Бхарата Муни поспешно записывал все наставления божественной четы, Буддх подсказывал, как это сделать лучше. Чандра украдкой глянул на сына, но тот был полностью поглощён своим делом, потому и дэв постарался сосредоточиться на танце. Дхамини с сочувствием посмотрела на лунного дэва, а затем тоже сосредоточилась.

Показанный Шивой и Парвати танец был очень особенным – ярость огненного разрушения в нём уравновешивалась мягкостью текущей воды, сохраняющей жизнь. А всё вместе приводило к сотворению. Казалось, что вселенная рождалась, разрушалась и снова рождалась на глазах зрителей – такова была сила выразительности танца бессмертных богов. Движения были сложными, в конце же Шива поднял ногу очень высоко, а Парвати с улыбкой повторила это движение, так что они оказались стоящими лицом друг к другу, как бы обнимая друг друга, но при этом не соприкасаясь телесно.

– Как красиво! – выдохнула Дхамини. – Неужели это может повторить обычный человек?

– Нараяна, Нараяна! Хороший вопрос, дочка! – вставил слово божественный мудрец.

– Конечно, может! – ответил Шива с улыбкой. Он явно был в хорошем расположении духа. – Каждый танец состоит из элементов, Буддх их уже заметил и поможет Бхарате Муни описать. Чандра, Дхамини – а вы сначала повторите элементы, а потом и весь танец, постепенно.

– Чандра, иди ко мне, будешь представлять лунную энергию, – улыбнулась Парвати, и дэв улыбнулся в ответ, немного застенчиво.

– А ты, Дхамини, будешь представлять солнечную, – кивнул Шива смущённой девушке.

– Но ведь обычно мужчина представляет солнечную энергию, а женщина – лунную, – заметил Бхарата Муни, наблюдая, как танцоры встали на свои места, а божества встали напротив них в зеркальной позиции – Парвати встала напротив Чандры, потому что её движения ему нужно было повторять, а Шива – напротив Дхамини. – Почему сейчас наоборот?

– Правда, обычно мужчины проявляют больше солнечной энергии, а женщины – лунной, – кивнул Шива. – Однако на самом деле в каждом есть обе эти энергии – и огненная солнечная, и влажная лунная. Разделение на мужские и женские энергии – больше условность, чем точное определение.

Чандра – само воплощение лунных энергий, – подхватила Парвати. – Поэтому сейчас будет представлять лунную сторону.

– Дхамини проявляет больше солнечных энергий, чем Чандра, – поэтому она на солнечной стороне, – добавил Шива. – В танце эти энергии переплетаются, становясь одним целым, и снова расходятся. Так что между партнёрами происходит обмен энергиями, и они должны поменять стороны – Чандра окажется на солнечной, а Дхамини – на лунной.

– Почему же воплощением лунных энергий является мужчина? – тут же заинтересовался Буддх. Шива с Парвати переглянулись и мягко рассмеялись. Чандра же стоял, опустив ресницы, и в этот момент походил на девицу на выданье.

– В своё время, Буддх, ты об этом узнаешь. А сейчас займёмся делом, ради которого собрались, – закончил разговор Шива.

Учить элементы танца оказалось проще, чем думала Дхамини. Может, методичные комментарии Буддха помогли, может, вдохновение – подарок Чандры, может, и то, и другое. Но вот уже божества переместились за спины танцоров – теперь настала очередь Дхамини и Чандре повторить божественный танец энергий. И он тоже, к изумлению дочери гандхарвов, получался вполне прилично, хотя, конечно, и не так хорошо, как у Шивы с Парвати. До того момента, когда партнёрам нужно было поменять стороны – то есть Дхамини должна была танцевать лунную часть танца, а Чандра – солнечную.

В этот момент Чандра как будто наткнулся на невидимую стену. В его голове зазвучали неслышные никому, кроме него, голоса, возвращая все неприятные моменты, связанные с Домом Солнца. «Это не мужчина! Какая женщина захочет взять такого в мужья!»

– Нет… не надо… – прошептал дэв, останавливаясь в середине танца и поднимая руки, как бы защищаясь от этих голосов. Затем он пришёл в себя и виновато посмотрел на окружающих. – Простите… я просто не могу этого сделать…

– Ничего, если с первого раза не вышло, попробуем ещё, – мягко сказала Парвати, вставая позади Чандры и нежным, успокаивающим движением положив руки ему на плечи. – Ты обязательно разберёшься в отношениях с Домом Сурьи, уже совсем скоро, а сейчас вспомни о чём-нибудь хорошем, – шептала Парвати лунному дэву.

– Так бывает, что во время движения энергия находит препятствие в уме, – спокойно пояснил Шива для Буддха и Бхараты Муни. – Помните, что танец – это духовная практика? Совершенствуя танец, танцор совершенствует свой дух, иначе он не сможет вызвать в зрителях нужную раса. Способы преодоления препятствий бывают разные – не всегда проблему можно решить быстро, в этом случае танцор обходит её, как вода обходит препятствие. Дхамини, – негромко обратился Махадэв к девушке. – Ты должна перевести Чандру на солнечную сторону.

– Я? Но… – Дхамини непонимающе смотрела на улыбающегося и при этом совершенно непроницаемого Шиву. «Почему я, препятствие же у Чандры? Что имеет в виду Махадэв? Он хочет, чтобы я сама поняла смысл его слов…»

В это время Парвати кивнула – она уже успокоила Чандру, и танцоры вновь начали представление. Дхамини прекрасно справилась с солнечной частью своего танца, а Чандра в том же месте снова наткнулся на препятствие и, зажмурившись, остановился, будто бы получил пощёчину. «Ты не достоин здесь находиться! Я убью тебя, Чандра! Ты заставил Солнце опустить глаза от стыда! Чандра, я буду всегда держать на тебе свой вакра-взгляд!»

И снова Парвати положила руки на плечи дэва и зашептала ему на ухо что-то успокаивающее. Дхамини посмотрела на Шиву – тот всё так же непроницаемо улыбался. Вновь и вновь Дхамини и Чандра начинали танец, и каждый раз Чандра застывал, не в силах принять огненную энергию и перейти на солнечную сторону.

Дхамини уже начала сердиться. Почему это она должна работать за двоих? Почему Шива молчит, а Парвати всё время успокаивает и подбадривает Чандру, как будто бы он тут больше всех нуждается в утешении? От нарастающего гнева танец Дхамини стал более энергичным, более яростным и огненным. Танец же Чандры, как заметили зрители, стал более плавным и текучим – он правда очень старался. Но перейти на солнечную сторону не мог.

Дхамини уже собиралась в раздражении высказать Чандре что-нибудь резкое, чтобы он наконец уже перестал строить из себя цацу и предпринял усилие, для того, чтобы преодолеть препятствие. Но задумалась, глядя на спокойно улыбающегося Шиву. «Он сказал – мне перевести… Что это означает? А если мне посмотреть с другой стороны, может, пойму?» Воспользовавшись паузой, Дхамини подошла к Чандре и Парвати и посмотрела с лунной стороны на солнечную. Она прикрыла глаза и представила свой собственный танец, полный яростной энергии. «Может, это я его пугаю?» Потом Дхамини представила себя на лунной стороне – и внезапно поняла кое-что.

– Чандра-дэв, вы не беспокойтесь, в этот раз всё получится, – поспешила она успокоить Чандру, который вскинул на неё в удивлении глаза, но доверчиво кивнул.

Дхамини встала на своей, солнечной стороне и в мыслях представила, шаг за шагом, элемент за элементом, весь танец. До того она думала только о солнечном этапе – он нравился ей своей силой и энергичностью. Ей нравилось, что её, женщину, поставили танцевать «мужскую», сильную часть. О лунной, женственной части она думала гораздо меньше, считая, что эта сторона её натуры и так проявится, сама собой. Но теперь, мысленно повторяя элементы лунной части танца, девушка осознала, что за тихими спокойными водами этих энергий кроется огромная сила. Другая, чем у огня, но такая же мощная.

Дхамини начала танец с этим новым для себя осознанием. В точке, когда нужно было поменяться с партнёром, она заметила колебание Чандры, но не стала обращать на это внимание, стараясь передать Чандре взглядом свою уверенность, и продолжила танец, перейдя на лунную сторону, приняв в душе и в мыслях свою лунную сущность тоже. Став иной – мягкой, плавной, женственной, чуткой и восприимчивой, ранимой. Эти качества часто на земле, да и в мире дэвов принимают за слабость, а Дхамини не хотела быть слабой. Но теперь она видела их иначе, и волнения о силе и слабости прошли – остались только сами качества, которые нужно было выразить с их максимальной силой.

В тот же миг случилось невероятное. Зрители, как на Кайлаше, так и в Сурья-локе ахнули от изумления и восхищения: Чандра перешёл на солнечную сторону, при этом ярко вспыхнув, словно на него упал солнечный луч. Божественные энергии заиграли так, как будто бы танец вели сами божества – Шива и Парвати. Дхамини охватило пьянящее чувство полёта, как бывает во время самых сильных приливов вдохновения. Это было чувство полного растворения в танце энергий, восторг освобождения от всех забот, сияние чистого восторга преданности. Закончив танец, девушка смотрела на уже улыбающегося Чандру, который явно был доволен тем, что получилось.

– Я поняла! Это я, препятствие было во мне! – Дхамини радостно рассмеялась, сейчас она чувствовала такую свободу и счастье, что готова была обнять весь мир. – Я ошибалась, думая о лунной стороне как о слабой. Никогда не хотела, чтобы меня жалели и считали слабой. Но лунные энергии – это не что-то слабое!

– Сила и слабость относительны, это оценки места и времени, – кивнул Шива с той же загадочной улыбкой. – Огонь обжигает, но подчиняется ребёнку, и его можно затушить водой.

– Вода мягкая, но точит скалы, – откликнулась Парвати, тоже с улыбкой. – Быть чуткой, или принимать помощь – вовсе не значит быть какой-то неполноценной. Все мы связаны друг с другом, сегодня ты принимаешь помощь, завтра – помогаешь сама. – Ну или одновременно, – добавила Парвати загадочно, посмотрев на супруга.

– Если препятствие создала Дхамини, почему его почувствовал Чандра? – поинтересовался Бхарата Муни.

– Такова его природа, – пояснила Парвати. – Чандра – зеркало ума, он отражает то, что происходит в уме. Если есть проблема в уме – то Чандра тут же её покажет.

– Давайте ещё раз всё повторим! – Дхамини посмотрела на Чандру просительно, тот молча кивнул, улыбаясь.

Несколько раз девушка зажигала Луну, передавая Чандре свои солнечные энергии, испытывая при этом самое невероятное и восхитительное чувство в своей жизни. Наконец Шива с улыбкой попросил её остановиться – танец уже отрепетирован, а Чандре надо дать отдых, ведь уже утро. Дхамини понимала, что Махадэв прав, но всё же с трудом заставила себя прерваться.

– Будь осторожна, Дхамини, – произнёс Шива так, что никто, кроме дочери гандхарвов, его не слышал. – Ты думаешь, что контролируешь Чандру, но он способен путать мысли и вносить в жизнь такой беспорядок, что потом приходится долго восстанавливать равновесие. Держи границы в ваших отношениях.

– Да, хорошо, – кивнула девушка. – Наши отношения не будут выходить за пределы тех дел, которые мы должны делать вместе.

– Полностью держать под контролем Чандру, кроме Триады и великих мудрецов, способны только два существа из мира дэвов, – усмехнулся Шива. – И возможно, тебе потребуется помощь одного из них, а может даже и обоих.

– Какие существа? – удивилась Дхамини, но Шива уже снова надел непроницаемое выражение. «Ладно, сама догадаюсь», – решила Дхамини.

– Нараяна, Нараяна! Какую же историю выбрать для первой драмы? – Нарада Муни задал этот вопрос собранной труппе, божественная чета удалилась к себе в обитель.

– Есть множество поучительных историй, – задумался Бхарата Муни. – И про сотворение мира, и про битвы дэвов с асурами, и про пахтание океана…

– На первый раз нужно что-то не очень сложное, понятное простым людям. А значит, то, что они могут соотнести с их повседневным опытом, – заметил Буддх.

– То, что точно вызовет у них чувства, – добавил Чандра. Он сидел, полуприкрыв глаза, и сейчас, в утреннем свете, казался Дхамини очень бледным и хрупким.

– Людей волнуют рассказы о героических деяниях, подвигах, о любви и смерти, – заметил риши Бхарата. – Через эти темы им нужно рассказать о спасении и освобождении. Направить их ум в сторону поклонения Господу.

– Может быть, рассказать историю падения Трипуры? – предложил Нарада. – Три города асуров, огромные и величественные, были сокрушены Господом Шивой, и каждый дэв поучаствовал в этом деянии…

– Но дэви там маловато, разве что отправить на битву и встретить героев, – улыбнулась Дхамини.

– История встречи матушки Парвати и Махадэва, – сказал Чандра, не открывая глаз.

– Очень хорошо! Она одновременно и нежная, и там есть подвиг, ведь матушка Парвати много лет аскезой добивалась встречи с Махадэвом. И трагедия – ведь при этом был сожжён Кама-дэв, – с энтузиазмом откликнулся риши Бхарата, и все согласились, что это отличная история, понятная простым людям и вызывающая религиозные чувства.

– Вы бы прилегли, пока риши Бхарата пишет сценарий драмы, – шепнула Дхамини Чандре. Тот кивнул и устроился здесь же, на расстеленных заботливой девушкой одеждах.

– Возьмите, – Буддх протянул Дхамини свой плащ, она же свернула его и подсунула под голову Чандре в качестве подушки.

– Спасибо, – Дхамини запнулась, не зная, как обратиться к Буддху лучше. – Уважаемый Буддх, можно вас на пару слов?

– Конечно, дочь царя гандхарвов, – кивнул Буддх серьезно и, чуть улыбнувшись, добавил: – Можно без «уважаемого», просто Буддх. Уважение я ещё не заслужил.

– Буддх, – начала Дхамини, она решила высказаться напрямик. – Понимаю, что вмешиваюсь в вашу семейную жизнь, но… Чандра-дэву без вас плохо…

– Это личное, но понимаю, что у вас добрые намерения, – вздохнул Буддх, его юное, почти мальчишеское лицо озарял розовый свет восходящего светила, он был необычайно хорош в этот момент и немного печален. – Вы заботитесь о Чандра-дэве. Но и ему нужно кое о ком позаботиться. Кроме него, этого больше никто не может сделать.

– О… вашей матушке, Таре?

– Да, – коротко ответил Буддх, его глаза на миг вспыхнули жёстким блеском, но тут же он снова стал спокойным. – Чандра-дэв может больше, чем многим кажется, не обманывайтесь на его счёт.

– Но ведь и самым сильным нужен тот, кто будет опорой, – тихо заметила Дхамини, но тут мудрецы позвали Буддха помогать писать драму, и юноша ушёл к ним.

Сюжет драмы получился таким. Парвати, смертная женщина, дочь царя Химавана, в юности, узнав о Господе Шиве, еще не видя его, но слушая о нём, стала ему усердно поклоняться и не желала никого в мужья, кроме него. Шива же был погружён в медитацию – после смерти своей супруги Сати он решил не обращать внимания на мирские дела. Но Парвати и была Сати – вечной душой, силой Ади Шакти, принявшей иную форму. Парвати добралась до пещеры на Кайлаше, где сидел Шива, и углубилась в медитацию на его образ. Так прошло много времени, и боги заволновались – вдруг Господь Шива не выйдет из медитации и так и не увидит Парвати. Потому Индра-дэв послал Кама-дэва, того, кто повелевает желаниями, вызвать в Махадэве желание встречи с женщиной. Кама-дэв опасался гнева Великого аскета, но не мог не исполнить приказа своего царя, да он и понимал, что дело важное. Кама выпустил свою стрелу желания в медитирующего Шиву, тот рассердился, что прервали его медитацию, и сжёг Каму пламенем из своего третьего глаза. Но, прежде чем погрузиться в медитацию снова, Шива увидел Парвати и полюбил её.

– Так и знал, история о любви! Лучше бы они выбрали Трипуру, – проворчал Яма с явным беспокойством. Теперь и Чхая удивлённо глянула на мрачного сына. Но тот смотрел только в карту.

– А как они успели за такое короткое время написать драму? Им еще надо отрепетировать, затем показать людям в Мритью-локе… Как они успеют всё это? – наивно вопросил Каколь.

– Это дело Чандры, – заметил Шани, слегка усмехнувшись. – Нить земного времени в его руке, недаром же люди зовут Мритью-локу подлунным миром.

– Он что, может растягивать и сжимать время? – изумилась Ями.

– Можно сказать и так. Вообще-то Чандра регулирует скорость событий – может вложить много событий в минуту времени, а может – мало. От этого и кажется, что время тянется медленно или же летит быстро.

– Удобно всё всегда успевать, – подвёл итог Сурья-дэв, одобрительно качнув головой. Индра хотел было что-то сказать, но не нашёлся, что именно, поэтому стал присматриваться к Яме – его заинтересовала реакция Дхармараджа на постановку драмы.

– Для такой драмы нам надо бы ещё танцовщиц, – высказала предложение Дхамини, когда драма была прочитана.

– Непременно! Лучших и привлекательных! – горячо поддержал Нарада Муни, риши Бхарата только улыбнулся.