Текст книги "Беспечные (СИ)"

Автор книги: Ник Вернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 53 страниц)

– Не будешь ждать, пока я найду твою сестру? – удивился Эрнест. – Вдруг я передумаю тебе помогать.

– Так и будет, – пожал плечами целитель. – Моё дело – исправить то, что я могу и не думать больше об этом.

«А он не наивный, – подумал Эрнест. – Просто не парится».

– Скажи хоть, как сестру зовут, – усмехнулся Эрнест.

– Зарина из Рода… Впрочем, просто Зарина.

– Принял. Расскажешь мне потом о ней.

– Само собой.

К облегчению Эрнеста, Кэти оказалась и в их комнате, и даже прилично одетой – в штанах и рубашке.

– Встречай гостей, – сказал Эрнест, заходя в гостиную и придерживая дверь для Элизара.

– Здравствуй, – улыбнулся Элизар, заходя в комнату. – Твой парень оказался достаточно убедительным, так что беру свои слова обратно. Будем убирать твой шрам.

– Так, Кэти! – строго скомандовал Эрнест. – Или обещай не дёргаться, или привяжу к кровати!

Кэти еле заметно вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и заинтригованно на него посмотрела:

– А кто будет первым?

– Можно это как-то без меня, – рассмеялся Элизар.

– Первый будет он, – невозмутимо ответил Эрнест. – А потом я тебя, может, и отвяжу, если будешь себя хорошо вести.

– Подходит, – хитро улыбнулась Кэти и начала расстегивать… штаны.

– Блин, Кэти! – возмутился Эрнест. – Опять ты за своё! Хватит издеваться!

– Ладно-ладно, – виновато присмирела Кэти и застегнула штаны обратно. – Что надо делать?

– Идём на кровать, чтобы ты снова не говорила, что тебе неудобно, – сказал Эрнест и, схватив её за руку, повёл в спальню.

Кэти легла на спину и расстегнула рубашку от пояса до груди, оголяя красно-чёрный шрам, покрывающий весь её живот от груди до косточек на бёдрах и растекающийся лучами на бока. Элизар сел на край кровати и, приложив одну ладонь к её животу, а вторую засунув под спину, закрыл глаза. Закрыла глаза и Кэти. Эрнест сел на кровать в изголовье и нежно погладил девушку по щеке. Кэти улыбнулась. Так они молча просидели около часа, и Эрнест с удивлением наблюдал, как шрам медленно исчезает прямо на его глазах: её кожа светлела, разравнивалась и сразу же становилась здоровой. Когда Элизар открыл глаза, от шрама не осталось и следа.

– Готово, – ласково улыбнувшись, сказал он.

Кэти открыла глаза и улыбнулась ему в ответ:

– Благодарю.

– Что ж, мне пора, – сказал Элизар, и Эрнест провёл его до двери.

Когда он вернулся к Кэти, она всё ещё сидела на кровати, опираясь на руки, и весело улыбалась.

– Ты обещал быть вторым! – игриво сказала она.

– Обещал, – невозмутимо ответил Эрнест и, подойдя к ней, погладил её по животику, а потом развернулся и пошёл в гостиную.

– Эрнест!!! – возмутилась Кэти.

– Всё потом, – бросил Эрнес, не глядя. – Мне надо написать письмо.

– Какое ещё письмо⁈

– Любовное, – съязвил Эрнест и закрыл за собой дверь.

В дверь тут же что-то прилетело и свалилось на пол. По звуку это была подушка. Эрнест усмехнулся и сел за стол писать письмо для Леона…

После того, как он занёс письмо Леону, ему всё же пришлось задобрить свою девушку, чтобы она согласилась на его новую просьбу: сгонять в Башню Тренировок за книгами для Снежки при первой же возможности…

Девушка подобрела и согласилась.

Вильгельм прибыл следующим вечером в сопровождении двух десятков гвардейцев графа Неррона на боевых грифонах. На этот раз гостей пришлось разместить во внешнем парке усадьбы, что создало им дополнительную линию обороны из грифонов, призванных сжирать всех, кто пересекал границу внешнего парка. Четверо гвардейцев остались на посту у грифонов, а остальные были приглашены в усадьбу на отдых.

Сразу же по прибытии Вильгельм созвал всех главных участников военного переворота на совещание. В их числе были Эрнест, Рик, Кэти, Леон и Снежка. Собрались они не где-нибудь, а в кабинете покойного графа.

К всеобщему удивлению, Вильгельм первым же делом содрал со стен все картины и вышвырнул их а коридор. Летели те далеко и останавливались обязательно с грохотом.

Совещание проводили стоя.

– Начну с хороших новостей, – заговорил Вильгельм. – У меня с собой есть документ, подтверждающий моё временное вступление в должность советника графини Ронетты сроком на один месяц. За этот месяц граф Неррон обещал собрать Совет Графов и утвердить постоянную должность нового советника. Он обещал эту должность тоже мне, но при одном условии: нам надо за месяц начать поднимать графство с колен, на которые его планомерно опускал Карл последние шесть лет. Если он будет доволен нашими результатами и увидит, что мы эффективно движемся в правильном направлении, то он нам позволит и дальше самим разбираться с внутренними делами графства.

«Значит, граф Неррон был его гарантией того, что наш военный переворот будет одобрен в высших кругах, – подумал Эрнест. – Интересно, какую цену он за это заплатил и есть ли в этой „цене“ наши жизни?»

Тем временем Вильгельм продолжал:

– Теперь плохая новость: Карла на казнь нам не отдадут. Над ним будет суд. На постановление суда у меня нет никакого влияния, да я и не знаю, сможем ли мы дотянуться до него после. К сожалению, я не смог решить этот вопрос а нашу пользу, потому что он сам перешел дорогу графу Неррону, сильно насолив своими проступка, и граф посчитал их угрозой безопасности всего Каррандра. Это всё, что я знаю. Подробностей мне не собщили, на суд не пригласили, но за происходящим по этому вопросу я собираюсь пристально следить.

Услышав, что казнь отменяется, Эрнест был даже немного рад, ведь он до сих пор не мог придумать, как бы так графине Ронетте на ней не присутствовать, чтобы не усугублять её психическое расстройство ещё больше.

– Теперь о моих планах на ближайшие два дня, – всё так же безэмоционально продолжал временный советник. – Завтра вечером нам предстоит выступить с официальным заявлением по поводу смены власти. Я предлагаю это сделать на центральной площади города, и для этого мне понадобятся графиня Ронетта и виконт Мэйнер. Речь я буду говорить сам, вам лишь надо будет находиться рядом. В целях безопасности Леон привезет туда Ванессу на грифоне, и они останутся сидеть в сёдлах. Четверо боевых наездников графа Неррона будут кружить в небе над нами, а остальные создадут безопасную зону на земле. Кэти будет находится где-то неподалёку и удерживать свой Барьер на Ванессе. В случае малейшего подозрения на опасность, Леон поднимает своего грифона в небо и возвращается в усадьбу. Организацию этого мероприятия я беру на себя. Вопросы?

– Имеем ли мы право покидать усадьбу до официального заявления? – спросила Кэти.

– Не ранее, чем завтра в полдень. За это время я должен успеть донести неофициальное заявлением до всех заинтересованных в городе лиц. Смею настоять на том, чтобы Ванесса всё же усадьбу пока не покидала. Остальным же советую выходить только с охраной.

– Приняла, – ответила Кэти.

Больше вопросов не последовало, и Вильгельм официальным тоном обратился к Леону:

– У меня к вам есть личная просьба, виконт Мэйнер.

– Я вас слушаю, – учтиво ответил Леон.

– Я бы хотел вас попросить увезти графиню Ронетту в Летающую Крепость Мэйн сразу же после официального заявления и позаботиться о её безопасности на ближайшие два месяца.

– Я исполню вашу просьбу взамен на будущую услугу графству Мэйнер, – равнодушно ответил Леон.

«А пацан не растерялся. Далеко пойдет», – мысленно усмехнулся Эрнест.

– Благодарю. Я перед вами в долгу, – ответил Вильгельм. – Для гарантии вашей безопасности я бы хотел предложить отправить с вами половину имеющихся в моём распоряжение боевых наездников графа Неррона. Они перейдут под ваше командование на время пребывания графини Ронетты под вашей опекой.

– С радость приму ваше предложение, – учтиво ответил Леон.

– На этом у меня всё, – подытожил Вильгельм, обращаясь ко всем. – Если у кого-то остались вопросы, готов выслушать.

Вопросов больше не последовало, и Вильгельм объявил совещание закрытым. Все, кроме Эрнеста, направились на выход.

– Вил, на пару слов, – окликнул он нового временного советника.

Вильгельм остановился у двери и, дождавшись, пока все остальные покинут кабинет, её закрыл.

– Слушаю, – безэмоционально ответил он.

– Я не собираюсь ходить вокруг да около и поэтому спрошу прямо: ты слил Карлу подробности нашей облавы на него?

– Да, – серьёзно ответил Вильгельм.

– Ты с ним в сговоре? – холодно спросил Эрнест и сделал шаг к Вильгельму.

– Нет. Мне надо было отвлечь всё его внимание на вас, чтобы я сам смог до него добраться и застать врасплох. Иначе бы мы его не поймали.

– Нападение на Ванессу и Леона во время их прогулки на грифоне тоже планировал ты?

– Да. Мне надо было проверить, что он на нашей стороне не на словах, а на деле, а заодно и убедить его действовать решительно.

– Значит, ты был готов стать новым советником ценой всех наших жизней? – спросил Эрнест, сверля его гневным взглядом, и подошёл ещё на шаг ближе, оказавшись в трёх шагах Вильгельма.

Вильгельм продолжал стоять на месте спокойно и расслаблено.

– Нет, – продолжал спокойно и серьёзно отвечать он. – Я не ожидал, что Леон решит биться насмерть, да ещё и будет способен кого-то убить. Я собирался их просто припугнуть, чтобы они сбежали обратно под защиту Башни, а потом воспользоваться произошедшим, чтобы надавить на Леона.

– Предположим, я тебе поверил, – ответил Эрнест, сделав ещё шаг. – Но зачем ты выдал Кэти свой парализующий яд, который должен был убить меня за четыре часа?

– Да не собирался я никого убивать! – не выдержал Вильгельм и сорвался на крик. – Я дал ей свой самый легкий яд, действие которого бы прошло через два часа. Мне нужна была гарантия, что ты не передумаешь и не попрёшься убивать Карла в одиночку! Он бы тебя там и прикончил!

– Отличная идея! – в ответ заорал на него Эрнест. – Вместо этого на него поперлась Кэти, и он чуть не прикончил её! А еще он чуть не убил Леона, которого заманил в ловушку. Кто-то из его приспешников чуть не прикончил Ванессу, пытаясь избить её до полусмерти. Её спасла лишь дальновидность Кэти, предусмотрительно нацепившей на неё свой Бартер. А почему не прикончили меня, я до сих пор удивляюсь! Пока я там беспомощно валялся, мне кто-то выколол газа, но почему-то не прирезал. Какого хрена, Вильгельм⁈ Кто так планирует⁈

Эрнест сделал ещё шаг и замахнулся на Вильгельма, но тот отбил атаку и схватили его за запястье.

– Да не ори ты на меня!!! – заорал Вильгельм Эрнесту прямо в лицо. – Не мог я поступить иначе! Не сработало бы! Если бы он пронюхал, что кроме недобитого ополчения и слабого соседского графства за ним охотится кто-то ещё, он бы или окопался, или сбежал! Я вас просил к нему не лезть⁈ Просил! Целителя дремирского послал на подмогу⁈ Послал! Карла поймал⁈ Поймал! Что ты ещё от меня хочешь? Не в песочнице играем!

– Да пошёл ты! – Эрнест выдернул руку из захвата и пошёл к двери, но потом резко развернулся и развел руки в стороны: – Да не знаю я, что от тебя хочу! – и указал пальцем на Вильгельма: – Сделай так, чтобы я знал, мистер новый временный советник!

Эрнест вышел из кабинета и хлопнул дверью.

– Значит, мы «слабое соседское графство», – услышал он насмешливый голос Леона у себя за спиной и остановился. – Что ж, буду знать.

Не успел Эрнест обернуться, как Леон прошёл мимо. Он его догнал.

– Всё слышал? – спросил он тяжело дыша и пытаясь успокоиться.

– Что Вильгельм нас слил оба раза? – равнодушно переспросил Леон. – Слышал. Не удивлён. А главное, как красиво обосновал… – Леон сжал зубы до хруста, и на его шее вздулись вены.

Он сделал ещё несколько шагов и, остановившись, посмотрел на Эрнеста бешеными глазами.

– Знаешь что, Эрнест? Идите вы все со своим сраным графством Ронетт к чёрту! Хрен я вам окажу ещё какую-либо «услугу»!

Леон снова сжал зубы, засунул руки в карманы и пошёл прочь.

– Завтра будешь? – крикнул ему вдогонку Эрнест.

– Да!

– Похоже, мы его окончательно раздраконили, – усмехнулся Вильгельм, подходя к Эрнесту.

– Мы? – офигел от такой наглости Эрнест. – Не приписывай меня к своим просчётам.

– А куда ты теперь денешься? – улыбнулся Вильгельм. – Ты ж у нас теперь на службе у «сраного графства Ронетт».

– Твоя правда, – вздохнул Эрнест. – Ты это… Предупреждай нас в следующий раз, что ли? Ну, что хочешь нас слить… Чтобы мы поменьше выпендривались.

– Попробую…

Вильге́льм Фо́рестер

Песня Души: Machinae Supremacy – Through The Looking Glass

https://youtu.be/2QEfbvxPk0I?si=qs0Ytnf1v6GxtrRp

Часть 3

Глава 19. Новые порядки

Леон

Сколько ни пытался Леон успокоится по дороге к себе, так у него ничего и не вышло. Он даже думал пойти проветриться в парк, но на улице было уже темно, а значит, его бы мог бы скрутить их собственный же патруль, прежде чем начать разбираться, кто это. А учитывая его состояние и однозначно оказываемое сопротивление, он решил, что ничем хорошим бы это не закончилось.

Всё, на что способен был Леон – это, зайдя в свою гостиную, максимально спокойно притворить за собой дверь.

Дверь в его спальню была закрыта, а значит, там была Несси. Он понял, что даже здесь он теперь не может расслабиться и дать волю эмоциям. Он уселся на диван, откинулся на спинку и надавил ладонями на глаза. Его руки дрожали, мысли бешено скакали одна за другой, а он всё всматривался в наступившую темноту и пытался загнать в неё всю ту ярость и бешенство, которые его охватили во время подслушивания разговора Эрнеста с Вильгельмом и всё не отпускали.

Из всего того, что он услышал за дверью, хуже всего ему далось знание того, что Несси снова избивали до смерти, и если бы не Кэти, то так бы и убили. Когда он впервые увидел её в тот день, то подумал, что из всех них она единственная отделалась легким испугом и царапиной на руке. Знал бы он, что её ещё и изнасиловать хотели, то точно бы сошёл с ума и пошёл убивать Вильгельма, но на его счастье, он этого не знал. Да и никто не знал, кроме самой Ванессы – она никому не сказала, даже Кэти, хоть и рассказала ей, что её били. Так об этом узнал и Эрнест.

– Ты чего дрожишь? – тихо спросила Несси, присев рядом с ним на диван и приложив ухо к его груди. – У тебя сейчас сердце выпрыгнет из груди. Тебе страшно?

– Несси, уйди, – как можно спокойнее сказал он. – Прошу тебя. Оставь меня одного.

– Ты так не успокоишься, – тихо продолжила она. – Нужен кто-то ещё. Я знаю.

– Аргх! Делай, что хочешь!!! – заорал Леон, но так и остался сидеть, закрывая глаза руками.

Несси его обняла крепко-крепко, прижимаясь головой к груди, и начала медленно глубоко дышать.

– Повторяй за мной, – тихо приговаривала она. – Вдох. Выдох. Вдох. Выдох…

Сначала Леона это жутко бесило, но потом он и сам не заметил, как начал понемногу успокаиваться: руки перестали дрожать, сердцебиение начало замедляться, а дыхание выравниваться.

Он убрал руки от глаз – перед ними поплыли тёмные пятна. Не зная, куда теперь пристроить эти руки, он решил обнять Несси в ответ и понял, что…

«Она тёплая… Живая… Настоящая… А значит, всё хорошо…»

Он сжал её по крепче – Несси вскрикнула:

– Ай! Ты чего! Задавишь! – но тут же хихикнула. – Мой братик сильный!

Леон наконец вспомнил, с кем имеет дело, и окончательно успокоился, отпустил Несси и оторвал её от себя. Несси послушно осталась сидеть рядом, положив руки на колени.

– Так, насчёт завтра… – начал он.

– Я не хочу лететь на центральную площадь, – тут же перебила его Ванесса и неуверенно добавила с надеждой в голосе: – Может, мы раньше сбежим?

– Не выйдет, и ты это знаешь, – спокойно ответил Леон. – Тебе ещё здесь жить после этого. Уж лучше не показывать свою слабость и не позориться перед своими подданными. Ты мне лучше скажи, чего именно ты боишься?

– Не знаю… – поникла Ванесса. – Может, толпы? Осуждения… Негодования… Презрения… В свою сторону. Мне кажется, я просто боюсь людей… – она подняла безумные глаза на Леона. – Леон, они все гадкие… Все люди гадкие… Кроме тебя, Эрнеста и Кэти… Гадкие!

Леон смотрел в эти безумные глаза и не знал, что с этим делать. Разубеждать? Поддакивать? Игнорировать? Расспрашивать почему? Не зная, что ответить, он лишь сказал:

– Ясно.

Ванесса снова уставилась в пол, и некоторое время они сидели молча.

– Давай так, – первым нарушил молчание Леон. – Мы завтра утром собираемся в дорогу. Эрнест даже пообещал тебе твои книжки раздобыть. Вечером летим куда надо, садимся на площади, но грифон остаётся стоять. Мы снимаем маски и ждём. Если что-то идёт не так, то сразу же взлетаем. Если ты захочешь улететь раньше срока, то дотронься до моей спины, и мы взлетаем. Если кто-то будет что-то нелицеприятно выкрикивать в твою сторону, грифон их припугнет, а то и накажет. Что скажешь?

– Не знаю… – неуверенно ответила Ванесса. – А иначе никак?

– Никак. Там надо быть.

– А потом мы сразу улетаем? – с надеждой в голосе спросила она.

– Сразу, – твёрдо ответил Леон.

– И летим тотчас к тебе домой? – заинтересовано спросила она

– Да, это дней пять пути.

– И мне честно-честно не надо будет сюда возвращаться целых два месяца? – улыбнулась Ванесса.

– Ага, – улыбнулся в ответ Леон и азартно добавил: – Если за тобой придут раньше, то сбежим и спрячемся до окончания обещанного срока!

– А есть где⁈ – с восторгом посмотрела она на Леона и уперлась руками в его бедро.

– А то! – усмехнулся Леон.

– Ух ты-ы-ы!!! – обрадовалась Ванесса и бросилась Леону на шею.

– Значит, ты согласна с моим планом? – продолжая улыбаться, спросил Леон.

– Ага, – довольно улыбнулась Ванесса.

– Тогда пошли есть, а потом сразу спать. Завтра лучше не завтракать, а то вдруг удирать придётся, может стошнить… Кстати! Мы твоё седло переделали. Теперь твоей спине ничего не должно грозить при резких ускорениях.

– Благодарю, братик! – радостно сказала Ванесса и чмокнула его в щёку.

Леон дёрнулся от неожиданности, но решил уже не обращать на это внимания и лишь сказал:

– Идём.

На следующий день, за два часа до заката.

Вильгельм стоял на высоком деревянном помосте посреди центральной площади Рэйнвеста. Рядом с ним стоял грифон Леона, прикрывая спину Вильгельма одним из расправленных в стороны крыльев, а вторым не давая никому подходить к ним слишком близко слева. Его всадники немного возвышались над новым советником и сидели на грифоне, как на троне: с ровной осанкой и надменным видом графа и графини, одетые с иголочки в сюртуки цветов своих графств, коричневый и белый.

Леон сидел и смотрел на всех свысока. Не то чтобы он любил смотреть на всех холодно и надменно, но раз положение обязывало, то приходилось, да и сейчас ему это было сделать особенно легко – Вильгельм уже полчаса рассказывал об ужасах, выпавших на долю графини во времена бытия Дэмиса советником, и реагировать у него на это спокойно и не получилось бы. Вот Леон и смотрел на всех с презрением и спокойным негодование, всем видом показывая, что он винит всё графство в происходящем и не намерен теперь с этим мириться.

Рассказывал Вильгельм, конечно, не всё, а лишь то, что было необходимо, чтобы создать нужное настроение у толпы: чтобы те поверили в беспредел Дэмиса, зауважали молодую графиню за стойкость и непоколебимость под ударами судьбы, посочувствовали маленькой девочке, оставшейся так рано без родителей, искренне поддержали грядущие перемены и безоговорочно были благодарны виконту Мэйнеру и его графству за помощь в восстановлении справедливости.

Даже погода в этот день была на их стороне – утром было серо и пасмурно, а после обеда распогодилось и ярко светило солнце, заставляя всех поверить в радостные перемены и светлое будущее.

Вокруг трибуны кольцом лежали десять боевых грифонов графа Неррона, рядом с которыми стояли их наездники в чёрно-серой военной форме графства Неррон с копьями в руках, а в небе над ними кружили ещё четверо. Это был внешний контур обороны.

У самой трибуны стояли люди Рика в тёмно-синей форме бывшей гвардии покойного графа Ронетт. За спиной у Вильгельма в такой же форме стоял Эрнест. Это была вторая линия обороны.

Леон же прибыл без охраны и всем видом давал понять, что он ощущает себя здесь в безопасности, хоть его шпага и была пристегнута к седлу грифона.

Однако целью всего этого представления была не попытка обезопасить жизнь графини Ронетты, а демонстрация силы и новых порядков не на словах, а на деле. Присутствие людей графа Неррона однозначно всем намекало, на чьей он стороне в этом деле, и возвышало произошедшие события с уровня внутриполитических разборок графства Ронетт на уровень внешней политики. Синяя же форма охраны графини давала понять, что отныне возвращаются существовавшие при жизни графа Ронетт порядки, и курс нового правительства будет направлен на восстановление былого могущества графства.

Людей на площади собралось не протолкнуться, но как для такого количества собравшихся было довольно тихо, и голос Вильгельма разносился далеко.

Заняться Леону особо было нечем, и чтобы совсем не помереть от скуки, он разглядывал выражение лиц пришедших на выступление Вильгельма людей, подмечая все грани человеческих эмоций, собранных в одном большом человеческом котле: и тревогу, и удивление, и недоверие, и скептицизм, и неприкрытую радость, и равнодушие… Не видел он лишь досады, злости и ненависти, и это его немного напрягало. Не верил он, что все так безоговорочно могут принять происходящее в положительном свете.

Когда Вильгельм перешёл к озвучиванию планов на будущее, Леон понял, что им с Несси скоро, наконец, можно будет свалить. Но вот так просто улететь было бы неправильно, и Леон ещё утром предложил Вильгельму сыграть в его спектакле. Они согласовали речь Леона, и сейчас стремительно приближалось время ему её озвучить. Нервничал ли Леон по этому поводу? Не особо. Для себя он решил, что это всего лишь продолжение «игры в виконта», от которого никто особо ничего не ждёт, и относился к этому соответственно – равнодушно-расслаблено.

– … а сейчас я бы хотел дать слово виконту Мэйнеру, – подвёл итог своей речи Вильгельм, и Леон понял, что его время пришло.

«Что ж, мне пока вещать, – мысленно усмехнулся он и погладил свою „подружку“ по шее. – Если ты не против, можешь встать полубоком перед помостом, как мы и договаривались?»

Грифон молча сложил крылья и пошел не спеша обходить помост, а когда он остановился, Леон громко заговорил уверенным и спокойным голосом:

– Я, виконт Леон Мэйнер, являюсь официальным уполномоченным представителем графства Мэйнер на территории графства Ронетт и подтверждаю, что договор о сотрудничестве между нашими графствами остается в силе и после вступления мистера Форестера в должность нового временного советника графини Ронетты. Также я подтверждаю, что договор о помолвке между мной и графиней Ронеттой вступил в силу после вызволения графини из плена. В целях обеспечения дополнительной безопасности графини Ронетты в столь смутное время, я планирую забрать её с собой в графство Мэйнер на неопределённый срок.

«Фух, отчитался, – мысленно выдохнул Леон. – Ну что, взлетаем?»

«Наконец-то! – мысленно проворчал грифон, но внешне оставался горд и спокоен. – Ну и любите вы потрепаться».

Леон надел маску, надеясь, что Несси последует его примеру, как они и договаривались. Обернуться он к ней сейчас не мог, чтобы не нарушать помпезности происходящего. Выждал ещё некоторое время, и когда Несси, наконец, дотронулась до его спины, погладил грифона сверху по шее.

«Погнали!» – весело мысленно скомандовал он, и грифон начал взлетать.

Те наездники графа Неррона, кто дежурили на площади, уже тоже были в сёдлах и готовились взлететь следом.

Со стороны для сердобольных приверженцев графини, которые составляли бо́льшую часть присутствующих на площади, это выглядело более чем успокаивающее и обнадёживающе. Они видели, что маленькая девочка, которой пришлось пережить столько ужаса за последние шесть лет, теперь находится под надёжной физической защитой самого грозного существа на Каррандре – грифона, а вместе с тем и под социальной защитой её новой семьи – графства Мэйнер. Политическую же защиту обеспечивало графство Неррон – самое сильное и влиятельное графство во всей Весталии.

Поднявшись в небо, грифон Леона сделал несколько кругов над площадью, дожидаясь своих попутчиков, и не спеша полетел на юго-восток, в сторону усадьбы графини Ронетты. Остальные грифоны выстроились за ним в боевой порядок, образуя клин.

Подлетев к усадьбе графини, они закружились над ней, дожидаясь, пока поднимется в воздух и охрана Леона на почтовых грифонах, и отправились дальше на юг, в сторону графства Мэйнер.

Часть 3

Глава 20. Новая семья

Ванесса

В тот же день.

Где-то посреди лугов в двух часах полёта на юг от Рейнвеста.

Ванесса сидела у ярко горящего костра, закутавшись в тёплый шерстяной плед, и завороженно смотрела на жёлто-красные язычки пламени, облизывающие потрескивающие поленья. Костёр она видела впервые в жизни и только сейчас смогла понять, что имели в виду те, кто писал, что он прекрасен не только тем, что греет тело, а ещё и тем, что греет душу. До этого для неё это были лишь пустые слова из прочитанных ею книг.

Леон сидел рядом, облокотившись на скрещенные колени и подперев голову рукой. Она изредка на него украдкой поглядывала, но у него был такой задумчивый вид, что она не хотела его отвлекать никакой пустопорожней болтовнёй, да и сама не хотела сейчас ни о чём разговаривать.

Рядом с ними было ещё два костра, у которых грелись гвардейцы графа Неррона и охрана Леона, причём не каждый у своего, а вперемешку, кому где место нашлось. А вокруг них двумя кругами лежали и спали грифоны: во внутреннем круге почтовые, во внешнем – боевые. На постах стояли дозорные.

Здесь, посреди ничего, Ванесса себя чувствовала безмятежно и умиротворенно. Ей казалось, что здесь она в бо́льшей безопасности, чем за любыми неприступными стенами крепости.

Когда костёр начинал затухать, Леон шерудил в нем веткой или подбрасывал новые дрова. Никто к ним не подсаживался, никто их не беспокоил, и так они и просидели до глубокой ночи. А когда Ванесса устала сидеть, то расстелила плед на траве и, улегшись на одну его половину, укрылась другой. Теперь она лежала и разглядывала звёздное небо. Оно было такое яркое и манящее, что она была готова вскочить в седло грифона прямо сейчас и отправиться летать среди звёзд.

«Всё! – твёрдо решила она через час попеременного разглядывания то звёздного неба, то костра. – Ночую здесь! Под открытым небом! Не хочу я ни в какой шатёр!»

Будто читая её мысли, шевельнулся Леон и, бросив на неё мимолетный взгляд, встал и подошёл к ней.

– Идём спать уже, – тихо сказал он, склонившись над ней и протягивая руку.

– Я буду ночевать у костра, – твёрдо ответила Ванесса и, улыбнувшись, добавила: – Обещаю в костёр не укатываться.

Леон улыбнулся, но не согласился:

– Утром будет роса. И плед, и вся твоя одежда промокнут насквозь. Замерзнешь ещё и простудишься, поэтому лучше не надо. Нам надо доставить здоровую графиню в графство Мэйнер, а не больную и сопливую.

– А мы попросим грифона меня вылизать! – не сдавалась Ванесса.

– Думаю, он такими глупостями заниматься не захочет, – усмехнулся Леон и присел на корточки рядом с ней. – Вставай давай, переночуешь под открытым небом в другой раз, уже после того, как мы доберемся на место.

– А ты мне организуешь? – заинтересованно спросила Ванесса.

– Организую, – усмехнулся Леон. – Надо ж будет тебя чем-то развлекать у нас в гостях. Не на балы же да званые обеды ходить все два месяца.

– Это точно, – скривилась Ванесса, – на званые обеды я уже находилась на полжизни вперёд, – а потом снова азартно улыбнулась и спросила: – А что организуешь?

– Давай сначала домой доберемся без приключений, а там я уже начну об этом думать.

– Ты прав, – поникла Ванесса.

– Так, марш спать! – тихо скомандовал Леон и отвернул часть пледа, которым она укрывалась.

– Ладно, – сдалась Ванесса и побрела в свой шатёр, у входа которого на страже стоял гвардеец графа Неррона с копьём.

Там она улеглась на лежанку из нескольких сложенных шерстяных пледов и накрылась ещё одним сверху.

«Как-то мне теперь непривычно спать без Леона за стенкой», – подумала она, вспоминая, как они жили последние несколько дней после её возвращения в усадьбу.

Первую ночь они провели в одной кровати, а на следующую Леон сам предложил, что будет спать в этих же покоях, но в гостиной на диване, мотивируя это тем, что он так меньше будет переживать за её безопасность. Ванесса тогда очень удивилась и обрадовалась, а сейчас ей становилось немного грустно, что это навсегда осталось в прошлом. Но грустила она недолго – усталость взяла верх, и она вскоре уснула.

Утром они позавтракала вместе со всеми бесхитростной кашей, сваренной на костре, и отправились в дальнейший путь.

Она уж было подумала, что они так и будут каждую ночь останавливаться на ночлег под открытым небом, но здесь её ждало разочарование: всё остальное путешествие до Дионвеста они останавливались на постоялых дворах.

Хоть Ванесса и ночевала одна в своей комнате, но возле её дверей стояли двое стражников. Ещё четверо дежурили в центральном зале на первом этаже, ещё двое – у дверей на улице. Остальные были расселены по соседним комнатам. Те, кто дежурили внизу, никого не останавливали и не досматривали, но одним своим видом прилично нагоняли жути. Другие постояльцы на них косились и старались поскорее проскользнуть внутрь или наружу, а обычные прохожие и зеваки обходили это место по другой стороне улицы.

Летать Ванессе нравилось всё больше и больше с каждым днём. Несмотря на своё не особо крепкое здоровье, полёты на грифоне в среднем темпе она переносила отлично, а быстро гнать Леон не хотел, сколько она ни уговаривала его это попробовать хоть разочек. Всё, на что ей удалось его уговорить, это показать, как правильно себя вести в седле при различных манёврах. Также она попросила грифона проделать их в медленном и «безопасном» режиме.

Вечером пятого дня путешествия они остановились на постоялом дворе на последнюю ночёвку перед Дионвестом. Оставшись одна в своей комнате после ужина, Ванесса загрустила.

«Завтра последний день, и похоже, что мои полёты на этом подходят к концу. Вряд ли Леон ещё захочет, а граф Мэйнер разрешит со мной возиться. На званых обедах и балах он всегда выглядел строгим, даже подходить к нему боязно было… А сейчас? Это мне теперь с ним жить в одном доме⁈»

И тут только до Ванессы дошло, что на самом деле она попала из огня да в полымя. Если дома, несмотря на всё её фактическое бесправие, она всё же считалась хозяйкой на своей земле и имела право хоть на небольшой уголок личного пространства, где всё подчинялось её власти, то что теперь? Она одна на чужбине, без своей собственности, не считая книг, и без права голоса. Ведь пусть она и трижды графиня, граф Мэйнер выше неё по социальному статусу, потому что он совершеннолетний полноценный граф, да и просто потому что он старше. Неуважение несовершеннолетних к старшим в дворянских кругах всегда порицалось и строго наказывалось.