Текст книги "Древний человек и божество, Том 1 (СИ)"

Автор книги: Михаил Зильберман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 43 страниц)

Вместе с тем, в желании приблизиться к божеству древний человек устраивал святилища и в достаточ╛но глубоких пещерах, где он как бы пребывал в "доме" бога-отца и одновре╛менно находился в порождающем чреве Всеобщей матери (заметим, что известные (см. вы╛ше) неандертальские пещерные святилища отличаются продуманностью (не примитивны)). Характерно, что почитание пещер (недр земли) – столь же широко распространённое явление, как и почитание высот (гор). Так, обнаруженные в пещере "По-лые скалы" изображения (статуэтки) богини-матери ("Палеоли╛тическая Венера") и бога-отца (чело╛ве╛колев), хотя и, как установлено, изготовлены в различное время, но, по всей вероятности, были призваны (вполне могли) функционировать и в едином контексте. Сама же пещера "Полые скалы" по назначению, возможно, является одной из древнейших разновид╛ностей кроманьонского обществен╛ного святилища (ок. 30 тыс. лет до н.э.) Единого бога. Подтверждением такому предположению (а также устойчивости развитых традиций (то же и у неандертальцев)) может послужить "Ско╛тейнская пещера" Крита (недалеко от Кносса; глубина – 60 м, четыре уровня), где в конце второго уровня обнаружены два "культовых идола" (нач. II тыс. до н.э.): один (как более значимый) – стоял на каменном алтаре ("женщина"), вероятно, сама "Владычица" (которая в качестве покровительницы рожениц известна под именем Эйлейтейя); другой "идол" – рядом ("бюст безбородого мужчины с сардонической усмешкой", – видимо, её "паредрос"). Перед этими двумя статуями – "осколки сосудов более чем метровой величины" (P. Faure. "Spéléologie Cretoise et hu-manisme", p.40). В пещере открыты и наскальные рисунки. Представляется, что в подобном святилище "кадили" обоим божествам (хронологически "без разрыва... до конца Римского периода"). Здесь мог совершаться и обряд священного брака (популярный на Кри-те (ср. "танцы" с быком)). Показательно, что на минойском Крите функционировало (найдено) более двух десятков пещерных святилищ.

Итак, понятие "святилище" вполне может быть определено (в общем случае), как са-кральное простран╛ст╛во (место), постоянно внушающее нуминозность, и нередко особым образом обустроенное для отправ╛ле╛ния обрядов культа. Выдающийся религиовед М. Элиаде писал, что "Всякий храм является не только "отражением мира", но также и воспроизведе-нием на Земле (его) трансцендентной модели".

Как известно, в последнее время различие между святилищем и храмом принято прово-дить, руководствуясь мне╛нием исследовательницы неолитических анатолийских поселений Малой Азии Уинифред Лэмб (W. Lamb "Some Early Anato╛lian Shrines // Anatolian Studies". L. 1956. Vol.6), согласно которому святилище (к примеру, "домашнее") связано со строением "светского", не специально культового, назначения (жилой дом, дворец) и является его со-став╛ной частью (всё под одной "крышей"); в то время как храм (дом бога) – от╛дельная спе-циализи╛ро╛ванная постройка особого ("духовного") предназначения (это определение не ох-ватывает "общественные святилища" праариев). Торкильд Якобсен ("Сокровища тьмы: Ис-тория месопотамской религии". 1995.) так определял значимость храма: "Храм... являлся воплощением образа той силы, вместилищем которой, как предполагалось, он служит... храм был тем местом, где можно было застать хозяина... Следовательно... храм (и его хозяин) был не просто доступным и близким, но непосредственно вовлеченным также в дела и заботы человеческого сообщества". При этом каждый храм обладал "вызывающим благоговейный страх ореолом" (т.н. нуминозностью). Так (У.Л. Моран), храм (второразрядного божества, посланца Энлиля) бога огня Нуску в Ниппуре был "храмом, окруженным внушающей глубокий трепет аурой и гневным ореолом" (вероятно, красноватыми отблесками постоянно горящего огня).

Уместно заметить, что хотя и принято пола╛гать, что вся территория в пределах храмо-вой ограды (в том числе служебные и подсобные помещения как в самом зда╛нии храма, так и сна╛ружи, во дворе) обладает нуминозностью, однако в каждом храмах существовала чёт-кая диф╛ференциация его помещений не только по специализации, но и по уровню "святости" (осо╛бо сакральные места), обуславливающему ту или иную глубину нуминозности ("нуминознось" (лат. "numina" – "божество") – ощущение присутствия бога, вызывающее душевный трепет, а также (нередко) дрожь и оцепеняющий страх (к примеру, описание пробуждения Гильгамеша)). Так, в Иерусалимском Храме святость внутреннего хра╛мового двора (эзрат коhаним) считалась бо╛лее высокой, нежели святость внешнего двора (эзрат исраэль), а святостью пространства между жерт╛венником и зданием Храма – ещё более высо╛кой. Святость же внутренних помещений здания Храма еще выше: туда могли вхо╛дить исклю╛чительно коhены (жрецы), совершившие омовение рук и ног (на каждом уровне святости суще╛ствовал свой, конкретный регламент). В "Святая Святых" же (помещение, в котором находился Ковчег Завета, – месте с особой нуминозностью, которое вполне можно определить как святи╛лище в Святилище (Храме)) мог заходит исключительно Первосвященник и только в Йом Кипур (и, вероятно, царь). Заметим, что помещение "Хат Бен-Бен" храма Атона в Ахет-Атоне и большой зал в "Хат Бен-Бен" храма Ра в Гелиполе (Альфред Видеман) были адекватны по сакральному статусу "Святая Святых" Первого Храма евреев. Отметим и то, что предложенная W. Lamb классификация упускает целый класс архаичных общественных святи╛лищ: и двоичные культовые системы на "высотах", и пещерные "кумирни", и одноразовые "рощи и урочища" праариев-номадов (личное же святилище, при необходимости, могло быть устроено в подходящем месте всегда (мифология, Библия))

Если в домашних (семейных) святилищах осуществлялось преимущественно отправле-ние культа предков (а в таком святилище, например, у шумеров, находились стату╛этки лич-ных (ро╛доплеменных) богов любого ранга, которым, как пер╛во╛предкам, и кадили в этом доме как их жилище), то в общественных свя╛тили╛щах – в храмах, кадили не только пер-вопредкам отдельных семей/рода (к примеру, в толосных некрополях минойцев у поселения Апесокари (на внешней площадке с большим алтарём для даров предкам, т.е. в поминальном (заупокойном) святилище), или у некрополя Арханеса – на нескольких специально обустроенных ритуальных площадках (святилищах); поминальные трапезы обычно устраивались в дромосах гробниц), но также и племен╛ным богам (у шумеров часто тем же, что и в жилых домах), и по различным, значимым для всего племенного сообщества причинам (например, прося плодородия или избавления страны от бедствий, справляя праздники). От╛сюда, прин╛ципи╛альная разница между домашним святилищем и святилищем общественным – храмом (центром ре╛лигиозной жизни общины): помимо масштабности (и пышности) богослу╛жения (в т.ч. и жертвоприношений), – лишь в уровне "силы" и обществен╛ной значимости сово╛купных просьб и молений, возносимых божеству всей общиной (племенем).

Сакральное содержание, вкладываемое в понятие "храм" (как строение), помимо того, что это – "дом бога", высвечивается, в частности, наименованием зиккурата в Вавилоне (храм Мардука) – "Этеме╛нанки" (нач. II тыс. до н.э.), которое обычно толкуется как "Дом основания [связи] неба и земли", правомерность чего подтверждается также и числом (семь), и цветом ступеней этого зиккурата, руко╛творной "Горы неба и земли" (буквальная же трактовка шум. выражения "Э-ти-ме-н-ан-ки" может быть такой: "Дом жизни "Ме" высокого неба и земли", что может говорить о том, что на землях Вавилонии "сути, сущности" (судьбы неба и земли) обретались (хранились) в доме главного бога, демиурга Мардука (а затем и его сына Набу, внука Энки)).

Представляется, что тенденция возведения общественных святилищ (храмов) не связан-ными непосредственно с конкретными поселениями (или общинами), существовала изна-чально. Таковы, в частности, (в отличие от комплекса Чатал-Хуюка) "двоичные" на высотах и пещерные святилища, храмовый комплекс в Гёбекли Тепе или храм (V/IV тыс. до н.э.) у оазиса Эйн Геди (мыс у Мёртвого моря).

Примечательно, что в круглых каменных домах натуфийцев периода "докерамический не╛олит "А" Иерихона" домашних святилищ не обнаружено (как и у иных натуфийцев). Од-нако мигранты из Анатолии, соотносимые с тахунийской культурой Ханаана, уже устраива-ли в Ие╛рихоне (докерамический неолит "В"), в своих прямоугольных домах, до╛машние свя-тилища (в стене одной из боль╛ших комнат жилого дома обычно располагалась специальная ниша, в кото╛рую на пьедестале помещали сакральные камни, символи╛зирующие божество (например, в виде найденного столбика высотой 40 и диаметром 16 см)). Нечто подобное выявлено и в Чатал Хююке, и судя по характеру атрибутики комнат в котором, до╛машнее святилище – анатолийская институция, за╛несённая позднее и в Месопотамию ("протоевфратцами" или "прототигридцами", которые предшествовали появлению шумеров в стране).

Важно отметить, что процесс усложнения "конструкции" (и символизма) культовой "двоичной" (амбивалентной) системы, образующей святилище у потомков кроманьонцев, может быть частично прослежен. Так, в Мохенджо-Даро общественное святилище являло со╛бой огороженное дерево с камнем рядом с ним (Писания Пали). В Ханаане библейской поры изображе╛ния Астарты нередко ставились "у зеленых дерев, на высоких холмах" (Иер. 2.20), причём, не было ни ограды, ни стен и крыши (97.). На Крите (М. Элиаде), где по-добные "двоичные" капища тоже устраивались на "высотах" (наиболее ранние датиру╛ются ок. 2100-1900 гг. до н.э.), они уже зачастую ограждались. Критское святилище поры ок. 1400 г. до н.э. (фреска из Айя-Триада) являло собой неогороженную структуру (возможно, на возвышенности), состоящую из нескольких деревьев (рощица), вблизи которых находился алтарь/ жертвен╛ник, а перед ним (со стороны рощи) был установлен лабрис (двойной топор на длинном древке), на котором сидела птица (т.е. храм посвящён Великой "Владычице" (в облике "богиня-птица")). Вверху фрески изображены корзина с хлебами/плодами (дары) и сосуды для возлияний. Это общественное святилище обслуживалось исключительно женщинами (здесь показано, что жрица возлагает руки на алтарь, а выше (см.) – жертвенное животное (разделанную овцу) на деревянный алтарь (т.е. жертвы и дары не сжигались)). Позднее же критские храмы сооружались в виде небольших зданий (например, святилища Петсофы на горе Юктас).

В Древнем Египте найдены изображения святилищ-хижин, построенных из тростнико-вых или пальповых плетёнок, обмазанных глиной, с закругленной крышей (где алтарь/жерт╛вен╛ник для приношений нередко представлял собой простую циновку из тростника) и размещенным перед ним (святилищем) двором – в частности, святилищ богини Нейт (в дельте Нила) и бога Сетха (Верхний Египт, I династиия (М. Мюррей)). О назначении и прототипах компонентов подобных храмов ("хат нутер") живописует Флиндерс Питри: "Простейшее известное нам из строившихся в Египте [жилых] сооружений – тростни╛ко╛вая хижина с выступающей, чтобы защитить вход от солнца, крышей. Таково же [конструк╛тивно] и простейшее святи╛лище. Последующий шаг в усложнении жилища – расширение хи╛жины и установка ряда тростниковых колонн [обмазанных глиной], несущих фронтальный на╛вес. Таким образом появляется портик. Затем задняя его часть делится на три камеры. То же имеет место [реализовано] и в старейших храмах в Иераполисе и Абидосе. [Если] обычный дом традиционно имел двор перед портиком, [то] у храмов также есть такой же двор. Во дворе (храма) на столбе находилось символическое изображение бога [т.е. установлена "ашера"], а по обеим сторонам от входа во двор стояли шесты со знаменами; количество которых со временем возросло, и [шесты] они стали располагаться перед пилонами. Кроме того, в храме находи-лось множество камер [каморок], устроенных на разных уровнях, и предназначенных для хранения различных предметов и являвшихся жилищами жрецов".

Греческий христианский теолог, основатель библейской филологии Ориген Адамант (ок. 185-254 гг. н.э.) так описывает религиозную "панораму" Египта: "Если чужеземец попа╛дает в Египет, его поражают великолепные храмы с большими и пышными внутренними дворами, красивые аллеи и священные рощи вокруг них, внушительные и таинственные церемонии. Но когда он входит в "Святая Святых" (в святилище храма), он обнаруживает, что бог, которому поклоняются в этих зданиях, это – кошка [Бастед] или обезьяна [Тот], или крокодил [Себек], или баран [в частности, Амон], или собака (шакал [Анубис])". О том же свидетельствуют, как очевидцы, Луциан и Клеменс из Александрии. В "Святая святых" (в святилище) – важнейшем помещении египетского храма, "находился наос, – прямоугольная "кабинка", открытая спереди, часто с зарешеченной дверью, которая в одних случаях служила клеткой для священного животного (олицетворявшего божество), а в других – для любого объекта (предмета), который являлся воплощением (эмблемой) бога" этого храма. "В тех же храмах (см. по тексту), где в равной степени почитали нескольких богов (к примеру, Птаха и Сехмет), могло быть несколько подобных "святилищ", расположенных одно возле другого" (А. Видеман "Религия древних египтян". 2009). Как правило, перед таким святилищем и окружающими его помещениями (постройками) располагался Гипостильный зал, соединяющийся со святилищем посредством узкого и довольно низкого дверного проема, напротив которого, на другой стороне Гипостильного зала, другая дверь вела во двор с колоннадой.

Существует и мнение, что египетские "старейшие каменные храмы – это храмы, примы-кавшие... к погребениям фараонов и предна╛значенные для по╛клонения покойному" (М. Мюррей). Отметим, что и в Мальфи (Мессения, Пелопоннес) найдено "святилище для мо-гильного культа" ("The Sanctuary of the Grave Cult"), расположенное на краю участка с могилами. Как выяснилось, при строительстве египетских храмов по большей части преобладала прямоугольная планировка. Так, главная ось храма бога Амона-Ра в Карнаке, повторяя движение солнца, была направлена с востока на запад, перпендикулярная ей ось – с юга на север. Так же был ориентирован и Больщой храм Атона в Ахетатоне (на территории этого храма находились и святилища для могильного (поминального) культа отца и деда Эхнатона). Отметим, что и Иерусалимский (Первый) храм был в плане прямоугольным и тоже ориентирован по сторонам света: с востока на запад он имел большую длину, чем с севера на юг.

Нередко в переднем отделении возведённого одноэтажным (каменного) прямоугольного здания храма (двухчастнось) было установлено два алтаря (жертвен╛ника), на которых постоянно поддерживался огонь. Не исключено, что эти алтари (огненные жертвен╛ники) могли быть связан с культами различных богов (к примеру, храм Рашапы в Библе). Задняя же часть подобного храма часто располагалась на некотором возвышении (на "вы╛соте") и туда вела дверь (или двери). Бытует мнение, что в таком помещении стояла статуя бога (либо его эмблема), которому и был посвящён ("принадлежал") данный храм; однако, более вероятно, что там рас╛полагались две статуи (эмблемы) различных божеств (поскольку алтарей – два).

Весьма показателен (для сопоставления) хеттский ритуал (KUB XXIX, 8; хурритского происхождения), прово╛дившийся, видимо, перед большими (царскими) воротами дворца (KBo V, 11). Здесь, с правой стороны ворот (ворота являлись местом проведения царского суда у многих этносов) устраивался огненный алтарь (форма алтарей не отмечена) для от-правления культа бога-громовержца Тешшуба (вершащего высший суд), а слева – для его супруги Хебат (Вурун╛семы), видимо как владычицы жизни и смерти обвиняемого. Харак-терно, что культ Тешшуба обслуживал жрец-мужчина, а Хебат – жрица (как и на Крите).

Так, хеттский храм (╧ 1) в Хаттусе (см. ниже) был разделён на два святилища: од-но из них, расположенное справа, было посвящено богу Грозы, а второе, слева, – богине Вурунсеме. В Китионе (Кипр) перед зданием храма (XII в. до н.э.) стояли рядом четырех-угольный камен╛ный алтарь с рогами (символика бога-отца) и круглый алтарь (богиня-мать) для сожжения жертв (с остатками угля и костей). "Свя╛тилище для могильного культа" в Мальфи состояло из двух помещений, в каждом из которых обнаружена прямоугольная ка-менная плита (жертвенник) под слоем угля и пепла (т.е. "курили фимиам" двум богам, эмб-лемы которых не обнаружены). Старейшее греческое святилище Ге╛район ("Храм Геры") на Самосе (X. Вальтер. "Греческое святилище: самосский Герайон". 1965), в котором огненный алтарь (на открытом воздухе, вероятно, около деревьев и с оградой) датирован X в. до н.э., а сакральное храмовое строение (постройка) – IX в. до н.э.. Это (видимо, деревянное) сооружение, выполненное в форме вытянутого прямоуголь╛ника с рядом (деревянных) колонн, разделяющих его внутреннее пространство (зал) на две части (вход в торце), в VIII в. до н.э. было модернизировано – обнесено по кругу (соотнесено с небосводом) деревянными колоннами (следует отметить, что постройка (VIII в. до н.э.), являющая собой святилище Этолийского союза в Фермосе, тоже была окружена стеной из деревянных колонн). Таким образом, легко видеть, что сакральный характер храма Ге╛район был изменён (о чём свидетельствует смена его формы) дважды. И в конечном итоге в храме богини Неба и была найдена только деревянная статуя Геры (примерно VIII в. до н.э.).

В Ханаане, как известно (по К. Кеньон), ранненатуфийский храм Иерихона XI-X тыс. до н.э. – прямо╛угольная, каменная по╛стройка (на материковом основании), расположенная у источника. Храм состоял из двух смежных одноэтажных помещений с открытым тамбуром ("двух-трёхчаст╛ность") и был ограждён шестью столбами, установленными в ряд напротив входа (от торца од╛ной стены до другой). В середине задней (большей) комнаты симметрично стояли две колонны, возможно, символизируя обе ипостаси Еди╛ного бога. Так, в святилище Хаджилара (VII-VI тыс. лет до н.э.) у дальней стены прямоугольного в плане боль╛шого строения ("зала") рас╛полага╛лись рядом две ниши, в од╛ной из которых найдена верхняя часть каменной плиты (если прямоугольной, то – эмблема бога-отца).

Каменный храм (4300-3300 гг. до н.э.), возведённый на мысу запад╛ного берега Мёртвого моря (оазис Эйн Геди, храм непосредственно не связан с поселением), представлял собой длинное помещение прямоугольной формы (вход в длинной стороне), содержащее две "ши-ро╛кие комнаты", в каждой из которых стоял пьедестал для божества (ста╛туи либо иной эмб-лемы), а на полу обнаружен пепел и остатки жертвоприношений в ямах.

При раскопках североубейдского (Иракский Курдистан) крупного поселения Тепе Гавра, заселённого примерно с V тыс. до н.э. (нижние слои – халафская (слой (XX)) и эль-убейской культура, а в более поздних – керамика урукская), в халафском слое был обнаружен круглый храм (см. ниже), а несколько выше – культовый комплекс конца IV тыс. до н.э., состоящий из трех хра╛мов, (отдельные) здания которых (прямоугольные, длиной от 12 до 14 м, а стены покрыты пилястрами и уг╛лублениями) с трёх сторон обрамляли общий внутренний двор комплекса. Подмечено, что эти здания "чрезвычайно схожих с храмами Эриду(га)", который возник в нач. VI тыс. до н.э. как центр убейдской культуры. Примечательно, что в нижних (XVIII -XV) строительных горизон╛тах Эриду обнаружены (С. Ллойд) весьма мелкие (ок. 3 кв. м) прямоугольные (и квадратные) общественные свя╛тилища (как и в протохан. Аи).

Известно, что древний (вероятно, протошумерский) ниппурский храм Энлиля, реставрированный ещё Нарам-Сином, был обычным прямоугольным зданием (о его планировке нет сведений), возведённым на грунте.

Староаккадский храм бога Абба ("Абу" – у Г. Чайлда) обнаружен в городе-государстве Эшнунна (городище Телль-Асмар, бассейн реки Диялы). Его архаичные руины сохранили следы 26 перестроек, позволивших выделить три главных архитектурных периода существо╛вания храма: сложенное из кир╛пичей плосковыпуклой формы ручной лепки (строительная техника, присущая натуфийцам "докерамиче╛ского неолита "А" Иерихона") святилище (да╛ти╛ровано ок. 2800 г. до н.э.), далее – квадратный (кирпичный) храм, и т.н. "Sing1e Shrine" – святилище с одной целой (эпоха акк. династии Агаде).

При раскопках убейд.-шум. храма бога Энки в Эреду(г) вскрыто 18 культурных слоёв, – храм многократно перестраивался и расширялся. И лишь при седьмой перестройке храм (длина ок. 15 м) был возведён на искусственной платформе (90.). Андре Парро, раскопавший этот уникальный храм, был убеждён в том, что "Мы впервые встречаемся тут с тем, что можно назвать храмовой архитектурой". Согласно плану (убейдского) храма из 16-го культурного слоя, этот "божий дом" состоял из одной прямоугольной комнаты (зала) с (прямоугольным) выступом. Эта комната ("зал") бы╛ла разделена на две части, видимо, левую и правую (по отношению ко входу). Таким обра╛зом, данный храм содержал три части; т.е. здесь в основу планировки была, как принято классифицировать, положена концепция трёхчастности. Очевидно, что сакральная значи╛мость комнат и "тамбура" не была равноценной (так, в тамбуре могло совершаться омовение рук и/или ног, окропление, но не жертвоприношение и вознесе╛ние молитв).

Следует отметить, что аналогичная традиция в "храмовой архитектуре" (т.н. двух-трёх-част╛нось планировки) получила распространение во многих регионах Ойкумены. Так, рас-копки ханаанского храма в Хацоре (первая четв. I тыс. до н.э.), как и древнейшего святилища в Аи, выявили сходную трёхчастность планировки (первоначально же (до реконструк╛ции) святилище в Аи состояло из одного небольшого помещения).

Характерно, что в двухэтажных храмах их верхняя часть обычно посвящалась богине Неба, а нижняя – богу-отцу. В частности, у евреев, при богослужении в синагоге традицион-но сохраняется раннеземледельческое ("языческое") представление: во время моления муж-чины находятся внизу (на первом этаже здания синагоги), ближе к земле (к богу-отцу), а женщины – наверху, например, на балконе (ближе к Небу).

Так, при рас╛копках Иерихона поры ок. 6000 г. до н.э. (слой, в котором впервые появля-ются черепки глиня╛ной посуды) была найдена необожжённая модель двухэтажного здания храма. Там же (Г. Чайлд), что показательно, обнаружены три стату╛этки (необожжённая гли-на, глаза из раковин), изображающие борода╛того мужчину, женщину и ребёнка (в одном из храмов Иерихона совершался обряд священного брака). В Армении (57. Рис.291-5) найдена глиняная модель двухэтаж╛ного храма, в плане – прямоугольного, верхний ярус которого уже нижнего (при той же длине) и завершается по╛катой с обеих сторон, симметричной крышей (в сечении – уголок или треугольник). Проёмы входов у этой модели (на одной из коротких сторон прямоугольного плана) имеют вид: у нижнего яруса – прямоугольника, у верхнего – части эллипса. Храм стоит на высокой, дискооб╛разной платформе (её высота – ок. половины храма), состоящей из двух частей: нижняя – большего диа╛метра (с ду╛гой, в качестве обра-зующей боковой поверхности) и почти в два раза шире верхней (цилинд╛ри╛ческой). По кон-туру платформы (наверху) расположено 18 точек (2 раза 3 по 3). Согласно символике – это модель небесного "дома" Великих матери и отца.

Уместно отметить и то, что форма верхнего яруса (этажа) данной модели напоминает своими очертаниями гробницу (Великая мать, богиня Неба "курировала" захоронения и в гробницах). Так, (по К.Ф. Шефферу (107.)) свод гробницы, открытой в Рас-Шамре (1550-1200 гг. до н.э.), был треугольным (со слегка овальными боковыми сторонами), а вход (вход-ной проём) в гробницу имел полуэллип╛тиче╛скую форму.

Нередко использовалась и такая гибридная храмовая конструкция: основание строения – прямоуголь╛ного сечения, а свод – в форме купола, которая (подобная конструкция) тоже отражает представление о насущной по╛требности в перманентной связи неба и земли (к примеру, буддийская "ступа" или исламская "кубба").

Отправление культов обеих ипостасей Двуединого божества "под одной крышей" не-редко симво╛лизировалось не только характером архитектурных элементов, но и совокупно-стью храмовой атрибутики. Так, храм бога Птаха (в прошлом Двуединого божества) в Кар-наке (храм функционировал со времён XII династии) расположен внутри ограды и имеет шесть (2 раза по 3) последовательно расположенных ворот (так, у входа в Малый храм Абу-Симбел, по╛священный богине Хатхор, установлено шесть статуй, а в гипостильном зале храма стоит шесть четырехугольных колонн, на каждой из кото╛рых вырезана голова Хатхор (амбивалентность)). Крыша зала храма Птаха опирается на две шестна╛дцатигранные ко-лонны (2 раза по 8), а в его центре стоят три (гранитных) алтаря (аст╛ральная символика с удвоением). Пятые (хтонические) врата храма Птаха вели в небольшой двор с че╛тырьмя колоннами с лиственными капителями и ажурными простен╛ками, которыми колонны соединялись (символика двора соотносится с культом Великой богини) . В "святая святых" (в святи╛лище) храма, вид на которое открывается из зала, стоит (поврежденная) статуя Птаха.

Очевидно, что и барель╛ефы на стенах (реставрация Тутмоса III), отображающие культо-вые мероприя╛тия, проводимые в этом святилище, изображают (и должны живописать) сцены поклонения как богу Пта, так и богине Неба Хат╛хор (с участием Тутмоса III). Показательно и то, что из святилища Птаха можно попасть в другое святи╛лище, посвященное богине Сехмет, представленной (чёрный гранит) в виде молодой жен╛щины с голо╛вой львицы).

В Библе раскопан храм (т.н. "Храм обелисков"; ок. 2800 г. до н.э.), в плане напоминаю-щий букву "L" (95.; 106.). Здесь, к большому двору храма с целлой, примыкал другой двор с несколькими помещениями. Поскольку в начале II тыс. до н.э. над частью этого (прежнего) храма был построен другой, по стилю типично ханаанейский, посвящённый Решефу, можно полагать, что и преды╛дущий был храмом Рашапы. Новое (рекон╛струированное) строение содержало большой двор и целлу в глубине его, а второй двор (соотносимый с богиней Анат) сохранился без изменений. В центре этой целлы возвышался высокий бетиль (менгир), олицетворяющий Рашапу, перед которым (перед камнем) находился небольшой бассейн для стока возлияний. Примечательно, что в одном из углов большого двора этого храма было возведено вблизи друг от друга несколько (предположительно 3 или 4) значительно более низких бетилей, по форме напоминающих египетские обелиски (ат-рибутика культа богини-матери). Подобные священные камни в большом ко╛личестве наполняли и второй (малый) двор этого храма, где в углу была сооружена специаль╛ная платформа (жертвенник), на которую и возлагались приношения богине (Анат/Астарте). Как следует из характерности комплекса культовых по╛строек храма, числа и расположения эмблем богов, в Ханаане, во II тыс. до н.э., жертвоприно╛шения в честь Двуединого божества ещё сохранялись и могли совер╛шаться всё ещё в едином акте почитания, но уже на различных, разделённых объектах культа (алтарях/жертвенниках), причём, объём символики богини-матери (что говорит об уровне почитания) традиционно доминирует. Вместе с тем в городе Библе практиковалось и от╛дельное поклонение богине Неба (храм богини Баалат-Гебал).

У Геродота (как очевидца) сохранилось описание знаменитого, вавилонского, эпохи Нововавилонского царства халдеев, храма "Этеменанки": "Свя╛щенная ограда (храма)... с во-ротами из сплошной брон╛зы... ("внутри (за оградой) стоял восьмиступенчатый зиккурат" (семь ступеней (плат╛форм) и святилище)) из кирпича... Взойдя до половины (высоты зиккурат), находишь место для отдыха с сидениями, где посетители (богомольцы) обыкновенно останавливаются на некото╛рое время по пути к вершине. На самой верхней башне (платформе) находится просторный храм (святилище), а внутри храма стоить нео-быкновенных размеров ложе, богато убранное, а возле него – золо╛той стол... Уверяют... будто бог (Мардук) самолично нисходить в этот покой, и почивает на этом ложе... В той же ограде находится еще и другой (обычный) храм, а в нем сидячая статуя Зевса (Бэла-Мардука), вся из золота. Перед статуей стоят большой золотой стол и трон, на котором она сидит, и цоколь, на котором поставлен трон, – все это тоже из золота... Вне (этого) храма находятся два жер╛твенника, один из массивного золота, на котором по закону можно приносить одних только сосунков (приплод, агнцев); другой – простой (вероятно, из валунов), но больших размеров, на котором приносятся в жертву (во всесожжение) взрослые животные. На этом же большом жертвеннике халдеи сожигают фимиам, который воскурива╛ется каждый год в праздник бога (Мардука)" (в "Акиту", когда читалась (разыгрывалась) "Энума Элиш"). Отметим, что и в Урском зиккурате отправляли культ только одного божества – Наннара/Сина.

К "храмам на платформе" относится и т.н. "Белый храм" (датирован периодом Джемдет-Наср (3200-2900 гг. до н.э.)). На верхней платформе этого, раскопанного в Уруке (участок Э-анна ("Дом Матери)") древнейшего зикку╛рата, по одной из версий находилось два святилища: белого цвета (видимо, слева от входа) и красного (двухчастность, как следствие амбива╛ле╛нт╛ности); т.е. этот храм был посвящён, по всей вероят╛ности, не только богине Неба Иннане, но и её тогдашнему паредросу, – богу преисподней (недр земли) убейд. Куру (из╛вестна легенда об их извечном "супружеском" конфликте).

Этот т.н. "Белый храм" был возведён на Z-образной (в плане) платформе (высота 13 м) из сырцового кирпича с величественной трой╛ной лестницей, а плотные глинобитные стены храма (который в плане походил на храм-IV в Эриду), укреплённые контрфорсами, распо-ложенными на равном расстоянии друг от друга, были выкрашены снаружи в белый цвет (отсюда и название: "Белый храм"); фасад же облицован и наклонён внутрь под неболь╛шим углом. В процессе раскопок выяснилось, что "Белый храм" – перестройка, в которой были сохранены все основные черты убейдских храмов.

Следует упомянуть, что в шум. Уруке, как и в Вавилоне или Уре, помимо зиккурата был возведён и обычный, "будничный", храм Владыки города/страны (в Уруке это – храм Инанны и Ану (совместный) с мозаичными колоннами внутри).

Характерно, что и т.н. "Колонный храм" в Уруке (слой IV) был тоже построен с приме-нением платформы из сырцового кир╛пича. Здесь, напротив входа в святилище на платформе, стоял портик, состоявший из двух рядов кирпичных колонн (диа╛метр 2,6 м), по четыре колонны в ряд (всего 8). Колонны, стены храма и передний фасад платформы были по╛крыты мозаикой (из обожжённых глиняных конусов, торцы которых были окрашены в крас╛ный, белый и чёрный цвета (как и три платформы зиккурата Сина в Уре). Примечательно, что эти конуса (штыри) вбивались в мягкую шту╛катурку таким образом, что бы образовывать треугольные и ромбические узоры (символика Великой матери плодородия (и богини Неба) и её перманентного жизнесозидающего единения с богом-отцом).