Текст книги "Древний человек и божество, Том 1 (СИ)"

Автор книги: Михаил Зильберман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 43 страниц)

Очевидно, что первая группа мифов отражает представления раннеземледельческой ку-ль╛туры, а другая (патриархального толка) – преимущественно воззрения скотоводов-нома-дов. Так, М. Гимбутас, в частности, пишет: "Анализ древнеевропейской [раннеземледельче-ской] и индо╛европейской [скотоводческо-коче╛вой] символических систем показывает, что эти религии и ми╛фологии оперировали диаметрально проти╛во╛положными наборами символов". И, тем не менее, атавизмы культово-мифологических воззрений палеолита (в частности, о Двуедином бо╛жестве и его проявлениях) нередко обнаруживаются во всех группах ми╛фов.

Артефакты свидетельствуют, что и при изображении проявлений культа Двуединого божества (вероятно, и в рисунках охотничьей магии), в частности, соблюдалась регламента-ция при вы╛боре цвета для раскраски ат╛рибутики, соотносимой с культом той или иной ипо-стаси Единого бога (некоторые цвета получили статус сакральных). Так, могилы-ямы окра-шивались в белый цвет, а охра должна была быть красной.

В общем случае, цвета в древности соотносились с эпифаниями ипостасей в зависимости от их пребывания в той или иной среде (небо, земля, преисподняя, вода). Показательно, что "когда Пурушу расчленили... его рот стал брахманом (белый или голубой цвет), его руки сделались кшатрии (красный цвет), его бёдра – вайшья (желтый цвет), из ног родился шудра" (чёрный цвет)". Так, женские статуэтки могильника виллендорф╛ско-костен╛ковской культуры (бивень мамонта, мергель) были окрашены в красный и в чёрный цвета, что говорит (как моление) о необходимости пребывания богини-матери в преисподней, дабы она созидала (породила) инотела для "потустороннего мира", поскольку эти статуэтки разби╛вались (мергель) и их осколками (фрагментами "тела" богини-матери) осыпался усопший). Великая бо╛гиня, многогранная Кали-Ма (архаичная ипостась Двуединого божества), нередко представлялась чёр╛ной, красной или белой, а, в частности, осетинская богиня Аларди – белой или красной.

Примечательно, что древнейшая (нач. Х тыс. до н.э.) из известных настенных росписей (поселение Джад-аль-Мугара на севере Сирии; Эрик Coqueugniot. 2007) – "два квадратных метра узора из геометри╛ческих фигур", – выполнена "красной, черной и белой краской" (может быть посвящена Единому богу).

Красный, коричневый и чёрный цвета сакрально были более присущи богу земли и её недр. Так, у египтян красный (и рыжий-коричневый) цвет соотносился с вла╛дыкой Юга ("красной" земли) Сетхом. Самое раннее изображение бога-отца Сетха обнаружено на рез-ном предмете из слоновой кости, найденном в одной из гробниц эль-Ма╛хасны, и датировано эпохой культуры "Нагада I"/амратская культура (ок. 4000-3500 гг. до н.э.). Изображение "зверя Сета" (в виде осла) сохранилось и на булаве царя Скорпиона. "В Древнем Египте ле-опард считался одной из ипостасей бога Сета" (Д. Тресиддер). Предполагается, что "перво-быт╛ный" (термин М. Мюррея) Сетх ещё в "доисторические" времена (в V тыс. до н.э.) являл собой мужскую ипостась Двуединого божества, о чём может свидетельствовать представле-ние о том (один из мифов), что (W. Helck, MC I 402) архаичный Тот, знаменитый египетский бог мудрости, был рождён из головы Сетха (параллель к Афине). Обычно бог Сетх представлялся в виде человека с головой осла, нередко с красной гривой и красными глазами, а иногда – чёрным (к примеру, чёрным боровом). Сетх (как бог земли) также сотносился со змеёй (рельеф в храме Рамзеса II в Асуане), самцом (быком) гиппопотама (папирус Жумиляк) и папирусом ("мужское" растение, в отличие от лотоса). Сетху же были посвящены как красные (рыжие) животные, так и люди с аналогич╛ным цветом волос (М.Э. Матье "Исследования по фольклору и мифоло╛гии Востока". 1996). Известно, что бог Сетх, как и прочие Великие отцы, издревле конфликтовал с богиней-матерью (здесь с Великой богиней Изидой и Гором, как её проявлением (сыном) в качестве божества Неба). Так, Сетх в облике черного кабана, вырвал клыком лунный глаз у Гора.

Заметим, что и в жертву владыке преисподней Осирису, в тоже время и божеству расти-тельного (в частности, злаков) плодородия, приносили рыжеволо╛сых чужестранцев: их тела разрубались на части и разбрасывались по полю; а у кельтов удобряли землю мясом кабана (как эмблемы), а также клали в могилы к погибшим в битвах. Известно, что и у ханаанеев бог смерти Муту также соотносился с плодородием земли: после того, как богиня Анат, мстя за гибель Балу, убила Муту, она размолола тело бога преисподней и разбросала по земле.

Характерно, что и в некоторых мифах (В.Н. Топоров "К реконструкции мифа о мировом яйце". 1967) косми╛ческое яйцо, из котрого возник мир, представлялось трёхцветным: верх-няя часть – белая (небо); средняя – чёрная (земля) и нижняя часть – красная (преисподняя). Подобные теогонические цве╛товые ассоциации проявились и в окраске кирпичных стен трёх платформ зиккурата в Уре, дома бога Луны: предполагается (13.; 26.), что стены платформ-ярусов были (снизу вверх) красного, чёрного и белого цветов. Эта цветовая символика отражала представления "черного╛ло╛вых" III империи Ура о пре╛бывании своего главного бога тельца Сина и под землёй, в преис╛подней (где он родился и регулярно обрета-ется); и на земле (например, в своей вотчине – городе Уре); и в (ночном) небе. В Вавилоне первый ярус зиккурата бога Мардука "Этеменанки" (вы╛сота 33 м), был черного цвета; второй (высота 18 м), – красного; а последний, седьмой (высота 15 м), собственно святилище Мардука, был облицован бирюзовой глазурованной плиткой, украшенной золотыми рогами ("сияния").

Подобные же воззрения содержатся и в сновидении Еноха (Книга Еноха 17.3,32): "вот телец вышел из земли, и тот телец был белый... и вместе с ним вышли другие рогатые животные (тельцы): одно из них было черное, другое красное".

"Зиккураты, – писал акад. Б.А. Тураев (94.), – выражали... представление великой мифи-ческой горы богов ("Неба и Земли" у шумеров)... поднимающейся из преисподней; гора (как мыслилось) служила в своей верхней части местопребыванием (небесного божества)... (в средней – человече╛ства) и в своей нижней... части, – местом упокоения покойников".

Как известно, ранее, до объединения Египта, его Северные цари носили высокую белую корону; их (цар╛ские) символы – лотос и гриф. Так, богиня-охранительница Северного Египта обычно изображалась в виде грифа, сидящего на цветке лотоса (такая символика означает: и всякая жизнь (лотос как эмблема чрева) за╛канчивается (гриф – предвестник смерти, сама смерть)), и являла собой Великую бо╛гиню ("О Вели╛кая, ставшая небом... Нут, ты сияешь, как царица Нижнего Египта" (Тексты пи╛рамид)) как владычицу жизни исмерти. В свою очередь, Южные цари пользовались своеобразным красным венцом; их сим╛волы – папирус и кобра (символика бога-отца, видимо, Сетха). Так, боже╛ство-охранитель Южного Египта (Erman, 1934, Рис.17) пред╛ставлялось в виде змеи (кобры), си╛дящей на бутоне папируса (заметим, что и царь иномира Осирис (как бог плодородия) носит корону из стеблей папируса).

Мифоисторический факт, что в войне за объединение между Верхним ("красным") и Нижним ("белым") Египтом (топография согласно направлению течения Нила), а, как из-вестно, Сетх (Земля) и Великая богиня (Небо) постоянно конфликтовали, – победило Верхнее царство (т.е. "первобытный" осёл – Сетх одержал победу над соколом – Хором (окончательное объединение страны закончилось к концу II династии)).

Важно отметить и то, что не только ипостаси Двуединого божества, но и их эпифании соотносились человеком верхнего палеолита (и много позднее) с тем или иным животным (к примеру, с грифом или коброй), почитаемым как сакральное.

По всей вероятности, подобное обоготворение было связано у многих этносов с тоте-мизмом ("ot-otem" – "его род"; по Э. Тэйлору слово "тотем" образовано от алгонкинского "dodaim (totaim)" – "покровитель [и создатель] клана" (рода); в 1791 г. Джон Лонг открыл "тотем" у индейского племени оджибве в Северной Америке).

Принято полагать, что тотемные представления зародились в эпоху среднего палеолита в русле культа предков (к примеру, культ медведя, почитание зубра и оленя у неандертальцев). Существует мнение и о том, что "в свете... фактов можно думать, что тотемизм... имелся уже у гейдельберг╛ского человека" (Н.В. Клягин "Современная научная картина мира". 2007). Claude Lévi-Strauss, рассмотрев истоки тотемизма, пришёл к выводу о том, что "отбор животных в символических классификациях" (в качестве родоплеменных эмблем тотемов) определялся не столько отношением к ним как "к объектам питания", сколько тем, что "посредством их (тотемов) образов облегчались процессы осмысления мира".

Так, согласно своему мифу о создании мира, люди пле╛мени "сан" (пустыня Калахари) были убеждены, что произошли от питона, который, таким образом, и является их перво-предком (тотемом) и демиургом (и они построили пещерное святилище (70 тыс. лет до н.э.), где веками "курили фимиам" своему прародителю). Любопытно (Дж. Фрезер), что в Африке, у некоторых племен со "змеиным" тотемом, каждого новорожденного испытывают змеей: если змея его не укусит или укусит не смертельно, то ребенок признается законным членом рода (отпрыском данного тотема).

Очевидно, что территориально разобщённые группы людей (кроманьонцы и их потом-ки), в соответствии с осо╛бенностями природно-климатических условий выживания, соотно-сили с первопредками различных животных (так, у египтян было много зооантропоморфных богов (с признаками (преимущественно с головой) какого-либо одного животного (в частности, львицы или птицы)). Поскольку в эпоху верхнего палеолита в синкретический облик (см. об изо╛бражениях) Единого бога включались черты (отдельные части тела) таких животных, как олень, сова, лошадь, бык, змея, а также медведь, лев и леопард, волк, – следовательно, перечисленные животные (и самки, и самцы) вполне могли восприниматься как тотемы (отцы-матери). Так (3. П. Соколова "Культ животных в религиях". 1972), в предании о переселении автохтонных италийских племен, вытесненных вторжением этрусков, говорится, что одно из италийских племен шло под предводительством волка, другое – сороки, и третье – быка. Некоторые племена древних германцев обозначались по наименованиям животных, к примеру, "Молодые олени", "Вепри". У библейских евреев многие колена соотносятся с различными животными (львом, волком, змеёй, ослом).

Однако со временем у большинства этносов возобладало антропоморфное видение своих богов (в т.ч. и как прародителей). Как известно, в постнеолитический период шумеры, ханаа╛неи, хурриты; а древние греки, римляне, индоарии и кельты – частично (только для вождей и героев, – подобно тому, как у египтян виделось происхождение фарао-нов) возводили свой род не к тотемам (животным), а к антропоморфным бо╛гам и богиням, как к отцу и к матери (личные и родоплеменные божества).

Подмечено (Г.В. Плеханов, т. XVII), что "когда животнообразное [зооморфное] пред-ставление о боге уступает место человекообразному представлению о нем [антропоморфно-му], тогда животное, бывшее прежде тотемом, становится т.н. атрибутом" (сакральной эмб-лемой, идентифицирующей это божество).

И, тем не менее, отголоски памяти о кровном родстве с тем или иным животным (как со священным прародителем) не угасали. Так, Геродот (V в. до н.э.) сообщает, что смерть кош-ки (воплощение египетской богини радости и веселья Бастед (изображалась в виде кошки или женщины с головой кошки) оплакивалась у египтян горше, чем смерть сына (заметим, что египтяне ритуально погребали и трупы некоторых других животных, соотносимых с бо-гами). Одно из племен Южной Аравии, почитавшее газель (эмблема Великой матери, культ которой был широко распространён в доисламской Аравии, см. ниже), хоронило найденную умершей газель, и в течение недели соблюдало траур (3.П. Соколова).

К атавизмам тотемных представлений культа предков можно отнести и ежегодные со-вместные трапезы рода (к примеру, у библейских Самуила или Давида), на которых поеда-лись строго определённые виды животных (соотносимых с тотемом, см. ниже). То же можно сказать и об обычае, бытовавшем у литовцев, у которых "в каждой семье содержалась живая змея (уж), в качестве домашнего божества" (Дж. Леббок "Начало цивилизации". 1875). Показательны и названия домашнего культа змеи (ужа) у различных потомков праариев: у русских – "домовик", у болгар – "стопанин (хозяин)", у чехов – "гад-господин", у сербов – "охранитель семьи и дома" (Б.А. Рыбаков. 1965). Генетическая связь змеи с домом, жильём, выявляется и у жители Малабарского берега (юго-запад полуострова Индо╛стан): около своих домов они обычно устраивают (в яме) своеобразные храмики, посвящённые змее (А.Е. Снесарев). Индийцы постоянно выставляли молоко змеям своих дворов.

Следует отметить, что в Древнем Египте убийство священного животного, соотносимого с каким-либо божеством, каралось смертной казнью. У афинян существовал обычай, согласно которому каждый, убивший волка, должен был похоронить его (у греков волк соотносился с образами и Зевса, и Аполлона). В Индии поклонение священной корове (эмблема богини-ма╛тери у многих этносов) и змее (одна из основных эмблем бога-отца) настолько велико, что "ни один правоверный индус, – пишет Л. Терстон, – никогда не позволит себе убить змею [или корову]" и, более того, даже "косвенно участво╛вать в убийстве" (в Индии коров пе╛рестали забивать ок. 200 г. н.э., а уже к IV в. н.э. за убийство коровы выносился смертный при╛говор).

Весьма древние по происхождению ритуалы наблюдал в начале ХХ в. н.э. у старого Бей╛рута (Ли╛ван) некий путешественник-англичанин (12.). В своих мемуарах он упоминает священ╛ный вечно╛зелёный дуб, растущий неподалёку от пропасти, на ветви кроны которого местное население (потомки ханаанеев) вешало лоскутки из своей одежды, полагая, что этим можно предохраниться от болез╛ней: приношения были призваны умилостивить Великую богиню, счи╛тавшуюся источником болез╛ней и смерти, а также и бога-отца – подателя здоровья. Один из корней дуба образовал над землёй дугу и люди, страдавшие ревматизмом и люмбаго, пропол╛зали под корнями, дабы получить исцеление (здесь бог-отец (корни) – целитель). Беременные женщины проделывали то же самое в надежде на лёгкие роды. Всю ночь (21 сентября) мужчины и жен╛щины, отдельно друг от друга, танцевали и пели (и молились) у этого священного дерева (курили "фимиам" каждой из ипостасей Единого бога по отдельности (мужчины – богу-отцу, а женщины – богине-матери)).

Вполне возможно, что в патушеско-земледельческом хозяйстве одним из символов един╛ства животного и растительного плодородия, даруемого Двуединым божеством (как единым субъектом), слу╛жили орехи, поскольку рудименты подобного представления сохранились. Так (57.), в Грузии, дабы обеспечить хо╛роший урожай, при посеве разбрасывали по полю орехи; в Древнем Риме орехи дарили новобрачным в день свадьбы (полодитость); во Франции XIX века новобрачных осыпали орехами, пока они стояли перед алтарем, а в праздник карнавала, осыпали орехами бесплодных женщин. В древних ирланд-ских легендах (у кельтов) же говорится об орешнике (кустарник), как об источнике сокровенного знания (мудрости) и вдохновения (свойства бога-отца).

4.4.1 «Женское» проявление.

Артефакты свидетельствуют, что человек ещё в эпоху палеолита был убеждён, что Ве-ликая богиня может принимать облик медведицы, львицы, леопарда, волчицы (как могучей матери, способной защитить своё потомство), а также птицы, черепахи, рыбы, змеи, свино-матки и коровы (плодовитость), барана, оленя (лани) и кобылы.

Уместно отметить, что у хеттов даже существовало выражение, соотносящее образы богов с видом животных: "šiunas huitar" – "животный мир богов" (В.В. Иванов. 1977).

Итак, судя по тому, что в Гёбекли-Тепе (ХI-Х тыс. до н.э.) найден рельеф (вертикально стоящей) челове╛кольвицы (голова львицы или леопарда), а также принимая во внимание, что среди древ╛неегипетских раннеземледельческих культово-мифологических женских образов известно не╛сколько богинь-львиц, среди которых и Мен(а)ту, и Сехмет, и богиня Неба Хатхор (49., 71.); и то, что древнеаравийская богиня Неба и дождя Ал╛лат (о которой упоминал еще Геродот), ни╛спосылающая плодородие, представлялась в образе львицы (бережно держащей в когтях яг╛ненка), – можно полагать, что одной из эмблем женской ипостаси Двуединого божества явля╛лась львица. В горизонте VI Чатал-Хуюка (ок. 6000 г. до н.э.) откопано изображение (раскра╛шенная глина) двух леопардов, стоявших, прижавшись мордами друг к другу (57. Рис. 357-3). По-видимому, это – самка и самец (Великие мать и отец на начальной стадии обряда священного брака ("ухаживание")), поскольку на теле (но не на лапах и хвосте) леопарда слева, более крупного, 19 знаков (символика богини Неба), а правого – 14 (2 по 7) – сакральная символика (сторона и число) бога-отца.

Поскольку бог-отец часто представлялся в верхнем палеолите (у кроманьонцев) в облике буйвола (зубра или тура), то и видение Великой матери, богини Неба, также повсеместно тысячелетия характеризова╛лось ответной устойчивой образностью. Понятие "ко╛рова" повсюду на Древнем Востоке широко ас╛социировалось (и отождествля╛лась) с образом созидательницы жизни, Великой матери: в Индии (в ритуале) – с Адити (она же "Дэви" – санскр. "Богиня"), лотосоголо╛вой богиней, матерью 12 адитьев ("не уби╛вайте... корову, она – Адити, богиня (в гимнах Веды небесный свод – безграничная корова (как лоно))" ("Параскара Грихьясутра")), а также с "чудесной" ко╛ровой исполнения желаний Камадх(ук/ену) (она же – Сурабхи ("сладко пахну╛щая"), мать коров); в Египте – с Нут ("Великой коровой"), матерью многих богов (в отдельных мифах и бога Ра); Хатхор ("Небесной коровой Мехурт"), "еже╛дневно рождающей Солнце"; и Исидой, ищущей Осириса также в облике коровы Мехурт (богини отождествля╛лись); в Шумере – с матерью Гильгамеша богиней Нинсун, – "буйволицей", "владычицей диких буйволиц"; с богиней Нинлиль, матерью божества Луны "тельца" Наннара; Нингаль, его супругой, а также с покровительни╛цей Лагаша Гатумдуг (Н-га╛тумду́г), носящей эпитет "священная корова" (в "Плаче о разрушении Ура" Гатум╛дуг названа "старейшей [богиней] Лагаша"); иногда в образе коро╛вы представлялась и Инанна/Иштар (49.); в Ханаане – с протоха╛наанейской богиней Анат. В Аргосе поклонялись "волоокой" Гере в образе коровы (так, главная жрица аргосского храма Геры выезжала в новогодний праздник на колеснице, запряженной коровами; а свою аргосскую жрицу Ио бо╛гиня Гера, в порыве ревности, превращает в корову). Об астральности образа Геры свидетельст╛вует сакральная символика: устройством женского праздника в Олимпии в честь Геры (раз в четыре года) занималось 16 (2 раза по 8) распорядительниц (девушка, одержавшая победу в беге, получала оливковую ветвь и часть мяса коровы, принесенной в жертву Гере (Павсаний)).

В част╛ности, богиня-мать Хатхор традиционно представлялась либо в образе просто коровы, либо жен╛щины с коровьей головой (в рогатом головном уборе). Так, древнейшие изображения богини Хатхор на сланцевой палетке фараона Нармера показывают ее с лицом женщины и ушами и рогами буйво╛лицы. На круглой печати III тыс. до н.э., найденной на остове Файлака в Персидском заливе (И.М. Дьяконов), в центре одной стороны печати изображена голова коровы, несущей Солнце между рогами, а с другой её стороны показана рождающая Солнце женщина (любопытно, что на круглой месопотам╛ской печати изобра-жены др.-егип. мотивы; т.е. эта печать могла быть изготовлена в Египте шумерскими миг-рантами ок. 3000 г. до н.э.).

Вымя же коровы также издревле ассо╛циировалось (в части функцио╛нальности) с тучей (форма полного вымени послужила прототипом соответствующей символики ((полу)овал, дуга, уголки (зубцы)). Так, на (плоской) графеме (57. Рис. 7-5; Юго-Восточная Европа, неолит) Небо изображено в виде четырёх параллельных, горизон╛тальных. широких полос (за╛зоры между которыми равны примерно 1,5 ширины полосы). От нижней полосы, как от сто╛роны, отходят вертикально вниз два прилежащих длинных и узких "зубца-треугольника", – стилизован╛ная женская грудь, полная "молоком" ("треугольники" полностью "заштрихо╛ваны" точками").

Следует подчеркнуть, что подобные "треугольники" – это "зубцы"-уголки, – эмблема не-бесной груди Всеобщей матери, поскольку треугольник – знак её лона. Заметим, что иногда такие "зубцы-уголки" (от одного до четырёх) примыкают как к стороне, к длинной волни-стой линии (символика высокой небесной воды) и смотятся (и ошибочно трактуются) как треугольники), а также к полуовалу (т.е. к дождевой туче),

Знаменательно, что старинные традиции (и их культовый подтекст) сохраняются в мно-го╛ликой Ин╛дии и в наше время. Ещё в середине XIX века вызывали удивление "курьёзные" арха╛ичные обычаи, приуроченные к моменту умирания: это – вложение в рот умирающего индуса пяти продуктов коровы ("панчагавья"), а также подведение к его постели ритуально разукра╛шенной коровы, дабы он в послед╛ний момент жизни мог ухватиться (и держаться) за её хвост (А.Е. Снесарев "Этнографическая Индия" М. 1981) из опасения после смерти не попасть в воз╛рождающее материнское лоно.

Характерно, что носители скотоводческо-кочевой, патриархальной культуры, столкнув-шись на оккупированных ими территориях с раннеземледельческими верованиями более циви╛лизованных автохтонных соседей, многое у них восприняли, но при этом значительно адапти╛ровали, увязав со своими исконными воззрениями. Так, представление о Великой ма-тери как о корове-родительнице, в основном, сохранилось, однако была реализована прин-ципиальная точка зрения на значимость женских образов: Великая мать уже не "небесная корова", но – "мать-земля".

Следует отметить, что др.-шум. выражение "ки-эме-гир" (где "ки" – "земля", "эме" – "мать, мама" и "гир" – "молодая корова, тёлка; печь" (этим ("гир") словом ("разбросанная полисемия") обозначаются и др. понятия (см. ниже)) принято толковать (пола╛гая, что "эме" – "язык", а "гир" – "благородный") как "земля благородного языка" (так якобы шумеры называли свой "мужской" язык). Отметим, что шумерский "женский (материнский)" язык назывался "эме-саль", где акк. "саль" – "корзина" (как сосуд-лоно)).

Легко видеть, что выражение "ки-эме-гир" вполне можно интерпретировать и как "Мать-земля – (молодая, готовая порождать) корова" (по-видимому, у шумеров и родившая женщина ассоциировалась с коровой, а место рождения – с загоном; см. по тексту)); и такой перевод вполне коррелируется с общепринятым патриархальным представле╛нием о земле, как о матери (у шумеров все основные божества небес – мужские (Ан, Энлиль, Наннар, Уту, Ишкур, Нуску)).

В эпосе "Энмеркар и правитель Араты" (6.) повествуется, что "в стародавние времена" шумеры называли свою страну как "ki-en-gi(r)"; что обычно толкуется как "земля благород-ных властителей". Однако не исключено, что убейдское выражение "ki-en-gi(r)" могло по-ниматься шумерами и как "Земля богини ("эн") – (молодой) коровы" (Мами, Намму, Нин-мах).

Уместно отметить, что эмблемой плодовито╛сти (изобильного материнства, плодовито-сти) Всеобщей ма╛тери служила не столько корова, сколько рыба (икринки-яйца) или свино-матка (благодаря вели╛чине приплода), иногда черепаха (кладка яиц), а также некоторые растения (такие как финиковая пальма, гранат, мак). Вместе с тем, как отмечается (Ганс Бидерманн "Энциклопедия символов". 1996), "в китайской системе символических аналогий черепаха... [также] олицетворяла... воду [как и рыба у ряда этносов] и [черепаха – как проявление богини-матери в качестве владычицы жизни и смерти]... север", по всей вероятности, как местоположение страны мёртвых (подобно представлениям, бытовавшим в Древнем Египте (Меримда)).

Так, видение богини-матери в облике свиноматки было довольно популярным в Ойку-мене. В частности, в Хаджиларе (Центральная Ана╛толия) откопан сосуд (высота – 26 см, длина – 40 см) для воды (середина VI тыс. до н.э.) в виде свиньи (считается, что название свиньи в тюркских языках "donuz, donguz" этимологически родственно древнеиранскому "don, danu" – "вода, река"). Скульптурные изображения свиньи в форме сосудов (очевидная связь с культом плодородия Великой богини) обнаружены в культурах линейно-ленточной керамики и кукутени V тыс. до н.э.. Найдены (в балкан╛ском ареале) глиняные статуэтки свиньи, сплошь уты-канные зернами. Так, египетская богиня пло╛дородия Таурт ("Великая"), покровитель╛ница рожениц и матерей, представлялась в виде синей (хтонической) самки гиппопотама ("свиньи") с львиными ногами. Встречаются изображения и др.-егип. богини Нут в виде свиньи с поросятами-звёздами. "В Древней Европе [земледельческая культура]... сви╛нья была священным спутником Бо╛гини возрождения" (М. Гимбытас), поскольку плодовитая свино╛матка служила символом плодородия утробы богини-матери. Свиноматка являлась священным животным и Деметры: вотивные фигурки свиней из глины обнаружены в её святилищах (то же и на Крите в отношении "Владычицы"). С Деметрой ото╛ждествлялась и Церера – древнейшая италийская богиня произрастания и созревания, богиня мате╛ринства и брака, позднее – богиня урожая злаков. Так (Катон "О сельском хозяйстве"), у римлян, перед сбором урожая зерновых (ячменя, пшеницы, полбы), Церере приносили в жертву свинью и подносили вино (вероятно, Церера – амбивалентное божество). На празднествах, связанных с Церерой, женщины оде╛вались в белое и приносили в дар богине венки (символика богини Неба), сплетенные из колосьев. Примечательно, что и одно из имён богини Фрейи – "Сир" (свинья). "У кельтов "Старая Белая [по иной версии – "Тёмная богиня-мать"] Церидвен/Керидвен" представлялась богиней-свиньёй" (Г. Бидерманн. 1996), а также (у праариев) коровой и птицей. У кельтов, римлян и греков мясо жертвенной свиньи часто закапы╛валось в землю (на полях), чтобы повысить её урожайность.

Следует отметить, что чёрные сви╛ньи соотносились с хтоническим сферой культа боги-ни-матери (так (см. по тексту), у египтян и кельтов чёрные сви╛ньи приносились в жертву богам подземного мира; у шумеров демон преисподней Ламашту кормит грудью свинью).

Характерно, что охранные амулеты в форме рыбы использовались в Европе со времён верхнего палеолита. В частности, в Лепеньски Вир (Подунавье) обнаружены статуэтки богини-рыбы (см. ниже). По-видимому, и у местных прибрежных жителей рыба в ту эпоху (ранний неолит) служила символом плодовито╛сти (подмечено, в частности, и М. Элиаде), поскольку рыба при нересте, метая икру, в одном акте порождения создавала множество жизней. Заметим, что в мальтий╛ском гипогее Халь-Сафлиени, в частности, можно увидеть скульптурное изображение богини в виде рыбы, возлежащей на ложе. Характерно (57.), что греческая Артемида и славян╛ская Мокошь иногда изображались с рыбьим хвостом. В эгей-ском искусстве Великая мать также представлялась в облике рыбы. Так (Ю.В. Андреев "В ожидании "греческого чуда". ВДИ ╧4, 1993), рисунок на кратере из Энкоми (напоминает роспись на ларнаке (минойском саркофаге) из Эпископи, Восточный Крит) изображает двух человек, стоящих на колеснице, и "как бы спасающихся от преследующей их огромной ры-бы" (ибо жизнь и смерть "в одних руках"). В одном из шумерских гимнов в честь Инанны говорится о связи богини с рыбами ("V. Sсheil "La deesse Nina et ses poisons". 1915). Как из-вестно, знак "рыба" шумерского рисуночного письма выражал понятие "плодородие" и "размножение". Поверье о том, что рыба может влиять на плодородие или оплодотворение, за╛свидетельствовано и в грузинских обрядах (А. Голан). Главным божеством ("древним то-темом") города Эсна (греческий Лато╛поль) являлась рыба (М. Мюррей) – нильский окунь (был посвящен Нейт, легенда же, свя╛завшая образ рыбы с Осирисом, возникла много позд-нее). Показательно, что египетским жрецам издревле категорически запрещалось есть рыбу, как и жителям Канаров (заметим, что, в частности, в египетских номах запрещалось есть животных, олицетворявших местное божество), а, к примеру, сомалийцам, кенийцам и айнам и запрещалось есть яйца. У скифов, почитавших Великую богиню, изображение рыбы встечается неоднократно (особенно в ранний период (Т. Райс)). Весьма ин╛тересна золотая фигурка рыбы (ок. 500 г. до н.э.) из Вет╛терсфельде (Германия), у которой оба конца хвостового плавника заканчиваются головами ба╛ранов, т.е. скотоводы-арии сделали наглядной (акцентировали) "курирование" всеобщей мате╛рью не только животного плодородия, но и плодородия растений (эмблема – рога барана или оленя). Заме╛тим, что и у ариев Европы растительное и животное плодородие виделись как нечто единое (так, о Гере: "Ты плодовитость, царица, даешь и даешь плодородье"; у кельов – это функции Бригит и/или Эзуса). Примечательно, что на фигурке рыбы из Веттерсфельде (представляющей Великую мать), помимо выграви╛рован╛ных на её поверхности животных и стайки рыб, изображено некое морское существо с челове╛ческой головой (мужской вержней частью тела) и нижней – в виде рыбьего хвоста (видимо, Дагда).

В пещере Лурд (Пиренеи) обнаружена статуэтка лошади (т.н. лошадь с "попоной" (ко-былица); бивень мамонта, длина 7,5 см; верхний палеолит). Её "попона" представляет собой три светлых (белых) концентрических кольца на крупе. На боку этой лошади (обычно жи-вотные демонстрируется в профиль (здесь – правой стороной)) изображена двойная синусоида с стремя довольно широкими полуволнами (обращёнными к низу). Практически весь бок лошади покрыт квазипараллельной штриховкой из коротких линий. Грива лошади показана в виде слегка закруглённого ряда из 28 (4 раза по 7) штрихов. В свете сакральной символики фигурка этой лошади, как эмблема, являет собой богиню Неба, владычицу высокой, небесной воды, обитающую в глубинах небосвода (на третьем небе). Из туч-груди Все╛общей матери вниз на землю перманентно идут (пусть идут (как пожелание)) сильные дожди.

Важно отметить (Heller. 1957), что в Шамбахерхёле (Франконская Юра) помимо костных останков медведя (мустьерский и ориньякский слои), в скальной нише найден череп лошади (с нижней челюстью), аккуратно обложенный небольшими камнями (т.е. сакральность лошади усматривалась и в палеолите). В Аргосе богиня растительности Деметра почиталась в виде жен╛щины с лошадиной голо╛вой. У кельтов богиня Эпона представлялась в виде белой (небесной) лошади. У казахов же (либо кигризов) наших дней всё ещё в обиходе моление: "Мать моя – кобылица, помоги... сделай так, чтобы...".