Текст книги "Запрещённый приём (ЛП)"

Автор книги: Лорел Кей Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 42 страниц)

10

Ледук так быстро передвигался по дому, что я почти ничего вокруг не успела разглядеть, но то, что мне попалось на глаза, казалось действительно старинным. Во всех светильниках в доме определенно был хрусталь. Картины казались подлинниками, а ростовые статуи и миниатюрные статуэтки были сделаны из мрамора и металла. Ощущение было такое, словно мы промчались галопом по музею. Ледук походил на гида, который напрочь забыл о своей работе, но отлично ориентировался в этом огромном доме, потому что открывал он двери в весьма конкретные комнаты. Обнаружив пустое помещение, он тут же спешил к следующему.

На первом этаже он распахивал двери практически беспорядочно, но в конце концов мы поднялись на следующий этаж, воспользовавшись для этого не большой парадной лестницей, а нырнув в небольшой коридор под аркой. Мельком я увидела кухню, безжизненную и пустую, и вот мы резко завернули за угол, где обнаружили такую узкую лестницу, что я засомневалась в том, что Ледук сможет по ней подняться. В моей голове он был как Санта, который пытается пролезть в дымоход. Наверное, я всегда была слишком маленькой, и понятия не имела, как управлять таким массивным телом в пространстве. У Ледука с этим проблем явно не было – он лишь чуть-чуть притормаживал на крутых поворотах. Ньюман, который был почти на фут выше меня и на пару дюймов выше Дюка, снял шляпу и наклонялся в пролетах, чтобы не стукаться макушкой об лестницу. Краем глаза я уловила какое-то движение позади него и поняла, что за Ньюманом поднимался помощник Варгас – он покинул свой пост. Варгас был таким же высоким, как и Ньюман, а плечи у него были шире, но он без проблем справлялся с пролетами. Он не казался мне таким проворным под натиском Ледука у ворот. Я поднималась, упираясь рукой в стену и чувствуя, какой тонкий слой штукатурки ее покрывает. Моя клаустрофобия не была в восторге от этого маршрута. Я знала, что глаза меня обманывают и заставляют мозг считать, что стены вот-вот раздавят меня, но рука помогала ощущать реальное расстояние между ними. Я не впаду в панику, пока касаюсь хотя бы одной из стен ладонью. Может, лестница на самом деле и не была такой узкой, но даже с моими плечами, куда более миниатюрными, чем у Ледука, именно такой она ощущалась в моей голове.

Наконец, шериф распахнул какую-то дверь и вошел в нее прежде, чем я преодолела лестницу и выдохнула, оказавшись в широком коридоре, пол которого застилал ковер. Грузноватый мужчина с миниатюрным чемоданчиком показался в дверном проеме. Он увидел либо всех нас, либо только шерифа, но этого было достаточно, чтобы незнакомец замер, как олень в свете фар. Круглая голова, на которой почти не осталось темных волос, большие глаза и полноватое лицо делали его похожим на сову. Он моргнул и прижал к себе чемоданчик.

– Здравствуй, Тодд. – Дружелюбно поприветствовал его Ледук, будто они просто столкнулись где-нибудь в городе.

– Здравствуй, Дюк. Что привело тебя сюда так поздно? – Голос Тодда не был непринужденным, но он старался.

– Работа.

– Ох. – Тодд покосился на дверь позади себя. Я все ждала, что он окликнет и предупредит о нашем визите загадочную Мюриэль, сестру покойного Рэя Маршана.

Мне захотелось протиснуться мимо Ледука и выяснить, что в чемоданчике, а также что происходит в комнате за спиной у Тодда. Ньюман отодвинулся достаточно, чтобы я могла видеть лицо, и еле заметно покачал головой. Это был его город и его ордер. Мне нет смысла рваться в бой – по крайней мере сейчас.

Дюк поравнялся с Тоддом и молча протянул ему руку. Тодд чуть крепче прижал к себе чемоданчик. Шериф развернул руку ладонью вверх и сделал манящее движение пальцами.

Тодд вновь покосился на дверь и сказал:

– Мюриэль, у нас гости.

Я не ожидала, что он выдаст нечто подобное. В жизни не слышала такого вежливого способа предупредить другого человека, что полиция буквально застукала вас на месте преступления.

– Гости? – Ответил ему женский голос из комнаты. – Что значит «гости»? Рико бы спросил нашего разрешения прежде, чем впустить кого-либо в дом.

Я почувствовала, как помощник Рико сныкался позади нас с Ньюманом. Шериф повернулся так, чтобы подарить ему свой крайне неодобрительный взгляд. Ледук заработал в моем сознании несколько очков, потому что умудрился при этом не выпустить из поля зрения Тодда. Этот мужчина перед нами казался безобидным, но куча «безобидных» людей каждый год убивает копов. Тот факт, что Тодд прижимал к груди чемоданчик, словно младенца, не означал, что у него на ремне не висит какой-нибудь ствол.

Женщина, которая, полагаю, и была Мюриэль, показалась в дверном проеме. Гримаса злости перекосила ее лицо, но она совладала с ним и одарила нас вежливой улыбкой. Впрочем, из глаз ее эмоции не исчезли, хотя в остальном она светилась галантным гостеприимством. Мюриэль была высокой блондинкой с тем же оттенком волос, что и у Бобби Маршана. Фамильное сходство было настолько очевидным, что я вполне могла бы допустить, что она его мать, а не тетка. Она была красивой женщиной – светловолосая версия Джейн Рассел, но не такая фигуристая. Однако некоторые вещи даже пластический хирург не может исправить – как, например, дряблую кожу на тонкой руке, которую она протянула Ледуку. Она заботилась о своей стройности, но забывала о мускулатуре. Без мышц ты можешь худеть сколько угодно, но возраст все равно тебя выдаст. Может, он и с мышцами ее выдал бы, но, так или иначе, Мюриэль Бабингтон очень старалась выглядеть моложе своих лет.

Благодаря любви Жан-Клода ко всякого рода побрякушкам я знала, что золотая цепочка с бриллиантом на этой женщины и пара старинных сережек из того же набора стоили больше, чем годовой доход большинства простых американцев. На ее левом запястье красовался винтажный Ролекс. Часы дополняли кремовые брюки и жилет поверх голубой блузки из шелка, которая превращала ее серо-голубые глаза в почти что ярко-голубые, как у Бобби. Я не знала, кто дизайнер ее одежды, но могла биться об заклад, что все, что на ней надето, создал человек, имя которого мне известно. Жан-Клод понял бы, кто дизайнер, даже Натэниэл, наверное, понял бы, но я не настолько разбираюсь в этом вопросе. Мой максимум – понять, что вещь передо мной действительно дорогая.

Когда Мюриэль скользнула в нашу сторону по коридору, я заметила, что на ней были сапожки из светлой кожи на шпильках. Но, может, это просто были высокие каблуки. Сапоги должны быть удобными, а эти такими не были. Однако они придавали ее стройному силуэту особый оттенок женственности, для чего, в сущности, и созданы такие каблуки. У меня есть несколько пар подобной обуви, но после нескольких свиданий, где мне нужно было танцевать, я пересмотрела свои приоритеты и сделала выбор в пользу комфорта. Свадьба приближалась, и Жан-Клод все чаще пытался меня наряжать, что вызывало во мне бурный протест в адрес непрактичности женской моды.

– Что привело тебя к нам так поздно, Дюк? – Поинтересовалась Мюриэль.

– Как я уже сказал Тодду – работа.

– Убийца пойман и сидит в клетке. Дело закрыто. – Сказала она.

Если бы я не знала, что это ее брат был жестоко убит, а в клетке сидел ее племянник, я бы подумала, что она абсолютно не заинтересованное лицо, максимум – знакомая семьи.

– Мюриэль, ты ведь понимаешь, что вам нельзя здесь сейчас находиться.

– Ничего не знаю. Мой брат мертв – это ужасно, но я предупреждала его насчет Бобби.

– В каком смысле предупреждала? – Спросил Ледук.

Она бросила на него сочувствующий взгляд, как будто он был слишком глуп, чтобы понять ее слова. Пренебрежение буквально текло по ее ладно наманикюренной руке, которую она поставила на бедро.

– Тебе известно, кто он такой, Дюк. Незачем притворяться. Ты же видел, что он сделал с Рэем.

Мне пришлось приложить усилие, чтобы ни лицом, ни телом не выдать ту вспышку адреналина, которая пронеслась по мне после этих слов. Если они в курсе, как выглядело тело Рэя Маршана после смерти, значит, они были здесь до того, как приехала полиция.

– А что он сделал с Рэем, Мюриэль? – Поинтересовался Ледук.

Брезгливое выражение на ее лице сменилось отвращением.

– Перестань, Дюк. Я не видела тела Рэя, но я видела место убийства. Там будто лавку мясника открыли.

Дюк перевел взгляд на ее мужа, который все еще прижимал к себе миниатюрный чемоданчик.

– Что ты подумал о теле Рэя, когда увидел его, Тодд?

Мюриэль коснулась плеча своего мужа.

– Мы не видели тела, Дюк. Тодд даже на месте убийства со мной не был. – Ее голос сочился презрением и разочарованием, словно все эти годы она только и делала, что презирала своего мужа и разочаровывалась в нем.

– Я видел кровавые отпечатки ног в коридоре. – Сказал Тодд. – Мне этого хватило.

– Действительно. – Сказала Мюриэль максимально уничижительным тоном. Представить не могу, каково это – состоять в браке с человеком, который так с тобой разговаривает в присутствии незнакомых людей. Или, может, она в принципе всегда так с ним разговаривает.

Тодд ей ничего не ответил. Он только крепче прижал к себе чемоданчик.

– Что внутри, Тодд? – Спросил Дюк.

Тодд бросил взгляд на свою жену, потом опустил глаза в пол, избегая смотреть на кого-либо. На вопрос он не ответил.

– Отдай мне чемоданчик, Тодд. – Дюк протянул к нему руку.

Мюриэль вклинилась между своим мужем и Ледуком так, что если бы он продолжил наседать, ему бы пришлось вторгнуться в ее личное пространство. Отступить он не мог. Под паникой и болью, которые я видела раньше, скрывался хороший коп. Я надеялась узнать его с этой стороны и забыть о плохом копе, которого видела, как о страшном сне.

На каблуках Мюриэль была на пару дюймов выше Ледука.

– Мы не обязаны показывать тебе, что внутри, Дюк. Это наш чемоданчик. Мы привезли его в дом. Рико тебе подтвердит, что видел, как мы его занесли. Правда, Рико?

Шериф встал так, чтобы периферическим зрением видеть Мюриэль и Тодда, и в то же время наблюдать за своим помощником. Нам с Ньюманом пришлось переместиться к противоположной стене в коридоре, чтобы наблюдать за всеми сразу.

Рико бросил на Мюриэль взгляд, далекий от дружелюбного. Что-то темное проскользнуло в его глазах и сделало его более живым, более ярким. Я поняла, что он был красив той голливудской красотой, которая рождается из смеси старомодного любовника-латиноса и средне-западного атлета из колледжа. Волосы под шляпой Медведя Смоки (типичный атрибут униформы; здесь, судя по всему, шериф и все его помощники носят такие – прим. переводчика) были черными, как у меня, и вились так агрессивно, что даже с короткой стрижкой это было заметно. Рико, судя по всему, мог загорать сильнее, чем я, но я могла поклясться, что в его родословной тоже всего намешано. Подсказка была в его фамилии. Иногда я торможу, но обычно, если вы нормально справляетесь со своей работой, я на вас даже внимания не обращу.

– Да, он был у них, когда они приехали. – Ответил Рико.

– И где же они оставили машину, раз уж мы об этом? Снаружи только твоя. – Сказал Ледук.

– Помощник был так добр, что позволил нам воспользоваться гаражом. – Заметила Мюриэль.

Дюк сощурился, глядя на Варгаса.

– Значит, ты понятия не имеешь, что еще они могли взять из дома и сныкать в машине?

– Я осознаю, что это их дом и их собственность. – Произнес Рико. По его лицу было заметно, что ему не нравились эти вопросы, и он понимал, что лажает с ответами. Он снял шляпу и принялся нервно теребить ее поля. Без шляпы он выглядел симпатичнее – так было заметно больше волос на его голове.

– Херню ты осознаешь. – Парировал Дюк.

– Я понимаю, что завещание еще не огласили, но наш отец всегда говорил, что дом и имущество останутся в семье. – Сказала Мюриэль.

– Одно дело – не дожидаться оглашения завещания, и совсем другое – борзеть так, когда труп твоего брата еще не остыл.

– Я скоро стану богатейшим человеком в стране, Дюк, а шерифа могут и другого назначить.

– Это угроза, Мурри?

– Не называй меня этим отвратительным прозвищем.

– А как насчет «Эль»? Оно-то тебе нравилось.

Ее лицо сделалось еще более высокомерным, но под идеальным слоем тоналки я все же заметила, что она покраснела. Ручаться не стану, но ей, по ходу, оба прозвища не нравились. По крайней мере в устах Дюка.

– Это не угроза, шериф Ледук. Просто напоминание о том, как тут дела делаются.

– Что ж, миссис Бабингтон, ваш брат, Рэй, был богатейшим человеком в стране – это уж точно. Чего не скажешь о вас с Тоддом.

Она небрежно коснулась своего ожерелья.

– Во-первых, я – миссис Маршан-Бабингтон, а во-вторых – разве я похожа на человека, у кого плохо идут дела?

– Все, что у тебя есть, надето на тебе сейчас, Мюриэль. Я это знаю, ты это знаешь. Все в этом коридоре теперь это знают. Если ты не хочешь, чтобы эта информация стала известна всему городу, позволь Тодду передать мне чемоданчик, чтобы я проверил его содержимое. После мы спустимся к вашей машине и проверим, что еще вы успели вынести.

– Ты об этом пожалеешь, Дюк.

– Я много о чем жалею, Мюриэль, но об этом не стану. Соглашайтесь по-хорошему или я сам заберу у Тодда то, что он держит в руках. Ты знаешь, я это сделаю.

– Ты мог сделать это двадцать лет назад. – Фыркнула она тем же презрительным тоном, которым ранее обращалась к своему мужу.

Ледук рассмеялся, и даже учитывая, что это был горький смех, Мюриэль удивилась. Она-то хотела его задеть.

– Даже если я набрал пару фунтов, он все равно мне не ровня, Мюриэль. Ты это знаешь. Не заставляй меня доказывать это на практике.

– Потому что ты проиграешь. – Выплюнула она, стараясь звучать победительницей, но у нее не вышло. Дело было не в весе или объеме талии. Тодд не просто был ниже Ледука – он был мягким, как сырое тесто. Под его лишним весом не было мускулов, а под весом Ледука они были. Но, что важнее, один мужчина стоял, скрючившись, а другой выпрямился во весь рост и был уверен в себе. Мне не нужно было знать их лично, чтобы понять, кто победит в драке или споре.

– Тодд, просто отдай мне чемоданчик. – Голос Дюка был почти нежным.

Тодд попытался протянуть свою ношу Дюку, но Мюриэль рявкнула на него:

– Не смей! У него здесь нет прав.

Тодд вновь прижал чемоданчик к себе и вздохнул.

– Там внутри есть что-нибудь хрупкое? – Поинтересовался Ледук.

– Не твое дело.

– Ну, знаешь, я просто хотел убедиться, что когда мы с Тоддом начнем играть в перетягивание каната, то ничего не разобьем.

Тодд покосился на свою жену.

– Мюриэль, дорогая, мы ведь не хотим рисковать тем, что внутри.

С ее губ сорвался звук отвращения.

– Ладно, ладно, отдай им чемоданчик. Подведи меня в очередной раз, как ты всегда это делаешь.

Ого, вот это предъява, да еще и во весь голос. Кому захочется состоять в браке с человеком, который так с тобой обращается?

– Все в порядке, Тодд. – Сказал Дюк. Его голос был мягким – куда мягче, чем у Мюриэль.

Я вдруг поняла, что Дюк жалел этого человека. Думаю, мы все сочувствовали Тодду, но в случае с Дюком здесь было замешано что-то личное. Буквально пара фраз между Дюком и Мюриэль дали мне понять, что между ними что-то было двадцать лет назад – что-то относительно серьезное. Смотрел ли шериф на Тодда Бабингтона и гадал, стал бы он таким же, если бы женился на ней? Я лично представить себе не могла человека, который захотел бы жениться на горькой красотке Мюриэль Маршан-Бабингтон.

Мягким, но решительным движением Дюк забрал чемоданчик у Тодда. Ни капли слабости не было в этом жесте – просто иное проявление силы. Что бы ни произошло между этими тремя в прошлом, создавалось впечатление, что это было нечто среднее между вуайеризмом и не пригодившимся запасным вариантом. Этакий аналог лишнего колеса.

Ледук чуть было не опустился на колено прямо посреди коридора, но передумал.

– Иди сюда, Рико. Хоть какая-то от тебя будет польза. – Он примостил чемоданчик на руки своему помощнику, убедившись, что тот держит его достаточно крепко, прежде чем открыть защелки.

Чемоданчик оказался незапертым, на что Мюриэль сразу выдала:

– Как ты мог забыть запереть его, Тодд?

– Прости меня, Мюриэль. – Пробормотал он, глядя в пол, как собака, которую слишком часто пинали. Ничто в его поведении не говорило о любви, по крайней мере с моей точки зрения.

Дюк осторожно открыл чемоданчик и тяжело выдохнул. Ньюман был достаточно высоким, чтобы разглядеть содержимое, но мне не хватало роста. Мне оставалось только гадать.

– Эти штуки стоят больше, чем я заработаю за десять лет. Или еще дороже, если найти хорошего покупателя. Я так понимаю, вы уже целую толпу желающих нашли.

– Понятия не имею, о чем ты. – Фыркнула Мюриэль. – Я просто подумала, что было бы логично вывезти из дома все самое ценное. Тут ведь теперь то полиция шастает, то еще кто…

– Стало быть, вы все по мелочи под шумок вынести решили? – Устало и зло произнес Дюк, подняв на нее глаза.

– Что там? – Шепотом спросила я у Ньюмана.

– Фарфоровые статуэтки. – Так же шепотом ответил мне он.

– Прошу прощения, маршал Блейк. – Извинился Ледук. – Я так понимаю, вам не видно.

– Если встану на цыпочки, то увижу, но будет очень глупо, если я потеряю равновесие и упаду.

– Действительно. – Подтвердил Ледук и взял чемоданчик из рук своего помощника, чтобы показать мне две фигурки, гнездящиеся в плотной серой пене. Одна фигурка изображала мужчину, а другая – женщину, и по одежде я сразу поняла, кто это.

– Арлекин.

Шериф выглядел удивленным.

– Вы разбираетесь в фарфоре?

– Нет. – Ответила я. – Но я узнаю костюмы и цвета. Вероятно, это персонажи из старых итальянских комедий масок.

– Откуда ты это знаешь? – Спросил Ньюман.

– У меня есть достаточно старые друзья, которые видели актеров этих постановок вживую.

Я не стала пояснять, что Арлекином также звалась тайная вампирская полиция, которая помимо прочего выступала в качестве телохранителей для короля или королевы Совета вампиров. В своей среде они были пугалом, а ныне то, что от них осталось, принадлежало Жан-Клоду, и технически – мне, поскольку я собираюсь стать его женой. Мне удалось не ляпнуть ничего из этого своим коллегам-копам, но я в принципе не хотела поднимать эту тему. Просто с языка сорвалось. Я выпендриваюсь? Эта беспардонная воровка Мюриэль меня так выморозила? Может. Интересно, планировала ли она повесить пропажу фигурок на каких-нибудь сотрудников вроде пожарных.

– Эти фигурки созданы на основе образов реальных актеров. – Пояснил Тодд и посмотрел мне в глаза – так, словно хотел понять меня или словно я сделала что-то настолько интересное, что вызвала в нем желание пробиться сквозь туман бесконечного эмоционального абьюза со стороны его жены.

– Как вы можете знать тех, кто встречал этих актеров вживую? Это нереально. Ах, ну да, вы имели в виду вампиров. – Сказала Мюриэль, и по тону было ясно, что я пала в ее глазах ниже плинтуса.

– Да, вампиров. – Подтвердила я.

Взгляд Тодда остекленел, он вновь уставился в пол. У него были карие глаза – сперва я даже не заметила этого. Господи, он и правда был жертвой абьюза – настолько покалечен, что даже не способен смотреть в глаза другому человеку. Может ли вербальный абьюз до такой степени поломать человека? Может, им дело не ограничивалось, и Мюриэль поколачивала своего мужа за закрытыми дверями? Это противозаконно, независимо от того, жена бьет мужа или наоборот. Я задумалась, не спасти ли мне Тодда. Но это все потом. Как только спасу Бобби Маршана и найду убийцу, сразу займусь жертвами абьюза в браке, если, конечно, Тодд не повинен ни в чем ином, кроме попытки ограбления. Если же он помог Мюриэль подставить Бобби и убить Рэя Маршана, я не смогу спасти его. Никто не сможет.

– Мне казалось, что федеральные маршалы убивают чудовищ. – Заметила Мюриэль.

– В числе прочего. – Ответила я.

– Но вы же не можете с ними дружить.

– Все немного сложнее, чем кажется.

Мюриэль уставилась на меня так, будто гадала, стебусь я над ней или нет. Я не стебалась. Ну, или не слишком стебалась.

– Я удивлена, что кто-то из маршалов узнал нимфенбургский фарфор.

– Статуэтки вроде этих и некоторые картины – это все, что осталось от людей, которых знали мои друзья много веков назад. Для них это как фотографии близких, которые они показывают, вспоминая о них.

Я не стала добавлять, что у Жан-Клода была статуэтка актрисы, в которую он был когда-то влюблен. Она стояла за стеклом в комнате с другими сокровищами, о существовании которой я даже не знала до недавнего времени. Чем ближе мы подбирались к свадьбе, тем усерднее он старался продемонстрировать, что рассказывает мне все, что я должна узнать о нем прежде, чем скажу «да». Но, поскольку он прожил больше шести веков, его прошлое было заметно насыщеннее моего. Он не то что бы скрывал от меня что-то – ему действительно трудно было вспомнить все, что он пережил. Ученые все еще изучают вампиров, стараясь понять, как они могут держать в голове столько столетий опыта. Есть надежда, что эти исследования помогут в борьбе с Альцгеймером и другими болезнями, поражающими мозг.

Ньюман сфотографировал статуэтки прямо в чемоданчике, прежде чем аккуратно закрыть его.

– Что ж, пойдемте проверим, что еще вы хотели спрятать в своей машине от злых дядечек в полицейской форме. Прошу прощения, Блейк. И тетечек тоже.

– В этом нет необходимости, Дюк. – Сказала Мюриэль. Она как ни в чем ни бывало переключилась на обращение по имени.

– Я так не думаю, Мюриэль. Что скажут страховщики, если обнаружат пропажу старинных и ценных вещей из дома? Они могут обвинить людей, которые не были к этому причастны – например, усердно трудящийся персонал. Мы же не хотим, чтобы вину повесили не на тех людей, правда, Тодд?

– Эм, ну конечно же нет… – Заикнулся Тодд.

– Заткнись, Тодд! – Рявкнула на него Мюриэль.

– Пойдемте в гараж и посмотрим. – Сказал Дюк.

Мюриэль коснулась его руки. Язык ее тела сменился на что-то более нежное.

– Нам ни к чему там все эти офицеры, Дюк.

– А я думаю, что очень даже к чему.

Она скользнула ближе к нему – так, чтобы касаться его всем своим телом, и это выглядело неуместно при данных обстоятельствах.

– Мы же старые друзья, Дюк. Зачем нам толпа?

Он уставился на нее так, будто не мог поверить, что она пытается соблазнить его в такой момент. Я рассмеялась – ничего не могла с собой поделать. Мюриэль была до одури напористой. Она бросила на меня жесткий взгляд, стоя рядом с Дюком.

– Вас это не касается. Ваш монстр сидит под замком. Это – дела обычной полиции. Они касаются только Дюка и меня.

– Я так не думаю, Мюриэль. Мне нравится мысль, что маршалы присоединяться к нам.

Ее ладно наманикюренный ноготь прошелся по краю его уха, аккурат под шляпой Медведя Смоки. Он дернулся и отступил от нее на шаг, не позволяя ей прижиматься к нему.

– Они нам не понадобятся, Дюк.

– Два маршала США будут отличными свидетелями.

– Свидетелями чего, Дюк? – Даже голос ее изменился – стал ниже, наполнился страстью, как будто она реально думала, что у нее есть шанс соблазнить его. Либо такое дерьмо уже срабатывало на нем раньше, либо она была крайне высокого мнения о себе. Думаю, и то, и другое.

– Маршал Блейк, мне неудобно просить вас об этом, но не могли бы вы приглядеть за Мюриэль? С вами она вряд ли будет проворачивать свои женские штучки.

– Всегда рада помочь коллеге-офицеру.

Я встала рядом с Мюриэль. На каблуках она возвышалась надо мной, как башня, но я не подала виду, что меня это беспокоило.

– Дюк, я не хочу идти с ней. Я хочу с тобой.

– Это сюсюканье женщины-вамп реально когда-то на мне срабатывало? – Поинтересовался Ледук.

– Просто я становлюсь такой рядом с тобой. – Почти мурлыкнула она.

Ледук вздохнул и подозвал к себе Тодда.

– Пошли, наконец, в гараж.

Мюриэль потянулась к ним, хотя, вероятно, ее целью был Дюк. Я мягко заблокировала ее руку и сказала:

– Если вы не можете держать руки при себе, я поищу наручники.

– В этом нет необходимости. – Сказал Рико, но не то что бы он был в восторге от своей фразы. Он будто сказал то, что должен был сказать.

Дюк повернулся к своему помощнику.

– Ты впустил их в дом, который им не принадлежит. Ты позволил им сменить код охранной системы и держать его в секрете от тебя. Ты бы даже позволил им уехать вместе с этим. – Он приподнял чемоданчик.

– Они не могут украсть то, что и так им принадлежит. – Возразил Рико.

Интересно, он реально настолько тупой, или… Нет. Лучше я буду просто считать его тупым.

– Эти вещи им не принадлежат, Рико. Ни черта им в этом доме не принадлежит. И дом им тоже не принадлежит. Рэй и Мюриэль не проживали вместе. Они даже не нравились друг другу. Мы понятия не имеем, что сказано в завещании, пока не прочтем его. До тех пор этот дом и все вещи в нем принадлежат Рэю Маршану. Его единственной семьей были Джоселин и Бобби, но даже им не позволено выносить отсюда что-то, кроме своих личных вещей. Тебе ясно?

Рико уставился на него, слегка поджав губы. Он будто сдерживался, чтобы не ляпнуть чего-нибудь, о чем пожалеет в дальнейшем. В этом высоком человеке явно скрывалось раздутое эго, а его начальник весь вечер его унижал.

– Да, Дюк, мне это ясно. – Голос помощника был тихим и осторожным, а слова – будто натянутыми.

Я не знала Варгаса лично, но даже я услышала в этой фразе «пошел ты на хрен». Полагаю, ты не нарушишь субординацию, если не ляпнешь такое вслух.

– Рико понимает, что только дурацкие бумажки мешают мне стать владелицей всего в этом доме.

– Может оно и так, Мюриэль, но пока мы не разберемся с бумажками, встань-ка как полагается.

– Прошу прощения?

– Он хочет, чтобы вы встали к стене и прижали к ней ладони. – Объяснила я.

– Прошу прощения? – Повторила она крайне оскорбленным тоном.

Я помогла ей встать к стене и пнула ее по ногам, чтобы она расставила их пошире. Она чуть не рухнула на колени из-за того, что была на шпильках. Как только Мюриэль поняла, что мы действительно будем обыскивать их с Тоддом, она попыталась позвать Дюка, но он остался стоять рядом с ее мужем, оставив меня разбираться с женщиной-вамп. Ньюман держался поблизости, чтобы оказать мне поддержку в случае чего, или же он думал, что Мюриэль предложит ему обыскать ее. А может, он просто боялся, что я буду слишком груба с ней. Она продолжала втирать мне о том, какая она крутая и важная, про свою семью, и как я пожалею о том, что делаю. Она все время пыталась отстраниться от стены и развернуться ко мне лицом, пока я не пришпилила ее к ней локтем, вдавив его в болевую точку на спине и пригрозив ей наручниками. Она позвала на помощь, так что Ньюман помог держать ее, пока я снимала наручники со своего ремня. Я могла бы удерживать ее и без посторонней помощи, но для этого мне пришлось бы опрокинуть ее на пол, что было бы чрезвычайно грубо по отношению к миссис Маршан-Бабингтон. Наручники приятно щелкнули на ее запястьях, как только я нашла подходящий для них размер. У Мюриэль были весьма тонкие руки для человека такого роста. Она буквально заорала, когда мы с Ньюманом вдвоем прижали ее к стене, и попыталась отдавить мою ногу своей шпилькой, но я увернулась. Ньюман этого делать не стал, но ничего серьезного она ему не сделала. Она боролась как девчонка. Да и наручники мои были созданы для сверхъестественных ребят, так что никуда она не денется.