Текст книги "Запрещённый приём (ЛП)"

Автор книги: Лорел Кей Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 42 страниц)

– Не обращайте на нас внимания. – Бросил Кастер. – Я нахожу этот разговор крайне познавательным.

Я уставилась на него. Он рассмеялся.

– Хватит, Пуд. – Приструнил его Миллиган.

Кастер вскинул руки, как будто сожалел о своем поведении.

– Суть в том, что я видел, что Олаф делает с женщинами, когда его некому остановить. – Сказал Эдуард. – Я хочу разобраться, существует ли что-то помимо этого, что могло бы удовлетворить его с тобой.

– Мне нужно понять, что именно делает Анита во время своих игр с рисками, чтобы ответить на этот вопрос. – Заметил Олаф.

– Я могу частично тебя проконсультировать, но для более подробного разбора тебе нужно поговорить с Натэниэлом или даже с Ашером. – Сказал Никки.

– Нет. – Отрезала я.

– Анита, если существует способ сделать это без риска для жизни кого-то из вас двоих, разве оно не стоит одного унизительного разговора? – Поинтересовался Эдуард.

Конечно, если обставить все так, то да, но…

– Проклятье, Эдуард…

– Я не прав? – Уточнил он.

Я вздохнула и привалилась к стене. Ладно, может, я скорее упала на нее, чем привалилась к ней. Просто я так устала от всего этого. Ну разумеется я не играю на грани настолько жестко, чтобы удовлетворить сексуального садиста и серийного убийцу. В смысле, я, конечно, играю грубо, но не настолько же.

– Ладно. Я не могу спорить с тем, что будет разумно собрать как можно больше информации.

– Так я могу ответить на вопросы Олафа или нет? – Спросил Никки.

– Можешь, но не при такой толпе народа. Миллигану и Кастеру незачем знать такие подробности о моей интимной жизни.

– Ну-у. – Попытался надуться Кастер, но его улыбка все испортила.

– Хватит, Пуд. – Вновь осадил его Миллиган.

Кастер заткнулся, но его улыбка никуда не делась. Думаю, я могу его игнорировать, если он будет молчать.

– Итану такие штуки не нравятся, как и Пьеретте. – Заметила я. – Думаю, они бы тоже не хотели слушать детали.

– Я твой телохранитель. Я буду делать свою работу. – Возразил Итан.

– Как и я. – Добавила Пьеретта.

– Ладно, но я не уверена, что могу обсуждать это при такой толпе. – Сказала я.

– Давай я начну перечислять, а ты меня остановишь, когда посчитаешь нужным? – Предложил Никки.

– Я бы хотела, чтобы отсюда ушли все, с кем я не сплю.

– Я дал слово, что никому не причиню вреда, если мне его не причинят. – Напомнил Олаф.

– Это он так намекает, что Миллиган и Кастер могут подождать за дверью или в другой комнате. – Пояснил Эдуард.

– Я в курсе, на что он намекает. – Буркнула я, и мой голос прозвучал раздраженно даже по моим меркам.

– Ей нравятся игры с дыханием. – Начал Никки.

– Данная практика не представляет для меня интереса. – Сказал Олаф.

– И мы должны перегруппироваться прежде, чем этот список продолжится. – Встряла я.

Не знаю, что бы мы делали дальше, но в этот момент зазвонил мой телефон. Номер был незнакомый, но я надеялась, что этот кто-то спасет меня от этого блядского разговора.

– Блейк, это Ливингстон.

– Здраствуйте. Что произошло? – Спросила я.

– Мы с вами должны встретиться в «Сахарном Ручье» как можно скорее.

– Зачем нам срочно встречаться в ресторане?

– Хейзел только что приехала из больницы.

– Ньюман нам рассказал, что Кармайкл не выкарабкался. Жаль, что его девушке придется с этим жить.

– Да, она приехала сюда, чтобы поговорить с Памелой. Думаю, вы должны услышать то, что она хочет рассказать.

– Она говорила с Ньюманом в больнице?

– Никому из местных Хейзел не доверяет.

– Но вы же местный.

– Она доверяет мне из-за Памелы. Вам надо услышать ее, Блейк.

– Как насчет небольшого превью? – Поинтересовалась я.

– Просто приезжайте сюда, и не говорите об этом звонке ни шерифу, ни кому-то из его людей. И не берите с собой никого из своих помощников. Теперь это обычное дело об убийстве, и я не уверен в том, что привлеченные в качестве помощников териантропы могут делать с уликами, которые мы обнаружим.

– Они уже работали со мной по другим делам.

– То были дела со сверхъестественным элементом. Это не такое. Обычным маршалам США не разрешено привлекать никаких помощников, так что давайте не будем давать повода адвокату использовать сверхъестественных помощников против нас в будущем.

– Я еще никогда не сталкивалась со случаем, когда сверхъестественное дело превращалось в обычное убийство, так что я не могу точно сказать, негативно это повлияет или нет.

– Так вы согласны оставить своих ребят за бортом до конца расследования? – Уточнил он.

– Видимо, да.

– Тогда вы, Форрестер и Джеффрис сейчас единственные, кого я хочу видеть от лица вашего отдела.

– Заметано.

– Отлично. Езжайте сюда немедленно. – Он повесил трубку.

Олаф поднялся с места.

– Я все слышал. Мы должны встретиться с ним в ресторане.

Я просветила Эдуарда, поскольку у него не было сверхъестественного слуха.

– Я не могу сказать Ливингстону, что он ошибается насчет дополнительной огневой мощи, которая якобы может стать проблемой в суде. – Заметил он.

– И я не могу.

– Мы твои телохранители. – Заявил Никки. – От нас никакой пользы, если мы не будем с тобой.

– Я дал слово. – Напомнил Олаф.

– Он свое слово держит. – Сказала я.

– Правда держит. – Подтвердил Эдуард.

Никки и остальным это не очень понравилось, но в конце концов они согласились, так что мы трое уехали, оставив их в гостинице. Они даже не успели обсудить игры на грани, потому что мы забрали с собой Олафа, а без него этот разговор не имел никакого смысла. Мы с Эдуардом ехали вдвоем, чтобы нам не пришлось обсуждать что-либо с Олафом. Ура! Правда был у меня один вопрос к Эдуарду, который я все же задала по дороге к ресторану.

– Ты же понимаешь, что я не собираюсь по-настоящему заняться сексом с Олафом, верно?

– Таков был план изначально.

– Не нравится мне, как ты это сказал.

– Я никогда не видел, чтобы он так сильно старался хоть для кого-то. Я был уверен, что он не выдержит весь этот разговор про бондаж.

– Я тоже.

Он покосился на меня.

– Олаф ведет себя настолько разумно, что у нас может не остаться причин сказать ему «нет».

– Это не тебя он хочет трахнуть, а меня.

– И то верно.

– «И то верно»? Это все, что ты можешь мне сказать?

– Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал, Анита?

– Сперва ты заявляешь, что я должна убить Олафа, либо ты это сделаешь сам, а потом ведешь себя так, словно официально благословляешь нас на секс. Что за херня, Эдуард?

– Прости, Анита, но большой парень продолжает меня удивлять. Мне казалось, я знаю, кто он такой, кем он был, и что внутри этого монстра не осталось достаточно человеческого, чтобы хоть с кем-то построить отношения, тем более с моей лучшей подругой.

– Ты будешь скучать по нему, когда нам придется его убить. – Заметила я, и это прозвучало как обвинение.

– А ты – нет?

Я помотала головой, а потом задумалась.

– Мне будет не хватать его в драке, но я не буду скучать по перманентному ощущению угрозы, которое я ловлю просто потому, что он где-то там. Если бы существовал способ сохранить полезные части и выбросить к хренам стремные, все было бы иначе, но это так не работает.

– Может, стремные части и делают его полезным. – Тихо произнес Эдуард.

– Я это знаю, как раз поэтому все, блядь, так ужасно. Он помогал нам с таким количеством дел о серийных убийцах, но мы оба знаем, откуда растут ноги у его знаний. Все равно что использовать записи врачей из нацистских концлагерей, чтобы спасать жизни здесь и сейчас. Стоит ли игра свеч? Можно ли принять помощь от дьявола и сохранить при этом душу?

– Ты же знаешь, я атеист.

– Давай-ка не будем о том, что в тебе недостаточно веры даже для того, чтобы освященный объект засветился перед носом у вампира. Тот факт, что ты столько всего без этого пережил, только доказывает, что бог тебя любит независимо от того, как ты к нему относишься.

Эдуард вырулил на забитую под завязку парковку перед рестораном и пекарней «Сахарный Ручей».

– Здесь что, всегда столько народу? – Удивилась я.

Он начал искать место для парковки, даже не потрудившись мне ответить. Думаю, этот ответ был мне не слишком-то и нужен.

– Я был уверен, что создам достаточно правил и условий, которые не понравятся Олафу, и он просто забьет на идею о том, чтобы заняться с тобой сексом. – Произнес Эдуард. – Но он продолжает меня удивлять.

– Ага, я уж было решила, что ты придумал отличный способ заставить его отвалить, но он выдержал все эти переговоры про бондаж.

У нас перед носом начал выезжать синий грузовичок. Эдуард включил поворотник и стоял так до тех пор, пока за нами не столпилась куча других машин. Человек за рулем грузовика явно не слишком хорошо понимал, как парковаться задом, не сбивая по пути чужие машины. С крупногабаритными тачками всегда тяжело. Одна из причин, почему у меня нет большой машины – я и так слишком маленькая, чтобы туда карабкаться. Не нужно мне лишнее напоминание о том, что я ниже среднестатистической женщины.

– Что если Олаф согласится на то, что бы ты сделала, не будь речь о нем? – Спросил Эдуард.

Я уставилась на его профиль, потому что только его сейчас и видела. Он пытался следить за грузовиком перед нами, но тот слишком сильно тупил, так что в конце концов Эдуард посмотрел на меня. Лицо у него было пустым и не читаемым за стеклами темных очков.

– Ты же не серьезно. – Сказала я.

– Петра или Пьеретта права в одном, Анита: твой зверь не реагирует на тех, кто тебе не нравится.

– И? – Надавила я. Это слово было таким же холодным и пустым, как и лицо Эдуарда.

– Олаф чертовски нравится твоему зверю.

– Последний, кто понравился моей львице, едва не убил Натэниэла. Если бы Ноэль не отпихнул его с дороги и не принял за него пулю, я бы его потеряла.

– Мне жаль, что тебе пришлось убить Хевена, чтобы защитить остальных, Анита. Я знаю, что это далось тебе нелегко.

– Тогда как ты можешь предлагать мне верльва, который еще опаснее Хевена? Я не стану рисковать жизнями тех, кого люблю, или теми, кого защищаю, только потому, что у нас яиц не хватает сказать Олафу правду.

Грузовик, наконец, умудрился выехать, не задев при этом ни одной машины. Ему потребовалось еще больше времени, чтобы завести мотор и двинуться вперед, чтобы Эдуард мог проехать мимо него на парковку. Грузовик вновь попятился назад. Эдуарду пришлось вдарить по тормозам и доказать, что ремни безопасности держат как надо, чтобы грузовик в нас не врезался. Он сделал очередную попытку двинуться вперед. Некоторых людей просто нельзя сажать за руль больших машин.

– Какую правду, Анита?

– Что я не могу быть его подружкой серийного убийцы.

– Ему не нужна подружка. Он хочет попробовать заняться с женщиной сексом так, чтобы не пришлось ее убивать.

– Ну допустим, у нас получится. Допусти, мы найдем достаточно правил в бондаже, чтобы я смогла трахнуть его без риска для собственной жизни. И что потом? Если ему это понравится, то я навечно останусь его любовницей? А если не понравится, то он по-прежнему будет мечтать трахнуть меня, но уже так, как привык делать это сам, а значит, он будет пытать меня и убьет в процессе? Здесь нет выигрышного варианта, Эдуард.

– Возможно, ты права.

– «Возможно»?

Грузовик, наконец, свалил, и нам удалось припарковаться. Эдуард потянулся к ручке своей двери.

– Мне просто будет жаль убивать его, и еще сильнее я пожалею, если он убьет нас первым.

С этими словами он вышел из внедорожника, оставив меня спешить за ним вдогонку. К тому моменту, как я с ним поравнялась, мы оказались на крыльце, среди толпы ожидающих посетителей, так что сказать хоть что-то из того, что мне хотелось сказать, я уже не могла. Впрочем, как и он.

76

Мы оказались в офисе менеджера – кабинете Памелы. Она принесла несколько дополнительных стульев, чтобы сесть рядом с Хейзел вместо того, чтобы пристроиться на собственном столе. Плечи Хейзел были сгорблены вперед, она обнимала себя за живот, как будто кто-то дал ей поддых и заставил согнуться пополам, но это была реакция не на физический удар. Памела сидела рядом с ней, маленькими кругами поглаживая Хейзел по спине – так, как вы успокаиваете ребенка, который никак не может заснуть. Хейзел на прикосновения Памелы не реагировала, но и не мешала ей. Либо от этого ей становилось лучше, либо она вообще не осознавала, что к ней прикасается другая женщина. Со смерти Кармайкла прошло не больше двух часов, так что причина была не столько в горе, сколько в шоке. Той надрывной печали, когда осознаешь, что будешь скучать всю жизнь, и тебе придется принять, как данность, что ты ничего не можешь сделать, чтобы вернуть человека обратно, и снова почувствовать прикосновение его теплых рук к своим, стоя по эту стороны могилы – такому чувству еще только предстояло прийти.

Я сидела на одном из стульев, которые толпились перед столом, и смотрела в лицо этой женщине. Эдуард с Олафом стояли у дальней стены – настолько далеко, насколько позволяла комната. Они все слышали, но ведь мы старались не напугать Хейзел. Ливингстон забрал себе один стул, поставив его сбоку от нас, девочек, чтобы сесть спиной к стене. Хейзел знала его, доверяла ему из-за Памелы, так что, думаю, его присутствие успокаивало их обеих.

Голос у Хейзел был тихий, переполненный плачем, хотя к тому моменту, как она заговорила, слезы уже больше не текли по ее щекам, как будто разговор помог ей успокоиться, создав какое-то другое занятие помимо рыданий.

– Они его убили. Я знаю, что они это сделали.

– Кто – они? – Уточнила я.

Она подняла на меня глаза. Взгляд у нее сквозил все тем же категоричным недоверием, которое я запомнила еще с момента нашего знакомства в ресторане.

– Рико и Джоселин.

Я медленно моргнула – научилась этому за долгие годы в ситуациях, когда тебе нужно скрыть тот шок, который ты испытываешь, или тот факт, что ты понятия не имеешь, что за хрень здесь творится.

– Расскажи мне, что тебе известно. – Попросила я нейтральным и ровным голосом.

– Майк несколько раз приходил на работу под наркотиками, так что мистер Маршан сказал, что если это повторится еще раз, то ему придется его уволить. Я умоляла Майка не облажаться снова, но он ничего не мог с собой поделать. Ему просто обязательно нужно испортить все то хорошее, что появляется в его жизни, понимаете? – Она посмотрела на меня так, словно умоляла меня понять, что мужчина, которого она любила, вовсе не был плохим человеком, что у него просто были свои недостатки.

Я ответила ей своим самым лучшим сочувствующим лицом и кивнула:

– Знаю таких. – Сказала я.

Этого хватило, чтобы Хейзел улыбнулась и немного выпрямила спину.

– Мистер Маршан был хорошим человеком, но его сестра – настоящая стерва. Она узнала о том, что случилась, и велела Майку вынести из дома всякие мелкие ценности. Сказала, что даст ему денег, когда они будут проданы, и ему будет на что жить, когда придется искать другую работу. Он мне не рассказывал о том, чем занимается. Я думала, он мне изменяет, в то время как он воровал эти штуки, чтобы их продать. – Она издала звук, который напоминал смешок и всхлип одновременно. – Лучше бы он мне изменял. Тогда он по-прежнему был бы жив.

Памела сочувственно вздохнула, а я поборола в себе порыв спросить, какое отношение эта история имеет к Рико и Джоселин. Лицо у Хейзел стало немного розовее, чем когда мы только вошли в эту комнату. Казалось, чем больше она говорит, тем сильнее становится, а значит, у нас будет шанс задать ей новые вопросы, но сперва мы должны ее выслушать. С годами я научилась быть немножко терпеливее. К тому же, нам незачем было торопиться. Бобби был в безопасности. Ничья голова не лежала на плахе. У нас было время послушать историю Хейзел.

– Джоселин поймала его на воровстве и пригрозила, что расскажет все мистеру Маршану, если только Майк не сделает то, что ей было нужно.

– Чего она хотела от Майка? – Спросила я, потому что Хейзел как будто ждала от меня этого вопроса.

– Чтобы он молчал о том, чем они с Бобби занимаются. Майк их застукал, когда они занимались тем, чем братья и сестры заниматься не должны, но она заявила, что если он про них расскажет, то она расскажет про то, что он ворует. – Хейзел покачала головой. – Майк сказал, что Бобби должен был знать, что происходит, но Джоселин держала его под каблуком – он не видел ничего кроме того, что она хотела, чтобы он видел. Она была уверена, что сможет получить все, ну, или почти все, что захочет, но некоторые были с этим не согласны. А Джоселин не нравится, когда ей говорят «нет».

– И Майк сказал ей «нет»? – Уточнила я.

– Нет, он держал рот на замке и стал красть еще более ценные вещи для этой суки Мюриэль и ее тупого муженька. Никогда не встречала настолько беспомощного мужчину, а уж я повидала беспомощных. И повстречаться с ними тоже успела. – Хейзел всхлипнула и вновь начала плакать. – Майк откладывал деньги, чтобы мы могли уехать вместе. Знаете, мы собирались в Европу, чтобы повидать те места, которые вы планируете повидать, но этого никогда не случается.

– Знаю. – Сказала я, стараясь говорить мягко, потому что мое терпение было на исходе. Его запасы не бесконечны.

– А потом Майк услышал, как Джоселин говорит с другой прислугой в доме. Она рассказала, что Бобби ее преследует, что он пытался ее изнасиловать или что-то такое, но Майк знал, что это неправда. – Хейзел посмотрела на меня прямо в лоб. – Мы не могли понять, почему она врет людям насчет себя и Бобби. В смысле, они ведь не настоящие родственники, не по крови. Майк сказал, что она буквально по пятам за ним ходила, когда никто не видит. А потом он увидел, как Джоселин целует Рико Варгаса. В смысле, почти все женщины в нашем городе с ним целовались, но Бобби собирался на ней жениться. Ты не станешь путаться с Рико, когда кто-то другой настроен так серьезно, потому что Рико никогда не будет настроен серьезно.

Ее слова звучали так, что мне захотелось спросить, не по личному ли опыту она говорит, но я решила забить. Если это важно, спрошу потом.

– Рико, по ходу, считает, что он для всех просто дар божий. – Сказала Памела.

Хейзел улыбнулась ей, и это был такой естественный момент, а потом она что-то вспомнила и вновь сжалась на своем стуле, как будто ее ударили. Когда твое горе еще свежо и ты забываешь о нем на секунду, потом оно врезается в тебя с новой силой, потому что ты только что чувствовал себя нормально и думал, что никто не умер, но тебя вдруг накрывает осознание того, что произошло.

– Я объяснила Майку, что ему следует рассказать Джоселин, что он видел ее с Рико. Знаете, шантаж в ответ на шантаж. Но он ответил, что еще рано. Хотел дождаться момента, когда ему что-нибудь от нее понадобится, да и к тому же, она всем растрезвонила, что Бобби ее преследует, так что, может, ей было все равно, если он узнает про них с Рико, понимаете?

– В этом есть логика. – Согласилась я.

– А потом Джоселин сказала, что Майк должен найти причину оставить особняк в их распоряжении – в ту ночь, когда умер мистер Маршан. Майк спросил, зачем ей это, а она велела ему делать, что сказано, либо мистер Маршан все про него узнает, и он вылетит с работы. Это действительно могло произойти, ведь вы же не можете винить в своем увольнении тех, у кого воруете, верно?

– Верно. – Согласилась я.

– Он рассказал ей, что видел их с Рико, а она ответила, что это ложь. Его слово против ее, а он, к тому же, еще и воровал, но когда Майк услышал о том, что случилось с мистером Маршаном, он почувствовал вину за то, что оставил особняк на них. Я сказала, что он бы тоже погиб. Версия полиции о том, что это сделал верлеопард, показалась нам правдивой.

– Всем так сперва показалось. – Сказала Памела.

– Почему Майк скрылся после убийства? – Спросил Ливингстон.

– Он решил, что во время обыска вскроется, что он ворует. Он не хотел в тюрьму. Он планировал, что мы уедем из страны к тому моменту, как мистер Маршан обнаружит пропажу своих вещей, понимаете?

Я едва не закончила эту фразу вместе с ней, но вовремя сдержалась.

– Думаю, в этом тоже есть смысл, в какой-то степени.

– Потом Вин Ньюман усомнился в том, что в убийстве виноват Бобби, а Майк узнал, что Джоселин всем рассказывает о том, что Бобби пытался ее изнасиловать или что-то такое, хотя он знал, что это неправда. Он решил, что Джоселин подставила Бобби. Он просто не мог понять, как именно.

– А потом он вспомнил про баг накх. – Сказал Ливингстон.

Хейзел кивнула.

– Он решил, что если пойдет к маршалу Ньюману и расскажет ему об этом, то, может, полиция забудет о том, что он крал у Маршанов.

– Почему он так и не поговорил с Ньюманом? – Спросила я.

– Рико его нашел. Майку пришлось лезть через окно, чтобы убежать от него.

– Но почему он не связался с Ньюманом позже? – Не поняла я.

– Майк был напуган. Он не знал, кому можно доверять. В смысле, это ведь было его слово против слова помощника шерифа. Майк был вором и наркоманом. Кто бы в полиции ему поверил, если был он выступил против одного из них? Да еще и против Джоселин.

– Когда сыт по горло делами с полицией, то уже никому из них не доверяешь. – Заметил Эдуард.

Хейзел посмотрела на него.

– Да. – Согласилась она.

– Почему ты считаешь, что Джоселин и Рико имеют отношение к суициду Майка? – Спросила я.

– Он снова начал принимать наркотики. Они всегда затуманивали ему голову, но он каждый раз принимал их, когда нервничал, и… – Хейзел вновь начала тихо плакать. – Майк пытался шантажировать Джоселин. Он не сказал мне, где находится, но во время последнего телефонного разговора заявил, что получит от нее достаточно денег, чтобы мы могли уехать из страны туда, где нас никто не найдет. Я умоляла его не делать этого, просила прийти и поговорить с парнем Памелы. Ведь если и есть надежный коп, то это он, но Майк был под наркотой. Он ничего не понимал.

Хейзел начала плакать громче, покачиваясь на своем стуле. Думаю, если бы Памела не положила руку ей на плечо, она бы упала на пол. Памела обняла Хейзел, когда у нее началась истерика. На сегодня опрос был окончен.

Ливингстон проводил нас в коридор.

– Вы ей верите? – Спросил Эдуард.

– Памела верит, но ведь это просто слова. Кармайкл мертв, так что мы не можем привлечь его, как свидетеля.

– Мы можем доказать хоть что-то из того, о чем она рассказала? – Спросила я.

– Не сейчас. – Ответил Ливингстон.

– Вы верите, что Рико способен на такой уровень жестокости? – Поинтересовался Эдуард.

– Я не так хорошо его знаю, но я бы сказал, что нет.

– Мы решили, что он просто идиот, потому что пустил Бабингтонов на место преступления, хотя должен был его охранять, но он уже тогда планировал их подставить. – Сказала я.

– То, что он их подставил, не сделает Джоселин миллиардершей. – Заметил Эдуард.

– Для этого им нужна смерть Бобби. – Согласилась я.

– А Джоселин в убийстве Рэя не участвовала. – Добавил Ливингстон.

– И теперь у нас есть признание, которое обеляет ее и всех возможных подельников в убийстве. Блядь, да мы просто сдали им в руки все карты. – Сказала я.

– Рико нашел орудие убийства в сарайчике. Это единственный краденный предмет в доме Бабингтонов, который не был надежно спрятан. – Заметил Ливингстон.

– Рико это спланировал? – Спросила я, и мы все переглянулись. – Кто-то из них помог Кармайклу покончить с собой и оставить записку?

– Рико был с нами. – Возразил Ливингстон.

– Женщина убедилась в том, что мы заметим ее возле дома ее дяди и тети. – Сказал Олаф.

– Она устроила спектакль. – Согласилась я.

– Если перед этим она устроила Кармайклу передоз и оставила за него фальшивую предсмертную записку, то она одна из самых хладнокровных людей, что я встречал. – Произнес Ливингстон.

– Для хладнокровия достаточно уже того, что она спланировала убийство и подставу. – Заметила я.

– Алиби в ночь первого убийства у нее идеальное. – Добавил Эдуард.

– Кто-нибудь проверял алиби Рико в ту ночь? – Спросила я.

– А зачем? – Ответил вопросом на вопрос Ливингстон.

– У нас есть голос Джоселин на записи. – Сказала я.

– На записи присутствует голос женщины, который большинство людей не услышали бы без специального оборудования. Если бы они узнали, что верживотное… простите, териантроп, услышал его первым и рассказал обычным полицейским, то это вряд ли бы посчитали уликой.

– Почему? – Не поняла я.

– Потому что судьям не нравятся сверхъестественные свидетели, как и улики, которые своим существованием обязаны чему-то сверхъестественному. Это не слишком хорошо работает в суде.

– Я не раз выступала экспертом по зомби в различных делах. Улики, полученные от сверхъестественных свидетелей, можно обыграть таким образом, что судья их засчитает.

– Это если дело дойдет до суда. Но нам нечего предъявить ни Джоселин, ни Рико. – Возразил Ливингстон.

– Блядь. – Выругалась я.

– Я знаю одного судью, который может согласиться прослушать наше видео, но этот звонок потребует серьезных оснований. – Сказал он.

– Если вы достанете нам ордера на обыск дома Маршанов и дома Рико, то я вам обещаю, что мы что-нибудь там найдем. – Ответил Эдуард.

– Не уверен, что смогу добыть оба ордера, опираясь только на слова Хейзел – это ведь просто слова, – но, думаю, вы правы. Если Джоселин и Рико действовали сообща, то мы обязательно что-нибудь найдем. Я бы поставил на дом Рико, потому что у нас нет объективных причин его обыскивать.

Ливингстон начал что-то набирать на своем телефоне. Он обещал нам, что позвонит, если у него получится раздобыть ордер на обыск.

Мы с Эдуардом и Олафом вышли на крыльцо и оказались в окружении семей и пар, ждущих свой лучший завтрак в ближайших трех округах, который, очевидно, подавали здесь в любое время дня. Некоторые из местных на нас косились, но они отворачивались, стоило нам посмотреть в ответ. Наши жетоны по-прежнему висели на виду, потому что мы все еще были с ног до голове увешаны оружием. Но хотя бы на нас с Эдуардом были форменные ветровки с надписью «МАРШАЛ» большими буквами.

– Хочу проверить, как там Бобби. – Сказала я.

Эдуард первым спустился по ступенькам и направился к машине, на которой мы с ним приехали. Я понятия не имела, где припарковался Олаф.

– Считаете, что Дюк вовлечен? – Поинтересовался Олаф, как только у нас появилось немного приватности.

– Нет, но местных полицейских здесь мало. – Ответила я. – Мне не нравится мысль о том, что Рико охраняет клетки в офисе шерифа.

– Им по-прежнему нужна смерть Бобби. – Согласился Эдуард.

– В противном случае они зря убили Рэя Маршана. – Добавила я.

Эдуард нажал кнопку на ключах и разблокировал свой арендованный внедорожник. Олаф собирался отправиться за своей машиной, но я окликнула его:

– Поедешь с нами. За твоей тачкой вернемся позже.

– Ты боишься его. – Заметил Олаф.

– Ага, пульс частит, сердечко шалит. Садись уже, чтобы мы могли, наконец, проверить, как там Бобби.

Я ожидала, что он будет спорить, но он не стал. Он просто сел на заднее сиденье внедорожника. Я взяла в руки свой шотган, а Эдуард вырулил с парковки так быстро, что мы едва не врезались в машину, ожидавшую свободного места позади нас. Может, дело было и не в грузовиках. Может, здесь просто парковка такая.