Текст книги "Меч из тлеющих углей (ЛП)"

Автор книги: Хлоя Пеньяранда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 42 страниц)

Тория ахнула. Взгляд, которым они обменялись, был полон взаимной тревоги, затмившей их похоть. Ник отпустил её, и она выпрямилась. Ни один из них не проронил ни слова, прежде чем они бросились заканчивать одеваться. Потому что остановить их момент было способно не королевство, не Агалхор и не что-либо политическое; это была вспышка надежды, доставленная с каплей паники, поскольку посыльный назвал новости *срочными*, что они были от Фэйт.

Прежде чем они вышли, Ник обхватил Торию за талию. «Не вздумай забыть, что я тебе должен».

Ник прислонился к краю своего стола, подперев подбородок одной рукой в попытке подавить своё беспокойное подёргивание. Тория расхаживала перед ним, пока они ждали лорда Зариуса, который хранил новости, от которых у них обоих сходили нервы.

«Он намеренно заставляет нас ждать», – сквозь зубы процедила Тория.

Услышав ноты её страдания, Ник протянул руку, взял её за руку, чтобы остановить. Он не знал слов, чтобы утешить её, когда его раздражение соответствовало её. С их возвращения у них было очень мало дел с лордом, но Ник не мог сдержать своего опасного защитного порыва, когда Зариус оказывался рядом с его парой, зная, что ещё многое осталось несказанным обо всём, что Ник планировал за его спиной. Он знал, что за его действия будут последствия, и эти репрессалии могут быть применены в любой момент.

Искажённое лицо Тории разгладилось, когда их взгляды встретились, но у него не было возможности притянуть её к себе, так как после короткого стука дверь в комнату личного совета открылась. Ник выпрямился по инстинкту – не из формального уважения к лорду, который вошёл со своей обычной надменной осанкой, а чтобы отслеживать каждое его движение, каждую перемену выражения, пока его рука скользила по пояснице Тории.

«Ваши Величества», – поприветствовал Зариус, сделав неохотный, скованный поклон.

«Нам не нравится, когда нас вызывают, а потом заставляют ждать, Зариус», – ответил Ник, его предупреждение было ясно.

Взгляд Зариуса метнулся между ним и Торией. Каждый раз, когда он задерживался на ней, осанка Ника напрягалась. Было нетрудно обнаружить, что было много невысказанных мнений об их спаривании, но ему было всё равно.

«Мои извинения», – предложил Зариус, хотя в них не было ни капли искренности. – «Не думаю, что у меня была возможность поздравить вас. И мы рады видеть вас снова в Хай Фэрроу, Тория Стагнайт».

«Когда мы поженимся, это будет Сильвернайт», – холодно сказал Ник.

Это застало лорда врасплох. Ник расшифровал раздражение на его лице.

«Думаю, это лучше обсудить с вашим советом. Я вспомню, чтобы поднять этот вопрос на нашей следующей встрече».

«Не нужно. Это не то, в чём нам требуется совет». Ник убрал руку от Тории. Хотя его бросало в дрожь от того, чтобы создавать дистанцию между ними в обществе, он знал, что Торию должны видеть монархом по собственному праву в Хай Фэрроу, а не только рядом с ним.

«Должен возразить—»

«Новости из Райенелл, Зариус», – спокойно перебила его Тория.

Ник чуть не улыбнулся и снова прислонился к столу, глядя на неё с гордостью. Он хотел, чтобы все знали, что Тория обладает такой же властью, как и он.

Зариус уставился на неё своими тёмными глазами. Руки Ника сжались от оценивающего взгляда, который лорд бросил на неё, прежде чем ответить.

«Возможно, нам стоит поговорить наедине, чтобы вы могли сами решить, как объявить то, что я должен вам сообщить», – обратился к нему Зариус.

Ник молчал.

Тория собралась. «Предупреждаю вас только один раз: я ожидаю такого же уважения, какое вы оказываете своему королю. Всё, что вы хотите сказать относительно этого королевства, можно сказать мне».

«Вы не замужем. Вы ещё не моя королева».

Его неприязнь проскальзывала, и Нику потребовались все силы, чтобы не сорваться.

«Продолжайте, Зариус. Вы пожалеете, что я ей никогда не стану».

Прошли секунды густого напряжения, и лицо лорда оставалось твёрдым. Ник планировал продолжать наблюдать за ним. Зная то, что он знал о взгляде Зариуса на трон, было ясно, что он остаётся угрозой для них обоих.

Облегчением стало, когда он улыбнулся, его оппозиция пока что притаилась. Но когда его внимание переключилось на Ника, соболезнующее выражение на его лице охладило короля.

«Боюсь, новости, которые я несу, не несут никакой надежды. Скорее, наоборот».

Сердце Ника забилось чаще. «Это касается Фэйт?» Он не мог остановить потребность спросить, несмотря на то, что это могло выдать его заботу о ней.

Когда Зариус кивнул, Ник выпрямился, его пульс пропустил удар. «Что случилось?» Впервые он поверил серьёзному выражению на лице лорда.

Всё затихло. Время словно замедлилось. Остановилось. Для сообщения новости, которая казалась холодной ложью.

«Сожалею, что вынужден сообщить вам...»

Единственным объяснением было то, что Ник всё ещё живёт в тёмном, безжалостном кошмаре.

«...что наследница Райенелл, Фэйт Ашфаер, мертва».

Реальность ударила его, как суровый кнут. Тория отшатнулась, и он инстинктивно протянул руку, чтобы поддержать её. Она прикрыла рот, и хватка Ника усилилась, когда он почувствовал её дрожь.

«Новости пришли вчера—»

«Вчера?» – мрачно повторил Ник. «Вы держали это при себе с *вчерашнего дня?*»

«Я хотел убедиться».

Ник отошёл от Тории, двинувшись к Зариусу с холодной ненавистью, которая благоразумно вселила страх в его выражение лица. «Если вы когда-либо получаете информацию о любом королевстве, вы приносите её прямо мне или Тории». Он остановился перед лордом, скрестив с ним взгляды в смертельной конфронтации. «Если вы когда-нибудь снова утаите такую информацию, мне всё равно, что для этого потребуется, я смещу вас с вашего поста, лорд Зариус».

Адреналин от новостей горячо и срочно разливался по нему, оставляя мало места для размышлений об угрозе, которую он бросал единственному, кто мог сплотить силу, чтобы противостоять его правлению. Ему было всё равно. Он почуял тихие слёзы Тории за своей спиной и почувствовал её полное разбитое сердце.

«Что случилось?» – потребовал Ник.

«Похоже, во время экспедиции принцесса не вернулась из путешествия. Это всё, что я знаю».

Квест на острова Нилтэйн.

«А генерал Рейлан?» – в груди Ника заколотилось ожидание.

«Он был тем, кто сообщил новость своему королю».

Разум Ника закружился. Дыхание вырвалось из него. Ему пришлось сменить позу, когда комната накренилась. Это не имело смысла. Он бы не...

«Оставьте нас».

Зариус явно хотел возразить, возможно, чтобы ещё немного насладиться их страданием, но, окинув взглядом лицо Ника, он отступил. «Как пожелаете». Отступая, он сделал короткий поклон. «Я позволю вам решить, как лучше всего сообщить новость королевству. Я не осознавал, что человек оказал на вас такое влияние, чтобы вызвать личные чувства». С этими словами его взгляд метнулся к Тории позади него. «Но когда вы будете готовы, я считаю, нам нужно обсудить последствия вашего... *спаривания*».

Это был разговор, который Ник не жаждал, но он знал, что двор потребует ответов. Ответов на вопрос, почему он не заявил права на неё раньше и что это будет означать для Хай Фэрроу. Он был должен своим людям это объяснение.

«Нам нужно время. Но я пошлю за вами, когда мы будем готовы».

Лишь подрагивание глаз Зариуса выдавало его раздражение.

Когда дверь щёлкнула за лордом, Ник повернулся к Тории. Она стояла к нему спиной, одной рукой опираясь на стол, к которому прислонилась, а другой всё ещё прикрывая рот.

«Тория», – мягко сказал Ник, приближаясь к ней. Его рука легла ей на спину, но она не двигалась. «Посмотри на меня, любимая».

Тория покачала головой, и когда она повернулась к нему, опустошение в её блестящих глазах пронзило его насквозь. «Она не может быть—»

«Она не умерла».

Печаль на лице Тории сменилась шоком от слов Ника. Он поднял руку, чтобы смахнуть её слёзы.

«Она не мертва».

«Как ты можешь так говорить? Зариус слышал из Райенелл... от Агалхора».

«Рейлан вернулся».

Нахмуренные брови Тории побудили его объяснить подробнее.

«Он не вернулся бы без неё. Я верю...» Ник покачал головой от собственных путающихся мыслей, пытаясь сложить воедино то, что уже знал, чтобы понять, что произошло. «Я не знаю, что они задумали, но я знаю, что Рейлан Эрроувуд не сидел бы сейчас без дела в Райенелл, если бы она действительно была мертва».

Тория фыркнула беззвучным смешком, отходя прочь. «Было ясно, что он питал к ней привязанность, и я знаю, что никто из нас не хочет в это верить... но Рейлану пришлось бы вернуться».

«Я бы не вернулся».

Тория поймала его взгляд.

«Если бы от меня не зависело королевство, я бы не вернулся, если бы с тобой что-то случилось».

Её выражение смягчилось от боли, и это стало новой струйкой холодного страха от осознания того, насколько близко они подошли к той мучительной реальности быть разлучёнными в Олмстоуне.

«Это другое, Ник. Мы с тобой, мы—»

«Пары».

Она кивнула, но Ник молча удерживал её взгляд. Как будто она могла вытянуть его мысли, даже если он сам не произносил ни слова. Её брови дрогнули, затем глаза опустились. Она думала, вычисляла.

«Это невозможно», – сказала она, хотя было ясно, что она складывает все кусочки пазла.

«Да, знаменитое слово, описывающее существование Фэйт Ашфаер».

В глазах Тории снова появился блеск, слабый, сдержанный её желанием верить, что их подруга всё ещё жива вопреки всему.

«Я не могу быть уверен, но я давно об этом думал... Я верю, что Фэйт и Рейлан – пары».

«Он защищает её – было ясно, что он глубоко заботится о ней – но это не значит, что они пары. Она человек».

Ник провёл рукой по волосам с долгим выдохом. «Давно, когда я помогал Фэйт с её Ночным хождением, был случай, когда я вошёл в её подсознание, пока она была в нём активна». Он не мог поверить, что озвучивает этот крошечный кусочек информации, который, как он думал, не имел значения, но, возможно, он был совершенно не прав. «Когда я вошёл, там уже было другое присутствие. Оно было очень слабым, и я не стал бы вторгаться в её разум без приглашения, но из страха, что это мог быть другой Ночной ходок, желающий причинить ей вред, у меня не было выбора».

Ник покачал головой, чувствуя приближение Тории и её ободрение продолжить.

«Это был Рейлан. Он стоял ко мне спиной, но не только его внешность заставила меня поверить, что это он. Его сущность была настолько слабой, что я подумал, может быть, это какая-то ошибка. Может, Фэйт как-то встречала его раньше, и он был просто видением, созданным её воображением. Потом он приехал в Хай Фэрроу, и я не мог в это поверить. Они вели себя как абсолютные незнакомцы, и тогда я понял, что Фэйт никогда раньше не встречала его. Я не мог отогнать свои подозрения насчёт Рейлана».

«Ты думаешь, он знал о ней?»

«Думаю, он был так же озадачен, как и я», – признался Ник, пытаясь вспомнить время пребывания генерала в Хай Фэрроу прошлой зимой. «Не думаю, что он знал её, но думаю, что часть его *узнала* её».

«Как пару», – недоверчиво выдохнула Тория.

Ник кивнул. «Все признаки были налицо. Это было гораздо больше, чем просто желание защитить её ради Агалхора. Я никогда не видел его таким собственническим, оборонительным по отношению к тому, кого он едва знал. К человеку. Я не позволял себе верить в безумие своих мыслей, но...»

У него не было вывода. Его мысли были невозможны, но полны надежды, и это было всё, что он мог предложить. Фэйт должна была быть жива.

«Надеюсь, ты прав», – тихо сказала Тория, глядя в большое окно на Хай Фэрроу.

Ник подошёл к ней и, не колеблясь, обнял сзади. Он никогда не устанет от того, как идеально Тория подходит ему. Его рука сомкнулась вокруг её, прежде чем он соединил их вместе на её груди. Пока они смотрели на сверкающий город, он без единого слова понял, что они размышляют об одном и том же.

«Фэйт жива. Я чувствую это, и знаю, что ты тоже. Но по какой-то причине они хотят, чтобы мы заставили мир поверить, что это не так, и я не знаю, насколько долго. Всё, что мы можем сделать, – играть свою роль, пока не получим больше информации».

Тория выдохнула, полностью расслабившись в его объятиях. «Мы мастера притворства, помнишь?»

Ник тихо усмехнулся, поцеловав её в голову. «Да, любимая, мы и есть».

ГЛАВА 11

Фэйт

Ливия и Фэйт бодрствовали, пока Нерида и Рубен спали в комнате, которую они сняли наверху в обветшалой гостинице. Последний час они сидели друг напротив друга в тишине, уделяя своему вину больше внимания, чем друг другу. Это становилось привычкой в их беспокойные ночи.

Фэйт бросала на командующего мимолётные взгляды поверх своего кубка. Её слова с их последнего побега в предыдущем городке мрачно висели в воздухе между ними. Ливия отказывалась говорить о заявлении Нессэйра – об *имени*, которое он назвал, принадлежавшем отцу Ливии. Это вызывало образы шрамов Рейлана, и она не настаивала на ответах, когда одна лишь мысль об этом вызывала покалывание её магии на коже.

Затем был фэйри в маске, который напал на неё. Фэйт не могла отделаться от ощущения, что эти две тёмные детали принадлежат одному пазлу. Он говорил с ней словами, предназначенными для кого-то другого.

Её разум кружился, пока она бесцельно вертела в кармане резную бабочку, которую почти не выпускала из рук с момента расставания с Рейланом.

«Мы должны выследить Эвандера», – смело сказала Фэйт, ожидая, что это вызовет настороженное выражение на лице Ливии.

«Нет, не должны».

«Если он жив, он заслуживает страданий за каждый день после того, в который должен был умереть от руки Рейлана».

Хмурое выражение Ливии смягчилось до лёгкой усмешки. «Хотя я согласна и даже наслаждаюсь твоей мстительной стороной, если мой отец жив и доберётся до тебя, нет ничего, что могло бы больше замучить Рейлана. Риск не стоит того».

«Так мы просто позволим ему жить?»

«Нет, но мы не можем бросаться в опрометчивые действия с кем-то таким злобным и хорошо связанным, как он».

Рука Фэйт сжалась вокруг кубка. Она сделала долгий глоток, чтобы смыть кислый ужас, который не покидал её. Она думала о человеке в переулке, пока её колено тревожно подёргивалось. Фэйт задавалась вопросом, мог ли это быть Эвандер, но его слова так смутили её. Она не упоминала о встрече Ливии, думая, что это только ещё больше обеспокоит её и затянет поводок, если командующий решит, что Фэйт угрожает опасность.

«Ты почти не использовала свою способность», – отвлекла Ливия, но её слова напрягли спину Фэйт.

Поставив кубок, она осторожно возразила: «К чему ты клонишь?»

«У нас было много опасных моментов во время наших *активностей*. Было много возможностей покончить со всем этим раньше с помощью того, на что ты способна, но ты ни разу не проникла в разум. Почему?»

Они несколько секунд смотрели друг на друга, и казалось, что Ливия уже знает, но всё равно хочет вытянуть это из неё.

«На что я была способна раньше и кем я могла стать сейчас... это одно и то же. Каждый раз, когда я пыталась дотянуться до своей силы, там оказывается эта новая тьма, и я—»

«Боишься?»

Фэйт опустила глаза. «Да».

«Значит, ты ждёшь, чтобы снова оказаться рядом с Рейланом? Где он сможет уменьшить то, что ты есть, одним прикосновением?» – Ливия провоцировала её. Насмехалась над ней.

«Нет, – сквозь зубы процедила она. – Мне просто нужно больше времени. Пространства. Я не хочу никому причинять вреда».

«Мы уже разбивали лагерь на множестве открытых лесных участков».

«Я не хочу причинить вред никому из вас».

Ливия коротко рассмеялась. «Не верю, что это то, чего ты боишься».

«Я не понимаю, что ты пытаешься сказать».

Командующий на мгновение задумалась, решая, стоит ли продолжать. Ливия высвободила лезвие, чтобы повертеть его, откинувшись на спинку сиденья. Она поднесла остриё к своему лицу, кончик оказался точно там, где начиналась её отметина.

«Я получила этот шрам в первый раз, когда набралась смелости дать отпор». Она наклонила голову, чтобы свет свечи упал на несовершенство. Фэйт восхищалась им. С расслабленной позой Ливии, её поведением, трудно было представить командующего до того, как она заняла свою почётную должность. «Он меня не беспокоит. На самом деле, может, в некоторые дни я даже рада ему. Как напоминанию о дне, когда я наконец вернула то, что было моим. Мой отец был отвратительно жесток, и меня воспитывали так, чтобы я верила, что я не лучше собственности. Иногда просто компания, но в другие времена...»

«Тебе не обязательно рассказывать мне», – предложила Фэйт, когда та замолчала.

Ледяно-голубые глаза Ливии скользнули к ней. «Мне не стыдно за то, что со мной случилось. Мне было стыдно долгое время, и я многим обязана тем троим, кем я стала, но кое-чем только Кайлиру. Он помог мне вернуть уверенность, которая была у меня украдена, без каких-либо ожиданий. Это был не просто секс; это было возвращение контроля. Изучение своих желаний. Он понимал, что мне нужно, и никогда не осуждал, только принимал мои просьбы с таким терпением. Но ещё задолго до него я знала, что моё влечение к женщинам перевешивает то, что я могу чувствовать к мужчине эмоционально. Или к человеку – я тоже была с людьми. Но те любовники обычно были более...»

«Хрупкими?» – Фэйт не смогла сдержать усмешку.

Улыбка Ливии смягчила тяжесть разговора. «В некотором смысле».

«Не знаю, как Рейлан терпел меня раньше». Фэйт фыркнула со смешком.

«Потому что он любит тебя, – просто сказала Ливия. – Больше, чем что-либо, чему я видела его посвящающим себя раньше. Даже будучи человеком, зная все шансы против тебя, он верил в тебя».

«Он знал, что я его пара. Это меняет дело».

«Ты ошибаешься».

Внимание Фэйт приковала уверенность в этих словах.

«Рейлан – это многое, но он никогда не был эгоистичным, несмотря на то, что он сам может думать. Прежде всего, он никогда не был тем, кто утаивает правду, какой бы тяжёлой для восприятия она ни была. Если бы он не думал, что ты справишься с поездкой на острова, он бы бросил тебе вызов. Если бы он не думал, что ты сможешь справиться с Резаром, он бы пошёл против твоей воли и убил его в мгновение ока. Если бы он не думал, что ты можешь позаботиться о себе, *верил*, что ты можешь овладеть контролем над собой, он был бы здесь сейчас. То, что вы пары, не имеет ничего общего с тем, как он тебя видит, и если ты действительно так думаешь, ты его не заслуживаешь».

Её последнее заявление заставило бровь Фэйт взлететь от чистой прямоты. «Брутальная честность, должно быть, черта семьи Эрроувуд», – заметила она, но они обе обменялись улыбками согласия.

Она подумала о словах Ливии. Почувствовала их как тепло в груди, которое быстро сжалось в боль. Она ужасно скучала по Рейлану. Её ночи были долгими и беспокойными, дни пустыми и скучными. Больнее всего было то, что не было времени для отсчёта, нет надежного обратного отсчёта до того момента, когда она увидит его снова.

Чтобы проверить их план, он не мог прийти к ним. На случай, если тёмные фэйри отслеживают его, Рейлан должен был держаться подальше. Единственное, что заставляло Фэйт двигаться дальше, – мысль о том, куда она отправится после Фэнхера. Если мир поверит в её смерть и Зайанна действительно не знает о её Переходе, чтобы поделиться этим с врагами, Фэйт направится в Хай Фэрроу. Это был свет в её темноте – увидеть своих друзей, чьё отсутствие оставило пустоту в груди с момента их расставания.

Джэкон, её самый давний и дорогой друг, первым пришёл на ум. Насколько разными стали их жизни от всего, что они ребячески представляли вместе. Она отчаянно хотела обнять его.

Затем Марлоу, её прекрасная, блестящая подруга, которая вошла в их жизни в идеальный момент, та, которая делала Джэкона самым счастливым, каким она его когда-либо видела.

Ник... *Боги*, как она скучала по его шуткам, его ворчанию, его мудрости. Она жаждала увидеть его под короной, которую, как она знала, он теперь будет носить с такой уверенностью, правя Хай Фэрроу.

Что касается Тории, Фэйт часто находила свои эмоции в смятении по поводу королевы Фэнстэда, надеясь, что она сделала правильный выбор, отправившись в Олмстоун. Надеясь, что она не пожертвовала своим сердцем ради какого-либо долга.

Пронзившее её осознание при этой мысли заставило её глаза расшириться. Фэйт теперь бессмертна, по крайней мере, в человеческом смысле слова. До того, как они отправились на острова, она приняла титул, который достанется ей по возвращении, но она никогда не думала, что займёт место Агалхора. Фэйт не знала, когда ей удастся вернуться, но только сейчас ей открылась перспектива однажды надеть корону Райенелл. Пугающая задача лежала впереди, если она хотела доказать, что достойна быть наследницей Райенелл вместо Малина, поскольку всё, чем она была сейчас, оставляло её не более готовой править, чем необученным, непредсказуемым *фэйлингом*.

«Тебе нужно попробовать». Ливия вытащила её из уходящих вглубь мыслей.

Фэйт кивнула в согласии. Она не хотела встречаться с Рейланом снова как неудачница. Она знала, что он верит в неё. Ей просто нужно было попытаться разобраться, что живёт внутри неё и на что она способна.

«Нам стоит немного отдохнуть». Ливия бросила на неё понимающий взгляд, поднимаясь.

Фэйт покрутила свой напиток. «Я допью это. Надеюсь, это поможет мне уснуть. Скоро поднимусь».

Усталость затуманила лицо Ливии, и Фэйт почувствовала облегчение, когда та кивнула, быстро окинув взглядом убогую гостиницу, прежде чем направиться к лестнице. Плечи Фэйт расслабились, радуясь, что командующий не прочитал её нетерпения уйти.

Фэйт вздохнула, признаваясь себе в зависти к Ливии, которая отправилась отдыхать, в чём она тоже нуждалась. Истощение тяготило её веки, но она не могла уснуть – не без того тоника, который отправлял её мимо её золотых и белых туманов прямиком во тьму. Потому что её Ночное хождение... оно было опасно связано с её новым существованием, и Фэйт не была уверена, на что она способна ночью. Воспоминания о том времени, когда она не контролировала своё Ночное хождение, вселяли в неё ужас, что она может быть способна на это снова.

На убийство.

В каждом городе ей удавалось ночью незаметно выбраться и раздобыть тоник с помощью осторожных расспросов. Тоник теперь закончился, и Фэйт искала любую лавку, которую могла бы попробовать. Она выдерживала больше дня без сна и раньше, но это не обходилось без растущих подозрений со стороны её спутников.

Фэйт растворилась в тенях ночи, поправив маску и натянув капюшон. Улицы были пустынны. Холод свистел на ветру, и Фэйт плотнее закуталась в плащ. Её шаги были тяжелы от желания поддаться усталости. Они были в очень маленьком городке, и её надежда начала исчезать, чем дольше она бесцельно бродила.

Её расслабленная поза напряглась при виде силуэта вдалеке по тропе, слишком маленького, чтобы быть без сопровождения. Фэйт остановилась, осмотревшись, но никто не подошёл к ребёнку и не задержался поблизости. По мере медленного приближения волосы на её теле встали дыбом. Капюшон был натянут, а лицо ребёнка было скрыто в ладонях.

Затем Фэйт услышала приглушённые всхлипы.

«Эй, – тихо сказала она, чтобы не напугать её. – Всё в порядке. Где твои родители?» Она присела на корточки, и маленькие плечики перестали дрожать.

«Я хочу домой». Голосок прозвучал так мягко, что задел что-то глубоко в её нутре. Медленно руки ребёнка соскользнули с лица и скрылись в капюшоне.

Когда наружу выплеснулись потрясающие пряди серебристых волос и Фэйт увидела её глаза... её равновесие пошатнулось, и она уперлась ладонью в землю.

Фэйт знала эти глаза. Сапфировые, но с золотыми искорками. Совершенно завораживающие, и её сердце забилось чаще от того, что она увидела. В оцепенении её рука потянулась, чтобы коснуться щёки девочки, и только тогда Фэйт заметила маленькие острые кончики её ушей. Глаза её закололись от красоты ребёнка и вспышки яркой надежды, которая зародилась внутри.

«Как тебя зовут?» – запыхавшись, спросила Фэйт.

Девочка только улыбнулась, её нежная рука коснулась руки Фэйт, взяла её, и она поднялась с лёгким потягиванием.

Должно быть, это сон, но Фэйт было всё равно. Она последовала за ребёнком, словно идя по облакам.

Они прошли недалеко, остановившись перед лавкой. Плечи Фэйт расслабились при виде мерцающего янтарного света в маленьком матовом окошке.

«Спасибо», – сказала Фэйт. Девочка привела её прямо к тому, что она искала.

Её рука стала слишком лёгкой, и Фэйт ахнула, опустив взгляд, отшатнувшись, когда из её сжатой ладони взметнулась золотая пыль. Её пульс забился чаще, когда она наблюдала, как ветер уносит её идеальную иллюзию, и символ в её руке погас, прекратив своё тёплое свечение.

По Фэйт прокатилась печаль, пока её разум цеплялся за прекрасный образ фэйрийского ребёнка. Она так сильно походила на Рейлана, что Фэйт было больно осознавать, что она не настоящая. Она задавалась вопросом, почему это видение пришло сегодня *ночью*. Возможно, она так долго не спала, что её подсознательное пространство, где она могла вызывать невозможное, просочилось в её реальность.

Жуткий скрип нарушил тишину, и Фэйт в испуге резко обернулась к открывающейся двери лавки. Никто не приветствовал её, но мерцающий свет свечи приглашал её внутрь.

Внутри лавки рядами стояли полки в состоянии беспорядка. Не было прилавка со скромным лавочником, у которого она могла бы быстро поинтересоваться и уйти. Волосы на её руках встали дыбом, но она всё равно прошла дальше внутрь, сглотнув, несмотря на сухость в горле, с полным намерением позвать кого-нибудь. Она задержалась, чтобы осмотреть полки, заглядывая в промежутки в поисках кого-либо. От радуги склянок и хлама она задавалась вопросом, как кто-то вообще находит то, что ищет, в этом месте.

Фэйт не удержалась, чтобы не протянуть руку к переливающейся склянке с мерцающей красной жидкостью, заворожённая ею.

«У тебя привычка трогать то, что тебе не принадлежит?»

Фэйт вздрогнула от внезапного скрипучего голоса. Её испуг откинул её локоть назад, и ужас охватил её при грохоте падающих предметов. Она крутаннулась, легко поймав несколько предметов. Такой рефлекс никогда не был бы возможен в её человеческой форме. Одну склянку она не успела спасти, и по ней разлилась волна вины, когда та разбилась, пролив зелёное вещество между старыми деревянными половицами.

«Мне так жаль», – вымолвила Фэйт. Подняв взгляд от беспорядка, она увидела сгорбленную старуху. Фэйт была озадачена, что не услышала её приближения. Её морщинистое лицо было искажено неодобрительной, а затем обвинительной гримасой, пока она разглядывала лужу. Фэйт бросилась добавить к своим извинениям, но у неё были только монеты, выигранные в карты ранее той ночью, и она всё ещё надеялась купить тоник, поэтому она просто растерялась под оценивающим взглядом женщины.

«Какого Преисподнего ты ищешь, дитя?»

Руки Фэйт были забиты различными стеклянными склянками и латунными безделушками, которые она спасла от падения. Она осторожно уложила их обратно на полки, где они легко вписались в остальной беспорядок.

«Я не дитя», – проворчала Фэйт.

«Сними эту штуку, снимешь? Невежливо входить в дом человека без лица». Женщина заковыляла вокруг Фэйт с тростью, которая стучала по дереву, а половицы скрипели у неё за спиной.

Фэйт забыла о своей маске, настолько привыкнув, что она нужна, чтобы скрыть, кто она. Быстро окинув взглядом это уютное пространство, она подумала, что ей нечего бояться одной одинокой человечихи. Она развязала ленту, сняв оболочку с лица, и глубоко вздохнула, когда воздух охладил её кожу. Она пошла за женщиной, когда та скрылась в задней части, вне поля зрения.

«Иди, иди». Её старческий голос был хриплым и напряжённым.

Фэйт осторожными шагами прошла по узкому коридору, пока не оказалась на маленькой кухне, где старуха готовила чай. Вода уже кипела, и Фэйт задалась вопросом, почему та не спит в такой поздний час ещё до её вторжения. Она осмотрела убранство. Было так много странных цветов и предметов, но, полагала она, они добавляли уюта. Когда её глаза упали на стену в дальнем конце комнаты, Фэйт быстро отвела взгляд.

«Почему ты избегаешь зеркала?» – проскрипела женщина.

Фэйт подошла к столу. «Я не избегаю».

Её усмешка была неожиданной. Почему женщина так приветливо относилась к незнакомке, которая вторглась в её дом в плаще и маске? Фэйт на мгновение забыла, что теперь она фэйри и никогда не состарится и не станет такой немощной, как эта человечиха, которая с трудом уселась на стул, который она для себя придвинула.

«Ты боишься, – сказала женщина, беря длинную, украшенную узорами трубку и поднося к ней свечу. – Такая сильная, и всё же ты держишь в себе так много страха. Это не сулит ничего хорошего, Фэйт Ашфаер».

В воздух вырвался дымок, и женщина закашлялась таким ужасным, задыхающимся звуком, что Фэйт сделала шаг вперёд. Женщина отмахнулась от неё, разгоняя воздух, чтобы рассеять облака. Запах был не таким, какого ожидала Фэйт. Не таким отвратительным, как тот, что она терпела от трубок в заведениях, где они останавливались; он был мягким и цветочным, как лаванда, ароматным, как ваниль. Она глубоко вдохнула, прежде чем осознание остановило её.

«Откуда ты знаешь моё имя?» – спросила она, её осторожность заострилась. Женщина не казалась угрозой, но Фэйт знала, что лезвие ничего не значит против того, кто обладает знанием о её выживании и может всё разболтать, разрушив их план.

Её хихиканье быстро перешло в новый приступ кашля, и хотя то, что курила женщина, не казалось вредным, Фэйт была уверена, что это не идёт ей на пользу. Казалось, она живёт на заёмное время.

«Разве ты не сядешь?» Она жестом указала на противоположный шаткий стул.

Фэйт не была уверена, что он не развалится в тот момент, когда она испытает его своим весом.

При её колебании женщина фыркнула. «Недостаточно роскошно для Королевы-Феникса, как я вижу».

По комнате прошёл холодный озноб.

«Где ты слышала это имя?» Фэйт следовало уйти, но её тянуло к этой женщине. Её усталость снова начала подкрадываться, несмотря на тревогу.

«У тебя много имён. От людей, от Богов. В прошлом и настоящем. Чем ты никогда не была, так это одной вещью, и именно поэтому ты не можешь обрести принятие».

«Скажи мне, кто ты», – потребовала Фэйт, её раздражение вспыхнуло вместе с тревогой. Её рука сжала рукоять Лумариас, но не с той твёрдостью, на которую она надеялась.

«У меня есть то, что ты ищешь, истинная наследница Марвеллас».

Сердце Фэйт колотилось, жаждая ответов, несмотря на более глубокий колодец сдержанности, который кричал ей уйти из этой странной лавки.

«Теперь садись, Фэйт».

ГЛАВА 12

Рейлан

Будто звёзды упали. Крошечные мерцающие огоньки были слишком далеки и разбросаны, чтобы их янтарное сияние было видно, но символ сверкал по всему городу всю неделю, и было захватывающе дух осознавать, как много Фэйт значила для своего народа. Каждую ночь город продолжал многовековую традицию зажигать по одному огоньку в окне в честь павшей королевской особы. И всё же каждый раз, когда Рейлан видел эти слабые звёздные огни, в нём вспыхивала паника, хотя он и знал правду.