Текст книги "Меч из тлеющих углей (ЛП)"

Автор книги: Хлоя Пеньяранда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 42 страниц)

Зайанна отдалась романтичной, хоть и обречённой, идее. Заботиться, любить – это были открытые слабости, которыми мог наслаждаться любой враг.

– У тебя есть семья, Зай?

Переключение темы на неё самоё подняло её защиту. Она не ответила на протяжении тишины, пока укол её ран не начал сменяться жаждой его прикосновения.

– Нас забирают у родителей в момент рождения. Я не знаю, кто мои, или были ли у них другие дети. Полагаю, нет, так как редко какая пара стремится вернуться друг к другу. Тёмных отдают хозяевам, где мы тренируемся, чтобы однажды сражаться за наш вид.

Кайлир задумчиво промычал. – Какая-нибудь семья не по крови?

Её инстинктом было высмеять эту идею. И всё же её ум пронзили образы, которые она перебирала один за другим. Тайнан, Келлиас, Аселин, Драя, Селайн и Амая. Это были её солдаты, её ближний круг доверия и верности. Она думала, что они могут быть самым близким к тому, что его род назвал бы словом, которого она боялась.

Семья.

– Нет, – ответила она.

Кайлир потянулся – без ткани, только плоть – и, когда это лёгкое, как перо, прикосновение провело между её лопатками, её руки крепко сжали простыни. – Здесь должны быть твои крылья, – сказал он с оттенком изумления. Он не знал, что делал с ней, но если не остановится, то наверняка учует это.

– Да, – сумела выдохнуть она, пытаясь игнорировать удовольствие, расслаблявшее её тело, не в силах сказать ему остановиться.

– Как ты их скрываешь?

– Глэмором.

– Каково это? – Он провёл по другой стороне, и она прикусила нижнюю губу, чтобы подавить стон, ласкавший её горло.

– Это как тяжесть на плечах и зуд, который нарастает, чем дольше его держишь. – Говорить становилось трудно, когда всё, за чем она могла следить, были его пальцы.

– Объясняет, почему раны так действуют на тебя, что приходится бесконечно чесать их.

– Полагаю.

– Объясняет, почему тебе это так нравится. – Он надавил, словно точно знал, где они будут расширяться.

Чёртовы Тёмные Духи, она не могла остановить напряжение мышц, разжатие рта или сведение бровей. – Не льсти себе.

Он усмехнулся. Низко и искренне, но с тёмной насмешкой, от которой она сглотнула. – Они чувствительны, когда твои крылья обнажены?

Зайанне нечего было терять, соглашаясь. – Нет. Глэмор не совсем приятен. Твои руки... – Она взяла секунду, чтобы перевести дыхание сквозь блаженную пытку, которую он начинал понимать, что может причинять, и тогда она осознала свою ошибку в ответах на его вопросы. – Это снимает давление. Это—

– Приятно?

Зайанна сжала рот, подтверждая это, но она чувствовала его улыбку.

– Твоя кровь...

– Неправильная?

– Прекрасна.

Зайанна моргнула, глядя на огонь. – Ты первый, кто назвал её так.

– Она такая.

– Ты должен находить меня чудовищной.

– Нахожу. – В его голосе появилась тёмная перемена.

Зайанна услышала, как ткань вернулась в таз, но он не вытащил её снова и не выжал. Кровать позади неё прогнулась, большая рука обхватила её руку, и Зайанна знала, что должна оттолкнуть его, но вместо этого перевернулась по его безмолвному требованию, всё её тело прижалось к его. Он окружил её такой защитой.

– Я нахожу тебя совершенно порочной, потрясающей... – с каждым словом низкие вибрации приближались к её шее – «и чудовищной». – Его рука скользнула по её обнажённой талии.

Зайанна винила микстуру, свою болезнь, свои раны – она винила во всём, что могла, за реакции, которые давала ему, чувствуя их такими неправильными, но такими правильными. Она прижалась к нему крепче, когда эта сильная, мозолистая рука легко провела по её животу.

– Почему я ненавижу тебя, но не могу устоять перед тобой? – простонал он в её волосы.

Её руки неловко вцепились в одеяла в своих наручниках. Его кончики пальцев мучительно вычерчивали её кожу, заставляя её время от времени прижиматься к нему.

– Я уже слышала это прежде.

Кайлир перестал двигаться. Она могла бы выкрикнуть протест, но он потянулся, чтобы откинуть распущенные волосы с её лица, его нос коснулся её уха, и её губы разжались с дрожью.

– Я мог бы сделать очень плохие вещи, которые означали бы, что ты больше никогда не сравнишь меня ни с кем другим, кто был до меня. И я сделаю, если это потребуется.

– Не сравнение, – запыхавшись, защитилась она. – Наблюдение.

Кайлир тёмно усмехнулся. – Не принимай меня за бессмысленные удовольствия, которых никогда не хватало, чтобы ты запомнила лицо или имя.

Она не могла отрицать, что находила его уверенность крайне притягательной. Его слова звучали как обещание, а не с той же пустой arrogance, которую она слышала раньше. – Ты не знаешь этого—

Другая рука Кайлира скользнула под неё, давая ей несколько секунд на возражение, прежде чем он взял её грудь. Зайанна издала задыхающийся звук, выгибаясь навстречу его игре.

– Как я и думал, – сказал он, лениво водя пальцами по её животу. – Ты так хорошо подходишь мне.

Её бёдра задвигались в безмолвном требовании. Её брови сдвинулись, и глаза закрылись от напряжения, которое он создавал внутри нее – совершенно сводящее с ума, хотя эту пытку она хотела продлить. Это притупляло всё, унция удовольствия в стольких мраках.

– Нам не следует этого делать, – сказала она без настоящего протеста.

– Это мучает тебя – хотеть этого. – Он расстегнул пуговицы её штанов, и в животе у неё вспорхнуло что-то. – Я знаю, потому что ничто не мучило меня так, как ты. – Кайлир крепко обнял её.

Охваченная минутной похотью и нежностью, Зайанна хотела поддаться всему этому, прежде чем будет слишком поздно.

– Скажи, что хочешь этого, – прорычал он, высекая искры вдоль её позвоночника и заставляя её выплеснуть ответ без колебаний.

– Я хочу этого.

– Слава богу.

Рука Кайлира скользнула под пояс её штанов. Её тихий стон смешался с его стоном, когда он обнаружил её влажной от потребности, которую вызвал между её ног.

– Ты чувствуешься лучше, чем я мог представить, – греховно сказал он.

– Ты думал обо мне. – Зайанне нравились его слова, чувствуя, как они подпитывают её похоть так же, как и его руки.

– Слишком чертовски часто. Я хотел тебя с момента, как увидел, но это больше. Ты – нечто гораздо большее. – Длинный палец вошёл в неё, и Зайанна вскрикнула для него. – Я мог бы слушать тебя часами, днями, – ободрял он, вытягивая из неё неконтролируемые звуки, пока медленно входил и выходил из неё, прежде чем добавить второй палец. – Как долго ты представляла это? Мои руки, доставляющие тебе удовольствие.

Она хотела крепко сжать губы, чтобы не дать ему того, чего он хотел, но это выливалось из её рта, словно она распутывалась по каждой его команде.

– Довольно долго, – призналась она. Это было всё, что она даст ему. Она не позволит ему знать, что, возможно, одна-две скандальные мысли приходили ей в голову задолго до прибытия в замок. Пока она наблюдала за ним многие недели в его путешествии на Нилтэйнские острова и наказывала свой разум за мысли, выходящие за рамки желания убить его.

– Пожалуйста. – Слово было непривычным на вкус, и всё же это было всё, что она могла сказать за дразнящий темп, которого было недостаточно. Недостаточно того, чего жаждали они оба.

– Тебе не нужно умолять об этом, Зай. Хотя это звучит чертовски прекрасно, когда ты это делаешь.

Зайанна раздвинула ноги, чтобы дать лучший угол, и её бёдра встречали каждый его толчок. Кайлир скорректировал положение, массируя её грудь, сильно входя в неё и работая большим пальцем над её вершиной, чтобы отправить её в погоню за концом, который был так близок, и всё же она не хотела достигать его. Не хотела, чтобы этот момент абсолютного блаженства закончился, а реальность разрушила всё.

Но она не могла остановить неостановимое.

– Кай! – Она выкрикнула имя, вертевшееся на кончике языка.

Затем Зайанна полностью распалась.

Крепко держимая в объятиях своего врага, она разбилась. Части её разлетелись далеко и быстро, только чтобы мгновенно вернуться обратно, но преобразованные таким образом, что освободили её от любого бремени, хоть и кратковременно, как яркий импульс в её мёртвой груди. На секунду она подумала, что её сердце, возможно, бьётся. Нет – не бьётся, ибо оно не цело и не сильно, как у Кайлира, которое стучало красиво, дико, у неё за спиной. Движение в её груди было чем-то вроде трепетания, но всё же сокровище, в которое она хотела верить.

Кайлир освободился от неё, его дыхание было неровным, когда он выдохнул в её волосы, и она содрогнулась. Дремота накатывала на неё, и в объятиях того, кто был так силён, смел и тёпел, она не боролась с ней, хотя должна была.

Она не сожалела, хотя это было неправильно.

Он отпустил её, но Зайанна держала его предплечье, прижатое к её груди, её брови сдвинуты, пока она утыкалась лицом в идеальное пространство, словно могла спрятаться там и забыть мир. Но она знала, что боль её реальности вскоре обрушится обратно.

А пока она не хотела покидать эту сеть, которая стала чем-то, чего она никогда прежде не чувствовала так полностью и бесспорно: безопасностью.

ГЛАВА 45

Самара

Она носила другое лицо, идя по Вестлендскому лесу. За свои преступления она стала приманкой. Это казалось справедливой платой за её жизнь, и всё же ужас перед тем, кому она стала добычей, поглощал её.

Так неподвижно, так тихо.

Её хищник мог наблюдать за ней в этот самый момент.

Он найдёт тебя.

Инструкция была ясна, проста. И всё же не было ничего ясного или простого в проживании ужасающего плана.

– Ты пришла.

Тёмный голос ласкал её затылок сзади, поднимая каждый волосок дыбом и заставляя её шаг дрогнуть, хрустнув веткой. Он звучал довольным, и, когда она набралась смелости обернуться к нему, каждая мышца в её теле застыла в ожидании, что он увидит сквозь обман.

Никакое описание, подготовка или предупреждение не могли быть достаточными, чтобы смягчить шок от встречи с верховным лордом во плоти. От него исходила сила, и всё же она не могла сказать, почему. Он был так высок, и, клянусь Богами, он был ослепителен в разбойничьем, опасном смысле. Фейри постарше, но в чём-то всё ещё молодой, его чернильно-чёрные волосы растрёпаны вокруг угловатых черт лица. Тень обрамляла его челюсть, и глаза-обсидианы впивались в неё с восторгом и обещанием. Однако у него не было крыльев, и она была удивлена собственным разочарованием, что он скрыл их глэмором.

– Тория Стагнайт.

Она сглотнула. Хотя это было подтверждением того, кого он видел, она не могла отделаться от чувств, пришедших так неожиданно. Она хотела, чтобы он увидел правду.

Нет. Это принесло бы ей участь куда худшую, чем та, на которую она уже обрекла себя.

Почему она делала такие глупые выборы? Чёрт побери её. Чёрт побери их.

– Я рада, что ты принял мою просьбу увидеться. – Она говорила уверенно, как королева. Как та, кем он ожидал её увидеть.

Подбородок она держала высоко, пока он медленно, намеренно приближался к ней. Трепет пробежал по её крови, участив пульс. Её ужас шипел, превращаясь в желание; её застенчивость уступала уверенности. Слишком легко. Было слишком легко попасть в ловушку его тёмного очарования.

– Должен признаться, я был удивлён, услышав о твоём предложении после всего содеянного. – Его гнев просочился наружу, и это была первая трещина в очаровании, которое начало омывать её.

– Я делала то, что должна была. Стать тёмной фейри никогда не было частью сделки, равно как и я не согласилась бы на убийство ребёнка.

– Ты всё неправильно понимаешь, – спокойно сказал он, с тёмной яростью.

Он остановился прямо перед ней, их близость вырывала тяжёлые вздохи, которые ей приходилось успокаивать. Она должна была сохранять самообладание и воздерживаться от того, чтобы отводить взгляд.

– Я здесь, чтобы всё исправить, – сказала она, соответствуя его противостоянию.

Тёмная бровь изогнулась, и её потянуло к ней. К его лицу – так близко, что она хотела протянуть руку и коснуться. Не следовало. Он был врагом. Врагом. Но, возможно, он мог спасти её.

Если она расскажет ему, может, он захочет её.

– Объясни, принцесса.

Именно тогда она встряхнулась. Он не видел её. Он видел совершенно другое лицо, и это причиняло боль. Она не ожидала, что будет больно, когда ей говорили, что этот фейри – чудовище.

– Моё предложение всё ещё в силе. – Её горло было таким сухим. Она хотела сказать ему, чтобы быть увиденной. Но они рассчитывали, что она откроет эту уловку. Проверит, на что он способен.

Им была не важна её жизнь. Никому не была важна.

– Я всё ещё не замужем, – продолжила она, всё ещё играя на их стороне, хотя тьма манила.

– Ты соединена, – возразил он не без отвращения.

– Необходимая мера, чтобы свергнуть Варласа. – Она говорила ровно. – Мне нужны были связи в Хай Фэрроу. Никалиас доверяет мне. Ты должен видеть преимущество в этом.

Его рука поднялась, мозолистые пальцы скользнули под её подбородок, и её губы разжались. – Я не люблю делиться, Тория.

– Тебе и не пришлось бы.

Не с ней. Настоящей ею. Она не говорила этого, но это дразнило её. Не переставало дразнить.

– Он может слушать, смотреть, прямо сейчас.

Каждое его слово пробежало по её позвоночнику. – Я хочу уйти с тобой, – сказала она. Шок, расширивший его глаза на долю, который он, вероятно, испытывал нечасто, как она предположила. – Скоро. Я не могу уйти так внезапно, но когда я выясню всё, что смогу, об обороне Хай Фэрроу, настанет время. – Самара произносила заученные строки, пытаясь соответствовать тону, осанке – всему, чего он ожидал от лица, которое видел на ней. – Никалиасу не останется выбора, кроме как склониться перед нами.

– Есть только один способ, которым я могу доверять твоему слову прямо сейчас. – Его голос опустился низко с вибрацией, которая скрутилась у неё в животе. Его пальцы на её подбородке провели вниз по шее, обхватив затылок, и она взлетела от пробуждения. Она позволила ему решать. Она не оказывала сопротивления расстоянию между ними, которое сокращалось и сокращалось, но недостаточно быстро. Он наблюдал за каждым её изменением выражения, чтобы обнаружить ложь, колебание, и эту часть она знала, что может сыграть безупречно.

Она хотела этого. Хотела почувствовать те губы, которые обещали страсть, которая, она была уверена, взорвалась бы чем-то тёмным и извращённым, но всепоглощающим.

Когда их губы мягко встретились, её глаза закрылись. Затем, не думая, она поддалась импульсу, руки скользнули вверх по его груди, ухватившись за его изысканный жакет, и она прижалась к нему вместе с рукой, которую он обвёл вокруг её талии.

Боги, это было неправильно. Они не узнают, насколько ей это нравится. Хотя они наблюдают, они подумают, что это для вида, что она делает это ради них, и всё же это было для неё самой. Она не хотела, чтобы это прекращалось, поэтому, когда он резко отстранился, она не смогла сдержать свой стон.

Его глаза впились в неё с диким удивлением. Они выискивали в её, и она желала, чтобы он видел синие вместо карих; чтобы видел блондинку вместо тёмных волос.

Чтобы видел её.

Её губы разжались, но слова не складывались. Не тогда, когда тенистая страсть в его глазах могла так быстро смениться предательством и унижением, если бы он узнал правду. Обман.

Всё, чем она когда-либо будет, – это чьим-то призраком.

Их пешкой.

Их игрушкой.

– Ты привлекла моё внимание, принцесса, – сказал он, его голос восхитительно хриплым от её поцелуя. Её поцелуя. Этого нельзя было отрицать, и она предпочла верить, что чувства, которые она пробудила в нём, были не только для прекрасной принцессы, которую он видел.

Её рука потянулась вверх, кончики пальцев коснулись шероховатой поверхности его челюсти, и она подарила ему свои лучшие глаза соблазнения. – Ты сделал бы для меня что угодно?

Это были её слова, а не слова, которые они вложили ей в рот.

Его рука, сжимающая её, вызвала трепет в её животе. – Если бы ты была моей, не было бы предела тому, что я сделал бы для тебя.

Восторг пронзил её, пока она не вспомнила, что они планировали использовать её лишь один раз. Он никогда не узнает о её существовании; никогда не узнает, что она могла бы быть хороша для него. Настоящая она, но она всё ещё могла сказать ему.

Она могла сказать ему.

Качая головой против дразнящего голоса в уме, она отступила. Расстояние казалось холодным, одиноким по сравнению с его тьмой. – Как я могу связаться с тобой снова? – спросила она.

– Не можешь, – ответил он, глаза прикованы к её с таким восхищением, что она хотела, чтобы оно было настоящим.

Она могла сказать ему.

– У меня есть один вопрос к тебе, Тория Стагнайт. – Затем он снова прижался всем телом к её, его губы склонились вниз, но лишь коснулись её, чтобы спросить: – Ты сделала бы для меня что угодно?

Её сердце бешено колотилось, и она была уверена, что он может слышать его, чувствовать, прижавшись к нему. Ответ был предопределён, но также и её собственный. Её ответ исходил из умов двух людей, но изливался только из одних губ.

– Да.

ГЛАВА 46

Тория

Тория стояла смертельно неподвижно высоко на дереве, наблюдая за взаимодействием Самары с Мордекаем. «Это работает», – сказала она через связь.

Ник прижался к её спине там, где они балансировали на одной толстой ветке. Он продолжал опасно дразнить её, его пальцы обводили её лиф или скользили в разрез платья. Никогда не слишком далеко, но достаточно, чтобы отвлечь её нарастающей потребностью.

«Слишком хорошо», – ответил он, его тон был далёк от удовольствия, и словно ему нужно было убедиться, что она действительно в его объятиях, а не в объятиях Мордекая внизу, он прижал губы к её шее.

– Держи фокус, иначе всё закончится, прежде чем мы чего-то добьёмся, – отчитала она, хотя её тело не хотело, чтобы он останавливался.

У Ника всё ещё сохранилась его усиленная способность к Ночному Хождению от зелья Крови Феникса, и проверять её на Мордекае было чрезвычайно опасным и безрассудным планом. Тория не хотела заботиться о жизни Самары, но Лайкас стоял наготове, чтобы действовать, если дела примут худший оборот.

Пока что верховный лорд называл её по имени, и когда он приблизился, Тория не обнаружила никаких подозрений. Он остановился почти касаясь её, и хотя он неосознанно смотрел вниз на Самару, желудок Тории скрутило от мысли, как легко было бы привлечь его внимание, если бы она захотела быть его.

Когда Самара и Мордекай поцеловались, Ник совершенно застыл позади неё. Его губы замерли на её плече, и собственнический гнев покалывал её кожу.

Ей потребовалось мгновение, чтобы понять почему.

Мордекай верил всеми возможными способами, что это Торию он поцеловал, что она охотно ответила ему с такой страстью, и эта мысль вызывала тошноту. Ник манипулировал разумом Мордекая, чтобы тот видел её, чувствовал её запах, возможно, даже вкус. Никто не мог знать тонкости поцелуя с Торией лучше, чем Ник.

Её пальцы переплелись с пальцами Ника на её бедре, и она прижалась к нему немного сильнее, пока они продолжали наблюдать за Самарой и Мордекаем. Жар залил её щёки от этой близости, и она хотела отвести взгляд, но они не могли рисковать что-то упустить. Им не нужно было, чтобы она заходила так далеко, но Самара была убедительна в своём желании к нему.

Они разомкнулись, произнеся друг другу ещё несколько слов, прежде чем Мордекай ушёл. Тория и Ник оставались неподвижными ещё некоторое время как часть плана, не желая выдавать свою позицию даже Самаре. Лайкас осторожно приблизился, как и было указано, и когда они убедились, что верховный лорд давно ушёл, он сопроводил Самару обратно в замок через потайные туннели.

Для людей её казнили за измену. Для них это была часть плана, когда им нужна была подстава. Самара была почти рада принять их сделку о сохранении жизни, не обращая внимания на опасность, которая придёт на место её конца.

Ник начал спускаться, останавливаясь на каждой ветке, чтобы помочь Тории, и хотя его забота казалась ей милой, она чувствовала себя как дома на высоте. Поправив опору, она прыгнула, когда он снова полез вниз, уже достаточно близко к земле, чтобы не вызвать большого шума, когда она призвала порыв своего ветра, чтобы смягчить падение. Она протянула руки, собрав стихию, прежде чем оттолкнуться с достаточной силой, чтобы приземлиться почти невесомо.

Тория встала, поправляя одежду, в то время как её чувства расширились, и она осмотрелась. Всё чисто. Ник шлёпнулся на землю позади неё.

– Неужели тебе нужно красоваться, любимая? – сказал он, его слова были хриплыми, прежде чем его тепло окутало её сзади.

– Всегда, – ответила она, улыбка изогнула её губы.

Ник простонал от удовольствия. Его руки на её талии развернули её, и прежде чем она успела перевести дыхание, её прижали к дереву, с которого они шпионили. Примитивная тень поглотила изумруд его глаз, когда он упёр ладонь рядом с её головой и прижал своё тело к ней.

– Он думал, что это ты, – мрачно пробормотал он.

– Таков был план, – пробормотала она.

Его взгляд удерживал её, притязал на неё. – Он думал, что держал тебя в своих руках, – прорычал он, пальцы находили разрез в её платье, не отрывая глаз. – Он думал, что целует тебя.

Рот Ника опустился на её со всей силой. Его ладонь обхватила её ягодицу и сжала, прежде чем соскользнуть обратно вниз, чтобы зацепить её бедро вокруг себя. Тория тихо застонала, когда он прижался к её самой сути. Всё, что разделяло их кожу, – это материал его брюк, и пуговицы, ударявшиеся о её чувствительный центр, вызывали искры удовольствия, заставляя её без стыда тереться о него. Его язык столкнулся с её, лихорадочное требование. Она удерживала ногу вокруг него, когда его рука вместо этого скользнула между их телами, зная, что под платьем она обнажена. Первое движение его пальцев по её влаге заставило её запрокинуть голову.

– Ты моя, – простонал он у её горла. – Если бы кто-то посмел положить на тебя руку, я бы убил его.

– Я твоя, Ник, – задыхалась она, страдая от пустоты, пока он дразнил её, почти наказывая. – Всегда твоя, и только твоя.

Скребок его острых зубов вырвал у неё вздох. Его язык облизал его метку, и её колени ослабели.

– Ты нужна мне.

– Я хочу попробовать тебя здесь, – прошептал он, прижимая губы туда, где она хотела, чтобы он укусил. – Но сначала... – Ник опустился на одно колено, перекинув её ногу через своё плечо, и она была почти на грани, глядя на него внизу. – Здесь.

Тория сильно прикусила губу, чтобы подавить стон, ласкавший её горло, когда его губы, его язык, его пальцы пожирали её. Пока её руки скользили по его волосам, она не могла остановить свои бёдра, которые извивались в ответ на натиск, преследуя и ускоряясь, приближаясь к удовольствию, столь всепоглощающему. Совершенно неподходящее место подпитывало импульсивную похоть. Возможно, они были в безопасности в мёртвый час, но это всё ещё было публичное место, и нельзя было сказать, какой человек мог решить пройти через Западный Лес.

– Это возбуждает тебя, любимая? – Ник отстранился лишь для того, чтобы погрузить палец в неё, пока он поднимался обратно по её телу, оставляя поцелуи вдоль её бедра, через её талию, пока не встал, работая двумя пальцами в ней и из неё в медленном, мучительном темпе. – Представь себе шок нашего королевства, обнаружившего своего короля и королеву в такой скандальной, греховной позе так открыто. – Его слова вибрировали вдоль её челюсти, его рука ласкала и ласкала, и Тория была так близка, но всё же вне досягаемости, и он знал это. Она почувствовала его улыбку на своей шее. – Но тебе это нравится. На самом деле, я уверен, ты желаешь, чтобы кто-то наблюдал за тобой прямо сейчас. Наблюдал, что я с тобой делаю. Ты невероятна на вкус, и ты чувствуешься... – Ник простонал, проникая глубже, его другая рука сжимала её грудь, которую она желала бы видеть обнажённой – ...чертовски идеальной.

Тория больше не могла этого выносить. Её руки соскользнули с их тугой хватки в его волосах, нашли пуговицы его брюк, которые она неуклюже расстёгивала. Его бёдра дёрнулись от её прикосновения, когда она обхватила ладонью всю длину его твёрдого возбуждения.

Пальцы Ника выскользнули из неё, и она застонала, нуждаясь в большем. Нуждаясь в этой дикой срочности, выпущенной между ними. Зацепившись руками за её бёдра, она обвила ногами его талию. Её хватка на нём нацелила его к её входу, но он не двигался. Его губы скользили по её груди, её воротнику, доводя её до безумия над своей меткой.

– Ник, пожалуйста, – выдохнула она.

Его бёдра внезапно рванулись вперёд, и эта боль так быстро превратилась в удовольствие, что ей пришлось крепко вцепиться в него с криком, когда он замер в ней.

– Я возьму тебя жёстко и быстро прямо здесь, – прорычал он.

Тория едва смогла кивнуть, так сильно желая этого с той полнотой, которую он создал. – Я хочу этого, – прохрипела она, целуя его раз, другой. Пытаясь пошевелиться ради трения, но когда его хватка усилилась, она всхлипнула. – Я хочу тебя. Я всегда буду хотеть тебя.

– С связью и без, – сказал он в её губы, тихая нота боли проскользнула и вызвала резкий укол в её груди.

Тория кивнула. – С связью или без, я выбираю тебя.

Ник начал медленные толчки, и её брови плотно сдвинулись. – Если мы сделаем это... – прошептал он, но остановился.

Она крепко поцеловала его, вливая в поцелуй всю абсолютную тоску своей преданности. – Я люблю тебя, – сказала она, прижимая губы к его челюсти. – Я люблю тебя. – Вниз по его шее, и его темп ускорился. – Так же вечно, как луну, я люблю тебя, Никалиас.

Зубы Тории впились в его кожу, и Ник врезался в неё. Вкус его крови стекал по её горлу, и она была в эйфории, жаждала его, ощущение смешивалось, чтобы разбивать звёзды в её теле одну за другой, и она никогда не хотела прекращать этот взрыв.

Она отвела рот и взмыла так высоко с ним, сущность того, кем они были, полностью опутывала её. Её голова откинулась назад в полном блаженстве, глаза плотно закрыты, пока она поднималась и поднималась к пику разбивающего конца с его жёсткими, неумолимыми толчками, не чувствуя шероховатости дерева, к которому он прижал её, ни заботясь о том, где они были, кем они были.

«Боги, ты невероятна, – прохрипел он, вибрации щекотали его метку, и она балансировала на самом краю того, что он собирался сделать. – Моя королева, моя пара. Моя». – Его зубы, впивающиеся в её кожу, заставили её плотно сжать ноги вокруг него. Его руки сжали её бёдра, когда он врезался в свой собственный конец. Он не остановился. Ник входил в неё с яростной скоростью, которая растягивала их кульминацию долго и далеко. Она беспомощно дрожала, её сердце бешено колотилось от адреналина, каждая нервная клетка была задета его удовольствием, и медленное возвращение было потусторонним.

Ник сделал один последний толчок, прежде чем замер в ней. Его зубы оставили её, язык нежно лакая свежую рану. Они тяжело дышали в объятиях друг друга, ни слова не говоря в подвешенный момент экстаза.

– Ты – весь мой чёртов мир, Тория Силвернайт.

Она содрогнулась, когда он вышел из неё, не разъединяясь, когда её ноги коснулись земли. Ник застегнул брюки, но она ещё не хотела возвращаться.

– Я чувствую, что должна бояться того, что мы затеваем, – тихо сказала она, задумчиво проводя пальцами по его челюсти, его губам. – Но я не боюсь, когда я с тобой, даже перед лицом наших злейших врагов.

Он взял её руку, поцеловал ладонь и удерживал её сверкающими изумрудами, которые вели её домой. – Пока ты со мной, я в мире.

ГЛАВА 47

Тарли

Тарли шагал через лес, не замечая цепких веток, которые царапали его лодыжки. Он оставил Нериду четыре часа назад, и хотя ему не следовало считать, он не мог остановиться. Он ускользнул до того, как взошло солнце и она проснулась. Она была в безопасности в том городке, могла заработать провизию, предлагая быструю работу – или быть достаточно хитрой, чтобы украсть. Он мгновенно покачал головой. Её сердце не позволило бы ей воровать, и тот факт, что он был уверен в этом, только заставлял его шагать усерднее. Он уже слишком много знал, слишком много чувствовал и не мог позволить себе заботиться о ком-то, кто мог уйти из его жизни так же быстро, как и появился в ней.

Так же, как он сейчас.

«Чёрт». Тарли топтался на том же месте, словно это распутает его мысли. Или ослабит напряжение тяги вернуться.

Он был жалким, бесхребетным трусом. Катори взвыла, словно в согласии.

– Только не ты начинай, – проворчал он.

Он провёл рукой по своим длинным тёмно-русым волосам, отчаянно нуждавшимся в стрижке, как говорила Нерида.

– Чёрт побери.

Он зашагал обратно тем же путём, и Катори умчалась бегом. Он наблюдал за ней, пока она не исчезла из виду, а затем и за пределы слышимости, не зная, идёт ли она тем же путём или просто отправилась на время... или навсегда.

К тому времени, как он добрался обратно до городка, снова приближались сумерки. Тарли мысленно отметил, что нужно как-то раздобыть лошадь. Он ворвался в ту же гостиницу, прошёл мимо стойки, игнорируя крики человека вслед, и взлетел по ступенькам. Тарли ворвался в комнату, которую они занимали, зная, что шансы малы, но цепляясь за возможность, что она всё ещё там.

Её не было. Кровать, на которой они лежали вместе, была пуста, не осталось и следа их пребывания, теперь всё было переставлено для новых гостей. Тарли выплыл из комнаты, на секунду представив её лицо и как завораживающе золотистое сияние её коричневой кожи выглядело в свете пламени. Он подумал о своей коже о её и о том, как идеально она заснула, прижавшись к нему. Всё это было реально.

У стойки человек кипел от злости, но Тарли проигнорировал его. – Фэйри, с которой я был – она сказала, куда направляется?

– Тебе лучше уйти и не возвращаться, – пробормотал мужчина.

Тарли сжал кулак. – Я не хочу угрожать тебе, но моё терпение на исходе.

Мужчина потратил секунду, чтобы оценить, представляет ли он какую-либо реальную угрозу. Тарли был в секундах от того, чтобы достать нож, чтобы подчеркнуть свою срочность.

– Тут был мужчина, пил, казалось, узнал её, и она ушла с ним.

Сердце Тарли ёкнуло. – Добровольно?

Он пожал плечами. – Полагаю, да.

Тогда он действительно выхватил кинжал, вонзив его в дерево. – Секунды, которые ты тратишь впустую, добавляются, если она в опасности, – прорычал он.

Кадык мужчины заходил, первый признак страха задрожал на его лице. – Они болтали о фермерском доме, кажется. Кто-то болен.

Этого было мало, но если её не выволокли с криками и сопротивлением, Тарли цеплялся за надежду, что её не нашли те бандиты, которые были за ней. Тем не менее, слова мужчины прояснили ему факт, что люди узнавали её здесь, некоторые даже знали о её способности, и он ошибался: она не была в безопасности в этом городе.

Тарли выбежал на улицу и попытался уловить запах, но их было слишком много. Он попытался расспросить о фермерском доме, но приём был недружелюбным и бесполезным. Он не прекращал попыток, заглядывая на улицы, протискиваясь сквозь толпу. Он не думал, что найти ферму может быть сложно, хотя их было несколько в этом городе, и он начинал чесаться от срочности.