Текст книги "Темное, кривое зеркало. Том 5 : Средь звезд, подобно гигантам.(ЛП)"
Автор книги: Гарэт Д. Уильямс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 71 (всего у книги 78 страниц)
Он попытался было открыть рот, чтобы сказать... что? Он больше не любил войну, и не имел желания быть вождем. Отставка и сад давным—давно заждались его. Но со смертью Карна не оставалось законных наследников...
Он просто не мог найти слов.
К счастью, ему не дали шанса произнести их. Шаги тех, кто вошел в тронную залу, привлекли его внимание, он обернулся, и его сердца на мгновение остановились.
Их было трое. Двое из них были Безликими, и их туманные, размытые фигуры стояли по обе стороны от третьего.
– Нашли. – проговорил кто—то из них. – В подземельях. Сидел в камере – похоже, что по своей воле. Привели вам, леди.
Тот выглядел слабым и изможденным, в его глазах оставался огонек безумия. Одна рука была обрублена, и от раны несло тяжелым запахом. Он был весь в царапинах, а кроме того, было видно и несколько свежих синяков. Он выглядел сломленным, совершенно подавленным и потерянным, человеком, который сдался отчаянию.
Это был Морден.
* * *
Прости!
Мама!
Декстер Смит вздрагивал во сне, пот покрывал все его тело. Его мучили кошмары и десятилетия страшных воспоминаний.
Он убил ее. Он убил Деленн. Он выстрелил в нее и она умерла. Была часовня, посвященная ей на Проксиме, часовня в ее честь. Некоторые звали ее Святой.
И он убил ее.
Он видел чудовищ. Он видел тварей из иного пространства, и он не смог выстоять против них. Он смотрел на них, и он видел самую страшную тварь, которую только мог представить.
Себя.
Он не был героем. Он был жалким, слабым человеком. Он не был героем.
Он застонал, когда увидел как от теней чернеет небо. Вопли взлетели над землей, и воздух наполнился запахом смерти и умирания. Небо было живым от массы хлещущих щупалец и обломков мертвых кораблей.
А затем все они исчезли. Оставался лишь Собор; разрушенный и изломанный, мертвый, он плыл в пространстве. Ничего больше не осталось.
Кроме огней в небесах...
Огней...
Их не было там раньше. Небо было черным, шевелящимся и страшным. И в нем не было огней.
Теперь они появились, а внизу, в городе, неведомые существа двигались, выползали из земли, разрывая поверхность. Становились живыми.
– Живи. – сказал голос который мог принадлежать ему.
– Живи.
Он проснулся, дрожа, c чувством вновь вернувшегося беспокойства. Образы его сна угасали, но память о...
...о целой вселенной, возвращающейся к жизни...
...она оставалась с ним.
Он глубоко вздохнул, и вспомнил где он был. Место исцеления и надежды, где пытались отобрать жизнь у смерти, и рассудок у безумия.
Он вспоминал то, что он видел, и он пытался плакать – слезами не горя, но радости, прощения и надежды на чистое и ясное будущее.
* * *
За свою жизнь Деленн узнала немало горя и немного счастья. Она видела, как умирают любимые, и она чувствовала страшную, сокрушающую душу безнадежность от неспособности противостоять вселенской тьме и амбициям таких, как Синовал.
Но, несмотря на все то горе и потери, что она испытала, были и моменты радости – пускай их и было немного, но все же они были. Любить Джона, ощущать созидание чего—то нового, ее жалкие попытки простить мистера Уэллса, когда он был при смерти...
Эта победа была более великой чем все прочие. В самое ближайшее время – знала она, цена ее станет болезненно очевидной, но пока что – это была победа. Ворлонцы сдались, их силы были разбиты. Уже несколько часов прошло с того момента, как Синовал увел свои силы во вселенную Чужаков, и больше о них ничего не было слышно. Что бы ни случилось – Чужаки исчезли, а если они вернутся...
То она будет готова встретить их.
Идти по Вавилону—5 было как—то... правильно. Она провела на станции не так много времени, и большая часть того времени была наполнена болью, страхом и ужасным холодом, но на этот раз...
Это казалось правильным.
Это было похоже на возвращение домой.
Чтобы встретить ее, собирались толпы. Изможденные, с ввалившимися глазами. Испуганные и растерянные. Те, кто остались тут много лет назад, те, кто последовал за ворлонцами по своему выбору, из долга или веры, те, кто видел, как их мечты рушатся и умирают, те, кто жил в тени вездесущей угрозы со стороны Инквизиторов, Чужаков и самих ворлонцев.
Конечно, были и другие. Сами инквизиторы, коллаборационисты, культисты. Работы будет много. Трибуналы за военные преступления – возможно, хотя от этой фразы у Деленн пробежал холодок по спине. Может быть, ворлонцы заберут их последователей с собой, за Предел. Это было бы... удобным решением.
Охранники шли, окружив их. Джон и Деленн шли вперед, к посольским покоям чтобы официально принять капитуляцию ворлонцев. Один из ворлонцев ожидал их, рядом с ним стоял человек в потрепанной одежде. Он выглядел... знакомо.
– Генерал Шеридан. – сказал человек. – Я Инквизитор на службе Светлых Кардиналов Ворлона. Это Посол Улькеш.
Деленн взглянула на ворлонца. Глазной выступ у того бесстрастно поворачивался. Она услышала далекий, медленный взмах крыльев.
– Я тебя знаю. – проговорил Джон, обращаясь к человеку. – Ты... ты пытал нас. Ты...
– Я был назначен испытать вас. – ответил человек. – Я был назначен уроком послушания и веры.
– Нет. Ты ошибаешься. – холодно проговорила Деленн; теперь и она вспомнила его. – Ты был для нас предостережением. Кош послал тебя, чтобы предупредить нас о том, что на самом деле есть ты и твои хозяева. Мы не прислушались, разумеется. – она вздохнула. – Пока не стало слишком поздно.
Инквизитор моргнул. Единожды. Казалось, он лишился дара речи.
– Это неважно. – сказал Джон. – Мы здесь, чтобы принять вашу капитуляцию. В обычном случае, полагаю, тут последовало бы подписание договора или что—то в этом роде, но сейчас нам стоит воздержаться от формальностей. Вы проиграли. Соглашайтесь с этим и убирайтесь.
"Мы были побеждены."– проговорил ворлонец. – "Мы были преданы."
– Объясните – в чем разница? Вы проиграли.
"Мы были побеждены."
– Вы покинете эту галактику, и никогда не вернетесь назад. У вас есть время, чтобы собрать то, что вам понадобится, но мы следим за вами. Попытаетесь вернуться – и мы вас встретим.
Глазной выступ ворлонца повернулся снова, и невидимые крылья взмахнули чуть громче.
"Да."
– И в будущем мы обойдемся без вас.
"Вы проиграете. Вы угаснете и умрете, поглощенные случайностью и хаосом. Вы будете звать нас, чтобы мы защитили вас, но будет слишком поздно. Вы недостойны нас, и мы предаем вас вашей судьбе."
– И, по—моему, это прекрасно.
Улькеш повернулся и направился к дверям. Их охранники отчетливо вздохнули. Деленн пристально следила за ним, так же, как и за Инквизитором.
Что—то зудело у нее в подсознании. Она не могла точно сказать – что, но она чувствовала себя неспокойно.
Джон повернулся к ней, и взял ее за руки. Она посмотрела в его глаза, и, не обращая внимания на окружающих, нежно обняла его. Все закончено.
– Мы победили. – сказал он, почти что выкрикнув это. – Все закончено, Деленн.
Зудящее ощущение становилось болезненным.
– Да. – ответила она, рассмеявшись. – Все закончено... Это...
Что—то взметнулось перед ними, утопив все в своей тени. Она не могла разглядеть – что это было Оно было огромным.
Вспыхнул свет, ослепительный и обжигающий.
Деленн вздрогнула и память, наконец, подсказала ей.
Давным—давно. На Вавилоне—4.
Воспоминание о будущем, надолго забытое.
Видение.
Джон отбрасывает ее в сторону, и поворачивается, встречая это...
Нет! Не надо больше! Она не потеряет его вновь.
Джон попытался отбросить ее в сторону. Она устояла и оттолкнула его изо всех сил. Он отлетел назад, к дальней стене.
Она не потеряет его вновь.
Как там говорил Синовал?
Ничто не высечено в камне...
...а даже если и так – камни можно разбить.
Свет убивал ее.
И больше не было ничего.
* * *
Он двигался, не раздумывая, отреагировав со скоростью мужчины вдвое моложе его, ударив с мастерством и точностью, которым позавидовал бы он сам, позавидовал бы и в молодости. Его навыки дуэлянта всегда оставляли желать лучшего, и возраст многое отнял у него.
Но этот удар был великолепен, безупречен. Лучший удар за всю его жизнь.
Глаза Мордена успели распахнуться, а рот двинуться, словно пытаясь что—то сказать. Но было уже слишком поздно, и его голова слетела с плеч.
Марраго взглянул на безголовое тело и с легким потрясением понял, что на его мече не осталось крови. Двое Безликих стояли перед ним, готовые напасть, но даже они выглядели удивленными, если подобные твари вообще были способны на такие эмоции.
Странно. Он должен что—то почувствовать. Может быть – радоваться. Наконец, спустя столько лет он все же отомстил за Линдисти. И все же, эта месть не вернет ее назад. Она могла бы порадовать ее дух, где бы тот сейчас ни находился, но он не слишком верил в подобные вещи. С тех пор, как она умерла, прошло очень много времени.
Он не чувствовал опустошенности или облегчения. Он не чувствовал удовлетворения. Он не чувствовал ничего. Задача была выполнена. Вот и все.
Он повернулся к трону. Даже Тимов выглядела удивленной. Должно быть, она вымоталась – подумал он. Обычно она играла в Игру куда лучше. Дурла выглядел потрясенным, и Марраго мог заметить, что тот вынужден пересмотреть свое мнение о нем.
– Простите, леди. – сухо и безо всяких эмоций проговорил Марраго. – Я не могу служить Императору, да будет его правление долгим. Желаю вам удачи в выборе наследника.
Он глубоко поклонился и положил меч к ее ногам. Затем он выпрямился, оставив меч на месте, и пошел прочь. Он был уже у дверей, когда она окликнула его.
– Джорах, ты хочешь что—нибудь передать Лондо?
Он остановился, раздумывая. Он и Лондо были старыми друзьями. Когда—то они оба были молоды и мечтали – как и все юнцы. Теперь они были стариками, а сегодняшняя молодежь больше не мечтала. Он, Лондо и прочие создали этот мир, и молодым приходилось его терпеть.
И все же, Лондо был его другом, и его Императором. Марраго был рад, что Лондо еще сможет пожить, но он слишком хорошо знал – какую ношу жизнь может взвалить на плечи.
– Ничего, что стоило бы сказать. – ответил он.
А затем он покинул трон и тронную залу, и на этом он навсегда ушел из центаврианской политики и центаврианской власти.
* * *
– Эй, босс! Проснитесь!
– Я не спал. Что такое, Зак?
– Вам стоит пойти и посмотреть на это.
– А ты не мог бы просто сказать мне – в чем дело? Может, это было бы проще?...
– Вот что вам надо видеть. Не замечаете, что что—то не так?
– Я только что получил сообщение, которое кое—кто мне оставил. Оно... ммм... запутанное... Ну так и что я должен был увидеть?
– Это небо!
– Ну?
Ворлонцы там.
– И?
– Они ушли.
* * *
Вспышка света из скафандра Улькеша угасла. Пошатываясь, с кружащейся головой, Джон поднялся на ноги, пытаясь понять – что же случилось. Он обнимал Деленн, а затем ворлонец повернулся к ним. Его скафандр открылся, полыхнула вспышка света...
Он попытался оттолкнуть Деленн в сторону, больше из инстинкта, нежели сознательно, и...
...и...
...и она уперлась и отшвырнула его назад. Он ударился о стену, и...
...и...
Деленн. Он озирался по сторонам, но ее нигде не было. От нее ничего не осталось. Совершенно ничего.
Его охранники рванулись вперед, целясь в невозмутимую фигуру Улькеша. Ворлонец ждал.
– Нет! – выкрикнул Шеридан опередив их. – Нет! Не стрелять. – Охранники нерешительно отступили. Шеридан вперился в ворлонца пылающим взглядом.
– Что ты сделал?
"Смерть."– глубоким голосом произнес Улькеш. – "Святая, божественная, благословенная. Разрушение – есть спасение всего. Вы прогнали нас прочь, но вам не скрыться от конца всего."
– Ты говоришь это мне? Я был мертв, помнишь? Двенадцать лет!
"Святая."
– Ах вот что... Молчать! – Он не кричал. Он был взбешен достаточно, чтобы кричать, но не повышал голос. – Вы это сделали не ради какой—то святой цели. Это была всего лишь маленькая месть, вот и все. Чтобы отплатить той же монетой..
– О, подожди секунду. Нет, не так. Ты хотел, чтобы мы убили тебя. Вот в чем дело. Вы хотели, чтобы мы убили вас, потому что сами вы слишком боитесь посмотреть смерти в лицо!
"Мы не знаем страха."
– А теперь я знаю что это ложь. Ты жалок. Ты просто... ничтожество. Все вы ничтожества. – Он развернулся к охране. Что бы ни случилось, что бы он ни сделал – не убивать его. Пусть они проваливают. Они проиграли.
И они не стоят того, чтобы я тратил на них время.
Он пошел прочь, зеваки в гнетущей тишине расступались перед ним. Улькеш мог напасть на него в любую секунду. Он знал это. Он был в этом совершенно уверен.
Тот, разумеется, не напал. Джон победил в конце концов, отняв у ворлонцев все, что у них оставалось.
Нет, это была победа Деленн.
Лишь позже, много позже, бессмысленность ее смерти сокрушила его и пришло время для слез.
Гэрет Д. Уильямс
Часть 8
Средь звезд, подобно гигантам.
С окончанием войны – и более, чем войны, настал мир. Но чтобы из пепла галактики могло быть что—то построено – выжившие должны проявить отвагу, мудрость и веру, а более всего – доверие.
Глава 1
Великая Война закончилась в 2275, в этом можно быть уверенным. Истинная же природа ее окончания неясна даже сейчас и, вероятно, останется таковой и в будущем.
Известны точные факты. Ворлонцы сдались после Второй Битвы при Вавилоне—5. Согласно условиям их капитуляции они покинули галактику, так же, как четырнадцать лет назад, ее покинули Тени. В какой—то момент во время этого, Благословенная Деленн была убита. Однако даже в этом остаются неясности. Существует множество докладов о том, что Генерал Джон Шеридан принимал участие в битве, и обсуждал условия капитуляции. Это противоречит тому факту, что Генерал Шеридан, как известно, был убит у Вавилона—5 в начале войны, более чем за двенадцать лет до того.
Однако смерть Шеридана окружена множеством загадок, и во время всей войны ходили слухи о том, что он вовсе не умер, но содержится у ворлонцев в качестве пленника, вероятно – в состоянии стазиса, что могло бы объяснить то, что он не постарел за прошедшие двенадцать лет.
Некоторые утверждают что Благословенной Деленн вовсе не было на Вавилоне—5. В конце концов, она почти полностью отошла от общественной жизни в начале войны. Слухов имеется множество, но фактов – очень мало. Если она и была там – с тех пор ее больше не видели. Если верно то, что Генерал Шеридан сражался в той битве – то в наступившем затем мире он не играл более никакой роли, и хотя имеются отдельные свидетельства очевидцев о человеке, который мог бы быть им, датируемые следующими несколькими месяцами – их невозможно проверить.
Что же до Синовала – его судьба так же загадочна, как и его жизнь. Известно что Собор участвовал в битве, вместе с несколькими другими огромными, древними кораблями, которые могли принадлежать только лишь Изначальным. Также известно, что они покинули Вавилон—5 в конце битвы, когда победа была несомненной, и скрылись в гиперпространстве. К ним присоединилось еще некоторое количество кораблей, включая тот, которым командовал Маррэйн. Вскоре после этого в прилегающем секторе гиперпространства были замечены признаки боя, но в этом секторе гиперпространство было хаотичней чем обычно, и никаких наблюдений в дальнейшем сделать не удалось.
После битвы было замечено несколько появлений Синовала. Хотя часть из них может быть проигнорирована, как мистификация или ошибка, некоторые можно посчитать вполне правдоподобными, например то, что имело место на Таролине—2, инцидент, часто упоминающийся сторонниками теории заговора. Л'Нир с Нарна была убеждена что он мертв, но она также явно считала, что это не помешает ему вернуться. Впрочем, известно также, что и Чужаки со дня той битвы более не были замечены в этой вселенной.
И это еще одна загадка, та, на которую, вероятно, никогда не будет ответа.
Уильямс Г.Д. (2298) "Великая Война: Исследование."
* * *
Звезды вновь горели светом. Живые существа плыли меж ними, существа, которые когда—то путешествовали через космос так же легко, словно он был рекой. Они были мертвы миллионы лет, но теперь они жили вновь, пробужденные от страшного сна, готовые исследовать эту новую вселенную, в которой они обнаружили себя – похожую на старую, но отличающуюся от нее во многих смыслах.
Пока что здесь был лишь один мир, наделенный жизнью, но скоро должны были появиться и другие. Этот единственный мир был садом, украшенным всеми чудесами жизни. Какие—то из них были прекрасными, какие—то уродливыми, разумными и безмозглыми, гуманоидными и абсолютно чужеродными.
Но все они были живыми.
Никто из них, даже самые старейшие мудрейшие и могучие, не понимал по—настоящему – что же произошло. Многие из них уже ушли искать новые миры и новый дом, в поисках ответов и воспоминаний.
Одной вещью, что помнили все разумные расы был Зов. Призыв от Бога, который правил замком, что плыл высоко в небесах. Некоторые из них искали тот замок, но так и не нашли его.
Было одно существо, последнее из своей расы – как и все прочие – которое слышало зов. Оно путешествовало среди звезд, его очертания струились и танцевали от простого наслаждения жизнью. Оно помнило тварей, которые истребили его народ и всех остальных. Оно было одним из старейших в этой вселенной, и оно помнило это.
Ему потребовалось немало времени, чтобы понять – что это было, откуда исходил этот странный, прекрасный звук. В черном, пустынном мире, мертвом с незапамятных времен, когда оно смотрело на единственный росток, пробивавшийся из мертвой земли, оно, наконец, поняло.
Это была песнь живой вселенной.
* * *
Наконец—то он был дома.
Старинные владения Дома Марраго были в нескольких днях пути от столицы, у подножия гор. Раскинувшиеся на самых прекраснейших землях континента, они были наградой Дому Марраго за столетия верной службы.
Дом Марраго служил Императорам. Он не создавал их. И уже не будет.
Марраго шел по заброшенным коридорам его фамильного поместья, не ожидая никого встретить. Стены были испещрены подпалинами и разбитые стекла были разбросаны по полу. Прекрасные ковры были изрезаны и прожжены, гобелены и картины исчезли. Он заглянул в свой рабочий кабинет, и увидел обугленные бумаги, валявшиеся горкой на полу, где, должно быть, разводили костер из книг.
Он бросил мимолетный взгляд на спальню хозяев и отвернулся. Уже более двух сотен лет ни одному из Лордов Марраго не довелось там умереть. Все они пали в давних войнах, в интригах Двора или восстаниях отдаленных провинций, а в одном, печально известном и скандальном случае – в постели замужней аристократки. У Лордов Марраго не было привычки умирать в своих постелях.
Дом умер, как умрет и сам Дом. Джорах Марраго станет последним. У него нет ни жены, ни детей. О, он мог бы взять приемного наследника, так же, как много лет назад он удочерил Линдисти, но он знал что не сделает этого. Пусть Дом умрет. Прошлое уже ушло, выжженное войной и огнем. Будущему понадобятся новые воины, новые пути и новые лорды.
Поговаривали даже о том, чтобы вовсе оставить Центаври Прайм, переместить центр и Правительство куда—то еще. Возможно – Иммолан или Гораш. Марраго это не волновало. Он вернулся домой, каким бы разоренным и выгоревшим тот ни был.
Он миновал кухню, наполненную вонью гниющей еды и тренировочный зал, испятнанный кровью и рвотой.
Он не знал что здесь случилось. Группа изгоев и бандитов? Инквизиторская чистка? Просто последствия того, что дом бросили на разграбление времени и жадности?
Здесь никого не было, но он и не ожидал никого тут встретить.
Наконец, он вышел в сад. Он намеренно оставил его напоследок. Он, мужчина, который без тени страха встречал лицом к лицу Теней, ворлонцев и Чужаков – он боялся того, что найдет там.
К счастью, сад был не настолько плох. Все цветы, разумеется, умерли, фонтан был разбит а вода давно вылилась. Перед самым фасадом павильона была вытоптана тропинка, где не росла трава. Часть статуй была разбита, однако некоторые уцелели.
Остальное было просто природой, вступившей в свои права. Кустарники разрослись, сорняки росли буйно и пышно. Древнее дерево сребротёрна раскинуло свои ветви над половиной травяного луга, его листья затмили свет и обрекали растения под ним на гибель.
Стоя посреди сада, Марраго огляделся вокруг, обдумывая то, что нужно было сделать, так же методично, как планировал он всякую битву, в которой ему приходилось сражаться.
Его можно было восстановить. Его дом мог лежать в руинах, но его сад можно было возродить.
С легкой улыбкой он приступил к работе.
* * *
– Не затруднишься объяснить – зачем мы снова тут?
Дэвид Корвин ответил не сразу. Он спокойно продолжал идти, Зак следовал за ним, ворча под нос. Дэвид оглядел простиравшийся перед ним пейзаж, поражаясь тому, как жизнь возрождается после смерти.
– Здесь все начиналось. – наконец, ответил он. – Альянс, ощущение того, что было что—то хорошее, что могло родиться из всего того зла. Казоми—7 – вот где все начиналось. Я просто хотел увидеть это место снова.
– Эй, не то, чтобы я жаловался. Просидев все это время на Проксиме, я рад выбраться куда—нибудь еще, но... – Зак помедлил. – Слушай, я вот что подумал. Когда еще целая планета была слишком мала, чтобы провести там десять лет? Раньше ведь было время, когда никто вообще не покидал Землю. Или, может, даже свой родной город...
– Все меняется. – ответил Дэвид. – Мы посмотрели наверх, посмотрели вокруг и поняли, как много всего можно повидать в галактике. Проксима была маленькой, слишком маленькой. Нам нужно увидеть что—то большее.
– Значит, осматриваем достопримечательности?
– Точно.
Перед ними собиралась небольшая толпа и Дэвид направился к ней. В ней смешались самые разные расы – нарны дрази бракири и даже пара людей. В первый раз с тех пор, как он покинул Проксиму, он видел, чтобы существа разных рас собирались в одном месте. С тех пор, как закончилась война, все снова разделились по своим обособленным группам – с немногими исключениями, такими как дрази и бракири.
Толпа собралась вокруг небольшого храма. Дэвиду он показался знакомым, но в последний раз он был на Казоми—7 много лет назад. Ему вспомнилось, что Джон как—то говорил о храме, который просила построить Деленн. Мемориал погибшим при вторжении дракхов, или еще что—то подобное?
– Она здесь. – взволнованно проговорил какой—то бракири. – Я чувствую ее.
– Кто? – поинтересовался Дэвид. Бракири взглянул на него так, словно он сумасшедший, и начал пробираться в передние ряды.
– Деленн. – сказал голос человека. Дэвид повернулся, чтобы взглянуть на стоявшего рядом с ним мужчину. Тот был одет в потрепанные одежды, а глаза у него были завязаны обрывком ткани. Он выглядел, словно паломник. Все, что ему было нужно для полноты образа – это деревянный посох и длинная седая борода. Пожалуй, он сошел бы и за безумного пророка.
– Я слышал, что она умерла. – заметил Дэвид. Это ранило. Он слышал от Сьюзен, что Деленн жива, но он не видел ее со времен Голгофы. Для него, запертого на Проксиме, все они были все равно что мертвыми, но вырваться оттуда и узнать правду – что она погибла в самом конце войны... Это было больно.
– Да. – проговорил человек. – Я убил ее. В первый раз. Иногда мне кажется, что все что случилось с тех пор – было просто сном.
– С вами... все в порядке? – недоуменно поинтересовался Дэвид.
– Если ты хочешь знать, не сумасшедший ли я, то ответ – нет. Больше нет. Я очень долго был безумен, но сейчас я в своем уме. И иногда я гадаю – благословение это или проклятие.
– Я знаю о чем ты говоришь.
Тот взглянул на него, и несмотря на слепоту этого человека, Дэвид почувствовал себя неловко, словно его пристально разглядывали. Затем тот кивнул.
– Да, как раз ты и можешь знать. Рад был тебя увидеть, извини уж за такую фигуру речи.
Слепец отвернулся.
– Ненормальный. – прокомментировал Зак.
– Хм. Вообще—то лично я заинтригован. Судя по всему, Деленн стала почти что святой.
– О, это началось давным—давно. На Проксиме была ее часовня, помнишь?
– Да, верно. Пошли, время двигаться дальше.
– Вы босс.
Они шли, и еще одно здание появилось перед ними. Раньше оно было высоким, пока какой—то катаклизм не смахнул несколько верхних ярусов. Его так и не восстановили, ворлонцы оставили его так как есть, как напоминание о враге, которому они противостояли.
На страже у дверей стояли двое дрази. Оба они выглядели сурово, и даже для дрази они выглядели суровей обычного. У одного на лице была густая паутина шрамов. У другого была лишь одна рука. Ветераны войны, вероятно – сражавшиеся при Забаре. Дэвид слышал много историй о том, что там было. И большинству из них ему не хотелось верить.
– Входа нет. – сказал тот что со шрамами.
– Я ищу генерала Куломани. Или.. генерала Вижака.
– Лорд—Торговец Куломани занят. – заявил однорукий стражник, подчеркивая новый титул Куломани.
– Как и губернатор Вижак.
– Значит они здесь. Хорошо... Я слышал. Вы можете передать им сообщение?
– Какое слово в "они заняты" тебе непонятно, человек?
– Скажите им, что здесь кое—кто, кто был на Голгофе.
– Слушай, ты... – процедил однорукий дрази, двинувшись вперед. Дрази со шрамами удержал его.
– Мы передадим сообщение.
– Ладно. Но если это шутка, человек, я из твоей головы сделаю сувенир.
– Совершенно не шутка. – заверил его Дэвид.
Прошли долгие пять минут. Зак выглядел гораздо беспокойнее чем Дэвид.
– Что, если они не вспомнят эту твою Голгофу?
– Они вспомнят. – хмыкнул Дэвид. – Никто, побывавший там, не забудет ее. Они могут не вспомнить мое имя, но это они будут помнить.
– И, я так полагаю, эта жизненно важная встреча – вторая причина, по которой мы сюда явились?
– Я слышал что они здесь, пытаются договариваться насчет гиперпространственных торговых маршрутов. Казоми Семь лежит на перепутьи нескольких из них. Я не был уверен, но я хотел увидеть эту планету, и... Я должен поговорить с ними.
– Что—то мне это не нравится...
– Ты не обязан тут оставаться.
– А на Проксиму мне возвращаться незачем.
– А что насчет Джулии?
– Это... ммм... она немного... хм... вообще, это не твое дело.
Ответ на просьбу Дэвида избавил Зака от дальнейших объяснений. Вполне ожидаемо, их обоих приказали пропустить без проволочек.
* * *
Пурпурный Трон не становился для нее ничуть удобней от проведенного на нем времени. Она и не воображала что он станет удобней. Если честно – она бы испугалась, если бы оказалось так. Трону не положено быть удобным креслом. Это место для вершения правосудия, оглашения законов и внушения страха врагам. Ничто из этого не бывает удобным и спокойным делом.
И все же, ерзая на неудобном сиденьи, Тимов, Леди—Консорт Императора Моллари Второго, думала, что пара подушек не помешала бы.
Дурла Антигнано был тем, для кого трон был бы идеально удобным. Сияние амбиций горело в его глазах. Она видела это, и старалась не выдавать своего понимания.
Это были не личные амбиции. Она легко могла это понять. Такие встречаются часто. Они хотят власти, и они уничтожат или втопчут в грязь любого, кто встанет на их пути. Проблема в том, что им не бывает достаточно власти. И, по большей части, они больные, жалкие существа, шарахающиеся от теней и видящие измену везде, куда бы они ни смотрели. Таким был Рифа, и бесчисленное множество других в истории Центавра.
Нет, Дурла хотел власти для его народа. Он хотел, чтобы Центавриане вновь стали великими. Он хотел чтобы они вновь были строителями империй, воителями и вождями. Он бы, не задумываясь, вырезал и разрушал целые планеты во имя своих амбиций.
Подобные, к счастью, встречаются гораздо реже. Но когда они появляются – они оказываются гораздо опасней.
Сейчас он докладывался ей. Последствия окончания войны. Еды, разумеется, не хватало. Их флот был не в состоянии патрулировать границы Центавра. Защитные системы родного мира лежали в руинах. Правительство рухнуло. Возле Иммолана были встречены пираты и рейдеры. Не было никого достойного заменить Джораха на посту Лорда—Генерала. Некоторые из удаленных провинций полностью вышли из—под контроля.
Хорошего было мало.
– Ваши рекомендации Дурла? – спросила она. Он простил бы ее фамильярность. Он был, несмотря на все его ошибки, истинным патриотом. Он, также, был единственным ее союзником в течении очень долгого времени. Чтобы скрыть их союз, она пустила слух что они любовники. Это давало неплохую маскировку и она была весьма удивлена тем, насколько шокирован был этим Дурла.
Он был очень привлекателен, пробивающаяся в его волосах седина лишь придавала изысканности его облику. Она представила его облаченным в белое и внутренне содрогнулась.
– Нам придется пойти на жертвы, леди. – сказал он. – Всем нам, от Императора до крестьянина. Он тоже пойдет на жертвы. Он был аскетичен и умерен. Ни жены, ни семьи, никакой показной пышности. Он был мужчиной старых времен и старых порядков, и он хотел вернуть те времена.
– На данный момент, родной мир не может быть защищен или даже сколько—то укреплен. Правительство должно сменить свое расположение. Два самых подходящих мира для новой базы – это Иммолан или Гораш. Я предпочел бы Гораш. Иммолан чересчур изолирован, Гораш же производит большую часть наших продуктов.
– Покинуть родной мир? – поинтересовалась она. Это был не первый и, должно быть, не последний случай, когда она слышала такую идею.
– После войны, восстаний, Плакальщиков Теней, чужой твари, порезвившейся над столицей, Инквизиции и самых недавних событий... что ж, леди. С родным миром покончено. Пусть остаются те, кто захочет остаться, Двор же должен переехать.
Должно быть, она выглядела не впечатленной, потому что он продолжил:
– Мы едва ли будем первой расой, которая ищет новый дом. Люди, разумеется. Минбарцы временно эвакуировали Минбар. Нарны... Буду откровенен. Этот мир – дыра для наших ресурсов, и мы не сможем накормить себя, а тем более – защитить себя, если будем цепляться за него. Это моя рекомендация и на это будут направлены мои действия, леди. Я информирую вас в порядке вежливости.
– Я благодарна за это, Дурла. – прохладно ответила она. – Сожалею, что мне приходится известить вас, что мой супруг все еще слишком тяжело болен, чтобы вернуться к своим обязанностям.
– Желаю ему долгого здравия.
И он действительно желал этого, это и было самым скверным.
Давным—давно, они вдвоем заключили сделку. Как только их мир будет свободен, Дурла стал бы Императором, а она и Лондо ушли бы в отставку. Но как—то, одному Великому Создателю известно как, Лондо удалось дожить до нынешних времен. Законы, касающиеся власти Императора, были совершенно четкими. Император может уйти в отставку, назвав своего наследника, но в этом вопросе он должен обратиться к Центауруму лично. Если он не может – то Центаурум волен назначить любого по своему выбору.
И это означало еще одну войну.
