Текст книги "Темное, кривое зеркало. Том 5 : Средь звезд, подобно гигантам.(ЛП)"
Автор книги: Гарэт Д. Уильямс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 78 страниц)
Чен просто кивнул.
Существо, которое раньше выглядело человеком, было прикручено к стулу, его голову неподвижно держала молодая женщина. Телепатка. она взглянула на Чена и сверкнула ему быстрой, дружелюбной улыбкой. Он чуть нервно улыбнулся в ответ.
Талия была здесь, и смотрела на существо, сложив руки на груди. Она подняла взгляд, когда подошли Чен и Бен Зейн.
– К вашим услугам. – сказал Бен Зейн. – Ты уверена, что хочешь это сделать?
– Мы должны продолжать попытки.
– Ты хочешь сказать – продолжать рисковать выгоранием? Сколько раз ты это делала, и что ты нашла?
– Вот потому нам и надо продолжать. Я видела, что они делают с нами, Ари, что они сделали с Элом, Гарриманом, Байроном и всеми остальными. Мы должны знать про них настолько много, насколько возможно чтобы остановить их, а значит – и рисковать.
– Ладно. Ты босс, тебе решать, но я буду наготове.
Талия кивнула и повернулась к Чену.
– Ты хотел ответов? Вот это – способ, которым ты можешь их получить. Это будет непросто. Это будет болезненно, и это даже может тебя убить. Врать я тебе не собираюсь.
– Но это необходимо, и тогда ты поймёшь. Тебе придётся понять, прежде чем ты сможешь действительно стать одним из нас, прежде чем ты сможешь увидеть артефакт.
– Ты хочешь этого?
– Что мы собираемся делать?
– Проникнуть в сознание этой твари. Попытаться вторгнуться в Сеть.
Чен ещё раз взглянул на существо, а затем на Бен Зейна. Лицо человека скривилось в усмешке, перекошенной шрамом. Он не мог показать себя слабым перед нормалом и перед одним из своего рода.
Он кивнул.
* * *
Морейл шёл сквозь пепел хаоса, наслаждаясь ощущением дымного воздуха во рту и прикосновением пропитанной кровью земли к пальцам.
Он пришёл не для того, чтобы вторгаться, покорять или порабощать. Некоторые из его компаньонов искали добычи или пленников, или даже просто любили убивать, но ему этого не было нужно.
Ибо он был здесь лишь ради радости приносить хаос, лишь ради наслаждения от службы его Тёмным Хозяевам.
Сражение было лёгким, таким невероятно лёгким. Вся планета была едва защищена – полурабочая защитная сеть и горстка антикварных кораблей. Ничто из этого не шло ни в какое сравнение с силами ренегатов. Орденом Волка, Братством без Знамён, Имперским Орденом или как там они назывались.
Затем они высадились на поверхность, у столицы, и началось настоящее разрушение.
Скольких-то они убили, скольких-то взяли в плен, но большинство было оставлено в живых, чтобы разнести новости, чтобы всякий узнал – кто это сделал. И это, знал Морейл, было тем, чего желало большинство из них. Они говорили о богатстве, мести и власти, но на самом деле, они хотели быть известны, хотели чтобы их боялись, хотели быть знамениты, чтобы их имена воспевались и произносились шёпотом.
Старая центаврианка, только что плакавшая, закричала на него, прервав его прогулку и размышления. Морейл помнил её. Рем Ланас забрал её дочь, а викххеран разорвал её супруга и сожрал его.
– Демон! – закричала она. – Боги уничтожат тебя. Они придут с небес и уничтожат тебя своим святым огнём. Вы все сгорите, когда придёт Свет! Все вы. – Она рыдала. – Все вы сгорите!
Морейл остановился и взглянул на неё. Она была старой и выглядела немощной. Он мог бы с лёгкостью разорвать её надвое, а его викххеран едва набил бы пасть её мясом.
Он нагнулся и коснулся её лица, аккуратно проведя когтями по её щеке, стараясь не пустить кровь. Он был крайне осторожен. Некоторые расы так хрупки.
– Я Морейл. – сказал он на её варварском и нецивилизованном языке. – Твои Боги мертвы.
Затем он оттолкнул её прочь и продолжил прогулку. Он не задержится здесь надолго. Они сделали то, зачем пришли. Гораш был разорён не полностью, но пока что этого было достаточно. Они послали галактике сообщение о том, что они есть, и это было началом.
В следующий раз они обратят своё внимание на что-нибудь большее.
* * *
Деленн проснулась от очередного сна, последнего из многих. Казалось что с тех пор, как она переехала на эту станцию, ей не удавалось как следует поспать. Джона рядом не было. Он редко был рядом, когда она просыпалась. Она не была засоней, но он всегда поднимался раньше неё.
Но сейчас была полночь.
Она поднялась и прошла в комнату рядом. Место на "Вавилоне-5" было роскошью и хотя комнаты, которые здесь занимали она с Джоном, были самыми большими, они всё равно были меньше тех, что были у них на Казоми 7.
Джон был здесь, он сидел неподвижно, словно статуя. Прямо перед ним горела свеча, и он смотрел на пламя так, словно ничего, кроме него не существовало.
Деленн поёжилась и взглянула на стену. За стенами был космос, во всей его бесконечности. Бесконечность пустоты.
– Помни. – прошептала она.
Но помни что? Похоже было, что все они забыли многое, очень многое.
– Добро пожаловать на "Вавилон-5". – проговорила она. Завтрашним утром должна была произойти встреча, встреча Совета Альянса. Это обещало быть нелёгким делом. Будет так много незнакомых лиц, и так много знакомых окажется исчезнувшими.
Она не знала, сколько она стояла там, просто глядя в пространство. Когда она, наконец, направилась к постели – она взглянула на Джона.
Он не двигался. Ни единым мускулом.
Она вздохнула и провалилась в тяжёлый сон.
Глава 2
Она оказалась в мире, целиком состоящем из боли. Боль была не в чем-то одном, она была везде. Она видела кошмары, воплотившиеся в жизнь. Она слышала голос мужчины, говорившего с ней, приказывавшего ей звать его "мой лорд", говоривший исполнять его приказы.
Она не сказала ничего. Она не сделала ничего. Она просто сопротивлялась, как только могла, и кричала, когда это не удавалось. Но он пока что не вынудил её сдаться, ещё не вынудил её умолять. Это было единственной властью, что у неё теперь была, единственной властью, что у неё сейчас осталась.
Она знала о власти всё. Она росла среди её сплетений, дочь Центаврианского Королевского Двора. Её отец обладал властью, как и её мать, и это не принесло ничего хорошего им обоим. Её отец был убит, невзирая на всю мощь, которой он командовал, а её мать умерла неизвестно где, в одиночестве и безвестности. Должно быть, она возненавидела такую судьбу.
Нет, она считала что понимает – что такое власть, но только сейчас к ней действительно пришло понимание. Власть состояла в том, чтобы забрать что-то, чтобы объявить это чем-то, что она позволит или не позволит делать только лишь потому, что так хочется ей. Она не будет кричать, она не будет умолять, и она не будет звать его лордом. Ему придётся убить её раньше, чем она сделает что-либо из этого.
Это была единственная власть, что у неё оставалась.
Тут она видела и других, хотя были ли они настоящими или просто кошмарами – она не знала. Женщина-нарн часто приходила и смотрела на неё. Ещё тут был человек с большим ножом, который постоянно этот нож затачивал. Эти, как она была практически уверена, были реальностью, а не галлюцинациями.
Но был кое-кто ещё. Чужак. У него была угловатая голова и большие глаза. Он никогда не задерживался надолго, и он глядел на неё в упор, словно хотел просверлить в ней дыру взглядом. Позади него что-то двигалось и мерцало, но ей никогда не удавалось понять, было ли это реальным, или просто свет мерцал у неё в глазах.
Она многое забыла. Она начала забывать, каким был Гораш до того, как они явились. Она даже забыла, как она оказалась здесь. Она помнила только одно.
Она не даст ему того, что он хочет.
У Сенны из Дома Рефа, дочери Императора Рефы, осталась хотя бы такая власть.
* * *
Чен никогда не испытывал ничего подобного раньше. Никогда.
Это было так, как если бы его бросили в бурную реку, созданную из света, мыслей и воспоминаний. И в то мгновение, когда он ударился о её поверхность, он понял что забыл как плавать.
Здесь были тысячи кричащих голосов. Некоторые казались ему знакомыми. Некоторых – он был уверен – он знал раньше. Но тогда, когда он их знал, в них не было столько боли.
Вот чем было это место. Река боли.
"Не теряй контакта с нами!"– Один голос пробился сквозь мириады прочих. Это была Талия. – "Ты никогда не найдёшь пути назад, если заблудишься. Ты потеряешься навсегда."
"Что это за место?"
"Сеть. Вот что они делают с нами. Со всеми нами. Помни! Держись за что-нибудь, что угодно, что будет напоминать тебе, кто ты есть. Помни своё имя. И следуй за нами. Не потеряйся."
Теперь Чен мог их увидеть – Талию и остальных. Они были похожи на косяк рыб – двигались вверх по течению, углублялись в водоворот. Он попал в реку вместе с ними, но оставался обособленным. Он двинулся к ним, и его подхватило силой их движения.
"Не волнуйся."– послышался ещё один голос; женский. – "Держись рядом со мной. Я сделаю, что смогу."
Женщина, которая ему улыбнулась.
"Я даже не знаю твоего имени."– сказал он.
"Лаурен. Лаурен Эшли."
"Я Чен Хикару."
"Хорошо. Продолжай это обдумывать. Это одна из первых вещей, которые они здесь делают с нами. Отбирают наши имена."
"Куда мы направляемся?"
"Насколько возможно дальше."
Чен обнаружил, что проще позволить себе плыть в том же направлении, что и остальные. Сам он ориентироваться не мог. Тут было слишком много странного и искажённого. Пока они плыли, он слышал голоса, он слышал плач, и он слышал мольбы о пощаде.
Вздрогнув, он сосредоточил свой разум на его попутчиках. Они вновь и вновь повторяли разные фразы, освежая воспоминания. Некоторые произносили имена, некоторые декламировали стихи. Лаурен проигрывала день проведённый с любовником, приключение, которое вызвало у Чена смутное чувство ревности.
Ему концентрироваться было особо не на чем. У него не было семьи. У него было немного друзей. Читал он мало, и он не знал поэм, книг или игр.
О, одна вещь у него всё-таки была.
"Корпус Мать, Корпус Отец. Я верю Корпусу. Корпус будет лелеять меня, Корпус защитит меня. Корпус Мать..."
Похоже, что кого-то из остальных его выбор раздражал. Но были и те, кто улыбался.
"Тут что-то есть!"– предупредила Талия. – "Что-то приближается."
Чен взглянул на неё, и лишь сейчас осознал одну вещь. Она была единственной, кто не повторял непрерывную литанию напоминания.
А потом он понял кое-что ещё. Они больше не были в реке из света и золота. Они были где-то в другом месте.
"Гиперпространство! О боже мой, мы в гиперпространстве."
"Успокойся."– посоветовала Лаурен. – "Сеть как-то пересекается с гиперпространством. Мы не знаем как. Тут есть небольшие... складки и тоннели. Сейчас мы в одном из них."
"Но как...?"
"Осторожно!"– скомандовала Талия. – "Тут что-то есть!"
Оно восстало из ниоткуда, соткавшись из ничего вокруг них. Оно нависало над всеми ними. Размер тут не значил ничего; здесь всё решал страх.
Когда Чен был ребёнком, он вновь и вновь видел кошмары с пауками. Он не мог заснуть от страха, что пауки навалятся на него живым одеялом, будут ползать по нему, душить его, медленно заползать ему в глаза и в рот, так что он не сможет даже кричать. В первый же год обучения в Корпусе эти сны были изгнаны и больше не могли пугать его. Он даже идентифицировал их источник – когда он был ребёнком, в его колыбель сполз паук, маленькое безобидное создание, но для глаз ребёнка он казался огромным.
Тварь перед ним была самым большим пауком, что он видел. Один лишь волосок паука был больше него самого, всего один волосок из тех, что скребли по коже в его кошмарах...
И в его глазах, в его невероятно громадных глазах, смотревших на него, Чен чувствовал человеческий разум. Нет. Разум много больший, чем человеческий.
Он закричал. Он не знал что, видят другие, не знал – видят ли они одно и то же, и всё, что он знал – это что тварь реальна, опасна и ужасающа.
"Вспомни!"– голос Талии прорвался сквозь его собственные вопли.
Что-то капнуло с одного из огромных жвал. Оно упало совсем рядом с ним, обдав жаром кожу, когда пролетало мимо.
"Помни кто ты есть!"
"Я Чен Хикару."– подумал он про себя. – "Корпус Мать, Корпус Отец. 'Матернис, Патернис.'"
Нет, паук был слишком большим, а страх чересчур глубоким.
Затем вспыхнул свет. Странно, паук казался таким тёмным, но всё же теперь он был залит светом. Чен оглянулся и увидел Талию. Она не боялась. Она сосредоточенно смотрела на него, и свет изливался из её рта и глаз. Чен понял, что она не смотрит на паука. Она вообще ни на что не смотрела.
Он почувствовал позади чьё-то присутствие, и он обернулся, страшась даже предполагать, что он увидит там, пугаясь того, что он увидит ещё один кошмар из его прошлого.
Там стоял человек. Ниже его ростом, одетый в безупречно чистую чёрную униформу с перчатками, державший одну руку у груди. Знак Пси-Полицейского мерцал и сверкал на свету.
Он улыбнулся и паук мгновенно исчез, словно его никогда и не было. Человек, чьё имя Чен не смел произнести даже в мыслях, направился к Талии, не обращая внимания на остальных.
Чен не хотел мешать встрече, которая, должно быть, была очень личной, и потому он отвернулся к Лаурен. Она больше не дрожала, но следы страха всё ещё оставались в ней.
"Это была дверь. Большая чёрная дверь, и я знала, что там, с другой стороны, что-то ждёт, но я не посмела её открыть. Я просто не могла её открыть."
"Что это было? Иллюзия?"
"Если я понимаю это правильно – Сеть сделана из разумов тысяч телепатов, все они находятся в заточении, их силы направляются на требуемые нужды – чтобы передавать сообщения, блокировать их, исцелять и разрушать. Это – совокупное подсознание всех этих разумов. Почему бы здесь не быть и всем их кошмарам?"
"Мы должны уничтожить это."
"Я знала, что ты поймёшь. Сразу же, как только здесь побываешь. Все хотели того же, стоило только им это увидеть."
Чен оглянулся – и человек исчез. Талия осматривала остальных.
"Я нашла то, что искала. Теперь мы уходим, быстро."
"Мы должны это уничтожить."– снова подумал Чен.
"Мы уничтожим."– ответила Лаурен. – "Ты видел кто это был?"
"Да, видел. Не хочу особо надеяться, но..."
"Теперь я думаю, что у нас есть шанс. И мы можем хотя бы попробовать им воспользоваться."
* * *
– Лучше бы у этого был веский повод.
– Уж поверьте. – ответила Джулия. – Я знаю, что лучше не мешать вашей ночке тестостерона, пива и сигар, если на это нет веского повода, верно?
– Где ты увидела сигары? – спросил Декстер. – Я не курю.
– Тут должны быть сигары. – пробормотал Зак. – Что за покерная ночь без сигар? Это как... хм... как что-то, без чего-то, что полагается.
– Ладно, тут никаких сигар нет, дальше что?
Джулия закатила глаза.
– Вы не задумывались, почему на ваши покерные ночи не ходит ни одной женщины?
– Традиция. – ответил Декстер, усмехаясь. У Джулии порой была манера вести себя так, словно она куда старше чем есть.
Она привела их на гауптвахту Сектора 301, и отказалась объяснять, что они должны там увидеть, сказав только что они, несомненно, не поверят ей, если только не увидят всё собственными глазами.
– Мы арестовали это примерно час назад. – сказала она, когда они направлялись к камерам.
– Поступило донесение о нападении и подозрительной личности, замеченной близ сектора. Подозреваемого мы поймали почти сразу же. Словно он не беспокоился, заметят его или нет.
– Ты сказала 'это'. – подчеркнул Декстер. – Чужак или что-то ещё?
– Я на это очень надеюсь.
Камере полагалось быть защищённой электронным силовым полем, в дополнение к обычным запирающимся дверям, но это же была Яма, где бюджет был несколько ограничен. В результате двери камер тут просто запирались на ключ. По крайней мере, сейчас тут было больше охранников, чем прежде, и сейчас все они были более-менее честными.
– Взгляни. – сказала Джулия в офисе, показывая на экран наблюдения за блоком камер. Естественно, за каждой клеткой следила камера.
– Там никого нет. – сказал Декстер. – Ты показываешь не ту клетку.
– Нет, клетка правильная.
– Значит камера неисправна. – предположил Зак. – Тут это совсем не редкость.
– Неисправностей не обнаружено. Кроме того, интерьер камеры она показывает отлично. Кроме её постояльца. И да, мы знаем, что это всё ещё там. А ещё мы не смогли сделать ни фотографий ни электронных записей. И даже отпечатки пальцев не сняли.
– Ладно. – сказал Декстер. – Теперь я заинтригован. Можем мы взглянуть на эту... личность?
– Я тут не начальник. – пожала плечами Джулия. – Я бы рекомендовала держать кучу людей наготове. Всерьёз. Это создание... опасно.
– Опасно чем? – спросил Зак.
Джулия помотала головой.
– Не знаю, смогу ли объяснить, и не знаю поверите ли вы мне, если смогу.
Декстер снова посмотрел на пустую камеру на экране. Что-то привлекло его взгляд, что-то ускользающее, на грани восприятия. Он посмотрел снова, уже пристальней.
Он увидел краткий отблеск света и услышал голос в своём разуме.
"Приди к нам приди и узри свет."
Он нахмурился.
* * *
Шепоты со Дня Мёртвых – III.
Она знала, зачем пришла сюда. Это было не ради дипломатии, не ради стратегии, тактики или союзов. Это было не для блага её народа. Это было ради неё самой, один эгоистичный поступок, за целую жизнь на службе Минбару.
Ночь в столице Бракира была тёплой. Улицы были полны бродившими и танцевавшими, процессиями и карнавалами. День мёртвых для них был событием священным, а сейчас, во время праздника – тем более. Тут было так много мёртвых, с которыми можно было поговорить. Вчера тут был траур, завтра наступит утро. [1] 1
Прим: игра слов – в оригинале mourning(траур, печаль) и morning(утро) звучат сходно.
[Закрыть]Этой же ночью здесь был шанс снова встретиться со старыми друзьями, старыми врагами.
Старыми возлюбленными.
Завтра Сатай Катс вернётся на Минбар, чтобы продолжить медленное его восстановление. Завтра закончится бледное подобие дипломатической сделки, что привела её сюда.
Тиривайл понимала. Она одна её понимала и Катс знала это.
"Иди." – сказала воин. "И если увидишь его, скажи ему... скажи..."
"Что ему сказать?"
"Я была неправа. Он не был трусом. Он никогда не был трусом."
"Я скажу."
Катс не смела надеяться. Никто на памяти живущих не бывал на Дне Мёртвых. Последний раз День случился больше двухсот лет назад. Сама мысль о возвратившихся мёртвых шла вразрез со всем, чему её учили. Каста воинов верила в призраков и духи предков, но в касте жрецов учили что души возвращаются в эфир, чтобы бесконечно возрождаться снова.
И даже если легенды были правдой – кто сказал, что она вновь встретится с Козорром? Почему не с её отцом, Хедронном, кем угодно другим?
Но она надеялась.
Она стояла на балконе, рассматривая тех, кто проходил по улице внизу. Высокий, аристократично выглядевший центаврианин шёл твёрдо и целенаправленно, но в нём чувствовалась та же аура отчаянной надежды, что и в ней самой. На тротуаре, под окнами её комнаты, сидел человек, стонавший и шептавший что-то себе под нос. Нарн в простой рясе шёл к ближайшему храму, а бракири в форме капитана "Тёмной Звезды" смотрел в небо, удивлённо вглядываясь в комету над головой.
– Вот и ты. – произнёс голос и Катс сжалась, не в силах поверить, что она действительно его слышит. Шрамы, старые и новые, заныли от памятной боли, когда она обернулась и увидела Калейна входящего из теней в её комнату.
Он выглядел таким, каким был прежде, до того как болезнь изуродовала и исказила его тело. Он выглядел гордым, надменным и высокомерным, властителем всего, на что падал его взор. Он всегда принадлежал иным временам, прежним дням, когда он мог бы идти рядом с Маррэйном и Парлонном и сотрясать мир звуком своих шагов.
Но он был рождён не в те времена, и он посвятил свою жизнь тому, чтобы изменить это.
– Ты думала, что освободилась от меня. – сказал он, его голос был командным и резким, не тем хриплым сипением, что он стал позже. – Ты думала что сможешь убежать от своих грехов.
Катс посмотрела на него.
– Почему? – тихо спросила она.
– Это один из ваших трюков, мастер? – спросил он. – Задавать вопросы, не имеющие смысла?
– Почему ты делал со мной всё, что ты делал? ты наслаждался этим, Калейн. Не говори, что это не так. Но только ли в этом было дело? – Она помнила его голос становившийся всё громче и громче, требующий у неё молить о пощаде. Она помнила его смех, и её крики, и её мольбы о милосердии. Себастьян был жесток, холоден и рационален. Он не получал удовольствия от своей работы. Но Калейн наслаждался.
– Я делал это, чтобы очистить тебя, чтобы заставить тебя раскаяться в своих грехах, чтобы...
– Ты не из касты жрецов. С чего бы тебе беспокоиться о моих грехах? Ты воин. Я в самом деле была самым подходящим для тебя противником? Я была единственной персоной, с которой ты мог сражаться?
– Прекрати! Ты лжёшь! Ты не забыла, кто вырезал Серый Совет? Ты не забыла...?
– Нет! Я не забыла и никогда не забуду. Это сделала не я, и ты знаешь это. И ты всегда это знал. Итак, я снова спрашиваю тебя, Калейн. Почему?
– Потому что... потому что ты заслужила это! Были дни, когда вы стояли бы на коленях в грязи у моих ног, и молили бы предков, чтобы я соизволил обратить на вас внимание! Были дни, когда вы обращались ко мне, опустив глаза и говорили лишь с моего разрешения! Были дни, когда мы были воинами, и это понимали все, когда нам не приходилось никого ни о чём спрашивать, когда нам достаточно было сказать, чтобы нам повиновались, когда...
– Когда у вас была истинная власть. Когда у вас было истинное уважение?
– Да!
Катс вздохнула.
– Так значит, вот чего ты хотел. Ты хотел уважения и власти – хотя бы лишь от одной персоны, хотя бы лишь над одной персоной. Остальной Серый Совет следовал за тобой только по приказам Синовала. Ты же потерял всякое их уважение, когда растерялся у Марса.
– Но я была там. Я была мастером, кто считал себя достойной стоять рядом с тобой. Я считала себя способной командовать воинам. Я считала себя достойной стоять в Сером Совете, где когда-то стоял сам Вален.
– И потому ты привёл меня в Серый Совет, и ты показал мне, как мало у меня власти, и нашёл для себя кого-то, кем ты мог командовать, кого-то, над кем ты мог издеваться, как тебе угодно.
– Прости Калейн. Я думала, что ты пытал меня ради собственного удовольствия. Я ошибалась.
– Я должен был... Я был воином. Я...
– Ошибался?
– Я ошибался.
– Я прощаю тебя, Калейн. Ты мучил меня, ты унижал меня, и ты почти сломал меня – но тебе это не удалось. Теперь я сильнее, чем была прежде, и за это я благодарю и прощаю тебя.
– Я никогда не извинялся, и никогда не искал твоего прощения.
– Я знаю, но всё равно благодарю. Покоя тебе, Калейн.
– И тебе. Тут есть...кое-кто ещё, кто хочет говорить с тобой. Думаю, и ты тоже захочешь поговорить с ним. Я ещё увижу тебя в другой жизни, мастер.
– Пусть твои боги встретят тебя дома. – ответила она, эти слова звучали пустыми для неё, но она знала, что для него они важны.
Возможно, День Мёртвых не являет тебе тех, с кем ты хотел бы говорить – а тех, с кем ты должен был говорить.
Она нежно коснулась ожерелья, а затем ей показалось, что в комнате вдруг кончился воздух.
– Моя леди. – произнёс его голос. – Могу поклясться, вы очаровательны как никогда.
Она прошептала его имя – лишь раз – и её глаза наполнились слезами.
* * *
Зал был больше тех, к которым она привыкла, и больше того, что она находила комфортабельным. Это было место, где она провела больше времени, чем в любом другом на "Вавилоне-5", больше даже чем в собственной спальне, и всё же она до сих пор не полюбила его.
Возможно, это было потому, что этот зал рождал так много раздоров, так много конфликтов.
Порой Деленн тосковала по старым дням. Тогда, в начале, их была всего горстка. Она, Лондо, Летке, Таан Чарок, Вижак. Теперь их было так много, тех, кого она не знала, тех, кто не видел того, что видела она, тех кто явно не понимал почему должен был существовать Альянс.
Расам необходимо быть едиными. Им необходимо друг друга защищать, помогать и заботиться.
И всё же столь многие не понимали этого.
Дурано продолжал говорить. Деленн не слишком хорошо его знала. Лондо лично направил его сюда, а Лондо обычно неплохо разбирался в людях. Вот только было в нём что-то, что отталкивало её. Он был таким... жёстким и официальным. Словно вся его жизнь была маской, и что скрывается за ней – не знал никто, включая самого Дурано.
– Списки погибших всё ещё составляются, на данный же момент количество жертв составляет более одиннадцати тысяч. Хотя большая их часть погибла при ранних бомбардировочных налётах, значительное число составляют жертвы болезней, ранений и голода. Большая часть больниц в столице была намеренно уничтожена во время атаки.
– Мы получили сообщение от одного из рейдеров, с требованием выкупа за захваченных в плен. В их числе оказались губернатор, его жена, несколько правительственных чиновников и аристократов. Рейдер был центаврианином, представившимся как Лорд Рем Ланас. У нас нет сведений о подобной персоне, и у нас нет такого аристократического дома.
– Моё Правительство просит о финансовой помощи, так же, как и о поставках продовольствия и медицинских припасов. Мы также запрашиваем военную помощь, для защиты Гораша и восстановления порядка. Также мы запрашиваем об освобождении от некоторых обязательств, взятых нами согласно Договору Казоми. Слишком многие из наших миров защищены чересчур слабо, а мы можем быть атакованы где угодно.
– Боюсь, это невозможно, Министр. – сказал Джон, вставая после того, как Дурано закончил.
– Договор Казоми прямо запрещает это, как вы знаете. Однако остальные запросы вашего Правительства не выходят за пределы разумного.
Г'Каэл встал и все взгляды обратились на него. Нарн обычно был молчалив и заговаривал редко. Тем не менее, когда он всё же говорил – он завладевал вниманием всех слушателей. У него был редкий дар – быть центром внимания, или же быть незамеченным никем, в зависимости от того, что требовала ситуация.
– Я связался с Кха'Ри перед этой встречей. – медленно проговорил он. – Мы слышали об этой атаке, и мы ожидали этих запросов. Моё Правительство рассматривает это как внутренние проблемы Центавра, и это не подпадает под юрисдикцию Альянса.
– Почему вы решили так ответить? – спросил Джон.
– Центаврианский мир был атакован рейдерами, которыми, как было сказано, командовал центаврианский лорд. Центаврианские чиновники были захвачены в плен и рейдеры послали требование выкупа Центаврианскому Правительству. Кха'Ри полагают, что это проблемы внутренней безопасности, в которые Альянсу вмешиваться запрещено, за исключением случаев преследования агентов Теней, или же их вассалов.
– Это некорректно, и вы полностью сознаёте это. – ответил Дурано. – В нападении принимали участие и другие расы, включая нарнов, дрази и людей. Были также очевидцы, заметившие одно существо, которое могло быть З'шайлилом. В довершение ко всему, при нападении было убито как минимум двое чиновников Альянса, и существует вероятность, что ещё несколько было ранено или захвачено. Эти рейдеры также могут решиться напасть и на другой мир, который уже не будет принадлежать нам. Очевидно, что это проблема для всего Альянса.
– Позиция моего правительства остаётся неизменной. – сказал Г'Каэл, садясь на место.
Поднялась Посол Калика. Аббаи присоединились к Альянсу под конец войны, опасаясь возможной кары со стороны Теней. Некоторые, в особенности среди дрази, расценивали это как трусость, но многие в бывшей Лиге Неприсоединившихся Миров видели в этом отвагу, и она была неофициальным голосом многих из этих рас.
– Если центавриане чересчур слабы, чтобы защитить собственные миры, с какой стати всем остальным помогать им? – спросила она. – Планетарная защита – дело местных правительств, а не Альянса.
– А почему мы слишком слабы, чтобы защитить наши миры? – поинтересовался Дурано. – Где наши корабли? Где наши армии? Они здесь! Они гоняются за призраками по всей галактике. Их посылают по первому слуху о кораблях Теней, высылают на каждую легенду про древние судна в дальних уголках галактики. Их разослали искать Святилище Эпох, Исток Душ или человеческий Святой Грааль! Вы, все вы, выжали нас досуха! Что, хотите полюбоваться как мы все умрём?
– Это цена союза с Врагом. – холодно ответила Калика, оставшаяся равнодушной к нехарактерной для центаврианца потере самообладания. – Почему мы должны защищать вас? Почему мы должны помогать тем, кто сражался на стороне тех, кто уничтожил бы всех нас?
– Почему? – произнесла, поднимаясь Деленн. – Потому что мы Альянс. Потому что слабость одного следует восполнять силой другого. Потому что вместе мы можем стать куда сильнее, чем поодиночке.
– Потому что все мы одной крови, и одной души, и если мы не сможем устоять вместе, то поодиночке мы погибнем тем более. Я считаю Императора Моллари одним из ближайших своих друзей. Он был здесь, в самом начале, когда этот Альянс только зарождался. Он страдал вместе со всеми на руинах Казоми Семь. Он истекал кровью, как и все мы, чтобы дать Альянсу подняться. И теперь мы должны его бросить? Теперь мы должны сказать, что его жертва была напрасной?
– Этот вопрос выносится на голосование. Намерен ли этот состав Совета удовлетворить запрос Министра Дурано о помощи?
Она совершенно не знала, как повернётся дело. Война закончилась больше года назад, и многие из тех, кто был здесь, начали привыкать к миру. Центавриан не любили и им не доверяли. Всё-таки именно они были в союзе с Тенями. Так же, как и человечество, но у него сейчас было совершенно полностью новое правительство, и его представитель здесь, Посол Лученко нравилась многим. Кроме того, у человечества был Джон, чтобы поддержать его, а его слова весили немало.
Но центавриане... у них было слишком много врагов, особенно среди дрази и нарнов. Ими всё ещё правили те, кто правил во время войны. Дурано был холодным и надменным, и близких друзей у него было немного...
Летке голосовал "за", как она и ожидала. Он и Лондо были очень старыми друзьями. Г'Каэл голосовал против, хотя Деленн не могла сказать – доволен он, или нет таким поворотом событий. Она и Джон голосовали "за". Калика – против. Таан Чарок, как и всегда, воздержался – в знак молчаливого протеста против того, что было сделано с его народом.
Кто-то за, кто-то против. Наконец, всё было кончено. Нет.
Лицо Дурано было застывшим, не выдававшим никаких признаков его внутренних чувств. Деленн опустила голову.
"Прости, Лондо. Я попыталась."
Она была первой, кто обратил внимание на шелестящий звук, похожий на лёгкий шорох опавших листьев, на поскрипывание костей. Она подняла взгляд. Нет, она была не первой. Второй. Джон уже смотрел на новоприбывшего.
В Альянсе уже был представитель ворлонцев, прибывший вскоре после Битвы на Третьем Рубеже, но тот остался на Казоми-7. Новый представитель был назначен уже на "Вавилон-5". Имени у него не было, но оно никому и не требовалось. Его узнавали сразу же. Его скафандр был белоснежным, хотя оттенки иногда менялись. Сегодня он почти ослеплял, и казалось что он отражает каждый луч света в этом зале.
