Текст книги "Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)"
Автор книги: Динна Астрани
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 44 страниц)
– Боги из пантеона моего отца Сварога? – удивилась она. – Откуда они здесь?
– Здесь много богов из других пантеонов, о которых мы прежде и слыхом не слыхивали, – ответил Дионис. – Их сюда привёл Гелиос, которого у них там звали Ярилой. Это ещё было до тех пор, пока бог солнца не перебежал на сторону Шестерых.
Нана слушала и вдруг взгляд её становился на высокой могучей фигуре бога, в облике которого было что-то до боли знакомое. Волосы его были кудрявы, густы и черны, как смоль, черты лица были крупные и резкие, но красивые. И он держал за руку Гаятри, которая приветливо улыбалась ей, как старой хорошей знакомой, а потом помахала рукой. Догадка озарила Нану.
– Зевс, – проговорила она и, широко улыбаясь, двинулась по направлению к Зевсу и Гаятри.
Она поняла, почему не сразу узнала его. Он находился в толпе богов не как их царь, а как равный, из большинства. И у него не было его окладистой кучерявой бороды. Он избавился от неё и это пошло в плюс к его внешности: он выглядел уже не как солидный отец богов, это был теперь молодой мужчина, начавший жизнь сначала. Нана поневоле залюбовалась им, а когда приблизилась к нему и обменялась приветствиями с ним и Гаятри, после произнесла:
– Зевс, ты всегда был прекрасен и очарователен, но если бы прежде я знала, что ты ещё прекраснее и очаровательнее без бороды, я бы, пожалуй, не позволила тебе называть меня дочкой и применила бы силу эроса, чтобы ты любил лишь меня!
Лицо Зевса зарделось, как у мальчишки, он кокетливо опустил глаза.
Нана даже не догадывалась, что шуточный комплимент, который она отвесила бывшему царю богов, вызовет ряд событий, который сделают её судьбу подобной извилистой долгой реке, подобной трещине, что образовалась на глади уроненного ею зеркале…
Нана двинулась в глубь пиршественного зала, чтобы поприветствовать других богов и поцеловать в лбы своих других сыновей Приапа и Энея, забыв о сказанном Зевсу. И даже не заметила, как смертельно побледнело лицо Гаятри.
Гаятри была потрясена тем, что Афродита нашла её Зевса более привлекательным, чем прежде и, как сложилось мнение в воспалённом ревностью мозгу Гаятри, пожелала его любви. Как?! Афродита поспособствовала, чтобы Зевс полюбил её, Гаятри, а теперь богиня любви может передумать и забрать его себе? Афродита может отнять у неё Зевса, потому что владеет эросом – энергией любви? Какое коварство!
В одну секунду Гаятри изменила своё отношение к Нане, ощутив враждебность, как к счастливой сопернице, способной разрушить счастливые взаимоотношения. Душа её заметалась, сердце бешено заколотилось. В висках застучало: война, война! Война за любимого! Нужно что-то предпринять, чтобы не позволить разлучить её с Зевсом, её мужем, единственным мужчиной, которого она любила и любит. Надо с кем-нибудь посоветоваться. Но с кем? Здесь, в олимпийском пантеоне её не очень-то жалуют и понимают. Она чужая этим непонятным богиням, не похожим на богинь Тримурти. Ей нужен мудрый совет. Чей? Может, Сарасвати? Она поссорилась с ней, но, может, можно как-то помириться? Сарасвати тоже бывшая соперница, но Нана показалась Гаятри более опасной.
Не легче было на душе Мохана: его трясло от ревности. Нана устроилась на одной из золотых скамеек и тут же оказалась в окружении богов-мужчин. Слева от нее оказался Посейдон, справа – Арес и оба так и норовили снова коснуться ее рук. У ног ее присел на корточки Дионис, то и дело наполнявшие вином ее кубок, который ей сам и всучил. И ещё несколько незнакомых богов, вероятно, ступенями пониже, стояли за спиной Наны, но старались заглянуть ей в лицо или дотронуться до копны ее волос. Нельзя было, однако, утверждать, что сама Нана вела себя непристойно, флиртовала со своими собеседниками или слишком громко смеялась. Она была сдержана и улыбалась окружающим скромно, как братьям. Но вожделение окруживших Нану было так очевидно, что Мохан почувствовал, что сходит с ума.
И он не выдержал. Убрав энергию невидимости, он предстал перед изумлёнными богами и Наной. Он шагнул к своей жене, продолжавшей сидеть на золотой скамье, взял её за запястье и поднял:
– Пойдём домой!
====== Часть 84 ======
Оба взошли на колесницу Наны, запряженную лебедями. И всю дорогу тянулось угрюмое молчание. Нана догадывалась: Мохан ждёт от нее оправданий, а возможно, и извинений. Но она не собиралась делать ни то, ни другое.
Хотя и не исключала того, что сама она поступила неправильно. Да. Ей не следовало настаивать на своем и отправляться на этот пир. Надо было уступить, но уступить не так, как это делают безвольные рабыни своих мужей – покорно смиряясь, наступая на свои собственные желания ради самодурства своей половины. Вовсе нет. Принять – не значит смириться. Следовало просто успокоиться и постепенно дать понять Мохану, что он был неправ, запрещая ей отправить я на бал богов и отказываясь отправиться туда самому. У него сложилось ошибочное мнение, что олимпийский пантеон порочнее его собственного, но он понял бы свое заблуждение, поговори с ним об этом Нана в более умиротворённой обстановке. Неправильно всё, ох, неправильно. Вот теперь поди, уладь все по-хорошему, если Мохан вздумал ревновать!
Мохан также страдал. Его огорчил комплимент, который его жена отвесила Зевсу, а также повышенное внимание олимпийских богов-мужчин к ней.
Он на самом деле ждал извинений и оправданий от Наны, но она так и промолчала всю дорогу.
И когда они вошли в свой роскошный дворец под непроницаемым куполом, Нана также не собиралась заговаривать с мужем первая.
Ни Нана, ни Мохан не подозревали, какие тучи сгущались над ними.
Гаятри, богиня, происшедшая от смертных, но обретшая, по воле сценария судьбы, огромные могущество и силу, теперь чувствовала только враждебность по отношению к Нане. Да, недавно эта олимпо-месопотамская богиня была ей, Гаятри, другом, потому что удовлетворила ее любовный интерес. Но после того, как та вздумала похвалить внешность ее мужа, все изменилось. Гаятри не могла найти себе места от ревности, в тревоге, вдруг богиня любви, кроме нового мужа пожелает себе иметь ещё и любовника – ее Зевса. Разве сможет Зевс устоять перед чарами самого сильного божества любви?
Гаятри, скрытная по натуре, теперь ощущала потребность поделиться хоть с кем-то своим беспокойством и посоветоваться, что делать в таком случае.
И Майя, вездесущая Майя, как будто услышала ее без слов.
Она без труда отыскала дворец, где обособленно от других богов проживали Зевс и Гаятри и заявилась в гости. И не могла не заметить печаль и озабоченность на лице Гаятри. И тут же, вкрадчиво и, как бы играя, она вытянула из той причину этого.
– А чего же ты ждала от Инанны-Афродиты? – подала плечами Майя. – И олимпийский, и месопотамских пантеона порочны и развратны, а это божество славится в этих пантеона х, как самое развратное. Или ты верила, что у нее есть какая-то честь или достоинство?
– Мне хотелось в это верить… Ведь она помогла мне обрести любовь Зевса…
– О, она, кажется, не сочтёт за аморальный поступок если, подарив тебе любовь Зевса, захочет и сама с ним спать!
– Не говори, не говори так, Майя! – вскричала Гаятри и слезы выступили в ее больших глазах.
– Я могу промолчать, но я, богиня лжи и обмана, лучше всех знаю, насколько для каждого опасно лгать себе самому. Если бы ты была честна сама с собой, ты бы поняла, что следует либо смириться, что Зевса придется делить с другой, либо понять, что началась война за него.
– О, неужели моя судьба будет подобна ужасной судьбе Геры, которая постоянно ревновала и боролась за свой брак?
– Но если ты считаешь, что Зевс – твой мужчина, то не этого ли тебе всегда хотелось? Гаятри, ты кроткая и покладистая, но ты сильная, а у сильного рано или поздно появляется потребность проявить свою силу. Если тебя привлек Зевс, тебе ли бояться войны с другой женщиной за него? Разве вся твоя жизнь в эпоху сценария судьбы не была тихой тайной борьбой за то, чтобы стать единственной женой Брахмы?
– Но я проиграла…
– Просто таков был сценарий судьбы. А когда мы все стали свободны от сценария, Брахма просто оказался тебе не нужен.
– Богиня обмана, ты сейчас говоришь правду.
– Обман и есть обратная сторона правды.
– Знать бы ещё, какая именно из двух сторон – правда
– Правду знает каждый, другое дело, не каждому она выгодна. Иллюзия милее, не так ли?
– Не для меня. По мне лучше самая горькая правда лучше самой сладкой лжи!
– Но разве ты не понимаешь, что правда в том, что это ты должна нанести удар первой? И не притворялся, что не понимаешь, о чем я.
– Какой удар? Я что, должна напасть на Инанны-Афродиты и вцепиться ей в волосы с криками, чтобы она не смела соблазнять моего мужа? Я стану посмешищем после того, как была в пантеоне Тримурти символом чистоты, добродетели и мудрости!
– Ну, вот ещё, богине из Тримурти – драться? – брезгливо наморщила носик Майя. – Нет, не стоит опускаться до такого позора. Лучше уж довершить то, что пытались сделать с ней богини ее же пантеона ещё в эпоху сценария, да не смогли!
– Что же они пытались?
– Ты не знаешь разве?
– Майя, я ее знаю!
– Ты не читала книгу Шивы о том, как эта пройдоха обманом и грязными посулами выманила себе приз «прекраснейшей», после чего проигравшие в конкурсе красоты богини пытались ее преследовать, настроить против нее всех богов Олимпа?
– Нет, я знаю о том, что она получила приз прекраснейшей, но вот то, что ей пытались мстить это я слышу впервые.
– А задумка мести была хорошей! В самом деле, Гера и Афина неплохо придумали: возбудить к ней всеобщую ненависть, обложить ее врагами, да врагами серьезными.
– Но у них ничего не вышло.
– Не слишком старались!
– Ты думаешь, если бы я постаралась больше, то у меня бы что-то получилось?
– Я на твоей стороне. Я всегда за тебя. Сейчас и стараться-то особо не надо, просто сделать так, чтобы ее злейшим врагом стал сам Вишну. Уж его она не одолеет никак и никогда!
И Майя подсела рядом с Гаятри и, обняв рукой ее шею, заговорила вполголоса…
Майя знала наверняка, как надо действовать. Она слишком много уделяла внимания и времени наблюдению за Наной с тех пор, как та вместе с мужем вернулась из свадебного путешествия. И это было объяснимо: Майя люто ненавидела олимпийскую богиню любви. Не только за то, что та проявила к ней непочтение, посмела напоить ее вином истины и заставив высказать сокровенное против ее воли и усомниться в могуществе и высокопоставленности ее, Майи. Майю одолевала зависть, сильнейшая зависть, какой она не испытывала ещё никогда. Богиню обмана тревожило то, что Инанны-Афродиты достался лучший сценарий судьбы, что она всегда была свободнее, чем другие богини, что она, как казалось Майе, прожила эпоху сценария как-то играючи, не зная страха и легко переживая все невзгоды. Но это служило причиной только меньшей половины зависти. Майя не могла перенести и того, что Инанна-Афродита и сейчас была счастливее большинства богов. Вишну слишком любит ее. Слишком. Она была дочерью и женой правителей пантеона Шестерых, отец и муж ей потакали, а это означало, что кроме любви в ее руках окажется и власть. И этот ее статус «прекраснейшей»… Он-то и раздражал Майю больше всего. Что с того, что немало богинь не уступают в красоте этой Инанне-Афродите? Все равно в ней есть что-то, что выделяет ее среди других красавиц. Вот чего нельзя простить никак!
Майе было известно о том, что недавно Инанна-Афродита отправилась на пир олимпийских богов одна, без мужа, который и вовсе был против того, чтобы она там появлялась. Майе было это известно от тех, кто проживал во дворце Наны и Мохана.
Обширное пространство под непроницаемым куполом поделили между собой на участки боги высших ступеней, воздвигнув на них дворцы. Немало участков осталось пустовать – они были оставлены на тот случай, если на сторону Шести перейдут остальные боги и захотят материализовать себе дворцы. Для богов средних и низших ступеней такая привилегия не предусматривалась, но боги высших ступеней были обязаны предоставить им возможность проживания в своих дворцах. Во дворце Наны и Мохана поселились несколько ор и харит. Они обожали Нану и были ей верными подругами, но богиня иллюзий, воспользовавшись силой своего умения, все же ловко выуживала из них всю информацию от том, что происходила между Наной и Моханом.
Майе было известно: Нана и Мохан дулись друг на друга после того, что произошло в голубом дворце. Даже в постели не могли помириться, засыпали, повернувшись спинами. А днём расходились по своим делам. И никто не желал первым просить прощения. Этим могла как нельзя лучше воспользоваться Майя. Вот только бы Гаятри согласилась
Гаятри долго колебалась – ее смущал и пугал замысел богини иллюзий. Но в конце концов, случилось то, что случалось всегда: Майя завладела умом Гаятри, как делала это со всеми, кто воспринимал ее всерьез и решался подолгу слушать ее.
Предчувствие чего-то недоброго не покидало Нану. Она то и дело брала в руки разбитое зеркальце, подаренное отцом, и с тоской смотрела на извилистую трещину, расколовшую его напополам. Она просила самого Гефеста всё исправить, восстановить зеркальную гладь, но это не получилось даже у бога, который умел починить, что угодно.
Не проходила обида и на мужа, не составившего ей компанию на пиру в голубом дворце, а теперь ещё и посмевшего ее ревновать. Кто бы мог подумать, что этот Вишну, такой интеллигентный, утонченный, галантный, с блаженной улыбочкой, вдруг обнаружит в себе такие непростые стороны характера? Вот подумать только: чуть что не по его и куда только девается вся его бы бархатная нежность и мягкость, да милая улыбочка!
Все чаще Нана уединялась на дальнем участке, который причитался ей, как богине первой ступени. Она собиралась материализовать там дворец, чтобы предоставить жилье для богов средних и низших ступеней, что однажды могут прийти под непроницаемый купол Шести, но «не доходили руки», не было вдохновения, а созидать что попало не хотелось. И все ограничилось только обширным шатром, в котором Нана работала, выполняя поручения Молящихся. За этих хоть и непонятных богов следовало держаться. Кто знает, может, со временем непонятное станет понятным и мир Молящихся станет наилучшей альтернативой в грядущем. Она, Нана, сделает все, что они говорят, не станет отказывать.
====== Часть 85 ======
Однажды Диля появилась в ее шатре. Нана рыдала, лёжа на ковре. Слезы прошибли ее в тот день после того, как она узнала, что давно, задолго до конца сумерек, оказывается, с лица земли исчезли кентавры, сатиры, шеду, ламассу и прочие сверхъестественные существа. Новость пронзила Нану, как острой сталью: она поняла, что не проживет даже остаток бессмертия, как прежде. Нити прошлого одна за другой рвались.
А потом добавилось и личное, то, что они с Моханом до сих пор не помирились. Прошло несколько дней, а Мохан все не идёт к ней с лаской и приветом. И она плакала долго и обильно, слезы лились ручьем из глаз.
И вот тут Диля предстала перед ней.
– Сделай что-нибудь, – неожиданно попросила ее Нана, – ведь вы, Молящиеся, могущественнее нас. Пусть Мохан придет ко мне мириться. Я ведь вам никогда не отказываю ни в чем, не откажи и ты мне!
– Полагаешь, я могу воздействовать на разум бога и навязать ему желание, если этого мы не можем сделать даже со смертными? – произнесла богиня, присаживаясь на ковер напротив нее.
– А как же ваше могущество?
– Наше могущество ограничено самой Природой-Сущим. Увы, она не уполномочила нас стать кукловодами для кого-либо. Такое проще сотворить колдунам. Но разве это то, что нужно тебе?
– Мохан… Я знаю, он всё ещё меня любит, я ощущаю флюиды его любви ко мне. Как же он может так: не разговаривать со мной уже несколько дней?
– А как можешь ты? Ведь ты тоже любишь его?
– Диля, если не можешь ничего поделать, дай совет, как прекратить все это? Мне самой попросить прощения у Мохана?
– Можно поступить проще: не отводи глаз от Мохана, так, как будто он пустое место. Брось на него красноречивый взгляд, дай ему понять, что ты готова с ним говорить. Выпей отвара Гекаты и дай его Мохану. Поговорите спокойно, обсудите. Ничто не улаживает проблемы так, как уравновешенная беседа.
– А в самом деле! – слезы прекратили струиться из глаз Наны. – В самом деле, это выход, Диля! О, благодарю тебя, это на самом деле хороший совет!
– Советом мы можем помочь, этого Природа-Сущее нам не возбраняет. Но что касается другого могущества… Пока у нас его недостаточно. Мы даже не можем влиять на людей и события на этой планете, поэтому мы просим об этом вас. Мы не можем, например, того, что пока доступно тебе: возбуждать инстинкт самки у смертных женщин, чтобы они стремились побольше рожать. Мы не можем даже вызвать в них агрессию, чтобы они воевали. А фаги? Мы не имеем доступа, чтобы причинить им вред, какой обычно делают боги взбунтовавшихся смертным: ни эпидемий, ни голодомора, ни междоусобиц. А все потому что огонь Прометея и еще-кое что данное им богами-изгоями с других планет слишком хорошо их защищает. Вот и получается, что мы не можем их так просто выбросить из живых.
– Если бы мы тогда хотя бы догадывались, что этот огонь Прометея намного опаснее для нас, чем мы думали!
– Но не надо также и преувеличивать его силу. Носитель этого огня утрачивает его мощь вместе с собственными силами по мере того, сколько раз он умирает насильственной смертью – через убийство или казнь. Вот поэтому мы и просим о войне между людьми и демонами. Ты же помнишь наши предыдущие разговоры, что это забота о вас же.
– Да, конечно, будет лучше, если люди и демоны останутся на этой планете в качестве безобидных для нас привидений.
– Демоны могут и не остаться. Их души сильнее человеческих. Демоны, конечно, ослабевают, сильно ослабевают после того, как умирают насильственной смертью много раз, но всё-таки могут найти в себе возможности снова родиться в других пространствах.
– И живут слабыми?
– Да, долгое время они остаются очень слабыми демонами и им весьма длительное время приходится восстанавливать свои силы. Но в этом тоже есть польза для дэвов: пока они слабы, они почти не способны приносить ощутимый вред. Но недавно мы обнаружили ещё один способ борьбы с демонами. Мы пытаемся их разделить.
– Наверно, это очень сложно. Как мне кажется, демоны довольно сплочённый народ.
– Да. Но у всякого монолита есть своя точка, ударь по ней – и она расколется.
– Какая же точка у демонов? Ты можешь мне поведать или это тайна, недоступная для меня?
– Нет, не тайна. Как тебе известно, демоны склонны к патриотизму и весьма преданы своему пространству Аше. Готовы что угодно вытерпеть, лишь бы сохранить свои первоначальные традиции. Но склонность демонов к патриотизму можно пустить в совершенно другое русло, если только убедить демонов выйти из Хаоса в первый раз куда угодно, только не в Ашу, а, допустим, на вашу Землю. И расселить их души по разным странам. И демоны почувствуют свою принадлежность к тому или иному народу, нации. И тут сработает их другая склонность – национализм. И когда одни демоны будут думать, что они – один народ, а други – другой, вот тут они и разделяться. Особенно если война столкнёт эти народы.
– А я думала, что это люди будут воевать с демонами.
– И это будет. То, что демоны националисты, не означает того, что они не будут агрессивны и по отношению к своему народу и не случатся междоусобицы из-за какого-то пустяка. Демоны, даже будучи в человеческом теле, чувствуют людей и обычно ненавидят их.
– То есть, тут польза в том, что войны будет ещё больше?
– Не только. Если демоны в своём первом воплощении после гибели и ухода в Хаос ощутят принадлежность к той или иной нации, это может надолго остаться в них. Мы уже проводили опыты на других планетах. Демоны с национальной закваской уже не могут поддерживать традиции Аши, у них уже другое понятие, они стремятся навязать, утвердить традиции того народа, к которому они принадлежали на Земле. Таких демонов не пускают в Ашу, чтобы они не сеяли смущение. Это хоть и ослабленные демоны, но раздражать умы способны. Они находят себе другие пристанища. Но не исключено, что когда они восстановят силы, то пойдут войной на демонов Аши, а не на дэвов. Мы уже сейчас делаем для этого все, чтоб было именно так.
– Наши враги начнут убивать наших врагов? Отлично. Приятно также осознавать, что мир фаги рушится. Вы ведь говорили, что природа космоса, у которой они брали элементарные частицы для своих материализаторов, вроде как потребовала с них должок с большими процентами? И их мир рушится, а сами они голые сидят на улицах своих городов и голодают?
Нана ожидала подтверждения этому от Дили, но та промолчала, грустно вздохнув.
– Что, Диля, почему ты опечалилась? Или мне это показалось?
– Нет, Инанна-Афродита, тебе не показалось. Все не так просто, как мы и предполагали, фаги постараются найти выход.
– То есть, они не сдохнут и космос не разорвет их на элементарные частицы?
– Видимо, нет. Мудрецы помогли им отыскать целый ряд планет, пригодных для жизни, что находятся за пределами пространства фаги, на территориях гуманоидов. Фаги планируют временно эвакуироваться туда.
– Мудрецы? Ты о чем, Диля?
– Я тебе объясню. Итак, ты знаешь о том, что происходит с демонами и людьми после того, как боги покидают планету и уходят в Хаос. Но тебе также известно, что кроме богов, демонов и людей есть ещё такие создания, как мудрецы. Многие из них весьма могущественны и обладают огромной силой – знаниями. От мудреца Кашьяпы произошли самые яркие боги пантеона Тримурти. Но сам Кашьяпа не бог, он – мудрец.
– Что же происходит с мудрецами, когда уходят боги?
– И они не вечны на Земле. Для них Природой предназначено измерение, которое они зовут Оппал, оно подобно огромному жёлтому кругу, внутри которого множество планет и светил. Мудрецы не боги, они не умеют творить планеты и Природа сама сотворила планеты для них, так же, как для демонов. Это прекрасные планеты! Там очень плодородная земля, везде и повсеместно теплый климат, за фруктовыми деревьями не надо ухаживать, чтобы они давали огромные сочные сладкие плоды. Есть там и обширные леса, много чистых рек, ручьев, озёр. Есть и океаны, моря. Природа этих планет весьма красива, сущий рай. Жаль, что мудрецы оказались не настолько мудры, чтобы этого им оказалось достаточно…
– Ты хочешь сказать, что мудрецы не ценят красоту природы?!
– Вроде бы ценили до сих пор, гордились своим изобилием и красотой, даже хвастались перед… Но об этом позже. Но этого оказалось недостаточно. Видишь ли, Природа-Сущее расщедрилась на красоту деревьев и цветов и плодородие земли для мудрецов, но не дала им ни драгоценных металлов, ни благородных камней. Мудрецам не положено обладать богатством. Оно затмило бы их разум, отвернуло бы от поиска знаний и истин. Мудрецы должны жить среди красоты природы, искать в ней успокоение и равновесие, в меру работать на земле, чтобы получать силу ее умиротворения. Но мудрецами овладела гордыня, они рассуждали: «Самое главное – это мудрость, знание – величайшая сила, но разве не должна эта сила повлечь за собой вознаграждение – материальное богатство? Разве не должны мудрецы быть очень, очень богаты, разве это не справедливо? Если тот, кто мудр, не богат, какой смысл в мудрости?» И они позавидовали фагам, изобретшим материализаторы, которые давали им все, что они хотят.
– А разве мудрецы с их умом и знаниями не могли сконструировать материализаторы себе?
– Законы физики в их измерении не допускают этого. Наверно, в этом и крылась причина, что мудрецы пошли на сделку с фаги: мудрецы при помощи медитации отыскали для фаги червоточины, ведущие на пригодные для жизни планеты в пространствах гуманоидов, которыми легко завладеть. А с фаги они взяли обязательства, что те насобирают в пространстве гуманоидов достаточно метеоритов, переделают их в своих матереализаторах в ценные камни и металлы и на планетах мудрецов появятся гряды гор, не менее Тянь-Шань, из таких камней и металлов.
– Недешево они запросили за свои услуги фаги.
– Это недорого, если учесть, что они спасли жизнь нашим врагам
– Получается, мудрецы навредили нам этим?
– Здорово навредили. Мы просили их этого не делать, но они ответили: «Мы не враги вам, но и не враги фаги. Мы никому не желаем зла, мы только соблюдаем свои интересы и делаем то, что нам выгодно, без личной неприязни».
– И как теперь относиться к этим мудрецам Оппал?
– Как к врагам, к сожалению. Наш принцип: кто не с нами, тот против нас. Теперь нам предстоит искать способы сделать слабыми и мудрецов.
– Сколько врагов, сколько врагов! Какие плохие новости! Мало того, что нашли спасение фаги, тут ещё и эти мудрецы стали врагами!
– У великих всегда много врагов. И ты же видишь: мы находим способ их одолевать. Даже стравливаем между собой.
– Демонов?
– Мы берём под контроль ослабевших демонов и пока у них восстанавливаются силы, мы обустраиваем все так, что, став сильными, они уже делаются врагами Аши
– Где находятся ослабевшие демоны, пока у них восстанавливаются силы, если их не пускают в Ашу?
– В основном, в пространстве чуди. Там легче всего влиять на них, чтобы настроить их против демонов Аши.
– Чуди?
– Я знаю, тебя недавно огорчило, что с поверхности Земли исчезли кентавры и многие другие необычные существа, не являющиеся ни богами, ни людьми. Мы зовём их чудовища или чуди. Исчезнув с Земли, они не пропали бесследно.
– Отрадно слышать…
– Природа-Сущее и для них предусмотрела пространство. Это хорошее место. Оно имеет форму фиолетового цилиндра, там много планет, на которых есть все, что имеется у мудрецов: плодородные почвы, повсеместно теплый климат, пышные леса, много воды. Есть у них и ископаемые, ценные камни, металлы, в отличие от планет мудрецов. Я бы сказала, что это измерение лучшее из всех имеющихся. Но большинство чудей не цепляются ни за его богатство, ни за красоту. Многие из них рвутся в наш Высший Мир, основанный богами, и, находясь в низшем мире, духовно трудятся, готовясь для Высшего Мира.
– Должно быть, это нелегко: получив такой подарок от Природы, как богатство и красоту природы, стремиться к непонятному Высшему Миру, в который если и уходят, то навсегда и безвозвратно, что особенно пугает. Какие-то эти чуди особенные.
– Пожалуй, да, особенные. Получив дары бОльшие, чем у других, можно возгордиться, привязаться из-за этого к этим дарам, держаться за них мертвой хваткой. Но природа чудей такова, что они менее других существ склонны к гордыне. Они стремятся к счастью, а не к возвышению над другим, удовлетворению своих амбиций и подлаживанию под чужое мнение.
– Неужели ваш Высший Мир такой уж счастливый? Ты много рассказывал на о нем, но меня до сих пор смущает ваше единомыслие… Никак не могу представить себе, что это может быть естественно, а не по принуждению!
– Однажды ты все поймёшь – всю радость взаимопонимания, когда мнения не расходятся и не требуются споры, рождающие враждебность.
====== Часть 86 ======
– Возможно… Возможно, когда смертельно устану от того, что меня не понимают. Однако, я сама не понимаю чудей, почему они не счастливы в таком богатом и красивом низшем мире. Вот я вспоминаю, например, кентавров, как они носились по лесам и долинам, охотились, ловили рыбу, собирали ягоды и казалось, они всем довольны. Почему бы им не вести точно такой же образ жизни в этом своем фиолетовом цилиндре? Чего им не хватает?
– Богов.
– Им нужны боги? Что-то раньше не замечала за ними такой любви к нам.
– О любви не всегда говорят вслух. Обитая на Земле, они знали, что этот мир держат боги и этот мир жив и жива природа. Они очень близки к Природе-Сущему и острее кого бы то ни было испытывают нужду, чтобы все было по ее законам. Им нужны боги во главе над всеми и всем. В их фиолетовом измерении боги не хозяева и их это не устраивает.
– Могли бы пустить к себе богов низшего мира, как пустили демонов. И не надо было бы трудиться духовно, чтобы идти в Высший Мир.
– В их мире дэвы не могут стать богами и хоть что-нибудь созидать. Так предусмотрела Природа-Сущее.
– Мммм, да? А у меня уже появилась было надежда после ухода в Хаос и выхода из него пробраться в фиолетовое пространство и стать там божеством низшего мира. Но, может, мне там найдется место не в качестве бога, я отсижусь там в смертной ипостаси, пока буду созревать для Высшего Мира?
– Хозяева фиолетового цилиндра, или как они сами называют свое пространство – Мера, не разрешат тебе этого.
– Почему? Разве они плохо относятся к дэвам?
– Они считают, что дэвы не должны валять дурака в низшем мире, а работать духовно, чтобы идти в Высший и выполнять свои обязанности, стремясь управлять всем в соответствии с Природой-Законом.
– Отлично. А демонам, значит, туда ход есть…
– Ослабевшим демонам. Для того, чтобы сделать их такими, как выгодно нам, стравить их между собой. В пространстве чудей это легче всего, чуди очень хорошо нам в этом помогают.
– Значит, народ чудей друзья народа дэвов?
– Только дэвов Высшего Мира и тех дэвов, что не готовят себя к Высшему Миру или те, кто не отказывается сотрудничать с Высшим Миром, вот как ты.
– Я поняла. Но врагов все– таки больше, чем друзей.
– Да.
– Как же теперь относиться к мудрецам, что поселились вместе с богами под непроницаемым куполом? Они живут во дворцах богов и не знают, что их народ, кем они станут в будущем, уже превратился во врага богов.
– Для начала относись к ним настороженно. Не открывай им свои мысли, избегай просить о чем-либо, ограничивался в общении, но если у тебя возникнет неприязнь к ним, скрой это чувство, постарайся быть вежливой и казаться дружелюбной.
Богини поговорили ещё немного и Диля развернула перед Наной портал, через который та могла бы увидеть планеты мудрецов. Нана не могла не согласиться, что природа их на самом деле была прекрасна. Особенно впечатлили Нану некоторые деревья, которые издалека как будто были усыпаны чем-то блестящим. Оказалось, что это были самые настоящие фрукты, плоды, имевшие металлический блеск.
Затем она увидела самих мудрецов, обитавших в (). Они удивили ее. Те мудрецы, что поселились с богами под непроницаемым куполом выглядели стариками, их жены выглядели как женщины в преклонном возрасте. Нане так казалось. Она не всматривались в их лица, мудрецы не вызывали у нее интереса, они казались ей скучными. Но теперь было все иначе. Мудрецы Оппала были не все стары, там были молодые мужчины и женщины, парни и девушки, дети. Но у них была одна общая особенность: они были… Стары.
Нет, их лица были гладки и подтянуты, на щеках играл румянец, в волосах не было седых волос, но тем не менее, в них было что-то стариковское, что-то слишком зрелое, даже у совсем маленьких детишек. И движения их были неспешным, размеренными, осторожными, как у пожилых, боящихся упасть и повредить кости. ” – Ну и что, – подумала Нана, – что с того, что они такие. Зато у них нет столько врагов, как у нас. Они могут позволить себе спокойно жить среди этой красивой природы, не заботясь ни о чем, не то, что мы».
