Текст книги "Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)"

Автор книги: Динна Астрани

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 44 страниц)

– Ну, этого не может быть! – наморщила носик Лакшми. – Люди как ничтожные черви. Разве что те, кто усиленно служат и молятся богам способны обрести какую-то святость. А эти люди, о которых ты, Дьяус, рассказываешь, кажется, остались без богов?

– Хочешь сказать, что они больше не убивают друг друга, не воруют друг у друга, не предают, не лгут, не причиняют физических и душевных страданий? – хмыкнула Нана.

– Представьте себе, нет! Между ними царит совершенная гармония, каждая человеческая единица у них имеет цену, как будто человек это что-то на самом деле нужное и востребованное.

– Может, это оттого, что они посчитали богами себя?

– Нет! Ни один из них не желает быть богом. Каждый из них горд, что он – человек. Подумать только, их так много и при таком огромном их количестве всё-таки каждая человеческая единица может что-то стоить! При этом посмотрите на нас, богов. Ведь каждый из нас на самом деле силён и восхитителен, прекрасен, уникален, полон достоинств, а умеем ли мы достаточно ценить друг друга? Все ли до единого способны восхищаться другим богом, а не завидовать? Разве боги не плели интриги друг против друга, не предавали, не поступали несправедливо, не стремились возвыситься друг над другом? Всегда ли мы были гуманны по отношению друг к другу? Всегда ли сострадали, прощали, любили, понимали? Совершенны ли наши отношения? Ведь нас так мало в сравнении со смертными, которых гораздо больше, чем нас. Как же это мы не держимся друг за друга, не имеем мощных скрепов, что сделали бы нас как единое целое? Насколько же мы негармоничны, если не можем достигнуть единства и понимания!

– Хм… Молящиеся Сами Себе тоже говорили что-то подобное, – напряглась Нана, – их мир – мир богов, и они тоже мыслят одинаково, как единое целое, они-то имеют мощные скрепы. Но вот это-то и пугает меня. Не грозит ли такое полное единомыслие утратой индивидуальности? Не слишком ли велика плата за гармонию?

– Молящиеся-то мне и рассказали про этих людей.

– А как они называли этих людей? Бессмертные люди?

– Бессмертные люди имеют свой собственный язык и называют себя «фаги», что означает «герои».

Нана рассмеялась:

– Знакомое словцо! На одном знакомом языке «фаги» означает «пожирание». Тоже подходит этим бессмертным людям, если учесть, что при всех из достижениях они всё-таки потребленцы, а не творцы.

====== Часть 62 ======

– Согласна с тобой, – кивнула головой Лакшми. – Ну, как могут достигнуть такой гармонии потребленцы? Уж как богиня богатства я знаю алчность людей, их извечную зависть. Многим из них сколько ни дай, им всё мало, будут зарится даже на немногочисленно добро другого, даже того, кто беднее. Это человеческая природа, разве можно с ней что-то поделать?

– Выходит, можно. Они сумели искоренить в себе зависть по отношению друг к другу. Нелегко им это далось и не быстро. Но такая наука, как психология, всё же сделала своё дело. Каждый из них считает позором завидовать такому же человеку, как сам. Да и завидовать не на что. Они устранили всякую нужду в материальном, всяк из них имеет всё, что захочет и сколько захочет.

– Ну уж, – Лакшми скептически покривила губы. – Ты говоришь, что они решили пространственный вопрос, научившись строить планеты из космического мусора. Однако, если их гораздо больше, чем богов и каждая единица пожелает жить в отдельном дворце, пожалуй, тут и метеоритов в космосе не хватит, чтобы утолить такую алчность.

– Они искоренили в себе и алчность. Каждый из них имеет право на достаточно просторное жилище, но каждый также считает неправильным владеть таким огромным жильём, которое не сумеет даже обойти ежедневно. Их мышление прагматично и разумно.

– И, конечно, отсутствуют амбиции и гордыня, заставляющие вожделеть дворцы?

– Отсутствуют. Они настолько уважают и ценят друг друга, что не хотят возвышаться над себе подобными и в чём-то превосходить.

– Уравниловка! – насмешливо вздохнула Лакшми. – Наверняка умирают от скуки в своём так называемом идеальном мире от того, что у всех всё одинаково.

– Им некогда скучать. Большинство из них имеют отношение к знаниям науки и техники и всяк потенциальный изобретатель. Они не желают останавливаться на достигнутом и стремятся совершенствовать свой мир. Их главная цель – совершенствование бессмертия, которое совершенно справедливо, Лакшми, ты назвала несовершенным. Гуманитарии также совершенствуются в стремлении развлекать себе подобных с помощью искусства. Так что они решили и такую проблему, как скука.

Нана, замолкшая на некоторое время, пока её отец дискутировал с богиней богатства, вновь заговорила:

– А что же сладость любви? Неужели это чувство у них редкое явление, иногда приходящее само по себе, если они не признают даже богов любви?

– Дочь, ведь ты же даёшь большинству смертных любовь, применяя энергию, которая задействует химические элементы в их организмах и заставляет их влюбляться. Вот фаги и изобрели специальные приборы, также способные вилять на химию в их теле. Так они создают идеальные семьи. Психологи подбирают пару, идеально подходящую друг другу по всем параметрам, затем пара отправляется в специальный центр, где с помощью приборов их влюбляют друг в друга. После супругам следует время от времени посещать такие центры, чтобы обновить чувства с помощью той же техники, и продлить семейное счастье.

– Как пощёчина мне, богине любви, – произнесла Нана. – Но кроме химической любви существует ещё возвышенная духовная любовь… Это их приборы могут создать?

– Нет. Но они считают, что любви на почве химических элементов достаточно для счастья.

– И ты хочешь сказать, что эти бывшие смертные счастливее нас, богов? Твой рассказ о их счастливом мире не впечатлил меня так, чтобы я позавидовала им. Нет зависти – и всё тут! Мне было бы тошно это счастье за счёт науки, техники и потребительства. Я не мыслю счастья без божественности и никогда не стану завидовать людям!

– И я тоже, – добавила Лакшми.

– Сейчас нам и не имеет смысла завидовать им, пока мы всё ещё боги. Но вот когда мы перестанем быть ими…

– Отец, не ты ли говорил, что мы сойдём в Хаос и выйдем из него, чтобы вернуть себе своё могущество?

– Я сильно хотел этого. Но тогда я не располагал знаниями о том, что творилось за пределами нашей общей вселенной. Боюсь, этими знаниями не владел никто из богов. У нас много серьёзных врагов, которые могут стать препятствием нашей общей великой цели. И мы до сих пор не знали о этих врагах!

– Кто наши враги? – почти разом вскричали Нана и Лакшми.

– Фаги.

– Эти людишки? – брезгливо покривилась Лакшми.

– Ты же слышала, что это за людишки.

– Они добились значительных результатов в науке и технике, но что они могут сделать нам и какое им до нас дело?

– Они ненавидят нас, богов.

– За что же? Неужто боги так уж плохо обращались с ними, неужели на других планетах у других пантеонов имело место зверство?

– Мы не хотим называть зверством их массовое убийство, – усмехнулся Уран-Ану. – По милости богов они, порою, гибли миллионами. Я сам однажды допустил потоп в своей вселенной, что устроил Энлиль. Тогда мне казалось это обычным: всё равно смертные умрут и когда-нибудь родятся снова, побыв в царстве смерти какой-то срок. Да и сейчас меня не мучает чувство вины за это. Я бог и имел право поступать так, как решил сам. Но вот фаги, кажется, не разделили бы со мной моё мнение.

– То есть, получается, что при том, что сейчас им живётся счастливее и веселее многих богов, но при этом они всё ещё не забыли обиды и полны ненависти? Обида и ненависть как-то не очень стыкуется со счастьем. Не такие уж они и счастливые, если их мысли занимает месть вместо любви, удовольствия и веселья. Жажда мести мучительна.

– Месть их просто забавляет, ведь им не так уж трудно мстить. Я бы сказал, что они смакуют её, как какое-то острое и солёное блюдо.

– Как так? Им не трудно мстить богам? Да что они вообще могут богам сделать?

– Не они – их техника. Их техника способна собирать энергию любого негативного явления и направлять его на ту или иную личность, материализуя эту энергию в болезни или другие неприятности.

– Это невозможно! Мы боги, как на нас может влиять какая-то техника!

– Сейчас не может. Пока мы всё ещё сильны. Но вот когда мы окажемся в Хаосе и ослабнем там…

– Их приборы могут достать нас даже в Хаосе?!

– Да. И оказать влияние на нашу психику. Навязать нам чувства, которые сделают нас неудачниками и заставят отказаться от борьбы за восстановление былого могущества. Например, это будет чувство вины…

– Значит, мы обречены?..

====== Часть 63 ======

– Не обязательно. Кто-то может выстоять перед давлением волн их приборов и не поддаться навязыванию. Но они уже сейчас встали на нашем пути.

– И могут помешать богам обрести власть над этим миром?

– Могут. Они видят нас и наблюдают за нами. Их техника допускает и такое.

– Они… Они идут совершенно неправильным путём, – Нана тяжело задышала, – может, мы, боги, и были, порою, жестоки со смертными, но эти фаги поступают хуже, потому что восстают против природы, а значит, против самого Сущего! Месть – это удел несчастливого. Счастливый должен забывать о ней, иначе он преступит закон!

– Возможно, у них нет другого выхода. Они обижены богами, а значит, они и боги – супостаты. Если они не будут поддерживать врагов в бедственном состоянии и позволят им хотя бы спокойно дышать, что-то не так пойдёт у них.

– А почему бы им не избавиться от противостояния с богами, простив всё и не питая вражды? Тогда бы они не были супостатами богов и просто всё забыли бы, полностью погрузившись в счастье и самосовершенствование.

– Очевидно, им не так-то просто простить.

– Выходит, при всём своём духовном росте и гармонии друг с другом они не смогли всё-таки избавиться от мстительных чувств?

– Возможно, они и не желают от них избавляться. Да и если сделают это, пожелают ли их простить боги, которых они преследовали долгое время и свели в ничто? Молящиеся поведали мне немало печальных историй, до какого состояния они доводили богов, закончивших своё бессмертие.

– И смертные… Что принадлежали когда-то нам… Что обитают сейчас на поверхности Земли миллиардами… Они тоже станут фагами?

– Скорее всего, да. Фаги обычно овладевают теми мирами, которые покинули боги, отправившись в Хаос. И начинают заниматься смертными, сначала перестраивая их под себя, перевоспитывая, делая их духовно совершенными, а после бессмертными жителями своего изобильного мира. И непременно учат ненавидеть бывших богов и преследовать их.

– То есть… – Нана нервно хохотнула. – Например, воришка, которого я превратила в крысу за попытку отнять мою сумку, родится снова человеком, обретёт бессмертие и будет шарить по Хаосу в поисках меня, чтобы отомстить?

– Да. Возможно.

– Надеюсь, эти фаги не овладели умением метаморфоз? Это серьёзный вопрос. Теперь можно ожидать любых сюрпризов после таких новостей!

Внезапно в стороне вспыхнул свет ярчайшим белым пламенем на несколько секунд, а когда погас на его месте возникли Мохан и Гефест. Нана и Лакшми разом вскричали и бросились к мужьям в объятия.

Спустя несколько минут Мохан и Гефест уже сидели в креслах своих жён и выслушивали рассказ Урана-Ану о фагах.

Нана и Лакшми же, отойдя в тень раскидистой чинары, материализовали два седалища и устроились друг против друга, чтобы побеседовать. Они обсудили услышанное, затем умолкли на несколько минут.

Первой прервала молчание Нана:

– Лакшми, я давно слышала о тебе, о богине вселенной Тримурти, супруге одного из правителей пантеона и о твоей неописуемой красоте, заставляющей всех богинь пантеона равняться на тебя. Теперь я вижу воочию, что слухи нисколько не преувеличены. Если бы в жизни ты оказалась менее прекрасной, чем на самом деле, я бы меньше уважала Мохана, решив, что у него неидеальный вкус и усомнилась бы в себе.

– Ну уж, тебе-то сомневаться в своей красоте никак не пристало, – ответила богиня богатства. – Ты сама собой опровергаешь поговорку, что жена мужем красна. Признаться, Гефест показался мне привлекательным только потому, что я узнала о том, что он был мужем самой Афродиты, прекраснейшей из олимпийских богинь. Мне ведь тоже доводилось слышать о тебе.

– Муж красен женой? – улыбнулась Нана. – Скорее, это можно сказать о тебе. Гефест сильно похорошел после сумерек. Таким он не был никогда! Как это тебе удалось сделать с ним, дорогая? Кроме того, что ты богиня богатства, ты ещё и богиня красоты, как и я?

– Признаться, я не прилагала к этому никаких усилий. Уж не знаю, как так вышло, – усмехнулась Лакшми.

– В таком случае, тебе особенно подходит ещё одно из имён: «Сотворяющая всё из ничего.»

Лакшми задумалась.

– Мне нравится это имя, – произнесла она. – Я возьму его себе, пусть это будет ещё одно из моих имён. Думаю, оно приживётся, если его дала мне сама Афродита.

– Твои имена должны быть лучшие по звучанию, соответствовать твоей красоте и могуществу. Уж если ты сумела что-то сделать из Гефеста, чего не могла я…

– Неужели?

– У него всегда была настолько железная воля, что усиленной работай он мог даже преодолевать чувства ко мне. Но с чувствами к тебе он всё-таки не справился! Надеюсь, он не раздражает тебя своими ночами в кузнице?

– Я запретила ему уходить по ночам в кузницу, – ответила Лакшми. – Он было ослушался меня… Ну, я ему кузницу развалила. Одним щелчком пальцев! Со мной шутки плохи.

Нана безудержно расхохоталась:

– О, как же он это пережил? Насколько я помню, кузница была его любимой женой! Что же он сказал на это?

– Назвал меня своей боевой горячей девочкой… Ну и с тех пор он не смеет покидать меня по ночам ради кузницы.

– Ого, так вот как с ним было нужно обращаться! Оказывается, ему по вкусу строгость, а я то всё пыталась подчинить его сюсюканьем и ласками.

– Да, во мне больше строгости, чем сюсюканья. Мужчины разные, и подход к ним нужен разный. Но если сюсюкать не умеешь, лучше и не пытаться, только хуже будет. Я старалась быть нежной с Вишну, как могла… Но, видимо, разминание ступней это не совсем то, что ему было нужно, если он то и дело убегал от меня в нирвану.

– А Гефест от меня – в кузницу. Очевидно, прятался от моего сюсюканья…

Богини рассмеялись.

– Признаться, я пыталась воспитывать Вишну и наставлять его на ум, ведь он вёл себя, порою, как мальчишка.

– А меня Гефест частенько упрекал, что я несерьёзная, как девчонка, хоть и старше его и наставлял на ум меня.

– Как часто меня одолевали мысли уйти, уйти от него, а вместо этого я шла вместе с ним в человеческие аватары, жила в теле смертных женщин, потому что одолевала тревога: он пропадёт без моего присмотра… Если ему расшибут голову, то некому будет её сложить. Вот такое неотвязное чувство одолевало меня.

– Ты была в силах проживать жизни в смертной плоти?! А на меня не хватало даже на то, чтобы почаще бывать в кузнице Гефеста, что его сильно обижало.

– А по мне, лучше уж кузница, чем муж, который то ускользает от тебя, то без умолку говорит о чём-то отдалённом, не о нас…

– Совершенно согласна с тобой.

– Так Вишну не ведёт с тобой бесед о высших истинах?

– Может, и ведёт, но он не говорил мне, что это высшие истины!

Богини снова засмеялись.

– А по мне лучше высшие истины, чем бесконечные разговоры про шестерёнки и кнопки, – улыбнулась Нана.

– А мне ближе разговоры о том, что созидает материальные блага – хоть для богов, хоть для смертных.

Обе богини снова замолчали, одновременно погрустнев.

– Мне очень страшно, – наконец, произнесла Нана. – Страшнее смерти может быть только то, когда смертные становятся сильнее богов. Однажды меня посмел ранить один смертный. В руку. Больно. Но это была, скорее, моральная боль. Я была в бешенстве от его дерзости. Правда, дерзким он стал не без наущения Афины, внушившей ему вседозволенность. Он поверил, что останется безнаказанным и это сделало его как пьяным или безумным. Смертные всегда становятся такими, когда думают, что всё им сойдёт с рук. Наверно, для них нет ничего слаще, чем глумление над богом! Именно это и является причиной того, что фаги преследуют ослабевших богов. Они подобны гиенам, храбрых только с умирающим львом!

– Хороша же эта ваша Афина! Натравить смертного на такую же богиню, как сама, могущественную богиню! Верно ведь, что плохо у нас, богов, с солидарностью, не умеем мы быть сплочёнными, как эти фаги. Да даже демоны, кажется, дружат между собой сильнее, чем мы.

Внезапно беседу двух богинь прервал истошный вопль Гефеста:

– Как?! Мы в обители этой негодяйки? Куда привёл ты нас, Уран, бог неба? Я поверил тебе и явился сюда, как в твой дом, а это дом моего злейшего врага!

Бог-кузнец вскочил с кресла и сжал огромные кулаки.

– Я найду её и разорву на клочки! Никогда ещё я не был так зол!

Нана и Лакшми вскочили со своих седалищ и поспешили к мужчинам.

– Из-за неё я был закован с собственные цепи! Из-за неё я провалялся на дне Тартара, как преступник! И теперь эта гадина шныряет где-то рядом и наверняка смеётся надо мной!

– Это что ты вдруг так разбушевался? – услышал он громкий и властный голос своей жены. Лакшми, скрестив руки на груди, приближалась к нему.

– Дорогая, ты подумай, они заманили нас в логово моего злейшего врага! – развёл в стороны огромные руки Гефест.

– Так ли уж – врага? Не похоже это на западню. Или ты не доверяешь богу неба?

– Но как он мог позвать нас в логово Метиды, а до этого затащить сюда наших жён?

– Значит, Метида не такой уж враг нам.

– Тебе хорошо рассуждать. Твой пантеона её сынок не тронул! А что он сделал с нами, олимпийцами?!

– А что сделали вы с ней? Мне рассказывали олимпийские богини, как ваш Зевс предал её. Ни одна женщина такого бы не простила!

– Ну, отомстила бы самому Зевсу лично. Зачем же так с нами со всеми?..

– Но ведь вы-то все были на стороне Зевса. Попробуй она отомстить только ему, вы бы встали за него горой. Не так ли?

Гефест промолчал, напряжённо сопя.

– Конечно, встали бы, – продолжала Лакшми, – да ты и сам понимаешь, что у неё не было другого выхода, как повязать всех богов, что могли бы помочь Зевсу, даже богов соседних вселенных. Я уверена, это была даже не месть, а самозащита. Узнай вы, что она не внутри Зевса, а где-то прячется, вы бы, небось, обшарили все вселенные, а нашли бы её и её сына и поступили бы с ними жестоко. Ну, не так я говорю?

Гефест продолжал сопеть, не отвечая ни слова.

– Так разве не было у неё права защищаться? И разве нападение – не лучшая защита?

– Это верно, – вдруг услышали боги весьма приятный бархатный мужской голос, – нападение – это лучшая защита!

====== Часть 64 ======

Все пятеро богов разом повернули головы в сторону, откуда доносился этот голос и увидели юношу, который был прекрасней, казалось, даже их самих. Рядом с ним находились уже знакомая Нане Диля и ещё одна девушка дивной красоты.

– Молящиеся Самим Себе, – произнес Гефест, – вот эта прекрасная девушка уже являлась ко мне и сказала, что имя её Ясан! – он указал на незнакомку.

– Ты хорошо сделал, Альби, что явился к нам сейчас, – произнёс Уран-Ану, обращаясь к юноше. – Я поведал четырём богам то, что уже вместе с Метидой слышал от тебя и нас всех одолел страх, а что касается меня, то страх меня и не покидал. Побеседуй, пожалуйста, с нами, развей наши тревоги, если это возможно.

– Для этого я и явился, – юноша улыбнулся лучезарной улыбкой и материализовал ещё три кресла для себя и своих спутниц.

От улыбки этого незнакомца Нане внезапно полегчало. Эта улыбка напоминала улыбку Мохана. Но теперь сам Мохан сидел в кресле угрюмый и озабоченный, очевидно, потрясённый тем, что услышал от Урана-Ану – новость о фагах.

– Если вами овладела тревога, – бодро произнёс Альби, – то поначалу я вам тревоги добавлю, а после, возможно, успокою.

– Можно сказать, ты уже добавил нам тревоги, Молящийся Сам Себе, – промолвила Нана. – Может, теперь перейдёшь уже к тому, что нас успокоит?

Альби широко улыбнулся белоснежным зубами:

– Я вижу, у тебя есть силы шутить, Афродита! Это радует. А если есть силы, то вы сумеете принять всё, что я вам скажу. Вы готовы слушать меня, боги?

– Уже слушаем, Молящийся.

Нана и Лакшми устроились на широких валиках кресел своих мужей и превратились в слух.

Лицо Альби сделалось серьёзным и в нём даже появилась какая-то суровинка.

– Итак, вы все теперь знаете, кем становятся смертные после того, как боги уходят в Хаос, окончив своё бессмертие. Они становятся врагами богов. А как вы считаете, что станет с демонами, другими врагами богов?

– Я никогда не враждовал с демонами, – ответил Гефест. – Поэтому не считаю их врагами.

– Я убил всех демонов огненным мечом и отправил их души в Хаос, – ответил Мохан. – Если бы они выбрались из Хаоса в этот мир, я бы снова их убил. Не думаю, что они выберутся сюда, пока я здесь.

– Они пробудут в Хаосе какое-то время, а после выберутся в некое пространство, которое они именуют Аша. В этом пространстве очень, очень много демонов. Ведь и прежде, задолго до появления в космосе Земли существовали другие планеты, там были не только другие пантеоны богов и люди, там были и демоны. Демоны смертны, в отличие от богов. Они могут жить веками, но убить демона возможно, в отличие от бога. Когда демон умирает и оказывается в Хаосе, он может выбраться из Хаоса и обычно каждый демон решает выйти из Хаоса в Ашу, к своим.

– И что? Демоны также владеют приборами, способными вредить нам, богам, когда мы окажемся в Хаосе?

– Не приборами. Они обычно возвращают себе все сверхспособности, которыми владели до ухода в Хаос. Но ведь богам должно быть известно, что у демонов, как и у богов существует иерархия: одни демоны более могущественны и сильны, другие слабее. Но даже слабый демон – это зло для богов. И фаги со своей техникой, и демоны, с их способностями имеют возможность вредить богам не только в Хаосе. Они в силах повлиять и на жизни и судьбы фибр богов, что также богов ослабляет.

– Куда ни кинь, везде клин, – пробормотал Уран-Ану.

– Но не всё так страшно, – проговорил Альби, делая умиротворяющий жест рукой. – Всё зависит от того, насколько сейчас вы способны поверить нам и послушать наших советов.

– Мы будем благодарны за любые советы, если они окажутся для нас приемлемыми, – промолвил Мохан. – Мы слушаем тебя, Альби, бог Молящийся Самому Себе.

– Уже сейчас, с помощью наших советов заполучив власть над миром, вы можете правильно распорядиться ею так, чтобы оградить себя от такого уровня опасности, которая грозит вам в будущем. Уже сейчас вам нужно поставить всё так, чтобы на этой планете после вашего ухода смертные никогда – никогда! не имели бы возможности стать фагами.

– Неужели это реально? – почти хором произнесло пятеро богов, слушающих Альби.

– Да. Мы, Молящиеся Сами Себе владеем Высшим Миром и нас хоть и мало, мы уже недоступны для козней врагов, потому что мы невероятно сильны. Но силы никогда не бывает много и нам хотелось бы пополнить свои ряды такими богами, как вы. Вы же к этому не готовы. Многие из тех, кто стал нами, тоже долго не были готовы к этому, но мы вели их в Высший Мир постепенно. Иных нам так и не удалось привести в свои ряды, они встали на весьма гиблый путь, и в этом немалая вина наших общих врагов – фагов и демонов, ну, и других врагов…

– Как?.. У нас есть ещё враги? – Нана поёжилась.

– Вы всё узнаете. Не всё сразу. Хочу только сказать, что у всех наших врагов имеется одно сходство: они ненавидят именно нас, божественный народ, называя нас одним общим названием – дэвы.

– Звучит не оскорбительно, – заметил Мохан. – Что такого? Мы и есть дэвы, в нашей вселенной Тримурти именно так и называли богов.

– Но когда часть вашей вселенной была отнята асуром Маздой слово «дэв» там в устах людей уже стало звучать, как слово «враг» или «нечисть», верно? Смотря как произносить это слово. Да, мы дэвы, нас, божественный народ так и зовут во всех пространствах. Но вот наши враги говорят «дэв» с ужасом, гневом, агрессией. Наши враги нисколько не желают задуматься, что они неправы и несправедливы по отношению к нам. Вот поэтому ни мы, боги Высшего Мира, ни вы, боги ещё пока земного мира не должны иметь каких-то щадящих чувств по отношению к врагам. Помните: они-то не пожалеют вас никак и цель их – гибель божественного народа, преграды на пути к Высшему Миру. Послушайте. Мы сильны и вы ещё тоже имеете кое-какие силы. Даже если сил очень, очень много, не надо растрачивать их на борьбу лично с противником. Гораздо разумнее убивать врага руками другого врага.

Пятеро богов сразу оживились, начали переглядываться между собой, приговаривая:

– В самом деле, это разумно… Это очень разумно… Но не всегда возможно… Нет, нет, не всегда…

– В вашем случае это возможно, – произнёс Альби, – если вы совершите такой порядок действий: вам придётся позволить демонам вернуться из Хаоса на землю.

– Значит, я напрасно уничтожил всех демонов, если теперь их нужно вернуть? – складка досады пролегла между бровей Мохана.

– В ловушку, которую они, сами того не понимая, приготовили для себя раньше. Демонам заранее было известно, что они погибнут от меча Калки. Но они планировали вернуться в этот мир, поэтому заранее подготовили себе тела, в которые собирались однажды вернуться. Их много сейчас на Земле, этих тел: биороботы без души с пустым взглядом, живущих по заложенной в них программе, создающей иллюзию полноценного живого человека. Это тела несовершенные и смертные, но демонам так хотелось однажды вернуться на Землю, что они были согласны и на эти тела.

– Эрешкигаль рассказывала мне про такие тела и про замыслы демонов, – заметила Нана.

– Так вот, не стоит этим замыслам мешать. Более того, хорошо бы даже помочь этим замыслам осуществиться. Демоны застряли в Хаосе, погибнув от меча Калки, но Вишну, убивший их, способен и позволить им вернуться. И тогда Землю примерно поровну заселят два народа: люди и демоны в человеческих телах.

– Они не уживутся вместе, – произнёс Мохан. – Люди и демоны были всегда извечными врагами, как и дэвы и демоны.

– Верно. Вот тут, последовав моему совету, вы столкнёте лбами двух заклятых врагов.

– Но люди Земли ещё не враги нам, – растеряно пробормотал Гефест, всего относившийся наиболее мягко к человеческому роду. – Они же ещё не стали фагами и ничем не навредили нам.

– Предпочитаешь подождать, когда это случится? – нахмурился Альби. – Так вот что я тебе скажу: на тех планетах, где боги не действовали на упреждение, люди непременно становились фагами, это стало закономерностью. Если ты сомневаешься, то попробуй хорошенько изучить мир нынешних смертных. Пока вы лежали в Тартаре, они благополучно забыли вас, а сейчас и вовсе всё большее и большее их число считает, что не нуждается в богах, позволяет себе смеяться над богами и ненавидеть их с враждебностью. Разве люди уже не заслужили себе наказание за кощунство? Нет сомнения, они с удовольствием станут фагами и будут преследовать вас. Подселите на землю демонов. Пусть жители Земли разделятся на два лагеря. Постарайтесь всё устроить так, чтобы в одних странах рождалось больше демонов, в других – людей. И пусть они будут соседями. В шахматном порядке: страна демонов – страна людей. Пусть воюют и войнам их не будет конца. Война станет наркотиком для тех и для других. Они не смогут остановиться и будут воевать, даже если не хотят. И тогда уже ни демоны Аши, ни фаги не смогут завладеть их душами, вразумить, остановить, ассимилировать в своих мирах. Они пропадут для миров Аши и фагов. Не пополнят их ряды, не увеличат их силы. Никогда. Почему я говорю, «никогда»? Потому что они будут убивать друг друга до тех пор, пока потеряют все свои силы, не превратятся в живых мертвецов, не способных ни на что. Вот тут сработает закон супостатов: чем хуже врагу, тем лучше тебе и наоборот. Чем больше ослабнут жители Земли, тем большие силы будете приобретать вы в Хаосе и после него.

– Признаться, мы планировали напитаться силами более гуманным способом, – горько усмехнулся Уран-Ану. – Я видел это так: мы заставим человечество молиться всех до одного, всем богам, что признают власть Шестерых. Не будет ни войн, ни катаклизмов, мирная жизнь у смертных… Ну, в общем, чтоб всем было хорошо. Но теперь я понял, что это невозможно!

– А вы поняли? – обратился Альби к другим богам.

– Да, я всё понял, – ответил Мохан. – И я поступлю по твоему совету: выпущу демонов из Хаоса, столько, сколько тел причитается им из половины всего населения Земли.

– А население Земли лучше увеличить, – наставительно произнёс Альби. – Дайте тела всем привидениям, скитающимся ныне без тел. Пусть люди окажутся в тесноте вместе с демонами. Это придаст стимула воевать за пространство и ресурсы. Воюя без остановки, люди и демоны поймут, что их главные враги – не дэвы. В их душах поселится вечная вражда друг к другу, а не к божественному народу.

– Да, странно, что фаги ненавидят богов, а не демонов, – задумчиво проговорил Мохан. – Ведь демоны всегда были врагами людей, а большинство богов защищало людей от демонов. Почему именно народ богов возненавидели фаги?

– Больше причин для зависти, – вздохнул Альби. – Богам легче завидовать, чем демонам, есть чему.

– А я считал, что фаги более возвышенный народ, – промолвил Уран-Ану, – и не страдают от чувства зависти, искоренив его в себе.

– Не стоит слишком восхищаться мнимой духовной возвышенностью фагов. Да, они улучшили взаимоотношения между собой, да, они более сплочены, чем многие дэвы, но в них ещё держится предостаточно низкого и неблагородного. И они не намерены от этого избавляться.

– И каково количество должно быть жителей Земли? – спросил Уран-Ану.

– Чем больше, тем лучше. Около ста миллиардов людей, и столько же – демонов.

– Выдержит ли земная кора такое населения? – засомневался Гефест.

– Если равномерно «размазать» по планете – выдержит.

– Я уже говорила как-то мужу, что и жилья на всех хватит, – заметила Нана, – если позапихивать всех в небоскрёбы…

– И продовольствием можно обеспечить, если обучить их кое-какой технике, – рассудительно произнёс Гефест, – там, построить многоярусные теплицы с подогревом от солнечных батарей, я мог бы обучить их, как эти батареи усовершенствовать…

Альби поднял вверх ладонь:

– А вот об этом не надо особо заботиться, об их благоустройстве. Иначе решат, что им нечего делить. Да, планета могла бы прокормить двести миллиардов жителей хотя бы за счёт подводных растений, которые смертные уже научились перерабатывать в полноценную пищу. Ну, и если их заставить бережней относиться к продуктам питания, это тоже избавило бы планету от голода. Да и в небоскрёбы можно было бы их набить, решив жилищную проблему, можно было бы и полюса ими заселить, если достаточно обогревать их дома и рабочие места с помощью усовершенствованных солнечных батарей… Но этого не надо. Это напоминает путь людей в фаги. Нужда жителей Земли больше пойдёт на пользу вам же. Просто позаботьтесь о заселении демонов в биологические тела и о усиленном размножении жителей Земли.