Текст книги "Бог войны (сборник) (СИ)"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 87 (всего у книги 205 страниц)

– Но если следование по оврагу означает, что им не нужно беспокоиться о том, что они могут высунуться или оставить следы на открытом месте, это также почти вдвое увеличивает расстояние, которое им предстоит пройти. И это, вероятно, утроит их время езды. В то время как если бы мы немного ускорили шаг и срезали путь прямо через холмы здесь...

– Это хорошая мысль, – сказал Ярран. – Все равно, милорд, маловероятно, что мы будем там раньше них, – предупредил он. – Нет, если этим следам больше двух часов, а не одного.

– Я знаю. Но попробовать стоит. И даже если мы не доберемся туда раньше них, мы можем оказаться достаточно близко к ним по пятам, чтобы иметь возможность следовать за ними через Болота, прежде чем грязь скроет их следы.

– Это достаточно верно, – согласился Ярран, и Трайанал махнул командирам своих отрядов, чтобы они присоединились к ним.

* * *

Солнце стояло намного выше – фактически за полдень – и день был еще жарче, когда усиленная рота поднялась на вершину последнего холма и начала спускаться по склону к темно-зеленому барьеру Болот. Насекомые, которые раздражали Трайанала ранее, были ничем по сравнению с роем мошек и москитов, которые поднялись с Болот и с жужжанием устремились к ним, и он угрюмо отмахнулся, когда особенно крупный комар на мгновение вспорхнул на его нагрудник. Его ладонь поймала насекомое прежде, чем оно успело пошевелиться, и он поморщился, когда красное пятно, которое оно оставило на почерневшей кирасе, указало на то, что оно уже пообедало.

Он снова поморщился, рассматривая местность, и вспомнил свое собственное наблюдение о том, что его карта была не такой подробной, как могла бы быть у командующего королевской и имперской армиями. Овраг и холмы были именно там, где он и предположил; она просто не указала плотность кустарниковых деревьев и подлеска, которые окаймляли болото и простирались внутрь от его краев. Овраг прорубал путь через зеленый барьер, но он был сотойи. Всадник в душе, как по выучке, так и по склонностям, привыкший к длинным, чистым линиям обзора Равнины Ветров. Ему не нравилось, как эта полоса растительности загораживала ему обзор вглубь болотистой местности за ее пределами.

Он прижал лошадь правым коленом, поворачивая ее влево, и равномерный нажим его каблуков заставил ее перейти на рысь, когда он двинулся вниз по склону к оврагу. По мере приближения к Болотам тот становился шире и мельче, и когда он приблизился к нему, то смог разглядеть землю, взрыхленную лошадьми, которых они выслеживали. Сэр Станнан, капитан, командовавший своим отрядом разведчиков, ждал со своим старшим сержантом.

Трайанал остановился рядом со Станнаном, Ярран, его знаменосец и горнист следовали за ним по пятам, капитан и унтер-офицер отдали честь. Трайанал ответил на приветствие быстрым касанием своего нагрудника, затем кивнул головой в сторону следов.

– Они выглядят свежее, капитан, – заметил он.

– Это так, милорд, – согласился Станнан. Это был поджарый мужчина с каштановыми волосами, возможно, лет на восемь старше Трайанала, с обвислыми усами. Он мотнул головой в сторону оврага. – Мы наверстали упущенное время, как вы и надеялись, – продолжил он. – Но их стало больше, чем раньше.

– Интересно, ждали ли их друзья? – Трайанал размышлял вслух, глядя дальше на восток, где овраг исчезал в зеленых тенях болотных зарослей. Ветер усилился и тихо зашипел в траве вокруг них, затем затанцевал на мягко раскачивающихся ветвях подлеска.

– Они могли бы это сделать, – сказал сэр Ярран. – Или, может быть, их там было больше одного отряда, милорд. Возможно, они делали то же, что и мы, – выискивали цели. Мы постоянно выводим стада из этого района, так что он становится все более пустым. Возможно, они направляются домой после того, как провели ночь, бродя дальше в поисках чего-нибудь, на что можно наброситься.

– Или следят за нами, – ответил Трайанал. – Знаю, что это было бы много людей, если бы все, что они делали, было разведкой, но они знают, что мы ищем их. Было бы разумно, если бы они захотели следить за нами, чтобы избежать сюрпризов. И они могли бы послать большие разведывательные группы, чтобы придать им больше сил на случай, если столкнутся с одним из наших патрулей.

– Да, это так, – согласился Ярран. – В любом случае, это достаточно разумно, что они договорились бы встретиться, прежде чем отправляться бродить по Болотам. Особенно, если у них так много людей, которые знают там дороги.

– Как вы думаете, сколько их, капитан? – спросил Трайанал у сэра Станнана.

– Трудно сказать, когда столько копыт топчется друг на друге, сэр, – ответил усатый офицер. – Я был бы удивлен, если бы сейчас было меньше шестидесяти. И я бы не удивился, если бы их было целых восемьдесят или даже сто.

Трайанал поджал губы, тщательно контролируя выражение своего лица. Это было непросто. Восемьдесят или девяносто человек – почти целый кавалерийский эскадрон, – двигаясь сформированным строем, должны были что-то замышлять. Кроме того, это был, со значительным отрывом, самый крупный отряд, который когда-либо отслеживали они или кто-либо из разведчиков лорда Фестиана, и они были ближе к своей добыче, чем кто-либо другой до сих пор. С частью его собственного командования, присоединенной к роте Гланхэрроу, которую привел с собой сэр Ярран, у него было восемь взводов – сто шестьдесят человек, или почти вдвое больше, чем оценивал сэр Станнан. Если бы он мог остановить силы, которые они преследовали по пятам...

– Было бы неплохо проделать дыру в ублюдках, милорд, – заметил сэр Ярран. Трайанал взглянул на него и кивнул, и старший рыцарь продолжил задумчивым тоном. – Все равно, у нас нет доказательств, что они что-то делали, кроме как разъезжали. И если это случится, они будут в цветах лорда Ирэтиана, они имеют полное право передвигаться по его землям.

– Что они и делают, – согласился Трайанал. – Но если они не в цветах Ирэтиана, или если случится так, что они будут в... чьих-то еще цветах, тогда мы, безусловно, будем обязаны спросить их, кто они и почему они были здесь, не так ли? – Он улыбнулся с хищным юмором. – В конце концов, лорд-правитель Ирэтиан также является вассалом моего дяди. Очевидно, что я несу ответственность за то, чтобы незнакомые вооруженные люди не вторгались на его территорию и не угрожали безопасности его владения.

– Да, это так, – сказал сэр Ярран с зубастой улыбкой восхищения благочестивым тоном юноши.

– Ну, в таком случае, – сказал Трайанал, – давайте посмотрим, не сможем ли мы просто догнать их и спросить.

Глава тридцать седьмая

– Они там, все в порядке, сэр, – сказал сержант Иволт.

Оруженосец Голден-Вейл сидел на одном из самых крепких деревьев, вглядываясь на восток через подзорную трубу в мигающую точку света. Длинноствольная труба была более громоздкой и намного тяжелее, чем имперская двуствольная труба в футляре, висевшем на оружейной сбруе сэра Фалту. Однако она была почти такой же мощной и намного дешевле, и Фалту не собирался доверять свой дорогой инструмент какому-то неуклюжему кавалеристу. Даже такому связисту, как Иволт.

– Сколько их? – спросил он, вглядываясь в дуб.

– Разведчики говорят о шести или семи десятках, сэр, – доложил Иволт, все еще наблюдая за вспышкой гелиографа с крутого холма дальше в болото. Наблюдатели на вершине могли видеть поверх деревьев, укрывавших солдат Фалту, и их выжидательную позицию до линии холмов за ними. Они усердно наблюдали за своими гребнями с рассвета, ожидая возвращения его разведывательных групп, и передавали свои отчеты на сигнальный пост, расположенный достаточно далеко вниз по склону, чтобы низкорослые деревья и кустарник болота могли скрыть вспышку гелиографа от кого-либо на западе.

Фалту хмыкнул в знак подтверждения доклада Иволта и забарабанил пальцами правой руки по рукояти своей сабли. Эта оценка численности врага была выше, чем он надеялся, когда разведчики, наблюдавшие за его тылом, впервые сообщили, что по его следам идут. С другой стороны, другая сторона думала, что они все еще преследуют простых конокрадов. Они не знали, что правила игры изменились....

– Ну, мастер Браунсэддл, – заметил он мужчине рядом с ним. – Вот тебе и сокрытие наших следов.

Он знал, что критика, скрытая в его тоне, была не совсем справедливой, но на самом деле в данный момент ему было все равно. Чем больше он видел "Браунсэддла", тем меньше он ему нравился. Не потому, что этот человек был некомпетентен – на самом деле, он был почти раздражающе способным. Действительно, большая часть беспокойства Фалту, когда дело касалось "Браунсэддла", проистекала из того факта, что этот человек был слишком способным для того, кем и чем он себя выдавал. У Фалту были инстинкты успешного наемника, и они настаивали на том, что "Браунсэддл" доказал, что здесь происходит даже больше, чем объяснил сэр Чалтар, когда передавал приказы лорда Сарэйтика.

– Если бы все еще шел дождь, это было бы одно дело, сэр, – ответил Дарнас Уоршоу – почтительно, но с достаточным терпением в голосе, чтобы выразить свое мнение о критическом тоне Фалту. – Как бы то ни было... – Он пожал плечами. – В такую погоду вы не сможете скрыть следы такого количества лошадей, что бы вы ни делали. Все, что вы можете сделать, это попытаться спрятать их там, где их никто не будет искать – например, на дне оврага.

Фалту снова хмыкнул. На этот раз, когда он обдумывал свои варианты, его голос был удивительно похож на голос раздраженного кабана. Те же самые инстинкты, которые не доверяли "Браунсэддлу", побуждали его избегать более тесного контакта со своими преследователями. Не то чтобы это было трудно сделать, хотя сэр Трайанал к этому моменту показал значительно лучшее время, чем ожидал Фалту. Мальчик отреагировал быстро и надавил сильно, признал оруженосец Голден-Вейл. К сожалению, недостаточно сильно, чтобы утомить своих лошадей так сильно, как надеялся Фалту, но, возможно, это заслуга сэра Яррана. И как бы быстро они ни добрались сюда, и какими бы свежими ни были их лошади, у сэра Фалту все еще было преимущество в позиции. Не говоря уже о проводниках, которые знали дорогу через это жалкое, грязное болото. Тем не менее, силы Трайанала были значительно больше, чем предполагал Халнак, когда он издавал подробные инструкции, которые возлагали на Фалту ответственность за эту первоначальную операцию. Фалту был бы гораздо счастливее, если бы силы под командованием юноши было ближе к небольшим, изолированным разведывательным силам, с которыми он ожидал столкнуться на начальных этапах новой кампании.

К сожалению, теперь, когда контакт вообще был установлен, приказы Халнака – и, что еще хуже, сэра Чалтара – были недвусмысленными.

* * *

– Милорд, здесь что-то не так, – сказал сэр Ярран.

Трайанал повернулся в седле, выгнув брови в своем шлеме с открытым лицом.

– Что? – спросил он своего советника.

– Это больше, чем я могу сказать, – медленно ответил Ярран. Он нахмурился и повернул голову, окидывая взглядом неуклонно приближающуюся полосу леса, гадая, что так резко обострило его инстинкты. – Это просто...

Потом до него дошло, и его глаза сузились.

– Посмотри туда, налево! – настойчиво сказал он. – Там – у той дубовой рощи!

– Какие дубы? Те, что на том холме?

– Нет, сэр, дальше налево. Еще тридцать ярдов!

– Хорошо, – сказал Трайанал. – Что насчет них?

– Посмотри на птиц, – сказал Ярран, махнув рукой на небольшую стаю – не более десяти или пятнадцати, – которая только что поднялась в воздух и теперь резко кружила над деревьями. Трайанал выглядел озадаченным, и старший рыцарь покачал головой.

– Парень, – сказал он, забыв о формальностях в своем стремлении заставить юношу понять, – что-то заставило их принять решение подняться только сейчас. Что-то, что их напугало.

Трайанал посмотрел на него, потом снова на деревья, с которых взлетели птицы, и его мысли понеслись вскачь. Их поведению может быть любое количество совершенно обычных объяснений, включая неудачный бросок одной из диких кошек, для которых Болота были их домом. Но он не мог сбрасывать со счетов ветеранское недоверие Яррана к совпадениям.

И все же деревья росли в доброй сотне ярдов от того места, где овраг переходил в лес. Если там кто-то и был, то они были далеко от единственного разумно чистого пути через запутанный кустарник. Но дубы были не очень далеко от края подлеска. Достаточно далеко, чтобы густой кустарник и молодые деревца могли заслонить любого, кто прячется за ними, но недостаточно далеко, чтобы помешать всаднику вырваться из них...

– Горнист, – рявкнул он, – подай сигнал "Колонна, стой"!

* * *

– Проклятие! – злобно пробормотал Фалту, когда зазвучали сладкие звуки горна, и колонна, спускающаяся по берегу оврага, мгновенно замедлила ход. Он ударил правым кулаком по коленной чашечке, достаточно сильно, чтобы лошадь под ним вздрогнула, но было слишком поздно менять свои планы. Подлесок, который скрывал его рассредоточенные войска от приближающихся разведчиков его врагов, также препятствовал быстрому прохождению приказов в стороны по всей длине его формирования. Он должен был дать своим людям инструкции, прежде чем отправить их на позиции, и он не мог изменить их сейчас – не используя свои собственные горны, которые выдали бы игру так же верно, как и то, что должно было произойти.

И в любом случае не вовремя, чтобы остановить это.

* * *

Трайанал наблюдал, как его колонна по четыре человека замедлила шаг, затем остановилась. Его передовые разведчики уже продвинулись на шестьдесят или семьдесят ярдов вперед, когда прозвучал сигнал горна. Теперь они были почти на краю леса, все еще открывая брешь, и он увидел, как двое из них повернулись в седлах, чтобы посмотреть назад, на основную часть, хотя они продолжали рысью двигаться вперед.

А затем смертоносный град стрел вырвался из кустарника.

* * *

Дарнас Уоршоу не ругался. Он был слишком дисциплинирован для этого, несмотря на провокацию, но это было заманчиво. На самом деле он не мог винить людей Фалту. У них был приказ, и они подчинились, открыв огонь, как только передовые разведчики Гланхэрроу достигли указанной дистанции. Но сигнал горна, который внезапно остановил основную колонну, открыл промежуток между ними и остальными силами. Ни один разведчик не пережил внезапного, ошеломляющего нападения, но сама их близость отвлекла большую концентрацию огня от их более отдаленных товарищей. В сочетании с большим расстоянием до колонны это означало, что потери основных сил были намного ниже, чем они должны были быть.

Еще более раздражающим, с точки зрения Уоршоу, было то, что расстояние до сэра Яррана и сэра Трайанала было намного больше, чем должно было быть. И все же шанс был, подумал он и плотно прижал приклад арбалета к плечу.

* * *

Раненые люди и лошади закричали под внезапным натиском, и сердце Трайанала, казалось, остановилось, когда он увидел, как стена стрел выбила его разведчиков из седел. По меньшей мере дюжина боевых коней тоже была повержена, половина из них кричала и брыкалась, и его разум, казалось, был ошеломлен и застыл в неподвижности.

Что стало еще более странным, когда он услышал свой собственный голос, выкрикивающий приказы.

– Сигналы "Отступать", затем "Приказ о перестрелке" и "Направляйтесь ко мне"! – сказал тот голос, который был так похож на его собственный. Что-то злобно просвистело мимо него, но он не обратил на это внимания. "Штандарт, за мной!"

Горнист начал отдавать команды, и когда сладкие ноты зазвучали у него за спиной, Трайанал развернул коня и послал жеребца с грохотом обратно вверх по склону, по которому они только что скакали. Это было нелегко. Каждый инстинкт кричал ему двигаться вперед, пробраться между деревьями и найти лучников, которые только что перебили его разведчиков и все еще стреляли по остальным его людям. Но из-за огромного объема огня, плюс широкого фронта, с которого он исходил, силы перед ними, очевидно, были намного больше, чем та, которую они отслеживали... и не было никакого способа сказать, насколько больше.

Он не знал, был ли след, по которому они шли, с самого начала задуман как приманка, чтобы заманить их в преднамеренную засаду, но именно это и произошло. Если бы он попытался провести атаку на такой местности против, возможно, превосходящих сил подготовленных лучников, рассредоточенных по такому широкому фронту, все, чего он добился бы, – это резни своих собственных сил. И если бы он поскакал вперед, присоединившись к своим людям, когда они сражались, повинуясь командам горна, он просто стал бы еще одним оруженосцем – еще одной мишенью для скрытых лучников.

Ему нужно было держаться подальше от этой неразберихи и хаоса, если он хотел осуществлять какой-либо контроль. И он должен был сохранить свой штандарт – визуальный ориентир, на который будут ориентироваться командиры его войск, когда они отступят в свой новый строй, – подальше от этих ныряющих, визжащих лошадей и ругающихся оруженосцев.

Он остановился, еще раз повернув лошадь, когда достиг гребня холма, и его челюсти сжались. Горнист следовал за ним по пятам, а знаменосец сразу за ним, и сине-белый штандарт с грифоном извивался и танцевал. Ветер при проходе знаменосца дул через большой открытый клюв головы кричащего грифона, и шелковое, похожее на дыхательную трубу тело широко и гордо раздувалось под его напором. Солнечный свет сверкал на золотой голове грифона, демонстрируя великолепную боевую славу, но правда была суровой и холодной для ее носителя.

Все разведчики Трайанала упали, и еще по меньшей мере двадцать человек лежали разбросанными там, где была разгромлена голова его колонны. С учетом разведчиков это составляло почти четверть всех его сил. Многие из этих людей лежали неподвижно, но другие корчились и кричали, извиваясь вокруг стрел, вонзившихся в их плоть. Он хотел, больше, чем когда-либо хотел чего-либо в своей жизни, поскакать им на помощь. Они были его людьми, его ответственностью, и он должен был быть там, внизу, ухаживать за их ранами, а не бросать их.

Но он не мог выбросить еще больше жизней, и он заставил свою челюсть разжаться, когда увидел, что остальная часть его сил отступает, как он приказал. Колонна рассыпалась, но не в беспорядке и разгроме, которые вполне мог вызвать такой натиск. И это, как он понял, было из-за краткого предупреждения, которое его команда дала своим людям, чтобы остановить колонну. Его солдаты не знали, что должно было произойти, но их предупредили, что что-то было не так, как должно быть. Это предупреждение притупило, пусть и незначительно, волну паники, которую должны испытывать даже самые опытные оруженосцы при совершенно неожиданном нападении.

Он понял, что его приказ отступить в боевом порядке тоже был правильным, хотя он все еще понятия не имел, разум или инстинкт побудили его отдать его. В любом случае, это открыло колонну, сделав ее более рассредоточенной мишенью, менее уязвимой для массированной стрельбы из лука, даже когда тот же приказ оттянул ее назад, открыв стрельбу. И, что не менее важно, это было доказательством того, что все еще был кто-то в команде, кто-то, обладающий полномочиями удерживать их вместе как сплоченную силу.

Теперь ему предстояло выяснить, ради чего он собрал их вместе.

* * *

На этот раз Дарнас действительно выругался, хотя и обманчиво мягким тоном. Он не сильно промахнулся, но его арбалетный болт пролетел мимо фигуры в цветах Балтара, которая, должно быть, была Трайаналом Боумастером. На таком расстоянии болт даже мощного арбалета, скорее всего, был бы отражен нагрудником юноши... но, возможно, этого не произошло бы. И он почти наверняка пробил бы тело, если бы попал во что-нибудь, кроме его кирасы или шлема.

Теперь Уоршоу ничего не мог с этим поделать, поэтому он вытащил рукоятку лебедки, встроенную в приклад гномьего арбалета, и начал снова взводить стальной лук. Это был не быстрый процесс, но с ним все было в порядке. У него не было намерения принимать непосредственное участие в том, что должно было произойти дальше.

* * *

Сэр Фалту сердито махнул рукой своему горнисту, и оруженосец поднял свой горн. Он пропел, отдавая команду садиться на коней и наступать, и его многочисленная рота и три взвода, выделенные ему лордом Ирэтианом, двинулись вперед.

Это было не то, что хотел сделать Фалту. Не без того, чтобы убить больше врагов или, по крайней мере, разбить их как организованную силу, прежде чем он вступит в бой. Но приказы Чалтара и Халнака не оставили ему выбора. Он сомневался, что был какой-либо реальный шанс убить каждого из оруженосцев Трайанала, чего бы ни хотел лорд Сарэйтик. И все же он едва ли мог притворяться, что не нападал на них, а люди, которых он уже убил, значительно увеличили ставки после простых рейдов по угону скота или лошадей. Теперь, когда он фактически объявил войну Гланхэрроу, его приказы не оставляли ему и его "разбойникам" иного выбора, кроме как убить как можно больше людей.

* * *

Мышцы живота сэра Яррана напряглись, когда он наблюдал, как лесная линия порождает оруженосцев в простой, без опознавательных знаков коже и кирасах преступников или безработных наемников – если была разница. Их было гораздо больше, чем в группе, которую они преследовали. По крайней мере, десять взводов, прикинул он, и, возможно, еще вдвое меньше этого числа. Даже без их начальных потерь люди Трайанала были бы в серьезном меньшинстве.

Он бросил взгляд на своего командира. Юноша отреагировал с большей скоростью, чем показали бы большинство седых ветеранов. И он поступил правильно, остановив колонну. Может быть, это и не идеально, но правильно. Ярран знал, что Трайанал тоже всегда будет винить себя за то, что не остановил разведчиков. На его месте Ярран так же горько винил бы себя, но останавливать их на месте было бы неоправданно, если бы не более чем потревоженные птицы были смутным признаком чего-то, возможно, из ряда вон выходящего.

Критическим моментом было то, что Трайанал удержал силы вместе. Многие формирования разлетелись бы вдребезги, как стекло на наковальне, под такой внезапной атакой. Если бы она состояла из ветеранов, их командиры и сержанты, вероятно, сплотили бы их... в конце концов. Но в то же время нападавшие попытались бы безжалостно воспользоваться их замешательством. И все же приказы Трайанала подавили это автоматическое, инстинктивное стремление к бегству прежде, чем оно успело возыметь действие, и оруженосцы, которых барон Теллиан отправил с ним в Гланхэрроу, сами были отборными ветеранами. Как и собственные люди Яррана, они знали разницу между офицером, который твердо держал свое командование, и тем, кто этого не делал, и они реагировали на мастерство Трайанала как хорошо обученные солдаты, которыми они и были.

Теперь нужно выяснить, знает ли молодой человек рядом с ним, что с ними делать.

* * *

Трайанал наблюдал, как основная часть его людей рассредоточилась, отступая к его штандарту. Тактическая доктрина сотойи взяла верх, и каждый командир отряда точно знал, что делать. Его солдаты закружились в том, что любой, кто никогда не сталкивался с кавалерией сотойи, несомненно, счел бы замешательством, но глаз Трайанала видел основную картину. Его люди уже вытащили луки и со свистом посылали свои стрелы в ответ нападавшим.

Уродливая, ожесточенная битва, возникшая так внезапно, перерастала в классическое столкновение между подразделениями легкой кавалерии. Все было в движении и скорости, за очередями из лука последовали внезапные отскоки от врага, в то время как другой взвод из двадцати человек бросился вперед, чтобы ударить во фланг любому, кто слишком внимательно следил за отступлением. Сейчас ни одна из сторон не набирала большого процента попаданий, поскольку скачущие галопом лошади, уклоняющиеся от ударов, были трудными мишенями.

Полдюжины его солдат, спешившихся, когда их лошади были ранены или убиты, возвращались к его штандарту пешком. Он увидел, как некоторые из их товарищей, все еще сидевших верхом, подскочили к ним, протягивая руку помощи и предлагая им стремя, когда они галопом отъехали подальше от фронта сражения. Лошади без всадников тоже галопом возвращались с поля боя. Многие из них, так же хорошо приученные к сигналам горна, как и всадники, которых они потеряли, отступали, а не просто бежали в панике. Его командный взвод удвоенной численности, который составлял его единственный реальный резерв, не задерживал запаниковавших коней, но капитан Стилсейбер выделил сержанта и полдюжины солдат, чтобы собрать остальных и добавить их к пополнению роты. Трайанал подумал, не следует ли ему приказать им не делать этого, оставаться сосредоточенными. Но при том, как идут дела, мрачно подумал он, им, вероятно, понадобятся все лошади, которые у них есть.

"Голуби!" – рявкнул он, и у его локтя, как по волшебству, появился маленький сморщенный солдат. Тихие, обеспокоенные крики и хлопанье встревоженных крыльев доносились из плетеной клетки для переноски на вьючной лошади другого мужчины, но он положил руку на клетку и издал мягкие, успокаивающие звуки для ее обитателей.

Трайанал нащупал блок тонкой дорогой бумаги и огрызок карандаша из своего футляра для карт. Он посмотрел на усиливающуюся битву – земля была влажной, пыль начала подниматься то тут, то там, в воздухе висела тонкая дымка, когда стучащие копыта носились взад и вперед по таким же сухим участкам луга – и заставил себя крепко задуматься на несколько секунд. Затем его карандаш яростно зацарапал. Ему нужно было как можно лучше использовать те несколько строк, для которых у него было место, и он писал быстро, затем сделал паузу, достаточную для того, чтобы перечитать написанное. Он удовлетворенно хмыкнул. Это было не идеально, но должно было сойти.

– Отправь это, – сказал он и протянул туго сложенное послание голубятнику. Сморщенный человек уже выманил одного из голубей из клетки. Теперь он быстро, но аккуратно вложил послание Трайанала под повязку на лапке птицы и подбросил ее в воздух. Голубь сделал два круга, затем направился прямо, как стрела, на запад.

У Трайанала не было времени наблюдать за его полетом. Он повернулся к сэру Яррану еще до того, как голубятник запустил птицу.

– Мы отступим к Шэллоу-Кросс, – быстро сказал он рыцарю постарше, пронзая воздух на северо-запад, пока говорил. – Я не хочу позволять им принуждать нас к близким действиям, но я также не хочу полностью разрывать контакт.

Сэр Ярран взглянул на крутящуюся волну боя, неуклонно падающую обратно на них. Хотя лошади двигались с головокружительной скоростью во всех направлениях, фактическое движение самого боя на запад было гораздо более постепенным, двигаясь чуть быстрее, чем одна лошадь могла бы преодолеть то же расстояние медленной рысью. Это, вероятно, изменилось бы, как только другая сторона полностью освободилась бы от запутанного подлеска и могла бы начать полностью использовать свое численное преимущество, но обе стороны были сотойи, и никто не был лучше сотойи в такого рода бою. Нападающие будут остерегаться давить слишком сильно, слишком быстро, позволять втягивать себя в бой по частям. Они предпочли бы более осторожное преследование, используя большее количество своих луков – и, что еще более важно, большее количество стрел, которые могли нести столько людей, – чтобы измотать команду Трайанала. Они будут грызть друг друга, убивая и раня людей и лошадей, изматывая оставшихся коней и заставляя солдат Трайанала расходовать свои собственные стрелы, отбивая атаки, пока, совершенно неожиданно, не наступит момент. Момент, который обе стороны осознали бы, когда растущие потери, усталость и нехватка боеприпасов внезапно изменят динамику в пользу более сильной стороны, и для нее придет время добить своих противников.

Единственным реальным противодействием такому конечному результату было то, чтобы более слабая сторона разорвала контакт и отошла как можно быстрее. Он знал это, и Трайанал тоже. Но он также знал, что у юноши на уме, и это могло просто сработать. Шансы были против этого, но Трайанал обладал дерзостью юности, а превосходные качества солдат под его командованием могли просто позволить ему осуществить задуманное.

Возможно.

Сэр Ярран Бэттлкроу взвесил варианты и альтернативы, рассмотрел свои обязанности в качестве советника и наставника Трайанала и принял свое решение.

– Да, – мрачно сказал он. – Шэллоу-Кросс вполне подойдет, милорд.