Текст книги "Исток Миллиона Путей (весь цикл)"

Автор книги: Алексей Головин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 48 страниц)

Такая жизненная позиция этих интересных созданий вполне устраивала мастера стихий.

– Стрий моё имя. В моих помыслах не было чинить вам обиду, воины, – начал он. – Однако же честь ваша уже запятнана, и если только позволите мне, я покажу вам, почему.

По шевелению кинжалов столпившихся вокруг ойхо Стрий понял, что он балансирует на грани того, что они сочтут оскорбительным. Его доводы должны быть очень убедительными, чтобы не испортить ситуацию.

– Поясни! – пророкотал старший воин.

– Для этого мне нужно знать, какие идеалы для вас имеют значение. Вы безропотно служите создавшему вас верду по имени Кошт, невзирая ни на какие его бесчестные поступки? Или же вы вольны в своём выборе стороны в битве, где столкнулись честь, верность, доблесть с бесчестием, хитростью, предательством и грязной ложью?

Если Стрий правильно оценил несколько примитивный разум и убеждения этих каменных воинов, на них должны были подействовать именно такие хлёсткие, контрастные и категоричные высказывания.

– Мы не приемлем предательство и ложь, – мотнул головой ойхо. – Но мы также служим создавшему нас. Он направляет нас в битву, мы идём. Это – путь воина, путь, предначертанный нам!

– Воины, сражающиеся на стороне преступника и предателя, – правы ли они? Не суть ли они слепое орудие, лишённое собственной воли?

Ойхо пару раз моргнул, размышляя над вопросом, а затем ответил.

– А кто считает его преступником и предателем? Ты? Если ты его враг, то это вполне понятно – ты просто очерняешь его.

Довод был вполне разумным. Стрий решил подойти к делу с другой стороны.

– Не один я таковым считаю Кошта, но многие и многие. Его злодеяния погубили множество миров и миллионы мирных жителей. Вы умеете, ведомо мне, ходить меж мирами, и знаете, что множество их есть и велико число людей, в них живущих. Одобряете вы убийство семей и детей малых, жителей мирных, ни в чём не повинных, воины истинные? Не бесчестит ли ваш род грозный и смелый служение существу, которое восстало против всех и вся и массовую бойню учинило? Ответьте мне! Вы ведь – гордые ойхо, вы не звери безмозглые гикорги, коих Кошт выше вас почитает, ибо они ближе ему по духу. Ответьте мне!

Стрий видел, что хоть немного их проняло. Сравнение с извечными противниками гикоргами и упоминание о том, что их творец отдаёт явное предпочтение этим животным, сделали своё дело.

– Мы вольны нарушить клятву служения, которую дали Кошту, лишь при условии, что он выйдет за рамки наших понятий о чести, – признался Охид-хо. – Мы не звери и не позволим пятнать себя грязью и подлостью. То, в чём ты обвиняешь его, бесчестно, но мы должны убедиться, что Кошт действительно сделал это. Одного твоего слова мало!

– Что же, зрите! – торжествующе произнёс Стрий, позволяя альпаргу взмыть из-под его плаща в воздух.

Одним из свойств этих камней, о которых узнал он от Алатора, была их память. Запоминали они прекрасно образы и энергетические колебания, что вокруг них имелись. Ведал Стрий и как воззвать к нужным образам и показать их другим.

Повинуясь его воле, альпарг засиял бледно-жёлтым светом, и перед взором и внутренним восприятием собравшихся вокруг ойхо возникли картины катастрофы, которая разыгралась, когда по зову Кошта этот самый альпарг покинул своё извечное место на вершине высокой серой скалы в Тарриуме – центральном мире Недр. Выбор этого камня Стрием был сделан не случайно. Ойхо, созданным в мирах Недр, ближе всего была именно их энергетика, и страдания этих миров должны были поразить их сильнее всего.

Безмолвные зрители ощутили зов Кошта (Стрий особо сфокусировал на этом внимание, чтобы они убедились, кто был виновником всего). Затем узрели они гигантские морские волны, смывающие грады и прочие селения людей, извержения вулканов, испепеляющие их, огромные трещины в разверзающейся земле, поглощающие дома с мирно спящими жителями, и прочие безумства неожиданно раненных в сердце миров. Пред их взором прошли картины гибели океанов и континентов в десятках разных миров.

Затем Стрий дал им ощутить боль самого Алатора, передавшуюся каждому из альпаргов в миг разрыва связующего их контура. И здесь расчёт его оказался верен: каменные воины остро ощутили страдания древних камней.

– Вот что свершил Кошт, вознамерившись всё погубить и сделать нечто, чего лишь он один желает, – сопроводил завершающие образы своими словами Стрий. – И тем он покрыл своё имя бесчестием на веки вечные. И те, кто служат ему верно, бесчестия сего не минут.

На этом он умолк и дал альпаргу присоединиться к остальным шести под его плащом.

Обсидиановые воители молчали и хмуро смотрели друг на друга. Это был решающий момент. Они могли наплевать на всё и заявить о своей верности клятве, данной Кошту. Но это, как очень надеялся Стрий, было против их природы. Или же могли они сделать иной выбор, и отказаться от служения Кошту. Стрий замер в ожидании.

– Мы – воины, таковыми созданы и таковыми будем сражены на поле брани, – проговорил, наконец, Охид-хо. – К зрелищам смерти нам не привыкать, ибо созданы мы убивать.

Стрий напрягся.

– Но убивать врагов, равных нам или превосходящих нас бойцов, – продолжил ойхо.

Это вернуло надежду. Стрий слушал дальше.

– То, что свершил Кошт, – низко и подло, а посему покрыл он бесчестием имя своё. И наше, коль служим мы ему, прав ты, верд по имени Стрий.

Остальные ойхо закивали каменными головами в златых шлемах.

– Бесчестия не можем мы допустить!

– Есть путь избежать его, и воинскую честь свою сохранить, – мягко вклинился в его монолог Стрий. – Позвольте мне вести вас против Кошта. Вместе мы покараем его, и вы вечно будете с гордостью нести имя воинов-ойхо!

Охид-хо ещё раз смерил его взглядом.

– Мы можем идти за тобою, только если ты сильнее нас. Доказать это ты можешь, лишь убив в поединке меня – сильнейшего из пяти сотен моих братьев. Готов ли ты?

Стрий вздохнул.

– Готов! Только вот убивать тебя я не хочу. Так тебя одолею, а затем ты принесёшь мне клятву служения, как Кошту прежде, и братья твои принесут.

– Сперва одолей! – Охид-хо поклонился ему как достойному противнику и поднял кинжалы.

Остальные ойхо, видно, привычные к таким способам выяснения отношений старшинства-подчинения, моментально расступились, образуя почти правильный круг, достаточно просторный для поединка.

Стрий отступил на пару шагов назад, следя за действиями соперника. Ему вовсе не хотелось соревноваться с каменным гигантом в умении обращаться с кинжалами или в иных разновидностях рукопашного или оружнего боя, а потому он попросту применил заклинание, отнюдь не смертельное, но позволяющее отлично справляться с превосходящим по физической силе противником, неспособным к магической защите. Именовалось оно 'Дух Севера'.

Над столпившимися ойхо и над двумя соперниками возникли тучи, начавшие осыпать их крупными хлопьями снега. Из воздуха, мгновенно сделавшегося морозным, стала выделяться сразу же замерзающая влага. Она плотным коконом охватила Охид-хо, спрессовываясь в огромную ледяную глыбу вокруг его тела. Гигант пытался сопротивляться, но вскоре оказался вмороженным в конической формы ледышку, засыпанную снегом.

Стрий подошёл к новоявленному сугробу, достал свою булаву и тихонько стукнул её рукоятью по поверхности льда. Глыба раскололась и осыпалась мелким крошевом.

Для создания вящего впечатления Стрий, воспользовавшись одним из заклинаний, перенятых от Гермериса, создал бликующий стальной скрамасакс, который незамедлительно приставил к горлу показавшегося из-подо льда Охид-хо, ещё не способного быстро двигаться после полной заморозки.

– Признаёшь поражение, славный Охид-хо? – не позволяя себе выказать в голосе даже тени какой-то насмешки или неуважения, вопросил Стрий.

– Признаю, что сила твоя превосходит мою, – с трудом шевеля замёрзшими губами, с достоинством ответил Охид-хо.

– Последуете ли вы за мною по зову моему на битву с опорочившим вашу честь Коштом? – верд обвёл взглядом кольцо притихших обсидиановых воителей.

– Клянёмся тебе в служении клятвой древней и истинной! – нараспев протянули они, вторя Охид-хо, начавшему первым. – И да будет она нерушима навеки, кроме случая, если и ты оскорбишь нашу честь деяниями низкими и коварными. Служить мы будем отныне и вовеки тебе, верд по имени Стрий!

Мастер стихий слегка поклонился четырёхкратно во все стороны своему новому воинству и произнёс:

– Ожидайте теперь приказа моего через вестника, – он взмахнул рукою и в воздухе проступил силуэт большого сокола с серебряными глазами, когтями и клювом.

Охид-хо кивнул, скрестив на груди верхнюю пару рук.

– Мы будем ждать твоих приказов, верд по имени Стрий! – проговорил он.

Стрий поднял правую руку в прощальном жесте и исчез. Он направился туда, где ждали его Гермерис и Стир. Он был собою доволен. Всё шло как надо.

○○○○○○●

Когда ты думаешь, что всё идёт как надо, значит, ты чего-то ещё не знаешь!

– Как не явились? – Стрий удивлённо уставился на Верамирда, хмуро крутящего в руках свою сулицу.

– Сиринус прислал птицу, с которой передал, что не считает поход против Кошта делом, достойным себя, – пояснил глава Собора. – Формально он провозгласил себя приверженцем права поединка и заявил, что коли захочет расправиться с Коштом, то самостоятельно вызовет его на бой. Хляй же просто не объявился, его мотивы неведомы мне.

– Вполне в его духе! – вставил Гермерис. – Удивительный человек – не злой и не гадкий, но какой-то... неправильный. Плевать ему на всё.

– Да, непредсказуем он, – покачал головою Стрий, вспомнив, что когда-то Хляй в разговоре с ним, напротив, высказывал желание разделаться с Коштом, бороться с ним. Теперь, видно, узрел он возможность сделать это чужими руками.

– Ладно, не след нам горевать из-за этого, – твёрдо сказал Верамирд. – То их дело, братьев наших, коли не пожелали они к нам присоединиться. Нам же пора!

– Ты прав, – Стрий поглядел на сына и на Гермериса, столь привычно поглаживающего в нетерпении рукояти мечей. Ему-то нужно было лишь указать ворога, дабы разбудить его ярый воинский дух.

– Кошт покинул Фолсгарт и не объявлялся в Тарриуме, – проговорил Стрий. – Хранители поведали, что мир, из коего созывал он альпарги, именуется Эребус и расположен в самой глубине Недр. Туда и лежит наш путь ныне.

Верды поглядели друг на друга и, не говоря более ни слова, переместились к Истоку, а оттуда, найдя образ-маяк нужного им мира, – в Эребус.

В Эребус они не попали. По крайней мере, такое возникло ощущение.

Казалось, что зависли они где-то меж мирами. Вокруг них был странный туман, в коем толчея чёрных, серых и белых точек сплетала неведомые узоры, угнетающие разум. Под ногами виднелась поверхность диковинного моста, будто сплетённого из тел длинных, непрестанно копошащихся змей. По ушам били громкие звуки, заставляющие морщиться и озираться в поисках их источника. Далеко внизу в пропасти, разверзающейся под мостом, змеилась быстрая речка, вид воды в которой не вызывал никаких приятных чувств.

Четверо вердов, моментально вставшие в круг спиною к спине, ощутили, что ткань этого места не похожа на один из обычных миров, коих посетили они великое множество.

– Вы тоже это чувствуете, други? – спросил Верамирд, перекрикивая противные вопли неведомого происхождения.

– Да, – отозвался Гермерис. – Будто несколько миров наложены друг на друга, закручены в один, дабы некий защитный кокон создать.

– Я всегда знал, что вы очень сообразительны, друзья мои! – раздался знакомый насмешливый голос Кошта.

Все четверо обернулись на этот звук.

Седьмого Природного верда узнать было трудно. Вместо смуглого улыбчивого человека в привычном оранжевом плаще на них глядел полностью белыми глазами человек с абсолютно чёрной кожей, одетый в облегающий костюм чёрного же цвета с белыми вставками без швов. Неизменной, пожалуй, осталась лишь кривая усмешка, в коей обнажил он свои новые острые зубы сиреневого цвета.

– Это не метаморфоз!– воскликнул поражённо Верамирд, бывший после Сивелка наиболее сведущим в перенятой от него магии метаморфоза. – Я чувствую это как его истинный облик!

– И снова верно! – долетел до них одобрительный голос Кошта. – Мне удалось переродить своё тело и выйти на новый уровень существования. Отныне мне не надобно, например, защитное поле. Попробуйте, друзья!

Неведомо, к чему относился его последний призыв – попробовать тоже переродить себя или же испытать на прочность его новую оболочку. Самый младший из присутствующих, Стир, истолковал это во втором смысле. Он выпустил ряд мощных энергозарядов, ударивших в грудь Кошта.

Тот даже не пошевелился и не стал создавать защитное поле. Заряды ударились о его костюм, почти слившийся с кожей, и погасли. Кошт предсказуемо расхохотался, наслаждаясь эффектом.

– Я предупреждал вас, друзья, что намерен стать творцом чего-то настолько большого и великого, что вам и не снилось. Это всё – только начало!

– Как тебе удалось сотворить такое место? Альпарги ведь попали к тебе лишь на краткий миг! – Стрий указал руками на окружающую их фантасмагорию.

– А кто сказал тебе, мой наивный друг Стрий, что повелевать тканью миров я могу лишь при помощи альпаргов? – Кошт снова ухмыльнулся. – Есть у меня скрытые резервы. Не все потаённые секреты мироздания изведаны вами, поверьте мне.

– И кто ты теперь? – хмуро спросил Верамирд.

– Отчасти, тот же, кем и был – Кошт. Отчасти же – сущность, намного превосходящая вас, равно как и этих пучеглазых идиотов Хранителей, что я недавно и доказал.

Костюм на груди Кошта на секунду разошёлся, продемонстрировав висящий на цепи медальон Хвергельмира.

– Это ненадолго! – тихо, но с мрачной решимостью проговорил Стрий. – В бой!

Он поднял свою булаву и бросился вперёд. В тот же миг рядом с Коштом возникли три существа, в коих Стрий по слышанным описаниям распознал фоморов.

Один из них ударил навстречу верду красным сверлообразным переплетением лучей, сорвавшихся с когтей его большой правой руки. Стрий мгновенно обратился в ледяной вихрь, пропуская лучи сквозь себя, и, не обращая внимания на фоморов, ударил в грудь и голову Кошта. Тот отлетел от удара шагов на пять, но в следующий миг тоже стал чёрным смерчем, бешено вращающимся противосолонь. Стрий оказался вовлечённым в его вращение и лишь с большим усилием сумел вырваться, вновь обретая человеческий облик.

Верамирд меж тем атаковал сразу двух фоморов. Крутанув над головой в три оборота свою сулицу, он породил пять энергетических копий, сверкающих червонным золотом. Два из них пробили шкуру одного противника, остальные устремились ко второму. Тонко уловив момент, Стир едва заметно взмахнул своим серпообразным диаром. Невидимый режущий луч подрубил ногу фомора, отражающего защитным полем копья Верамирда, нацеленные ему в живот и грудь. Фомор взревел и упал, поливая мост густой кровью из обрубка ноги.

Мечи Гермериса обрушились на третьего фомора. Тот ловко увернулся и испустил острый пепельно-серый энергозаряд из резко выброшенного вперёд колена. Заряд пробил защитное поле на боку Гермериса, что говорило в пользу его необычайной мощи. Мастер металлов резко поморщился от боли, но не позволил себе проронить ни возгласа. Он быстро крутанулся вокруг своей оси и ударил обоими клинками в рогатую башку на правом плече фомора, вынуждая того стянуть к ней защитное поле. Одновременно с этим он использовал одно из тонких заклинаний, созданных им, – 'Укол иглы'. Мерцающая стальная игла возникла позади фомора и вонзилась в затылок его основной головы.

Игла пробила не столь сильное сзади защитное поле и поразила мозг фомора. Вот тут-то и выяснилось, что вторая его голова – отнюдь не устрашающая бутафория. Она взревела и, поскольку основная голова свесилась на грудь, не подавая признаков жизни, явно взяла на себя управление телом.

Гермериса отшвырнул мощный удар ногой в живот. Вослед ему полетели две бледно-розовые искры, сорвавшиеся с рогов козлиной башки фомора. Соприкоснувшись с защитным полем верда, искры с оглушительным хлопком взорвались. В одном месте поле было пробито. На плече Гермериса показалась зияющая рана, края которой стали расширяться. В этом атакующем заклинании явно было скрыто что-то ещё из арсенала животворительной магии Кошта, воздействующее на ткани организма разрушительным образом.

Гермерису необходима была секунда передышки, чтобы заняться лечением. Стрий, оставив Кошта, с коим они осыпали друг друга атакующими заклинаниями, поспешил на помощь другу. Сбив шаровой молнией очередную пару коварных искр, устремившихся к голове Гермериса, он взмахнул булавой, отбрасывая раненого фомора подальше. Затем взмахнул ещё раз, задумав вышвырнуть его за пределы моста. Это удалось.

И что толку?

За плечами фомора, откуда ни возьмись, раскрылись огромные крылья, одно из которых напоминало крыло ворона, другое – нетопыря. Пару раз взмахнув ими, фомор удержался в воздухе и вернулся на мост, атакуя Стрия цепью энергозарядов.

Славно хоть то, что Гермерис за это время остановил целебными заклинаниями разрастание своей раны и вновь готов был идти в бой.

Верамирд при поддержке Стира, отгоняющего лучами своего серпа первого, раненого тремя копьями фомора, сумел добить отчаянно сопротивляющегося противника – того, что потерял ногу. Ослепительно сияющая в полумраке сулица главы Собора вердов, направляемая его мощной дланью, пронзила грудь фомора насквозь и пригвоздила его к по-прежнему шевелящейся поверхности моста. В следующий миг его тело налилось изнутри золотым свечением и было разорвано выплеснувшимися наружу лучами, источаемыми диаром Верамирда. Это была его излюбленная атака.

Воздев свою сулицу над головою, Верамирд повернулся к следующему противнику, начавшему, невзирая на раны, теснить Стира. Да, зело сильны и опасны эти порождения дщерей Коштовых!

Общая картина боя вдруг резко изменилась. Будто реагируя на некий приказ, оба оставшихся фомора переместились за спину Кошта. На какое-то мгновение группы противников застыли, глядя друг на друга. Тоскливо-величественным был этот миг, в коем слились мрак окружающего безумного места и сияние глаз и оружия, наполненного взбудораженными потоками магических сил. Пропасть внизу и душераздирающие крики сверху, шаткий мост из змеящихся энергетических нитей и давящий туман...

Кошт вскинул руки с расставленными в стороны и слегка согнутыми пальцами, оканчивающимися острыми сиреневыми когтями. Глаза его будто стали ещё белее, резко выделяясь на чёрном лице.

Стрий ощутил появление чего-то странного и страшного. В следующий миг он понял, что это. Только он один помимо Кошта и мог понять это, благодаря знаниям, переданным ему Хеймдалем от имени всех Хранителей. Воспользовавшись полученной вместе с душою Хвергельмира тончайшей магией, Кошт воззвал к силам, разрушающим саму ткань пространства. Узконаправленный язык пустоты, рушащей всё на своём пути, устремился к вердам.

– Назад! – закричал Стрий, пытаясь порывом ветра сбить с ног троих своих союзников. Одновременно он попытался обратиться к своим знаниям тончайшей магии и устранить то, что породил Кошт.

Пустота коснулась Верамирда, и он закричал. Защитное поле ни на миг не задержало это неведомое и невидимое нечто. Левая рука главы Собора вердов просто исчезла, распалась на малейшие частицы. Верамирд упал, зажимая обрубок у плеча и пытаясь остановить хлещущую кровь.

Досталось и Стиру. Большая зияющая рана сама собою открылась у него на бедре, будто кто-то просто вырвал огромный кус плоти до самой кости. От полной потери ноги его спас лишь удар призванного Стрием ветра, отбросивший его назад и вбок.

Стрию удалось погасить эту пустоту, заставить её исчезнуть. В ярости он повернулся к Кошту и позволил всем семи альпаргам взмыть из-под плаща в воздух над своей головою.

– Ты умрёшь! – процедил он сквозь зубы, собираясь ударить по Кошту мощью всех семи камней.

– Может быть, но не сегодня! – провозгласил Кошт, на груди которого вновь проступил и налился ярким светом знак Хвергельмира.

Отвлекая его внимание кружением камней и своей бессмысленной, в общем-то, репликой, Стрий тем же временем породил обратный разрушающей пустоте процесс создания материи, доступный заклинаниям тончайшей магии.

Прямо из поверхности моста за спинами Кошта и фоморов стали стремительно вздыматься острые каменные клинья с длинными шипами. Они вонзились в фоморов, разрывая их плоть, и мгновенно заставляя её окаменеть, обратиться в их подобие. Две шипастые каменные глыбы, покрытые кровью и ошмётками плоти, остались на месте фоморов.

Кошт же почувствовал атаку и, взмахнув рукою, уничтожил встречным разрушительным процессом растущий под его ногами клин.

На мосту с обеих сторон от сгрудившихся противников стали возникать гикорги. Десятки гикоргов.

Стрий приготовился отправить птицу-вестника с приказом о выступлении воинам-ойхо. Битва обещала стать поистине великой.

И вдруг...

Над головою Кошта возник стальной вихрь, и на него посыпались смертоносные клинки. Гермерис призвал 'Слёзы Вальхаллы'. Стир, которому удалось остановить льющуюся из раны на бедре кровь, не мешкая, применил своё любимое заклинание 'Стрелы северных стражей'. Из возникшего над его головою облака в Кошта полетели с огромной скоростью и пробивной силою многочисленные острые ледышки.

Верамирд, бледный от кровопотери, тем не менее, начал вращать правой рукою свой диар над собой, порождая энергетические копии сулицы, летящие в Кошта.

Стрий мгновенно сообразил выгоду такой тактики, к которой его союзники прибегли, не сговариваясь. Сложнее всего защищаться от десятков относительно мелких смертоносных предметов, одновременно летящих с разных сторон.

Кошт, решив, видно, не рисковать уж особо своим новым телом, накрылся-таки коконом защитного поля, одновременно пуская по его внешней границе спиралью от ног к голове язык пустоты, поглощающей всё, что попадало в него.

Стрий сконцентрировался на альпаргах и отдал им приказ стереть из данной точки пространства защитное поле Кошта. И одновременно, направив всю свою энергию сквозь диар, сделал резкий выпад булавой, погнавшей вперёд узкую ударную волну многотонной силы. Направлена она была в правое колено Кошта.

Это возымело своё действие. Чёрная нога сломалась, и Кошт упал, как подрубленный. Он тут же откатился, громко шипя от боли, и выбросил вперёд руку, создавая целую завесу пустоты, погасившую все летящие в него предметы и заряды.

В эту секунду к месту событий подоспели гикорги. Они атаковали вердов, и те на некоторое время вынуждены были отвлечься от Кошта.

Ну а он меж тем закричал:

– Глупцы, вы и не подозреваете пределов моей истинной силы. Ты дурак, Стрий! Тебе доверили такую мощь, такие предметы, а ты не смог ими воспользоваться! Лучше отдай их мне!

Знак Хвергельмира на груди Кошта засиял ярче.

Стрий с удивлением обнаружил, что альпарги медленно, но верно двинулись к протянутой руке Кошта. Он попытался перехватить их своею волей, но зов души и медальона первого Хранителя явно пересиливал!

– Нет, ты их не получишь!! – Стрий, сразив булавой одного из гикоргов, прыгнул вперёд и ударил по лежащему на мосту Кошту сразу шестью молниями, слетевшими с сумрачных небес, затянутых странными туманами. Вместе с этим он призвал мощные ветра, затрудняющие движение альпаргов по воздуху. Ещё несколько молний! И ещё!

Кошт, наконец, закричал от страха и боли. Две молнии пробили его вновь созданное защитное поле и заставили крупные участки его пусть и защищённого, но всё же уязвимого тела обуглиться. Со сломанной ногою и с поражением молниями Кошт уже не казался незыблемой крепостью. Стрий мог его сокрушить!

Понял это и сам Кошт.

– Тогда пусть их все не получит никто! – заорал он голосом, в котором проступили истеричные нотки. – Пусть разлетятся они по произвольным мирам и утрачены будут!

Знак Хвергельмира вспыхнул ослепительно ярко.

– Силою Нильфхатора! – закричал Кошт ещё громче.

Альпарги вокруг разлетелись в разные стороны, будто оттолкнувшись друг от друга, хотя Стрий и пытался их удержать своими волевыми усилиями. Они ярко вспыхнули и пропали, покинув этот мост на границе Эребуса.

Все, кроме одного!

Стрий увидел, как камень, который он опознал как располагавшийся некогда в Тарриуме, снова возник в воздухе над мостом. Он стремительно скользнул к Кошту, и тот схватил-таки его протянутой рукою.

– Мне пока и этого хватит! – в голосе Кошта послышалось торжество. Его хитрость вновь удалась!

Сквозь пальцы, сжимающие альпарг, проступило его ровное мерцание, соответствующее мерцанию медальона Хвергельмира.

– Нужно усовершенствовать защиту моего моста, а то утомил ты меня, стихийщик, – уже почти спокойно, по-деловому проговорил Кошт. – Закрутим-ка для этого ещё один мирок!

Что-то вокруг изменилось едва уловимо. Будто и впрямь ещё одно покрывало набросили на окружающее пространство.

Кошт задышал совсем тяжело. Должно быть, это усилие серьёзно утомило и ослабило его.

Самое время добить!

Стрий обрушил на лежащего противника ещё несколько молний.

Вернее, попытался обрушить...

У него не вышло! Так же обстояло дело и с шаровой молнией, и с ветром...

– Не удивляйся, я блокировал стихийную магию. Это ведь основная твоя сила. А я её за последнее время неплохо изучил, благодаря любезности одного хорошего человека, – проговорил Кошт, глядя на недоумённо вращающего головой Стрия.

Сзади послышался изумлённый возглас Стира. Ему, видно, тоже не удалось прибегнуть в схватке с гикоргами к стихийной магии.

Медлить было нельзя! Стрий поднял свой диар, силу коего нельзя блокировать, покуда тот в его руках. Он замахнулся, намереваясь размозжить Кошту голову...

Кошт исчез.

Стрий моментально потянулся за ним своим внутренним восприятием, пытаясь отследить направление, в котором он переместился. Получалось, что Кошт пересёк некий еле уловимый барьер между этим местом и самим миром под названием Эребус. Он ушёл с моста за созданный им самим защитный порог в глубину своих владений. Стрий осторожно 'прощупал' этот барьер и понял, что не сможет пройти его. Кошт создал защиту с использованием своей животворительной магии, и тот, кто неосмотрительно сунулся бы в Эребус, рисковал получить поражение всего организма на очень глубоком уровне.

Стрий осознал, что этот этап битвы ими безнадёжно и бездарно проигран, хоть и удалось потрепать Кошта изрядно.

Он с досадой взмахнул булавою, отгоняя двух гикоргов от Стира, прикрывающего раненого Верамирда. Сам его сын тоже едва держался, изо всех сил пытаясь избежать дальнейшего повреждения раненой ноги.

Гермерис неустанно плёл своими сияющими клинками кружева смерти, усыпав мост изрубленными трупами уже дюжины гикоргов.

Стрий окликнул его, поддержал одной рукою Верамирда и скомандовал отступление.

Верды переместились к Истоку, получив вслед удар от магической защиты моста в Эребус. С его последствиями они справились, сосредоточившись на заклинаниях лечебной магии. Пару минут они озирались, ожидая, что за ними сунутся сюда оставшиеся гикорги. Но те, судя по всему, имели иной приказ...

Стрий поглядел на две Вершины, потом на своих спутников, и зло сплюнул.

Злился он на себя.

Всё обернулось не очень-то хорошо...